Определение Судебной коллегии по гражданским делам Кировского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КИРОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 27 апреля 2021 года Дело N 33-1798/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Кировского областного суда в составе председательствующего судьи Аносовой Е.Н.,

судей Едигаревой Т.А., Мамаевой Н.А.,

при секретаре Гаркушенко И.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Кирове 27 апреля 2021 года гражданское дело по апелляционной жалобе Никулиной М.В. на решение Ленинского районного суда г.Кирова от 11 февраля 2021 года, которым признаны трудовыми отношения между Никулиной М.В. и ООО УК "ЖИЛ-СЕРВИС-ПЛЮС" за период с <дата> по <дата>; с ООО УК "ЖИЛ-СЕРВИС-ПЛЮС" в пользу Никулиной М.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 10000 руб.; в остальной части иска отказано; с ООО УК "ЖИЛ-СЕРВИС-ПЛЮС" в бюджет муниципального образования "город Киров" взыскана госпошлина в размере 600 руб.

Заслушав доклад судьи Аносовой Е.Н., судебная коллегия

установила:

Никулина М.В. обратилась <дата> в суд с иском к ООО УК "ЖИЛ-СЕРВИС-ПЛЮС" о защите трудовых прав. В обоснование требований указала, что в период с <дата> по <дата> работала у ответчика в должности <данные изъяты> в домах <адрес>. Отношения с ответчиком были оформлены договорами подряда, в оформлении трудовых правоотношений отказано, оформлялись акты выполненных работ на основании, которых производилась оплата вознаграждения. В каждом обслуживаемом доме ей была выделена комната, где хранился необходимый для работы инвентарь. В середине августа 2019 года была отстранена директором работодателя от работы, которая в приказном порядке, без объяснения причин потребовала вернуть ключи от комнат, где хранился инвентарь. Считает, что фактически между ней и ответчиком сложились трудовые отношения. Оформление рабочих дней в августе 2019 года было осуществлено путем заключения договора подряда <дата>, оплата за август произведена <дата>. Просила признать отношения с ответчиком трудовыми в период с <дата> по <дата>.

<дата> истец уточнила требования, просила считать отношения с ответчиком трудовыми с <дата>, признать увольнение <дата> незаконным, восстановить на работе в должности <данные изъяты> с <дата>, выплатить компенсацию за вынужденный прогул в сумме 69678,69 руб., компенсацию морального вреда в размере 50000 руб.

Судом постановлено вышеуказанное решение.

Никулина М.В. с решением суда не согласна, в апелляционной жалобе просит его отменить как незаконное, вынесенное с нарушением норм материального и процессуального права. В обоснование жалобы указала на несогласие с выводом суда о пропуске срока исковой давности, поскольку в нарушение принципов объективности и беспристрастности судья в судебном заседании <дата> сделала акцент на дате подачи уточненных требований пояснив, что о пропуске срока не заявлено. Представитель ответчика Дудырева О.А., воспользовавшись подсказкой судьи, <дата> представила заявление о пропуске срока. Не согласна с выводом суда, что с требованием о восстановлении на работе истец обратилась <дата> после получения ответов из надзорных органов. Суд необоснованно отказывал в удовлетворении ходатайств представителя истца об отложении дела для уточнения требований и составления расчетов. Требования по компенсациям за прогул, отпуск, спецодежду остались не заявленными. К прослушиванию аудиозаписи, сделанной во время работы истца <дата>, <дата> суд отнесся формально, послушав ее 5 минут. При этом суд неоднократно упоминал о сжатых сроках рассмотрения дела. В решении нет обоснования суммы морального вреда, отстаивание трудовых прав продолжается 18 месяцев (в надзорных органах и в суде), что причиняет истцу нравственные страдания, которые только она может оценить. Предвзятость и небеспристрастность судейства возникли с появлением в процессе прокурора - <дата>, после чего судья стала отказывать в удовлетворении ходатайств, обрывать на полуслове, не обращая внимания на смеющихся прокурора и секретаря. Прокурору был заявлен отвод, который судом не принят. В результате стрессовой ситуации из-за поведения прокурора и секретаря представитель истца не смогла заявить ходатайство о восстановлении пропущенного срока по требованиям о восстановлении на работе. В протоколе судебного заседания от <дата> заключение прокурора по делу отражено не верно. Недостоверный протокол не может быть положен в основу решения суда. Представитель истца, имеющая право на бесплатную юридическую помощь, была вынуждена защищать интересы истца сама. Незаконное и необъективное решение нарушает конституционные права заявителя на судебную защиту.

В возражениях на апелляционную жалобу прокурор Ленинского района г. Кирова Шиляев Е.А. считает необходимым решение суда о частичном удовлетворении требований Никулиной М.В. оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В отзыве на апелляционную жалобу Никулиной М.В. директор ООО УК "ЖИЛ-СЕРВИС-ПЛЮС" Россохина Е.В. указала на несостоятельность ее доводов, полагает, что решение суда отвечает всем требованиям закона, содержит исчерпывающие выводы, вытекающие из установленных фактов.

Заслушав пояснения представителя ООО УК "ЖИЛ-СТРОЙ-ПЛЮС" по доверенности Дудыревой О.А., заключение прокурора Новиковой И.В., полагавших доводы жалобы необоснованными и возражавших против ее удовлетворения, изучив материалы дела, обсудив доводы жалобы, возражений и отзыва на нее, проверив законность и обоснованность решения по правилам абзаца 1 части 1 статьи 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия не находит оснований для его отмены.

В соответствии со ст. 19.1 Трудового кодекса Российской Федерации (далее ТК РФ), в случае прекращения отношений, связанных с использованием личного труда и возникших на основании гражданско-правового договора, признание этих отношений трудовыми отношениями осуществляется судом. Физическое лицо, являвшееся исполнителем по указанному договору, вправе обратиться в суд за признанием этих отношений трудовыми отношениями в порядке и в сроки, которые предусмотрены для рассмотрения индивидуальных трудовых споров. Неустранимые сомнения при рассмотрении данных споров толкуются в пользу наличия трудовых отношений.

Если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии в порядке, установленном частями первой - третьей указанной статьи, были признаны трудовыми отношениями, такие трудовые отношения между работником и работодателем считаются возникшими со дня фактического допущения физического лица, являющегося исполнителем по указанному договору, к исполнению предусмотренных указанным договором обязанностей.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце втором пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03. 2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (часть вторая статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации).

В пункте 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2018 N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям" указано, что в целях надлежащей защиты прав и законных интересов работника при разрешении споров по заявлениям работников, работающих у работодателей - физических лиц (являющихся индивидуальными предпринимателями и не являющихся индивидуальными предпринимателями) и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям, судам следует устанавливать наличие либо отсутствие трудовых отношений между ними. При этом суды должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации, был ли фактически осуществлен допуск работника к выполнению трудовой функции.

К характерным признакам трудовых отношений в соответствии со статьями 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка, графику работы (сменности); обеспечение работодателем условий труда; выполнение работником трудовой функции за плату.

К признакам существования трудового правоотношения также относятся, в частности, выполнение работником работы в соответствии с указаниями работодателя; интегрированность работника в организационную структуру работодателя; признание работодателем таких прав работника, как еженедельные выходные дни и ежегодный отпуск; оплата работодателем расходов, связанных с поездками работника в целях выполнения работы; осуществление периодических выплат работнику, которые являются для него единственным и (или) основным источником доходов; предоставление инструментов, материалов и механизмов работодателем (Рекомендация N 198 о трудовом правоотношении, принятая Генеральной конференцией Международной организацией труда 15 июня 2006 г.) (абзац пятый пункта 17 постановления Пленума от 29 мая 2018 г. N 15).

Исходя из разъяснений, содержащихся в указанном выше Постановлении Пленума Верховного Суда РФ, при разрешении вопроса, имелись ли между сторонами трудовые отношения, суд в силу статей 55, 59 и 60 ГПК РФ вправе принимать любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством. Необходимо учитывать, что обязанность по надлежащему оформлению трудовых отношений с работником (заключение в письменной форме трудового договора), по смыслу части 1 статьи 67 и части 3 статьи 303 Трудового кодекса Российской Федерации, возлагается на работодателя. При этом отсутствие оформленного надлежащим образом, то есть в письменной форме, трудового договора не исключает возможности признания в судебном порядке сложившихся между сторонами отношений трудовыми, а трудового договора - заключенным при наличии в этих отношениях признаков трудового правоотношения, поскольку трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. Датой заключения трудового договора в таком случае будет являться дата фактического допущения работника к работе. Неоформление работодателем или его уполномоченным представителем, фактически допустившим работника к работе, в письменной форме трудового договора, вопреки намерению работника оформить трудовой договор, может быть расценено судом как злоупотребление со стороны работодателя правом на заключение трудового договора.

При разрешении споров работников, с которыми не оформлен трудовой договор в письменной форме, судам исходя из положений статей 2, 67 Трудового кодекса Российской Федерации необходимо иметь в виду, что, если такой работник приступил к работе и выполняет ее с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель - физическое лицо (являющееся индивидуальным предпринимателем и не являющееся индивидуальным предпринимателем) и работодатель - субъект малого предпринимательства, который отнесен к микропредприятиям (пункт 21 постановления Пленума от 29.05.2018 N 15).

Из пояснений сторон и представленных в материалы дела документов судом установлено, что Никулина М.В. выполняла функции <данные изъяты> мест общего пользования в жилых домах, находящихся в управлении ответчика. Заявляя, что между ней и ООО УК "ЖИЛ-СЕРВИС-ПЛЮС" сложились трудовые правоотношения, истец представила договоры подряда N б/н от <дата>, от <дата>, от <дата>, от <дата>, от <дата>, от <дата>, заключенные между ответчиком (заказчик) и истцом (подрядчик), срок действия каждого определен с первого числа месяца по последнее число соответствующего месяца (пункт 3), цена работы, предусмотренная условиями договора, составляет 4600 руб., а также аналогичный договор от <дата> по уборке мест общего пользования, срок действия которого с <дата> по <дата>, цена работы определена в 2300 руб.

Из содержания договоров, кроме того, следует, что подрядчик обязуется выполнить по заданию заказчика с использованием материалов заказчика, а заказчик обязуется принять и оплатить следующие работы: <данные изъяты> в подъездах дома по адресу: <адрес>.

В материалы дела представлены акты о приеме работ, выполненных по договору подряда, содержащие наименование работ, период их оказания, сумму. Расходными кассовыми ордерами подтверждена выплата истцу денежных средств.

Разрешая заявленные требования о признании отношений трудовыми, районный суд, руководствуясь приведенными выше нормами материального права и разъяснениями, содержащимися в Постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации, оценив пояснения сторон и представленные ими доказательства, пришел к выводу о наличии правовых оснований для их удовлетворения, поскольку Никулина М.В. была допущена <дата> с ведома и по поручению работодателя к исполнению обязанностей по должности <данные изъяты> многоквартирных домов, ее работа носила регулярный и стабильный характер только по четко определенной функции - <данные изъяты> в МКД, т.е., фактически истцом выполнялась трудовая функция <данные изъяты>; оплата производилась ежемесячно и являлась основным источником дохода для истца, при этом ответчик обеспечивал истца необходимым инструментом (инвентарем), предоставлял место для его хранения; перечень многоквартирных домов, на которые определялась истец, устанавливался работодателем, что свидетельствует о подчинении истца работодателю (ответчику) и организационным правилам предприятия.

С данным выводом судебная коллегия согласна, поскольку он сделан на основе всестороннего, полного исследования обстоятельств дела, с соблюдением норм материального и процессуального права.

Кроме того, суд первой инстанции верно указал, что перезаключение договоров подряда на новый срок и оформление актов выполненных работ носило формальный характер в целях оплаты труда истца и отчетности по бухгалтерии, поскольку фактически истец была допущена к работе <дата>. Указанное обстоятельство подтверждается также тем, что Никулина М.В. в отсутствии договора подряда на август 2019 года, который получила только <дата>, продолжала исполнять свои обязанности <данные изъяты> мест общего пользования в многоквартирных домах, определенных для нее работодателем ранее.

Суд также принял во внимание установленные в ходе рассмотрения дела обстоятельства организации ответчиком труда и оплаты <данные изъяты>, как находящейся у него штате, так и работающих по договорам подряда: администрация Управляющей компании четко определяла какие виды работ (их объем и периодичность) должны выполнять исполнители на конкретных МКД, исходя из утвержденного и принятого тарифа собственниками, акты выполненных работ подписывались формально исходя из отсутствия жалоб жильцов, учет рабочего времени, как и контроль за качеством работ не проводились.

Решение суда в части признания сложившихся между Никулиной М.В. и ООО УК "ЖИЛ-СЕРВИС-ПЛЮС" за период с <дата> по <дата> отношений трудовыми сторонами не оспаривается, доводов относительно выводов суда в указанной части апелляционная жалоба не содержит.

Указание апеллянта, что суд в решении не обосновал взыскание в пользу истца компенсации морального вреда в размере 10000 руб., не может быть принято во внимание судебной коллегией как основание для пересмотра решения в указанной части, поскольку суд, руководствуясь положениями ст. 237 ТК РФ, установив факт нарушения работодателем прав истца, вызванных ненадлежащим оформлением фактических трудовых отношений, взыскал указанную сумму с учетом принципа разумности.

Оснований для взыскания истцу компенсации в большем размере судебная коллегия не усматривает, поскольку вопреки доводам апеллянта, материалы дела не содержат доказательств "физических страданий по потере здоровья, лечения и по сей день".

Представленные в материалы дела выписки из медкарты по первичному приему Никулиной М.В. <дата> врачом терапевтом, а <дата> - неврологом, не свидетельствуют о наступивших серьезных последствиях и переживаемых по настоящее время моральных страданиях.

Таким образом, судебная коллегия, руководствуясь ст. 237 ТК РФ, принимая во внимание разъяснения, содержащиеся в п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда", с учетом фактических обстоятельств дела, в том числе объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, а также представленных в обоснование требований истцом доказательств, приходит к выводу, что взысканная судом первой инстанции компенсация в размере 10000 руб. является разумной и справедливой.

Оспаривая принятое решение, истец указывает на несогласие с выводом районного суда о пропуске Никулиной М.В. срока обращения с заявлением о восстановлении на работе и взыскании заработной паты за период вынужденного прогула, что явилось самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска в указанной части.

В соответствии с ч. 1 ст. 392 ТК РФ, работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки. При пропуске по уважительным причинам сроков, установленных частями первой и второй настоящей статьи, они могут быть восстановлены судом (ч. 3 ст. 392 Трудового кодекса РФ).

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, высказанной в Определении от 21.11.2013 N 1752-О, предусмотренный ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса РФ месячный срок для обращения в суд по спорам об увольнении выступает в качестве одного из необходимых правовых условий для достижения оптимального согласования интересов сторон трудовых отношений; сам по себе этот срок не может быть признан неразумным и несоразмерным, поскольку направлен на быстрое и эффективное восстановление нарушенных прав работника в случае незаконного расторжения трудового договора и является достаточным для обращения в суд.

Пропуск срока для обращения в суд, о применении которого заявлено стороной в споре, является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требований.

Из материалов дела следует, что трудовые отношения расторгнуты с истцом <дата>; <дата> и <дата> Никулина М.В. обратилась с письменными заявлениями в прокуратуру Ленинского района г. Кирова и в Государственную инспекцию труда в Кировской области соответственно; <дата> и <дата> ею получены ответы из указанных учреждений, причем в ответе из прокуратуры разъяснялось право на обращение в суд.

<дата> в районный суд поступило исковое заявление представителя Никулиной М.В.- Никулиной В.В., действующей по доверенности от <дата>, об установлении факта трудовых отношений.

Не согласившись с позицией ответчика о пропуске срока по данному требованию, суд верно указал, что срок исковой давности по иску о признании отношений трудовыми не истек, с <дата> отношения с ответчиком носили длящийся характер и прекратились <дата>, поэтому обращение истца в суд <дата> является своевременным.

В ходе рассмотрения дела <дата> истец увеличила заявленные требования, поставив вопрос о признании увольнения незаконным и восстановлении на работе.

После отмены <дата> Шестым кассационным судом общей юрисдикции решения районного суда от <дата> и апелляционного определения Кировского областного суда от <дата> при рассмотрении настоящего дела в судебном заседании <дата> ответчик высказал позицию о пропуске истцом срока обращения в суд с иском о восстановлении на работе и <дата> представил об этом официальное заявление с письменным обоснованием.

Ни в судебных заседаниях <дата>, <дата>, <дата>, ни в представленных в суд многочисленных заявлениях и ходатайствах сторона истца не заявила о восстановлении срока обращения в суд с данным требованием.

В абзаце пятом пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).

Исходя из требований части 4 статьи 198 ГПК РФ обстоятельства, касающиеся причин пропуска работником срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, и их оценка судом должны быть отражены в решении.

Из данных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что работникам, не реализовавшим свое право на обращение в суд в установленный законом срок по уважительным причинам, этот срок может быть восстановлен в судебном порядке.

Несмотря на отсутствие официального заявления о восстановлении данного срока, районный суд при вынесении решения в мотивировочной части судебного акта дал оценку последовательным действиям истца, ее возможности своевременного обращения в суд с требованием о восстановлении на работе, и пришел к выводу об отсутствии у Никулиной М.В. уважительных причин для пропуска данного срока.

Данный вывод суда судебная коллегия полагает обоснованным. Никулина М.В., обращаясь в надзорные инстанции и полагая, что ее вопрос может быть разрешен во внесудебном порядке, даже после получения их ответов о необходимости защиты своих прав в суде, имела время и возможность обратиться с соответствующим требованием в суд в срок до <дата>, т.е. в течение месяца с момента, когда узнала о нарушенном своем праве.

Допустимых доказательств уважительности пропуска срока обращения в суд в период с <дата> по <дата> с требованием о восстановлении на работе стороной истца не представлено.

Указание в апелляционной жалобе, что представитель истца в судебных заседаниях не могла заявить о восстановлении срока, поскольку отвлекалась из -за поведения прокурора и секретаря судебного заседания, не может быть принято во внимание как основание для отмены решения, поскольку опровергается протоколами и аудиозаписями судебных заседаний.

Из имеющихся в материалах дела аудиозаписей судебных заседаний усматривается, что председательствующий судья неоднократно, останавливая свободную эмоциональную речь представителя истца, просил дать пояснения по существу заявленных требований, в том числе о характере и условиях выполняемой работы, о незаконности увольнения, о расчете заработка, выяснял, имеются ли у стороны какие-либо дополнения; на вопросы судьи представитель давала уклончивые ответы либо не отвечала, ссылаясь на нехватку времени для ознакомления с материалами дела, на плохое самочувствие, на отсутствие бухгалтерских и иных документов управляющей компании или материалов проверки из правоохранительных или надзорных органов.