Дата принятия: 11 августа 2020г.
Номер документа: 33-1936/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ТВЕРСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 11 августа 2020 года Дело N 33-1936/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Тверского областного суда
в составе председательствующего судьи Пойменовой С.Н.,
судей Кубаревой Т.В. и Климовой К.В.,
при секретаре судебного заседания Соловьевой В.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании
по докладу судьи Пойменовой С.Н.
дело по апелляционной жалобе Можаева С.И.
на решение Московского районного суда г. Твери от 14 января 2020 г. (с учетом определения Московского районного суда г. Твери от 15 мая 2020 г. об исправлении описки), которым постановлено:
Исковые требования Мякинина М.А. к Гордиенко В.А., Можаеву С.И. о возмещении компенсации морального вреда в результате дорожно-транспортного происшествия удовлетворить частично.
Взыскать с Можаева С.И. в пользу Мякинина М.А. денежные средства в счет компенсации морального вреда, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, в размере 350000 рублей.
В удовлетворении остальной части исковых требований Мякинина М.А. к Гордиенко В.А., Можаеву С.И. отказать.
Взыскать с Можаева Сергея Игнатьевича государственную пошлину по делу в бюджет муниципального образования г. Тверь в размере 300 рублей.
Судебная коллегия
установила:
Мякинин М.А. обратился в суд с иском к Гордиенко В.А., Можаеву С.И. о взыскании в солидарном порядке компенсации морального вреда. Свои требования мотивирует тем, что 06 августа 2015 г. около 13 час. 45 мин. на 60 км автодороги "<данные изъяты>" в <адрес> произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля "ТС2", государственный регистрационный знак N, под управлением собственника Можаева С.И. и автомобилем "ТС1", государственный регистрационный знак N, под управлением водителя Гордиенко В.В. В результате столкновения автомобилей водитель автомобиля "ТС1" Гордиенко В.В. от полученных травм скончался на месте аварии, а ему, пассажиру автомобиля "ТС1", были причинены телесные повреждения, которые в своей совокупности квалифицируются как <данные изъяты> вред здоровью. В результате полученных травм ему были причинены физические и нравственные страдания. После дорожно-транспортного происшествия он находился две недели в коме. После прихода в сознание испытывал сильные боли, длительное время был обездвижен, нуждался в постороннем уходе, заново учился говорить, ходить, выполнять элементарные вещи. 45 дней находился на стационарном лечении, затем продолжал лечение амбулаторно. До настоящего времени не восстановился от полученных травм, вынужден постоянно принимать большое количество лекарственных препаратов, не может вести привычный образ жизни, заниматься спортом. Неясность времени выздоровления, восстановления здоровья вызывает у него сильное нервное потрясение, стресс. Водители транспортных средств Можаев C.И. и Гордиенко В.В. должны нести солидарную ответственность по компенсации морального вреда. Учитывая, что Гордиенко В.В. погиб в результате дорожно-транспортного происшествия, наследниками, принявшими наследство после его смерти, являются Гордиенко В.А. и <данные изъяты>, которая 02 октября 2018 г. умерла и после ее смерти наследство принял Гордиенко В.А., то отвечать по долгам наследодателей должен Гордиенко В.А. Просит взыскать с ответчиков в солидарном порядке компенсацию морального вреда в размере 1000000 руб.
В судебном заседании истец Мякинин М.А.. и его представитель адвокат Федичкин Ю.Д. поддержали заявленные исковые требования.
Ответчики Можаев С.И., Гордиенко В.А., надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явились, о причинах неявки суд не уведомили, с ходатайством об отложении слушания дела не обращались.
Судом постановлено приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе Можаев С.И. ставит вопрос об отмене решения и принятии по делу нового судебного акта. В обоснование доводов жалобы указывает на то, что решение суда является незаконным и необоснованным, постановленным с нарушением норм процессуального и материального права. Суд неполно исследовал и оценил все доказательства, представленные стороной истца. В частности, судом не был исследован временной момент и наличие причинно-следственной связи между телесными повреждениями, полученными Мякининым М.А. при аварии, произошедшей 06 августа 2015 г., и представленными документами частной клиники ООО "<данные изъяты>" за июнь - сентябрь 2019 г. При определении размера компенсации морального вреда суд не учел, что у него отсутствовала техническая возможность предотвратить столкновение с автомобилем "ТС1", что свидетельствует о наличии непреодолимой силы, его материальное положение, отсутствие у истца надлежащих медицинских документов, подтверждающих период восстановительного лечения, объем ответственности каждого из ответчиков в дорожно-транспортном происшествии, времени, истекшего с момента аварии до момента обращения истца в суд (более 4-х лет). Кроме того, при определении размера компенсации морального вреда суд учел телесные повреждения, полученные не только истцом, но и телесные повреждения, полученные "неопределенным" несовершеннолетним истцом, из-за чего размер компенсации был необоснованно завышен.
На апелляционную жалобу прокурором, участвующим в деле, принесены возражения, в которых критикуются доводы жалобы, и указывается на законность принятого по делу судебного акта.
В заседание суда апелляционной инстанции ответчики Можаев С.И. и Гордиенко В.А. не явились. Можаев С.И. просил дело рассмотреть в его отсутствие с участием его представителя. Судебная корреспонденция, направленная в адрес Гордиенко В.А., вернулась в адрес суда с отметкой "истек срок хранения". При таких обстоятельствах судебная коллегия, с учетом положений статьи 165.1 Гражданского кодекса РФ, статей 113-117, 167 Гражданского процессуального кодекса РФ, признала возможным рассмотреть дело в отсутствие указанных выше лиц, участвующих в деле.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, заслушав объяснения представителя ответчика Можаева С.И. адвоката Вырасткевич Э.А., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, истца Мякинина М.А. и его представителя адвоката Федичкина Ю.Д., возражавших по доводам жалобы, заключение прокурора Голодковой А.А., считающей решение суда законным и обоснованным, проверив законность и обоснованность принятого по делу решения в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
В силу пунктов 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.
Согласно пунктам 1, 3 статьи 1079 Гражданского кодекса РФ юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владельцы источников повышенной опасности солидарно несут ответственность за вред, причиненный в результате взаимодействия этих источников (столкновения транспортных средств и т.п.) третьим лицам по основаниям, предусмотренным пунктом 1 настоящей статьи. Вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064).
Как разъяснено в пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", под непреодолимой силой понимаются чрезвычайные и непредотвратимые при данных условиях обстоятельства.
Судам для правильного разрешения дел по спорам, связанным с причинением вреда жизни или здоровью в результате взаимодействия источников повышенной опасности, следует различать случаи, когда вред причинен третьим лицам (например, пассажирам, пешеходам), и случаи причинения вреда владельцам этих источников. При причинении вреда третьим лицам владельцы источников повышенной опасности, совместно причинившие вред, в соответствии с пунктом 3 статьи 1079 Гражданского кодекса РФ несут перед потерпевшими солидарную ответственность по основаниям, предусмотренным пунктом 1 статьи 1079 Гражданского кодекса РФ (пункт 25 указанного постановления).
Поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические и нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда (пункт 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 г. N 1).
Судом установлено, что 06 августа 2015 г. на 60 км а/д "<данные изъяты>" в <адрес> произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автотранспортных средств "ТС1", государственный регистрационный знак N, принадлежащим на праве собственности <данные изъяты>, под управлением водителя Гордиенко В.В. и "ТС2", государственный регистрационный знак N, под управлением собственника Можаева С.И.
В результате дорожно-транспортного происшествия водитель автомобиля "ТС1" Гордиенко В.В. погиб; истец Мякинин М.А., являющийся пассажиром автомобиля "ТС1", получил телесные повреждения в виде <данные изъяты>, которые в своей совокупности квалифицируются как <данные изъяты> вред здоровью.
Виновным в дорожно-транспортном происшествии является водитель Гордиенко В.В., уголовное дело в отношении которого постановлением старшего следователя по ОВД ССО УМВД России по Тверской области от 01 декабря 2017 г. прекращено в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса РФ в связи с истечением сроков давности.
Согласно постановлению о прекращении уголовного дела от 01 декабря 2017 г., в действиях водителя автомобиля "ТС2" Можаева С.И. усматривается несоответствие требований пункту 10.3 Правил дорожного движения РФ (превышение предельно-допустимой скорости движения вне населенного пункта для данной категории транспортных средств); в момент возникновения опасности в виде выезжающего автомобиля "ТС1" на его полосу движения с второстепенной дороги у водителя автомобиля "ТС2" при фактической и допустимой скорости движения отсутствовала техническая возможность предотвратить столкновение. В действиях водителя автомобиля "ТС2" несоответствий требованиям пункта 10.1 Правил дорожного движения РФ не усматривается, поскольку как при скорости в 112 км/ч, так и при допустимой скорости в 90 км/ч, избежать столкновения он не мог. Превышение им допустимой скорости движения не состоит в причинно-следственной связи с фактом столкновения.
Погибший Гордиенко В.В. являлся сыном ответчика Гордиенко В.А., который после смерти сына принял наследство.
Приведенные выше обстоятельства подтверждаются имеющимися в деле доказательствами, не оспариваются лицами, участвующими в деле.
Установив, что в результате столкновения двух источников повышенной опасности - автомобиля "ТС1" под управлением водителя Гордиенко В.В. и "ТС2" под управлением водителя Можаева С.И., которые управляли транспортными средствами на законных основаниях, пассажиру автомобиля "ТС1" Мякинину М.А. был причинен <данные изъяты> вред здоровью, суд первой инстанции, руководствуясь указанными выше нормами материального права, пришел к обоснованному выводу о том, что Гордиенко В.В. и Можаев С.И. несут перед Мякининым М.А. солидарную ответственность за причиненный вред, поскольку эта ответственность наступает независимо от вины в силу норм закона.
Доводы апелляционной жалобы о том, что Можаев С.И. должен быть освобожден от гражданско-правовой ответственности перед Мякининым М.А., поскольку имела место непреодолимая сила, у него отсутствовала техническая возможность избежать столкновения, основаны на неверном толковании материального закона.
Понятие непреодолимой силы связано с объективными факторами, а не с действиями водителей.
Действительно, какой-либо вины в дорожно-транспортном происшествии и причинении тяжкого вреда здоровью Мякинина М.А. водителя Можаева С.И., у которого отсутствовала техническая возможность избежать столкновение с автомобилем "ТС1", выезжающего на нерегулируемый перекресток с второстепенной дороги, не имеется.
Однако, в силу приведенных выше норм материального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, Можаев С.И. наряду с виновным в причинении вреда лицом, несет солидарную гражданско-правовую ответственность перед потерпевшим.
В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может наложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
В пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" указано, что при рассмотрении дел о компенсации причиненных нравственных или физических страданий необходимо учитывать, что моральный вред признается законом вредом неимущественным, несмотря на то, что он компенсируется в денежной или иной материальной форме.
Согласно пункту 1 статьи 418 Гражданского кодекса РФ обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника.
В соответствии с частью 2 статьи 1112 Гражданского кодекса РФ не входят в состав наследства права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты, право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается настоящим Кодексом или другими законами.
В силу разъяснений постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" в состав наследства входит принадлежавшее наследодателю на день открытия наследства имущество, в частности: вещи, включая деньги и ценные бумаги (статья 128 Гражданского кодекса РФ); имущественные права (в том числе права, вытекающие из договоров, заключенных наследодателем, если иное не предусмотрено законом или договором; исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности или на средства индивидуализации; права на получение присужденных наследодателю, но не полученных им денежных сумм); имущественные обязанности, в том числе долги в пределах стоимости перешедшего к наследникам наследственного имущества (пункт 1 статьи 1175 Гражданского кодекса РФ) (пункт 14 указанного постановления).
Имущественные права и обязанности не входят в состав наследства, если они неразрывно связаны с личностью наследодателя, а также если их переход в порядке наследования не допускается Гражданским кодексом РФ или другими федеральными законами (статья 418, пункт 2 статьи 1112 Гражданского кодекса РФ). В частности, в состав наследства не входят: право на алименты и алиментные обязательства (раздел V Семейного кодекса РФ), права и обязанности, возникшие из договоров безвозмездного пользования (статья 701 Гражданского кодекса РФ), поручения (пункт 1 статьи 977 Гражданского кодекса РФ), комиссии (пункт 1 статьи 1002 Гражданского кодекса РФ), агентского договора (статьи 1010 Гражданского кодекса РФ (пункт 15 постановления).
В соответствии с действующим законодательством, правопреемство исключается в случаях, когда недопустимо преемство в материальном праве, требование неразрывно связано с личностью истца или ответчика, а также когда преемство противоречит закону или договору (статья 383, часть 2 статьи 1112 Гражданского кодекса РФ).
В соответствии с пунктом 1 статьи 1175 Гражданского кодекса РФ наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя солидарно (статья 323). Каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества.
По смыслу вышеперечисленных норм права, под долгами наследодателя, по которым отвечают наследники, понимаются все имевшиеся у наследодателя к моменту открытия наследства обязательства, не прекращающиеся смертью должника, независимо от наступления срока их исполнения, а равно от времени их выявления и осведомленности о них наследников при принятии наследства.
Возможность перехода к правопреемникам прав и обязанностей, неразрывно связанных с личностью наследодателя, исключается. Такие обязанности не могут признаваться долгами наследодателя, приходящимися на наследников.
В силу взаимосвязанных положений статьи 150 и статьи 1112 Гражданского кодекса РФ обязанность компенсировать моральный вред, связанная с личностью причинителя вреда, не входит в состав наследственного имущества и не может переходить по наследству. Правопреемство в данном случае действующим законодательством не предусмотрено.
В состав наследства может входить сумма компенсации морального вреда только в том случае, если она была присуждена, а должник умер и не успел ее выплатить, поскольку задолженность, образовавшаяся на момент смерти должника, не относится к обязанностям, неразрывно связанным с личностью наследодателя, а также к обязанностям, переход которых в порядке наследования не допускается нормами Гражданского кодекса РФ и другими законами, является имущественным обязательством и подлежит взысканию в порядке гражданского законодательства (статья 323 Гражданского кодекса РФ).
Поскольку при жизни Гордиенко В.В., управлявшего автомобилем "ТС1" на законных основаниях, и <данные изъяты>, являвшейся собственником автомобиля "ТС1", решений о взыскании с них компенсации морального вреда не выносилось, то суд первой инстанции, руководствуясь приведенными выше нормами права, пришел к обоснованному выводу о том, что оснований для удовлетворения исковых требований Мякинина М.А. о взыскании с ответчика Гордиенко В.А. компенсации морального вреда, причиненного действиями наследодателя, не имеется.
Апелляционная жалоба Можаева С.И. не содержит доводов о несогласии с выводами суда первой инстанции об отсутствии правовых оснований для возложения на ответчика Гордиенко В.А. гражданско-правовой ответственности перед истцом.
Определяя размер компенсации морального вреда в 350000 руб., подлежащего взысканию с ответчика Можаева С.И. в пользу истца Мякинина М.А., суд принял во внимание конкретные обстоятельства дела, телесные повреждения, которые получил истец, период восстановительного лечения, особенности лечения, личное отношение истца к произошедшему событию, его переживания, претерпевание боли и неудобств, индивидуальные особенности, продолжение лечения в настоящее время, принципы разумности и справедливости.
При этом судебная коллегия отклоняет доводы апелляционной жалобы о том, что при определении размера компенсации морального вреда суд необоснованно не учел материального положения ответчика Можаева С.И. Доказательств, подтверждающих трудное материальное и имущественное положение, ответчиком Можаевым С.И. в нарушение требований статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ в материалы дела не представлено.
Вопреки доводам жалобы в материалах дела имеются медицинские документы, подтверждающие прохождение истцом в настоящее время лечения, связанного с последствиями полученной в результате дорожно-транспортного происшествия, имевшего место 06 августа 2015 г., <данные изъяты>.
Вместе с тем судебная коллегия, с учетом доводов апелляционной жалобы, приходит к выводу о чрезмерности суммы компенсации морального вреда, взысканной судом с ответчика Можаева С.И. в пользу истца.
Согласно статье 1101 Гражданского кодекса РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.
Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда", размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.
В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю.
Из изложенного следует, что, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса РФ) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.
По убеждению судебной коллегии, определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции не в полной мере учел совокупность обстоятельств, при которых произошло дорожно-транспортное происшествие, то есть фактические обстоятельства, в результате которых был причинен моральный вред.
Так, из материалов дела следует, что вины ответчика Можаева С.И. в причинении истцу вреда не имеется. У ответчика Можаева С.И. отсутствовала техническая возможность предотвратить столкновение транспортных средств.
Виновным в дорожно-транспортном происшествии, в результате которого истцу был причинен тяжкий вред здоровью, является водитель Гордиенко В.В., который был другом истца.
Версия Мякинина М.А. о том, что на момент столкновения автомобиль "ТС1" находился за стоп-линией, не нашла своего подтверждения при расследовании уголовного дела. Согласно имеющемуся в материалах уголовного дела заключению комиссионной автотехнической судебной экспертизы от 06 октября 2017 г. N 1397/2-1-13.1, 1398/2-1-13.1, установлено, что в связи с тем, что следов торможения на поверхности дороги, оставленных автомобилем "ТС1", непосредственно перед столкновением не зафиксировано, то определить скорость движения автомобиля "ТС1", по совокупности исходных данных, не представляется возможным. Наличие зафиксированного на левой полосе движения (в направлении <адрес>) следа юза, протяженностью 2 м, с большой долей вероятности свидетельствует о том, что место первичного контактирования (место столкновения) располагалось около начала указанного следа, на левой полосе движения (в направлении <адрес>) на расстоянии 3.9 ... 7.8 м от правого (по ходу первоначального движения автомобиля "ТС2") края проезжей части. Исходя из того, что место первичного контактирования находилось на левой полосе, то с технической точки зрения версия пассажира автомобиля "ТС1" о том, что на момент столкновения их автомобиль находился за стоп-линией, не состоятельна.
В обстановке, предшествовавшей дорожно-транспортному происшествию, водитель автомобиля "ТС1" должен был руководствоваться требованиями пункта 1.3 (применительно к дорожному знаку 2.5), пункта 13.9 и пункта 1.5 Правил дорожного движения РФ. Действия водителя автомобиля "ТС1", выехавшего на главную дорогу и не уступившего дорогу водителю автомобиля "ТС2", двигавшегося по главной дороге, с технической точки зрения не соответствовали требованиям пункта 13.9 Правил дорожного движения РФ. Данные действия, несоответствовавшие требованиям пункта 13.9 Правил дорожного движения РФ, привели к созданию опасности для движения для водителя автомобиля "ТС2" и дальнейшему столкновению транспортных средств, что противоречило требованию пункта 1.5 Правил дорожного движения РФ.
При определении размера компенсации морального вреда суд принял во внимание, что в результате дорожно-транспортного происшествия пострадал еще один человек - несовершеннолетний, которому был причинен легкий вред здоровью. Между тем данное обстоятельство не может учитываться при определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу Мякинина М.А.
Кроме того, судом первой инстанции при определении размера компенсации морального вреда при оценке обстоятельств, касающихся степени физических и нравственных страданий истца, не учтено, что с момента аварии до момента обращения истца в суд с иском о компенсации морального вреда прошло более 4-х лет.
Дополнительно учитывая изложенные выше обстоятельства (объем ответственности ответчика Можаева С.И. в дорожно-транспортном происшествии и в причинении истцу вреда, обстоятельства, касающиеся степени физических и нравственных страданий истца, с учетом времени, истекшего с момента аварии до момента обращения в суд), судебная коллегия полагает возможным снизить размер компенсации морального вреда до 200000 руб., полагая, что такой размер компенсации в данном конкретном случае, с учетом всех обстоятельств дела, в наибольшей степени отвечает требованиям разумности и справедливости.
При таких обстоятельствах решение суда в части размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу Мякинина М.А., следует изменить.
Нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения, судом не допущено.
Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Московского районного суда г. Твери от 14 января 2020 г. в части размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с Можаева С.И. в пользу Мякинина М.А., изменить, снизив размер компенсации с 350000 руб. до 200000 руб.
В остальной части решение Московского районного суда г. Твери от 14 января 2020 г. оставить без изменения.
Председательствующий С.Н.Пойменова
Судьи Т.В.Кубарева
К.В.Климова
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
