Определение Судебной коллегии по гражданским делам Сахалинского областного суда от 11 августа 2020 года №33-1507/2020

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ САХАЛИНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 11 августа 2020 года Дело N 33-1507/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Сахалинского областного суда в составе:
председательствующего Загорьян А.Г.,
судей Литвиновой Т.Н. и Калинского В.А.,
при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Ковалевичем А.Р.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Юрьевой Марии Витальевны к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Сахалинской области "Невельская центральная районная больница" о взыскании компенсации морального вреда и расходов, связанных с погребением
по апелляционной жалобе представителя ответчика Кобяковой А.Ю. на решение Невельского городского суда Сахалинской области от 11 декабря 2018 года.
Заслушав доклад судьи Загорьян А.Г., объяснения представителя ответчика Юрченко А.М., поддержавшую доводы апелляционной жалобы, заключение прокурора Ю Н.Д., полагавшую необходимым решение суда изменить, снизив сумму взысканной компенсации морального вреда, судебная коллегия
установила:
ДД.ММ.ГГГГ Юрьева М.В. обратилась в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Сахалинской области "Невельская центральная районная больница" (далее - ГБУЗ "Невельская ЦРБ") о взыскании компенсации морального вреда и расходов, связанных с погребением.
В обоснование заявленных требований указано, что ДД.ММ.ГГГГ после недельного нахождения на амбулаторном лечении в родовом отделении ГБУЗ "Невельская ЦРБ", ей были проведены срочные оперативные роды в сроки <данные изъяты> недели беременности в виде кесарева сечения, в результате которых родился мертворожденный ребенок. Согласно клинико-патологического эпикриза, смерть ребенка наступила от антенатальной асфиксии с морфологическими признаками, обусловленными диссоциированным нарушением созревания ворсинчатого хориона с декомпенсацией хронической фетоплацентарной недостаточности. Как указано в пункте 18 протокола патологоанатомического исследования, причиной смерти плода является поздняя диагностика врачами больницы. Фетоплацетарная недостаточность представляет собой симтомокомплекс, при котором возникают различные нарушения, как со стороны плаценты, так и со стороны плода вследствие различных заболеваний и акушерских осложнений. Клиническая картина фетоплацентарной недостаточности проявляется в нарушениях основных функций плаценты, что нашло отражение в патологоанатомическом исследовании плода от ДД.ММ.ГГГГ N. На сроке <данные изъяты> недель в городе Южно-Сахалинске ей делали УЗИ диагностику и врачом было обращено внимание на нарушение функций плацента, однако врачи больницы внимание на это не обратили, в результате чего наступила смерть плода. Непрофессиональными действиями медицинских работников учреждения ей, как несостоявшейся матери, причинены физические и нравственные страдания, выразившиеся в переживаниях по поводу невосполнимой утраты смерти ребенка, повлекшие стрессовое расстройство, нарушение психики и обострение имеющихся болезней. По изложенным основаниям, просила суд взыскать с ответчика в ее пользу компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей, а также расходы, связанные с погребением плода, в размере <данные изъяты> рублей.
Решением суда исковые требования удовлетворены частично. С ГБУЗ "Невельская ЦРБ" в пользу Юрьевой М.В. взысканы компенсация морального вреда в сумме <данные изъяты> рублей и расходы на погребение в сумме <данные изъяты> рублей, итого, в общей сумме - <данные изъяты> рублей.
В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.
С ГБУЗ "Невельская ЦРБ" взыскана государственная пошлина в доход бюджета Невельского городского округа в размере <данные изъяты> рублей.
В апелляционной жалобе представитель ответчика Кобякова А.Ю. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение. Считает, что суд при рассмотрении дела неправильно определилобстоятельства, имеющие значение для дела, не учел причины, которые привели к смерти новорожденного. Указывает, что причиной смерти ребенка стала антенальная асфиксия с мофологическими признаками, обусловленными диссоциированным нарушением созревания ворсинчатого хориона с декомпенсацией хронической фетоплацентарной недостаточности, а также чрезмерно крупный плод, ожирение 3 степени, гестационный пиелонефрит. Полагает, что указанные недостатки способствовали неблагоприятному исходу, однако они, с учетом тяжести и характера имевшейся патологии, в прямой причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступлением смерти ребенка не могут состоять, поскольку комиссионная судебно-медицинская экспертиза не проведена и вина ответчика не доказана. Выражает несогласие с выводами суда о том, что ответчик уклоняется от участия в экспертизе, поскольку не предоставил экспертам необходимых материалов и документов для исследования. Не согласна с выводом суда о том, что ответчик уклоняется от участия в экспертизе, напротив ответчик не возражал против проведения экспертизы. Обращает внимание, что определенный размер компенсации морального вреда является завышенным, поскольку судом не учтен социально значимый статус ответчика.
Письменных возражений на апелляционную жалобу не поступило.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Сахалинского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ по настоящему делу назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Сахалинского областного суда от 24 сентября 2019 года решение суда отменено. В удовлетворении исковых требований Юрьевой М.В. к ГБУЗ "Невельская ЦРБ" о взыскании компенсации морального вреда в размере <данные изъяты> рублей, расходов на погребение - <данные изъяты> рублей отказано.
С Юрьевой М.В. в пользу <данные изъяты> взысканы судебные расходы по оплате судебно-медицинской экспертизы в размере <данные изъяты> рублей.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 14 мая 2020 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Сахалинского областного суда от 24 сентября 2019 года отменено, дело направлено на новое рассмотрение в Сахалинский областной суд.
В судебное заседание суда апелляционной инстанции не явилась истица Юрьева М.В., которая извещена о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом, что подтверждается отчетом об отправке СМС-уведомления. Руководствуясь частью 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и частью первой и второй статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия находит возможным рассмотреть дело в её отсутствие.
Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы в порядке пункта 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает необходимым решение суда изменить в части по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку судом неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, и неправильно применены нормы материального права. В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия полагает возможным в измененной части принять по делу новое решение.
Так, в соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.
В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).
Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).
Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).
К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).
Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).
Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Закон об основах охраны здоровья).
Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Закона об основах охраны здоровья).
В статье 4 Закона об основах охраны здоровья закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 названного закона).
Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Закона об основах охраны здоровья).
В пункте 21 статьи 2 указанного Закона определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.
Из пункта 2 статьи 64 Закона об основах охраны здоровья следует, что критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 данного федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.
Исходя из приведенных положений Конституции Российской Федерации и правовых норм, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодека Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.
В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.
Разрешая спор по существу, судом первой инстанции установлено, что ДД.ММ.ГГГГ после недельного нахождения на амбулаторном лечении в родовом отделении ГБУЗ "Невельская центральная районная больница", истцу Юрьевой М.В. проведены срочные оперативные роды в сроки <данные изъяты> беременности в виде кесарева сечение, в результате которых родился мертворожденный ребенок.
Согласно клинико-патологического эпикриза, смерть ребенка наступила от антенатальной асфиксии с морфологическими признаками, обусловленными диссоциированным нарушением созревания ворсинчатого хориона с декомпенсацией хронической фетоплацентарной недостаточности.
Проверяя доводы истца о некачественном оказании ей медицинских услуг и бездействии медицинских работников, в результате чего наступила смерть новорожденного ребенка, дав анализ представленным по делу доказательствам, в том числе с учетом не предоставления ответчиком оригиналов медицинских документов, необходимых для проведения судебно-медицинской экспертизы, суд первой инстанции исходя из того, что лечебное учреждение не доказало отсутствие вины в произошедшей гибели плода, пришел к выводу об обоснованности требований Юрьевой М.В. о причинении ей морального вреда, взыскав в её пользу денежную компенсацию и расходы на погребение в сумме <данные изъяты> рублей.
Выводы суда в указанной части судебная коллегия находит правильными, поскольку они основаны на материалах дела и требованиях норм материального права, регулирующих спорные правоотношения. При этом судебная коллегия принимает во внимание заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ N, проведенной <данные изъяты> на основании определения суда апелляционной инстанции, в связи с предоставлением медицинским учреждением подлинных медицинских документов.
Согласно указанному заключению, кроме нарушений, допущенных при ведении беременной в первом и втором триместре беременности в связи с её несвоевременной явкой для постановки на учет, в дальнейшем женской консультацией ГБУЗ "Невельская ЦРБ" допущены недостатки оказания медицинской помощи: 1) не проведен тест на толерантность к глюкозе в сроке <данные изъяты> с целью диагностики гестационного сахарного диабета (ГСД) у беременной с группой высокого риска; 2) нет интерпретации результатов анализа мочи (глюкозурия) от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, не приняты меры по дополнительному обследованию нарушения углеводного обмена; 3) не проведен контроль КТГ плода после <данные изъяты> с учетом имеющихся структурных изменений плаценты по результатам УЗИ в сроке <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ.
Поскольку судебными экспертами установлены дефекты оказания медицинской помощи, допущенные врачами медицинского учреждения, что в совокупности не позволило своевременно диагностировать нарушение углеводного обмена и провести его коррекцию путем назначения беременной диетотерапии и лекарственных препаратов, а также привело к недооценке врачами состояния беременной и её плода, с учетом положения статей 151, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации судебная коллегия находит обоснованным вывод суда первой инстанции о наличии связи между некачественным оказанием лечебным учреждением медицинской помощи беременной и смертью плода, что дает истцу Юрьевой М.В. право на компенсацию морального вреда.
Вместе с тем, проверяя доводы апелляционной жалобы представителя ответчика Кобяковой А.Ю. о завышенном размере компенсации морального вреда, взысканной в пользу истца в сумме <данные изъяты> рублей, судебная коллегия полагает его обоснованным в силу следующего.
В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса РФ) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда (пункт 3).
В статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, к которым относятся, в том числе, жизнь и здоровье (пункт 1 статьи 150 Гражданского кодекса РФ), а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.
Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума).
При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина".
Как следует из материалов дела, заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ N, медицинская помощь беременной Юрьевой М.В. в женской консультации ГБУЗ "Невельская ЦРБ" в первой и втором триместре была оказана не в полном объеме по объективным причинам. Стандарт обследования согласно приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 1 ноября 2012 года N 572-н "Об утверждении порядка оказания медицинской помощи по профилю акушерство и гинекологии" не был выполнен в первую очередь в связи с поздним обращением Юрьевой М.В. При первичном обращении Юрьевой М.В. к врачу акушеру-гинекологу ДД.ММ.ГГГГ по результатам УЗИ был выставлен диагноз - Беременность <данные изъяты> недель. Однако Юрьева М.В. на диспансерный учет в женскую консультацию не встала. Беременная обратилась в женскую консультацию и взята на учет в сроке беременности <данные изъяты> недель ДД.ММ.ГГГГ. В результате первый и второй триместр беременности прошли без обследования и наблюдения: не была проведена консультация терапевта, не проведено первое скрининговое УЗИ плода и т.д. Ведение беременности осложнялось тем, что Юрьева М.В. игнорировала кратность назначаемых явок к врачу, отказалась от госпитализации в стационар ДД.ММ.ГГГГ по поводу обострения инфекции мочевых путей в сроке <данные изъяты> недель (отказ оформлен официально).
Все вышеизложенное в совокупности не позволило своевременно диагностировать нарушение углеводного обмена и провести его коррекцию путем назначения диетотерапии и лекарственных препаратов. Юрьева М.В. без должного внимания отнеслась к своей беременности, о чем свидетельствует поздняя явка на учет (в 3 триместр), невыполнение рекомендаций врача о необходимости госпитализации в стационар в сроке <данные изъяты> недели, несвоевременная явка для контроля амбулаторного лечения инфекции мочевых путей (назначено на ДД.ММ.ГГГГ, явилась ДД.ММ.ГГГГ), что привело к снижению качества обследования, недооценки ситуации и бесконтрольному прогрессированию осложнений беременности.
Принимая во внимание изложенное, и учитывая, что истцом не предоставлены доказательства, ставящие под сомнение выводы судебно-медицинской экспертизы, при этом доводы ответчика о безответственном отношении к беременности нашли свое подтверждение, судебная коллегия полагает, что поведение Юрьевой М.В. подлежит учету при определении размера компенсации морального вреда, поскольку позднее обращение в женскую консультацию для постановки на учет, отказ от госпитализации при наличии к этому медицинских показаний, способствовало снижению качества обследования с целью выявлению имеющихся осложнений в более ранние сроки.
При таком положении дела, учитывая фактические обстоятельства дела, степень вины нарушителя, степень нравственный и физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями истца, а также требований разумности и справедливости, судебная коллегия полагает необходимым решение суда изменить в части, снизив размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию с ГБУЗ "Невельская ЦРБ" в пользу Юрьевой М.В. с <данные изъяты> рублей до <данные изъяты> рублей.
Доводы апелляционной жалобы представителя ответчика Кобяковой А.Ю. об отсутствии вины лечебного учреждения не могут служить основанием для отмены решения суда, поскольку повторяют правовую позицию, занятую стороной в судебном заседании, которая была предметом исследования в судебном заседании, и по мотивам, изложенным в решении, суд обоснованно с ней не согласился.
Несогласие ответчика с несением расходов на погребение является несостоятельным, поскольку расчет расходов в сумме <данные изъяты> рублей проверен судом первой инстанции, признан обоснованным, что соответствует положениям статьи 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федеральному закону от 12 января 1996 года N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле".
На основании изложенного и руководствуясь статьями 327 - 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Невельского городского суда Сахалинской области от 11 декабря 2018 года изменить в части взыскания с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Сахалинской области "Невельская центральная районная больница" в пользу Юрьевой Марии Витальевны компенсации морального вреда, определив ко взысканию (снизив ее размер) в размере <данные изъяты> рублей, а всего <данные изъяты> рублей.
В остальной части решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя ответчика Кобяковой А.Ю. - без удовлетворения.
Председательствующий А.Г. Загорьян
Судьи: Т.Н. Литвинова
В.А. Калинский


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка