Определение Судебной коллегии по гражданским делам Тверского областного суда от 09 июля 2020 года №33-1408/2020

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ТВЕРСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 9 июля 2020 года Дело N 33-1408/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Тверского областного суда
в составе председательствующего судьи Пойменовой С.Н.,
судей Комаровой Ю.В., Климовой К.В.,
при секретаре судебного заседания Соловьевой В.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании
по докладу судьи Климовой К.В.
дело по апелляционной жалобе Гусаровой И.В. и Гусарова В.В., апелляционному представлению Бежецкого межрайонного прокурора на решение Бежецкого городского суда Тверской области от 21 июня 2019 года, которым постановлено:
"исковые требования Гусаровой И.В. и Гусарова В.В. к Давлатову С.М., Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Тверской области "Бежецкая центральная районная больница", Министерству имущественных и земельных отношений Тверской области, Министерству здравоохранения Тверской области, ЗАО "МАКС-М" и Тверскому территориальному фонду обязательного медицинского страхования о взыскании компенсации морального вреда, причиненного преступлением, расходов на приобретение лекарственных препаратов, расходов на погребение, установление памятника, расходов по оплате услуг представителя за участие в настоящем деле оставить без удовлетворения.
Взыскать с Гусаровой И.В. и Гусарова В.В. в пользу ГБУЗ Калужской области "Калужское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" расходы на производство проведенной по делу повторной судебно-медицинской экспертизы - по <данные изъяты> рублей с каждого из них.
Взыскать с Гусаровой И.В. и Гусарова В.В. в пользу ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ" расходы по оплате проведенной в рамках настоящего дела судебно-медицинской экспертизы N в равных долях - по <данные изъяты> рублей с каждого из них".
Судебная коллегия
установила:
Гусарова И.В. и Гусаров В.В. обратились в суд с иском, уточненным в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к Давлатову С.М. о взыскании <данные изъяты> рублей - расходов по приобретению лекарственных препаратов для матери, <данные изъяты> рублей - расходов на проведение похорон, <данные изъяты> рублей - расходов на приобретение и установку памятника, а всего <данные изъяты> рублей (по <данные изъяты> рублей каждому), расходов по оплате услуг представителя в размере <данные изъяты> рублей (по <данные изъяты> рублей каждому) и компенсации морального вреда в размере по <данные изъяты> рублей каждому. В обоснование требований указали, что постановлением Бежецкого городского суда Тверской области от 27 сентября 2018 г. уголовное дело N и уголовное преследование в отношении Давлатова С.М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного <данные изъяты> Уголовного кодекса Российской Федерации, прекращено в связи с истечением срока давности уголовного преследования. Вместе с тем, Давлатов С.М. не освобожден от обязательств по возмещению причиненного потерпевшим Гусаровой И.В. и Гусарову В.В. ущерба. За потерпевшими признано право на обращение в суд с иском о возмещении ущерба от преступления в порядке гражданского судопроизводства. 7 сентября 2016 г. в хирургическое отделение ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ" по адресу: <адрес> была госпитализирована ФИО1 с диагнозом <данные изъяты>, ей была проведена хирургическая операция, после чего 12 сентября 2016 г. она в состоянии комы была экстренно переведена для дальнейшего лечения в ГБУЗ Тверской области "Областная клиническая больница", откуда 28 декабря 2016 г. - в ГБУЗ Тверской области "Городская клиническая больница N 6" г. Твери, где 19 января 2017 г. скончалась, не приходя в сознание, после проведенной ей в Бежецкой ЦРБ операции и сделанного наркоза. Согласно акту судебно - медицинского исследования трупа от ДД.ММ.ГГГГ N, смерть Гусаровой Л.B. наступила в результате <данные изъяты>. Данные неблагоприятные последствия возникли в результате ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей врачом <данные изъяты> Бежецкой ЦРБ Давлатовым С.М. Совершенным преступлением Давлатовым С.М. истцам причинен материальный ущерб, выразившийся в приобретении медикаментов, расходах на проведение похорон, в приобретении и установке памятника и надгробия <данные изъяты> Общая стоимость ущерба, причиненного преступлением, составила <данные изъяты> рублей, которые подлежат взысканию с ответчика, виновного в причинении ущерба. Компенсацию причиненного морального вреда в связи со смертью матери истцы оценивают в <данные изъяты> рублей, по <данные изъяты> рублей каждому. В целях защиты нарушенных прав и законных интересов истцы обратились за юридической помощью к адвокату Балясникову А.А. За оказание юридических услуг понесли расходы в сумме <данные изъяты> рублей.
Определениями суда к участию в деле в качестве соответчиков привлечены ГБУЗ Тверской области "Бежецкая центральная районная больница", Министерство имущественных и земельных отношений Тверской области, Министерство здравоохранения Тверской области, ЗАО "МАКС-М" и Тверской территориальный фонд обязательного медицинского страхования.
Истцы Гусарова И.В. и Гусаров В.В., их представитель Балясников А.А. в судебном заседании иск с учетом уточнения поддержали.
Суду в ходе рассмотрения дела было представлено заявление истцов об отказе от иска в части требований о взыскании в их пользу расходов по оплате услуг представителя при участии в рассмотрении уголовного дела в отношении Давлатова С.М.
Судом вынесено определение о прекращении дела в части указанных требований.
Ответчик Давлатов C.М. и его представитель адвокат Иванов B.Ю. иск не признали, указав, что заключением проведенной по настоящему делу повторной СМЭ не установлено причинно-следственной связи между действиями врача Давлатова С.М., оказывавшего врачебную помощь матери истцов, и наступившими последствиями в виде смерти Гусаровой Л.В.
Представитель ответчика - ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ" Иванова Н.Н. в судебном заседании против иска возражала, просила в его удовлетворении отказать на основании заключения проведенной по данному гражданскому делу повторной судебно-медицинской экспертизы. Просила также взыскать с истцов в пользу Бежецкой ЦРБ расходы по оплате проведенной по делу СМЭ N в размере <данные изъяты> рублей.
Представители ответчиков - Министерства здравоохранения Тверской области и Министерства имущественных и земельных отношений Тверской области в судебное заседание не явились, письменно уведомили суд о своей неявке, просили дело рассмотреть без своего участия, в иске отказать на основании выводов проведенной в рамках настоящего дела повторной СМЭ.
Представитель ответчика - Тверского территориального фонда обязательного медицинского страхования просил дело рассмотреть без своего участия, в иске к ТФОМС Тверской области - отказать.
Представители ответчика - ЗАО "МАКС-М", третьих лиц - Правительства Тверской области, Тверской ОКБ и ГБУЗ "ГКБ N 6" в судебное заседание не явились, о его дате, времени и месте извещены заранее, надлежащим образом, об уважительных причинах неявки суду не сообщили, об отложении его рассмотрения не просили.
Судом постановлено приведенное выше решение.
Не согласившись с указанным решением, истцы обратились с апелляционной жалобой на данное решение, в которой, считая решение суда первой инстанции вынесенным с нарушением норм материального и процессуального права, ставят вопрос о его отмене и принятии нового решения об удовлетворении исковых требований в полном объеме.
В обоснование апелляционной жалобы указано, что судом необоснованно к участию в деле в качестве соответчиков были привлечены Министерство здравоохранения Тверской области, Министерство имущественных и земельных отношений Тверской области, Территориальный фонд обязательного медицинского страхования Тверской области, страховая компания АО "МАКС-М", поскольку судом не были указаны мотивы, по которым он признал невозможным рассмотреть данное дело без указанных лиц. Данное обстоятельство привело к затягиванию рассмотрения настоящего гражданского дела.
Полагают, что суд основывает свои выводы на выборочных ответах на вопросы повторной судебно-медицинской экспертизы, не принимая во внимание ее однозначные выводы о вине ответчиков. Выводы экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, установили и подтвердили вину Давлатова С.М. в наступлении неблагоприятных последствий для ФИО1 Уголовное дело было прекращено в связи с истечением срока давности уголовного преследования, а не по реабилитирующим основаниям. Кроме того, Давлатов С.М. вину в совершении преступления признал полностью. Однако судом указанные факты не были приняты во внимание.
Апеллянты полагают, что обжалуемое решение нелогично, поскольку выводы, сделанные в мотивировочной части решения противоречат друг другу. Так, суд, установив вину ответчиков Давлатова С.М. и ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ", приходит к выводу о недоказанности их вины.
Разрешая вопрос о распределении судебных расходов, суд вышел за пределы заявленных требований, взыскав с них расходы по проведению экспертизы, которая не является допустимым доказательством по делу, поскольку проведена некомпетентными экспертами, а также без заявления ответчика о распределении судебных расходов.
Также истцы указывают, что в нарушение подлежащих применению норм материального права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, суд первой инстанции возложил на истца бремя доказывания обстоятельств, касающихся некачественного оказания ФИО1 медицинской помощи и причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи ФИО1 допущенными ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ" и наступившей смертью ФИО1, в то время как больницей (ответчиком) не было представлено доказательств, подтверждающих отсутствие ее вины при оказании ФИО1 медицинской помощи. В связи с чем, вывод суда об отсутствии причинно-следственной связи между дефектами, допущенными больницей при оказании медицинской помощи матери истцов, ее наступившей смертью и причинением тем самым истцам морального вреда нельзя признать правомерным.
Кроме того, полагают, что не основан на законе и вывод суда о том, что наличие дефектов оказания ФИО1 медицинской помощи без подтверждения того, что именно они привели к ее смерти, могло свидетельствовать о причинении морального вреда только самой ФИО1, а не ее детям.
Также истцы считают основанным на предположениях вывод по результатам экспертизы о том, что выявленные дефекты оказания медицинской помощи Гусаровой Л.В. по стандартам оказания медицинской помощи не могли повлиять на развитие летального исхода и в прямой причинно-следственной связи с наступлением ее смерти не состоят.
В апелляционном представлении Бежецкого межрайонного прокурора ставится вопрос об изменении решения суда и дополнении мотивировочной части решения указанием об исследовании заключения судебно-медицинской экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ N.
В дополнениях к апелляционному представлению прокурором также ставится вопрос об изменении решения суда, дополнении резолютивной части решения указанием об исследовании заключения судебно-медицинской экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, поскольку суд не дал оценки данному заключению, не привел доводы, по которым он отвергает данное заключение.
Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Тверского областного суда от 24 сентября 2019 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 11 февраля 2020 г. апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Тверского областного суда от 24 сентября 2019 г. отменено и направлено на новое апелляционное рассмотрение.
В заседании суда апелляционной инстанции истцы Гусарова И.В., Гусаров В.В., представитель истцов адвокат Балясников А.А. доводы апелляционной жалобы поддержали полностью.
Прокурор Ушакова С.А. в судебном заседании суда апелляционной инстанции апелляционное представление поддержала.
Представитель ответчика ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ" по доверенности Иванова Н.Н. против доводов апелляционной жалобы возражала, ссылаясь на законность и обоснованность принятого по делу судебного акта.
Остальные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела в апелляционном порядке, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, о причинах неявки суду не сообщили, в связи с чем судебная коллегия на основании части 3 статьи 167 и статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.
Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, апелляционного представления прокурора, заслушав объяснения лиц, участвующих в деле, заключение прокурора, полагавшего, что решение суда подлежит отмене, а апелляционная жалоба истцов и представление прокурора - удовлетворению, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Как установлено судом первой инстанции, с 18 по 25 июля 2016 г, ФИО1 находилась на лечении в <данные изъяты> ГБУЗ "ОКБ" г. Твери по поводу <данные изъяты>
20 июля 2016 г. ей проведена операция - <данные изъяты>. Она была выписана из больницы в удовлетворительном состоянии.
6 сентября 2016 г. в связи с резким ухудшением состояния ФИО1 обратилась в ГБУЗ "Максатихинская ЦРБ", откуда была направлена в ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ".
7 сентября 2016 г. ФИО1 поступила в ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ" с диагнозом <данные изъяты>, <данные изъяты>. Через 5 часов после поступления в больницу она была взята на операцию.
В период с 19 до 22 часов 7 сентября 2016 г. с участием врача
<данные изъяты> Давлатова С.М. в операционном зале хирургического отделения ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ" ФИО1 была выполнена экстренная хирургическая операция <данные изъяты> с использованием наркозно-дыхательного аппарата "Aespire View" (аппарат искусственной вентиляции легких, далее -
ИВЛ). Перед оперативным вмешательством Давлатовым С.М. было принято решение о проведении операции под общей анестезией - внутривенной, эндотрахеальной, после чего началось ее поэтапное проведение.
После окончания операции больная из состояния наркоза не вышла, несмотря на проводимую терапию, оставалась в состоянии комы.
12 сентября 2016 г. ФИО1 переведена в реанимационное отделение ГБУЗ "ОКБ" г. Твери, где находилась до 28 декабря 2016 г. с диагнозом <данные изъяты>. Все время проводилась ИВЛ.
28 декабря 2016 г. Гусарова Л.B. была переведена в ГБУЗ "ГКБ N 6", где, не приходя в сознание, скончалась 19 января 2017 г.
Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что между допущенными нарушениями в оказании медицинской помощи ФИО1 в ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ", действиями врача Давлатова С.М. и наступлением смерти ФИО1 не установлено прямой причинно-следственной связи.
Судебная коллегия с таким выводом суда согласиться не может, поскольку он сделан без учета положений Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статей 151, 1064 и 1068 ГК РФ и разъяснений по их применению, изложенных в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" и от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина".
В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.
К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).
Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть первая статьи 41 Конституции Российской Федерации).
Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.
Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").
Согласно п. 1 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.
Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (п. 2 ст. 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).
Статьей 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.
Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (п. 3 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).
В п. 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.
Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.
Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").
Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Пунктом 1 ст. 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная <данные изъяты>, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.
Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ч.1 ст. 151 ГК РФ).
Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в редакции от 6 февраля 2007 года), под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейнаятайнаи т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абз.1 п. 2 названного постановления Пленума).
Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной <данные изъяты>, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. (абз.2 п. 2 названного постановления Пленума).
Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абз.3 п. 4 названного постановления Пленума).
Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В ст. 151 ГК РФ закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.
В соответствии с п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными гл. 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и ст. 151 ГК РФ.
При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).
Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 ГК РФ).
Статьей 1064 ГК РФ установлены общие основания ответственности за причинение вреда. Согласно данной норме закона вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.
В соответствии с п. 1 статьи 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.
Применительно к правилам, предусмотренным настоящей главой, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.
Как разъяснено в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.
В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.
Вопреки подлежащим применению нормам материального права и разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации, суд первой инстанции возложил на истцов бремя доказывания обстоятельств, касающихся некачественного оказания ФИО1 медицинской помощи и причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи ФИО1, допущенными районной больницей, и наступившей смертью ФИО1, в то время, как законодательством РФ обязанность по доказыванию отсутствия своей вины в причинении морального вреда истцам в связи со смертью их матери ФИО1, медицинская помощь которой была оказана ненадлежащим образом, возложена на ГБУЗ Тверской области "Бежецкая центральная районная больница".
В материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие отсутствие вины врача <данные изъяты> Давлатова С.М., причинно-следственной связи между его действиями и наступившими неблагоприятными последствиями при оказании медицинской помощи ФИО1, данные доказательства в нарушение требований статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ суду не представлены, а выводы судебно-медицинской экспертизы о невозможности установления конкретной причины развития <данные изъяты> у ФИО1 и невозможности оценки действий медицинских работников ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ" в конкретной ситуации, приведшей к развитию данной патологии, не подтверждают и не опровергают такие юридически значимые обстоятельства, в связи с чем вывод суда об отсутствии причинно-следственной связи между дефектами, допущенными больницей при оказании медицинской помощи матери истцов, ее наступившей смертью и причинением тем самым истцам морального вреда нельзя признать правомерным.
Также заслуживают внимания доводы апелляционной жалобы о том, что не основан на законе и вывод суда о том, что наличие дефектов оказания ФИО1 медицинской помощи без подтверждения того, что именно они привели к ее смерти, могло свидетельствовать о причинении морального вреда только самой ФИО1, а не ее детям.
Согласно статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.
Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.
Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.
Здоровье - это состояние полного социального, психологического и физического благополучия человека, которое может быть нарушено ненадлежащим оказанием пациенту медицинской помощи, а при смерти пациента нарушается и неимущественное право членов его семьи на здоровье, родственные и семейные связи, на семейную жизнь.
Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.
Таким образом, сам факт некачественного оказания медицинской помощи матери истцов, который подтвержден документально, безусловно свидетельствует о причинении последним нравственных страданий.
В заключении экспертизы ГБУЗ Калужской области "Калужское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" N от ДД.ММ.ГГГГ сделаны выводы о многочисленных нарушениях оказания медицинской помощи ФИО1 Так, эксперты отметили, что при оказании медицинской помощи ФИО1 в ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ" в период с 7 сентября 2016 г. по 12 сентября 2016 г. имелись недостатки: не диагностировано развитие постоперационного осложнения в виде <данные изъяты>, необоснованно проводилась продленная медикаментозная седация, которая не позволила адекватно оценить неврологический статус в послеоперационном периоде, осмотр невролога и мультиспиральная компьютерная томография (МСКТ) головного мозга проведены только 10 сентября 2016 г. на 3-и сутки послеоперационного периода, тогда как следовало их выполнить сразу после неврологического дефицита, проводилась терапия <данные изъяты> в недостаточном объеме, при установленном диагнозе <данные изъяты> рентгенография органов <данные изъяты> выполнена только один раз 07 сентября 2016 г., не была диагностирована <данные изъяты>
В тот же период медицинские работники должны были, согласно выводам экспертов, диагностировать развитие постоперационного осложнения в виде <данные изъяты> прекратить медикаментозную седацию после проведения медицинского вмешательства 07 сентября 2016 г. либо обосновать ее проведение, сразу после выявления неврологической патологии провести осмотр невролога и выполнить КТ головного мозга, назначить адекватную терапию головного мозга, при установленном диагнозе <данные изъяты> выполнить рентгенографию органов грудной клетки в послеоперационном периоде, диагностировать <данные изъяты>
Эксперты подтвердили, что выявить <данные изъяты> в условиях ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ" при обследовании должным образом было возможно. Но при этом эксперты пришли к выводу, что по имеющимся данным установить конкретную причину <данные изъяты> у ФИО1 не представляется возможным.
Отменяя решение суда первой инстанции и принимая по делу новое решение об удовлетворении заявленных истцами исковых требований о компенсации морального вреда, судебная коллегия также в совокупности с другими доказательствами по делу принимает во внимание такое доказательство вины ответчика Давлатова С.М., как постановление Бежецкого городского суда от 27 сентября 2018 г. о прекращении уголовного дела и уголовного преследования в отношении Давлатова С.М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью второй статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с истечением срока давности уголовного преследования.
Данным постановлением признано, что Давлатов С.М. обвиняется в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих обязанностей.
Из постановления следует, что в судебном заседании подсудимый Давлатов С.М. свою вину в совершении инкриминируемого преступления признал полностью, ему известно, что прекращение уголовного дела в связи с истечением срока давности уголовного преследования является нереабилитирующим основанием и последствия этого ему разъяснены и понятны. За потерпевшими Гусаровой И.В. и Гусаровым В.В. признано право на обращение с иском о возмещении ущерба от преступления в порядке гражданского судопроизводства.
Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию в пользу Гусаровой И.В. и Гусарова В.В., судебная коллегия учитывает вышеприведенные нормы материального права и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, исходит из установленных в ходе судебного разбирательства обстоятельств дела, учитывает характер нравственных страданий и переживаний истцов, вследствие некачественного оказания медицинской помощи их матери ФИО1, утраты близкого родственника, степень вины причинителя вреда, а также требования разумности и справедливости, и приходит к выводу о взыскании с ГБУЗ "Бежецкая ЦРБ" в пользу каждого из истцов в счет компенсации морального вреда <данные изъяты> рублей.
При этом судебная коллегия принимает во внимание наличие близких отношений между истцами и погибшей ФИО1, исходит из характера сложившихся семейных связей и духовного родства между ними и полагает, что компенсация морального вреда в таком размере соответствует степени причиненных истцам нравственных страданий.
Разрешая заявленные исковые требования о взыскании с ответчиков в пользу истцов расходов на приобретение лекарственных препаратов и изделий медицинского назначения ФИО1, а также расходов на погребение и установку памятника, судебная коллегия исходит из следующего:
В подтверждение факта несения расходов на приобретение лекарственных препаратов истцами представлены чеки от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб., от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб., от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб., от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб., от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб., от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб., от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб., от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб., от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб., от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> руб.
Исходя из положений ч. 1 ст. 1085 ГК РФ, при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещение расходов, вызванных повреждением здоровья, в том числе расходов на лечение, приобретение лекарств, возможно только при условии доказанности потерпевшим их необходимости и того, что он не имел право на бесплатное получение таких видов помощи.
Как разъяснено в пункте 27 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", расходы на лечение и иные дополнительные расходы (расходы на дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии и т.п.) подлежат возмещению причинителем вреда, если будет установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение. Однако если потерпевший, нуждающийся в указанных видах помощи и имеющий право на их бесплатное получение, фактически был лишен возможности получить такую помощь качественно и своевременно, суд вправе удовлетворить исковые требования потерпевшего о взыскании с ответчика фактически понесенных им расходов.
Таким образом, взыскание указанных расходов возможно при одновременном наличии следующих условий: нуждаемости потерпевшего в этих видах помощи и ухода, отсутствии права на их бесплатное получение, наличии причинно-следственной связи между нуждаемостью потерпевшего в конкретных видах медицинской помощи и ухода и причинённым его здоровью вредом.
В соответствии со статьёй 19 Федерального закона от 21 ноября 2011г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объёме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования.
Медицинская помощь ФИО1 оказывалась медицинским учреждением в соответствии со стандартом оказания медицинской помощи больным с <данные изъяты>, утв. Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 25 октября 2007 г. N 669.
Доказательств нуждаемости ФИО1 в приобретении лекарственных препаратов, указанных в имеющихся в материалах дела чеках, и невозможности их бесплатного получения, находясь в стационаре лечебного учреждения, необходимости в дополнительном приобретении лекарственных средств и питательных смесей в связи с лишением возможности получить такую помощь качественно и своевременно, а также рекомендаций врачей на приобретение лекарств и изделий медицинского назначения: салфеток, мазей "Стелланин ПЭГ", "Бетадин", пеленок, повязок, подгузников, смеси "Нутризон", таблеток "Нурофен", аскорбинки крутка БАД, растворов "Хлоргексидин", "Бриллиантовый зеленый спиртовой", а также кремов суду не представлено. Не представлено таких доказательств и суду апелляционной инстанции.
Кроме того, представленные чеки на приобретение лекарственных препаратов не отвечают требованиям относимости и допустимости доказательств, поскольку не содержат сведений о лице, понесшим данные расходы, в связи с чем судебная коллегия не находит оснований для взыскания с ответчиков в пользу истцов расходов на приобретение лекарственных препаратов и изделий медицинского назначения в сумме <данные изъяты> рублей.
Согласно ст. 1094 ГК РФ, лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы. Пособие на погребение, полученное гражданами, понесшими эти расходы, в счет возмещения вреда не засчитывается.
Перечень необходимых расходов, связанных с погребением, содержится в Федеральном законе от 12.01.1996 N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле" (далее - Федеральный закон от 12.01.1996 N 8-ФЗ).
В соответствии со статьей 3 Федерального закона от 12.01.1996 г. N 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле", под погребением понимаются обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям. Погребение может осуществляться путем предания тела (останков) умершего земле (захоронение в могилу, склеп), огню (кремация с последующим захоронением урны с прахом), воде (захоронение в воду в порядке, определенном нормативными правовыми актами Российской Федерации).
В силу статьи5Федерального закона от 12.01.1996 N 8-ФЗ вопрос о размере необходимых расходов на погребение должен решаться с учетом необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти.
С учетом Рекомендаций о порядкепохорони содержании кладбищ в Российской Федерации МДК 11-01.2002, рекомендованных протоколом НТС Госстроя России от 25.12.2001 N 01-НС-22/1, необходимыми и обрядовыми действиями попохоронамусопшего являются все действия, связанные с захоронением,приобретением похоронных принадлежностей, проведением поминального обеда.
Установлениемемориального надмогильного сооружения и обустройство места захоронения (т.е.памятник, надгробие, ограда, скамья, цветы и др.) является одной из форм сохранения памяти об умершем, отвечает обычаям и традициям.
Как следует из материалов дела, в связи с необходимостью организации похорон, истцы понесли следующие расходы на погребение: приобретение гроба <данные изъяты> рублей, что подтверждается накладной и товарным чеком от ДД.ММ.ГГГГ, санитарно-гигиенические и транспортные услуги <данные изъяты> рублей, что подтверждается заказ-нарядом и чеком от ДД.ММ.ГГГГ, расходы на захоронение в сумме <данные изъяты> рублей, что подтверждается товарным чеком от ДД.ММ.ГГГГ, расходы на поминальный обед в сумме <данные изъяты> рублей, что подтверждается накладной и чеком от ДД.ММ.ГГГГ, изготовление памятника <данные изъяты> рублей и установку памятника <данные изъяты> рублей, что подтверждается соответствующими заказом и чеком от ДД.ММ.ГГГГ и накладной и товарным чеком от ДД.ММ.ГГГГ.
Указанные расходы подтверждены документально, являлись необходимыми при погребении умершего в соответствии с установленными обычаями и традициями, поскольку в их отсутствие достойное захоронение тела человека невозможно, понесены в разумных пределах, не выходят за пределы обрядовых действий, поэтому судебная коллегия признает их подлежащими возмещению.
Согласно представленным документам, указанные выше расходы понесены истцом Гусаровой И.В., но, с учетом объяснений истцов, данных в судебном заседании о несении расходов в равных долях, судебная коллегия полагает возможным при решении вопроса о взыскании данных расходов на погребение и установку памятника с ответчика ГБУЗ Тверской области "Бежецкая центральная районная больница" определить ко взысканию указанную сумму в пользу истцов также в равных долях.
Таким образом, с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тверской области "Бежецкая центральная районная больница" в пользу Гусаровой И.В. и Гусарова В.В. в счет возмещения материального ущерба подлежит взысканию сумма <данные изъяты> рублей, что в равных долях составляет по <данные изъяты> рублей каждому из истцов.
Поскольку надлежащим ответчиком по заявленным исковым требованиям является ГБУЗ Тверской области "Бежецкая центральная районная больница", в удовлетворении исковых требований к Давлатову С.М., Министерству здравоохранения Тверской области, ЗАО "МАКС-М" и Тверскому территориальному фонду обязательного медицинского страхования надлежит отказать.
Согласно п. 5 ст. 123.22 ГК РФ бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закрепленного за бюджетным учреждением собственником этого имущества или приобретенного бюджетным учреждением за счет средств, выделенных собственником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление бюджетного учреждения и за счет каких средств оно приобретено.
По обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым указанного пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения.
Принимая во внимание вышеизложенное, судебная коллегия приходит к выводу, что при недостаточности имущества ГБУЗ Тверской области "Бежецкая центральная районная больница", на которое может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность по данному обязательству необходимо возложить на Министерство имущественных и земельных отношений Тверской области, как собственника имущества бюджетного учреждения.
Вопреки доводам апелляционного представления Бежецкого межрайонного прокурора решение суда содержит указание об исследовании заключения судебно-медицинской экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ N. Неуказание судом в решении выводов экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной АНО "Тверской Центр медицинских экспертиз", не является основанием для изменения судебного решения, в связи с чем судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения апелляционного представления прокурора.
В соответствии с ч. 1 ст. 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы. Согласно ч. 1 ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.
При подаче искового заявления истцом Гусаровой И.В. уплачена государственная пошлина в размере 300 рублей, расходы по уплате госпошлины подтверждены документально, являлись необходимыми и подлежат взысканию с ответчика ГБУЗ Тверской области "Бежецкая центральная районная больница" в пользу истца Гусаровой И.В.
Также истцом Гусаровой И.В. понесены расходы по оплате судебной экспертизы, проведенной ГБУЗ Калужской области "Калужское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" в размере <данные изъяты> рублей, что подтверждается квитанцией и чеком от ДД.ММ.ГГГГ, и с учетом принятого решения данные расходы подлежат возмещению в пользу Гусаровой И.В. ответчиком ГБУЗ Тверской области "Бежецкая ЦРБ". В остальной части расходы на оплату экспертизы в сумме <данные изъяты> рублей подлежат отнесению на сторону ответчика ГБУЗ Тверской области "Бежецкая ЦРБ" и взысканию в указанном размере в пользу ГБУЗ Калужской области "Калужское областное бюро судебно-медицинской экспертизы".
Согласно ч. 1 ст. 100 Гражданского процессуального кодекса РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.
В подтверждение факта оказания юридической помощи истцам представлены: соглашение об оказании юридической помощи (договор поручения) от 01.10.2018 года между Гусаровой И.В., Гусаровым В.В. и адвокатом Балясниковым А.А. на представление интересов доверителей в Бежецком городском суде Тверской области по гражданскому делу о причинении материального и морального вреда, причиненного преступлением, к Давлатову С.М., квитанция от 01.10.2018 года об оплате <данные изъяты> рублей; соглашение об оказании юридической помощи (договор поручения) от 10.08.2019 года на представление интересов доверителей в судебной коллегии по гражданским делам Тверского областного суда, с приложением квитанции от 10.08.2019 года об оплате <данные изъяты> рублей; соглашение об оказании юридической помощи (договор поручения) от 02.12.2019 года на представление интересов доверителей во Втором кассационном суде общей юрисдикции, с приложением квитанции об оплате <данные изъяты> рублей; соглашение об оказании юридической помощи (договор поручения) от 18.05.2020 года на представление интересов доверителей в Тверском областном суде, с приложением квитанции на сумму <данные изъяты> рублей.
Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, суд не вправе уменьшать его произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов (часть 3 статьи 111 АПК РФ, часть 4 статьи 1 ГПК РФ, часть 4 статьи 2 КАС РФ).
Вместе с тем в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (статьи 2, 35 ГПК РФ, статьи 3, 45 КАС РФ, статьи 2, 41 АПК РФ) суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер.
Расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах (часть 1 статьи 100 ГПК РФ, статья 112 КАС РФ, часть 2 статьи 110 АПК РФ) (п.12 Постановления).
Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства (п.13 Постановления).
Как следует из материалов дела, представитель истцов Балясников А.А. принимал участие в судебных заседаниях при рассмотрении настоящего гражданского дела в судах первой, апелляционной и кассационной инстанций, изучал материалы дела, готовил письменные документы: исковое заявление, апелляционную жалобу, кассационную жалобу.
Исходя из представленных доказательств, учитывая итоговое решение по делу, объем работы, проведенной представителем Гусаровых И.В. и В.В., время, затраченное на ее выполнение, судебная коллегия, руководствуясь принципом разумности и справедливости, исходя из фактического объема оказанных истцам представителем услуг, конкретных обстоятельств дела, категории спора, объема защищаемого права, полагает, что размер взыскиваемых расходов на представление интересов истцов в суде первой инстанции <данные изъяты> рублей соответствует требованиям разумности и справедливости, при этом полагает необходимым снизить размер подлежащих взысканию с ответчика в пользу истцов судебных расходов на представление интересов Гусаровых И.В. и В.В. в суде апелляционной и кассационной инстанций с учетом требований разумности с <данные изъяты> рублей до <данные изъяты> рублей, с <данные изъяты> рублей до <данные изъяты> рублей, с <данные изъяты> рублей до <данные изъяты> рублей соответственно и определить подлежащими взысканию судебные расходы на оплату услуг представителя в общей сумме <данные изъяты> рублей, которые с учетом принципа пропорциональности удовлетворенной части исковых требований составят <данные изъяты> рублей (<данные изъяты>, то есть по <данные изъяты> руб. в пользу каждого из истцов.
Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
апелляционную жалобу Гусаровой И.В. и Гусарова В.В. удовлетворить.
Решение Бежецкого городского суда Тверской области от 21 июня 2019 года отменить.
Принять по делу новое решение, которым исковые требования Гусаровой И.В. и Гусарова В.В. удовлетворить частично.
Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тверской области "Бежецкая центральная районная больница" в пользу Гусаровой И.В. и Гусарова В.В. компенсацию морального вреда в размере по <данные изъяты> рублей каждому.
Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тверской области "Бежецкая центральная районная больница" в пользу Гусарова В.В. в счет возмещения материального ущерба <данные изъяты> рублей, расходы на оплату услуг представителя <данные изъяты> рублей, а всего <данные изъяты> рублей.
Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тверской области "Бежецкая центральная районная больница" в пользу Гусаровой И.В. в счет возмещения материального ущерба <данные изъяты> рублей, расходы на оплату услуг представителя <данные изъяты> рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере <данные изъяты> рублей, расходы по оплате судебной экспертизы <данные изъяты> рублей, а всего <данные изъяты> рублей.
В остальной части исковые требования Гусаровых И.В. и В.В. оставить без удовлетворения.
В удовлетворении исковых требований Гусаровых И.В. и В.В. к Давлатову С.М., Министерству здравоохранения Тверской области, ЗАО "МАКС-М" и Тверскому территориальному фонду обязательного медицинского страхования - отказать.
Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тверской области "Бежецкая центральная районная больница" в пользу ГБУЗ Калужской области "Калужское областное бюро судебно-медицинской экспертизы" расходы по проведению судебно-медицинской экспертизы <данные изъяты> рублей.
Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тверской области "Бежецкая центральная районная больница" в бюджет муниципального образования "Бежецкий район" Тверской области государственную пошлину в размере <данные изъяты> рублей.
При недостаточности имущества Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тверской области "Бежецкая центральная районная больница", на которое может быть обращено взыскание, возложить субсидиарную ответственность по обязательствам данного учреждения перед Гусаровыми И.В. и В.В. на Министерство имущественных и земельных отношений Тверской области.
Апелляционное представление Бежецкого межрайонного прокурора на решение Бежецкого городского суда Тверской области от 21 июня 2019 года - оставить без удовлетворения.
Председательствующий С.Н. Пойменова
Судьи Ю.В. Комарова
К.В. Климова


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка