Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 26 января 2022 года Дело N 33-1955/2022

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе

председательствующего Гафаровой Л.Ф.,

судей Зиннатуллиной Г.Р. и Галиева Ф.Ф.

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Мударисовым Р.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе представителя Сорокина М.Х. Кургаева А.Н. на решение Салаватского городского суда Республики Башкортостан от 26 февраля 2021 года.

Заслушав доклад судьи Гафаровой Л.Ф., судебная коллегия

установила:

Сорокин М.С. обратился в суд с иском к Абдурахимовой М.А. о признании недействительными завещания, совершенного от имени С.С.В. умершего 16 ноября 2019 года, и договора дарения автомобиля от 15 октября 2018 года, заключенный между Сорокиным С.В. и Абдурахимовой М.А.

Требования мотивированы тем, что он является наследником первой очереди по закону после смерти отца С.С.В.., умершего 16 ноября 2019 года. Принимая наследство в установленный законом срок истец узнал, что отцом составлено завещание в пользу ответчика и кроме того при жизни подарен ей автомобиль Шкода Октавиа. По утверждению истца, в момент составления оспариваемых сделок С.С,В.. не мог понимать значение своих действий и руководить ими в силу имеющихся у него заболеваний, в том числе ввиду того, что злоупотреблял алкоголем.

Решением Салаватского городского суда Республики Башкортостан от 26 февраля 2021 года в удовлетворении исковых требований Сорокина М.С. отказано.

С таким решением суда не согласился истец, подав в лице своего представителя апелляционную жалобу, в которой просит судебное постановление отменить. как незаконное и необоснованное, иск удовлетворить.

Принимая во внимание, что лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела, судебная коллегия находит возможным рассмотреть дело в порядке, предусмотренном ст. ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в отсутствие не явившихся лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

По материалам дела установлено, что С.С,В. на праве собственности принадлежала квартира по адресу: ...

05 марта 2018 года С.С,,В. составил завещание, которым он завещал указанную квартиру Абдурахимовой М.А.

16 ноября 2019 года С.С,В. умер. После его смерти в предусмотренный статьей 1154 ГК РФ срок с заявлением о принятии наследства обратились его сын Сорокин М.С., как наследник первой очереди (истец по настоящему делу), и Абдурахимова М.А., как наследник по завещанию (ответчик по настоящему делу).

Кроме того, при жизни 15 октября 2018 года Сорокин М.С. подарил Абдурахимовой М.А. автомобиль марки Шкода OCTAVIA, 2014 года выпуска, ..., государственный регистрационный знак ...

В соответствии со ст. 1113 Гражданского кодекса Российской Федерации наследство открывается со смертью гражданина.

Согласно ст. 1111 Гражданского кодекса Российской Федерации, наследование осуществляется по завещанию и по закону.

В силу п. 1 ст. 1118 Гражданского кодекса Российской Федерации распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания.

На основании п. п. 1 и 2 ст. 1131 этого же Кодекса при нарушении положений данного Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

Как разъяснено в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", сделки, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей при наследовании (в частности, завещание, отказ от наследства, отказ от завещательного отказа), могут быть признаны судом недействительными в соответствии с общими положениями о недействительности сделок (§ 2 главы 9 Гражданского кодекса Российской Федерации) и специальными правилами раздела V Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В соответствии с п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

По смыслу вышеуказанных норм и разъяснений Пленума неспособность наследодателя/дарителя в момент составления завещания и заключения договора дарения понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания завещания и договора дарения недействительными, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом отсутствует.

Таким образом, юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению по данному делу, являлись наличие или отсутствие психического расстройства у наследодателя/дарителя в момент составления завещания и заключения договора, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений у наследодателя/дарителя интеллектуального и (или) волевого уровня.

Согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы от 12 февраля 2021 года N 64 С.С.В. на момент составления завещания от 05 марта 2018 года, подписания договора от 15 октября 2018 года обнаруживал признаки синдрома зависимости от алкоголя, о чем свидетельствуют исследованные экспертами данные анамнеза, медицинской документации и свидетельские показания, проанализированные экспертами в совокупности с медицинской документацией. Вместе с тем, эксперты указали, что уточнить степень изменения психических функций и степень выраженности личностных изменений у С.С.В, в связи с употреблением алкогольных напитков, а также оценить находился ли С.С,В. в исследуемый период времени в состоянии длительного запоя, выраженного абстинентного синдрома, не представилось возможным ввиду отсутствия описания его психического состояния на интересующий суд период времени в медицинской документации. Не представилось возможным дать ответы экспертов и на вопросы психологического плана.

Указанное экспертное заключение является понятным, основано на материалах дела и представленных сторонами медицинских документах, обоснованно, выводы комиссии экспертов являются категоричными и вероятностного толкования не допускают. Экспертное заключение допустимыми и достаточными доказательствами по делу не опровергнуто.

Каких-либо оснований не доверять экспертному заключению, а также оснований усомниться в компетенции комиссии судебно-медицинских экспертов, ни у суда первой инстанции, ни у суда апелляционной инстанции не имеется.

В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Разрешая спор, суд, оценив представленные сторонами доказательства в соответствии с требованиями ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь вышеуказанными положениями закона, пришел к правильному выводу о недоказанности наличия у Сорокина С.В. психического расстройства, в силу которого он в момент составления оспариваемого завещания и совершения сделки не был способен понимать значение своих действий и руководить ими.

В данном случае суд надлежащим образом проверил обстоятельства необходимые для разрешения спора и не нашел оснований для признания недействительным завещания, совершенного 05 марта 2018 года, а также договора дарения, заключенного 15 октября 2018 года.

При этом судебная коллегия принимает во внимание, что само по себе наличие у С.С.В. синдрома зависимости от алкоголя в юридически значимый период времени не является достаточным основанием для признания завещания и договора дарения недействительными, поскольку правовое значение для разрешения таких требований имеет установление того обстоятельства, что имевшееся у С.С.В. заболевание не позволяло ему понимать значение своих действий и руководить ими.

Вопреки позиции подателя апелляционной жалобы свидетельскими показаниями могут быть установлены лишь факты, указывающие на особенности поведения С.С.В.., совершаемых им поступках, действий и отношение к ним; наличие или отсутствие психического заболевания, а также возможность или невозможность понимать значение своих действий ни свидетели, ни стороны по делу достоверно подтвердить не могут, поскольку специальными познаниями в области психиатрии они не обладают, потому не могут в полном объеме оценить психическое состояние здоровья С,С,В.., их субъективная оценка поведения наследодателя/дарителя об этом не свидетельствует. В то время как экспертами при проведении экспертизы приняты во внимание объективные данные (данные медицинской документации) о состоянии здоровья наследодателя/дарителя в юридически значимый период времени.

Доказательств того, что в момент составления завещания и заключения договора дарения С.С.В. находился в нетрезвом состоянии, не представлено.

Пунктом 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации определено понятие притворной сделки, под которой понимается сделка, совершенная с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях. Притворная сделка ничтожна, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила.

Исходя из данного положения закона, прикрываемая сделка должна состояться, но иметь порок формы. По основанию притворности может быть признана недействительной сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю участников сделки. Стороны должны преследовать общую цель и достичь соглашения по всем существенным условиям той сделки, которую прикрывает юридически оформленная сделка.

В ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законодатель закрепляет дискреционное полномочие суда по оценке доказательств, необходимое для эффективного осуществления правосудия.

Согласно приведенной правовой норме суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств; никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы; суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Разрешая спор, суд первой инстанции, проанализировав нормы действующего законодательства, регулирующие спорные правоотношения сторон, применительно к установленным обстоятельствам дела на основе оценки доказательств в их совокупности, пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска, поскольку не установил обстоятельств, в силу которых договор дарения от 15 октября 2018 года мог бы быть признан притворной сделкой.

Довод апелляционной жалобы о недействительности договора дарения в силу п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации как прикрывающего договор пожизненного содержания с иждивением, признается судебной коллегией несостоятельным, поскольку заключение договора ренты предполагает передачу имущества в собственность другой стороне в обмен на получение ренты в виде определенной денежной суммы либо предоставления средств на содержание в иной форме. Между тем доказательств тому, что умысел сторон был направлен на заключение договора ренты, стороны пришли к какому-либо соглашению по размеру, периодичности выплат ответчиком денежных средств С.С.В., предоставлении средств на его содержание в иной форме в материалах дела не имеется.

Из положений п. 2 ст. 170, а также ст. ст. 572, 583, 601 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в рассматриваемом случае для признания оспариваемого договора дарения притворной сделкой, прикрывавшей договор пожизненного содержания с иждивением, необходимо установить возмездный характер данной сделки, условия и объем содержания с иждивением. При этом обязанность по доказыванию возмездного характера сделки возлагается также на истца на основании ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Договор дарения подписан С.С,В. собственноручно, его подпись в договоре не оспаривается. Договор содержит все существенные условия дарения, его содержание является четким и понятным.

Поскольку договор дарения предполагает переход права собственности на имущество к одаряемому, и материалы дела содержат доказательства, свидетельствующие о волеизъявлении дарителя на переход права собственности на автомобиль к ответчику, суд пришел к верному выводу о наличии воли обеих сторон сделки дарения именно на наступления предусмотренных данных договором правовых последствий. Истцом не представлено доказательств тому, что стороны, заключая оспариваемый договор, преследовали иные цели, чем предусматривает договор дарения.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, стороной истца в нарушение ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено доказательств достижения между сторонами договора дарения существенных условий по договору пожизненного содержания.

В апелляционной жалобе истец ссылается на показания свидетелей Бикмухаметовой В.П., Талаева А.А. в подтверждение того, что договор дарения прикрывает договор пожизненного содержания. Судебная коллегия не может согласиться с доводами апелляционной жалобы, поскольку данные свидетели не являлись очевидцами каких-либо событий, связанных непосредственно с составлением и подписанием.

При указанных обстоятельствах решение суда является законным и обоснованным, принято при правильном определении обстоятельств, имеющих значение для разрешения данного спора. Выводы суда, изложенные в решении, соответствуют установленным обстоятельствам, нарушения и неправильного применения норм материального и процессуального права судом не допущено.

Доводы апелляционной жалобы выводы суда не опровергают, не нуждаются в дополнительной проверке, сводятся к изложению правовой позиции истца, выраженной в суде первой инстанции, являвшейся предметом исследования и нашедшей верное отражение и правильную оценку в решении суда, направлены на иную оценку установленных обстоятельств дела и доказательств, исследованных судом, а потому не могут служить основанием для отмены законного и обоснованного судебного решения.

Руководствуясь статьями 327 - 330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Салаватского городского суда Республики Башкортостан от 26 февраля 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Сорокина М.С. Кургаева А.Н. - без удовлетворения.

Председательствующий Л.Ф. Гафарова

Судьи Г.Р. Зиннатуллина

Ф.Ф. Галиев

Судебное постановление в окончательной форме изготовлено 07 февраля 2022 года

Справка: судья Якунина Е.А.


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка