Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 13 января 2021 года №33-1293/2020, 33-86/2021

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА КАРАЧАЕВО-ЧЕРКЕССКОЙ РЕСПУБЛИКИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 13 января 2021 года Дело N 33-86/2021
г. Черкесск, КЧР 18 января 2021 года
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики суда в составе:
председательствующего - Матакаевой С.К.,
судей - Лайпанова А.И., Сыч О.А.,
при секретаре судебного заседания Быковской Е.В.,
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе истца - <ФИО>1 на решение Усть-Джегутинского районного суда Карачаево-Черкесской Республики от 24 сентября 2020 года по исковому заявлению <ФИО>1 к Совету Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района Карачаево-Черкесской Республики, администрации Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района Карачаево-Черкесской Республики о признании незаконными решений Совета Койданского сельского поселения N... и N... от 10 сентября 2019 года, возложении обязанности внести в трудовую книжку запись о прекращении исполнения полномочий главы администрации Койданского сельского поселения в связи с истечением срока контракта, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации за неиспользованный отпуск, единовременной выплаты к ежегодному оплачиваемому отпуску, материальной помощи к отпускным, ежеквартальной выплаты стимулирующего характера, компенсации морального вреда.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда КЧР Матакаевой С.К., объяснения представителя истца <ФИО>1 -Тюлькиной Т.А., представителя ответчика - Совета Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района Карачаево-Черкесской Республики Калабековой А.Д., заключение прокурора Жировой Ж.В., судебная коллегия
установила:
Истец <ФИО>1 обратился в Усть-Джегутинский районный суд Карачаево-Черкесской Республики с исковым заявлением к Совету Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района Карачаево-Черкесской Республики о признании незаконным и отмене решения Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района Карачаево-Черкесской Республики N... от 10 сентября 2019 года "О расторжении контракта с главой администрации Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального рдйша с <ФИО>1", о признании незаконным и отмене решения Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района Карачаево-Черкесской Республики N... от 10 сентября 2019 года "О расторжении контракта с главой администрации Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района с <ФИО>2 по утрате доверия", восстановлении на работе в должности главы администрации Койданского сельского поселения, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула с 30 августа 2019 года по день восстановления на работе, взыскании компенсации морального вреда в размере 200 000 рублей.
В обоснование заявленных исковых требований указано, что 10 сентября 2019 года Советом Койданского сельского поселения вынесены решения: N... "О расторжении контракта с главой администрации Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района с <ФИО>3." и N... "О расторжении контракта с главой администрации Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района с <ФИО>1 по утрате доверия", из содержания которых следует, что контракт от 17 октября 2017 года, заключенный между пятым созывом Совета Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района и <ФИО>1 прекращен с 10 сентября 2019 года в связи с утратой доверия. Указанные решения истец <ФИО>1 считает незаконными, необоснованными и подлежащими отмене ввиду следующего. Согласно нормам ст.3 Федерального закона "О муниципальной службе в Российской Федерации" на муниципальных служащих распространяется действие трудового законодательства с особенностями, предусмотренными указанным Федеральным законом, исходя из положений статьи 11 Трудового Кодекса Российской Федерации на муниципальных служащих действие трудового законодательства распространяется с особенностями, предусмотренными Федеральным законом "О муниципальной службе в Российской Федерации". Таким образом, трудовой договор с муниципальным служащим может быть расторгнут по общим и специальным основаниям, при этом общие основания предусмотрены трудовым законодательством, а специальные - Федеральным законом "О муниципальной службе в Российской Федерации"". В силу пункта 7.1 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае непринятия работником мер по предотвращению или урегулированию конфликта интересов, стороной которого он является, непредставления или представления неполных или недостоверных сведений о своих доходах, расходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера либо непредставления или представления заведомо неполных или недостоверных сведений о доходах, расходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера своих супруга (супруги) и несовершеннолетних детей, если указанные действия дают основание для утраты доверия к работнику со стороны работодателя. В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 19 Федерального закона "О муниципальной службе в Российской Федерации" помимо оснований для расторжения трудового договора, предусмотренных Трудовым кодексом Российской Федерации, трудовой договор с муниципальным служащим может быть также расторгнут по инициативе представителя нанимателя (работодателя) в случае несоблюдения ограничений и запретов, связанных с муниципальной службой и установленных статьями 13, 14, 14.1 и 15 вышеуказанного Федерального закона. Согласно части 3 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации увольнение работника по основаниям, предусмотренным п.7.1 ч.1 ст.81 Трудового кодекса Российской Федерации в случаях, когда виновные действия, дающие основания, для утраты доверия, совершены работником по месту работы и в связи с исполнением им трудовых обязанностей, относится к дисциплинарным взысканиям. Следовательно, при увольнении по данному основанию необходимо соблюдать порядок применения дисциплинарных взысканий, установленный ст. 193 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно ч.1 ст. 193 Трудового кодекса Российской Федерации при применении дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение, если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не представлено, то составляется соответствующий акт.
В нарушение ст. 27 Федерального закона "О муниципальной службе в Российской Федерации" служебная проверка в отношении служебной деятельности истца <ФИО>1 не проводилась, не предлагалось представить объяснения ни в устной, ни в письменной форме.
В ходе производства по делу истцом <ФИО>1 исковые требования в порядке статьи 39 ГПК РФ неоднократно увеличивались, с привлечением к участию в деле в качестве соответчика администрации Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района исковые требования в последней редакции истцом <ФИО>1 были изложены следующим образом: признать незаконным решение Совета Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района Карачаево-Черкесской Республики N... от 10 сентября 2019 года "О расторжении контракта с главой администрации Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района с <ФИО>1"; признать незаконным решение Совета Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района Карачаево-Черкесской Республики N... от 10 сентября 2019 года "О расторжении контракта с главой администрации Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района с <ФИО>1 по утрате доверия"; обязать администрацию Койданского сельского поселения внести в трудовую книжку истца <ФИО>1 запись о прекращении исполнения полномочий главы администрации Койданского сельского поселения в связи с истечением срока контракта; взыскать с администрации Койданского сельского поселения средний заработок за время вынужденного прогула с 30 августа 2019 года по 17 октября 2019 года в размере 46 479 рублей, компенсацию за неиспользованный отпуск в размере 26 862 рубля, единовременную выплату к ежегодному оплачиваемому отпуску в размере 20 718 рублей, материальную помощь к отпускным в размере 10 934 рубля 50 копеек, ежеквартальную выплату стимулирующего характера за три квартала в размере 40 089 рублей; взыскать с Совета Койданского сельского поселения компенсацию морального вреда в размере 200 000 рублей.
В судебном заседании суда первой инстанции истец <ФИО>1 поддержал исковые требования, изложенные в последней редакции.
Представитель ответчика Совета Койданского сельского поселения Карабашев А.К. и представитель ответчика администрации Койданского сельского поселения Дахчукова А.Б. исковые требования не признали.
Решением Усть-Джегутинского районного суда Карачаево-Черкесской Республики от 24 сентября 2020 года в удовлетворении исковых требований <ФИО>1 отказано.
В апелляционной жалобе истец, считая решение Усть-Джегутинского районного суда Карачаево-Черкесской Республики от 24 сентября 2020 года незаконным и необоснованным, просит его отменить, дело направить на новое рассмотрение по существу в суд первой инстанции - Усть-Джегутинский районный суд Карачаево-Черкесской Республики. Полагает, что оспариваемое решение суда об отказе в удовлетворении его исковых требований было принято без исследования имеющих значение для дела обстоятельств со ссылкой лишь на пропуск истцом срока для обращения в суд.
Излагая обстоятельства дела, ссылаясь на требования ст.381, 382, 392 ТК РФ, а также разъяснения, изложенные в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N... "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", истец считает, что суд первой инстанции при вынесении обжалуемого решения не учел положения закона, предусматривающие обязанность работодателя по надлежащему оформлению прекращения с работником трудовых отношений, уведомлению работника об основаниях увольнения и ознакомления работника с решением об увольнении, сроки обращения в суд за разрешением спора об увольнении и порядок их исчисления, в связи с чем сделал не основанный на законе вывод о пропуске <ФИО>1 срока на обращение в суд по спору о законности действий Совета Койданского сельского поселения.
Вместе с тем, как указывает автор жалобы, материалами дела подтверждается, что содержание оспариваемых решений ответчика стало известно истцу после 20 октября 2019 г., когда его мать получила по почте уведомление о прекращении трудового контракта от 17.10.2017 года в связи с утратой доверия N... от 10.09.2019г., а также копии оспариваемых решений.
Данные обстоятельства суд счел не имеющими правового значения по делу, отдав предпочтение объяснениям представителей ответчиков Карабашева А.К. и Дахчуковой А.Б., а также содержанию "никем официально не оспоренных протокола внеочередного заседания Совета Койданского сельского поселения от 10 сентября 2019 года (л.д. 130-137 том 1) и акта от 10 сентября 2019 гола об отказе <ФИО>1 получить решения Совета Койданского сельского поселения N... и N... от 10 сентября 2019 года (л.д. 138 том 1)", время составления которых не соответствует времени, сообщенному истцом и представителем Совета - Карабашевым А.К.
Вследствие чего судом были неправильно применены положения части 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, которыми установлен, в том числе специальный срок для обращения работника в суд за разрешением спора об увольнении и порядок исчисления этого срока со дня вручения работнику копии приказа об увольнении или со дня выдачи ему трудовой книжки. При этом автор жалобы указывает, что материалами дела подтверждено и не оспаривалось сторонами по делу те обстоятельства, что ответчики направили истцу оспариваемые решения; что истец их получил и ознакомился с их содержанием 20 октября 2019 года, а с исковым заявлением обратился в суд 19 ноября 2019 года; что запись об увольнении в трудовой книжке не сделана до настоящего момента. Истец <ФИО>1 полагает, что у суда первой инстанции не имелось оснований исчислять срок с 10 сентября 2019 года, то есть с даты, когда истец якобы отказался от получения оспариваемых решений.
Апеллянт считает неправомерным вывод суда о пропуске истцом установленного частью 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации срока для обращения в суд по спору об увольнении. По мнению <ФИО>1, месячный срок для обращения в суд по настоящему спору им соблюден.
Кроме того, истец <ФИО>1 указывает на то, что суд дал неверную оценку факту наличия неприязненных отношений между ним, Карабашевым А.К., Дахчуковой А.Б. и другими лицами, подписавшими протокол внеочередного заседания Совета Койданского сельского поселения и акт об отказе получить решения Совета Койданского сельского поселения N... и N... от 10 сентября 2019 года, поскольку материалами дела подтверждено, что как только вновь сформированный Совет Койданского сельского поселения шестого созыва приступил к исполнению своих обязанностей, он сразу же расторг с <ФИО>1 контракт без законных на то оснований, как это было установлено решением Усть-Джегутинского районного суда от 29.08.2019г., с целью заключения контракта с более для них подходящим главой. Считает, что для Дахчуковой А.Б., ныне действующей главы администрации Койданского сельского поселения, которая ранее являлась заместителем главы, увольнение <ФИО>1 являлось выгодным.
В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика Совета Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района Карачаево-Черкесской Республики - Калабекова А.Д. просила решение Усть-Джегутинского районного суда от 24 сентября 2020 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения. Считает, что <ФИО>1 пропустил срок для обращения в суд, поскольку исковое заявление о восстановлении на работе поступило в суд 19 ноября 2019 года, т.е. спустя 2 месяца и 9 дней после принятия решения об увольнении, данное обстоятельство является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении его исковых требований.
Более того, <ФИО>1 присутствовал при проведении внеочередного заседания Совета Койданского сельского поселения, был ознакомлен с оспариваемыми решениями. Именно потому, что ему было известно о принятом решении о расторжении с ним контракта, он намеренно забрал трудовую книжку из сейфа (о чем сам пояснил в суде в предварительном заседании), в целях недопущения внесения в нее записи о расторжении контракта, а затем отказался получать решения нарочно 10 сентября 2019 года. Также, зная о том, что решения ему были высланы почтой, он намеренно уклонялся от получения почтового отправления. Указанное подтверждается протоколом внеочередного заседания от 10 сентября 2019 года, актом об отказе в получении решений от 10 сентября 2019 года, отчетами об отслеживании почтовых уведомлений.
Кроме того, с 11 сентября 2019 года <ФИО>1 на своем рабочем месте не появлялся, с заявлениями о нарушении его трудовых прав никуда не обращался. Совет Койданского поселения обращались в различные правоохранительные органы по факту отказа <ФИО>1 передать печать и документы, в которых указывали, что несмотря на расторжение контракта, <ФИО>1 неправомерно удерживает у себя печать и документы администрации Койданского сельского поселения, чем парализует работу администрации. Актом приема-передачи от 30 сентября 2019 года <ФИО>1 передал и.о. главы администрации Койданского сельского поселения печать и соответствующие документы, акт приема-передачи был подписан <ФИО>1 лично.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, письменные возражения на апелляционную жалобу, судебная коллегия находит жалобу подлежащей удовлетворению.
Судом установлено и следует из материалов дела, что истец <ФИО>1 являлся муниципальным служащим, состоял в должности главы администрации Койданского сельского поселения, на основании заключенного с ним контракта от 17 октября 2017 года (л.д.46-54. 55 том 1).
Решением Совета Койданского сельского поселения N... от 10 сентября 2019 года (л.д.1 том 2) на основании вступившего в законную силу решения Усть-Джегутинского районного суда от 29 августа 2019 года истец <ФИО>1 (ранее 04 марта 2019 года с ним был расторгнут контракт в связи с истечением срока контракта) был восстановлен на работе в должности главы администрации Койданского сельского поселения.
Советом Койданского сельского поселения со ссылкой на неоднократные нарушения абзаца 1 п.1 ст.13.1 N 273-ФЗ "О противодействии коррупции", п.1 части 11 статьи 37 Федерального закона от 06.10.2003 года N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", п.7.1 ст.81 Трудового кодекса и условий контракта от 17.10.2017 года в части, касающейся вопросов местного значения принято решение N... от 10 сентября 2019 года (л.д.9-10 том 1) о расторжении с Главой администрации <ФИО>1 контракт по соглашению сторон, предложив <ФИО>1 рассмотреть этот вопрос, а в случае отказа со стороны <ФИО>1 расторгнуть контакт по соглашению сторон - Главе Койданского сельского поселения обратиться с заявлением в Усть-Джегутинский районный суд о расторжении контракта с <ФИО>1 в связи с утратой доверия, а именно за неоднократное непринятие мер по предотвращению и урегулированию конфликта интересов, стороной которого он является.
Совет Койданского сельского поселения 10 сентября 2019 года единогласно, со ссылками на вышеуказанные нормы Федеральных законов "О противодействии коррупции" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" принял решениеN... от 10 сентября 2019 года (л.д. 11 том 1) о расторжении контракта с <ФИО>1 по утрате доверия, пункт второй которого содержит также решение о том, что на время рассмотрения заявления о расторжении контракта с <ФИО>1 по утрате доверия в суде, отстранить <ФИО>1 от занимаемой должности с 10 сентября 2019 года.
Отказывая в удовлетворении исковых требований <ФИО>1, суд первой инстанции сослался на положения статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации и пришел к выводу о том, что <ФИО>1 без уважительных причин пропущен срок на обращение в суд с иском и оснований для восстановления срока не имеется.
При этом суд первой инстанции исходил из того, что <ФИО>1 стало известно об увольнении 10 сентября 2019 года, т.к. он присутствовал на заседании Совета Койданского сельского поселения, однако иск в суд предъявил по истечении длительного времени, заведомо зная о нарушении своих прав. <ФИО>1 не представлено доказательств, свидетельствующих об уважительности причин пропуска срока обращения в суд.
Суд апелляционной инстанции считает, что выводы суда первой инстанции об отказе <ФИО>1 в удовлетворении его исковых требований со ссылкой на пропуск истцом срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора основаны на неправильном толковании и применении норм материального права, а также сделаны с нарушением норм процессуального права.
Исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации основными принципами правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений признаются, в частности, обеспечение права каждого на защиту государством его трудовых прав и свобод, включая судебную защиту, и обеспечение права на разрешение индивидуальных и коллективных трудовых споров (статья 2 Трудового кодекса Российской Федерации).
Федеральный закон "О муниципальной службе в Российской Федерации" устанавливает особенности правового положения муниципальных служащих, но при этом, в целом на муниципальных служащих распространяется трудовое законодательство. В ряде случаев нормы указанного Закона применяются дополнительно к нормам трудового права. В отношении муниципальных служащих применимы основания для расторжения трудового договора, закрепленные главой 13 ТК РФ. Дополнительные основания для расторжения трудового договора с муниципальным служащим установлены в ст. 19 Закона РФ "О муниципальной службе в РФ".
Индивидуальные трудовые споры рассматриваются комиссиями по трудовым спорам и судами (статья 382 Трудового кодекса Российской Федерации).
Сроки обращения работника в суд за разрешением индивидуального трудового спора установлены статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации.
Частью 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской! Федерации предусмотрено, что работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.
В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2) разъяснено, что заявление работника о восстановлении на работе подается в районный суд в месячный срок со дня вручения ему копии приказа об увольнении или со дня выдачи трудовой книжки, либо со дня, когда работник отказался от получения приказа об увольнении или трудовой книжки, а о разрешении иного индивидуального трудового спора - в трехмесячный срок со дня, когда работник узнал или должен был узнать о нарушении своего права (часть первая статьи 392 ТК РФ, статья 24 ГПК РФ).
В абзаце пятом пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 указано, что в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).
Между тем Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 16 постановления от 29 мая 2018 г. N 15 разъяснил следующее: "Судам необходимо учитывать, что при пропуске работником срока, установленного статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации, о применении которого заявлено ответчиком, такой срок может быть восстановлен судом при наличии уважительных причин (часть четвертая статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации).
При этом указал, что оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока, суд не должен действовать произвольно, а обязан тщательно исследовать все обстоятельства, проверять и учитывать всю совокупность обстоятельства конкретного дела, не позволивших работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора.
Работникам, не реализовавшим свое право на обращение в суд в установленный законом срок по уважительным причинам, этот срок может быть восстановлен в судебном порядке. Перечень уважительных причин, при наличии которых пропущенный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть восстановлен судом, законом не установлен. Приведенный в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации перечень уважительных причин пропуска срока обращения в суд исчерпывающим не является.
Обстоятельства, касающиеся причин пропуска работником срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, и их оценка судом должны быть отражены в решении (часть 4 статьи 198 ГПК РФ)".
Официальный документ - это документ, удостоверяющий факты, влекущие юридические последствия в виде предоставления или лишения прав, возложения или освобождения от обязанностей, изменения объема прав и обязанностей. Содержание документа должно быть понятным.
Анализируя оспариваемые решения Совета Койданского сельского поселения судебная коллегия приходит к выводу, что решением N... от 10 сентября 2019 года фактически не принято решение о расторжении контракта с истцом, т.к. в этом же решении одновременно указано, что главе Койданского сельского поселения необходимо обратиться с заявлением в Усть-Джегутинский районный суд о расторжении контракта с <ФИО>1 в связи с утратой доверия, а именно за неоднократное непринятие мер по предотвращению и урегулированию конфликта интересов, стороной которого он является.
Из решения Совета Койданского сельского поселения N... от 10 сентября 2019 года также непонятно контракт с <ФИО>1 расторгнут или он отстранен от работы на время рассмотрения дела в Усть-Джегутинском районном суде по заявлению главы Койданского сельского поселения о расторжении контракта с <ФИО>1 в связи с утратой доверия.
При таких обстоятельствах, доводы истца, что одной из причин обращения в суд 19 ноября 2019 года в связи с ожиданием обращения ответчика в суд с заявлением в соответствии с решением Совета Койданского сельского поселения N... от 10 сентября 2019 года, судебная коллегия считает заслуживающими внимания.
Судебная коллегия отмечает, что суду первой инстанции следовало учесть указание в оспариваемых решениях, что глава Койданского сельского поселения должен был обратиться с иском в суд о расторжении контракта с <ФИО>1 в связи с утратой доверия и вследствие этого у истца возникли правомерные ожидания рассмотрения вопроса по его увольнению в судебном порядке не по его заявлению.
Судебными инстанциями при решении вопроса о причинах (уважительные или неуважительные) пропуска <ФИО>1 срока на обращение в суд по спору о восстановлении на работе, о применении последствий пропуска которого было заявлено стороной ответчика, приведенные выше правовые нормы и разъяснения по их применению, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" и постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15, не были учтены.
Признавая неуважительными причины пропуска <ФИО>1 предусмотренного частью 1 статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации месячного срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора об увольнении, судебные инстанции в нарушение требований статей 67, 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не приняли во внимание всю совокупность обстоятельств, не позволивших <ФИО>1 своевременно обратиться в суд с требованием о восстановлении на работе, ограничившись только ссылкой на пропуск <ФИО>1 срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.
Сам по себе факт рассмотрения вопроса по восстановлению на работе и рассмотрения в тот же день о расторжении контракта с неоднозначной мотивировкой об обязывании главы Койданского сельского поселения обратиться по вопросу расторжения контракта с <ФИО>1 не свидетельствует о выполнении ответчиком необходимого юридически значимого действия для начала течения срока, предусмотренного ст. 392 Трудового кодекса РФ - вручения работнику копии решения об увольнении либо документа подтверждающего его увольнение. Доказательств того, что истец был ознакомлен с приказом об увольнении, ответчиком не представлено.
Судебная коллегия полагает, что не получили правовой оценки суда первой инстанции следующие обстоятельства. Из пояснений <ФИО>1 в суде первой инстанции следует, что после рассмотрения вопроса о его восстановлении на работе, получении им печати и ключей он ушел и не остался на заседании Совета при рассмотрении других вопросов, т.к. об остальных вопросах повестки заседания Совета Койданского сельского поселения он не был уведомлен. Данные пояснения согласуются частично с пояснениями представителей ответчиков и материалами дела. Из материалов дела следует, что в суде первой инстанции давали по данному моменту пояснения представителей ответчиков -Карабашева А.К. и Дахчуковой А.Б., из которых следует, что после рассмотрения вопроса о восстановлении на работе <ФИО>1 отказался от дальнейшего участия в заседании Совета. Согласно пояснениям Карабашева А.К. после оглашения решения Совета по восстановлению на работе истец закрывал сейф и занимался своими делами, а в это время был рассмотрен вопрос о его увольнении. Истец все это слышал и отказался получить решение Совета.
Из пояснений представителя ответчика в суде первой инстанции следует, что <ФИО>1 покинул здание Совета минут через 15-20 после того как ушел судебный пристав, присутствовавший при рассмотрении вопроса по исполнению решения суда о восстановлении на работе <ФИО>1
Таким образом, утверждения <ФИО>1, что он при рассмотрении вопроса о его увольнении (расторжении контракта) не присутствовал на заседании Совета и ему не вручали копию решения, коллегия считает убедительными и подтверждающимися материалами дела и пояснениями сторон, в т.ч. и представителей ответчиков в суде первой инстанции.
Из пояснений ответчиков следует, что на момент рассмотрения дела проекты решений уже были изготовлены, хотя решения должны быть приняты на заседании Совета с учетом мнений всех членов коллегиального органа. Таким образом, ответчики, злоупотребляя правом, не поставив истца заблаговременно в известность о повестке заседания Совета, рассмотрел вопрос о восстановлении на работе истца (фактически не восстановив и не допустив к выполнению служебных обязанностей) и в тот же день принял решение по увольнению истца. С учетом восстановления решением Совета N... от 10 сентября 2019 года истца на работе, непонятен статус Карабашева А.К. при рассмотрении вопросов Советом по увольнению (расторжении контракта) <ФИО>1 (принятии оспариваемых решений).
Суд первой инстанции приведенные обстоятельства, вследствие которых <ФИО>1 своевременно не обратился в суд, во внимание не принял. Доводы истца, что о своем увольнении копии решений он получил в конце октября-начале ноября 2019 года по почте никакими допустимыми доказательствами не опровергнуты.
Судебная коллегия считает, что суд первой инстанции необоснованно расценил несвоевременное обращение в суд истца как пропуск срока на обращение в суд за разрешением спора об увольнении, нарушив права <ФИО>1 на судебную защиту, что противоречит задачам гражданского судопроизводства, как они определены в статье 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Аналогичная позиция Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации изложена в Определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 29.06.2020 N 16-КГ20-6.
Хотя суд первой инстанции отказал в удовлетворении требований истца со ссылкой на пропуск срока обращения в суд, однако из протоколов судебных заседаний следует, что судом проверялись все основания увольнения (расторжения контракта) истца.
Согласно ч. ч. 2 - 7 ст. 27.1 Федерального закона от 02.03.2007 N 25-ФЗ "О муниципальной службе в РФ" муниципальный служащий подлежит увольнению с муниципальной службы в связи с утратой доверия в случаях совершения правонарушений, установленных статьями 14.1 и 15 настоящего Федерального закона.
Взыскания, предусмотренные статьями 14.1, 15 и 27 настоящего Федерального закона, применяются представителем нанимателя (работодателем) в порядке, установленном нормативными правовыми актами субъекта Российской Федерации и (или) муниципальными нормативными правовыми актами, на основании:
1) доклада о результатах проверки, проведенной подразделением кадровой службы соответствующего муниципального органа по профилактике коррупционных и иных правонарушений;
2) рекомендации комиссии по соблюдению требований к служебному поведению муниципальных служащих и урегулированию конфликта интересов в случае, если доклад о результатах проверки направлялся в комиссию;
2.1) доклада подразделения кадровой службы соответствующего муниципального органа по профилактике коррупционных и иных правонарушений о совершении коррупционного правонарушения, в котором излагаются фактические обстоятельства его совершения, и письменного объяснения муниципального служащего только с его согласия и при условии признания им факта совершения коррупционного правонарушения (за исключением применения взыскания в виде увольнения в связи с утратой доверия);
3) объяснений муниципального служащего;
4) иных материалов.
По смыслу действующего законодательства проведение проверки информации о совершении муниципальным служащим коррупционного правонарушения соответствующей службой муниципального органа по профилактике коррупционных и иных правонарушений является обязательным.
Между тем, как следует из материалов дела, в нарушение установленного порядка такая проверка ответчиком проведена не была. Как следует из содержания оспариваемых решений Совета об увольнении <ФИО>1, в их основу не был положен соответствующий документ, подтверждающий результаты проведения такой проверки.
Из решения Совета Койданского сельского поселения N... от 10 сентября 2019 года о расторжении контракта с <ФИО>1 по утрате доверия следует, что оно принято со ссылками на нормы Федеральных законов "О противодействии коррупции" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" и на п.7.1. ст.81 ТК РФ. В пункте втором этого же решении указано, что <ФИО>1 от занимаемой должности с 10 сентября 2019 года отстранен на время рассмотрения заявления о расторжении контракта с <ФИО>1 по утрате доверия в суде.
По смыслу применения ст. 392 ТК к лицам, не реализовавшим свое право на обращение в суд в установленный законом срок по уважительным причинам, этот срок может быть восстановлен в судебном порядке. Перечень уважительных причин, при наличии которых пропущенный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть восстановлен судом, законом не установлен. Указанный же в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации перечень уважительных причин пропуска срока обращения в суд исчерпывающим не является.
Признавая неуважительными причины пропуска <ФИО>1 предусмотренного частью первой статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации месячного срока для обращения в суд по спору об увольнении, суд первой инстанции не установил и не принял во внимание всю совокупность обстоятельств, не позволивших истцу своевременно обратиться в суд за разрешением спора об увольнении.
Между тем истец указывал, и это следует из обжалуемого решения Совета что трудовые отношения между ним и работодателем не прекращены, поскольку ответчик будет обращаться в суд в том числе с заявлением о расторжении контракта в связи с утратой доверия, что давало ему основания полагать о выполнении со стороны работодателя данной процедуры.
Приведенные обстоятельства, а также факт организационной зависимости работника от работодателя, мог повлиять на пропуск истцом, не желающим потерять работу, зависящим от работодателя материально, заинтересованным в стабильной занятости и ожидающим от него окончательного решения срока для обращения в суд с настоящим иском
Судебная коллегия по гражданским делам в данном случае считает, что суд первой инстанции необоснованно расценил несвоевременное обращение в суд истца как пропуск срока на обращение в суд за разрешением спора об увольнении, нарушив права <ФИО>1 на судебную защиту, что противоречит задачам гражданского судопроизводства, как они определены в статье 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и признает уважительными причины, по которым он несвоевременно обратился в Усть-Джегутинский районный суд (ожидание от работодателя соблюдения процедуры увольнения с должности, в связи с утратой доверия, путем обращения в суд).
Кроме того, принимая такое противоречивое решение, Совет не сослался на какой-либо официальный документ, который может явиться основанием для утраты доверия <ФИО>1 Представители ответчиков в суде первой инстанции и представитель Совета в суде апелляционной инстанции ссылались на то, что <ФИО>1 допустил нецелевое использование денег, отремонтировав дорогу не внутри сельского поселения, при этом не отрицая, что ремонт дороги произведен. Однако ни одного доказательства, опровергающего пояснения истца, что деньги были выделены на ремонт дороги, но ни какого-либо конкретного участка дороги, и ремонт дороги произведен с учетом предложений жителей поселения, в суд первой и апелляционной инстанции не представлено. При этом стороны не оспаривали, что деньги потрачены на ремонт дороги, а не на другие цели.
Вторым основанием для утраты доверия ответчики указывают заключение <ФИО>1 договора аренды транспортного средства, принадлежащего истцу. Из материалов дела следует, что договор аренды транспортного средства <ФИО>1 был заключен 29.12.2017 года по 30.12. 2018 года на сумму 4725 руб. в месяц.
По данному договору истец получил 14 250 руб.(договор действовал 3 месяца), которые впоследствии <ФИО>1 возместил ответчику. Данное обстоятельство сторонами не оспаривалось.
Ответчик также ссылается на то, что <ФИО>1 за 2018 год не была сдана декларация по доходам.
При этом сторонами не оспаривается, что с <ФИО>1 04.03.2019 года был расторгнут контракт и до 10 сентября 2019 года (до восстановления на работе) он не работал.
Согласно ст. 8 Федерального закона от 25 декабря 2008 N 273-ФЗ "О противодействии коррупции" сведения о своих доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, а также о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера своих супруги (супруга) и несовершеннолетних детей обязаны представлять представителю нанимателя (работодателю) лица, замещающие должности муниципальной службы, включенных в перечни, установленные нормативными правовыми актами Российской Федерации; должности руководителей государственных (муниципальных) учреждений.
Такая же обязанность для муниципальных служащих закреплена в ч. 1.1 ст. 15 ФЗ "О муниципальной службе в РФ". При этом установлено, что указанные сведения представляются в порядке, сроки и по форме, которые установлены для представления сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера государственными гражданскими служащими субъектов Российской Федерации.
Таким образом, действующее законодательство предусматривает, что сдача деклараций по доходам является обязанностью отдельной категории граждан при наличии соответствующего статуса, в т.ч. у муниципальных служащих, а <ФИО>1 в вышеуказанный период таковым не являлся.
Ссылки представителя ответчика о том, что истец должен был сдать декларацию по доходам за 2018 год, даже если он уволился, судебной коллегией отклоняются, как не основанные на нормах действующего законодательства.
Таким образом, судебная коллегия полагает, что указание в решении N... от 10 сентября 2019 года на неоднократное непринятие мер по предотвращению и урегулированию конфликта интересов необоснованное, т.к. в суде первой и апелляционной инстанции такие доказательства не представлены.
Также коллегия отмечает, что при увольнении работодателем нарушена процедура увольнения <ФИО>1, при том, что соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.
Пунктом 1 ст. 193 ТК РФ на работодателя до применения дисциплинарного взыскания возложена обязанность затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Стороны не оспаривали, что у истца не отобраны объяснения относительно вменяемых ему нарушений.
При применении взысканий, предусмотренных статьями 14.1, 15 и 27 настоящего Федерального закона, учитываются характер совершенного муниципальным служащим коррупционного правонарушения, его тяжесть, обстоятельства, при которых оно совершено, соблюдение муниципальным служащим других ограничений и запретов, требований о предотвращении или об урегулировании конфликта интересов и исполнение им обязанностей, установленных в целях противодействия коррупции, а также предшествующие результаты исполнения муниципальным служащим своих должностных обязанностей.
В акте о применении к муниципальному служащему взыскания в случае совершения им коррупционного правонарушения в качестве основания применения взыскания указывается часть 1 или 2 настоящей статьи.
Взыскания, предусмотренные статьями 14.1, 15 и 27 настоящего Федерального закона, применяются не позднее шести месяцев со дня поступления информации о совершении муниципальным служащим коррупционного правонарушения, не считая периодов временной нетрудоспособности муниципального служащего, нахождения его в отпуске, и не позднее трех лет со дня совершения им коррупционного правонарушения.
Все вышеуказанные действия, которые ответчик указывает как основания для утраты доверия <ФИО>1, были известны ответчику с 2018 года( по декларациям с марта 2019 года).
Таким образом, оспариваемые решения приняты по истечении шести месяцев со дня совершения (не совершения) действий истцом.
В силу ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Согласно п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.
Представителем ответчика, по обстоятельствам, подлежащим доказыванию, не представлено суду доказательств, опровергающих доводы истца <ФИО>1
По сообщениям о нецелевом использовании бюджетных средств (в т.ч. и по ремонту дороги и по договору аренды транспортного средства) в отношении <ФИО>1 отказано в возбуждении уголовного дела за отсутствием в его действиях состава преступления.( постановления следователей Усть-Джегутинского МСО СУ СК об отказе в возбуждения уголовного от 07.05.2019 года Т.2.л.д.31-32,33- 44).
В п. 6. Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам, связанным с прекращением трудового договора по инициативе работодателя"
(утв. Президиумом Верховного Суда РФ 09.12.2020), указано, что при проверке в суде законности увольнения работника по инициативе работодателя за совершение дисциплинарного проступка работодатель обязан представить доказательства, подтверждающие соблюдение порядка применения к работнику дисциплинарного взыскания. Непредставление работодателем таких доказательств свидетельствует о незаконности увольнения работника.
Порядок применения дисциплинарных взысканий установлен статьей 193 ТК РФ. В частности, частью первой статьи 193 ТК РФ предусмотрено, что до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт.
Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под роспись в течение трех рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с указанным приказом (распоряжением) под роспись, то составляется соответствующий акт (часть шестая статьи 193 ТК РФ).
Из приведенных нормативных положений следует, что для обеспечения объективной оценки фактических обстоятельств, послуживших основанием для увольнения работника, и для предотвращения необоснованного применения к работнику дисциплинарного взыскания работодателю необходимо соблюсти установленный законом порядок применения к работнику дисциплинарного взыскания, в том числе - затребовать у работника письменное объяснение.
Судебной коллегией установлено, что в отношении истца не были соблюдены требования ч.1 ст. 193 ТК РФ, то есть у него отсутствовала возможность дать письменные объяснения в течение двух дней. Учитывая противоречивое решение ответчика об увольнении и непредставление данного срока доводы истца о том, что ему не было понятно какое точно решение было принято, являются убедительными.
Судебная коллегия обращает также внимание, что решение об увольнении истца было принято в день принудительного восстановления его на работе, без предоставления времени для получения объяснений по нарушениям, вменяемым в качестве дисциплинарных проступков, а также противоречивого по своей сути решения об увольнении могут свидетельствовать о намеренных действиях работодателя по увольнению <ФИО>1 с занимаемой должности и о злоупотреблении правом со стороны работодателя как более сильной стороны в трудовом правоотношении, что не может не учитываться судом апелляционной инстанции при рассмотрении вопроса о законности увольнения.
Исходя из протокола заседания Совета Койданского сельского поселения следует, что ответчиком обсуждались несколько вопросов, окончательный итог которых должен был привести немедленному увольнению истца с занимаемой должности:
- в связи с неоднократными нарушениями различного законодательства, расторгнуть контракт по соглашению сторон;
-в случае несогласия истца с вышеуказанной формулировкой, поставить вопрос о расторжении контракта в связи с утратой доверия, путем обращения в суд.
При этом, сведений о том, что работодателем предпринимались попытки соблюдения процедуры увольнения, предусмотренной в ст. 193 ТК РФ, данный протокол не содержит, что свидетельствует о намеренных действиях работодателя по увольнению <ФИО>1 как более сильной стороны в трудовом правоотношении, в связи с чем довод истца от том, что он не знал о принятом решении, пока не получил документы в письменном виде по почте, судебная коллегия находит основанными на фактических обстоятельствах по делу.
В силу части пятой статьи 192 ТК РФ и разъяснений пункта 53 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 суд апелляционной инстанции принимает во внимание факт непредставления работодателем в материалы дела доказательств, свидетельствующих, что при принятии работодателем в отношении истца решения о наложении на нее дисциплинарного взыскания в виде увольнения с занимаемой должности учитывались тяжесть вменяемых ему в вину дисциплинарных проступков и обстоятельства, при которых они были совершены, предшествующее его поведение, отношение к труду.
С учетом вышеизложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что решения Совета Койданского сельского поселения N... и N... от 10 сентября 2019 года являются незаконными.
В силу положений части 4 статьи 394 Трудового кодекса Российской Федерации в случае признания увольнения незаконным суд по заявлению работника может принять решение об изменении формулировки основания увольнения на увольнение по собственному желанию.
Исходя из разъяснений, содержащихся в абзаце 3 пункта 60 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", по заявлению работника, увольнение которого признано незаконным, суд может ограничиться вынесением решения об изменении формулировки основания увольнения на увольнение по собственному желанию.
В соответствии с частью 7 статьи 394 указанного Кодекса, если в случаях, предусмотренных настоящей статьей, после признания увольнения незаконным суд выносит решение не о восстановлении работника, а об изменении формулировки основания увольнения, то дата увольнения должна быть изменена на дату вынесения решения судом. В случае, когда к моменту вынесения указанного решения работник после оспариваемого увольнения вступил в трудовые отношения с другим работодателем, дата увольнения должна быть изменена на дату, предшествующую дню начала работы у этого работодателя.
Как следует из искового заявления <ФИО>1 (с учетом изменений в порядке ст. 39 ГПК РФ), он просил изменить дату увольнения не на дату вынесения решения суда, а на дату истечения срока контракта.
Из контракта от 17 октября 2017 года следует, что он заключен с главой администрации Койданского сельского поселения <ФИО>1 на срок полномочий действующего созыва Совета Койданского сельского поселения принявшего решение о назначении лица на должность главы администрации Койданского сельского поселения.(т.1. л.д.46-54).
Из п.2 ст.36 Устава Койданского сельского поселения Усть -Джегутинского муниципального района КЧР следует, что контракт с главой сельского поселения заключается до дня начала работы Совета Койданского сельского поселения нового созыва, но не менее чем на 2 года. Таким образом, срок действия контракта, заключенного с истцом истекает 17 октября 2019 года.
Исходя из изложенного, судебная коллегия полагает возможным изменить формулировку основания и причины увольнения <ФИО>1 с пункта 7 части 1 статьи 81 ТК РФ на увольнение по п. 2 ч. 1 ст. 77 ТК РФ (истечение срока трудового договора (контракта) с 17 октября 2019 года.
Признавая увольнение <ФИО>1 на основании оспариваемых решений незаконным, судебная коллегия с учетом требований ст. ст. 394, 234 ТК РФ приходит к выводу о необходимости взыскания в пользу истца заработной платы за время вынужденного прогула с 30 августа 2019 года по 17 октября 2019 года в размере 46 479 рублей.
Из представленного истцом расчета сумма подлежащая взысканию состоит из заработка за время вынужденного прогула с 30 августа 2019 года по 17 октября 2019 года в размере 46 479 рублей, компенсации за неиспользованный отпуск в размере 26 862 рубля, единовременной выплаты к ежегодному оплачиваемому отпуску в размере 20 718 рублей, материальной помощи к отпускным в размере 10 934 рубля 50 копеек, ежеквартальной выплаты стимулирующего характера за три квартала в размере 40 089 рублей.
С указанным расчетом ответчик не согласен в части единовременной выплаты к ежегодному оплачиваемому отпуску в размере 20 718 рублей, материальной помощи к отпускным в размере 10 934 рубля 50 копеек, ежеквартальной выплаты стимулирующего характера за три квартала в размере 40 089 рублей, так как данные выплаты назначаются и выплачиваются только по заявлению работника, а <ФИО>1 с такими заявлениями не обращался (т2 л.д.157).
Судебная коллегия соглашается с представленным истцом расчетом и полагает, что данные требования подлежат удовлетворению.
В силу ст. 237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 63 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации ТК РФ", учитывая, что Кодекс не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, суд в силу статей 21 (абзац четырнадцатый части первой) и 237 Кодекса вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся в п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда".
Принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, характер нарушенных прав, нравственные страдания, причиненные истцу, степень вины ответчика, судебная коллегия считает необходимым определить размер компенсации морального вреда в сумме 5000 рублей.
Руководствуясь ст. ст. 328 - 330 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Усть-Джегутинского районного суда Карачаево-Черкесской Республики от 24 сентября 2020 года отменить.
Принять по делу новое решение, которым удовлетворить заявленные <ФИО>1 требования:
признать незаконным решение Совета Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района Карачаево-Черкесской Республики N... от 10 сентября 2019 года "О расторжении контракта с главой администрации Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района с <ФИО>1";
признать незаконным решение Совета Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района Карачаево-Черкесской Республики N 43 от 10 сентября 2019 года "О расторжении контракта с главой администрации Койданского сельского поселения Усть-Джегутинского муниципального района с <ФИО>1 по утрате доверия";
изменить формулировку основания увольнения <ФИО>1 с увольнения по пункта 7 части 1 статьи 81 п. 2 ч. 1 ст. 81 ТК РФ на увольнение по п. 2 ч. 1 ст. 77 ТК РФ (истечение срока трудового договора (контракта) с 17 октября 2019 года.
обязать администрацию Койданского сельского поселения внести в трудовую книжку истца <ФИО>1 запись о прекращении исполнения полномочий главы администрации Койданского сельского поселения в связи с истечением срока контракта;
взыскать с администрации Койданского сельского поселения средний заработок за время вынужденного прогула с 30 августа 2019 года по 17 октября 2019 года в размере 46 479 рублей,
компенсацию за неиспользованный отпуск в размере 26 862 рубля, единовременную выплату к ежегодному оплачиваемому отпуску в размере 20 718 рублей, материальную помощь к отпускным в размере 10 934 рубля 50 копеек, ежеквартальную выплату стимулирующего характера за три квартала в размере 40 089 рублей;
взыскать с Совета Койданского сельского поселения компенсацию морального вреда в размере 5 000 рублей
Председательствующий:
Судьи:


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка