Определение Оренбургского областного суда

ОРЕНБУРГСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 2 марта 2022 года Дело N 33-1831/2022

Оренбургский областной суд в составе:

председательствующего судьи Булгаковой М.В.,

при секретаре Гришине К.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании частную жалобу Б.В.Н. на определение Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 15 декабря 2021 года о процессуальном правопреемстве,

установил:

решением Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 20 июля 2020 года удовлетворены исковые требования Заречкина А.С. к Халаевой Е.А. о взыскании денежных средств по договору займа, обращении взыскания на заложенное имущество. С Халаевой Е.А. в пользу Заречкина А.С. взыскана задолженность по договору займа в размере *** рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами в размере *** рублей за период с 7 июня 2019 года по 7 декабря 2019 года, а также обращено взыскание на заложенное имущество (69 наименований). С Халаевой Е.А. в пользу Заречкина А.С. взысканы судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере *** рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 14 января 2021 года данное решение оставлено без изменения.

23 ноября 2021 года Б.В.Н. обратился в суд с заявлением о процессуальном правопреемстве по указанному делу, указывая, что на основании исполнительного листа, выданного Дзержинским районным судом г. Оренбурга N, возбуждено исполнительное производство N. 17 ноября 2021 года Б.В.Н. погасил в полном объеме задолженность Халаевой Е.А. по исполнительному листу, зачислив денежные средства в размере *** рублей на счет судебных приставов-исполнителей Центрального ОСП г. Оренбурга, что подтверждается чек-ордером ПАО Сбербанк от 17 ноября 2021 года.

Определением Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 15 декабря 2021 года Бутаеву В.Н. отказано в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве.

В частной жалобе Б.В.Н. оспаривает законность и обоснованность определения суда и просит его отменить.

Изучив представленные материалы дела, проверив в соответствии со статьей 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законность и обоснованность определения суда первой инстанции, исходя из доводов частной жалобы, с учетом положений части 3 статьи 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о рассмотрении частной жалобы без извещения и вызова лиц, участвующих в деле, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Отказывая Б.В.Н. в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве, суд первой инстанции исходил из того, что отсутствуют доказательства правопреемства Бутаева В.Н. в материальных отношениях с Халаевой Е.А., установленных решением Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 20 июля 2020 года.

Также отсутствуют доказательства того, что должник Халаева Е.А. возложила исполнение обязательства по указанному решению суда на третье лицо Б.В.Н.

Суд апелляционной инстанции соглашается с правильными по существу выводами суда первой инстанции.

Частью 1 статьи 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником.

Согласно постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2018 года N 46-П правопреемство как институт гражданского процессуального права неразрывно связано с правопреемством как институтом гражданского права, поскольку необходимость привести процессуальное положение лиц, участвующих в деле, в соответствие с их юридическим интересом обусловливается изменениями в материально-правовых отношениях, т.е. переход субъективного права или обязанности в гражданском правоотношении, по поводу которого производится судебное разбирательство, к другому лицу служит основанием для гражданского процессуального правопреемства. К числу таких оснований федеральный законодатель, как это следует из статьи 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, относит как юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из процесса в результате прекращения его процессуальной правоспособности, когда речь идет об универсальном правопреемстве (смерть гражданина, бывшего стороной либо третьим лицом, - пункт 2 статьи 17 Гражданского кодекса Российской Федерации; реорганизация юридического лица - статьи 57 и 58 Гражданского кодекса Российской Федерации), так и юридические факты, связанные с выбытием участвующего в деле лица из конкретного материального правоотношения (спорного или установленного судом), т.е. ситуации сингулярного правопреемства (перевод долга, уступка требования и другие случаи перемены лиц в обязательстве).

Таким образом, для процессуального правопреемства необходимо, чтобы состоялось правопреемство в материальном правоотношении.

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом, если исполнение обязательства возложено должником на указанное третье лицо.

Если должник не возлагал исполнение обязательства на третье лицо, кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника таким третьим лицом, в следующих случаях:

1) должником допущена просрочка исполнения денежного обязательства;

2) такое третье лицо подвергается опасности утратить свое право на имущество должника вследствие обращения взыскания на это имущество.

Согласно пункту 5 статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации к третьему лицу, исполнившему обязательство должника, переходят права кредитора по обязательству в соответствии со статьей 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 387 Гражданского кодекса Российской Федерации права кредитора по обязательству переходят к другому лицу на основании закона при наступлении указанных в нем обстоятельств:

1) в результате универсального правопреемства в правах кредитора;

2) по решению суда о переводе прав кредитора на другое лицо, если возможность такого перевода предусмотрена законом;

3) вследствие исполнения обязательства поручителем должника или не являющимся должником по этому обязательству залогодателем;

4) при суброгации страховщику прав кредитора к должнику, ответственному за наступление страхового случая;

5) в других случаях, предусмотренных законом.

Доказательств того, что на Б.В.Н. было возложено исполнение обязательства Халаевой Е.А. перед Заречкиным А.С., либо Заречкин А.С. принял исполнение Б.В.Н. обязательства Халаевой Е.А. не представлено.

Факт внесения Б.В.Н. денежных средств в рамках исполнительного производства в отношении должника Халаевой Е.А. в пользу взыскателя Заречкина А.С. не может быть признано принятием исполнения кредитором, поскольку, как следует из ответа судебного пристава-исполнителя ОСП Центрального района г. Оренбурга от 15.12.2021, в рамках сводного исполнительного производства в отношении должника Халаевой Е.А. зачисленные 14.04.2021 денежные средства в сумме *** рублей в счет погашения долга перед кредитором Заречкиным А.С. как преимущественное право перед другими кредиторами не могут быть распределены, в связи с чем, Б.В.Н. направлено письмо о предоставлении реквизитов для возврата указанных денежных средств.

При таких обстоятельствах оснований для перехода прав кредитора Заречкина А.С. к Б.В.Н. не имеется, в связи с чем, в удовлетворении заявления Бутаева В.Н. о замене его процессуальным правопреемником отказано правомерно.

Доводы, приведенные заявителем в частной жалобе, основаны на неверном применении закона и отмену определения не влекут.

Руководствуясь статьей 334 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции

определил:

определение Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 15 декабря 2021 года оставить без изменения, частную жалобу Б.В.Н. - без удовлетворения.

Председательствующий судья


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка