Дата принятия: 05 июня 2019г.
Номер документа: 33-1103/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КОСТРОМСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 5 июня 2019 года Дело N 33-1103/2019
Судья Воронова О.Е. Дело N 33-1103
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
"05" июня 2019 года
Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:
председательствующего Ильиной И.Н.,
судей Зиновьевой Г.Н., Лукьяновой С.Б.,
при секретаре Дерябиной Е.С.
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу представителя истца Бессарабовой Марьяны Викторовны по доверенности Романова Аркадия Всеволодовича на решение Костромского районного суда Костромской области от 12 марта 2019 года, которым Бессарабовой Марьяне Викторовне в удовлетворении исковых требований к ЗАО "Шунга", администрации Шунгенского сельского поселения Костромского муниципального района Костромской области о признании права собственности на жилой дом в порядке приобретательной давности отказано.
Исковые требования ЗАО "Шунга" к Бессарабовой Марьяне Викторовне о признании права собственности удовлетворены. За ЗАО "Шунга" признано право собственности на жилой дом, с инвентарным номером 2293, общей площадью 29,8 кв.м., расположены по адресу: <адрес>
Заслушав доклад судьи Зиновьевой Г.Н., выслушав Бессарабову М.В. и ее представителя Романова А.В., представителя ЗАО "Шунга" Волошину Е.А., судебная коллегия
установила:
Бессарабова М.В. обратилась в суд с иском к ЗАО "Шунга" о признании права собственности на жилой дом в порядке приобретательной давности. Требования мотивировала тем, что во владении её семьи находится жилой дом, расположенный по адресу: <адрес> С 1992 года она зарегистрирована и проживает в данном жилом доме вместе со своими детьми. Ранее с ними проживала мать истицы Ц. С.Ю., которая умерла ДД.ММ.ГГГГ. Поскольку Ц. С.Ю. состояла в трудовых отношениях с СПК "Дружба", ей вместе с членами её семьи, в том числе и Бессарабовой М.В., был предоставлен вышеназванный жилой дом. На момент предоставления жилой дом числился на балансе СПК "Дружба", которое 02 декабря 2008 года в результате реорганизации было присоединено к ЗАО "Шунга". В настоящее время жилой дом на балансе ЗАО "Шунга" не числится. Истица указывает, что она с 1992 года открыто, непрерывно и добросовестно владеет данным имуществом как своим собственным, ни от кого не скрывая свои права на него. В доме она проживает постоянно, ремонтирует его, разрабатывает огород, несет бремя содержания. В течение всего срока владения недвижимым имуществом претензий от бывшего собственника, других лиц к ней не предъявлялось, о правах на спорное имущество никто не заявлял, споров в отношении владения и пользования недвижимым имуществом не имелось. С момента её вселения в жилой дом ответчик не производил каких-либо работ по отделке, улучшению состояния и благоустройству жилого дома, расходы по оплате коммунальных услуг несет только она (Бессарабова М.В.). Документов, подтверждающих, право собственности на дом у ответчика не имеется. При таких обстоятельствах, поскольку владение названным жилым домом осуществляется ею более пятнадцати лет, считает, что на основании ст.234 Гражданского кодекса Российской Федерации она приобрела право собственности на спорный дом в силу приобретательной давности.
С учетом изложенного истец просит признать за ней право собственности на жилой дом, расположенный по адресу: <адрес> в силу приобретательной давности.
ЗАО "Шунга" обратилось со встречным исковым заявлением к Бессарабовой М.В. о признании права собственности на жилой дом. В обоснование указало, что решением Арбитражного суда Костромской области от 03 июня 2016 года по делу по иску ЗАО "Шунга" к администрации Шунгенского сельского поселения о признании права собственности на жилой дом по адресу: <адрес> было установлено, что производственный кооператив "Дружба" <адрес> был создан на основании реорганизации колхоза "Дружба" в соответствии с Указом Президента РФ "О неотложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР" и зарегистрирован на основании постановления администрации Костромского района от 22.06.1992г. N159. Согласно Постановлению главы администрации Костромского района от 06.05.1993г. N97 "О внесении дополнения в название производственного кооператива "Дружба" производственный кооператив (коллективное предприятие) "Дружба" переименован в производственный сельскохозяйственный кооператив "Дружба". Как следует из протокола N1 от 14.02.2004г. Общим собранием членов производственного сельскохозяйственного кооператива "Дружба" в соответствии с Федеральным законом N 193 от 08.12.1995г. принято решение о переименовании производственного сельскохозяйственного кооператива "Дружба" в сельскохозяйственный кооператив "Дружба", также утверждена новая редакция Устава СПК "Дружба". 28 июля 2008 года между СПК "Дружба" и ЗАО "Шунга" заключен договор о присоединении СПК "Дружба" к ЗАО "Шунга". СПК "Дружба" прекратил свою деятельность путем реорганизации в форме присоединения к ЗАО "Шунга", Что подтверждено свидетельством о внесении записи в ЕГРЮЛ и свидетельством о государственной регистрации юридического лица. Согласно Уставу, ЗАО "Шунга" является правопреемником СПК"Дружба". Вышеназванные обстоятельства имеют для суда преюдициальное значение и не подлежат повторному доказыванию. Из протокола общего собрания членов сельскохозяйственного кооператива "Дружба" от 30 июля 2008 года и передаточного акта, следует, что на балансе ЗАО "Шунга" находится жилой дом по спорному адресу. Ранее дом имел адрес: <адрес>. Новый адрес: N был присвоен постановлением главы самоуправления Костромского района N 207 от 17 июля 1998 года. Согласно техническому паспорту на домовладение Костромского филиала ФГУП "Ростехинвентаризация-Федеральное БТИ", жилой дом по адресу: <адрес> имеет общую площадь 29,8 кв.м., жилую площадь 18,2 кв.м., сведения о принадлежности дома в целом - колхоз "Дружба", год постройки - нет сведений. Таким образом, указанный дом принадлежал колхозу "Дружба" и в настоящее время находится на балансе предприятия как правопреемника. В то же время в установленном законом порядке права на этот объект не зарегистрированы.
На основании изложенного просит признать за ЗАО "Шунга" право собственности на индивидуальный жилой дом, расположенный по адресу: <адрес> общей площадью 29,8 кв.м,, в том числе жилой площадью 18,2 кв.м.
В ходе судебного разбирательства по ходатайству истца Бессарабовой М.В. произведена замена ненадлежащего ответчика ЗАО "Шунга" на надлежащего - администрацию Шунгенского сельского поселения Костромского муниципального района Костромской области. ЗАО "Шунга" привлечено судом к участию в деле в качестве соответчика.
В качестве третьего лица в деле участвовало Управление Росреестра по Костромской области.
Судом постановлено вышеуказанное решение.
В апелляционной жалобе представитель истца Бессарабовой М.В. по доверенности Романов А.В. просит решение суда отменить и принять новый судебный акт об удовлетворении первоначальных исковых требований. Считает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, судом неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, а также нарушены нормы материального права. Выводы суда о том, что записи в похозяйственных книгах за период с 2000-2012 являются доказательством принадлежности спорного дома ЗАО "Шунга"; ЗАО "Шунга" является универсальным правопреемником СПК "Дружба" в силу проведенной реорганизации в форме присоединения СПК "Дружба" к ЗАО "Шунга"; что не проживание Бессарабовой М.В. в спорном жилом доме в период с августа 2006 года по июнь 2007 года прерывает срок владения, считает ошибочными. Полагает, что доказательством наличия права собственности на жилой дом в период с 1985 по 1998 годы может являться только факт регистрации этого права в порядке, установленном Инструкцией Центрального статистического управления СССР от 15 июня 1985 года N3 о порядке ведения регистрации жилищного фонда с типовыми формами учетной документации. Записи в похозяйственных книгах после 1991 года не могут служить доказательством наличия или отсутствия права собственности на жилой дом. Указывает, что доказательств постановки спорного жилого дома в органах технической инвентаризации в качестве недвижимого имущества, принадлежащего колхозу "Дружба" ответчиком не представлено. Согласно паспорту БТИ по состоянию на 30 апреля 1991 года владельцем спорного дома является колхоз "Дружба", который в ходе проведения технической инвентаризации не представил правоустанавливающих документов, подтверждающих его права на спорный дом. Иначе бы в графе "Основания владения" была бы сделана соответствующая запись. Доводы истца Бессарабовой М.В. о том, что передача недвижимого имущества от СПК "Дружба" к ЗАО "Шунга" возможна была только после государственной регистрации прав собственности СПК "Дружба" на это недвижимое имущество, оставлены судом без внимания. Считает, что исходя из положений п.2 ст.6, п.2 ст.13 Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, суд должен был сделать вывод об отсутствии права собственности у ответчика в силу того, что передача недвижимого имущества в ЗАО "Шунга" от СПК "Дружба" должна была производиться только после государственной регистрации права собственности на него за СПК "Дружба". Полагает, что договор о присоединении СПК "Дружба" к ЗАО "Шунга" нарушает требования закона и при этом посягает на права и охраняемые законом интересы третьих лиц, а поэтому является ничтожным и не влечет каких-либо последствий, кроме тех, которые вытекают из его ничтожности. Указывает, что суд неосновательно посчитал, что истец обладала информацией о принадлежности спорного дома ЗАО "Шунга". Поскольку Бессарабова М.В. не обладала информацией о принадлежности жилого дома, поэтому она обратилась с заявлением к генеральному директору ЗАО "Шунга" - единственному действующему предприятию на территории <адрес>. Виза директора ЗАО "Шунга" Л. А.С. на заявлении Бессарабовой М.В. свидетельствует лишь о том, что он решилвоспользоваться возникшей ситуацией и незаконно получить от Бессарабовой М.В, денежные средства. Отмечает, что действия по внесению Бессарабовой М.В. денежных средств в сумме 200 000 рублей в кассу ЗАО "Шунга" суд ошибочно расценил как доказательство признания истцом права собственности на спорный дом за ЗАО "Шунга". Между тем эти действия были совершены в ходе проведения операции правоохранительных органов по изобличению генерального директора ЗАО "Шунга" Л. А.С. в совершенных им преступных деяниях. Вопреки мнению суда, период временного не проживания истца в спорном доме не прерывает срок владения данным имуществом, поскольку жилой дом из владения истца не выбывал, в доме находились ее личные вещи, мебель, она и члены ее семьи осуществляли уход за растениями, она несла бремя его содержания, оплачивала коммунальные услуги.
В возражениях на апелляционную жалобу представитель ЗАО "Шунга" Волошина Е.А. выражает несогласие с ее доводами.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции Бессарабова М.В. и ее представитель Романов А.В. поддержали апелляционную жалобу по изложенным в ней доводам.
Представитель ЗАО "Шунга" Волошина Е.А. полагала решение суда законным и обоснованным, апелляционную жалобу не подлежащей удовлетворению.
Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, о времени и месте слушания дела извещены надлежащим образом, ходатайств об отложении судебного разбирательства от них не поступало. В связи с этим на основании ч. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) апелляционная жалоба рассмотрена в отсутствие не явившихся в судебное заседание участников процесса.
Проверив материалы настоящего дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно нее, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.
Принимая решение, суд правильно определилобстоятельства, имеющие значение для дела, верно применил нормы материального права к спорным правоотношениям и, дав надлежащую оценку представленным доказательствам, пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для признания за Бессарабовой М.В. права собственности на спорный дом в порядке приобретательной давности, и наличии оснований для признания такого права за ЗАО "Шунга" как правопреемником лиц, кому данный дом принадлежал ранее.
Оснований не согласиться с указанными выводами суда у судебной коллегии не имеется, поскольку они полностью соответствуют требованиям закона и фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного разбирательства.
В соответствии с п. 1 ст. 234 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).
Как разъяснено в п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 г. "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", при разрешении споров, связанных с возникновением права собственности в силу приобретательной давности, судам необходимо учитывать следующее: давностное владение является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности; давностное владение признается открытым, если лицо не скрывает факта нахождения имущества в его владении; давностное владение признается непрерывным, если оно не прекращалось в течение всего срока приобретательной давности.
Согласно п. 16 вышеуказанного постановления Пленума по смыслу статей 225 и 234 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено на имущество, принадлежащее на праве собственности другому лицу, а также на бесхозяйное имущество.
Из правовой позиции, изложенной в 15 постановления, приведенном выше, следует, что при разрешении споров, связанных с возникновением права собственности в силу приобретательной давности, судам необходимо учитывать, в том числе то, что владение имуществом как своим собственным означает владение не по договору. По этой причине статья 234 Гражданского кодекса Российской Федерации не подлежит применению в случаях, когда владение имуществом осуществляется на основании договорных обязательств (аренды, хранения, безвозмездного пользования и т.п.).
Вместе с тем по настоящему делу установлено и никем не оспаривалось, что спорный жилой дом был выделен матери Бессарабовой М.В. - Ц. С. Ю. вместе с членами ее семьи решением правления колхоза "Дружба" от 26 октября 1992 года в связи с осуществлением Ц. С.В. трудовой деятельности в колхозе.
Обстоятельств, свидетельствующих о том, что после увольнения Ц. С.В. (имело место 5 сентября 2000 года) из СПК "Дружба" (созданного в 1992 году на базе колхоза "Дружба") условия пользования спорным жилым домом каким-либо образом изменились, по делу, напротив, не установлено.
Таким образом, поскольку Ц. С.В. и члены ее семьи, включая истца Бессарабову М.В., были вселены в спорное помещение в связи с осуществлением трудовой деятельности в колхозе (СПК) "Дружба", это подразумевает наличие у истицы договорных оснований на владение спорным имуществом.
В связи с этим такое необходимое условие для признания права собственности в порядке приобретательной давности как "владение имуществом как своим собственным" в данном случае отсутствует, что исключает возможность удовлетворения первоначального иска и обоснованно учтено судом первой инстанции при принятии решения.
В связи с этим в иске Бессарабовой М.В. отказано правильно. При этом суд обоснованно учел и то, что администрация Шунгенского сельского поселения Костромского муниципального района Костромской области, указанная в качестве ответчика, вообще не имеет заинтересованности в споре. Спорный дом к муниципальной собственности не относится, и притязания в отношении него у администрации отсутствуют.
Встречный иск ЗАО "Шунга" удовлетворен правомерно, поскольку судом установлено и подтверждается материалами дела, что ЗАО "Шунга" является правопреемником СПК "Дружба", являвшегося, в свою очередь, правопреемником колхоза "Дружба", которому изначально и принадлежал спорный дом.
Доводы апелляционной жалобы о невозможности передачи недвижимого имущества в процессе реорганизации от СПК "Дружба" к ЗАО "Шунга" при отсутствии государственной регистрации права собственности на это имущества, нельзя признать состоятельными. Законом таких ограничений не предусмотрено. В силу п. 2 ст. 8 ГК РФ (действовала на момент реорганизации в форме присоединения СПК "Дружба" к ЗАО "Шунга") права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации соответствующих прав на него, если иное не установлено законом. Право собственности на недвижимое имущество в случае реорганизации возникает с момента завершения реорганизации юридического лица (ст. 16 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей"). Вновь возникшее юридическое лицо вправе обратиться с заявлением о государственной регистрации перехода права собственности в орган, осуществляющий государственную регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним после завершения реорганизации. Если право собственности правопредшественника не было зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, правоустанавливающими являются документы, подтверждающие основание для перехода права в порядке правопреемства, а также документы правопредшественника, свидетельствующие о приобретении им права собственности на недвижимое имущество.
Доводы жалобы о том, что договор о присоединении СПК "Дружба" к ЗАО "Шунга" является ничтожным, судебной коллегией отклоняются, поскольку этот договор никем не оспаривался и недействительным (в том числе ничтожным) не признавался. При этом с учетом норм ГК РФ в редакции, действующей с 1 сентября 2013 года, суд по своей инициативе не может признавать сделку ничтожной и применять последствия ее недействительности, за исключением случаев нарушения публичных интересов, чего в данном случае не усматривается.
Доводы относительно причин обращения Бессарабовой М.В. к генеральному директору ЗАО "Шунга" (имеются в виду ее заявления от 2011 г. и от 2018 г. о выкупе дома) не опровергают выводы суда, положенные в основу решения. Даже если таких заявлений не было бы, это не свидетельствовало бы о том, что спорным домом Бессарабова М.В. владела как своим собственным, а не по договору.
Ссылки на то, что временное не проживание Бессарабовой М.В. в спорном доме (с 2006 по 2007 год) не может быть расценено как прерывающее срок владения данным имуществом, не являются основанием для отмены решения. Даже если не соглашаться с выводом суда о том, что это прерывало срок давностного владения, поводов для удовлетворения иска Бессарабовой М.В. все равно не имелось бы, так как все приведенные в ст. 234 ГК РФ условия давностного владения должны быть в совокупности. В данном же случае, как уже указывалось, нет такого необходимого условия как "владение имуществом как своим собственным".
С учетом изложенного решение суда подлежит оставлению без изменения, в удовлетворении апелляционную жалобы следует отказать.
Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Костромского районного суда Костромской области от 12 марта 2019 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Бессарабовой Марьяны Викторовны по доверенности Романова Аркадия Всеволодовича - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
