Определение Судебной коллегии по гражданским делам Орловского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ОРЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 23 июня 2021 года Дело N 33-1635/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда в составе:

председательствующего судьи Коротченковой И.И.,

судей Букаловой Е.А., Старцевой С.А.,

с участием прокурора ФИО8

при секретаре Врацкой А.Ю.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1, Мельниковой Ж.С., Мельникова С.А. к Тихомирову А.В. о взыскании компенсации морального вреда, причиненного укусом собаки

по апелляционной жалобе Тихомирова А.В. на решение Орловского районного суда Орловской области от 18 марта 2021 г., которым постановлено:

"исковые требования Мельниковой Ж.С., действующей в своих интересах и интересах несовершеннолетней ФИО1, Мельникова С.А. к Тихомирову А.В. о взыскании компенсации морального вреда, причиненного укусом собаки, удовлетворить в полном объеме.

Взыскать с Тихомирова А.В. <дата> рождения, уроженца <адрес>, зарегистрированного по адресу: <адрес> пользу:

ФИО1 компенсацию морального вреда в размере <...> в пользу Мельниковой Ж.С. компенсацию морального вреда в размере <...>.; в пользу Мельникова С.А. компенсацию морального вреда в размере <...>

Взыскать с Тихомирова А.В. в бюджет города Орла государственную пошлину в размере <...>.".

Заслушав доклад судьи Орловского областного суда Букаловой Е.А., объяснения ответчика Тихомирова А.В. и его представителя ФИО15, поддержавших доводы апелляционной жалобы, истцов ФИО1, Мельниковой Ж.С. и их представителя ФИО13, истца Мельникова С.А. и заключение прокурора ФИО8, полагавших решение суда законным и обоснованным, изучив доводы апелляционной жалобы, возражений на нее, материалы дела, судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда

установила:

Мельникова Ж.С., действующая в своих интересах и интересах своей несовершеннолетней дочери ФИО1, Мельников С. А. обратились в суд с иском к Тихомирову А.В. о взыскании компенсации морального вреда, причиненного укусом собаки.

В обоснование заявленных требований указывали, что <дата> их дочь ФИО1 была укушена собакой ответчика породы сенбернар, которая внезапно выбежала с территории его домовладения, отогнув забор. После случившегося ответчиком не были предприняты меры для оказания несовершеннолетней какой-либо помощи, он обвинил в случившемся саму ФИО1, справку о том, что его собака имеет прививки от бешенства, не предоставил.

В связи с полученной травмой ФИО1 испытала сильную физическую боль, получила телесные повреждения в виде укуса голени левой ноги, бригадой скорой помощи она была доставлена в травмпункт, где ей была поставлена антирабическая вакцина, после чего продолжила амбулаторное лечение по месту жительства у хирурга.

Фактом причинения вреда здоровью ребенка им как ее родителям также причинены нравственные страдания, выразившиеся в беспокойстве за здоровье ребенка и переживании за ее состояние.

По изложенным основаниям истцы просили суд взыскать с ответчика Тихомирова А.В. в свою пользу по <...> в пользу каждого; в пользу дочнери Мельниковой Ж.С. - <...>.

Судом постановлено указанное выше решение.

В апелляционной жалобе Тихомиров А.В. просит решение суда отменить как незаконное и необоснованное, вынести новое, которым отказать в удовлетворении требований в полном объеме.

Ссылается на то, что решение суда основано только на показаниях потерпевшей ФИО1 и ее родителей, которые при самом событии не присутствовали, а иных достоверных доказательств описываемых несовершеннолетней событий суду не представлено.

Обращает внимание на путанность пояснений потерпевшей ФИО1 относительно точного количества собак, выбежавших из-за его забора, а также последовательности событий: в одних показаниях она утверждала о первоначальном нападении сенбернара ее лабрадора, затем об укусе сенбернара за ногу (материалы проверки); в суде она указывала на то, что сенбернар, выскочив из-за забора, укусил ее за ногу, сбив с ног, а затем сцепился с лабрадором.

Отмечает, что у него лишь три собаки, однако, утверждению истца о наличии у него четырех собак оценки суд не дал.

Считает, что на фотографиях от <дата> на ноге потерпевшей нет описанном в экспертном заключении следов, а на фотографиях от <дата> эти повреждения есть.

Полагает, что расположение следов и их локализация не характерны для укуса собаки, тем более, собаки породы сенбернар.

Обращает внимание на необоснованность отказа суда в допросе ветеринарного врача, притом, что в акте СМЭ нет информации о причинах отсутствия следов второй челюсти собаки и эксперт, давая пояснения суду первой инстанции, не смогла это объяснить.

Кроме того, отмечает неполноту протоколов судебных заседаний, несоответствие длительности заседаний, зафиксированной на аудионосителе, времени, указанному в тексте протокола на бумажном носителе.

Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы (ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия не находит оснований к его отмене.

Как установлено судом и следует из материалов дела, истец ФИО1, <дата> рождения, приходится дочерью Мельниковой Ж.С. и Мельникову С.А.

<дата> примерно в 20 час. 00 мин. около <адрес> ФИО1 за левую ногу укусила собака породы сенбернар, принадлежащая ответчику Тихомирову А.В. После этого бригадой скорой помощи ФИО1 была доставлена в травмпункт, где ей была поставлена антирабическая вакцина, так как ответчик не предоставил справку о вакцинации своей собаки от бешенства.

По данному факту Мельникова Ж.С. обращалась в правоохранительные органы, проверкой которых установлено, что собственником собаки породы сенбернар является проживающий по указанному выше адресу ответчик, а также то, что его собака находилась за территорией домовладения, огороженной металлическим забором, который был отогнут.

Повреждение забора и принадлежность сенбернара ответчику последним не оспаривались, равно как и то, что непосредственно после произошедшего он вышел к ФИО1, которая сообщила ему о том, что его собака ее укусила, показала повреждения.

На следующий день экспертом БУЗ ОО "Орловское бюро судебно-медицинской экспертизы" ФИО12 у ФИО1 были констатированы <...>.

Также экспертом с учетом описанных врачами как "укушенные" повреждений в представленных медицинских документах при обращении за медицинской помощью; морфологических особенностей повреждений при судебно-медицинском освидетельствовании сделан вывод о том, что повреждения свидетельствуют об из образовании в результате травматического воздействия твердых тупых предметов с ограниченной воздействующей поверхностью по механизму сдавления и растяжения, что не исключает возможности их образования от укуса собаки. С учетом локализации имелась одна зона приложения травматического воздействия. Повреждения расценены как не причинившие вред здоровья человеку по признаку отсутствия кратковременного расстройства здоровья или как не повлекшие незначительной стойкой утраты общей трудоспособности.

Постановлением от <дата> было отказано в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступления, предусмотренного ст. 116 УК РФ, по основаниям п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ (отсутствие события преступления).

Указанное постановление, как следует из его содержания, принято по результатам оценки, в том числе, объяснений Тихомирова А.В. о принадлежности ему трех собак породы сенбернар, проживающих на территории его домовладения; о том, что <дата>, услышав шум и выйдя на улицу, он заметил отсутствие одной из его собак и отогнутый лист забора из металлопрофиля; выйдя на улицу, увидел свою собаку и собаку породы лабрадор, кидающихся друг на друга, а рядом - девочку, пытавшуюся отогнать свою собаку, после чего он загнал свою собаку домой, а девочка сообщила ему об укусе его собакой.

Также в основу данного постановления положены объяснения Свидетель N 1 о том, что <дата> около 20 часов 00 минут она шла в магазин и со стороны <адрес> услышала грохот забора из металлопрофиля; повернувшись, увидела девочку с большой черной собакой на поводке и в их сторону из-за забора выскочила собака желто-белого окраса и сцепилась с черной собакой девочки. В этот момент девочка начала отталкивать свою собаку, а желто-белая собака схватила девочку за ногу от чего последняя упала. Намереваясь помочь отогнать собак, увидела еще трех больших собак, испугалась и так как к ней подбежал ее ребенок, она увела его домой.

Указанное постановление ответчиком не обжаловалось.

<дата>, <дата> и <дата> ФИО1 в БУЗ Орловской области "НКМЦ им. З.И. Круглой" оказывалась антирабическая помощь, <дата> и <дата>, а также <дата> она проходила амбулаторное лечение в БУЗ Орловской области "Городская больница им. С.П. Боткина"

Указанные выше обстоятельства подтверждаются медицинскими документами из БУЗ Орловской области "НКМЦ им. З.И. Круглой", и БУЗ Орловской области "Городская больница им. С.П. Боткина", в которые повреждения в области левой голени ФИО1 описаны врачами как укушенные, а также фотографиями от <дата> и <дата> и материалом КУСП N от <дата> УМВ РФ по Орловской области ОМВД России по Орловскому району.

Обращаясь в суд с иском истцы ссылались на причинение физических и нравственных страданий как непосредственно ФИО1, так и ее родителям, переживавших за состояние здоровья дочери.

Возражая против удовлетворения иска, ответчик ссылался на то, что повреждения могли быть получены девочкой в результате падения или от укуса собственной собаки, сцепившейся с его собакой.

С целью проверки доводов сторон судом первой инстанции была допрошена эксперт ФИО12, которая указанное выше заключение поддержала в полном объеме и опровергла доводы ответчика о возможности получения описанных выше повреждений при падении.

Удовлетворяя заявленный иск, суд проанализировал представленные сторонами доказательства и счел доказанным, что вред здоровью ФИО1, обуславливающий стресс и необходимость прохождения лечения, был причинен по вине ответчика Тихомирова А.В., являющегося владельцем собаки, напавшей на нее.

При этом суд исходил из того, что ответчик не обеспечил надлежащего содержания принадлежащих ему собак, не принял мер к предотвращению возможности причинения собакой вреда другим лицам, допустив возможность свободного выхода собаки с территории двора без намордника, и без сопровождения хозяина, а кроме того, на протяжении всего периода времени после случившегося здоровьем потерпевшей не интересовался, мер к заглаживанию причиненного вреда не предпринял, своевременно не представил информации о прививках собаки против бешенства и ветеринарный паспорт, что повлекло необходимость вакцинации ребенка от бешенства, сопровождающуюся дополнительной болью и переживаниями.

Определяя размер компенсации морального вреда в сумме <...>. в пользу ФИО1, суд первой инстанции учел нарушение нематериальных благ потерпевшей - личной неприкосновенности, здоровья, а также обстоятельства, при которых причинен вред (собака крупной породы, проявив агрессию, выйдя из-под контроля ее владельца, внезапно набросилась на нее), а также наступившие последствия (страх перед собаками, дополнительная боль и переживания в ходе лечения, лишение возможности вести в учебном заседании активную жизнь, освобождение от занятий физкультурой в школе на месяц).

Взыскивая в пользу каждого из родителей по <...>., суд исходил из того, что родители потерпевшей из-за указанных событий претерпевали нравственные и физические страдания, выразившиеся в дополнительном медицинском уходе за ребенком, беспокойстве за ее здоровье и состояние при отсутствии сведений о вакцинации собаки ответчика, что в совокупности нарушило психологическое благополучие всей семьи.

Решение суда в части размера определенной судом компенсации морального вреда, а также в части взыскания данной компенсацию в пользу родителей потерпевшей ответчиком не обжалуется.

С выводами суда первой инстанции в обжалуемой части судебная коллегия соглашается по следующим основаниям.

К числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите, относятся прежде всего право на жизнь (часть 1 статьи 20 Конституции Российской Федерации) как основа человеческого существования, источник всех других основных прав и свобод, и право на охрану здоровья (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации), которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

Из изложенного следует, что государство должно защищать право граждан на жизнь и здоровье, обеспечивать его реализацию, уделяя надлежащее внимание вопросам предупреждения произвольного лишения жизни и здоровья, а также обязано принимать все разумные меры по борьбе с обстоятельствами, которые могут создать прямую угрозу жизни и здоровью граждан.

В соответствии с пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь, здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 названного постановления Пленума).

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 63 Семейного кодекса Российской Федерации родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей. Они обязаны заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) в связи с причинением вреда здоровья их близкому родственнику, другому лицу, являющемуся членом семьи по иным основаниям (в частности, опека, попечительство).

Как указано выше, требования о компенсации морального вреда были заявлены всеми истцами: ФИО1 как лицом, которому непосредственно был причинен вред здоровью, а также ее родителями Мельниковой Ж.С. и Мельниковым С.А. как лицами, претерпевавшими нравственные страдания в связи с произошедшим с их ребенком событием.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101) Гражданского кодекса Российской Федерации и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.