Определение Судебной коллегии по гражданским делам Костромского областного суда от 23 сентября 2019 года №33-1797/2019

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КОСТРОМСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 23 сентября 2019 года Дело N 33-1797/2019
" 23 " сентября 2019 года
Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:
председательствующего Демьяновой Н.Н.
судей Дедюевой М.В., Жукова И.П.,
при секретаре Потаповой Е.С.
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы генерального директора ООО "ТУ Костромастройзаказчик" К.Д.Б. и генерального директора ООО "КранТех" Р.В.Н. на решение Ленинского районного суда г. Костромы от 22 апреля 2019 года и частную жалобу генерального директора ООО "ТУ Костромастройзаказчик" К.Д.Б. на определение судьи того же суда от 04 июня 2019 года по делу по иску Д.И.С., М.С., А.С., И.В. к Ч.В.А., З.О.Е., ООО "КранТех" и ООО "Территориальное управление Костромастройзаказчик" о компенсации морального вреда.
Заслушав доклад судьи Жукова И.П., объяснения представителя ответчицы Ч.В.А. адвоката П.Н.А., представителя истцов Д.И.С., М.С., А.С., И.В. по доверенности Ф.А.В., заключение прокурора Х.Е.Ю., судебная коллегия
установила:
Д.И.С., М.С., А.С., И.В. обратились с самостоятельными исками к Ч.В.А. и З.О.Е. о компенсации морального вреда.
Требования мотивировали тем, что вступившим в законную силу приговором Ленинского районного суда г. Костромы от 10 ноября 2016 года ответчики признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 216 УК РФ. Как следует из материалов уголовного дела, Ч.В.А., З.О.Е., Г.К.Н. нарушили правила безопасности при ведении строительных работ, что по неосторожности повлекло смерть Д. - супруга Д.И.В. и отца Д.И.С., М.С., А.С., И.В. был признан потерпевшим по уголовному делу. Приговором установлено, что между заказчиком работ П. и подрядчиком ООО "ТУ Костромастройзаказчик" 03 декабря 2014 года заключен договор на строительство объекта - административного здания с торгово-офисными помещениями по адресу: <адрес>. З.О.Е., как прораб ООО "ТУ Костромастройзаказчик", являлся производителем работ на названном объекте и лицом, на которое в силу занимаемой должности и согласно должностной инструкции были возложены обязанности по организации соблюдения правил безопасности и охраны труда при выполнении комплекса работ по возведению здания. ООО "КранТех" в период с 14 января по 24 июля 2015 года предоставило ООО "ТУ Костромастройзаказчик" по договору для проведения работ на объекте кран модели Carlo Raimondi MR 75, а также машиниста (оператора) Ч.В.А., которая при производстве работ должна была соблюдать правила техники безопасности, установленные действующим законодательством и своей должностной инструкцией. В июле 2015 года Г.К.Н. для выполнения кровельных работ на том же объекте привлёк Д. и П., не заключая с ними надлежащим образом трудовой либо гражданско-правовой договор. 24 июля 2015 года в период с 14 до 16 часов З.О.Е. дал указание рабочим и машинисту Ч.В.А. произвести строповку и перемещение груза в виде пачки кирпичей. При этом рабочие, не имеющие прав стропальщиков, были допущены к работе без надлежащего выяснения обоснованности их нахождения и выполнения работ на объекте, проверки наличия у них средств индивидуальной защиты, соблюдения ими правил безопасности, также во время транспортировки груза краном не было обеспечено наличие стропальщиков и сигнальщиков. В дальнейшем в указанный период времени во исполнение указания З.О.Е. рабочие осуществили строповку груза, после чего Ч.В.А., не убедившись в отсутствии посторонних людей в зоне работы крана, начала осуществлять перемещение стрелы башенного крана с грузом в виде пачки кирпичей через "слепую зону", задев при этом указанным грузом Д., выполнявшего кровельные работы на объекте, вследствие чего последний упал с высоты более 2 метров с кровли объекта на землю. В результате произошедшего Д. была причинена опасная для жизни, повлекшая тяжкий вред здоровью сочетанная тупая травма тела, после которой наступила его смерть. В связи с преступлением, совершенным ответчиками, истцы испытали глубокие нравственные страдания, поскольку были очень привязаны к умершему, он поддерживал потерпевших морально и материально, семья испытала шок от того, что Д. погиб в результате травмы на производстве строительных работ, а не в силу естественных причин. Считают, что вина ответчиков в произошедшем установлена, в связи с чем просят взыскать с них компенсацию морального вреда в сумме 2500000 руб. в пользу Д.И.С., по 1500000 руб. в пользу каждого из остальных истцов.
Определением суда от 05 декабря 2018 года гражданские дела по указанным искам объединены в одно производство для совместного рассмотрения.
В процессе рассмотрения дела истцы уточнили заявленные требования, предъявив их также к ООО "ТУ Костромастройзаказчик" и ООО "КранТех", и Д.И.С. просил взыскать с ответчиков в его пользу компенсацию морального вреда в равных долях в общей сумме 1700000 руб., то есть с каждого ответчика по 475000 руб., Д. М.С., А.С., И.В. каждому - по 1500000 руб. в равных долях, то есть с каждого ответчика по 375000 руб.
В связи с этим к участию в деле в качестве соответчиков привлечены ООО "ТУ Костромастройзаказчик" и ООО "КранТех", в качестве третьего лица Г.К.Н.
Вышеуказанным решением суда от 22 апреля 2019 года с учетом дополнительного решения от 29 мая 2019 года и определения об исправлении описки от 11 июня 2019 года постановлено: исковые требования Д.И.С., М.С., А.С., И.В. к Ч.В.А., З.О.Е., ООО "КранТех", ООО "Территориальное управление Костромастройзаказчик" о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично;
взыскать с ООО "КранТех" в пользу Д.И.С., М.С., А.С., И.В. компенсацию морального вреда по 250000 руб. каждому;
взыскать с ООО "Территориальное управление Костромастройзаказчик" в пользу Д.И.С., М.С., А.С., И.В. компенсацию морального вреда по 250000 руб. каждому;
в удовлетворении остальной части исковых требований Д.И.С., М.С., А.С., И.В. к ООО "КранТех", ООО "Территориальное управление Костромастройзаказчик" о взыскании компенсации морального вреда отказать;
в удовлетворении исковых требований Д.И.С., М.С., А.С., И.В. к Ч.В.А., З.О.Е. о взыскании компенсации морального вреда отказать;
Д.И.С., М.С., А.С., И.В. отказать в удовлетворении требований о взыскании судебных расходов;
с ООО "КранТех" и ООО "Территориальное управление Костромастройзаказчик" в доход бюджета муниципального образования городской округ город Кострома взыскать государственная пошлина в размере по 600 руб. с каждого.
В апелляционной жалобе генеральный директор ООО "ТУ Костромастройзаказчик" К.Д.Б. просит решение изменить, уменьшив размер компенсации морального вреда. Указывают, что требования о компенсации морального вреда были заявлены истцами только к З.О.Е. и Ч.В.А., к Г.К.Н. истцы претензий не имели. В связи с этим суду следовало определить размер компенсации морального вреда в целом и установить долю каждого из расчёта трёх виновных лиц. В частности, поскольку размер компенсации морального вреда, причинённого каждому истцу, определён в сумме 500000 руб., соответственно, с ООО "ТУ Костромастройзаказчик" подлежит взысканию третья часть этой суммы, то есть 166 667 руб. Считает, что определённая судом сумма компенсации морального вреда в размере 1000000 руб. является чрезмерной и несправедливой. Так, Г.К.Н. возместил моральный вред истцам путём выражения сочувствия и соболезнований, организацией поминального обеда, ответчики З.О.Е. и Ч.В.А. также выразили соболезнования Д.И.С., как представителю семьи потерпевших. Просит учесть, что юридическое лицо, возместившее вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей на основании трудового или иного договора, вправе предъявить требования к работнику в порядке регресса. Определённая судом сумма компенсации морального вреда является чрезмерной для причинителя вреда, что повлечёт затруднительность её взыскания.
В апелляционной жалобе генеральный директор ООО "КранТех" Р.В.Н. просит решение отменить в части взыскания компенсации морального вреда с ООО "КранТех". Указывает, что машинист башенного крана Ч.В.А. на момент выполнения работ не являлась работником общества на основании трудового либо гражданско-правового договора. Руководство ООО "КранТех" никаких указаний не давало, не контролировало работу Ч.В.А., исполнение ею обязанностей и соблюдение правил безопасности, не могло привлечь её к дисциплинарной ответственности, следовательно, ООО "КранТех" за действия Ч.В.А. ответственности не несёт. Работы на объекте машинист выполняла по заданию представителя ООО "ТУ Костромастройзаказчик" и под его же контролем, что установлено при рассмотрении уголовного дела. ООО "КранТех" не имело допуск к стройплощадке, являющейся опасным объектом, без разрешения ООО "ТУ Костромастройзаказчик". Факт того, что директор ООО "КранТех" предложил кандидатуру крановщицы, а также сама выплата Ч.В.А. вознаграждения за обеспечение условий договора между организациями не свидетельствуют о наличии трудовых отношений между ней и ООО "КранТех". Ч.В.А. последовательно подтверждала отсутствие трудовых отношений как в ходе уголовного, так и в ходе гражданского процессов. Обращает внимание, что договор от 14 января 2015 года N по предоставлению башенного крана, заключенный между организациями, фактически являлся договором аренды. ООО "ТУ Костромастройзаказчик" с помощью данного крана и своего персонала перемещало грузы на стройплощадке, разрабатывало соответствующую документацию и назначало приказами ответственных работников, а ООО "КранТех" получало деньги за аренду крана, а не за количество перемещённого груза. Кандидатура Ч.В.А. была предложено обществом в связи с тем, что машинист башенного крана, являющийся работником ООО "КранТех", был занят на другом объекте. Заказчик не возражал, хотя фактически п. 3.2 договора о предоставлении ООО "КранТех" оператора башенного крана не был исполнен. Считают, что на момент наступления несчастного случая владельцем (эксплуатирующей организацией) башенного крана являлось ООО "ТУ Костромастройзаказчик", поскольку ООО "КранТех" предоставило заказчику во временное пользование за плату башенный кран с указанием услуг по его управлению и технической эксплуатации (обслуживанию), при этом согласно акта приёма-передачи заказчику передан только башенный кран без оператора.
В возражениях на апелляционные жалобы ответчиков представитель истцов Ф.А.В. просит оставить решение суда без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.
После принятия решения 15 мая 2019 года представитель истцов Ф.А.В. обратилась в суд с заявлением об обеспечении иска, в котором просила наложить арест и установить запрет на совершение сделок, направленных на отчуждение принадлежащего ООО "КранТех" и ООО "ТУ Костромастройзаказчик" движимого и недвижимого имущества, а также наложить арест на их расчётные счета в пределах суммы удовлетворенных исковых требований.
В обоснование заявления указала, что решением суда с ответчиков взыскана значительная сумма, в связи с чем имеются законные основания для принятия обеспечительных мер, их непринятие может повлечь возможную утрату эффективности судебного решения, реального и своевременного восстановления нарушенных прав взыскателей.
Определением судьи от 15 мая 2019 года заявление о принятии обеспечительных мер удовлетворено.
Не согласившись с определением судьи, генеральный директор ООО "ТУ Костромастройзаказчик" К.Д.Б. 04 июня 2019 года подал частную жалобу на него.
Определением судьи от того же числа частная жалоба возвращена заявителю.
В частной жалобе генеральный директор ООО "ТУ Костромастройзаказчик" К.Д.Б. просит определение судьи от 04 июня 2019 года отменить, принять частную жалобу на определение судьи от 15 мая 2019 года к производству и отменить его. Указывает, что определение от 15 мая 2019 года вынесено без извещения лиц, участвующих в деле, о его принятии ООО "ТУ Костромастройзаказчик" узнало 29 мая 2019 года в ходе судебного заседания по вопросу вынесения дополнительного решения, почтовой связью копию определения общество получило лишь 17 июня 2019 года. В связи с изложенным полагает, что срок для подачи частной жалобы следует исчислять с 30 мая по 13 июня 2019 года, частная жалоба, поданная 04 июня 2019 года, поступила в суд своевременно.
Апелляционные и частная жалобы рассмотрены в отсутствие истцов Д.И.С., М.С., А.С., И.В., ответчиков Ч.В.А., З.О.Е., ООО "ТУ Костромастройзаказчик", ООО "КранТех", третьего лица Г.К.Н., надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного разбирательства.
Проверив законность и обоснованность судебных постановлений в пределах доводов поданных жалоб в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к следующему.
Разрешая спор по существу, суд первой инстанции с учётом выводов ранее постановленного приговора суда от 10 ноября 2016 года, имеющего преюдициальное значение, исходил из того, что смерть Д. наступила в результате виновных действий Ч.В.А., З.О.Е., Г.К.Н., в связи с чем признал требования истцов о компенсации морального вреда обоснованными. При этом суд установил, что З.О.Е. состоял в трудовых отношениях с ООО "ТУ Костромастройзаказчик", а Ч.В.А. осуществляла работу машиниста башенного крана по устной договорённости с директором ООО "КранТех", получая от него денежное вознаграждение. Учитывая распределение между организациями ответственности за вред третьим лицам, предусмотренной договором между ними от 14 января 2015 года о предоставлении башенного крана в аренду, суд пришёл к выводу о возложении ответственности на ООО "ТУ Костромастройзаказчик" и ООО "КранТех" в равных долях, отказав в удовлетворении иска к Ч.В.А. и З.О.Е. Определяя размер компенсации, суд сослался на установленные по делу обстоятельства, степень страданий Д.И.С., М.С., А.С., И.В., принцип разумности и справедливости.
Данные выводы основаны на материалах дела, подробно мотивированы судом с приведением положений законодательства, регулирующего спорные правоотношения, основания для признания их неправильными отсутствуют.
В силу п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.
Согласно ст. 1079 ГК РФ юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и тому подобное, осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.) (п. 1).
Владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причиненный этим источником, если докажет, что источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, в таких случаях несут лица, противоправно завладевшие источником. При наличии вины владельца источника повышенной опасности в противоправном изъятии этого источника из его обладания ответственность может быть возложена как на владельца, так и на лицо, противоправно завладевшее источником повышенной опасности (п. 2).
В п. 1 ст. 1068 ГК РФ закреплено, что юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.
Применительно к правилам, предусмотренным гл. 59 ГК РФ, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.
Как установлено судом, 24 июля 2015 года в период с 14.00 час. до 16.00 час. рабочий Д. при выполнении кровельных работ был задет грузом, перемещавшимся стрелой башенного крана через место его нахождения на кровле, вследствие чего упал с высоты более двух метров с кровли объекта на землю и умер от полученных травм в машине скорой помощи.
Вступившим в законную силу приговором Ленинского районного суда г. Костромы от 10 ноября 2016 года с учётом изменений, внесённых апелляционным постановлением судебной коллегии по уголовным делам Костромского областного суда от 10 января 2017 года, Г.К.Н., З.О.Е. и Ч.В.А. признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 216 УК РФ.
При этом их приговора суда следует, что подсудимые нарушили правила безопасности при ведении строительных работ на объекте "административное здание с торгово-офисными помещениями, расположенное по адресу: <адрес>" (далее - объект), что по неосторожности повлекло смерть Д.
По условиям договора подряда от 03 декабря 2014 года N, заключённого между П. (заказчик) и ООО "ТУ Костромастройзаказчик" (подрядчик), последний обязуется по заданию заказчика в соответствии с графиком производства работ на основании проектной документации, нормативных документов, обязался выполнить из своих материалов своими и привлечёнными силами работы и в установленный законом срок сдать заказчику по акту сдачи-приёмки результат работ по строительству объекта, а заказчик обязался принять качественный результат работ и оплатить обусловленную договором цену.
В соответствии с п.п. 3.1.23, 3.1.33, 3.1.35, 9.2 договора, приказами ООО "ТУ Костромастройзаказчик" от 08 декабря 2014 года N и N ответственным лицом за производство работ на объекте, а также ответственным по охране труда и технике безопасности на данном объекте был назначен З.О.Е., на которого в силу занимаемой должности и согласно должностной инструкции были возложены обязанности по организации соблюдения правил безопасности и охраны труда при выполнении работ комплекса технологически и конструктивно взаимосвязанных между собой архитектурно-конструктивных частей и элементов здания ("коробка" здания), отдельных сетей инженерно-технического обеспечения на объекте.
Для выполнения работ по перемещению грузов на объекте ООО "ТУ Костромастройзаказчик" (заказчик) 14 января 2015 года заключило договор N с ООО "КранТех" (исполнитель), в соответствии с которым исполнитель обязался предоставить заказчику башенный кран "Carlo Raimondi MR-75" с оператором и оказывать услуги по перемещению на объекте грузов.
Во исполнение договора от 14 января 2015 года ООО "КранТех" предоставило заказчику для проведения работ на объекте кран "Carlo Raimondi MR-75" и машиниста крана Ч.В.А., имеющую соответствующую квалификацию, которая была обязана при производстве работ краном соблюдать правила техники безопасности, установленные действующим законодательством, ППР и своей должностной инструкцией.
Также между П. (заказчик) и ИП Г.К.Н. (подрядчик) 15 июня 2015 года заключён договор подряда N, в соответствии с которым подрядчик обязался выполнить из своих материалов своими и привлечёнными силами работы по устройству кровли объекта.
В июле 2015 года ИП Г.К.Н. привлёк Д. и П. для выполнения кровельных работ на объекте, при этом трудовой либо гражданско-правовой договор с ними не заключался.
В период с 14 до 16 час. 24 июля 2015 года З.О.Е., являясь лицом, в обязанности которого входило обеспечение соблюдения технологических процессов с подъемными сооружениями, исключающими нахождение работников и третьих лиц под транспортируемым грузом и в опасных зонах, ограничение доступа посторонних лиц на территорию участка производства работ, контроль состояния охраны труда на объекте, в отсутствие стропальщика, ознакомленного в установленном порядке с правилами ППР, дал указание рабочим М., Б., М., не имеющим прав стропальщиков, а также машинисту (оператору) башенного крана Ч.В.А. произвести строповку и перемещение груза в виде пачки кирпичей, при этом в нарушение должностной инструкции и проекта производства работ на объекте, допустил выполнение работ работниками Д. и П. в опасной зоне под транспортируемым башенным краном грузом без надлежащего выяснения обоснованности их нахождения и выполнения работ на объекте, проверки наличия у них средств индивидуальной защиты, соблюдения ими правил безопасности при ведении строительных работ, не обеспечив также во время транспортировки груза краном наличие стропальщиков и сигнальщиков.
Во исполнение указания З.О.Е. рабочие М., Б., М. осуществили строповку груза в виде пачки кирпичей, после чего Ч.В.А. в нарушение производственной инструкции для крановщиков по безопасной эксплуатации башенных кранов, проекта производства работ на объекте, п. 117 Федеральных норм и правил в области промышленной безопасности "Правила безопасности опасных производственных объектов, на которых используются подъемные сооружения", утвержденных приказом Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 12 ноября 2013 года N, находясь в ситуации, когда без привлечения сигнальщика невозможно было установить нахождение людей на кровле при выполнении кровельных работ в положении "сидя", не убедилась в том, что в зоне работы крана и в зоне под перемещаемым грузом нет посторонних людей, начала осуществлять перемещение стрелы башенного крана с грузом в виде пачки кирпичей через "слепую зону", в которой на тот момент находился Д., выполнявший кровельные работы на кровле объекта, задев при этом указанным грузом Д., во время прохождения через место его нахождения на кровле стрелы башенного крана с грузом, вследствие чего последний упал с высоты более 2 метров с кровли объекта на землю.
Таким образом, в результате нарушений правил безопасности при ведении строительных работ, допущенных Г.К.Н., З.О.Е., Ч.В.А., Д. была причинена опасная для жизни, повлекшая тяжкий вред здоровью сочетанная тупая травма тела, от которой в дальнейшем на месте происшествия в автомобиле скорой помощи наступила его смерть.
С учетом положений ч. 4 ст. 61 ГПК РФ суд пришел к обоснованному выводу о том, что смерть Д. наступила в связи с виновными действиями Г.К.Н., З.О.Е. и Ч.В.А., что причинило истцам, как близким родственникам погибшего моральный вред.
Вывод суда согласуется с разъяснениями, данными в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" и не оспаривается лицами, участвующими в деле.
Доводы апелляционной жалобы ООО "ТУ Костромастройзаказчик" сводятся к несогласию с размером компенсации морального вреда, определенной судом ко взысканию с ответчиков, однако не могут быть приняты во внимание по следующим причинам.
В статьях 1099 и 1101 ГК РФ закреплено, что основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 ГК РФ и статьей 151 настоящего Кодекса.
Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
Из указанного выше п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" следует, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.
При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 указанного постановления).
В пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", указано, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.
Принимая решение, суд первой инстанции правомерно руководствовался перечисленными нормами действующего законодательства, а также разъяснениями по его применению.
Судом установлены все необходимые обстоятельства, свидетельствующие о том, что лица, обратившиеся за компенсацией морального вреда, действительно испытывали нравственные страдания в связи со смертью близкого родственника.
Учитывая фактические обстоятельства дела, при которых причинен моральный вред, степень родства, критерии определения размера компенсации морального вреда, предусмотренные действующим законодательством, суд правильно установил размер компенсации морального вреда и определилнепосредственно суммы, подлежащие ко взысканию с каждого из надлежащих ответчиков, к которым предъявлены исковые требования.
Определяя размер компенсации, судом не установлено в поведении Д. грубой неосторожности, с чем соглашается судебная коллегия, полагая, что перечисленные суммы компенсации морального вреда не являются завышенными и несоразмерными.
Право работодателя предъявить регрессные требования к работнику в связи с возмещением вреда и сложности в его реализации ввиду значительности взысканных сумм, на что указывается в апелляционной жалобы ООО "ТУ Костромастройзаказчик", на определение размера компенсации морального вреда не влияет.
Также не подлежит удовлетворению апелляционная жалоба ООО "КранТех", директор которого полагает, что организация является ненадлежащим ответчиком по иску.
В силу разъяснений, данных в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни, здоровью гражданина", ответственность юридического лица или гражданина, предусмотренная п. 1 ст. 1068 ГК РФ, наступает за вред, причиненный его работником при исполнении им своих трудовых (служебных, должностных) обязанностей на основании заключенного трудового договора (служебного контракта).
Из материалов дела видно, что Ч.В.А. осуществляла управление башенным краном вследствие привлечения ее к деятельности по обращению директора ООО "КранТех".
Последнее же производило Ч.В.А. оплату выполненной работы.
По условиям вышеуказанного договора N от 14 января 2015 года, заключенного между ООО "ТУ Костромастройзаказчик", как заказчиком, и ООО "КранТех", как исполнителем, башенный кран "Carlo Raimondi MR-75" исполнителем предоставляется заказчику вместе с оператором (п. 1.1).
Заказчик оплачивает пользованием краном и услуги исполнителя (п. 1.2).
Услуги исполнителя включают в себя предоставление машиниста (оператора крана), по заявке заказчика и согласованию с ним изменение сменного режима работы машиниста, замена машиниста в случае его невыхода на работу (п. п. 3.2.1, 3.2.9, 3.2.10).
Услуги исполнителя при работе машиниста крана свыше 8 час. оплачиваются заказчиком отдельно (п. 4.1).
Разграничивая ответственность сторон по договору, его стороны закрепили, что исполнитель несёт ответственность за причинение ущерба заказчику и третьим лицам, возникшего вследствие ненадлежащего выполнения своих обязательств по договору, а именно: нарушение (несоблюдение) персоналом исполнителя правил требований безопасности и некачественный монтаж, демонтаж крана, привлечение неквалифицированного персонала, и в случае причинения такового исполнитель обязан возместить убытки, возникшие по его вине в соответствии с предоставленными документами, подтверждающими фактические затраты заказчика или третьих лиц (п. 5.12).
Анализируя содержание условий указанного договора и характер правоотношений между его сторонами, судебная коллегия приходит к выводу о том, что фактически между ООО "ТУ Костромастройзаказчик" и ООО "КранТех" был заключен договор аренды транспортного средства с экипажем (ст. 632 ГК РФ).
По договору аренды (фрахтования на время) транспортного средства с экипажем арендодатель предоставляет арендатору транспортное средство за плату во временное владение и пользование и оказывает своими силами услуги по управлению им и по его технической эксплуатации.
При этом закон закрепляет, что ответственность за вред, причиненный третьим лицам арендованным транспортным средством, его механизмами, устройствами, оборудованием, несет арендодатель в соответствии с правилами, предусмотренными главой 59 настоящего Кодекса. Он вправе предъявить к арендатору регрессное требование о возмещении сумм, выплаченных третьим лицам, если докажет, что вред возник по вине арендатора (ст. 640 ГК РФ).
В связи с этим, а также учитывая, что стороны договора сами определили порядок разграничения ответственности за вред, причиненный третьим лицам, возложение судом ответственности по настоящему спору на ООО "КранТех" соответствует закону и договору.
Тот факт, что на момент причинения вреда с Ч.В.А. ООО "КранТех" не были заключены трудовой либо гражданско-правовой договор, на что указывается в апелляционной жалобе общества, на правильность выводов суда первой инстанции не влияет.
Указание на то, что по акту приёма-передачи от 16 февраля 2015 года передается лишь башенный кран, не свидетельствует о неисполнении ООО "КранТех" договора в части предоставления услуг и оператора. Спора между организациями по реализации договора не имелось, фактическое выполнение Ч.В.А. работ по управлению краном в момент причинения вреда установлено приговором суда, привлечение ее к указанной деятельности директором ООО усматривается из материалов дела.
Непосредственное выполнение Ч.В.А. работы по заданию представителя ООО "ТУ Костромастройзаказчик" и под его же контролем в день гибели потерпевшего, на что имеется ссылка в апелляционной жалобе ООО "КранТех", как основанием освобождение общества от ответственности, при изложенных обстоятельствах таковым не является.
Тем самым апелляционные жалобы не содержат указания на основания, предусмотренные ст. 330 ГПК РФ для отмены или изменения решения.
Вместе с тем обжалуемое ООО "ТУ Костромастройзаказчик" определение судьи подлежит отмене в силу следующего.
Возвращая ответчику частную жалобу на определение от 15 мая 2019 года, судья посчитал, что срок его обжалования начинает течение с 16 мая 2019 года и оканчивается 30 мая, вследствие чего поступившая 04 июня 2019 года частная жалоба подана ответчиком с пропуском установленного законом срока.
Однако судьей не учтено, что согласно ст. 332 ГПК РФ частная жалоба, представление прокурора могут быть поданы в течение пятнадцати дней со дня вынесения определения судом первой инстанции, если иные сроки не установлены настоящим Кодексом.
Для обжалования определений об обеспечении иска Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации установлены иные сроки.
Так, в случае, если определение суда об обеспечении иска было вынесено без извещения лица, подавшего жалобу, срок подачи жалобы исчисляется со дня, когда такому лицу стало известно это определение (ч. 2 ст. 145 ГПК РФ).
По материалам дела видно, что определение об обеспечении иска было вынесено судьей единолично в день поступления соответствующего заявления без извещения лиц, участвующих в деле.
Копия определения была направлена заинтересованным ответчикам 20 мая 2019 года, сведений об ее получении представителем ООО "ТУ Костромастройзаказчик" почтой не имеется.
Однако на справочном листе тома 2 дела отражено, что представитель этого ответчика получил копию указанного определения 29 мая 2019 года.
Следовательно, при отсутствии иных данных о получении ответчиком копии определения срок для его обжалования начинает свое течение с 30 мая 2019 года и оканчивается 13 июня 2019 года.
При таких обстоятельствах частная жалоба, поступившая в суд 04 июня 2019 года, была подана ответчиком в установленный законом срок.
Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Ленинского районного суда г. Костромы от 22 апреля 2019 года с учетом дополнительного решения от 29 мая 2019 года оставить без изменения, апелляционные жалобы генерального директора ООО "ТУ Костромастройзаказчик" К.Д.Б. и генерального директора ООО "КранТех" Р.В.Н. - без удовлетворения.
Определение судьи того же суда от 04 июня 2019 года отменить.
Председательствующий:
Судьи:


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка