Дата принятия: 03 июня 2020г.
Номер документа: 33-1215/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ЗАБАЙКАЛЬСКОГО КРАЕВОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 3 июня 2020 года Дело N 33-1215/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Забайкальского краевого суда в составе:
председательствующего Подшиваловой Н.С.,
судей краевого суда Радюк С.Ю., Погореловой Е.А.,
при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Питаевой Д.Ю.,
с участием прокурора Чадовой Е.А.,
рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Чите 3 июня 2020 г. гражданское дело по иску Межидова И. А. к ФКУЗ МСЧ-75 ФСИН России, ФСИН России о компенсации морального вреда за ненадлежащее оказание медицинской помощи,
по апелляционной жалобе представителя истца Межидова И.А. - Коптеевой А.В.,
на решение Ингодинского районного суда г. Читы от 12 ноября 2019 г., которым постановлено:
"В удовлетворении исковых требований Межидова И. А. к ФКУЗ МСЧ-75 ФСИН России, ФСИН России о взыскании компенсации морального вреда за ненадлежащее оказание медицинской помощи отказать".
Заслушав доклад судьи Подшиваловой Н.С., судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Межидов И.А. в лице представителя по доверенности Коптеевой А.А. обратился в суд с иском, указывая на следующие обстоятельства. Истцу, в настоящее время отбывающему наказание в <данные изъяты> по приговору <данные изъяты> от <Дата>, выставлен основной диагноз: <данные изъяты>. Впервые указанный диагноз был выявлен у истца в <Дата> г., в связи с чем он был этапирован на лечение в филиал "<данные изъяты>, расположенный на базе <данные изъяты> Спустя год в <Дата> г. у истца вновь обнаружили <данные изъяты>, в связи с чем его вновь этапировали на лечение в <данные изъяты>, где после обследования выяснилось, что у истца наблюдается <данные изъяты>. Назначенное в стационаре лечение не помогало в течение 2-х месяцев. <Дата> истца водворили в помещение камерного типа, где он находился 5 месяцев, что привело к дальнейшему ухудшению состояния здоровья. В начале <Дата> г. после очередного снимка у истца обнаружили <данные изъяты>, то есть фактически назначаемое лечение привело к ухудшению состояния здоровья. <Дата> истца госпитализировали в <данные изъяты>", где установили <данные изъяты>. В конце <Дата> г. истцу впервые озвучили, что он страдает <данные изъяты>. Ввиду отсутствия в <данные изъяты> необходимых дорогостоящих медикаментов для лечения <данные изъяты> указанные лекарства истцу приобрели родственники. После проведенного курса лечения было установлено, что <данные изъяты>. <Дата> истца опять перевели на режим строгих условий содержания, где на третий день у него поднялась высокая температура, давление, участился кашель, слабость. В течение 5 месяцев истец неоднократно обращался в администрацию учреждения с просьбой принять срочные меры в связи с его стабильным ухудшением состояния здоровья. В конце <Дата> г. истцу сделали снимки, результаты которых сообщили только <Дата>, врач предложил снять <данные изъяты>, но через 20 дней при повторном снимке был обнаружен новый <данные изъяты>. В течение двух месяцев истца лечили, при этом состояние здоровья резко ухудшалось, после чего родные вновь приобрели необходимые медикаменты. <Дата> истца осмотрел <данные изъяты> <данные изъяты>" и рекомендовал удалить <данные изъяты>. Вместе с тем в связи с волокитой медицинских работников ФКУЗ МСЧ-75 ФСИН России, промедлением с этапированием для проведения операции истец был направлен только <Дата>, <Дата> была проведена операция <данные изъяты> <данные изъяты>, <Дата> проведена <данные изъяты>. Несвоевременное направление на операцию, а также длительное ненадлежащее оказание медицинской помощи негативно сказалось на состоянии здоровья истца, повлекло нарушение его прав на охрану здоровья, причинило глубокие нравственные и физические страдания. Факт ненадлежащего оказания истцу медицинской помощи подтвержден заключением независимой медико-социальная экспертизы. В связи с указанным истец просил суд взыскать с Российской Федерации в лице ФСИН России за счет средств казны Российской Федерации компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб. (т. 1 л.д. 3-10).
Определением суда от 5 августа 2019 г., занесенным в протокол судебного заседания, к участию в деле в качестве третьего лица привлечен Территориальный орган Росздравнадзора по Забайкальскому краю (т. 1 л.д. 199-201).
Определением суда от 18 сентября 2019 г., занесенным в протокол судебного заседания, к участию в деле в качестве третьего лица привлечено ФГБУЗ "Забайкальский краевой клинический фтизиопульмонологический центр" (т. 1 л.д. 245-249).
Решением Ингодинского районного суда г. Читы от 12 ноября 2019 г. в удовлетворении иска Межидова И.А. отказано (т. 2 л.д. 92-99).
Истец Межидов И.А. с постановленным решением не согласился, в апелляционной жалобе представитель по доверенности Коптеева А.В. ставит вопрос о его отмене и принятии по делу нового решения. В обоснование доводов жалобы указывает на допущенные судом нарушения норм материального и процессуального права, неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела. Указывает, что судом первой инстанции заключение специалиста от <Дата> незаконно и необоснованно было признано недопустимым доказательством, при этом суд необоснованно принял во внимание голословные доводы стороны ответчика о неполучении адвокатом медицинских карт осужденного. Указывает, что адвокат в установленном законом порядке ознакомилась с медицинской документацией истца, с помощью технических средств изготовила копии документов, которые были предоставлены специалистам для проведения независимой экспертизы. В случае сомнений в достоверности и полноте использованной при проведении независимой экспертизы медицинской документации, суду надлежало сверить, соответствуют ли она оригиналам медицинских карт, которые были истребованы судом. Указанное повлекло за собой нарушение ст.ст. 6, 12, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. В обоснование заявленной позиции ссылается на апелляционное определение Забайкальского краевого суда от 5 марта 2019 г. по аналогичному делу. Ссылаясь на п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", указывает, что суд первой инстанции, даже при условии признания заключения специалиста недопустимым доказательством, должен был дать самостоятельную оценку иным доказательствам, представленным стороной истца и подтверждающим неправильное лечение и обследование. Между тем, по мнению представителя истца, постановленное решение построено исключительно на письменных возражениях стороны ответчика без какой-либо самостоятельной оценки суда приведенным в них доводам. Ссылаясь в качестве самостоятельного основания к отказу в иске на отсутствие прямой причинно-следственной связи между заявленными нарушениями и причиненным вредом, а также на недоказанность факта причинения вреда здоровью, суд первой инстанции не учел, что требование о компенсации морального вреда истец основывал не только на гл. 59 Гражданского кодекса Российской Федерации, но и на положениях специального законодательства, регулирующего порядок возмещения вреда здоровью граждан, а именно: Федерального закона "Об охране здоровья граждан в Российской Федерации" и Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей". Полагает, что представленные в материалы дела доказательства подтверждают факт некачественного и несвоевременного оказания истцу медицинской помощи, что в свою очередь является достаточным основанием для частичного удовлетворения иска (т. 2 л.д. 110-122).
Истец Межидов И.А., представитель истца Коптеева А.В., представители третьих лиц ФКУ ЛИУ-4, Территориального органа Росздравнадзора по Забайкальскому краю, ФГБУЗ "Забайкальский краевой клинический фтизиопульмонологический центр" надлежащим образом извещенные о рассмотрении дела в апелляционном порядке, в судебное заседание не явились, истец Межидов И.А. извещался по месту отбывания наказания.
Руководствуясь ч. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.
Проверив законность и обоснованность решения суда, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав представителя ответчика ФКУЗ МСЧ -75 ФСИН России Пушкова А.В., представителя ФСИН России, третьего лица УФСИН России по Забайкальскому краю Шарапова С.В., судебная коллегия приходит к следующему.
Из материалов дела следует, что истец Межидов И. А. <Дата> рождения на основании приговора <данные изъяты> от <Дата> с <Дата> г. содержится в учреждениях УИС Забайкальского края.
В <Дата> г. при проведении ежегодного медицинского профилактического осмотра в <данные изъяты> у Межидова И.А. были выявлены <данные изъяты>. <Дата> он был направлен в ФКУ ЛИУ-4, где при обследовании выставлен диагноз: <данные изъяты> <Дата> По результатам обследования, Межидов И.А. был госпитализирован в <данные изъяты> для прохождения лечения <данные изъяты>
На фоне проведенного лечения отмечалась положительная клинико-рентгенологическая динамика <данные изъяты> в связи с чем, <Дата> Межидов И.А. выписан из <данные изъяты> для прохождения амбулаторного лечения, решением врачебной комиссии N от <Дата> переведен в <данные изъяты>
При очередном рентген обследовании Межидова И.А. <Дата> выявлены <данные изъяты> По прибытию в ФКУ ЛИУ-4 <Дата> выставлен диагноз: <данные изъяты>, в связи с чем, <Дата> он был госпитализирован в <данные изъяты>, где находился по <Дата>
В период нахождения в стационаре, Межидову И.А. назначено лечение по <данные изъяты>, <Дата> получен результат лекарственной устойчивости <данные изъяты>. Учитывая множественную лекарственную устойчивость <данные изъяты>
На фоне проводимого лечения отмечалась положительная клинико-рентгенологическая динамика: <данные изъяты>. <Дата> Межидов И.А. выписан из стационара на амбулаторный этап долечивания.
В связи с установленной <Дата> отрицательной рентген динамикой, нарастанием <данные изъяты> <данные изъяты>, <Дата> Межидов И.А. был вновь госпитализирован в <данные изъяты>. В связи с наличием показаний, в условиях <данные изъяты> <Дата> Межидову И.А. проведена <данные изъяты>, <Дата> он был выписан на амбулаторный этап лечения.
При очередном рентген контроле ОГК от <Дата> установлено обострение <данные изъяты>, в связи с чем, <Дата> Межидов И.А. был вновь госпитализирован в стационар с диагнозом: <данные изъяты>. Несмотря на проводимое лечение, наблюдалась рентген отрицательная динамика: <данные изъяты>
<Дата> учитывая множественную лекарственную устойчивость, плохую переносимость препаратов резервного ряда, склонность к обострениям, Межидов И.А. был проконсультирован с <данные изъяты> <данные изъяты>, которым рекомендована <данные изъяты>
Операция <данные изъяты> проведена Межидову И.А. <Дата> в условиях <данные изъяты> (<адрес>). <Дата> в условиях данного учреждения также проведена операция <данные изъяты>.
Из материалов дела также следует, что после проведенного оперативного вмешательства, с <Дата> Межидов И.А. находился под наблюдением <данные изъяты>, проходил лечение.<Дата> при осмотре врачом жалоб не предъявлял, состояние определено как удовлетворительное, стабильное без отрицательной динамики.
Обращаясь в суд с вышеназванным иском, истец Межидов И.А. и его представитель Коптеева А.В. ссылались на ненадлежащее оказание истцу медицинской помощи в период отбывания наказания: несоответствие стандартам проводимой в отношении него диагностики заболевания, несвоевременность медикаментозного лечения, лабораторного и диагностического обследования, несвоевременную госпитализацию в условия стационара, несвоевременное удаление <данные изъяты> и проведение операции <данные изъяты>
Разрешая заявленный спор, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности обстоятельств ненадлежащего оказания медицинской помощи истцу, что установлено результатами проверки Территориального органа Росздравнадзора по Забайкальскому краю и отсутствия оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда.
Оснований согласиться с такими выводами судебная коллегия не находит, поскольку они сделаны с существенным нарушением нрм материального и процессуального права.
В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.
В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).
Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).
Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).
Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.
Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан").
Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.
Охрана здоровья граждан - система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи; качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").
В силу статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.
Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").
В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.
Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").
Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.
В силу части 1 и 3 статьи 26 названного Федерального закона лица, задержанные, заключенные под стражу, отбывающие наказание в виде ограничения свободы, ареста, лишения свободы либо административного ареста, имеют право на оказание медицинской помощи, в том числе в необходимых случаях в медицинских организациях государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения, в соответствии с законодательством Российской Федерации. При невозможности оказания медицинской помощи в учреждениях уголовно-исполнительной системы лица, заключенные под стражу или отбывающие наказание в виде лишения свободы, имеют право на оказание медицинской помощи в медицинских организациях государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения, а также на приглашение для проведения консультаций врачей-специалистов указанных медицинских организаций в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета, предусмотренных на эти цели федеральному органу исполнительной власти, осуществляющему правоприменительные функции, функции по контролю и надзору в сфере исполнения уголовных наказаний в отношении осужденных.
Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан, в том числе, граждан, отбывающих наказание в местах лишения свободы на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.
Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.
Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи он вправе заявить требования о взыскании с соответствующей медицинской организации компенсации морального вреда.
В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Согласно части 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.
Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Верховный суд Российской Федерации в Определении от 13.05.2019 г. N 53-КГ19-3 разъяснил, что поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.
Между тем приведенным нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, обжалуемое решение суда не отвечает.
Приходя к выводу об отказе в удовлетворении истцу заявленных и исковых требований, суд отверг как доказательство ненадлежащего оказания медицинской помощи Межидову И.А. представленное стороной истца заключение <данные изъяты> от <Дата>, поскольку оно подготовлено на основании незаверенных копии медицинских документов.
Вместе с тем, судебная коллегия находит, что у суда отсутствовали основания для признания данного заключения недопустимым доказательством.
Как следует из содержания заключения, специалистами, проводившими экспертизу исследовалась медицинская документация, которая была истребована судом и исследовалась в ходе судебного разбирательства. В частности, судом исследованы карта амбулаторного больного и история болезни Межидова И.А. N
Сам по себе факт использования специалистами копии медицинской документации истца, представленной ФКУЗ МСЧ-75 ФСИН России, изготовленных представителем истца Семигузовой А.В. с помощью технических средств, не свидетельствует о недостоверности заключения и невозможности его оценки в качестве допустимого доказательства.
Судом первой инстанции не выяснено, в какой части представленные Семигузовой А.В. на экспертизу медицинские документы Межидова И.А. не отвечают признакам достоверности, имеются ли различия между представленными на исследование специалистам ксерокопиями документов и имеющимися оригиналами.
В суде апелляционной инстанции представителю ответчика ФКУЗ МСЧ-75 России Пушкову А.В. предложено ознакомиться с медицинскими документами Межидова И.А. и документами, описание которых произведено в заключении экспертизы, подготовить информацию о выявленных разночтениях. Вместе с тем, такая информация не была представлена.
Данное свидетельствует о голословности вышеприведенного утверждения стороны ответчиков о том, что заключение специалистов не отвечает признакам достоверности, поскольку основано на незаверенных копиях медицинских документов.
Из Заключения <данные изъяты> от <Дата> следует, согласно представленной медицинской документации у Межидова И.А. имеются следующие основные заболевания: <данные изъяты> Оказание медицинской помощи Межидову И.А. осуществлялось с нарушением Порядка и стандартов медицинской помощи больным <данные изъяты>, Клинических и методических рекомендации для диагностики и лечения данного заболевания в период нахождения в лечебном учреждении, имеет место ненадлежащее оказание медицинской помощи. <данные изъяты>
Эксперты также пришли к выводу, что согласно стандартам Межидову И.А. несвоевременно был удален <данные изъяты> и несвоевременно проведена операция <данные изъяты>, что привело к ухудшению его состояния здоровья. Согласно заключению экспертизы, <данные изъяты> следовало удалить в <Дата> г. Кроме того, в период с <Дата> по <Дата> уже имелись показания для проведения хирургической операции - <данные изъяты>: <данные изъяты>
Также, согласно заключению экспертизы выявлены нарушения схемы лечения <данные изъяты>: не <данные изъяты>
Эксперты пришли к выводу, что установленные нарушения лечения Межидова И.А. способствовали прогрессированию его заболевания, в связи с чем, в контексте проводимого лечения прогноз развития <данные изъяты> неблагоприятный. При неоказании правильной медицинской помощи Межидову И.А. имеются предпосылки на невозможность поддерживать удовлетворительное качество его жизни, в том числе, сокращение жизненного периода.
По смыслу положений статьи 86 ГПК РФ экспертное заключение является одним из наиболее важных видов доказательств по делу, поскольку оно отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования.
Экспертные заключения оцениваются судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами.
Проведенная <данные изъяты> экспертиза отвечает вышеприведенным требованиям. Выводы экспертов подробно аргументированы, содержат ссылки на соответствующие нормативные акты: Федеральный закон от 21.11.2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан", Федеральный закон от 12.04.2010 г. N 61-ФЗ "Об обращении лекарственных средств", Федеральный закон от 18.06.2001 г. N 77-ФЗ "О предупреждении распространения туберкулеза в РФ", приказы Министерства здравоохранения Российской Федерации, Методические рекомендации по совершенствованию диагностики и лечению туберкулеза органов дыхания, Федеральные клинические рекомендации по диагностике и лечению туберкулеза органов дыхания с множественной и широкой лекарственной устойчивостью возбудителя, использованию метода клапанной бронхоблокации и т.д.
Экспертное исследование проведено специалистами не вызывающими сомнении в их квалификации: эксперт Д является специалистом в области медико-социальной экспертизы, с высшим медицинским образованием, имеет специальную подготовку в области организации здравоохранения и общественного здоровья по экспертизе качества оказания медицинской помощи, ученую степень доктора медицинских наук, стаж экспертной работы - 25 лет; Б - специалист эксперт - врач- инфекционист, имеющая высшее медицинское образование, высшую квалификационную категорию врача- инфекциониста и подготовку по специальности "инфекционные болезни", "Актуальные вопросы инфекционной патологии" и место работы в <данные изъяты>, работает заместителем главного врача по клинико-экспертной работы, длительный стаж работы - 21 год.
Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, в связи с этим, оснований не доверять выводам изложенным в заключении у суда первой инстанции не имелось.
Таким образом, судебная коллегия полагает возможным принять названное заключение в качестве допустимого и относимого доказательства, подтверждающего доводы стороны истца о ненадлежащем оказании медицинской помощи и считает заслуживающими внимания доводы апелляционной жалобы истца о неверных выводах суда об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда.
Вопреки возражениям стороны ответчиков, то обстоятельство, что проведенное в итоге лечение Межидову И.А. привело к положительному результату по лечению выявленного у него заболевания и, улучшению его состояния здоровья, не свидетельствует об отсутствии выявленных нарушений, изложенных в заключении экспертизы.
Доводы стороны ответчиков об отсутствии нарушений оказания медицинской помощи Межидову И.А., в том числе проведение операции <данные изъяты> <данные изъяты> с соблюдением сроков, со ссылкой на показания свидетелей Д, Х а также врача - хирурга, заведующего хирургическим отделением <данные изъяты> Б, не могут быть приняты. Свидетели Д и Х являлись лечащими врачами Межидова В.А., заинтересованы в исходе дела, в связи с чем, показаниями данных лиц выводы экспертов не могут быть опровергнуты. Врач Б высказал мнение что <данные изъяты>.
Следует учесть, что выводы экспертов относительно сроков удаления <данные изъяты> основаны на Федеральных клинических рекомендациях по использованию метода клапанной бронхоблокации в лечении туберкулеза легких и его осложнений, утвержденных на съезде фтизиатров России 28.05.2015 г., которые в силу положений Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" применяются для оказания медицинской помощи, в связи с чем, оснований ставить под сомнения выводы экспертов в указанной части, не имеется.
То обстоятельство, что в медицинской карте пациента зафиксированы отказы Межидова И.А. от приема ряда препаратов в связи с плохой переносимостью, выводы экспертов также не опровергают, поскольку ухудшению его состояния здоровья в период прохождения лечения способствовало совокупность причин, в том числе допущенных при организации его лечения.
То обстоятельство, что какие -либо нарушения Порядка оказания медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы и заключенным под стражу, утвержденных приказом Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации и Минюста РФ от 17.10.2015 г. Территориальным органом Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Забайкальскому краю по результатам рассмотрения жалобы представителя Межидова И.А. не были выявлены (акт проверки от <Дата> N), вышеуказанные выводы относительно допущенных нарушений оказания медицинской помощи также не ставит под сомнение, поскольку оказание медицинской помощи Межидову И.А. Росздравнадзором производилось на соответствие вышеуказанного приказа, при этом оценка соблюдения своевременности, достаточности, адекватности лечения в соответствии с иными нормативными актами, не проводилась.
Не могут быть приняты и возражения стороны ответчиков в той части что, операция <данные изъяты> <данные изъяты> истцу Межидову И.А. была проведена своевременно, с учетом сроков решения вопроса о проведении операции в учреждениях, подведомственных ФСИН России, а также решения вопроса об этапировании осужденного в лечебное учреждение.
Из заключения экспертизы следует, что решение вопроса о необходимости проведения операции по удалению Межидову И.А. <данные изъяты> являлось несвоевременным, учитывая <данные изъяты> следовало удалить в <Дата> г., а в период с <Дата> по <Дата> уже имелись показания для проведения хирургической операции - <данные изъяты>.
Вместе с тем, согласно материалов дела, рекомендации специалистов <данные изъяты> о необходимости проведения операции Межидову И.А. были получены только <Дата>, оперативное вмешательство проведено <Дата> и <Дата>, то есть спустя более чем 10 месяцев со дня получения рекомендации.
Из представленных в материалы дела в суд апелляционной инстанции для подтверждения юридически значимых обстоятельств по делу документов, следует, что после получения рекомендации о необходимости проведения Межидову И.А. оперативного лечения УФСИН России по Забайкальскому краю с <Дата> г. проводились мероприятия по поиску учреждений, подведомственных ФСИН, на базе которых возможно проведение необходимого рода вмешательств, в частности, <Дата> направлен запрос с приложением необходимых документов на имя начальника <данные изъяты> для прохождения лечения на базе <данные изъяты>. Положительный ответ на данное обращение за подписью начальника М получен только <Дата> Разрешение о направлении Межидова И.А. в распоряжение <данные изъяты> с целью получения медицинской помощи в условиях филиала <данные изъяты> получено УФСИН России по Забайкальскому краю <Дата>, в последующем Межидов И.А. был этапирован в лечебное учреждение, где в <Дата> г. была оказана медицинская помощь.
Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 28.12.2017 г. N 285, утвержден Порядок организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы.
В соответствии с п.2 названного Порядка, оказание медицинской помощи лицам, заключенным под стражу, или осужденным осуществляется структурными подразделениями (филиалами) медицинских организации, подведомственных ФСИН России и СИЗО УИС, подчиненных непосредственно ФСИН России, а при невозможности оказания медицинской помощи в медицинских организациях УИС - в иных медицинских организациях государственной и муниципальной системы здравоохранения.
Согласно п.18 Порядка в медицинских организациях УИС медицинская помощь в стационарных условиях лицам, заключенным под стражу, или осужденным оказывается в больницах, а также в специализированных отделениях при медицинских частях. Направление лиц, заключенных под стражу, или осужденных в больницу в плановом порядке, осуществляется медицинским работником по предварительному письменному запросу с учетом сроков ожидания медицинской помощи, предусмотренных Программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи.
Срок рассмотрения запроса руководством больницы не может превышать 7 рабочих дней со дня его получения.
Как указано выше, сроки рассмотрения запроса о возможности проведения оперативного вмешательства в условиях <данные изъяты> Межидову И.А. были нарушены, при этом, каких-либо данных о причинах несвоевременного получения ответов на запрос, контроля за скорейшим разрешением вопроса стороной ответчиков в материалы дела не представлено.
При таких данных доводы представителя ответчика ФКУЗ МСЧ-75 ФСИН России о том, что оперативное вмешательство Межидову И.А. проведено своевременно, с учетом его статуса осужденного и действующего Порядка согласования возможности проведения оперативного вмешательства, а затем этапирования в лечебное учреждение другого региона, не могут быть приняты.
Таким образом, вывод суда первой инстанции о том, что истцу оказывалась надлежащая медицинская помощь, не соответствует обстоятельствам дела. Вышеназванными доказательствами подтверждается несоблюдение порядка оказания медицинской помощи Межидову И.А. в период его пребывания в лечебном учреждении уголовно-исполнительной системы, несвоевременность и недостаточность оказания медицинской помощи.
Несмотря на отсутствие доказательств возникновения у истца новых заболеваний, ухудшения состояния здоровья, а именно в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи, сам по себе факт допущенных нарушений при лечении Межидова И.А. не опровергает свидетельствует о нарушении личных неимущественных прав, гарантированных законом, и о причинении истцу морального вреда.
При изложенных обстоятельствах, оснований для отказа в удовлетворении исковых требований истца о взыскании компенсации морального вреда у суда не имелось.
Руководствуясь положениями ст.ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации учитывая фактические обстоятельства дела, характер допущенных в отношении истца нарушений законодательства об охране здоровья граждан при оказании медицинской помощи Межидову И.А., характер и степень физических и нравственных страданий истца, его индивидуальные особенности, длительность допущенных нарушений, а также требования разумности и справедливости, судебная коллегия считает возможным взыскать в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 20 000 руб.
В силу требований 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации, Положения о Федеральной службе исполнения наказаний, утвержденного Указом Президента РФ от 13.10.2004 N 1314, компенсация морального вреда подлежит взысканию в пользу истца с Российской Федерации в лице ФСИН России за счет казны Российской Федерации.
Доводы жалобы о том, что к спорным правоотношениям подлежит применению Закон РФ "О защите прав потребителей" судебной коллегией отклоняется, как несостоятельный.
В пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" разъяснено, что законодательство о защите прав потребителей не применяется к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования.
Частью 8 статьи 83 Федерального закона от 21.11.2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что финансовое обеспечение оказания медицинской помощи лицам, задержанным, заключенным под стражу, отбывающим наказание в виде ограничения свободы, ареста, лишения свободы, или административного ареста, осуществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации.
Как указано выше, согласно пункта 2 вышеназванного Приказа Минюста России от 28.12.2017 г. N 285 оказание медицинской помощи лицам, заключенным под стражу, или осужденным осуществляется структурными подразделениями (филиалами) медицинских организации, подведомственных ФСИН России и СИЗО УИС, подчиненных непосредственно ФСИН России, а при невозможности оказания медицинской помощи в медицинских организациях УИС - в иных медицинских организациях государственной и муниципальной системы здравоохранения.
Согласно утвержденным постановлением Правительства РФ от 28.12.2013 г. N 1466 Правилам оказания лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, медицинской помощи в медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения, а также приглашения для проведения консультации врачей-специалистов указанных медицинских организации при невозможности оказания медицинской помощи в учреждениях уголовно-исполнительной системы, проведение консультации врачей- специалистов и оказание медицинской помощи в соответствии с настоящими правилами осуществляется за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета, предусмотренных на эти цели Федеральной службе исполнения наказаний.
В силу названных норм, медицинская помощь осужденным к лишению свободы оказывается за счет целевых бюджетных средств, выделенных ФСИН России, и не является финансовым обеспечением за счет средств добровольного и обязательного медицинского страхования.
При изложенных обстоятельствах, законодательство о защите прав потребителей не применимо к спорным правоотношениям, поскольку медицинская помощь Межидову И.А. оказывалась за счет целевых бюджетных средств, выделенных ФСИН России.
В соответствии с ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального или процессуального права.
В связи с допущенными судом нарушениями норм материального и процессуального права, принятое по делу решение суда подлежит отмене, с вынесением по делу нового решения о частичном удовлетворении исковых требований истца.
Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
апелляционную жалобу представителя истца Межидова И.А. - Коптеевой А.В. удовлетворить, решение Ингодинского районного суда г. Читы от 12 ноября 2019 г. отменить.
Принять по делу новое решение, которым исковые требования Межидова И. А. удовлетворить частично.
Взыскать с Российской Федерации в лице ФСИН России за счет средств казны Российской Федерации в пользу Межидова И. А. компенсацию морального вреда 20 000 руб.
Председательствующий Н.С. Подшивалова
Судьи С.Ю. Радюк
Е.А. Погорелова
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
