Дата принятия: 08 июля 2020г.
Номер документа: 33-1228/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 8 июля 2020 года Дело N 33-1228/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:
председательствующего судьи Солоняка А.В.,
судей Долгополовой Ю.В., Нургалиева Э.В.,
при секретаре Вахрушевой Л.С.,
рассмотрела в открытом судебном заседании в г.Ижевске Удмуртской Республики 08 июля 2020 года гражданское дело по апелляционной жалобе Ардашевой Н.И. на решение Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 10 декабря 2019 года, которым иск Ардашевой Нины Ивановны к Гасановой Валентине Александровне о признании договора дарения недействительным, оставлен без удовлетворения.
С Ардашевой Нины Ивановны в пользу Гасановой Валентины Александровны взыскано в счет возмещения расходов по оплате услуг представителя 10000 руб.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Нургалиева Э.В., судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Ардашева Н.И. обратилась в суд с иском к Гасановой В.А., в котором просила признать договор дарения квартиры от 06.04.2011, расположенной по адресу: УР, <адрес>, заключенный между истцом и ответчиком, недействительным.
Требование мотивировано тем, что истец проживала в своей квартире. Жена ее погибшего сына - Светлана постоянно присутствовала в ее жизни, употребляла спиртные напитки, просила у нее деньги. Истец боялась, что может остаться без квартиры из-за действий Светланы и написала письмо ответчику, своей племяннице, дочери ее сестры Елены, в котором просила совета, что делать, чтобы не потерять квартиру. 04.04.2011 ответчик со своей дочерью приехала к истцу. Истец полностью доверилась ответчику, был разговор о том, чтобы квартира не досталась чужому человеку, то есть Светлане. 05.04.2011 истец чувствовал себя плохо, все было как в тумане, они вместе с ответчиком пошли в центр на ул. Ленина, подали документы. Ответчик не ввела истца в курс дела, каким образом делают документы по квартире, воспользовалась неграмотностью истца. Процедуру оформления проводила ответчик, истцу давала документы только ставить подпись. Ввиду своей неграмотности истец не читала документы. Давала только деньги на оформление. 06.04.2011 они получили документы. Выйдя из здания, ответчик сказала, что квартира теперь ее. Истец была в недоумении, ответчик сказала, что истец квартиру подарила. Понятие "дарения" истец не понимала. Ответчик воспользовалась неграмотностью истца, ее состоянием здоровья. Ответчик еще провела у истца одну ночь и 07.04.2011 уехала к себе домой. С тех пор между ними не было встреч, звонков, писем. Истец с того момента задалась целью вернуть себе квартиру. В 2012 году ответчик написала ей письмо, звала жить к себе. Но истец не желает к ней ехать. Считает, что ответчику нужна была только квартира, а истцу нужно человеческое внимание и забота.
При таких обстоятельствах истец считает, что подписала указанный договор дарения под влиянием существенного заблуждения, истец, заключая договор дарения, заблуждалась относительно сущности договора дарения и содержания взаимных обязательств сторон, ответчик ввела в заблуждение истца относительно природы договора, истец не имела намерений дарить квартиру ответчику. Истец считает, что договор дарения заключен на крайне невыгодных условиях для истца, поскольку указанная выше квартира является единственным ее местом жительства. В обосновании иска сторона истца сделала ссылку на положение норм ст. 178 ГК РФ.
В судебном заседании истец Ардашева Н.И. просила суд иск удовлетворить по основаниям в нем изложенным. Суду пояснила, что заключила договор дарения квартиры с дочерью сестры, договор дарения не читала, в момент подписания договора дарения она (истец) была трезвая, однако не понимала, что подписывает. При этом истец признала, что она умеет читать и писать, что в договоре дарения от 06.04.2011 расписалась именно она, также истец признала, что она узнала о том, что она подарила квартиру ответчику в этот же день 06.04.2011, когда они (стороны) вышли на улицу из Регистрационной палаты, поскольку ответчик ей сказала, что продаст ее квартиру. Признание данных обстоятельств закреплено в протоколе судебного заседания от 30.05.2019, как то предусмотрено положениями норм ч. 2 ст. 68 ГПК РФ. С рассматриваемым иском обратилась 01.03.2019, поскольку ей было некогда, второй муж болел и умер в 2014 году,.
