Дата принятия: 08 октября 2020г.
Номер документа: 33-11554/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ РОСТОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 8 октября 2020 года Дело N 33-11554/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда
в составе председательствующего Татуриной С.В.,
судей: Котельниковой Л.П., Шамрай М.С.,
при секретаре Иванкович В.В.,
с участием прокурора Потоцкой Ю.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-708/2020 по иску Гунбина А. В. к АО "Шахтоуправление "Обуховская" о взыскании единовременной компенсации морального вреда, вследствие профессионального заболевания по апелляционной жалобе АО "Шахтоуправление "Обуховская" на решение Красносулинского районного суда Ростовской области от 26 июня 2020 года. Заслушав доклад судьи Котельниковой Л.П., судебная коллегия
установила:
Гунбин А.В. обратился в суд с иском к АО "Шахтоуправление "Обуховская" о взыскании компенсации морального вреда, указав в обоснование заявленных исковых требований, что в период работы у ответчика он получил профзаболевание - ИНФОРМАЦИЯ ОБЕЗЛИЧЕНА, вследствие которого утратил профессиональную трудоспособность в размере ИНФОРМАЦИЯ ОБЕЗЛИЧЕНА, что впервые установлено заключением МСЭ от 16.03.2020.
Истец просит суд взыскать с ответчика единовременную компенсацию в счет возмещения морального вреда, исчисленную в соответствии с Коллективным договором, в размере 367631 руб. 50коп., а также судебные расходы, связанные с оплатой услуг представителя в размере 25000 рублей.
Решением Красносулинского районного суда Ростовской области от 26 июня 2020 года исковые требования Гунбина А.В. удовлетворены.
Суд взыскал с АО "Шахтоуправление "Обуховская" в пользу Гунбина А.В. компенсацию морального вреда в размере 367 631 руб. 50 коп., расходы на оплату услуг представителя в размере 25 000 руб. Суд также взыскал с АО "Шахтоуправление "Обуховская" государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 300 руб.
В апелляционной жалобе АО "Шахтоуправление "Обуховская" ставит вопрос об отмене решения суда, полагая, что размер компенсации морального вреда должен определяться с учетом степени его вины пропорционально периоду работы у ответчика (17,33%) в сумме 63 710,52 руб.
Заявитель жалобы указывает на то, что утрата профессиональной трудоспособности истцу установлена в период действия п.9.3 Коллективного договора по вопросам труда и социальных гарантий в редакции Дополнительного соглашения от 25.04.2018г., методика расчета которого подлежала применению при определении размера компенсации морального вреда в связи с приобретенным профзаболеванием с учетом длительности периода работы у ответчика. Однако суд исключил долевую ответственность всех работодателей истца, у которых он выполнял трудовую функцию в аналогичных условиях. Избранный истцом способ определения взыскиваемой суммы не обоснован и соглашением сторон не предусмотрен, не соответствует требованиям разумности и справедливости.
По мнению заявителя жалобы, судом нарушены нормы процессуального права, поскольку не дана правовая оценка выводам акта НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН о случае профессионального заболевания от 26.02.2020г., из которого следует, что причиной образования профессионального заболевания у истца-хроническая обструктивная болезнь легких, послужило длительное воздействие на организм вредных производственных факторов длительный стаж работы в условиях воздействия углепородной пыли (29 лет 1 месяц), из них в АО "Шахтоуправление "Обуховская" 5 лет 3 месяца. То есть не только на производстве у ответчика, но и в период работы на перечисленных в акте предприятиях, что также подтверждено санитарно-гигиенической характеристикой труда, не установлены обстоятельства, опровергающие доводы ответчика о преувеличении истцом пережитых страданий по отношению к сумме требований в связи с приобретенным профзаболеванием и незначительными нарушениями функций организма.
Заявитель жалобы полагает, что суд не принял во внимание доводы ответчика о необходимости проведения по делу судебной экспертизы в целях разрешения спорных медицинских вопросов касающихся степени воздействия вредных и неблагоприятных производственных факторов на здоровье истца, в том числе для проверки достоверности расчета в части установления в процентном отношении вины ответчика.
Заявитель жалобы указывает на то, что взысканный судом размер расходов на оплату услуг представителя в сумме 25 000 руб. не отвечает критериям разумности справедливости, сложности дела, является чрезмерно завышенным и должен быть снижен до 15 000 руб.
Дело рассмотрено в порядке ст. 167, ст. 327 ГПК РФ в отсутствие истца, представителя ответчика АО "Шахтоуправление "Обуховская", извещенных о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы надлежащим образом, о чем в материалах дела имеются уведомления (л.д. 112-113).
Рассмотрев материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав представителя истца, заслушав заключение прокурора, полагавшего решение суда законным и обоснованным, проверяя законность и обоснованность оспариваемого решения в пределах доводов апелляционной жалобы (ч.1 ст.327.1 ГПК РФ), судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Согласно положений ст. ст. 20, 41 Конституции Российской Федерации, ст. 150 ГК Российской Федерации жизнь и здоровье являются нематериальными благами, принадлежащими гражданину от рождения, и являются неотчуждаемыми.
В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Согласно п. 3 ст. 8 Федерального закона N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному лицу морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.
Профессиональное заболевание, возникшее у работника, подлежащего обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, является страховым случаем, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию. Пунктом 3 ст. 8 указанного Закона предусмотрено, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.
Судом установлено и следует из материалов дела, что стороны состояли в трудовых отношениях, истец работал в АО "Шахтоуправление "Обуховская" с 18.11.2014 по 23.03.2020 в качестве электрослесаря подземного 4 разряда с полным рабочим днем на подземной работе (л.д.8-10).
В период работы истца в АО "Шахтоуправление "Обуховская" ему причинен вред здоровью вследствие профессионального заболевания, о чем свидетельствуют: копия справки МСЭ-2017 НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 16.03.2020 (л.д.24), копия акта НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 26.02.2020 о случае профессионального заболевания (л.д. 21-22), копия протокола заседания комиссии по расследованию случая профессионального заболевания работника АО "ШУ "Обуховская" электрослесаря подземного Гунбина А.В. от 26.02.2020 (л.д. 23), копия выписки из медицинской карты больного с установлением заключительного диагноза профзаболевания ( л.д.17-20).
Вышеназванным актом НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 26.02.2020 о случае профессионального заболевания, подтверждена причинно-следственная связь выявленного у истца профессионального заболевания с вредными условиями труда, длительностью их воздействия по месту его работы у ответчика. В п. 15 вышеуказанного акта отмечено, что ранее, до поступления на работу к ответчику, профессионального заболевания у истца не имелось.
Кроме того, согласно акту НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 26.02.2020 о случае профессионального заболевания установленное у истца заболевание является профессиональным, непосредственной причиной заболевания послужило воздействие на организм человека физических нагрузок, длительное воздействие углепородной пыли, в связи с несовершенством пылеподавления (п.п. 17,18 акта).
Заключением Бюро МСЭ установлено, что вследствие профессионального заболевания, полученного в период работы Гунбина А.В. в АО "Шахтоуправление "Обуховская" он утратил 30 % профессиональной трудоспособности.
Приказом ГУ РРО ФСС РФ (филиал N 26) НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 13.05.2020г. истцу назначена единовременная страховая выплата в размере 31058, 30 руб. (л.д.36).
Согласно справке-расчету АО "Шахтоуправление "Обуховская" НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 14.05.2020, среднемесячный заработок истца составил 66 448 руб. 29 коп. (л.д.27).
Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика в пользу истца, суд исходит из следующего расчета: 66 448руб. 29 коп. (средний заработок истца на момент установления утраты профессиональной трудоспособности) х 20% х ИНФОРМАЦИЯ ОБЕЗЛИЧЕНА (процент утраты профессиональной трудоспособности) - 31 058 руб. 30 коп. (размер страховой выплаты ГУ РРО ФСС РФ) = 367 631 руб. 50 коп.
Судом установлено и следует из материалов дела, что выплаты в счет компенсации морального вреда работодателем истцу не производились.
Разрешая спор по существу, суд первой инстанции исходил из установленных по делу обстоятельств, руководствовался положениями ст.ст. 5,22, 43, 45, 237 ТК Российской Федерации, ст.8 Федерального закона от 24.07.1998г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", и пришел к выводу о том, что в данном случае на ответчике - работодателе лежит обязанность по выплате денежной компенсации морального вреда, причиненного работнику вследствие причинения вреда его здоровью в связи с исполнением им трудовых обязанностей.
Выводы суда первой инстанции являются обоснованными, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и представленным в материалы дела доказательствам.
Согласно ст. 24 ТК РФ одним из принципов социального партнерства является обязательность выполнения коллективных договоров, соглашений.
Социальные гарантии и компенсации работникам угольной промышленности, в том числе компенсация морального вреда, в связи с установлением впервые утраты профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания, предусмотрены вышеуказанными локальными актами работодателя.
Закрепив в вышеуказанных локальных и отраслевых актах положение о компенсации работнику морального вреда в связи с повреждением здоровья на производстве, работодатель, тем самым принял на себя обязательство по его исполнению в определенном объеме.
Трудовое законодательство предусматривает в качестве основной обязанности работодателя обеспечить безопасность труда и условия, отвечающие требованиям охраны и гигиены труда, то есть создавать такие условия труда, при которых исключалось бы причинение вреда жизни и здоровью работника.
В соответствии со ст. 212 ТК РФ обязанности по обеспечению безопасных условий труда и охраны труда возлагаются на работодателя. В случае, если работнику был причинен вред жизни или здоровью, работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены ТК РФ, федеральными законами и иными правовыми актами (ст. 22 ТК РФ).
Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба (ст. 237 ТК Российской Федерации).
С учетом вышеприведенных норм, у истца имелись правовые основания для получения названной компенсации, а у суда первой инстанции в силу прямого указания закона не имелось правовых оснований для отказа работнику в иске к работодателю о компенсации морального вреда, причиненного в результате профессионального заболевания (ст.237 ТК РФ).
Таким образом, надлежащим ответчиком по требованиям о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием является работодатель (страхователь) или лицо, ответственное за причинение вреда.
При этом, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.
Согласно ч. 2 ст.5 ТК РФ в коллективных договорах, соглашениях, а также в локальных нормативных правовых актах и трудовых договорах возможно закрепление дополнительных по сравнению с действующим законодательством гарантий работникам и случаев их предоставления.
Вопрос о компенсации вреда, причиненного работнику при исполнении трудовых обязанностей, разрешен п. 9.3. Коллективного договора по вопросам труда и социальных гарантий на 2015 - 2017 годы, действие которого продлено до 31 декабря 2020 г. дополнительным соглашением от 30 октября 2017 г.), согласно которому в случае в случае установления впервые работнику, занятому в Обществе (АО "Шахтоуправление "Обуховская") и уполномочившему профсоюз представлять его интересы в установленном порядке, утраты профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания работодатель в счет компенсации морального вреда работнику осуществляет единовременную выплату из расчета не менее 20% среднемесячного заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности (с учетом суммы единовременной страховой выплаты, выплачиваемой из Фонда социального страхования Российской Федерации).
Из содержания приведенной нормы следует, что работодатель с полномочными представителями работников угольных предприятий определилконкретный размер компенсации морального вреда для случаев, когда работнику, занятому в организациях, осуществляющих добычу (переработку) угля (сланца), впервые установлена утрата профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания.
С учетом вышеприведенных норм права, у истца имелись правовые основания для получения названной компенсации, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об обязанности ответчика выплатить истцу единовременную компенсацию в соответствии с положениями Коллективного договора по вопросам труда и социальных гарантий на 2015-2017 годы, действие которого продлено до 31.12.2020, дополнительным соглашением от 30.10.2017г. из расчета не менее 20% среднемесячного заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности (с учетом суммы единовременного пособия, выплачиваемого из ФСС РФ), что составляет 367 631 руб. 50 коп.
Возражая против удовлетворения требований истца о взыскании компенсации морального вреда, ответчик ссылался на то, что размер такой компенсации должен определяться с учетом степени вины АО "Шахтоуправления "Обуховская" и факта работы истца на иных предприятиях.
Судебная коллегия не находит оснований для долевого распределения ответственности за причинение истцу морального вреда между всеми работодателями, у которых осуществлял трудовую деятельность истец, по следующим основаниям.
В пункте 9.3 Коллективного договора, одной из сторон которого является АО "Шахтоуправление "Обуховская", указано, что в случае установления вины нескольких организаций (долевая ответственность) при профессиональном заболевании, то есть когда ответственность за причинение вреда здоровью работника возложена не только на работодателя (АО "Шахтоуправление "Обуховская"), размер единовременной компенсации, выплачиваемой Обществом, уменьшается пропорционально степени вины работодателя.
Наличие долевой ответственности и степень вины работодателя устанавливаются членами комиссии по расследованию профессионального заболевания со стороны работодателя и работника.
Таким образом, для уменьшения размера единовременной компенсации пропорционально степени вины ответчика, необходимо установление вины иных организаций, в которых ранее осуществлял трудовую деятельность работник.
Вместе с тем, приведенная в п. 9.3 Коллективного договора (в ред. дополнительного соглашения от 25 апреля 2018 г.) формула определения степени вины работодателя в причинении вреда здоровью пропорционально отработанному на данном предприятии периоду, не учитывает индивидуальные особенности пострадавшего, состояние его здоровья при поступлении на работу к ответчику.
Доказательств того, что степень вины работодателя в причинении вреда здоровью истца при выполнении им трудовых обязанностей пропорциональна продолжительности его работы на каждом конкретном предприятии, в том числе в АО "Шахтоуправление "Обуховская", ответчиком не представлено. Из акта о случае профессионального заболевания НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 26.02.2020 следует, что профессиональное заболевание у истца возникло, в том числе в связи с его работой на предприятии ответчика.
Так, из материалов дела следует, что Гунбин А.В. перед принятием на работу в АО "Шахтоуправление "Обуховская" прошел медицинское освидетельствование, в ходе которого отклонений в состоянии его здоровья не установлено. Такие освидетельствования проводились ежегодно.
Из п. 15 акта НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН о случае профессионального заболевания от 26.02.2020 следует, что ранее у истца профессионального заболевания не имелось.
Указание в акте на работу истца во вредных условиях труда и в иных организациях не свидетельствует о наличии вины указанных организаций в возникновении профессионального заболевания.
Кроме того, протокол заседания комиссии по расследованию случая профессионального заболевания от 26.02.2020 г. не содержит указаний на наличие долевой ответственности, а также на степень вины АО "Шахтоуправление "Обуховская" в возникновении у истца указанного профессионального заболевания.
Пункт 9.3 Коллективного договора (в ред. дополнительного соглашения от 25 апреля 2018 г.) в части определения степени вины работодателя в причинении вреда здоровью истца пропорционально отработанному на данном предприятии периоду применению не подлежит. Внесением изменений в указанный пункт Коллективного договора ответчик ухудшил положение истца, уменьшив уровень социальных гарантий по сравнению с положениями такого договора на момент принятия истца на работу, который не предусматривал формулы расчета степени вины работодателя в причинении вреда здоровью исходя из продолжительности трудовой деятельности у ответчика.
Доводы апелляционной жалобы о том, что судом не была учтена степень вины ответчика в причинении вреда здоровью истца, подлежат отклонению, поскольку критерии для определения конкретного размера компенсации морального вреда ответчиком не указаны. Доказательств того, что степень вины работодателя в причинении вреда здоровью истца при выполнении им трудовых обязанностей пропорциональна продолжительности его работы на каждом конкретном предприятии, в том числе в АО "Шахтоуправление "Обуховская", ответчиком не представлено.
Суд первой инстанции правомерно отклонил довод ответчика о необходимости определения размера компенсации, подлежащей выплате истцу, исходя из определения долевой ответственности и степени вины АО "Шахтоуправление "Обуховская" в профессиональном заболевании, поскольку для уменьшения размера единовременной компенсации, подлежащей выплате работнику ответчиком в связи с причинением вреда здоровью профессиональным заболеванием пропорционально степени его вины необходимо установление степени вины всех иных организаций - работодателей истца.
Кроме того, определение степени вины только одного работодателя в причинении вреда здоровью истца при выполнении им трудовых обязанностей пропорционально отработанному им на данном предприятии периоду, на основании формулы, введенной Дополнительным соглашением от 25.04.2018г., не учитывает индивидуальные особенности пострадавшего, состояние его здоровья при поступлении на работу к данному работодателю.
При этом судебная коллегия, считает обоснованным отклонение судом первой инстанции ссылки ответчика на новую редакцию п. 9.3 Коллективного договора, так как в силу ст. 50 ТК Российской Федерации условия коллективного договора, соглашения, ухудшающие положение работников, недействительны и не подлежат применению.
Ссылки в жалобе на неправильную оценку исследованных обстоятельств и представленных доказательств, в том числе, акта о случае профессионального заболевания НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от ДАТА ОБЕЗЛИЧЕНА, не могут являться основанием для отмены решения, поскольку суду, в соответствии со ст. 67 ГПК РФ, предоставлено право оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.
Ссылка заявителя на то, что форма акта о случае профессионального заболевания не предполагает установления долевой ответственности работодателей в причинении вреда здоровью, не освобождает ответчика от обязанности по предоставлению доказательств.
Как разъяснено в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1, по общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, его причинившее, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик.
С учетом изложенного, именно ответчик должен представить доказательства тому, что его вина в причинении вреда здоровью истца является частичной.
Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из того, что размер компенсации морального вреда определяется судом, исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера, причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работника, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
Поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.
Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом денежная компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесённые страдания.
В данном случае размер денежной компенсации в связи с причинением вреда здоровью вследствие профессионального заболевания судом первой инстанции определен в соответствии с требованиями ст. ст. 151, 1101 ГК Российской Федерации, с учетом степени физических, нравственных страданий истца, конкретного размера утраченной им профессиональной трудоспособности, т.е. с учетом индивидуальных особенностей пострадавшего, что, по мнению судебной коллегии, вполне отвечает признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесённые страдания.
Судебная коллегия полагает, что выводы суда первой инстанции в данной части являются обоснованными, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и представленным в материалы дела доказательствам.
Судом также учтены характер причиненного вреда, индивидуальные особенности истца, обстоятельства получения профессионального заболевания, требования разумности и справедливости. Оценив установленные обстоятельства дела, суд пришел к выводу о том, что наиболее полному возмещению причиненного истцу вреда будет соответствовать сумма в размере 367 631 руб. 50 коп.
Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в соответствии со статьей 237 названного Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера, причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся и в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994г. НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в ред. от 06.02.2007 г.).
Из содержания данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника.
Суд первой инстанции, применив нормы материального права об основаниях и принципах определения компенсации морального вреда, с учетом обстоятельств причинения вреда истцу, отсутствия его вины, наличия вины ответчика в причинении истцу вреда вследствие необеспечения безопасных условий труда, характера и степени, причиненных физических и нравственных страданий, индивидуальных особенностей потерпевшего, принимая во внимание требования разумности и справедливости определилконкретный размер компенсации морального вреда.
Доводы апелляционной жалобы о наличии у суда оснований применить положения о долевой ответственности всех работодателей истца, исходя из определения долей, судебной коллегией отклоняются, поскольку основаны на неверном толковании норм материального права и локальных актов, регулирующих возмещение вреда, причиненного работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей.
Довод ответчика о том, что необоснованный отказ суда первой инстанции в назначении экспертизы по делу повлиял на принятие решения судом, отклоняется, поскольку на основании ст. 86 и ст. 187 ГПК РФ заключение эксперта является одним из доказательств по делу и оценивается наряду с другими доказательствами.
Таким образом, судебная экспертиза назначается судом в случаях, когда вопросы права нельзя разрешить без оценки фактов, для установления которых требуются специальные познания, следовательно, требование одной из сторон по делу о назначении судебной экспертизы не создает обязанности суда ее назначить. Отклоняя заявленное представителем ответчика ходатайство о назначении экспертизы, суд первой инстанции исходил из отсутствия необходимости разрешения вопросов, требующих специальных познаний, установив наличие доказательств, позволяющих рассмотреть спор по существу, и их достаточность, а также учитывая совокупность имеющихся в деле доказательств, обоснованно отказал в удовлетворении заявленного ответчиком ходатайства.
Вопрос о необходимости проведения экспертизы в силу ст. 79 ГПК РФ находится в компетенции суда, разрешающего дело по существу.
Нарушений ст. ст. 67, 71, 79 - 86 ГПК РФ при этом не допущено, более того, назначение экспертизы в силу названной статьи не является обязательным, за исключением случаев, прямо предусмотренных законом.
Довод апелляционной жалобы о необоснованном отказе суда первой инстанции в назначении по настоящему делу судебной экспертизы с целью определения степени вины ответчика, судебная коллегия считает несостоятельным также и потому, что оценка степени вины является задачей суда, в то время как предметом экспертного исследования по смыслу ч. 1 ст. 79 ГПК РФ могут быть только вопросы факта, а в данном случае обстоятельства, влияющие на оценку степени вины ответчика, могут быть с достаточной полнотой установлены на основе имеющихся доказательств по делу.
Иные доводы апелляционной жалобы о незаконности решения суда в части удовлетворения требований о взыскании компенсации морального вреда, подлежат отклонению, как основанные на неправильном толковании норм материального и процессуального права, направлены на переоценку доказательств, сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции, не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены при рассмотрении дела, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции.
Судебная коллегия считает, что при определении размера компенсации морального вреда судом первой инстанции правильно определены юридически значимые обстоятельства, правильно применены нормы материального права, решение постановлено при соблюдении требований процессуального законодательства.
Доводы апелляционной жалобы о недоказанности факта причинения морального вреда и определения судом его размера без учета характера и объема нравственных страданий, индивидуальных особенностей потерпевшего, судебной коллегией отклоняются, как необоснованные.
Вместе с тем, судебная коллегия находит заслуживающими внимания доводы жалобы ответчика о несогласии с размером взыскиваемых расходов на оплату услуг представителя ввиду непродолжительности и несложности рассмотренного спора, объема работы представителя.
В силу ч.1 ст.100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 17 июля 2007 года N 382-О-О, вынося мотивированное решение об изменении размера сумм, взыскиваемых в возмещение расходов по оплате услуг представителя, суд не вправе уменьшать его произвольно, тем более, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов.
Размер взысканных судом первой инстанции расходов на оплату услуг представителя в сумме судебная коллегия полагает обоснованным, учитывая правовую позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в Определениях Конституционного Суда РФ от 17.07.2007 N 382-О-О, от 22.03.2011 N 361-О-О, согласно которой обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя и тем самым - на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Часть первая статьи 100 ГПК Российской Федерации предоставляет суду право уменьшить сумму, взыскиваемую в возмещение соответствующих расходов по оплате услуг представителя. Реализация названного права судом возможна лишь в том случае, если он признает эти расходы чрезмерными в силу конкретных обстоятельств дела. В части первой статьи 100 ГПК Российской Федерации речь идет, по существу, об обязанности суда установить баланс между правами лиц, участвующих в деле.
Как разъяснено в п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016г. НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах (часть 1 статьи 100 ГПК РФ, статья 112 КАС РФ, часть 2 статьи 110 АПК РФ).
В целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер (абзац 2 пункт 11 Постановления).
Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства (п. 13 Постановления).
Разумность размеров судебных расходов на оплату услуг представителя, как категория оценочная, определяется индивидуально, с учетом особенностей конкретного дела.
Расходы представителя, необходимые для исполнения его обязательства по оказанию юридических услуг, например, расходы на ознакомление с материалами дела, на использование сети "Интернет", на мобильную связь, на отправку документов, не подлежат дополнительному возмещению другой стороной спора, поскольку в силу статьи 309.2 ГК РФ такие расходы, по общему правилу, входят в цену оказываемых услуг, если иное не следует из условий договора (часть 1 статья 100 ГПК РФ, статья 112 КАС РФ, часть 2 статья 110 АПК РФ) (п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 г. НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН).
Суд вправе уменьшить размер судебных издержек, если их размер носит явно неразумный (чрезмерный) характер, в том числе и в тех случаях, когда другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 21.12.2004г. N 454-О, обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя, и тем самым - на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации.
Таким образом, судебные расходы присуждаются, если они понесены фактически, являлись необходимыми и разумными в количественном отношении.
Суд может ограничить взыскиваемую в возмещение соответствующих расходов сумму, если сочтет ее чрезмерной с учетом конкретных обстоятельств, при этом разумность пределов при взыскании судебных расходов суд определяет в каждом конкретном случае, исходя из фактических обстоятельств дела.
Как следует из материалов дела, интереса истца в судебном заседании суда первой инстанции представляло доверенное лицо Сикорский С.В., действующий на основании доверенности от 17.03.2020, истец Гунбин А.В. в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции понес расходы на оплату услуг представителя в размере 25 000 руб., что подтверждается агентским договором и квитанцией-договором от 17.03.2020г. (л.д. 54-55).
Оценивая работу представителя в суде первой инстанции, судебная коллегия исходит из того, что согласно материалам гражданского дела, представителем истца подготовлено и направлено в суд и ответчику исковое заявление, а также представитель истца принимал участие всего в одном заседании суда первой инстанции - 26.06.2020г.
Руководствуясь правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении Пленума от 21.01.2016г. НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", учитывая результат рассмотрения дела, судебная коллегия приходит к выводу, что судом при разрешении вопроса о распределении судебных расходов за участие представителя в суде первой инстанции взыскана сумма, которая не отвечает критериям разумности, является завышенной, на что обоснованно ссылается заявитель жалобы.
Взысканная судом сумма 25 000 руб. за составление искового заявления и участие представителя в одном заседании суда первой инстанции, по объему выполненной работы не соответствует критерию разумности и справедливости, в связи, с чем судебная коллегия полагает возможным снизить размер расходов на оплату услуг представителя в суде первой инстанции с 25 000 руб. до 15 000 руб.
При вынесении решения в остальной части судом не допущено нарушений норм материального и процессуального права, все значимые для дела обстоятельства были установлены судом правильно и им дана надлежащая правовая оценка.
Все собранные по делу доказательства оценены судом первой инстанции по правилам ст. ст. 12, 67 ГПК РФ, результаты оценки доказательств отражены в решении, в котором приведены мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.
В остальной части решение суда законно и обоснованно, оснований к отмене или изменению решения суда, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ по доводам, изложенным в апелляционной жалобе, не имеется.
Руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
решение Красносулинского районного суда Ростовской области от 26 июня 2020 года в части взыскания с АО "Шахтоуправление "Обуховская" в пользу Гунбина А. В. расходов на оплату услуг представителя в размере 25 000 руб. изменить, уменьшив размер подлежащих взысканию расходов до 15 000 руб.
В остальной части решение Красносулинского районного суда Ростовской области от 26 июня 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу АО "Шахтоуправление "Обуховская" - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи:
Мотивированное апелляционное определение изготовлено - ДАТА ОБЕЗЛИЧЕНАг.
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
