Определение Судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 17 сентября 2021 года Дело N 33-14046/2021

г. Екатеринбург

17.09.2021
Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Волковой Я.Ю., судей Ивановой Т.С., Колесниковой О.Г,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Зубаревой М.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Евстратова Павла Николаевича к ФКУ "Исправительная колония N 12 Главного управления исполнения наказаний по Свердловской области" о взыскании невыплаченной заработной платы

по апелляционной жалобе истца на решение Ленинского районного суда г. Нижнего Тагила Свердловской области от 28.06.2021.

Заслушав доклад судьи Волковой Я.Ю., судебная коллегия

установила:

Евстратов П.Н. обратился с иском к ФКУ "Исправительная колония N 12 Главного управления исполнения наказаний по Свердловской области" (далее по тексту - Колония), уточнив исковые требования (л.д. 76), просил взыскать невыплаченную заработную плату за апрель и май 2020 г. в размере 35967, 15 руб., при рассмотрении дела устно просил о взыскании компенсации морального вреда 35000 руб., не оформив письменно данное требование и не изменив первоначально поданный иск в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не указав основания иска о взыскании компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований Евстратов П.Н. указал на то, что отбывал наказание в местах лишения свободы, приказом Колонии от 06.04.2020 N 75-ос "О привлечении осужденных к оплачиваемому труду" он назначен на должность швеи участка по швейному производству механического цеха N 2 ЦТАО со сдельной оплатой груда с 06.04.2020. Его заработная плата за апрель 2020 г. составила 1 518,66 руб., за май 2020 г. - 6,83 руб., что меньше МРОТ. Оплата одной смены в апреле должна была составлять 551, 36 руб. Поскольку в апреле им отработано 18 смен, оплата должна быть произведена в размере 9924, 48 руб. В апреле 2020 г. отработано три субботних дня, оплата за которые составляет 3308, 10 руб. Недоплаченная заработная плата за апрель 2020 г. составляет 11713, 98 руб. Оплата одной смены в мае составляет 606,50 руб. Поскольку в мае им отработано 20 смен, заработная плата должна была составлять 12130 руб. Помимо этого, в мае им отработано пять суббот, оплата за которые должна составлять 6 065 руб. и пять воскресений, оплата за которые должна составлять 6 065 руб. Сумма недоплаченной заработной платы за май 2020 года составляет 24254 руб.

Представитель ответчика возражала против удовлетворения исковых требований, указав на то, что невысокий уровень заработной платы Евстратова П.Н. обусловлен низкими показателями по норме выработки, пропорционально которым рассчитывалась заработная плата от уровня МРОТ с учетом условия о сдельной оплате труда.

Решением Ленинского районного суда г. Нижнего Тагила Свердловской области от 28.06.2021 в удовлетворении исковых требований Евстратова П.Н. отказано.

Не согласившись с таким решением, истец принес на него апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить, вынести по делу новое решение, которым взыскать в полном объеме недоплаченную заработную плату за апрель и май 2020 г. 35967 руб. 15 коп., компенсацию морального вреда 35000 руб. В обоснование жалобы указывает на то, что был задействован на швейном производстве на 100%, шил и упаковывал маски, находился на погрузке и разгрузке продукции и материала, разлиновывал сумки, выполнял операции, связанные с зачисткой костюмов и исправлением забракованных изделий. Просит отнестись критически к позиции ответчика о том, что он занимался только ручной работой, а именно обрезал нитки и лямки у изделий. Считает, что сведения о нормах выработки, представленные стороной ответчика, не соответствуют действительности. Норма выработки в апреле и мае 2020 г. не соотносится с фактически отработанными часами. Свидетели ( / / )3 и ( / / )4 в судебном заседании подтвердили, что он шил маски и работал по выходным дням.

В заседание судебной коллегии стороны и третье лицо не явились, о месте и времени апелляционного рассмотрения дела извещены заблаговременно надлежащим образом, истец и третье лицо Общественная наблюдательная комиссия Свердловской области - направлением извещения посредством почтовой связи, извещения получены 01.09.2021, ответчик - извещением, направленным по электронной почте, а также путем размещения 24.08.2021 соответствующей информации на официальном интернет-сайте Свердловского областного суда, с учетом положений ч. 2.1 ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. О причинах неявки стороны и третье лицо судебную коллегию в известность не поставили, доказательств уважительной причины неявки в судебное заседание не представили, ходатайств, препятствующих рассмотрению дела, не заявили. Руководствуясь положениями ст. 167, ч. 1 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определиларассмотреть дело в отсутствие участвующих в деле лиц.

Проверив законность и обоснованность обжалуемого решения в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Как следует из материалов дела и установлено судом, приказом Колонии от 06.04.2020 N 75-ос "О привлечении осужденных к оплачиваемому труду" (л.д. 24, 25) осужденный Евстратов П.Н. был назначен на должность швеи участка по швейному производству механического цеха N 2 ЦТАО со сдельной оплатой груда с 06.04.2020.

Исходя из документов, представленных исправительным учреждением (л.д. 21-23, 28, 170, 171), письменного ответа ГУФСИН России по Свердловской области от 17.08.2020 (л.д. 57), отработанные истцом часы, норма выработки, а также начисленная Евстратову П.Н. заработная плата за спорный период составили:

- за апрель 2020 г.: отработано 22 смены, 151 час, норма выработки - 13,64%, начисленная сумма заработной платы 1 518,66 руб.;

- май 2020 г.: отработано 173 часа, сверх нормы (135 ч.) - 38 часов, из них, 33 часа - работа в выходные дни, 5 часов - сверхурочная работа (л.д. 57), норма выработки - 0,05%, начисленная сумма заработной платы - 6,83 руб.

Поскольку за май 2020 г. ответчиком было выявлено расхождение в табелях учета использования рабочего времени и нарядах на вывод на работу осужденных, трудоустроенных на участке по швейному производству механического цеха N 2 (л.д. 57), то после устранения расхождений, перерасчета заработной платы истцу дополнительно было начислено 1,92 руб., таким образом, оплата за май 2020 г. (с учетом работы сверхурочно и в выходные дни) составила 8, 75 руб., за апрель 2020 г. расхождений ответчиком не установлено.

В подтверждение невыполнения истцом нормы выработки ответчик ссылался на наряды за апрель и май 2020 г. (л.д. 170, 171), указывая, что в апреле 2020 г. истец изготавливал маски лицевые (операция N 4), данная операция по технологическому расчету без даты (л.д. 165, 166) именуется "Нарезание фурнитуры (разрезание тесемок), чистка", норма времени на выполнение этой операции указана 29, 30 секунд (0, 008 часа), истец изготовил 1805 и 769 штук (л.д. 171 оборот), итого - 2574 шт. Нормативное время на выполнение этой работы, исходя из 30 секунд на одну операцию, - 21 час. 27 минут.

Ответчик указывал, что в мае 2020 г. истец изготавливал сумки "Макси-1" (операция N 16), данная операция по технологическому расчету без даты (л.д. 163, 164) именуется "Чистка сумки от производственного мусора и мела", норма времени на выполнение этой операции указана 18 секунд (0, 0050 часа), истец за месяц изготовил 15 штук (л.д. 170 оборот). Нормативное время на выполнение всей этой работы, исходя из 18 секунд на одну операцию, - 4 минуты 30 секунд.

При этом истец, по данным ответчика, работал в апреле 2020 г. 151 час, в мае 2020 г. - 173 часа, в том числе сверхурочно.

Расчет заработной платы истца ответчик произвел исходя из минимального размера оплаты труда, отработки истцом полностью определенной на месяц нормы рабочего времени, невыполнения истцом нормы выработки изделий (апрель - 13,64%, май - 0,05%).

В соответствии с пп. "с" п. 2 ст. 2 Конвенции МОТ N 29, ратифицированной Указом Президиума ВС СССР от 04.06.1956, относительно принудительного или обязательного труда привлечение осужденных к общественно полезному труду не может расцениваться как принудительный или обязательный труд, поскольку он осуществляется вследствие приговора, вынесенного судом, который, назначая наказание в виде лишения свободы, предопределяет привлечение трудоспособных осужденных к общественно полезному труду как одному из средств воспитания и исправления.

Таким образом, правоотношения, возникающие в связи с осуществлением трудовой деятельности осужденными в местах отбытия наказания в виде лишения свободы, - это специфические отношения, которые регулируются нормами как уголовно-исполнительного, так и трудового законодательства.

В соответствии с ч. 1 ст. 103 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации каждый осужденный к лишению свободы обязан трудиться в местах и на работах, определяемых администрацией исправительных учреждений. Администрация исправительных учреждений обязана привлекать осужденных к труду с учетом их пола, возраста, трудоспособности, состояния здоровья и, по возможности, специальности, а также исходя из наличия рабочих мест. Осужденные привлекаются к труду в центрах трудовой адаптации осужденных и производственных (трудовых) мастерских исправительных учреждений, на федеральных государственных унитарных предприятиях уголовно-исполнительной системы и в организациях иных организационно-правовых форм, расположенных на территориях исправительных учреждений и (или) вне их, при условии обеспечения надлежащей охраны и изоляции осужденных.

В силу ч. 1 ст. 104 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации продолжительность рабочего времени осужденных к лишению свободы, правила охраны труда, техники безопасности и производственной санитарии устанавливаются в соответствии с законодательством Российской Федерации о труде. Время начала и окончания работы (смены) определяется графиками сменности, устанавливаемыми администрацией исправительного учреждения по согласованию с администрацией предприятия, на котором работают осужденные.

Согласно ч. 1 ст. 105 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденные к лишению свободы имеют право на оплату труда в соответствии с законодательством Российской Федерации о труде.

Размер оплаты труда осужденных, отработавших полностью определенную на месяц норму рабочего времени и выполнивших установленную для них норму, не может быть ниже установленного минимального размера оплаты труда (ч. 2 этой же статьи).

В силу ч. 3 ст. 133 Трудового кодекса Российской Федерации месячная заработная плата работника, отработавшего за этот период норму рабочего времени и выполнившего нормы труда (трудовые обязанности), не может быть ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда.

Ч. 1 ст. 129 Трудового кодекса Российской Федерации определяет заработную плату работника как вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты) и дает понятия тарифной ставки, оклада (должностного оклада), базового оклада (базового должностного оклада), базовой ставки заработной платы.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, принимая во внимание сведения, содержащиеся в нарядах о работах, которые выполнял истец (л.д. 170, 171), о количестве выполненных работ, норме времени на одну единицу в соответствии с техническим расчетом, расценки за единицу, учитывая имеющуюся с обратной стороны нарядов подпись истца, пришел к выводу об отсутствии доказательств несоответствия размера выплаченной истцу заработной платы и произведенной им работы. Поскольку судом не установлено нарушение трудовых прав истца, требование о взыскании компенсации морального вреда тоже оставлено без удовлетворения.

Судебная коллегия с такими выводами суда первой инстанции согласиться не может, находя их не соответствующими фактическим обстоятельствам дела.

Обстоятельством, подлежащим выяснению и имеющим значение для правильного разрешения спора, является выполнение истцом норм труда в период работы, а также факт верного отражения такой нормы выработки. Приходя к выводу о доказанности невыполнения истцом норм выработки, суд не устранил противоречий между тем, что истец в спорный период работал полный рабочий день, не менее нормы рабочего времени, а по признанию самого ответчика в мае 2020 г. и сверх нормы рабочего времени, но при этом, по доводам ответчика, в мае, например, выполнил лишь 15 операций, продолжительность выполнения которых составила 4, 5 минуты, в апреле выполнял работы на протяжении порядка 21, 5 часа. Не дал суд оценки тем нарядам, в которых, по утверждению ответчика, отражена выполненная истцом работа, не устранил противоречий между указанными сведениями, табелями учета рабочего времени истца, показаниями свидетелей.

В нарядах (л.д. 170, 171) графы "Исполнение", "Количество работ" не заполнены, те данные, на которые ответчик ссылается как на фактическое исполнение отражены в графе "Задание", "Количество работ". При этом наряды подписаны лишь нормировщиком с указанием на подтверждение им правильности норм и расценок, никем из лиц, принявших у истца работу, эти наряды не подписаны, сведений о том, кем внесены сведения об объеме выполненной истцом работы (на чем настаивает ответчик, утверждая, что указанные в графе "Задание", а не "Исполнение" сведения и являются таковыми), в нарядах нет. Наряды утверждены подписью лица, фамилия и должность которого не указаны, но подпись которого визуально похожа на подпись мастера цеха Колонии ( / / )5, допрошенной судом в качестве свидетеля. ( / / )5 пояснила, что она не заполняла наряды, т.к. не могла находиться в цехе, был карантин, там находились офицеры, назвала фамилии Анищенко и Рамазанова, указала, что истец выполнил то количество операций, которое отражено в нарядах в графе "Задание".

Поскольку свидетель указала, что она не видела объем выполненной истцом работы, в цехе находились офицеры, данные которых не указаны в нарядах и которыми наряды не были подписаны, наряды не могут быть расценены в качестве достоверных доказательств объема выполненной истцом работы.

Сведения, отраженные в нарядах, не согласуются с тем, что истец выводился на работы в течение двух месяцев, по учету отработанного истцом времени работал несопоставимо большее количество часов, чем необходимо для выполнения тех операций, которые указаны в нарядах (например, относительно мая 2020 г. - 173 часа против 4, 5 минут), при этом данных о систематическом уклонении истца в спорный период от выполнения работы и исключения этого периода по решению администрации исправительного учреждения из общего трудового стажа истца (в порядке ч. 3 ст. 104 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации) не имеется.

Подпись истца на оборотной стороне нарядов не свидетельствует о подтверждении им такого объема работ, т.к. на это прямо не указано, подпись выполнена с оборотной стороны, истец оспаривает приведенные в наряде данные, в т.ч. и ссылаясь на показания свидетелей.

Из показаний свидетеля ( / / )6, работавшего вместе с истцом, следует, что истец в спорный период шил маски, наряду с этим разлиновывал продукцию, обстригал нитки с готовой продукции, выходил на работу и в выходные дни из-за острой необходимости изготовления масок, указанные в наряде данные о выполненной работе не всегда совпадали с тем, что было сделано, но он (свидетель) находил компромисс. Свидетель ( / / )4 пояснил, что работал в апреле-мае 2020 г. в швейном цехе Колонии вместе с истцом, они шили маски и костюмы, истец шил маски, разлиновывал сумки, цифры, указанные у него (свидетеля) в наряде, совпадали с количеством выполненной работы.

Свидетели предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, их показания согласуются как между собой, так и с иными доказательствами -табелями учета рабочего времени, частично - с показаниями свидетеля ( / / )5, пояснившей, что истец сначала выполнял обязанности швеи, последнее время выполнял ручные работы, т.к. за машинкой шить у него получалось плохо.

Из приказа о трудоустройстве следует, что истец работал с 06.04.2020, свидетель ( / / )5, допрошенная по ходатайству ответчика, пояснила, что первоначально истец шил изделия, тогда как в нарядах такие работы (операции) не отражены и в апреле 2020 г. При этом, утверждая, что в спорный период истец выполнял только ручные работы, этот свидетель в противоречии этому указывала, что изначально истец шил изделия, но у него плохо получалось. Принимая во внимание тот, что по показаниям свидетеля она не находилась из-за карантина в цехе, соответственно, непосредственно, не являлась очевидцем выполнения истцом работ, а иные свидетели работали вместе с истцом, подтвердили, что в апреле, мае 2020 г. истец шил маски, эти работы не указаны в нарядах, которые надлежащим образом не оформлены (по приведенным выше мотивам), судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии достоверных данных о невыполнении истцом за спорный период нормы выработки, установленной истцу. Так как обязанность по ведению такого учета лежала на ответчике, ответчик достаточных и достоверных доказательств невыполнения истцом нормы выработки не представил, наряды за апрель, май 2020 г. критически оценены судебной коллегией, истец выработал за данный период норму рабочего времени, он правомерно претендует на исчисление его заработка из минимального размера оплаты труда (ч.ч. 1, 2 ст. 105 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, ст. 133 Трудового кодекса Российской Федерации).

В апреле 2020 г. по табелю учета рабочего времени (л.д. 60), содержание которого не опровергнуто имеющимися в деле доказательствами, истец отработал за период с 06.04.2020 151 час, при этом у истца была шестидневная рабочая неделя, каждую неделю, исключая неделю с 06.04.2020 по 11.04.2020, истец работал в пределах нормы рабочего времени (40 часов в неделю).

Согласно ч. 2 ст. 91 Трудового кодекса Российской Федерации нормальная продолжительность рабочего времени не может превышать 40 часов в неделю.

В силу ч. 1 ст. 111 Трудового кодекса Российской Федерации всем работникам предоставляются выходные дни (еженедельный непрерывный отдых). При пятидневной рабочей неделе работникам предоставляются два выходных дня в неделю, при шестидневной рабочей неделе - один выходной день.

В силу ч. 3 ст. 95 Трудового кодекса Российской Федерации накануне выходных дней продолжительность работы при шестидневной рабочей неделе не может превышать пяти часов.

С учетом этой нормы продолжительность работы в иные пять рабочих дней шестидневной рабочей недели не должна превышать 7 часов, расчет следующий: (40 час. - 5 час.): 5.

Согласно ч. 1 ст. 99 Трудового кодекса Российской Федерации сверхурочная работа - работа, выполняемая работником по инициативе работодателя за пределами установленной для работника продолжительности рабочего времени: ежедневной работы (смены), а при суммированном учете рабочего времени - сверх нормального числа рабочих часов за учетный период.

Согласно ч. 2 ст. 104 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации с учетом характера работ, выполняемых осужденными, содержащимися в исправительных учреждениях и тюрьмах, допускается суммированный учет рабочего времени.

Данных об установлении для истца суммированного учета рабочего времени нет, из локального акта по оплате труда осужденных, представленного ответчиком, это не следует (л.д. 114-119).

С 06.04.2020 по 09.04.2020 истец ежедневно работал по 8 часов, 10.04.2020 - 7 часов, 11.04.2020 - 5 часов.

Таким образом, у истца с 06.04.2020 по 09.04.2020 была сверхурочная работа, каждый день по 1 часу (всего 4 часа), такая работа должна быть оплачена в полуторном размере (ч. 1 ст. 152 Трудового кодекса Российской Федерации).

Стоимость 1 часа работы, исходя из МРОТ 12130 руб. и среднемесячного количества рабочих часов за год (164, 92), составляет 73, 55 руб.

Оплата сверхурочной работы: 73, 55 руб. х 4 ч. х 1, 5 = 441 руб. 30 коп.

В иные дни апреля 2020 г. сверхурочной работы не было, с 06.04.2020 истцом отработана норма рабочего времени, за которую, в отсутствие достоверных доказательств невыполнения истцом нормы выработки, истцу подлежит выплате минимальная заработная плата 12130 руб.

Итого за апрель 2020 г. истцу должно было быть начислено 12571 руб. 30 коп.

За май 2020 г. табель учета рабочего времени (л.д. 61) во внимание не принимается как содержащий неверные сведения об отработанном истцом времени, учитывая позицию ГУФСИН России по Свердловской области, отраженную в письме от 17.08.2020 (л.д. 57), в котором указано, что по нарядам вывода осужденных на работу истец работал в мае не 152 часа, а 173 часа, из них сверхурочно 38 часов, в том числе 33 часа - в выходные дни оплачиваются в двойном размере, 5 часов - как сверхурочная работа. Эти же данные признаются ответчиком в отзыве на иск (л.д. 42 оборот). Доказательств работы истца большей занятости истца на работе суду не представлено, такие сведения не следуют и из показаний свидетелей, которые не указывали конкретное время занятости истца на работах.

За норму рабочего времени в мае 2020 г. истцу надлежало начислить 12130 руб.