Представители истца Гуляев Е.В., Гуляев В.В. просили суд иск удовлетворить по основаниям, в нем изложенным, суду пояснили, что срок исковой давности истцом пропущен по уважительным причинам, а именно истец неграмотна, находится в беспомощном состоянии - диагноз органическое психическое расстройство с дементирующим течением, выраженными эмоционально волевыми нарушениями (F06.818).
Ответчик Гасанова В.А., надлежащим образом извещенная о времени и месте рассмотрения гражданского дела, в судебное заседание не явилась, ранее представила в суд ходатайство о рассмотрении гражданского дела без ее участия.
В судебном заседании представитель ответчика Зыкин А.С. просил суд оставить иск без удовлетворения, суду пояснил, что племянница истца (ответчик) приехала к ней в гости для оформления договора дарения квартиры от 06.04.2011, они сходили в риэлторскую компанию, затем в кадастровую палату, истцу зачитали договор дарения, истец расписалась в трех экземплярах договора, истец сама хотела, чтобы квартира перешла к ответчику, истец сознательно подарила квартиру ответчику, ответчик в заблуждение истца по поводу предмета и последствий договора дарения не вводила. Просил суд применить последствия пропуска истцом срока исковой давности.
Судом постановлено указанное выше решение.
В апелляционной жалобе Ардашева Н.И. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований.
Не согласна с оценкой суда в отношении заключения судебной комиссионной медицинской экспертизы от 17.09.2019 N 1414.
Считает необоснованным вывод суда о вероятности выводов, сделанных судебно-психиатрическими экспертами. Употребление экспертами слова "могло" не является вероятностным выводом. Считает, что основания для сомнения в правильности заключения эксперта, а также в беспристрастности и объективности эксперта отсутствуют и стороной ответчика не оспаривались. Заключение экспертов отвечает требованиям ст.86 ГПК РФ.
Считает указание в решении на признание истцом 30.05.2019 в протоколе судебного заседания обстоятельств об умении читать и писать, заключения договора дарения именно 06.04.2011 сомнительным, в связи с психическим состоянием здоровья (наличие психического заболевания, тугоухости, когнитивного расстройства и т.д.), установленным заключением экспертов N 1414 и заключением комиссии экспертов от 20.11.2013 N 13/3004.
Не согласна с применением судом срока исковой давности. Считает причину пропуска срока при обращении в суд уважительной.
В суде апелляционной инстанции Ардашева Н.И. и её представитель Гусельникова Е.В. поддержали доводы апелляционной жалобы.
В соответствии со ст.ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) дело по апелляционной жалобе рассмотрено в отсутствие ответчика Гасановой В.А., надлежащим образом извещенной о времени и месте судебного разбирательства.
На основании ч.1 ст.327.1 ГПК РФ законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверены судебной коллегией в пределах доводов апелляционной жалобы. Изучив материалы дела, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.
Как следует из материалов дела, истец Ардашева Н.И., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ответчик Гасанова В.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения.
Ранее квартира N по адресу: УР, <адрес> принадлежала на праве собственности истцу на основании договора на передачу квартиры (дома) в собственность граждан от 09.01.1996. Данный договор зарегистрирован в установленном законом порядке 25.01.1996.
06.04.2011 Ардашева Н.И. (даритель) подписала собственноручно с Гасановой В.А. (одаряемая) договор дарения данной квартиры.
Так по тексту данного договора истец везде указана в качестве дарителя, а ответчик в качестве одаряемой.
В конце договора указано: "Договор прочитан обеими сторонами", поставлены подписи сторон договора и расшифровки в виде ФИО сторон договора, сделанные от руки.
Данный договор и право собственности на квартиру зарегистрировано на имя ответчика Гасановой В.А. в установленном законом порядке 15.04.2011.
Согласно справке ООО УК "Коммунсервис" от 27.03.2019 в данной квартире числится зарегистрированной лишь истец.
Ранее истец Ардашева Н.И. обращалась в Воткинский районный суд УР с иском к Гасановой В.А. о признании недействительным договора дарения квартиры по адресу: УР, <адрес> (гражданское дело N 2-1092/2013) по основаниям п. 1 ст. 177 (сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения), ст. 179 ГК РФ (сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем воспользовалась другая сторона, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего).
При рассмотрении гражданского дела N 2-1092/2013 по ходатайству стороны истца судом назначена комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза.
Согласно заключению комиссии экспертов от 20.11.2013 N 13/3004 Ардашева Н.И. была способна понимать значение своих действий и руководить ими.
В частности, в заключении экспертами психиатрами указано, что в период заключения договора дарения квартиры признаков какого-либо расстройства психической деятельности, препятствующего ей понимать значение своих действий и руководить ими, не обнаруживала. В настоящее время у Ардашевой Н.И. обнаруживаются признаки легкого когнитивного органического расстройства в виде ухудшения механического запоминания, сосредоточения внимания, затруднения обучения в виде снижения темпа умственной работоспособности в связи с сосудистым поражением головного мозга, которое с высокой долей вероятности имелось у Ардашевой Н.И. и 06.04.2011. Однако оно в силу сохранности критических и прогностических способностей не ограничивало способности истца в период заключения договора к целенаправленному поведению с пониманием сущности сделки со своим имуществом. Это подтверждено материалами дела, медицинской документацией и настоящим освидетельствованием, где истец демонстрировала понимание сущности дарения, подтвердила свое намерение в 2011 года сделать хозяйкой квартиры ответчицу, высказывая опасения лишь в вопросе возможности лишения ее жилья в случае его продажи, что свидетельствует о совокупности с результатами комплексного психологического исследования и психиатрического освидетельствования о сохранной способности Ардашевой Н.И. к анализу и критической оценки ситуации, усвоению новой информации, поиску решений в правовом поле. Активно демонстрируемые истцом грубые нарушения памяти не подтверждены экспериментальным психологическим исследованием и клинической беседой с Ардашевой Н.И., что расценено комиссией в рамках аггравации (преувеличения) имеющихся нарушений. Эксперт-психолог пришел к заключению, что в период совершения юридически значимого акта какого-либо состояния, оказавшего существенное влияние на поведение Ардашевой Н.И., не выявлено, она могла понимать характер и значение совершаемых ею действий и руководить ими. Экспертом-психологом не выявлено данных о повышенной внушаемости истца, конформности ее поведения, отсутствие выраженной аномальности функционирования основных психических процессов, ответственных за социальную регуляцию поведения, а именно - за принятие решения, его планирование, реализацию, прогноз его возможных последствий в юридически значимый период времени. Обнаружено и отсутствие данных за давление, принуждение, внушенный характер мотивации поведения Ардашевой Н.И. в контексте сложившихся отношений с лицами, в пользу которых была оформлена дарственная. В материалах дела отсутствуют сведения о том, что оспариваемый договор является продуктом повышенной зависимости, внушающего влияния на решения со стороны ответчиков, также отсутствует какая-либо информация о том, что решения истца были продиктованы повышенной подверженностью внешним воздействиям ответчика. Таким образом, психологический и патопсихологический анализ материалов гражданского дела, данные экспериментально-психологического обследования свидетельствовали о том, что данных за существенное влияние на поведение присущих Ардашевой Н.И. индивидуально-личностных особенностей, с учетом образования, состояния здоровья, за возникновение в момент совершения сделки (подписания договора дарения 06.04.2011) какого-либо состояния, оказавшего существенное влияние на ее поведение, препятствующего ей осознавать свои действия и руководить ими, препятствующего ее свободному волеизъявлению, не выявлено, с учетом чего она могла в исследуемый период времени осознавать свои действия и руководить ими.
Указанное заключение экспертов, при рассмотрении гражданского дела N 2-1092/2013 судом принято, как относимое и допустимое доказательство по делу и сделан судом вывод об отсутствии правовых оснований для признания сделки недействительной на основании п. 1 ст. 177 ГК РФ.
25.12.2013 решением Воткинского районного суда УР отказано в удовлетворении иска Ардашевой Нины Ивановны к Гасановой Валентине Александровне о признании сделки недействительной. Данное решение суда не обжаловано, вступило в законную силу 31.01.2014.
21.08.2018 определением Воткинского районного суда УР (гражданское дело N 2-1009/2018) иск Ардашевой Н.И. к Гасановой В.А. о признании договора дарения от 06.04.2011 недействительной сделкой, оставлен без рассмотрения, в виду двойной неявки сторон в судебное заседание на основании абз. 7 ст. 222 ГПК РФ.
06.08.2019 определением Воткинского районного суда УР по ходатайству стороны истца Государственному бюджетному учреждению Здравоохранения Республики Башкортостан "Республиканская клиническая психиатрическая больница" поручено проведение по гражданскому делу N 2-727/2019 судебной комплексной медицинской экспертизы. На разрешение экспертов были поставить следующие вопросы:
1. Могли ли возраст, состояние здоровья Ардашевой Нины Ивановны, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, с учетом имеющихся у нее заболеваний, а также принимаемых ею лекарственных препаратов, отраженных в медицинской документации, предоставленной в материалы гражданского дела, повлиять на волю Ардашевой Нины Ивановны при подписании (заключении) договора дарения от 6 апреля 2011 года квартиры, расположенной по адресу: УР, <адрес>? Если да, то каким образом и в какой степени?
2. Заблуждалась ли 06.04.2011 Ардашева Нина Ивановна, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, с учетом состояния здоровья, имеющихся у нее заболеваний, а также принимаемых ею лекарственных препаратов, отраженных в медицинской документации, предоставленной в материалы гражданского дела, относительно самой сути сделки, в том числе предмета сделки, лица, которому осуществляла дарение, при подписании (заключении) договора дарения от 06.04.2011 квартиры, расположенной по адресу: УР, <адрес>? Если да, то каким образом и в какой степени?
3. Могла ли 06.04.2011 Ардашева Нина Ивановна, с учетом состояния здоровья, имеющихся у нее заболеваний, а также принимаемых ею лекарственных препаратов, отраженных в медицинской документации, предоставленной в материалы гражданского дела самостоятельно прочитать текст договора дарения от 06.04.2011 квартиры, расположенной по адресу: УР, <адрес>, в том числе с использованием оптического прибора?
В заключении комиссии судебно-психиатрических экспертов от 17.09.2019 N 1414 эксперты дали ответы на поставленные вопросы, указали о том, что в настоящее время Ардашева Н.И. обнаруживает признаки Органического психического расстройства с дементирующим течением, выраженными эмоционально-волевыми нарушениями (F06.818). Как показывает анализ материалов гражданского дела и медицинской документации, в период подписания договора дарения 06.04.2011 у Ардашевой Н.И. отмечалось Органическое психическое расстройство с легким психоорганическим синдромом в связи с сосудистым заболеванием головного мозга (F06.8), о чем свидетельствуют данные анамнеза о возрасте подэкспертной, наличии у нее в течение многих лет сосудистой патологии: головного мозга (гипертоническая болезнь, церебральный атеросклероз, дисциркуляторная энцефалопатия), с наблюдавшимися церебрастеническими проявлениями (головные боли, головокружение, общая слабость, шум в голове, в ушах, нарушение сна, снижение памяти), что в совокупности с малограмотностью и изначально низким образовательным уровнем обусловило селективное восприятие данной ситуации, доминирование значимых одних целей над другими, то есть элементами аффективно суженного сознания (сосредоточенность на необходимости в постороннем уходе), плохим зрением, ситуативным принятием решения подписать договор, что в целом оказало существенное влияние на ее сознание и деятельность, привело к ограничению свободного волеизъявления, адекватной оценки ситуации и снижению прогностических и критических способностей в отношении социально-юридических последствий договорами могло способствовать формированию неправильного мнения относительно существа сделки и введению ее в заблуждение в юридически значимый период - 06.04.2011.
Далее эксперт психолог указала, что приведенные выше заболевания истца, привели селективности восприятия истцом данной ситуации и неполному осознанию фактической стороны дела и к ситуативному принятию решения, что могло способствовать формированию неправильного мнения относительно существа сделки в юридически значимый период, а именно в период составления и подписания договора дарения 06.04.2011.
Разрешая спор, суд руководствовался ст.ст.166, 178, 179, 181, 196, 197, 199, 205, 572, 574 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела".
Оставляя исковые требования без удовлетворения, суд первой инстанции учел, что из условий договора дарения квартиры от 06.04.2011 истец выразила намерение подарить квартиру в целом как объект ответчику, истец умеет читать и договор прочитан обеими сторонами, и договор дарения собственноручно подписан истцом. Также суд учел в силу ч.2 ст.61 ГПК РФ обстоятельства, установленные решением Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 25.12.2013 по делу N 2-727/2019, что в момент совершении сделки - договора дарения квартиры 06.04.2011 истец была способна понимать значение своих действий и руководить ими; истец имела намерение произвести отчуждение квартиры в пользу ответчика; отсутствие со стороны ответчика обмана, насилия, угрозы; отсутствие вынужденности совершения этой сделки вследствие стечения тяжелых обстоятельств. Суд отклонил выводы, сделанные в заключении комиссии судебно-психиатрических экспертов от 17.09.2019 N 1414, поскольку они не категоричные, а лишь вероятные выводы о том, что заболевания истца привели к селективности восприятия истцом данной ситуации и неполному осознанию фактической стороны дела и к ситуативному принятию решения, что могло способствовать формированию неправильного мнения относительно существа сделки в юридически значимый период, а именно в период составления и подписания договора дарения 06.04.2011. Оценивая показания свидетелей, суд учел, что они не присутствовали при подписании договора дарения и не подтвердили заключение договора дарения под влиянием заблуждения. Учитывая указанные обстоятельства, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не представлено достаточных, относимых, допустимых доказательств того, что в момент совершения сделки - подписания договора дарения 06.4.2011, истец совершила сделку под влиянием заблуждения со стороны ответчика.
Основанием для отказа в иске послужил и пропуск истцом срока исковой давности, установленный п. 2 ст.181 ГК РФ, о применении которого заявлено стороной ответчика. При этом суд исходил из того, что о дарении квартиры Ардашева Н.И. узнала 06.04.2011, срок истек 06.04.2012. Отклоняя ходатайство о восстановлении срока исковой давности, как пропущенного по уважительной причине, суд исходил из того, что указанные в обоснование причины пропуска срока, а именно неграмотность истца и ее беспомощное состояние не подтверждены материалами дела. Также суд учел, что в 2013, 2018 годах истец обращалась с исками в суд об оспаривании договора дарения, что свидетельствует о том, что при наличии у истца желания она способна обратиться в суд за защитой своих прав.
В связи с отказом в удовлетворении иска, суд взыскал с истца в пользу ответчика на основании ст. 100 ГПК РФ расходы по оплате услуг представителя.
Судебная коллегия находит выводы суда первой инстанции правильными, мотивированными, подтвержденными имеющимися в деле доказательствами.
Оспаривая договор дарения квартиры от 06.04.2011, заключенный между Ардашевой Н.И. (даритель) и Гасановой В.А. (одаряемый), истец сослалась на то, что истец заблуждалась относительно сущности договора дарения и содержания взаимных обязательств сторон, заблуждалась относительно природы договора.
При этом судебная коллегия отмечает, что судом первой инстанции при вынесении решения применена ст.178 Гражданского кодекса Российской Федерации в действующей редакции, тогда как надлежало применить эту статью в редакции, действовавшей на момент заключения договора (06.04.2011). Между тем это не повлияло на правильность решения суда.
Согласно п. 1 ст. 178 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных отношений) сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения. Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.
По смыслу приведенных положений п. 1 ст. 178 ГК РФ, сделка может быть признана недействительной, если выраженная в ней воля участника сделки неправильно сложилась вследствие заблуждения, и поэтому сделка влечет иные, а не те, которые он имел в виду в действительности, правовые последствия, то есть волеизъявление участника сделки не соответствует его действительной воле. Так, существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.
Согласно п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
Все существенные условия заключенного между сторонами договора дарения были изложены четко, ясно и понятно, возражений по вопросу заключения данного договора истцом не высказывалось, она добровольно подписала указанный договор, понимая его содержание, условия и суть сделки, согласилась со всеми условиями.
Отказывая в удовлетворении требований о признании сделки недействительной, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу, что истец не доказал, что ее воля при совершении сделки по дарению квартиры была направлена на совершение какой-либо другой сделки.
Совершение сторонами сделки действий по осуществлению государственной регистрации договора дарения и перехода права собственности на квартиру свидетельствуют о том, что их воля была направлена именно на создание отношений, вытекающих из договора дарения.
Доказательств наличия согласованной воли обеих сторон договора дарения на достижение иных правовых последствий сделки в материалах дела не имеется.
Исходя из установленных по делу фактических обстоятельств и представленных доказательств, свидетельствующих о наличии действительной общей воли сторон сделки на заключение именно договора дарения и о добровольности оформления сделки, у суда первой инстанции не имелось оснований для признания оспариваемой сделки дарения недействительной по мотиву ее совершения под влиянием заблуждения.
Довод жалобы о несогласии с оценкой суда в отношении заключения судебной комиссионной медицинской экспертизы от 17.09.2019 N 1414 о вероятности выводов, сделанных судебно-психиатрическими экспертами, подлежит отклонению.
В заключении комиссии судебно-психиатрических экспертов от 17.09.2019 N 1414 эксперты указали, что имеющиеся заболевания у истца, малограмотность, в целом оказало существенное влияние на ее сознание и деятельность, привело к ограничению свободного волеизъявления, адекватной оценки ситуации и снижению прогностических и критических способностей в отношении социально-юридических последствий договора, и могло способствовать формированию неправильного мнения относительно существа сделки и введению ее в заблуждение в юридически значимый период - 06.04.2011.
Таким образом, эксперты указали, что заболевания истца, малограмотность, привело к ограничению ее волеизъявления при совершении договора дарения и могло способствовать формированию неправильного мнения относительно существа сделки. То есть порок воли истца мог способствовать формированию неправильного мнения о существе сделки.
Между тем по смыслу положений п. 1 ст. 178 ГК РФ, сделка может быть признана недействительной, если выраженная в ней воля участника сделки неправильно сложилась вследствие заблуждения, в частности относительно природы сделки. Заключение экспертов такого вывода не содержит. Ограничение свободного волеизъявления эксперты основывают не вследствие заблуждения относительно природы сделки, а вследствие имеющихся заболеваний и состояния истца. Ограничение свободного волеизъявления по вероятностному выводу экспертов могло способствовать формированию неправильного мнения относительно существа сделки и введению ее в заблуждение. Поэтому выводы экспертизы не подтверждают факт совершения истцом сделки под влиянием заблуждения.
Вопрос, поставленный перед экспертами судом в определении от 06.08.2019, о том могли ли возраст, состояние здоровья Ардашевой и другие указанные судом обстоятельства. повлиять на волю Ардашевой Н.И. при подписании договора дарения от 06.04.2011 в данном случае значимым не является.
В удовлетворении требований истца об оспаривании сделки по основаниям п.1 ст.177 ГК РФ (Недействительность сделки, совершенной гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими) и ст.179 ГК РФ (Недействительность сделки, совершенной под влиянием обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств) отказано решением Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 25.12.2013 вступившим в законную силу 31.01.2014. Поэтому оснований считать, что истец не была способна понимать значение своих действий или руководить ими при совершении сделки не имеется.
К тому же судом поставлен на экспертизу вопрос правового характера, относительно того, заблуждалась ли 06.04.2011 Ардашева Н.И. с учетом состояния здоровья и др. относительно самой сути сделки, в том числе предмета сделки, лица, которому осуществляла дарение, при подписании (заключении) договора дарения от 06.04.2011 квартиры.
Вопрос правового характера о том совершена ли сделка под влиянием заблуждения относится к компетенции суда. Судом не учтены разъяснения п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.06.2008 N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", согласно которым недопустима постановка перед экспертами вопросов правового характера.
Преклонный возраст истца, наличие у нее заболеваний, сами по себе не свидетельствуют о том, что она заблуждалась относительно совершаемых ею действий, а также наступления соответствующих правовых последствий.
Кроме того, судебная коллегия отмечает, что решением Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 25.12.2013 установлены обстоятельства, имеющие преюдициальное значение при рассмотрении настоящего дела, а именно, что подача иска (по указанному решению) обусловлена опасениями истца о том, что в случае, если квартира останется в собственности ответчика, ФИО1 (не ответчик) перестанет оказывать истцу помощь. Это обстоятельство также свидетельствует о том, что истец не заблуждалась при заключении договора дарения относительно природы договора.
Апеллянт указывает, что указание в решении на признание истцом 30.05.2019 в протоколе судебного заседания обстоятельств об умении читать и писать, заключения договора дарения именно 06.04.2011 сомнительно, в связи с психическим состоянием здоровья (наличие психического заболевания, тугоухости, когнитивного расстройства и т.д.), установленным заключением экспертов N 1414 и заключением комиссии экспертов от 20.11.2013 N 13/3004. Эти доводы подлежат отклонению.
В суде первой инстанции истец подтвердила, что умеет читать и писать. Из заключения комиссии судебно-психиатрических экспертов от 17.09.2019 N 1414 следует, что способность (навык) к чтению на момент подписания договора дарения 06.04.2011 у Ардашевой Н.И. нарушена не была.
Довод истца о кабальности сделки также не нашел своего подтверждения.
В соответствии с п. 3 ст. 179 ГК РФ сделка на крайне невыгодных условиях, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
При этом, под тяжелыми обстоятельствами следует понимать те, которые сторона не могла преодолеть иначе как посредством заключения данной сделки.
Из смысла п. 3 ст. 179 ГК РФ следует, что для признания сделки недействительной по данным основаниям необходимо установить совокупность следующих условий: стечение тяжелых обстоятельств для потерпевшего; явно невыгодные для потерпевшего условия совершения сделки; причинная связь между стечением у потерпевшего тяжелых обстоятельств и совершением им сделки на крайне невыгодных для него условиях; осведомленность другой стороны о перечисленных обстоятельствах и использование их к своей выгоде.
Отсутствие одного из названных условий влечет отказ в удовлетворении иска о признании сделки кабальной.
Однако совокупность вышеуказанных условий не установлена.
Оценив представленные доказательства в порядке ст. 67 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии доказательств, позволяющих полагать, что на момент заключения оспариваемого договора истец находилась в тяжелой жизненной ситуации, чем воспользовалась ответчик, склонив ее к совершению сделки.
Доводы жалобы о несогласии с применением судом срока исковой давности, наличии уважительных причин пропуска срока подлежат отклонению.
Возражая против иска, представителем ответчика Зыкиным А.С. заявлено ходатайство о пропуске истцом срока исковой давности.
Исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, чье право нарушено (ст. 195 ГК РФ).
Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, в силу п. 2 ст. 199 ГК РФ является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.
В соответствии с п.2 ст.181 ГК РФ (в редакции от 07.02.2011, действовавшей на момент заключения договора) срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" бремя доказывания наличия обстоятельств, свидетельствующих о перерыве, приостановлении течения срока исковой давности, возлагается на лицо, предъявившее иск.
Согласно ст. 205 ГК РФ в исключительных случаях, когда суд признает уважительной причину пропуска срока исковой давности по обстоятельствам, связанным с личностью истца (тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п.), нарушенное право гражданина подлежит защите. Причины пропуска срока исковой давности могут признаваться уважительными, если они имели место в последние шесть месяцев срока давности, а если этот срок равен шести месяцам или менее шести месяцев - в течение срока давности.
Таких оснований для восстановления пропущенного истцом срока исковой давности, судом не установлено.
Оспариваемый договор истцом подписан лично 06.04.2011, регистрация договора дарения в установленном законом порядке осуществлена 15.04.2011.
30.05.2019 в судебном заседании истец Ардашева Н.И. признала, что она узнала о том, что она подарила квартиру ответчику в этот же день, то есть 06.04.2011. Следовательно истец могла узнать о совершении сделки под влиянием заблуждения, кабальности, являющихся основанием для признания сделки недействительной 06.04.2011.
Соответственно годичный срок исковой давности истек 06.04.2012 (пятница - рабочий день).
Рассматриваемый иск подан в суд 01.03.2019, то есть спустя более 7 лет.
Материалами дела подтверждается, что ранее истцу ничто не препятствовало реализовать свои права по оспариванию сделки на основании ст. 177 ГК РФ.
Стороной истца не представлено суду достаточных относимых и допустимых доказательств того, что истец является неграмотной, а также того, что истец является беспомощной в силу наличия у нее диагноза - органическое психическое расстройство с дементирующим течением, выраженными эмоционально волевыми нарушениями (F06.818).
Кроме того, истец в 2013 году, 2018 году уже обращалась в суд с указанными выше исками о признании договора дарения от 06.04.2011 недействительным, которые являлись предметом рассмотрения гражданских дел N 2-1092/2013, N 2-1009/2018, что свидетельствует о том, что истец при наличии у нее желания способна обратиться в суд за защитой своих прав.
Доказательств, что у истца отсутствовала объективная возможность обратиться в суд с настоящим иском на основании ст. 179 ГК РФ, стороной истца суду не представлено.
Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу о том, что при рассмотрении указанного гражданского дела судом правильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда соответствуют обстоятельствам дела, установленным им в ходе судебного разбирательства, нарушений или неправильного применения норм материального и процессуального права судом не допущено, то есть оснований для отмены или изменения постановленного судом первой инстанции решения, указанных в ст. 330 ГПК РФ, в апелляционном порядке не имеется.
Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Воткинского районного суда Удмуртской Республики от 10 декабря 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Председательствующий А.В. Солоняк
Судьи Ю.В. Долгополова
Э.В. Нургалиев
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
