Дата принятия: 03 сентября 2018г.
Номер документа: 33-1792/2018
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КОСТРОМСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 3 сентября 2018 года Дело N 33-1792/2018
"03" сентября 2018 года
Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:
председательствующего Н.Н. Демьяновой,
судей Л.Л. Лепиной, И.П. Жукова,
при секретаре Т.Ю. Дубровиной
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Чернышовой Валентины Фёдоровны на решение Нерехтского районного суда Костромской области от 22 июня 2018 года по иску Чернышовой Валентины Фёдоровны к Волковой Екатерине Игоревне о признании договора дарения квартиры недействительным.
Заслушав доклад судьи Н.Н. Демьяновой, выслушав объяснения В.Ф. Чернышовой, её представителей Т.В. Великановой и В.В. Квашенникова, поддержавших апелляционную жалобу, представителя Е.И. Волковой Р.А. Корытова, возражавшего относительно удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия
установила:
В.Ф. Чернышова обратилась в суд с иском к Е.И. Волковой о признании недействительным договора дарения жилого помещения, расположенного по адресу: <адрес> <адрес> от 18 июля 2016 года, применении последствий недействительности сделки.
Указала, что являлась собственником спорной квартиры на основании договора приватизации от 11 февраля 1993 года. ДД.ММ.ГГГГ года у неё в возрасте 57 лет скоропостижно умер сын ФИО22 ФИО23, после смерти сына состояние её здоровья резко ухудшилось, часто имело место повышенное давление, она стала страдать провалами в памяти, с трудом вникать в содержание документов и в происходящее вокруг. После смерти сына она стала проживать у внука, а в спорную квартиру приходила для получения пенсии и выемки квитанций для оплаты жилищно-коммунальных услуг. Ответчица - её внучка, зарегистрирована и проживает в г.Ярославле, общались они редко, уход за ней Е.И. Волкова не осуществляла. В 2016 году Е.И. Волкова приехала к ней вместе с супругом, предложили куда-то проехать, она помнит, что ответчица привезла её на улицу Орехова в г. Нерехте, где она подписала какие-то документы. Текст документов она не читала, бывшая там неизвестная женщина ей ничего не объяснила, полностью значения своих действий и их последствия она в тот момент не понимала в силу преклонного возраста (81 год) и состояния здоровья. В октябре 2017 года она обратила внимание на то обстоятельство, что квитанции на оплату жилищно-коммунальных услуг стали приходить на имя ответчицы, соседи, изучив по её просьбе квитанции и подписанные ею документы, сообщили ей, что она подарила свою квартиру Е.И. Волковой. Вместе с тем намерений подарить квартиру кому-либо она никогда не имела, только хотела обменять спорную двухкомнатную квартиру, расположенную на пятом этаже, на квартиру меньшей площади на первом этаже по причине затруднительности оплаты жилищно-коммунальных услуг и состояния здоровья.
Полагала, что действия Е.И. Волковой по отношению к ней следует расценивать как обман, сам договор дарения был заключен ею под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение. При этом фактически передача квартиры в дар не состоялась, так как ответчица квартирой не пользуется, именно она производит оплату жилищно-коммунальных услуг.
В рассмотрении дела в качестве третьего лица участвовало Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Костромской области.
Решением Нерехтского районного суда Костромской области от 22 июня 2018 года в удовлетворении исковых требований В.Ф. Чернышовой отказано.
В апелляционной жалобе В.Ф. Чернышова, повторяя изложенные в иске доводы, просит решение суда отменить, принять новое решение по делу, которым её исковые требования удовлетворить. Давая оценку имеющимся по делу доказательствам, настаивает на том, что у суда имелись все основания для удовлетворения её требований. Отмечает, что показания свидетелей ФИО24 и ФИО25 ФИО26 не могли быть приняты судом, поскольку данные свидетели как супруг и мать ответчицы заинтересованы в исходе дела, при это показания свидетеля ФИО28 - соседки по подъезду, от которой она узнала о факте дарения квартиры Е.И. Волковой, судом должным образом не были оценены. Считает, что выводы экспертного заключения, её обращение к врачу ФИО29, подтверждают правомерность иска. Ссылается и на то, что основная амбулаторная карта пропала из квартиры после посещения жилого помещения ответчицей, которая путём применения угроз постоянно требует от неё денежные средства на оплату жилищно-коммунальных услуг, забрала из квартиры принадлежащий ей телевизор.
В настоящем судебном заседании В.Ф. Чернышова, её представители Т.В. Великанова и В.В. Квашенников апелляционную жалобу поддержали по изложенным в ней доводам.
Представитель Е.И. Волковой Р.А. Корытов относительно удовлетворения апелляционной жалобы возражал.
Дело рассматривается в отсутствие Е.И. Волковой, представителя Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Костромской области, которые о месте и времени судебного заседания извещены надлежащим образом, об его отложении не ходатайствовали.
Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
В соответствии с пунктом 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершённая гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент её совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате её совершения.
Согласно пункту 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершённая под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.
При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если:
1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;
2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;
3) сторона заблуждается в отношении природы сделки;
4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;
5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своём волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (пункт 2).
Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной (пункт 3).
В силу статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершённая под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота (пункт 2).
Часть 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закрепляет правило, в соответствии с которым каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
По делу видно, что на основании договора приватизации от 11 февраля 1993 года В.Ф. Чернышова, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, являлась собственником двухкомнатной благоустроенной квартиры общей площадью 41,3 кв.м., расположенной по адресу: <адрес>
Е.И. Волкова приходится внучкой В.Ф. Чернышовой как дочь сына истца ФИО30, умершего ДД.ММ.ГГГГ года.
Согласно договору от 18 июля 2016 года В.Ф. Чернышова подарила принадлежащую ей квартиру Е.И. Волковой с сохранением за собой права пользования и проживания в жилом помещении.
Государственная регистрация перехода права собственности на спорную квартиру от В.Ф. Чернышовой к Е.И. Волковой Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Костромской области произведена 22 июля 2016 года.
Заявляя требования о признании договора дарения квартиры недействительным, В.Ф. Чернышова ссылалась на его заключение в состоянии, когда она была не способна понимать значение своих действий или руководить ими, а также в результате обмана со стороны Е.И. Волковой, под влиянием существенного заблуждения.
Отказывая в удовлетворении иска В.Ф. Чернышовой, суд первой инстанции, произведя оценку доказательств и отразив её результаты в мотивировочной части судебного решения, исходил из того, что ни одно из обозначенных истцом оснований не нашло своего подтверждения в ходе рассмотрения дела, заключение истцом оспариваемой сделки с пороком воли является недоказанным.
В подтверждение своих выводов суд, в частности, сослался на собственные объяснения В.Ф. Чернышовой в ходе судебного разбирательства, показания свидетелей ФИО31, ФИО32, ФИО33, сведения медицинской документации в отношении истца, заключение амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы.
Кроме того, суд указал и на пропуск В.Ф. Чернышовой годичного срока исковой давности, предусмотренного пунктом 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, о применении которого было заявлено стороной ответчика.
Рассматривая доводы апелляционной жалобы В.Ф. Чернышовой, судебная коллегия находит их несостоятельными и не влекущими отмену судебного решения.
Так, в соответствии с заключением амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы истец в настоящее время страдает органическим расстройством личности в связи с сосудистым заболеванием головного мозга, однако данных за то, что при заключении договора дарения у В.Ф. Чернышовой имели место какие-либо глубокие нарушения психической деятельности, которые лишали бы её способности понимать значение своих действий и руководить ими, в материалах дела, медицинской документации нет, в момент подписания договора дарения она могла понимать значение своих действий и могла руководить ими. В заключении психолога отмечено, что с момента смерти сына до подписания договора дарения прошло более полугода, за это время В.Ф. Чернышова меняла место проживания, осуществляла уход за внуком-инвалидом, общалась с родственниками, меняя своё отношение к ним, выполняла бытовые дела, за помощью к врачам-психиатрам, психотерапевтам не обращалась, то есть не была захвачена горем настолько, чтобы её психическая деятельность была нарушена, она могла осознавать существо сделки и выражать свою волю.
Выводы экспертного заключения В.Ф. Чернышовой не опровергнуты, согласуются с иными доказательствами по делу. Вопреки доводам апелляционной жалобы, само по себе наличие отражённого в заключении экспертизы заболевания, престарелый возраст ещё не являются достаточными основаниями для вывода о заключении сделки в состоянии, когда лицо не способно понимать значение своих действий или руководить ими.
Обращение истца к врачу-психиатру ФИО34 в феврале 2018 года, то есть в ходе судебного разбирательства, не свидетельствует о заключении сделки в июле 2016 года с пороком воли. Кроме того, обоснованность поставленного ФИО35 диагноза как острая реакция на стресс подвергнута сомнению в экспертном заключении, при этом сама ФИО36, опрошенная судом первой инстанции в качестве специалиста, пояснила, что установить состояние В.Ф. Чернышовой на момент заключения договора дарения возможно только путём проведения судебной экспертизы. Доводы же истца о пропаже медицинской карты из квартиры после её посещения Е.И. Волковой ничем не подтверждены.
По своей сути в апелляционной жалобе В.Ф. Чернышова полностью повторяет доводы искового заявления, свою позицию в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции, так и не указывая при этом, в чём же заключались обман или существенное заблуждение, под влиянием которых она была вынуждена заключить сделку (данные обстоятельства тоже были обозначены в качестве основания иска).
Вместе с тем утверждения В.Ф. Чернышовой о том, что она никогда не имела намерений на заключение договора дарения, опровергаются показаниями свидетеля ФИО37, показавшей суду, что первоначально истец вела разговоры с внуком ФИО38 - братом Е.И. Волковой о том, на кого ей составить дарственную, так как хочет при жизни всё сделать, ФИО39 ответил, что ему без разницы, и это её дело, они с Катей одно целое.
В заключении амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы также отражено, что в ходе экспериментально-психологического исследования В.Ф. Чернышова поясняла, что хотела подарить квартиру внуку ФИО40, но тот сказал, что ему не нужно.
То обстоятельство, что ФИО41 приходится матерью Е.И. Волковой, а свидетель ФИО43 - мужем, не указывает на невозможность принятия их показаний судом первой инстанции в качестве доказательств, основания для вывода о недостоверности показаний данных лиц по делу не усматриваются.
Из показаний свидетеля ФИО45, на которые имеется ссылка в апелляционной жалобе, также следует, что на вопрос свидетеля о том, почему в квитанциях на оплату жилищно-коммунальных услуг указана фамилия внучки, истец пояснила, что она подарила квартиру Кате, то есть Е.И. Волковой. При этом из дела видно, что В.Ф. Чернышовой не только были сданы документы на государственную регистрацию перехода права собственности 18 июля 2016 года, но и 02 августа 2016 года лично получены документы после государственной регистрации, в том числе копия договора дарения с соответствующей отметкой.
Более того, совокупная оценка доказательств по делу позволяет сделать вывод о том, что обращение В.Ф. Чернышовой с настоящим иском в суд обусловлено изменением отношения истца к внучке Е.И. Волковой, что отражено и в экспертном заключении. Так, в заключении экспертизы указано, что в ходе экспериментально-психологического исследования В.Ф. Чернышова то поясняла, что никому ничего не дарила, то говорила, что подарила квартиру внучке, но хочет расторгнуть договор дарения, потому что ей нужна квартира пониже, и потому что обиделась на внучку. Между тем изменение взаимоотношений с одаряемым в данном случае не свидетельствует о наличии оснований для признания сделки недействительной. Следует отметить и то, что утверждения В.Ф. Чернышовой о плохом отношении Е.И. Волковой к ней, угрозах, вымогательстве денег, насильственном вывозе вещей соответствующими доказательствами не подтверждены.
Принимая во внимание, что 02 августа 2016 года В.Ф. Чернышова получила экземпляр договора дарения с отметкой о государственной регистрации перехода права собственности, иск же в суд был подан 20 декабря 2017 года (судом ошибочно дата подачи иска указана как 22 января 2018 года), то вывод суда о пропуске срока исковой давности также является правильным, доводами апелляционной жалобы не опровергнут.
Процессуальных нарушений, указанных в частях 3 и 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судом не допущено.
В соответствии с изложенным решение суда первой инстанции подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба В.Ф. Чернышовой - отклонению. При этом в силу статьи 144 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вопрос об отмене мер по обеспечению иска подлежит разрешению судом первой инстанции.
Руководствуясь статьёй 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Нерехтского районного суда Костромской области от 22 июня 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Чернышовой Валентины Федоровны - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
