Определение Судебной коллегии по гражданским делам Рязанского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ РЯЗАНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 23 июня 2021 года Дело N 33-1447/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Рязанского областного суда в составе:

председательствующего Максимкиной Н.В.,

судей Федуловой О.В., Жирухина А.Н.,

при секретаре Смирновой В.Д.,

с участием прокурора Воробьевой В.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе истца Корябина Дмитрия Марковича на решение Сараевского районного суда Рязанской области от 20 января 2021 г., которым постановлено:

Исковое заявление Корябина Дмитрия Марковича к Ладжаилиа Мохамеду Насер, Салиевой Ирине Анатольевне о взыскании морального вреда и материального ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием, - удовлетворить частично.

Взыскать с Ладжаилиа Мохамеда Насер в пользу Корябина Дмитрия Марковича в счет возмещения морального вреда, причиненного дорожно-транспортным происшествием, 200 000 руб.

В остальной части исковых требований Корябина Дмитрия Марковича к Ладжаилиа Мохамеду Насер, Салиевой Ирине Анатольевне о взыскании морального вреда и материального ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием, - отказать.

Взыскать с Ладжаилиа Мохамеду Насер в доход государства государственную пошлину в размере 300 руб.

Изучив материалы дела, заслушав доклад судьи Жирухина А.Н., объяснения истца Корябина Д.М., его представителя Баскакова В.Г., мнение прокурора Воробьевой В.А., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Корябин Д.М. обратился в суд с иском к Ладжаилиа М.Н. и Салиевой И.А. о взыскании морального вреда и материального ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием, мотивируя заявленные требования тем, что 19 июля 2017 г. около 18 час. вблизи дома <адрес> по вине ответчика произошло дорожно-транспортное происшествие с участием мотоцикла "<скрыто>", без регистрационного знака, принадлежащего истцу и под его же управлением и автомобиля <скрыто>, зарегистрированного за Салиевой И.А. и под управлением водителя Ладжаилиа М.Н. В результате указанного ДТП истцу причинены телесные повреждения, квалифицируемые как тяжкий вред, причиненный здоровью человека. В связи с этим истец испытал нравственные страдания. Пока Корябин Д.М. находился в неподвижном состоянии, исход лечения был неизвестен, размер компенсации морального вреда оценивает в 900 000 руб. Помимо этого для восстановления своего здоровья истец был вынужден нести затраты на лекарственные препараты, средства реабилитации, в связи с чем просит взыскать солидарно с ответчиков материальный ущерб (расходы на лекарственные средства, костыли) в размере 16 397, 40 руб. и компенсацию морального вреда в размере 900 000 руб.

Суд частично удовлетворил заявленные требования к ответчику Ладжаилиа М.Н., одновременно отказав в удовлетворении заявленного иска к ответчику Салиевой И.А., о чем постановлено обжалуемое решение.

В апелляционной жалобе истец Корябин Д.М., считая решение незаконным и необоснованным, просит отменить его в той части, в которой истцу отказано в удовлетворении иска о компенсации морального вреда на большую сумму и отказано в иске к ответчику Салиевой И.А., вынести новое решение - о солидарном взыскании с обоих ответчиков компенсации морального вреда в сумме 600 000 руб. В обоснование доводов жалобы указывает на нарушение норм материального вреда, допущенные судом первой инстанции и выразившиеся в том, что суд неправильно применил нормы статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, не учел, что взысканная сумма компенсации морального вреда не должна носить формального характера, ее целью является компенсация причиненных потерпевшему страданий. Судом проигнорированы положения Закона об ОСАГО, не учтено, что ответчик Салиева И.А. передала транспортное средство в пользование ответчику Ладжаилиа М.Н., не застраховав его ответственность, что свидетельствует о наличии вины собственника в выбытии транспортного средства из ее владения и, как следствие, наступлении солидарной ответственности обоих ответчиков.

В возражениях на апелляционную жалобу прокурор Панфилова Н.Ю. просит оставить постановленное решение без изменения, считая его законным и обоснованным.

В судебном заседании истец Корябин Д.М. и его представитель Баскаков В.Г. апелляционную жалобу поддержали по тем же доводам.

Ответчики Ладжаилиа М.Н. и Салиева И.А. в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела в апелляционном порядке извещены надлежащим образом, от Салиевой И.А. имеется заявление о рассмотрении дела в ее отсутствие, в связи с чем судебная коллегия, руководствуясь положениями частей 4, 5 статьи 167, части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть настоящее дело в их отсутствие при состоявшейся явке.

Законность и обоснованность решения суда проверена судебной коллегией по гражданским делам Рязанского областного суда в порядке, установленном главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по смыслу которой повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела, и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления в обжалуемой части и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

Заслушав доводы истца Корябина Д.М., его представителя Баскакова В.Г., мнение прокурора Воробьевой В.А., полагавшей решение отмене в части разрешения требований к Салиевой И.А. и изменению в части размера компенсации морального вреда, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, оценив в совокупности имеющиеся в деле доказательства, проверив в соответствии со статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального законодательства в пределах доводов апелляционной жалобы при постановлении решения в обжалуемой части, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно пункту 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Пункт 2 статьи 1064 того же кодекса предусматривает, что лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

В силу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

На основании пункта 3 статьи 1079 названного кодекса вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064).

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно пункту 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. При этом суду следует иметь ввиду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право пользования своим именем, право авторства), либо нарушающими имущественные права гражданина.

К числу признаваемых в Российской Федерации и защищаемых Конституцией Российской Федерации прав и свобод относятся, прежде всего, право на жизнь (часть первая статьи 20), как основа человеческого существования, источник всех других основных прав и свобод и высшая социальная ценность, и право на охрану здоровья (часть первая статьи 41), которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.

В силу указанных положений Конституции Российской Федерации на государство возложена обязанность уважения данных конституционных прав и их защиты законом (статья 18 Конституции Российской Федерации). В гражданском законодательстве жизнь и здоровье рассматриваются как неотчуждаемые и непередаваемые иным способом нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения (п. 1 ст. 150 ГК РФ).

Судом установлено и из материалов дела следует, что 19 июля 2017 г. около 18 час. 00 мин. в районе дома <адрес> произошло дорожно-транспортное происшествие с участием мотоцикла "<скрыто>" без регистрационного знака, принадлежащего на праве собственности и под управлением Корябина Д.М., и автомобиля <скрыто>, под управлением водителя Ладжаилиа М.Н., находящегося на момент происшествия в собственности у Салиевой И.А.

ДТП произошло по вине водителя Ладжаилиа М.Н., нарушившего пункт 8.1 Правил дорожного движения, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 г. N 1090.

Согласно представленным в дело заключениям судебно-медицинских экспертиз Кораблинского отделения ГБУ Рязанской области "Бюро МСЭ" N от 23 марта 2018 г., N от 12 марта 2018 г., в результате ДТП Корябину Д.М. причинены телесные повреждения: закрытый перелом нижней трети правой бедренной кости со смещением кзади и кнутри, Эпифизеолиз нижней трети правой бедренной кости со смещением; кровоподтек в верхней трети правого бедра по внутренней поверхности, которые в указанной выше форме не являются опасными для жизни, по своему характеру вызывают значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть (стойкая утрата общей трудоспособности свыше 30 процентов), в силу чего квалифицируются как тяжкий вред, причиненный здоровью человека.

Постановлением следователя СО МВД России "Сараевский" Антонова А.А. от 24 сентября 2019 г. уголовное дело, возбужденное по факту исследуемого ДТП по признакам преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, прекращено за истечением срока давности.

Данные обстоятельства сторонами не оспаривались и объективно подтверждаются имеющимися в деле сведениями ДТП, копиями материалов уголовного дела N по признакам преступления, предусмотренного частью 1 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, медицинской документацией на имя Корябина Д.М., экспертными заключениями Кораблинского отделения ГБУ Рязанской области "Бюро МСЭ", заключениями автотехнических экспертиз ЭКЦ УМВД России по Рязанской области, фото-материалами с места ДТП, а также сведениями ГИБДД.

Отказывая Корябину Д.М. в удовлетворении заявленного иска о взыскании расходов на приобретение лекарственных препаратов и средств реабилитации после ДТП, суд исходил из недоказанности в суде первой инстанции причинно-следственной связи между покупкой указанных истцом медикаментов и средств реабилитации и причиненного ему вреда после ДТП, отсутствия приложенных к иску оригиналов квитанций об их приобретении и выписного эпикриза, в связи с чем не нашел правовых оснований для взыскания заявленных сумм с ответной стороны.

Удовлетворяя заявленные требования в части взыскания компенсации морального вреда с ответчика Ладжаилиа М.Н., суд, руководствуясь вышеизложенными нормами права, принимая во внимание, что Корябину Д.М. указанным выше ДТП причинен вред здоровью, который квалифицируется как тяжкий вред, учитывая способ лечения истца, его специфику, время нахождения в больнице и время, необходимое для реабилитации, неосторожную форму вины в действиях ответчика Ладжаилиа М.Н., определилкомпенсацию морального вреда в сумме 200 000 руб.

Отказывая в удовлетворении заявленного иска к ответчику Салиевой И.А., суд первой инстанции, установив, что автомобиль <скрыто> принадлежал на момент ДТП (19 июля 2017 г.) на праве собственности Салиевой И.А. при том, что Ладжаилиа М.Н. пользовался этим автомобилем в своих личных целях, как собственник, возложил на последнего деликтную ответственность за вред, причинный источником повышенной опасности истцу Корябину Д.М., одновременно освободив ответчика Салиеву И.А. от гражданско-правовой ответственности за причинение вреда истцу.

Поскольку постановленное решение в части удовлетворения требований истца Корябина Д.М., установления обстоятельств ДТП, вины ответчика Ладжаилиа М.Н. в совершении исследуемого ДТП сторонами не обжаловано, обоснованность выводов суда в указанной части предметом апелляционного контроля в силу части 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не является.

Между тем, по мнению судебной коллегии, с оспариваемыми выводами суда в части определения размера компенсации морального вреда и в части отказа в удовлетворении заявленного иска к ответчику Салиевой И.А. согласиться нельзя ввиду допущенных судом при разрешении названных выше требований нарушений норм материального права, выразившихся в следующем.

Пунктом 2 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причиненный этим источником, если докажет, что источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, в таких случаях несут лица, противоправно завладевшие источником. При наличии вины владельца источника повышенной опасности в противоправном изъятии этого источника из его обладания ответственность может быть возложена как на владельца, так и на лицо, противоправно завладевшее источником повышенной опасности.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", судам надлежит иметь в виду, что под владельцем источника повышенной опасности следует понимать юридическое лицо или гражданина, которые используют его в силу принадлежащего им права собственности, права хозяйственного ведения, оперативного управления либо на других законных основаниях (например, по договору аренды, проката, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности).

При наличии вины владельца источника повышенной опасности в противоправном изъятии этого источника из его обладания ответственность по возмещению вреда может быть возложена как на владельца, так и на лицо, противоправно завладевшее источником повышенной опасности, в долевом порядке в зависимости от степени вины каждого из них (например, если владелец транспортного средства оставил автомобиль на неохраняемой парковке открытым с ключами в замке зажигания, то ответственность может быть возложена и на него) (пункт 24 названного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1).

Исходя из изложенных норм Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что законный владелец источника повышенной опасности и лицо, завладевшее этим источником повышенной опасности и причинившее вред в результате его действия, несут ответственность в долевом порядке при совокупности условий, а именно - наличие противоправного завладения источником повышенной опасности лицом, причинившим вред, и вины владельца источника повышенной опасности в противоправном изъятии этого источника из его обладания. При этом перечень случаев и обстоятельств, при которых непосредственный причинитель вреда противоправно завладел источником повышенной опасности при наличии вины владельца источника повышенной опасности в его противоправном изъятии лицом, причинившим вред, не является исчерпывающим.

Пунктом 3 статьи 16 Федерального закона от 10 декабря 1995 г. N 196-ФЗ "О безопасности дорожного движения" (здесь и далее - в редакции закона, действующей в период спорных правоотношений) установлено, что владельцы транспортных средств должны осуществлять обязательное страхование своей гражданской ответственности в соответствии с федеральным законом. В отношении транспортных средств, владельцы которых не исполнили данную обязанность, регистрация не проводится. Обязательное страхование гражданской ответственности владельцев транспортных средств осуществляется только при условии проведения в отношении транспортного средства государственного технического осмотра или технического осмотра, проведение которого предусмотрено законодательством в области технического осмотра транспортных средств.

Аналогичные положения содержатся и в статье 4 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее по тексту - Закон об ОСАГО).

Пунктом 2 статьи 19 Федерального закона от 10 декабря 1995 г. N 196-ФЗ "О безопасности дорожного движения" предусмотрен запрет на эксплуатацию транспортных средств, владельцами которых не исполнена установленная федеральным законом обязанность по страхованию своей гражданской ответственности.

Из системного толкования приведенных положений Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 10 декабря 1995 г. N 196-ФЗ "О безопасности дорожного движения", Закона об ОСАГО и с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1, следует, что владелец источника повышенной опасности - транспортного средства, передавший полномочия по владению этим транспортным средством лицу, не имеющему права в силу различных оснований на управление транспортным средством, о чем было заведомо известно законному владельцу на момент передачи полномочий по его управлению этому лицу, в случае причинения вреда в результате неправомерного использования таким лицом транспортного средства, будет нести совместную с ним ответственность в долевом порядке в зависимости от степени вины каждого из них, то есть вины владельца источника повышенной опасности и вины лица, которому транспортное средство передано в управление в нарушение специальных норм и правил по безопасности дорожного движения.

Аналогичные правовые позиции отражены и в Определениях Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 2 июня 2020 г. N 4-КГ20-11, 2-4196/2018, от 18 мая 2020 г. N 78-КГ20-18, от 5 августа 2019 г. N 82-КГ19-1.

В силу части 2 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть 1 статьи 196 ГПК РФ).

Суд первой инстанций при разрешении заявленного спора не учел в полной мере названные выше положения закона и в результате неправильного применения норм материального права не определилналичие с учетом положений пункта 2 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации условий для возложения ответственности по компенсации морального вреда в пользу Корябина Д.М., помимо ответчика Ладжаилиа М.Н., на ответчика Салиеву И.А., являющуюся владельцем источника повышенной опасности.

Принимая решение об отказе в удовлетворении исковых требований Корябина Д.Н. о компенсации морального вреда, причиненного источником повышенной опасности, к ответчику Салиевой И.А., районный суд сослался лишь на то, что в момент дорожно-транспортного происшествия транспортным средством управлял ответчик Ладжаилиа М.Н., на которого необходимо возложить ответственность по компенсации морального вреда.

Между тем, исходя из указанных выше норм закона и акта их толкования, по данному делу юридически значимым и подлежащим установлению с учетом заявленных исковых требований Корябина Д.М. и подлежащих применению норм материального права являлось выяснение вопроса: имелись ли основания для возложения ответственности по возмещению вреда в результате дорожно-транспортного происшествия на законного владельца источника повышенной опасности Салиеву И.А. совместно с лицом, управлявшим в момент дорожно-транспортного происшествия источником повышенной опасности (Ладжаилиа М.Н.), в зависимости от степени вины каждого из них. С учетом приведенного правового регулирования спорных отношений суду следовало установить, имелись ли обстоятельства, свидетельствующие о противоправном завладении транспортным средством Ладжаилиа М.Н. (как лицом, непосредственно причинившим вред), и обстоятельства, свидетельствующие о виновном поведении самого владельца источника повышенной опасности Салиевой И.А., передавшей полномочия по управлению названным выше автомобилем лицу, не включённому в полис ОСАГО.