Дата принятия: 18 марта 2020г.
Номер документа: 33-1832/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ИРКУТСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 18 марта 2020 года Дело N 33-1832/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда в составе:
судьи-председательствующего Жилкиной Е.М.,
судей Сазонова П.А. и Сергеевой Г.Р.,
при секретаре Арефьевой Е.Ф.,
рассмотрев в открытом судебном заседании
гражданское дело N 2-2456/2019 по иску Зверева Р.В. к Межрайонному управлению МВД России "Братское", Министерству финансов РФ, Министерству внутренних дел РФ о взыскании компенсации морального вреда
по апелляционной жалобе ответчика Межрайонного управления МВД России "Братское" на решение Братского городского суда Иркутской области от 29 ноября 2019 года,
установила:
Зверев Р.В. обратился в суд с иском к МУ МВД России "Братское", Министерству финансов РФ, Министерству внутренних дел РФ о взыскании компенсации морального вреда, указав в обоснование, что 21.07.2004 он был задержан и помещен в изолятор временного содержания, периодически этапировался в СИЗО-2 г. Братска. В ИВС он содержался в период с 2004 по 2005 гг. в камерах N 3, 4, 5, которые не были оборудованы электрической точкой, отсутствовал водопровод с раковиной, освещение, окон в камере не было, естественный свет не проникал, лампочка над дверью была предназначена для ночного освещения, от чего в камере был постоянный полумрак. При таком освещении у него отсутствовала возможность читать и писать. В камере на 4 спальных места содержалось 5-9 человек, площадь камеры составляла 10 кв.м. В камере отсутствовали столы, скамейки, спальные места по количеству содержащихся лиц. Имелись только деревянные настилы, расположенные в 20 см. от пола. Естественную нужду приходилось справлять при сокамерниках, т.к. никакой перегородки не было, что причиняло ему дополнительные неудобства и страдания. Помывка осужденных, банно-прачечные мероприятия не осуществлялись, отсутствовало постельное белье, матрасы, подушки, гигиенические средства не выдавались. Также отсутствовали прогулочные дворики. В таких условиях он содержался более 10 суток, что является незаконным.
На основании изложенного, истец просил суд взыскать с ответчиков в свою пользу сумму компенсации морального вреда в размере 150000 руб., ссылаясь на ненадлежащие условия содержания в камере ИВС г.Братска.
Решением Братского городского суда Иркутской области от 29.11.2019 исковые требования Зверева Р.В. удовлетворены частично. Суд взыскал с Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел РФ в пользу Зверева Р.В. компенсацию морального вреда в размере 3000 руб. В удовлетворении требований о взыскании компенсации морального вреда в большем размере, в удовлетворении исковых требований к МУ МВД России "Братское", Министерству финансов РФ отказал.
Не согласившись с решением суда, представитель МУ МВД России "Братское" Ознобихина Е.В. обратилась в суд с апелляционной жалобой, в которой просит отменить решение суда и принять новое решение, указав, что суд пришел к ошибочному выводу о том, что период содержания Зверева Р.В. в ИВС г. Братска составил 12 дней (с 21.07.2004 по 01.08.2004), т.е. более 10 суток с момента его задержания и помещения в СИЗО-2. Установлено, что Зверев Р.В. был задержан 21.07.2004, постановлением Братского городского суда Иркутской области от 22.07.2004 ему избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. Судом не учтен факт того, что днем помещения Зверева Р.В. в ИВС является 22.07.2004, поскольку помещение в ИВС должно производится только на основании правового документа. Таким образом, в июле 2004 года Зверев Р.В. содержался в ИВС 10 суток с 22.07.2004 по 31.07.2004, что соответствует требованиям ст. 13 Федерального закона от 15.07.1995 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений". Исходя из данной нормы закона, в течение каждого последующего месяца содержания под стражей подозреваемый или обвиняемый может снова содержаться в изоляторе временного содержания в пределах до десяти суток текущего месяца. Таким образом, Зверев Р.В. содержался в ИВС в 2004 году в конце одного месяца (июля) 10 дней и в начале следующего месяца (августа) 1 день. Общий срок пребывания Зверева Р.В. в изоляторе временного содержания составил одиннадцать суток, что не противоречит вышеназванным нормам. Кроме того, судом не учтена характеристика личности Зверева Р.В., который осужден 09.08.2006 Иркутским областным судом к пожизненному лишению свободы в исправительной колонии особого режима со штрафом 400000 руб., что говорит о возникновении конкретных обстоятельств - необходимости сочетания следственных действий с неотложными оперативными мероприятиями в отношении подозреваемого или обвиняемого по месту производства следственных действий. Содержание в ИВС Зверева Р.В. на одиннадцатые сутки было вызвано необходимостью выполнения неотложных следственных действий с участием арестованного и невозможностью ежедневной доставки арестованного к месту производства следственных действий. Судом достоверно не установлена продолжительность нахождения Зверева Р.В. после его задержания в Следственном комитете. В связи с тем, что максимально установленный срок, на который может быть задержан подозреваемый, составляет 48 часов, Зверев Р.В. мог помещаться в ИВС и 23.07.2004. Тогда срок его содержания в ИВС составит ровно 10 суток, включая и переходящий месяц август 01.08.2004. Обращает внимание, что Зверев Р.В. содержался в ИВС не по инициативе сотрудников МУ МВД России "Братское", поскольку был арестован по ходатайству прокуратуры г. Братска. С учетом разъяснений Верховного Суда РФ и требований закона, соблюдение требований о 10-суточном сроке содержания в ИВС не должно производиться в ущерб соблюдению требований статьи 6.1 УПК РФ о разумном сроке уголовного судопроизводства. Считает, что факт нарушения сроков содержания в ИВС не является безусловным основанием для возмещения морального вреда, поскольку сам по себе не свидетельствует о нарушении личных неимущественных прав истца либо о посягательстве на принадлежащие ему другие материальные блага и причинении ему морального вреда. Отмечает, что с иском истец обратился только в 2019 году, то есть спустя 15 лет после предполагаемого нарушения прав, при этом Зверевым Р.В. не приведено данных, свидетельствующих о наступлении у него каких-либо отрицательных последствий в виде ухудшения здоровья и других каких- либо нравственных и физических страданий. Истцом не доказано наличие причинно-следственной связи между неправомерными действиями ответчиков и причиненными ему нравственными и физическими страданиями. Тот факт, что Зверев Р.В. обратился в суд с иском о компенсации морального вреда по истечении столь длительного времени, свидетельствует о незначительности для него данного обстоятельства. Истцом не указано, какие именно физические и нравственные страдания им перенесены. Доказательств того, что на момент содержания Зверева Р.В. в ИВС в 2004 году отсутствовали душевая и прогулочный дворик, не представлено ввиду того, что прошло 8 лет и нельзя однозначно утверждать, что администрацией ИВС не были созданы условия для помывки и прогулки заключенных. Это голословные утверждения истца, которые ничем не подтверждены. Никаких жалоб на содержание в ИВС в указанные сроки Зверев Р.В. не подавал. Полагает, что сами по себе условия содержания в ИВС нельзя рассматривать как бесчеловечные или унижающие достоинство, поскольку они продиктованы прежде всего требованиями обеспечения безопасности лиц, содержащихся под стражей, конвоя и сотрудников учреждения, и не носят цели нарушить гражданские и иные права Зверева Р.В.
На апелляционную жалобу поступили письменные возражения Зверева Р.В., в которых он просит апелляционную жалобу оставить без удовлетворения.
Судебная коллегия в порядке ст. 167 ГПК РФ считает возможным рассмотреть апелляционную жалобу в отсутствие не явившихся участников процесса.
Заслушав доклад судьи Иркутского областного суда Жилкиной Е.М., объяснения представителя МУ МВД России "Братское" Ознобихиной Е.В., поддержавшей доводы жалобы, мнение представителя УФК по Иркутской области Брюхова В.В., полагавшего решение суда подлежащим отмене, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия оснований для отмены решения суда не находит.
Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, согласно справке по архивной карточке формы N 1, Зверев Р.В. был задержан 21.07.2004. Постановлением Братского городского суда Иркутской области от 22.07.2004 Звереву Р.В. избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. Со 02.08.2004 по 19.02.2008 и с 26.12.2013 по 04.03.2014 Зверев Р.В. содержался в ФКУ СИЗО-2 ГУФСИН России по Иркутской области. 09.08.2006 осужден приговором Иркутского областного суда к пожизненному лишению свободы в исправительной колонии особого режима.
В соответствии с копиями постановлений ст.следователя прокуратуры г. Братска, Зверев Р.В. из СИ-2 ГУИН МЮ РФ п. Чекановский этапировался в ИВС УВД г. Братска на время выполнения следственных действий 05.08.2004, 06.09.2004, 13.09.2004, 25.10.2004, 05.11.2004, 12.11.2004,16.12.2004, 15.02.2005, 22.02.2005, 28.03.2005, 04.04.2005, 28.04.2005, 23.05.2005, 16.06.2005, 18.07.2005.
Согласно справке ФКУ СИЗО-2 ГУФСИН России по Иркутской области от 30.07.2019, по архивной картотеке N 1 на Зверева Р.В., истец содержался в ФКУ СИЗО-2 ГУФСИН России по Иркутской области со 02.08.2004. При этом Зверев Р.В. был задержан 21.07.2004 и постановлением Братского городского суда Иркутской области от 22.07.2004 ему избрана мера пресечения в виде содержания под стражей.
Как следует из акта проверки ИВС полиции УМВД России по г. Братску от 05.05.2012, в ИВС не соблюдается п. 47 Правил, так как в учреждении нет душевой, а также на территории ИВС не созданы условия для организации прогулок заключенных.
Рассматривая заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что период содержания Зверева Р.В. в ИВС г. Братска с 21.07.2004 по 01.08.2004 составил 12 дней, т.е. более 10 суток с момента его задержания и помещения в СИЗО-2, что является нарушением положения ст. 13 ФЗ от 15.07.1995 N 103-ФЗ (ред. от 29.06.2004) "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений". При этом, в нарушение п. 47, 138, 140 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно - исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации, утвержденных Приказом Минюста РФ от 12.05.2000 N 148, и действовавших на момент содержания истца в ИВС, в ИВС г. Братска отсутствовал душ для помывки лиц, содержащихся под стражей, и условия для организации прогулок заключенных. С учетом изложенного, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что истец содержался в ИВС г. Братска свыше установленного законом десятидневного срока, в ненадлежащих условиях, что выражалось в отсутствии душа, условий для прогулок, чем были нарушены его личные неимущественные блага. Учитывая характер физических и нравственных страданий истца, принимая во внимание фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, критерии разумности и справедливости, суд первой инстанции взыскал с Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации в пользу Зверева Р.В. компенсацию морального вреда в размере 3000 руб.
Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции соглашается, поскольку они основаны на правильном толковании норм права, регулирующих спорные правоотношения и подтверждаются имеющимися в материалах дела доказательствами.
Частью 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации предусмотрено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина, согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.
Согласно статье 3 Конвенции "О защите прав человека и основных свобод" от 4 ноября 1950 года (далее также Конвенция), никто не должен подвергаться бесчеловечному или унижающему достоинство обращению.
Статьей 21 Конституции Российской Федерации установлено, что достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению.
В силу статьи 52 Конституции Российской Федерации, государство обеспечивает потерпевшим компенсацию причиненного ущерба.
В соответствии со статьей 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
Действия (или бездействие) органов государственной власти, причинившие вред любому лицу, влекут возникновение у государства обязанности этот вред возместить, а каждый пострадавший от незаконных действий (бездействия) органов государственной власти наделяется правом требовать от государства справедливого возмещения вреда (Определение Конституционного Суда РФ от 4 июня 2009 г. N 1005-О-О).
Статьей 1069 ГК РФ предусмотрено, что вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет казны Российской Федерации.
В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ, основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными статьей 151 ГК РФ и главой 59 ГК РФ.
В соответствии со статьей 151 (абзац 1) ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
К нематериальным благам, в силу пункта 1 статьи 150 ГК РФ, относится, в том числе и достоинство личности.
Закрепив в статье 151 (абзац 1) ГК РФ общий принцип компенсации морального вреда, законодатель не установил ограничений в отношении оснований такой компенсации (Определение Конституционного Суда РФ от 16 октября 2001 г. N 252-О).
Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, или нарушающими его личные неимущественные права. Моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с временным ограничением или лишением каких-либо прав и др. (пункт 2). Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (пункт 4).
Перечень нравственных страданий, являющихся основанием для реализации права на компенсацию морального вреда, не является исчерпывающим.
Объектом неправомерных посягательств являются по общему правилу любые нематериальные блага (права на них) вне зависимости от того, поименованы ли они в законе и упоминается ли соответствующий способ их защиты (Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2013 года, утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ от 03 июля 2013 г.).
Статьи 151 и 1069 ГК РФ во взаимосвязи со статьей 1099 ГК РФ направлены на реализацию, в частности, положений статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации (Определения Конституционного Суда РФ от 25 декабря 2008 г. N 1012-О-О, от 24 октября 2013 г. N 1663-О и др.).
В соответствии со статьей 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.
Пунктом 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" разъяснено, что в соответствии со статьей 3 Конвенции и требованиями, содержащимися в постановлениях Европейского Суда по правам человека, условия содержания под стражей должны быть совместимы с уважением к человеческому достоинству (абзац 4). Унижающим достоинство обращением признается, в частности, такое обращение, которое вызывает у лица чувство страха, тревоги и собственной неполноценности (абзац 5). При этом лицу не должны причиняться лишения и страдания в более высокой степени, чем тот уровень страданий, который неизбежен при лишении свободы, а здоровье и благополучие лица должны быть гарантированы с учетом практических требований режима содержания (абзац 6). Оценка указанного уровня осуществляется в зависимости от конкретных обстоятельств, в частности от продолжительности неправомерного обращения с человеком, характера физических и психических последствий такого обращения. В некоторых случаях принимаются во внимание пол, возраст и состояние здоровья лица, которое подверглось бесчеловечному или унижающему достоинство обращению (абзац 7).
Российская Федерация, как участник Конвенции, признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов. Поэтому применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека (далее также Европейский Суд) во избежание любого нарушения Конвенции (абзац 3 пункта 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5).
Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в пункте 2.1 Постановления от 5 февраля 2007 года N 2-П, Российская Федерация, ратифицируя Конвенцию, признала юрисдикцию Европейского Суда обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов. Поэтому, как и Конвенция, решения (далее также Постановления) Европейского Суда в той части, в какой ими, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права, дается толкование содержания закрепленных в Конвенции прав и свобод, являются составной частью российской правовой системы, а потому должны учитываться правоприменительными органами при применении соответствующих норм права.
В Постановлениях от 10 января 2012 г. по делу "А. и другие против Российской Федерации" (§ 139 - 142) и по делу "Колунов против Российской Федерации" от 09 октября 2012 г. (§ 30 и 37) Европейским судом дается толкование содержания статьи 3 Конвенции. Так, в частности, Европейский Суд указывал, что статья 3 Конвенции закрепляет одну из основополагающих ценностей демократического общества. Она в абсолютных выражениях запрещает бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание независимо от обстоятельств или поведения жертвы. Для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня суровости. Оценка указанного минимального уровня зависит от всех обстоятельств дела, таких, как длительность обращения, его физические и психологическое последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья жертвы.
Жестокое обращение, которое достигает такого минимального уровня суровости, обычно включает в себя интенсивные физические и нравственные страдания. Тем не менее, даже в отсутствие этого, если обращение унижает или оскорбляет лицо, свидетельствуя о неуважении или умалении человеческого достоинства, или вызывает чувства страха, тоски или неполноценности, способные повредить моральному или физическому сопротивлению лица, оно может характеризоваться как унижающее человеческое достоинство и подпадает под действие статьи 3 Конвенции.
В контексте лишения свободы Европейский Суд последовательно подчеркивает, что для отнесения к сфере действия статьи 3 Конвенции испытываемые страдания и унижения в любом случае должны выходить за пределы неизбежного элемента страдания или унижения, связанного с содержанием под стражей. Государство должно обеспечить содержание лица под стражей в условиях, которые совместимы с уважением его человеческого достоинства, и способ и метод исполнения этой меры не должны подвергать его страданиям и трудностям, превышающим неизбежный уровень, присущий содержанию под стражей.
При оценке условий содержания под стражей учитывается совокупное влияние этих условий, а также конкретные утверждения заявителя. Также учитывается длительность периода, в течение которого лицо находилось под стражей в конкретных условиях.
Кроме того, в Постановлении Европейского Суда по делу "А. и другие против Российской Федерации"" (§ 229) разъяснено, что установление несоответствия условий содержания под стражей с требованиями статьи 3 Конвенции создает прочную правовую презумпцию о том, что такие условия причиняют моральный вред потерпевшему.
Из приведенных конституционных и правовых норм, а также из правовых позиций Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ и Европейского Суда следует, что содержание обвиняемого (подозреваемого) в изоляторе, ИВС в условиях, которые несовместимы с уважением его человеческого достоинства и не соответствуют установленным законом нормам, влечет нарушение его неимущественных прав, гарантированных законом.
Частично удовлетворяя иск, суд первой инстанции исходил из того, что истец содержался в ИВС в условиях, которые не соответствовали нормам, установленным законодательством, в том числе Федеральному закону N 103-ФЗ от 15 июля 1995 года "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" (далее - Федеральный закон N 103-ФЗ от 15 июля 1995 года ) и Правилам внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы Министерства Юстиции РФ, утвержденных Приказом Минюста от 12.05.2000 N 48 (далее - Правила).
Данный вывод суда является обоснованным, поскольку соответствует требованиям закона и установленным обстоятельствам дела.
Статьей 1 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995 года предусмотрено, что указанный федеральный закон регулирует порядок и определяет условия содержания под стражей лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.
Согласно статье 4 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995 года содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией РФ, принципами и нормами международного права, и не должно сопровождаться действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым (обвиняемым), содержащимся под стражей.
В силу статьи 15 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995 года, в местах содержания под стражей устанавливается режим, обеспечивающий соблюдение прав подозреваемых (обвиняемых), их изоляцию, а также выполнение задач, предусмотренных УПК РФ. Обеспечение режима возлагается на администрацию, а также на сотрудников мест содержания под стражей, которые несут установленную законом ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение служебных обязанностей.
Местом содержания под стражей являются изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел (статья 7 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995 г.).
Изоляторы временного содержания органов внутренних дел являются подразделениями полиции и финансируются за счет средств федерального бюджета по смете федерального органа исполнительной власти (часть 3 статьи 9 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995 г.).
Частью 1 статьи 23 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995 года предусмотрено, что подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности.
В силу пункта 47, 138, 140 вышеназванных Правил, не реже одного раза в неделю подозреваемые и обвиняемые проходят санитарную обработку, им предоставляется возможность помывки в душе продолжительностью не менее 15 минут. Подозреваемые и обвиняемые пользуются ежедневной прогулкой продолжительностью не менее одного часа, несовершеннолетние - не менее двух часов, а водворенные в карцер - 30 минут. Прогулка проводится на территории прогулочных дворов. Прогулочные дворы оборудуются скамейками для сидения и навесами от дождя.
Таким образом, нарушения личных неимущественных прав лица, содержащегося под стражей, выразившиеся в необеспечение соответствующих материально-бытовых условий содержания в ИВС, унижает его человеческое достоинство и порождает у него чувства тоски, тревоги и собственной неполноценности.
Следовательно, ненадлежащие материально-бытовых условия содержания заключенного под стражей объективно вызывают у него нравственные страдания, то есть причиняют ему моральный вред.
В соответствии со статьями 12 и 56 ГПК РФ, гражданское судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон; каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. В связи с этим применительно к настоящему спору обязанность доказать факт нарушения личных неимущественных прав, а также незаконность действий (бездействия) должностных лиц ИВС, возлагается на истца. Также истец должен доказать наличие причинной связи между незаконными действиями (бездействием) ответчика и причинением ему морального вреда. При доказанности истцом перечисленных обстоятельств ответчик обязан доказать отсутствие своей вины в причинении истцу морального вреда.
Как следует из материалов дела, истец содержался в ИВС г. Братска в 2004 году в ненадлежащих условиях, что выражалось в отсутствии душа, условий для прогулок.
Согласно акта проверки ИВС полиции УМВД России по г. Братску от 05.05.2012, в ИВС не соблюдается п. 47 Правил, так как в учреждении нет душевой, а также на территории ИВС не созданы условия для организации прогулок заключенных.
Данные обстоятельства подтверждаются исследованными выше доказательствами, которые ответчиками не опровергнуты, а потому правильно признаны судом доказанными и установленными.
Таким образом, установленные обстоятельства дела свидетельствуют о том, что в рассматриваемом деле истцом доказан факт несоблюдения ИВС МВД России по г. Братску материально-бытовых условий при его нахождении в ИВС ( отсутствовали душевые, а также дворы для прогулок). Поскольку условия содержание истца под стражей не соответствовали требованиям закона, то действия (бездействия) должностных лиц ИВС являлись незаконными. В результате незаконных действий (бездействия) ИВС, выразившихся в необеспечении истца надлежащими материально-бытовыми условиями, были нарушены его личные неимущественные права (нематериальные блага), гарантированные законом. Нарушение личных неимущественных прав (нематериальных благ) истца вызывало у него нравственные страдания, то есть явилось прямой причиной причинения ему морального вреда. Следовательно, истцом были доказаны факты нарушения его личных неимущественных прав невыполнением ИВС требований закона, а также факт наличия причинной связи между незаконными действиями (бездействием) и возникновением у истца морального вреда.
Каких-либо доказательств отсутствия вины ответчиков в нарушении условий содержания истца в ИВС, а, следовательно, в причинении истцу морального вреда ни ответчиками, ни третьими лицами в силу статьи 56 ГПК РФ в суд не представлено.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о том, что содержание истца под стражей в ненадлежащих условиях, безусловно, стало причиной его нравственных страданий, а потому он имеет право на компенсацию морального вреда.
Разрешая заявленные требования, суд взыскал в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 3000 руб.
Данный размер компенсации морального вреда суд обоснованно определилв соответствии с правилами статей 151 (абзац 2) и 1101 ГК РФ.
Гражданское законодательство, предусматривая в качестве способа защиты гражданских прав компенсацию морального вреда, устанавливает общие принципы для определения размера такой компенсации (статьи 151 и 1101 ГК РФ). Применяя правовое предписание к конкретным обстоятельствам дела, судья принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения (Определения Конституционного Суда РФ от 20 ноября 2003 г. N 404-О, от 07 июня 2013 г. N 991-О и др.).
Судебная коллегия полагает, что с учетом обстоятельств настоящего дела, продолжительности времени, прошедшего с момента перенесения истцом страданий и до обращения его в суд (15 лет), отсутствия негативных необратимых последствий от нарушенных прав истца и обоснованности содержания его под стражей, суд правильно определил размер компенсации морального вреда в 3000 руб.
Такой размер компенсации морального вреда в данном конкретном случае соответствует характеру и объему причиненных истцу нравственных страданий и отвечает требованиям разумности, справедливости, соразмерности.
Таким образом, суд достаточно полно и всесторонне выяснил значимые обстоятельства дела, в соответствии со статьей 67 ГПК РФ оценил объяснения сторон и представленные доказательства, правильно применил нормы материального права и определил размер возмещения морального вреда, не допустил и нарушений норм процессуального права, которые могли бы повлечь принятие незаконного решения.
Доводы апелляционной жалобы об отсутствии доказательств, подтверждающих несоответствие условий содержания истца под стражей в 2004 году, поскольку акт проверки ИВС г. Братска составлен в 2012 году, то есть по прошествии 8 лет, не могут быть приняты во внимание судебной коллегией, поскольку доказательств того, что на период 2004 года ИВС г. Братска были обеспечены душевыми, а также дворами для прогулок, ответчиками суду не представлено.
Доводы апелляционной жалобы о том, что истцом не доказан факт причинения ему морального вреда, отклоняются судебной коллегией, поскольку сам по себе факт необеспечения истца соответствующими материально-бытовыми условиями содержания в ИВС является достаточным (по вышеназванным обстоятельствам), чтобы стать причиной его нравственных страданий.
Ссылки в жалобе на неверный вывод суда о нахождении Зверева Р.В. в ИВС в 2004 году 12 дней, тогда как в июле 2004 года Зверев Р.В. содержался в ИВС 10 суток с 22.07.2004 по 31.07.2004, и в начале следующего месяца (августа) 1 день, что соответствует требованиям ст. 13 Федерального закона от 15.07.1995 N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", согласно которой в течение каждого последующего месяца содержания под стражей подозреваемый или обвиняемый может снова содержаться в изоляторе временного содержания в пределах до десяти суток текущего месяца, не влекут отмену судебного акта, поскольку вне зависимости от срока нахождения Зверева в ИВС, условия содержания истца в ИВС не отвечали требованиям и нормам, предъявляемым законом к содержанию в ИВС, что причинило истцу нравственные страдания, наличие которых законодатель связывает с правом лиц на компенсацию морального вреда.
Другие доводы апелляционной жалобы сводятся к иной оценке обстоятельств, установленных судом первой инстанции, противоречат нормам права, регулирующим спорные правоотношения, и не могут повлечь отмену состоявшегося судебного решения, в связи с чем решение суда, проверенное в силу ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционной жалобы, является законным, обоснованным и отмене не подлежит.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
решение Братского городского суда Иркутской области от 29 ноября 2019 года по данному делу оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Судья-председательствующий Е.М. Жилкина
Судьи П.А. Сазонов
Г.Р. Сергеева
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
