Дата принятия: 30 июня 2021г.
Номер документа: 33-1317/2021
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА КАБАРДИНО-БАЛКАРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 30 июня 2021 года Дело N 33-1317/2021
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:
Председательствующего Бейтуганова А.З.
Судей: Бижоевой М.М. и Тхагалегова З.Т.
при секретаре Кишевой А.В.
по докладу судьи Бейтуганова А.З.,
рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Вагановой Валерии Викторовны на решение Прохладненского районного суда КБР от 26 марта 2021 года по гражданскому делу по иску Вагановой Валерии Викторовны, Бережного Эдуарда Викторовича к Чемазокову Мурату Хасановичу о взыскании суммы неосновательного обогащения,
установила:
Ваганова В.В. и Бережной Э.В. обратились в суд с иском к Чемазокову М.Х., в котором просили взыскать сумму неосновательного обогащения в размере 40 700 рублей по 1/2 доли каждому; сумму процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами за период с 01 марта 2017 года по 01 октября 2020 г. в размере 10688 рублей 22 копеек, по 1/2 доли каждому; сумму расходов, связанных с уплатой госпошлины по 1/2 доли каждому.
В обоснование требований указали, что истцы являются детьми умершего ДД.ММ.ГГГГ ФИО1.
15 мая 2017 года ими подано заявление нотариусу Зураповой М.З. о принятии наследства, которое состояло из денежных вкладов, находящихся в разных банках. Свидетельства о праве на наследство по закону истцы получили 29 сентября 2020 г. Все наследство покойного состояло из трех денежных вкладов.
ФИО14. являлся военным пенсионером, получал пенсию в размере 50 000 рублей и при жизни финансово помогал истцам.
Незадолго до своей смерти, ФИО1 посредством телефонной связи в разговоре с дочерью Вагановой В.В. пообещал последней помочь финансово с покупкой машины, и что для этой цели у него отложено 500 000 рублей.
При этом договорились, что указанную денежную сумму он передаст ей с ее братом Бережным Э.В., сразу же после того как тот вернется из г. Астрахани, но не успел, так как умер.
В момент смерти ФИО1, истцов рядом не было, о его смерти они узнали в телефонном разговоре с Чемазоковым М.Х., который приходился их покойному отцу сводным братом.
Организацией похорон занимался ответчик. По прибытию в г.Прохладный, истцы стали помогать ответчику в проведении похорон.
В мае 2017 года перед подачей заявления о принятии наследства нотариусу, истцы обнаружили пропажу всех документов, сберегательных книжек отца.
Истцы все время находились в других городах, Ваганова В.В. - в г.Волгограде, а Бережной Э.В.- в г.Астрахани. Документы отца не забирали. При жизни отца, последний оформил доверенность на своего сына Бережного Э.В. и ответчика, чтобы они могли получать деньги с его счетов без его участия, так как самому было делать это затруднительно по состоянию здоровья. Истец Бережной Э.В. после смерти отца никаких денег с его счета не снимал. Только после того, как истцы получили свидетельство о праве на наследство по закону, им стало достоверно известно о том, что у покойного было три денежных вклада.
30 сентября 2020 г. в ответ на их заявление в ПАО Сбербанк были выданы выписки из лицевых счетов по этим вкладам, из которых им стало известно, что последнее снятие денежных средств, хранящихся в подразделении N Юго-Западного банка ПАО Сбербанк, со счета N было совершено ДД.ММ.ГГГГ ответчиком в сумме 40 700 рублей, т.е. уже после смерти наследодателя.
15 мая 2019 г. Ваганова В.В. обращалась в МО МВД России "Прохладненский" с заявлением о расследовании обстоятельств хищения денежных средств отца и возбуждении в отношении ответчика уголовного дела. Постановлением от 23 мая 2019 года было отказано в возбуждении уголовного дела в отношении ответчика в связи с отсутствием в его действиях признаков состава преступления, предусмотренного ч.2 ст. 158 УК РФ. Ссылаясь на данное постановление, указывают на то, что в ходе опроса ответчика сотрудниками правоохранительных органов, Чемазоков М.Х. подтвердил, что на основании ранее выданной ему покойным братом, доверенности, после его смерти, снял с его счета денежные средства в размере 40 700 рублей, которые потратил на организацию похорон и в дальнейшем поминок, связанных со смертью ФИО1
Эти утверждения ответчика не соответствуют действительности, поскольку ранее, за пол года до смерти, в присутствии истцов, наследодатель передал ответчику денежные средства в размере 100 000 рублей на его похороны, а также ответчиком после смерти ФИО1 за счет средств федеральных органов исполнительной власти были получены денежные суммы, необходимые для организации похорон покойного ФИО1
Считают, что ответчик нарушил права истцов и незаконным способом присвоил их наследственное имущество в виде денежных средств в указанном размере, которые снял со счета ФИО1 уже после его смерти, а указанная денежная сумма входила в наследственную массу. Таким образом, ответчик незаконно приобрел и сберег принадлежащее истцам имущество, в связи с чем обязан им возвратить сумму неосновательного обогащения и уплатить начисленные на указанную сумму проценты за пользование чужими денежными средствами за период времени с 1 марта 2017 года по 1 октября 2020 года.
В возражениях на иск Чемазоков М.Х. просил в его удовлетворении отказать за пропуском процессуального срока исковой давности.
Истец Бережной Э.В., третье лицо нотариус Зурапова М.З., надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явились, причин уважительности неявки в суд не предоставили, не ходатайствовали об отложении дела.
В судебном заседании истец Ваганова В.В. и представитель истцов - Алесенко А.С. поддержали доводы искового заявления. Истец Ваганова В.В. при этом дополнила, что о снятии ответчиком денежных средств в размере 40 700 рублей после смерти ее отца ФИО1 со счета последнего, ей стало известно в июне 2017 года со слов ее родного брата Бережного Э.В., которому эту информацию сообщил сотрудник подразделения N Сбербанка. С доводами, указанными в возражении ответчика не согласны, поддерживают доводы, указанные в исковом заявлении истцов. Считают, что истцами не пропущен срок исковой давности, поскольку он прерывался в связи с обращением истцов в Прохладненский районный суд КБР в мае 2020 года с теми же исковыми требованиями, которые являются предметом рассмотрения в настоящем судебном заседании по данному гражданскому делу. Однако, определением Прохладненского районного суда КБР исковое заявление истцов судом оставлено без движения, а в последующем в июне 2020 года было им возвращено. Настаивают на удовлетворении исковых требований истцов в полном объеме.
В судебном заседании ответчик Чемазоков М.Х. и его представитель Ненашева А.Н. доводы, указанные в возражении ответчика поддержали в полном объеме, просили суд к исковым требования Вагановой В.В. и Бережного Э.В. о возврате суммы неосновательного обогащения и уплате процентов за пользование чужими денежными средствами применить трехгодичный срок исковой давности и отказать истцам в их удовлетворении за пропуском указанного процессуального срока.
Решением Прохладненского районного суда КБР от 26 марта 2021 года исковые требования оставлены без удовлетворения.
Не согласившись с указанным решением, считая его незаконным и необоснованным, Ваганова В.В. подала на него апелляционную жалобу, в которой, просит отменить его и, приняв по делу новое решение, удовлетворить заявленные исковые требования по следующим основаниям.
Так, истцы обратились изначально в Прохладненский районный суд о защите своих прав и законных интересов с иском к Чемазокову М.Х. 29 мая 2020 года, который был оставлен без движения. При этом о своем нарушенном праве истцы узнали от нотариуса Прохладненского нотариального округа в связи с получением ею ответа на запрос от 09 июня 2017 года в адрес ПАО "Сбербанк", то есть 16 июня 2017 года, где было указано, что списание денежных средств в сумме 40700 рублей со счета, принадлежащего ФИО1 было произведено ответчиком 27 февраля 2017 года. В связи с изложенным утверждает, что срок исковой давности не истек.
Кроме того, суд в обжалуемом решении не указал и не дал должной оценки тому обстоятельству, что с 16 июня 2017 года по 29 сентября 2020 года истцы, в связи с отсутствием законных оснований (наличие свидетельства о праве на наследство), не могли в полной мере реализовать свои права по защите своего нарушенного права в судебном порядке.
В связи с чем, по мнению апеллянта, при рассмотрении настоящего дела и вынесении обжалуемого решения суду первой инстанции следовало исчислять срок подачи исковой давности не с момента, когда истцы узнали о наличии вкладов на счету ФИО1, а с момента, когда у них появилось право требовать получения наследства в виде денежных вкладов, которые принадлежали наследодателю, то есть с 29 сентября 2020 года.
Судебная коллегия, изучив материалы дела, проверив, в отсутствие надлежащим образом извещённых, но не явившихся сторон, законность и обоснованность принятого по делу решения в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, приходит к следующим выводам.
Разрешая заявленный спор и отказывая в удовлетворении иска по мотиву пропуска истцами срока исковой давности, суд, руководствуясь положениями статей 196, 199, 200, 207, Гражданского кодекса Российской Федерации, правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации, изложенными в его определениях, Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенными в его постановлении N 43 от 29 сентября 2015 г. "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", исходил из тех обстоятельств, что к спорным правоотношениям должен применяться общий срок исковой давности - 3 года, что началом течения срока исковой давности по требованию о взыскании суммы неосновательного обогащения, является момент, когда истцы узнали или должны были узнать о нарушении своих прав ответчиком, а именно с момента получения нотариусом информации из Банка, о снятии ответчиком со счёта наследодателя, заявленной к взысканию истцами суммы вклада, то есть с 16 июня 2017 года, тогда как с настоящим иском истцы обратились в суд 26 ноября 2020 года, то есть за пределами срока исковой давности, который истек 16 июня 2020 года, что истечение срока исковой давности по
основному требованию, свидетельствует об истечении срока исковой давности по производным от него требованиям.
Судебная коллегия, с такими выводами суда соглашается, считает их правильными, постановленными в соответствии с нормами действующего законодательства, регулирующими спорные правоотношения, полном и всестороннем исследовании всех представленных по делу доказательств.
Доводов, свидетельствующих о неправильности решения суда в указанной части, апеллянтом не приведено.
В частности доводы апеллянта, утверждающего о том, что поскольку первоначальное обращение в суд имело место в пределах срока исковой давности, а именно 29 мая 2020 года, постольку выводы суда о пропуске указанного срока не основаны на законе, основаны на неправильном толковании норм материального права.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 17 своего постановления N 43 от 29 сентября 2015 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", разъяснил, что положение пункта 1 статьи 204 Гражданского кодекса Российской Федерации не применяется, если судом отказано в принятии заявления или заявление возвращено, в том числе в связи с несоблюдением правил о форме и содержании заявления, об уплате государственной пошлины, а также других предусмотренных Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации и Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации требований.
Как следует из материалов дела и установлено судом, определением судьи Прохладненского районного суда КБР от 23 июня 2020 года, исковое заявление, поданное истцами 29 мая 2020 года, возвращено по мотиву не устранения ими недостатков, послуживших основанием к оставлению названного иска без движения.
При таких данных суд, вопреки доводам апеллянта, обоснованно не применил к спорным правоотношениям положения пункта 1 статьи 204 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Отклоняются судебной коллегией и доводы апеллянта о том, что течение срока исковой давности в рамках спорных правоотношений следует исчислять с 29 сентября 2020 года, то есть с момента получения истцами свидетельств о праве на наследство по закону, поскольку именно с указанного времени у них возникло право на обращение в суд.
Как разъяснено в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", наследник, принявший наследство, независимо от времени и способа его принятия считается собственником наследственного имущества, носителем имущественных прав и обязанностей со дня открытия наследства вне зависимости от факта государственной регистрации прав на наследственное имущество и ее момента (пункт 34).
Получение свидетельства о праве на наследство является правом, а не обязанностью наследника, поэтому отсутствие такого свидетельства не может служить основанием для отказа в принятии искового заявления по спору о наследстве (статья 134 ГПК РФ), возвращения такого искового заявления (статья 135 ГПК РФ) или оставления его без движения (статья 136 ГПК РФ) (пункт 7).
По смыслу указанных разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, у истцов, вопреки доводам апеллянта, право на обращение в суд за защитой своих наследственных прав возникло со дня открытия наследства.
Судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции были исследованы все юридически значимые по делу обстоятельства и дана надлежащая оценка собранным по делу доказательствам, в связи с чем, решение суда первой инстанции является законным и отмене не подлежит.
Доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда, были предметом исследования и оценки суда первой инстанции.
Изложение апеллянтом своего представления о фактической стороне спора и толкование действующего законодательства не свидетельствуют о неправильном применении или нарушении судом норм права.
Оценка доказательств, произведенная судом первой инстанции, соответствует требованиям, предъявляемым Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации, является правильной, в связи с чем, у судебной коллегии оснований не согласиться с такой оценкой не имеется.
Руководствуясь статьями 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Прохладненского районного суда КБР от 26 марта 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Вагановой Валерии Викторовны - без удовлетворения.
Мотивированное определение изготовлено 07 июля 2021 года.
Председательствующий А.З. Бейтуганов
Судьи: М.М. Бижоева
З.Т. Тхагалегов
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
