Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА ЧУВАШСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 апреля 2021 года Дело N 33-1630/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе:

председательствующего судьи Шумилова А. А.,

судей Нестеровой Л. В., Уряднова С. Н.,

при секретаре Ивановой Т. Л.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Гимаева Р. Ш. к акционерному обществу " Страховая компания " РСХБ- Страхование" и др. о взыскании суммы страховой премии и др., поступившее по апелляционным жалобам Гимаева Р. Ш., акционерного общества " Российский Сельскохозяйственный банк" на решение Батыревского районного суда Чувашской Республики от 29 июня 2020 года.

Заслушав доклад судьи Нестеровой Л. В., выслушав объяснения представителя Гимаева Р. Ш.- Агабековой Л. З., поддержавшей апелляционную жалобу истца и возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы акционерного общества " Российский Сельскохозяйственный банк", судебная коллегия

установила:

Гимаев Р. Ш. обратился в суд с иском к акционерному обществу " Страховая компания " РСХБ- Страхование" ( далее также- Страховая компания), акционерному обществу " Российский Сельскохозяйственный банк" (далее также- Банк), в котором с учетом уточнения просил расторгнуть соглашение N ... от 15 октября 2018 года, заключенное между Банком и им ( истцом), в части, касающейся страхования жизни и здоровья;

признать недействительным п. 21 соглашения N ... от 15 октября 2018 года, заключенного между Банком и им ( истцом);

взыскать со Страховой компании сумму страховой премии в размере 19173 рублей, проценты за пользование суммой страховой премии за период с 15 октября 2018 года по 18 февраля 2020 года в размере 1873 рублей 79 коп.; проценты за пользование суммой вознаграждения, уплаченной Банку за услуги, за период с 15 октября 2018 года по 18 февраля 2020 года в размере 8030 рублей;

взыскать с Банка денежную сумму, уплаченную за подключение к программе коллективного страхования, в размере 82170 рублей;

взыскать с обоих ответчиков в солидарном порядке компенсацию морального вреда в размере 15000 рублей, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя.

Требования мотивировал тем, что на основании указанного соглашения Банк- кредитор предоставил ему ( истцу)- заемщику кредит, а также обязал присоединиться к Программе коллективного страхования заемщиков/ созаемщиков кредита от несчастных случаев и болезней. За подключение к этой программе он ( Гимаев Р. Ш.) заплатил Банку 101343 рубля, из которых 82170 рублей являются вознаграждением Банка, а 19173 рубля- компенсацией расходов Банка по перечислению суммы страховой премии Страховой компании.

Поскольку он ( Гимаев Р. Ш.) в спорных правоотношениях одновременно является страхователем и потребителем, то в силу прямого указания закона вправе отказаться от договора страхования в любое время при условии оплаты исполнителю фактически понесенных расходов, в том числе при таком отказе в течение 14 календарных дней со дня его заключения сумма страховой премии подлежит возвращению независимо от мотивов отказа от договора. А услуга по подключению к программе страхования, навязанная ему ( истцу) Банком, является для него невыгодной, поскольку проценты за пользование суммой кредита начисляются на всю сумму, включающую, в том числе и плату за эту услугу. К тому же данная услуга не является банковской, которую Банк может оказывать на возмездных началах.

18 октября 2018 года он ( истец) обратился к обоим ответчикам с заявлениями, в которых просил расторгнуть договоры, совершенные в связи с подключением к программе страхования, и возвратить денежную сумму, уплаченную по ним. Но данные требования остались без удовлетворения.

Кроме того, недействительным является условие соглашения, предусматривающее договорную подсудность спора, т. к. оно нарушает императивные нормы о подсудности, содержащиеся в законодательстве о защите прав потребителей.

При изложенных обстоятельствах денежные суммы, указанные в иске, включая компенсацию морального вреда, причиненного необоснованным отказом от возвращения денежной суммы, уплаченной по договорам, проценты за пользование чужими денежными средствами, начисленные на суммы страховой премии и вознаграждения Банка, подлежат взысканию в судебном порядке.

В судебном заседании представитель Гимаева Р. Ш. исковые требования поддержал в уточненном варианте.

Гимаев Р. Ш., представители Страховой компании, Банка в судебное заседание не явились.

Но в письменных возражениях представители ответчиков иск не признали, ссылаясь на необоснованность, а представитель Банка еще и на несоразмерность штрафа последствиям нарушения обязательства.

Судом принято указанное решение, которым постановлено исковые требования Гимаева Р. Ш. к Страховой компании, Банку о признании недействительным условий договора, применении последствий их недействительности удовлетворить частично;

признать п. 21 соглашения N ... от 15 октября 2018 года, заключенного между Банком и Гимаевым Р. Ш., недействительным;

взыскать со Страховой компании в пользу Гимаева Р. Ш. сумму страховой премии в размере 19173 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 15 октября 2018 года по 18 февраля 2020 года в размере 1873 рублей 79 коп., компенсацию морального вреда в размере 1000 рублей, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 1500 рублей;

взыскать с Банка в пользу Гимаева Р. Ш. денежную сумму, уплаченную за подключение к программе коллективного страхования, в размере 82170 рублей, компенсацию морального вреда в размере 1000 рублей, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 3000 рублей;

взыскать со Страховой компании в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 1131 рубля;

взыскать с Банка в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 2965 рублей;

в удовлетворении требования о расторжении соглашения N ... от 15 октября 2018 года, заключенного между Банком и Гимаевым Р. Ш., в части, касающейся страхования жизни и здоровья, отказать;

в удовлетворении требования к Страховой компании о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 15 октября 2018 года по 18 февраля 2020 года в размере 8030 рублей 52 коп. отказать;

в удовлетворении требований о взыскании остальной части компенсации морального вреда, штрафа, за вычетом взысканной суммы, оставить без удовлетворения.

Это решение обжаловано Гимаевым Р. Ш. и Банком. По мотивам незаконности и необоснованности истец просит его отменить в части взыскания компенсации морального вреда, штрафа, хотя его доводы сводятся к несогласию с их размерами, взысканными районным судом, а Банк- отменить в полном объеме и в иске отказать.

При этом в апелляционной жалобе Гимаев Р. Ш. ссылается на то, что районный суд значительно уменьшил размер штрафа, хотя положения ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации к спорным правоотношениям не применяются. К тому же ответчик о его уменьшении не просил и доказательства несоразмерности штрафа последствиям нарушения обязательства не представил.

Банк, в свою очередь, в апелляционной жалобе указывает, что отношения между ними ( Банком и истцом) вытекают из договора возмездного оказания услуг, заключение которого закон не запрещает. Кроме того, подключение Гимаева Р. Ш. к программе страхования осуществлено с добровольного согласия последнего, ему ( заемщику) разъяснены все условия страхования, предоставлено право выбрать страховщика по своему усмотрению.

Соблюдены и все базовые принципы, установленные нормативными правовыми актами при оказании таких дополнительных услуг, которые нашли отражение в соответствующих документах, оформленных по спорным правоотношениям.

Неверным является вывод суда первой инстанции и о том, что оказанная услуга не порождает для истца имущественных благ, поскольку, напротив, при подключении к программе страхования процентная ставка устанавливается в меньшем размере, чем в случае отказа от такого подключения.

Поскольку услугу по подключению к программе страхования Банк истцу оказал, то Гимаев Р. Ш. обязан ее оплатить, и денежная сумма, являющаяся вознаграждением Банка, возврату не подлежит.

Изучив дело, рассмотрев его в пределах доводов апелляционных жалоб, обсудив эти доводы, признав возможным рассмотрение дела в отсутствие лиц, участвующих в деле, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Разрешая спор о взыскании с Банка вознаграждения за подключение к программе страхования, суд первой инстанции, с одной стороны, исходил из того, что к договору коллективного страхования, заключенному между ответчиками, истец присоединился на основании отдельного письменного заявления от 15 октября 2018 года.

Соответственно, услуга по организации страхования и услуга по страхованию являются самостоятельными видами услуг. При этом Гимаев Р. Ш. заплатил Банку вознаграждение, предусматривающее как оплату по договору возмездного оказания услуг за его подключение к программе коллективного страхования, так и возмещение затрат Банка на перечисление суммы страховой премии Страховой компании.

Однако доказательства отказа от оказания услуг по присоединению к программе страхования, являющегося основанием для возврата денежной суммы, уплаченной за такую услугу, истец не представил.

С другой стороны, взыскивая с Банка сумму вознаграждения, пришел к выводам, что доказательства несения расходов по подключению к программе страхования Банк не представил. Кроме того, взимание платы данным ответчиком, действующим в интересах страховщика, за присоединение заемщика к договору коллективного страхования на законе не основано, и самостоятельной услугой, оказываемой в рамках договора возмездного оказания услуг, не является. Под видом платы за присоединение к договору страхования Банк, по сути, берет плату за совершение действий, которые он обязан совершить в рамках заключенного им договора страхования, возлагая на Гимаева Р. Ш. обязанность оплатить расходы за их совершение.

При этом действия Банка, оказывающего в ходе присоединения заемщика к программе страхования консультирование по условиям данной программы, консультирование и документальное сопровождение при урегулировании страховых споров, а также осуществляющего сбор, обработку и техническую передачу информации, связанную с распространением на истца условий договора страхования, являются стандартными и обязательными для данного вида сделок.

Кроме того, Банк установил плату за совершение действий, которые для заемщика какого- либо отдельного имущественного блага, не связанного с заключением договора, или иного полезного эффекта не создают, что свидетельствует о том, что действия Банка не относятся к банковским операциям, по которым можно брать плату, равно как не являются услугой, которая может быть предметом договора возмездного оказания услуг.

Банк не ознакомил истца с тарифами, на основании которых рассчитал плату за подключение к программе страхования, в связи с чем Гимаев Р. Ш. вправе отказаться от исполнения договора по мотиву непредставления информации и потребовать возврата денежной суммы, уплаченной по договору.

При этом объяснения представителя Банка о том, что действия по присоединению к программе страхования истец совершил добровольно, что последний получил полную и достоверную информацию об оказываемой услуге, правового значения для настоящего дела не имеют, поскольку Гимаев Р. Ш. мотивирует свои требования наличием у него права отказаться от договора страхования.

Что касается компенсации морального вреда, то установление факта нарушения прав истца- потребителя услуг отказом возвратить полученную денежную сумму является достаточным основанием для ее взыскания с Банка и Страховой компании. А размер этой компенсации следует определить с учетом характера переживаний, перенесенных истцом, степени вины ответчиков, а также требований разумности и справедливости.

Соответственно, с присужденных денежных сумм со Страховой компании и Банка взыскивается штраф, который ввиду несоразмерности последствиям нарушения обязательства подлежит уменьшению соответственно до 1500 рублей и 3000 рублей.

Делая такие противоречивые выводы при разрешении требования о взыскании с Банка денежной суммы, уплаченной за подключение к программе страхования, районный суд не учел следующее.

Как видно из настоящего дела, 15 октября 2018 года Банк- кредитор и Гимаев Р. Ш.- заемщик подписали соглашение N ..., по условиям которого кредитор предоставил заемщику кредит. Заемщик, в свою очередь, взял на себя обязательства возвратить сумму кредита и выплатить проценты за пользование данной суммой, которые в связи с согласием заемщика осуществить личное страхование, а также при обеспечении непрерывного личного страхования в течение срока действия кредитного договора составляют 13, 5 % годовых, в случае несоблюдения этих обязательств увеличиваются на 4, 5 % годовых.

В этот же день Гимаев Р. Ш. обратился с заявлением установленной формы, поименованным заявлением на присоединение к Программе коллективного страхования заемщиков/ созаемщиков кредита от несчастных случаев и болезней ( Программа страхования N 1), в котором выразил свое согласие быть застрахованным по договору коллективного страхования, заключенному между Банком и Страховой компанией.

В данном заявлении указано и о том, что величина страховой платы, которую заемщик обязан единовременно уплатить Банку, составляет 101343 рубля, и включает в себя вознаграждение Банка за сбор, обработку и техническую передачу информации о заемщике, связанную с распространением на него условий договора страхования, компенсацию расходов Банка на оплату страховой премии страховщику, что услуга по подключению к Программе страхования N 1 является дополнительной услугой Банка.

Те обстоятельства, что заемщик согласен на страхование по указанному договору коллективного страхования на условиях программы страхования, что плата за сбор, обработку и техническую передачу информации о заемщике, связанную с распространением на него программы страхования, составляет 82170 рублей, следуют и из соглашения N ... от 15 октября 2018 года.

Согласно ст. 431 Гражданского кодекса Российской Федерации ( далее- ГК РФ) при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

Если эти правила не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи, последующее поведение сторон.

Таким образом, из соглашения N ... от 15 октября 2018 года, заявления Гимаева Р. Ш. от 15 октября 2018 года, условия которых подлежат толкованию по правилам ст. 431 ГК РФ, следует, что 82170 рублей причитаются Банку за оказание определенных услуг ( за сбор, обработку и техническую передачу информации о заемщике, связанной с распространением на него условий договора страхования), а остальная сумма в размере 19173 рублей, по сути, является суммой страховой премии, которую заемщик должен заплатить по договору страхования, заключенному между ним ( истцом) и Страховой компанией.

Следовательно, между Банком и истцом сложились отношения, вытекающие из договора возмездного оказания услуг, поскольку в соответствии с п. 1 ст. 779 ГК РФ именно по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги ( совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги.

По смыслу п. 1 ст. 310, п. 4 ст. 450, п. 1, 2, 4 ст. 450. 1 ГК РФ односторонний отказ от исполнения обязательства не допускается, за исключением случаев, предусмотренных ГК РФ, другими законами или иными правовыми актами.

При этом право на односторонний отказ от договора ( исполнения договора), предоставленное стороне законами, иными правовыми актами или договором, может быть осуществлено ею ( управомоченной стороной) путем уведомления другой стороны об отказе от договора ( исполнения договора). В этом случае договор прекращается с момента получения уведомления, если иное не предусмотрено ГК РФ, другими законами, иными правовыми актами или договором.

В случае одностороннего отказа от договора ( исполнения договора) полностью, если такой отказ допускается, договор считается расторгнутым.

В частности заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг в одностороннем порядке в любое время при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов, связанных с исполнением обязательств по данному договору ( п. 1 ст. 782 ГК РФ, ст. 32 Закона Российской Федерации от 7 февраля 2012 года N 2300- 1 " О защите прав потребителей" ( далее- Закон)).

18 октября 2018 года своими правом, предоставленным ему указанными законами, Гимаев Р. Ш. воспользовался и обратился, в том числе к Банку, с письменным заявлением, в котором просил принять отказ от упомянутого заявления, поданного 15 октября 2018 года, а также возвратить деньги, уплаченные за присоединение к программе страхования, в течение 10 дней с момента получения данного обращения.

Указанное заявление данный ответчик получил 25 октября 2018 года, но в удовлетворении требования о возвращении денежной суммы отказал, ссылаясь на то, что он ( заемщик) присоединился к программе страхования добровольно, что в случае отказа от услуги денежная сумма, уплаченная за это, не возвращается.

Изложенное свидетельствует о том, что исходя из вышеуказанных положений закона договор возмездного оказания услуг, совершенный Банком и истцом, считается расторгнутым с 25 октября 2018 года, в связи с чем Гимаев Р. Ш. должен оплатить данному ответчику только расходы, связанные с исполнением обязательств по договору, фактически понесенные последним до 25 октября 2018 года.

При этом наличие реальных расходов, понесенных в связи с совершением действий по страхованию интересов истца, включая перечисление суммы страховой премии Страховой компании, до отказа истца от договора возмездного оказания услуг, в соответствии с положениями ч. 1 ст. 56, ч. 1 ст. 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ( далее- ГПК РФ) должен доказывать Банк.

В обоснование того, что Банк перечислил деньги страховщику, ответчик представил суду выписку из Бордеро, датированную 31 октября 2018 года, в которой имеются сведения о том, что Гимаев Р. Ш. включен в число застрахованных лиц на период с 15 октября 2018 года по 15 октября 2023 года, при этом сумма страховой премии составляет 19173 рубля; мемориальные ордера N ... от 15 октября 2018 года, N ... от 15 октября 2018 года и N ... от 15 октября 2018 года, из которых усматривается, что 19173 рубля по первому документу являются обязательством Банка перед Страховой компанией ( суммой страховой премии, подлежащей уплате за Гимаева Р. Ш.), 12534 рубля 41 коп. по второму документу составляют налог на добавленную стоимость с комиссии за присоединение истца к программе коллективного страхования, а 69635 рублей 59 коп. по третьему документу- комиссию за присоединение истца к программе коллективного страхования по кредитному договору N ... от 15 октября 2018 года.

Между тем из договора коллективного страхования N ... от 26 декабря 2014 года, подписанного Страховой компанией, поименованной страховщиком, и Банком, поименованным страхователем, видно, что первоначально Банк ежемесячно, но не позднее десяти первых рабочих дней месяца, следующего за отчетным, в электронном виде представляет страховщику Бордеро. Страховщик, в свою очередь, не позднее пятнадцати первых рабочих дней месяца, следующего за отчетным, направляет Банку дополнительное соглашение, в котором указывает размер страховой премии, подлежащей уплате за отчетный месяц.

В срок не позднее тридцати рабочих дней после получения от страховщика дополнительных соглашений Банк перечисляет Страховой компании страховую премию в соответствии с Бордеро в отношении каждого застрахованного лица, включенного в Бордеро за истекший месяц.