Определение Судебной коллегии по гражданским делам суда Еврейской автономной области от 15 марта 2019 года №33-152/2019

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СУДА ЕВРЕЙСКОЙ АВТОНОМНОЙ ОБЛАСТИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 15 марта 2019 года Дело N 33-152/2019
Судебная коллегия по гражданским делам суда Еврейской автономной области в составе:
председательствующего Золотаревой Ю.Г.,
судей Кнепмана А.Н., Мудрой Н.Г.,
при секретаре Князь Т.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам Министерства финансов Российской Федерации и Генеральной прокуратуры Российской Федерации на решение Биробиджанского районного суда Еврейской автономной области от 14.12.2018, которым постановлено:
Исковые требования Аладорта Д. Б. к Российской Федерации в лице Министерства Финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности удовлетворить частично.
Взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Аладорта Д. Б. компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, в размере 500 000 рублей.
Заслушав доклад судьи Кнепмана А.Н., пояснения представителей ответчика Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации Цепляевой Ю.В., третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика Генеральной прокуратуры Российской Федерации Кишкуновой Л.Е., судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Аладорт Д.Б. обратился в суд с иском к Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации (далее - Минфин России) о взыскании компенсации морального вреда, причинённого незаконным привлечением к уголовной ответственности.
Требования мотивировал тем, что приговором Биробиджанского районного суда Еврейской автономной области от 26.03.2018, оставленным без изменения апелляционным определением суда Еврейской автономной области от 24.05.2018, он оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), за отсутствием в деянии состава преступления. За ним признано право на реабилитацию.
Ранее к уголовной ответственности он не привлекался. До возбуждения уголовного дела он руководил бизнесом, связанным с регулярными командировками по России и за её пределами. В связи с возбуждением уголовного дела и избранием меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении он вынужден был прекратить бизнес, в связи с чем утратил возможности бизнеса и часть зарубежных партнёров. Органами предварительного расследования в грубой форме с учинением беспорядка производились обыски по месту его проживания и работы. Оказывалось сильнейшее давление на него и членов его семьи, он столкнулся с непониманием, сознанием своего бессилия, недоверия и пренебрежительного к нему отношения со стороны правоохранительных органов, что причиняло ему дополнительные страдания. Распространились сведения о его преступной деятельности, что умаляет его честь, достоинство и доброе имя.
За период незаконного уголовного преследования, длившегося в течение 4 лет, на фоне нервных потрясений и переживаний у него обострились заболевания.
Просил суд взыскать в его пользу компенсацию морального вреда, причинённого незаконным уголовным преследованием и применением меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, в размере 3 000 000 рублей.
07.11.2018 к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика привлечены Следственный комитет Российской Федерации (далее - Следственный комитет) и Генеральная прокуратура Российской Федерации (далее - Генеральная прокуратура) (далее - третьи лица).
Истец Аладорт Д.Б. требования и доводы, изложенные в исковом заявлении, поддержал, пояснил, что он переживал и переживает за состояние здоровья своей супруги, которая из-за переживаний вынуждена обращаться за медицинской помощью в психиатрическую больницу. Из-за уголовного дела доверие к нему было подорвано, он уволился с работы, прекратил общение с людьми, сидел дома, ухаживал за больной супругой, которая всё время плакала. Вследствие ухудшения состояния его здоровья, он был госпитализирован, перенёс операцию. Также он не мог осуществлять деятельность в созданном им обществе с ограниченной ответственностью "Фаворит плюс" (далее - ООО "Фаворит плюс"). Кроме того, он является гражданином государства Израиль и в 2015 году не смог выехать для продления срока действия паспорта.
Представитель ответчика Российской Федерации в лице Минфина России Щербакова-Душкина О.Г. иск не признала, пояснила, что заявленный размер компенсации морального вреда чрезмерно завышен, не соответствует требованиям разумности и справедливости, он не обоснован, не доказаны степень и характер физических и нравственных страданий. Материалы уголовного дела не содержат ходатайств истца о разрешении выезда за пределы города <...>, соответственно, избранная мера пресечения не препятствовала его предпринимательской деятельности и личной жизни.
Представитель третьего лица Генеральной прокуратуры Витютнев К.В. выразил согласие с позицией представителя Щербаковой-Душкиной О.Г., пояснил, что применённая к истцу мера пресечения избрана по истечении более года с момента возбуждения уголовного дела. В период уголовного преследования он осуществлял трудовую деятельность в обществе с ограниченной ответственностью "Околица" (далее - ООО "Околица") и в ООО "Фаворит плюс". Не представлено доказательств обжалования действий сотрудников правоохранительных органов по оказанию давления на истца и членов его семьи во время обыска. Доводы истца относительно состояния его супруги правового значения для рассмотрения настоящего дела не имеют.
Представитель третьего лица Следственного комитета не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещён надлежащим образом.
Суд постановилуказанное решение.
В апелляционных жалобах Минфин России и Генеральная прокуратура просили решение суда изменить, снизив размер компенсации морального вреда.
Мотивируя жалобу, Минфин России указал, что к показаниям свидетеля Ю. необходимо отнестись критически, поскольку она находилась в подчинении истца. Принятие решения о прекращении деятельности в качестве генерального директора и назначении Ю. на должность генерального директора ООО "Околица" принято Аладортом Д.Б. самостоятельно. Также необходимо отнестись критически к показаниям сына истца в силу наличия между ними близких родственных отношений, а также противоречивости показаний. Сначала он пояснил, что после возбуждения уголовного дела отец перестал ходить на работу, затем сказал, что отец ходил на работу.
На отсутствие прекращения трудовой деятельности истца указала и супруга истца. Однако вызывают сомнения её показания в части состояния здоровья Аладорта Д.Б., в связи с отсутствием их подтверждения.
Данные обстоятельства судом не были учтены.
Решая вопрос о размере компенсации морального вреда, суд сослался на длительность незаконного применения к истцу меры пресечения. Между тем Аладорт Д.Б. не пытался изменить меру пресечения на обязательство о явке. Не представлено доказательств, что незаконное привлечение к уголовной ответственности явилось для него существенным психотравмирующим фактом.
Генеральная прокуратура, мотивируя жалобу, указала, что из-за отсутствия у суда оснований для взыскания компенсации морального вреда столь завышенного размера имеет место неосновательное обогащение истца, что недопустимо.
Судом не были соблюдены требования процессуального законодательства при оценке представленных доказательств.
Определяя размер компенсации морального вреда, суд основывался только на длительности уголовного преследования и индивидуальных особенностях истца. Между тем длительность расследования уголовного дела обусловлена проведением необходимых следственных действий, в частности, экспертиз в целях установления истины по делу.
Не учтено, что меры пресечения, связанные с изоляцией от общества, не избирались, следственные действия не носили непрерывный и постоянный характер, истец допрашивался в качестве подозреваемого либо обвиняемого только пять раз, при этом показания он не давал, воспользовавшись статьёй 51 Конституции Российской Федерации (далее - Конституция РФ). Обвинительное заключение после утверждения сразу было направлено в суд, что более чем на год сокращает период нарушений прав истца следственными органами. Самостоятельное изменение истцом занимаемой в собственной организации должности, как и отсутствие его обращений к следователю за разрешением на выезд за пределы города <...>, свидетельствует об отсутствии препятствий в осуществлении им деятельности в качестве генерального директора.
Таким образом, принимая во внимание отсутствие доказательств о связи имеющихся у истца заболеваний и потери партнёров по бизнесу с привлечением к уголовной ответственности, отсутствие иных нарушений неимущественных прав, помимо моральных страданий, вызванных самим фактом уголовного преследования, присужденная сумма не отвечает требованиям разумности и справедливости.
В возражениях на апелляционную жалобу Минфина России Аладорт Д.Б. указал на отсутствие правовых оснований для её удовлетворения.
В суде апелляционной инстанции представитель ответчика Российской Федерации в лице Минфина России Цепляева Ю.В. доводы апелляционной жалобы Минфина России поддержала.
Представитель третьего лица Генеральной прокуратуры Кишкунова Л.Е. поддержала доводы апелляционной жалобы прокуратуры.
Истец Аладорт Д.Б. поддержал возражения относительно апелляционной жалобы Минфина России, выразил несогласие с доводами апелляционной жалобы прокуратуры.
Представитель третьего лица Следственного комитета в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явился, о времени и месте судебного заседания извещён надлежащим образом, в связи с чем судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в его отсутствие.
Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционных жалоб и возражений относительно жалобы, выслушав пояснения лиц, участвующих в суде апелляционной инстанции, судебная коллегия приходит к следующему.В силу статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы (часть 1).
Как следует из материалов дела, 27.03.2014 в отношении Аладорта Д.Б., занимавшего должность генерального директора в ООО "Околица" и должность директора в ООО "Фаворит плюс", возбуждено уголовное дело N <...> по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 291 УК РФ (дача взятки должностному лицу в значительном размере), 29.01.2015 - уголовное дело N <...> по признакам преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 УК РФ (хищение денежных средств путём обмана в особо крупном размере), которые объединены в одно производство с присвоением номера <...>.
13.05.2015 уголовное преследование по признакам состава преступления, предусмотренного частью 2 статьи 291 УК РФ, в отношении истца прекращено.
В связи с возбуждением уголовных дел в ходе следствия 30.04.2015 в отношении Аладорта Д.Б. избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Кроме того, производились обыски в жилых помещениях по месту жительства истца и месту жительству его сына К., а также в помещении общества с ограниченной ответственностью "Голден Тур", директором которого являлась супруга сына истца. Истец неоднократно допрашивался в качестве подозреваемого, обвиняемого.
26.03.2018 приговором Биробиджанского районного суда Еврейской автономной области, оставленным без изменения апелляционным определением суда Еврейской автономной области от 24.05.2018, Аладорт Д.Б. оправдан по предъявленному обвинению, избранная мера пресечения отменена, за истцом признано право на реабилитацию, предусмотренное главой 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ).
В соответствии с частью 2 статьи 136 УПК РФ (глава 18 УПК РФ) иски о компенсации за причинённый моральный вред предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.
Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации, данным в пункте 2 постановления от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (далее - постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10), под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права либо имущественные права. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесённым в результате нравственных страданий и др.
В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2011 N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" разъяснено, что при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости (пункт 21).
Положениями пункта 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) предусмотрено возмещение за счёт казны Российской Федерации в полном объёме вреда, причинённого гражданину в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения подписки о невыезде, независимо от вины должностных лиц органов предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.
В соответствии с пунктом 2 статьи 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
Исходя из разъяснений, данных в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10, размер компенсации морального вреда зависит от характера и объёма причинённых истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований.
Разрешая спор и частично удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции пришёл к выводу о наличии правовых оснований для взыскания в пользу Аладорта Д.Б. компенсации морального вреда, поскольку факт его незаконного уголовного преследования и применения к нему меры пресечения в виде подписки о невыезде установлен.
Определяя размер компенсации морального вреда в сумме 500 000 рублей, суд принял во внимание фактические обстоятельства дела (продолжительность уголовного преследования, нахождение истца под подпиской о невыезде, тяжесть вменяемого преступления, привлечение истца к уголовной ответственности впервые), характер и степень нравственных страданий истца с учётом его индивидуальных особенностей (возраст, социальное положение), а также исходил из требований разумности и справедливости.
Также судом принято во внимание, что в отношении Аладорта Д.Б. длительный период действовала мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, но более строгая мера пресечения не избиралась, осуществление трудовой деятельности им не прекращалось. За разрешением на выезд за пределы города <...> он обращался единожды и только в период рассмотрения дела судом. Доказательств наличия причинно-следственной связи между заболеваниями истца и осуществлением в отношении него уголовного преследования, в материалы дела не представлено.
Судебная коллегия находит, что размер компенсации морального вреда определён судом правильно, с учётом надлежащей оценки обстоятельств по делу. Установленный размер компенсации отвечает требованиям разумности и справедливости, а также способствует восстановлению нарушенных прав Аладорта Д.Б.
В этой связи утверждение в жалобе Генеральной прокуратуры о возникновении у Аладорта Д.Б. неосновательного обогащения вследствие чрезмерности размера компенсации, несостоятельно.
Незаконное применение в отношении гражданина меры пресечения в виде подписки о невыезде, равно как и незаконное уголовное преследование, сами по себе являются основанием для компенсации морального вреда, размер которого, вопреки доводу жалобы Генеральной прокуратуры, не зависит от объективности установленных сроков расследования уголовного дела и направления его в суд, а также не может быть поставлен в зависимость, вопреки доводу жалобы Минфина России, от того, пытался ли гражданин изменить избранную в отношении него меру пресечения.
Учитывая, что Аладорт Д.Б. привлекался к уголовной ответственности впервые, а также принимая во внимание происходившие в связи с этим в его жизни события и перенесённые им переживания, оснований считать, что уголовное преследование не являлось для него существенным психотравмирующим фактом, у судебной коллегии при отсутствии опровергающих доказательств не имеется.
Ссылка в жалобе Минфина России на недопустимость принятия показаний Ю., сына истца относительно трудовой деятельности Аладорта Д.Б., а также доводы жалобы Генеральной прокуратуры относительно выполнения истцом деятельности в ООО "Околица" и ООО "Фаворит плюс", не опровергают обоснованности обжалуемого решения, так как суд учёл, что фактически трудовая деятельность Аладорта Д.Б. в период его уголовного преследования не была прекращена.
Ввиду принятия судом во внимание при определении размера компенсации морального вреда отсутствие доказательств причинно-следственной связи между заболеваниями истца и уголовным преследованием довод жалобы Минфина России относительно показаний супруги истца в части его (Аладорта Д.Б.) состояния здоровья, а также доводы жалобы Генеральной прокуратуры в отношении здоровья истца, не могут служить основанием для изменения решения.
Исходя из изложенного, доводы апелляционных жалоб не содержат обстоятельств, которые не были проверены и учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для уменьшения взысканного размера компенсации морального вреда.
Решение постановлено судом с соблюдением норм материального и процессуального права, оснований для его изменения по доводам жалоб не имеется.
Руководствуясь статьями 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Биробиджанского районного суда Еврейской автономной области от 14.12.2018 оставить без изменения, апелляционные жалобы Министерства финансов Российской Федерации и Генеральной прокуратуры Российской Федерации - без удовлетворения.
Председательствующий Ю.Г. Золотарева
Судьи А.Н. Кнепман
Н.Г. Мудрая


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка