Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 20 мая 2020 года №33-1447/2020

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 20 мая 2020 года Дело N 33-1447/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:
председательствующего - судьи Сундукова А.Ю.,
судей - Нартдиновой Г.Р., Ступак Ю.А.,
при ведении протокола помощником судьи Сергеенковым А.Б.
рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Ижевске Удмуртской Республики 20 мая 2020 года апелляционную жалобу С. на решение Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 24 декабря 2019 года, которым постановлено:
"В удовлетворении исковых требований С. к М. о признании сделки дарения недействительной и взыскании убытков - отказать.
Взыскать с С. в пользу М. в счет возмещения расходов по оплате услуг представителя <данные изъяты> рублей.
Обеспечительные меры, принятые определением судьи Воткинского районного суда от 17.06.2019 г. в виде наложения ареста на имущество ответчика М., находящееся у него или других лиц, в пределах суммы исковых требований - <данные изъяты>. - отменить.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Сундукова А.Ю., судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
С. обратилась в суд с иском к М. о признании договора дарения недействительным, взыскании компенсации стоимости спорного наследственного имущества.
Исковые требования обоснованы тем, что в собственности М.И.Ал. имелся жилой дом, площадью 59,8 кв.м, кадастровый N, расположенный по адресу: Удмуртская Республика, <адрес>.
У М.И.Ал. имеется дочь С. (истица), которой последний в соответствии с завещанием N <адрес>7, оформленным ДД.ММ.ГГГГ нотариусом г. Воткинска Удмуртской Республики Б., оставил все свое движимое и недвижимое имущество. В соответствии с надписью нотариуса от ДД.ММ.ГГГГ завещание не отменено и не изменено. ДД.ММ.ГГГГ М.И.Ал. умер. Истица С. обратилась к нотариусу для вступления в наследство, и в ходе оформления документов выяснила, что спорный жилой дом находится в собственности ответчика М.. При жизни М.И.Ал. и его жена М.Г.А. никаких заявлений о своем желании передать какое-либо свое имущество, а тем более, дом, в котором родились и выросли их дети, не изъявляли. Наследодатель М.И.Ал. ввиду преклонного возраста страдал забывчивостью. Не помнил никого из друзей и знакомых, с кем он контактировал в своей зрелой жизни, а также на работе. М.И.Ал. после заключения договора дарения прописал у себя в доме дочь С. В связи с этим истец считает, что ответчик М.И.Ал. неправомерно приобрел спорный дом, действуя помимо воли М.И.Ал., путем введения его в заблуждение, воспользовавшись его возрастом и состоянием здоровья. Истец основывает свои требования, в том числе, на положениях ч. 1 ст. 171 ГК РФ, полагая, что ничтожна сделка, совершенная гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства. В случае признания судом договора дарения недействительным, зарегистрированное за М.И.Ал. право собственности на дом и выданное ему свидетельство о государственной регистрации права собственности на дом на основании указанного договора дарения также должны быть признаны недействительными, поскольку в силу п.1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий и недействительна с момента ее совершения. Нарушение прав С. заключается в том, что договор на совершение дарения дома был подписан М.И.Ал. под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение. В результате указанных сделок С. лишена права собственности на дом, принадлежавший ее отцу, помимо своей воли. Если невозможно применить двустороннюю реституцию, то необходимо взыскать с М.И.Ал. стоимость дома в размере <данные изъяты> руб. На основании ст. ст.12, ч.1 ст.171,167,177 ГК РФ истец просила суд признать сделку дарения спорного дома, заключенную между М.И.Ал. и М., недействительной, взыскать с М.И.Ал. денежную сумму в размере <данные изъяты>.
В ходе судебного разбирательства истцом С. в лице представителя А., действующего на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ со сроком действия до ДД.ММ.ГГГГ, в порядке ст. 39 ГПК РФ подано заявление об уточнении основания иска. Согласно данному заявлению, в качестве правового обоснования оспаривания сделки дарения указана ст.177 ГК РФ, поскольку М.И.Ал. после заключения договора дарения прописал в доме, который подарил, дочь С., думая, что он принадлежит ему. Считает, что ответчик М.И.Ал. неправомерно приобрел спорный дом, действуя помимо воли М.И.Ал., путем введения его в заблуждение, воспользовавшись его возрастом и состоянием здоровья. В данном случае, по мнению стороны истицы, М.И.Ал. в силу своего возраста и состояния здоровья не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, поскольку у него сформировалось ошибочное, не соответствующее действительности представление о том, что он подписывает.
В судебном заседании С. и ее представитель А. исковые требования поддержали.
В суде первой инстанции ответчик М.И.Ал. и его представитель З., действующий на основании нотариальной доверенности, исковые требования не признали, указали на отсутствие доказательств, подтверждающих, что на момент заключения договора дарения дядя М.И.Ал. - М.И.Ал. страдал каким-либо психическим заболеванием, договор подписал лично. Просили в иске отказать.
Суд постановилвышеуказанное решение.
В апелляционной жалобе представитель С. - А. просит решение суда отменить в полном объеме и принять по делу новый судебный акт, которым признать сделку дарения недействительной и взыскать с ответчика денежную сумму в заявленном размере. Излагая свою правовую позицию, заявитель ссылается на преклонный возраст М.И.Ал., его забывчивость, поскольку после смерти жены не помнил ни друзей, ни знакомых, терялся в городе. После заключения договора дарения отец прописал дочь С. в спорный дом. Полагает, что выводы посмертной медицинской судебно-психиатрической экспертизы в отношении М.И.Ал. ДД.ММ.ГГГГ года рождения, были оценены судом первой инстанции неверно, без учета совокупности представленных доказательств. При взыскании судебных издержек суд отошел от принципа разумности, взыскав с истицы <данные изъяты> руб.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель истицы С. - адвокат А., действующий на основании ордера N от ДД.ММ.ГГГГ, выданный НО "Октябрьская коллегия адвокатов" на удовлетворении апелляционной жалобы настаивал.
Остальные лица участвующие в деле в суд не явились, будучи надлежащим образом извещены о месте и времени судебного разбирательства в суд не явились. Дело было рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц по основаниям ст.167 ГПК РФ.
Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.
Из материалов дела усматривается и установлено судом первой инстанции, что М.И.Ал., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умерший ДД.ММ.ГГГГ, являлся собственником земельного участка и расположенного на нем жилого дома по адресу: Удмуртская Республика, <адрес>, 6.
ДД.ММ.ГГГГ М.И.Ал., именуемым дарителем, заключен договор дарения вышеуказанного жилого дома и земельного участка. Одаряемый - ответчик М. (л.д. 73).
Согласно выписке из ЕГРН от ДД.ММ.ГГГГ, правообладателем жилого дома по вышеуказанному адресу с ДД.ММ.ГГГГ являлся ответчик М.И.Ал. В дальнейшем ответчик продал дом и земельный участок К., что подтверждается договором купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 35).
ДД.ММ.ГГГГ М.И.Ал. составил завещание, согласно которому все движимое и недвижимое имущество, какое окажется принадлежащим ему на день смерти, завещал С., ДД.ММ.ГГГГ года рождения (л.д.33).
Оспаривая сделку дарения, заключенную между умершим М.И.Ал. и ответчиком М.И.Ал. ДД.ММ.ГГГГ, С. сослалась на наличие завещания от ДД.ММ.ГГГГ и то обстоятельство, что в момент заключения сделки дарения М.И.Ал.Ам. не понимал характера и содержания своих действий, не мог руководить ими и заблуждался относительности характера заключаемой сделки. В результате указанной сделки С. помимо своей воли лишена права собственности на спорное недвижимое имущество, принадлежащее ее отцу.
Суд первой инстанции, разрешая спор по существу, пришел к выводу, что С., являясь наследником по завещанию всего имущества М.И.Ал.Ам., и приняв наследство в виде квартиры и денежных средств, как заинтересованное лицо имеет право на оспаривание сделки дарения, совершенной наследодателем в отношении спорного имущества, не вошедшего в наследственную массу по причине его отчуждения посредством оспариваемого договора.
Руководствуясь нормами ст.ст.166,177,178 Гражданского кодекса РФ, п.71 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2005 года N 25, ст.ст.12,56 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд указал, что при оспаривании договора дарения С. должна представить доказательства того, что оспариваемой сделкой нарушены ее права и охраняемые интересы, что сделка дарения повлекла для нее неблагоприятные последствия, а также доказательства наличия действительной воли М.И.Ал.Ал. при совершении сделки дарения по распоряжению имуществом при своей жизни, наличие (отсутствие) у последнего психического расстройства и степень его тяжести.
В рамках рассмотрения настоящего гражданского дела по ходатайству истца была назначена посмертная медицинская судебно-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено БУЗиСПЭ "Республиканская клиническая психиатрическая больница МЗ УР".
По заключению комиссии от ДД.ММ.ГГГГ N М.И.Ал. в момент подписания договора дарения от 05 февраля 2015 года жилого дома и земельного участка, какого-либо психического расстройства, которое могло бы повлиять на его способность понимать значение своих действий и руководить ими, не обнаруживал. В связи с крайней противоречивостью указанных в свидетельских показаниях сведений о психическом состоянии и поведении М.И.Ал.Ал. выставить какое-либо психическое расстройство не представляется возможным. Оценка физического состояния подэкспертного находится вне компетенции судебно-психиатрических экспертов. Ответить на часть вопроса с формулировкой "заблуждаться относительно самой сути сделки, тождества ее предмета, во время подписания 05.02.2015 г. договора дарения жилого дома и земельного участка", не представляется возможным, так как состояние "заблуждения" не относится к категории психических нарушений и судебно-психиатрической оценке не подлежит.
Оценивая данное заключение комиссии, отвечающее требованиям закона, в совокупности с другими доказательствами по делу, в том числе свидетельскими показаниями, представленными как со стороны истца, так и ответчика, суд первой инстанции установил, что допустимых и достаточных доказательств, бесспорно свидетельствующих о том, что в момент составления оспариваемого договора М.И.Ал.Ал. не мог понимать значение своих действий и руководить ими, что в период заключения договора дарения М.И.Ал.Ал. действовал под влиянием заблуждения, преднамеренного создания ответчиком у дарителя не соответствующего действительности представления о характере сделки, ее условиях, предмете, других обстоятельствах, влияющих на его решение, истицей не представлено.
Напротив, суд пришел к выводу, что М.И.Ал.Ал., имея намерение при жизни распорядиться частью принадлежащего ему имущества в виде жилого дома и земельного участка по адресу <адрес>, оформил договор дарения на данное имущество на имя ответчика, тем самым выразил свою волю в установленном законом порядке, в связи с чем, спорное имущество не вошло в состав наследственной массы и не могло быть унаследовано истцом в рамках вышеуказанного завещания.
Таким образом, суд, объективно оценивая представленные доказательства, указал на отсутствие оснований для признания сделки дарения недействительной, в связи с чем отказал в заявленных исковых требованиях и в порядке ст.ст.98,100 ГПК РФ взыскал с истца в пользу ответчика судебные расходы, исходя из принципа разумности и представленных доказательств.
Выводы суда соответствуют обстоятельствам дела, основаны на нормах материального права, подтверждены исследованными доказательствами, оценка которым дана по правилам ст.67 ГПК РФ, поэтому оснований сомневаться в законности и обоснованности принятого по делу решения оснований у судебной коллегии не имеется.
При таких обстоятельствах судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы, которые выражают несогласие с постановленным решением, направлены на переоценку доказательств и выводов суда первой инстанции, однако не опровергают выводов суда и не свидетельствуют о неправильности принятого по делу решения, постановленного на верной оценке представленных сторонами доказательств, в т.ч., судебно-медицинской экспертизы.
То обстоятельство, что с согласия умершего наследодателя истица была зарегистрирована в спорном жилом помещении само по себе не доказывает не доказывает того обстоятельства, что умерший наследодатель на момент совершения сделки не отдавал отчета своим действиям и не мог руководить ими.
Постановка на регистрационный учет является административным актом и может лишь указывать на то, что умерший М.И.Ал. был согласен на проживание в спорном домовладении ответчицы, что никоим образом не может ставить под сомнение его свободную волю на отчуждение этого имущества.
Из материалов дела усматривается, что за оказание юридических услуг, предоставленных ООО Юридическая компания "Защита" в лице директора З. М.И.Ал. понес расходы в размере <данные изъяты> рублей. Суд, присуждая расходы на оплату услуг представителя с истца, исходил из принципа разумности, обстоятельств конкретного дела, степени участия представителя и объема предоставленных им услуг, в связи с чем обоснованно возместил судебные расходы в размере <данные изъяты> рублей.
Таким образом, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда апелляционная жалоба не содержит.
Руководствуясь ст.328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
решение Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 24 декабря 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу С. - без удовлетворения.
Председательствующий А.Ю. Сундуков
Судьи Г.Р. Нартдинова
Ю.А.Ступак


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка