Дата принятия: 08 апреля 2021г.
Номер документа: 33-1079/2021
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ТВЕРСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 8 апреля 2021 года Дело N 33-1079/2021
Судебная коллегия по гражданским делам Тверского областного суда в составе председательствующего судьи Цветкова В.В.,
судей Голубевой О.Ю., Абрамовой И.В.,
при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Львовой Н.А.,
по докладу судьи Голубевой О.Ю.
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционным жалобам истца Вишневецкой Ларисы Николаевны и ответчика Коновалова Геннадия Васильевича на решение Калининского районного суда Тверской области от 24 декабря 2020 года, которым постановлено:
"исковые требования Вишневецкой Ларисы Николаевны к Коновалову Геннадию Васильевичу об устранении препятствий в пользовании земельным участком удовлетворить частично.
Обязать Коновалова Геннадия Васильевича устранить препятствие в пользовании земельным участком с кадастровым номером N по адресу: <адрес>, путем сноса установленного на нем деревянного забора, а также металлического забора от точки 2 (схема N 4 приложение 3 к заключению эксперта) до начала деревянного забора.
В удовлетворении остальной части исковых требований отказать".
Судебная коллегия
установила:
Вишневецкая Л.Н. обратилась в суд с иском к Коновалову Г.В. об устранении препятствий в пользовании земельным участком.
В основании иска указала, что является собственником земельного участка с кадастровым номером <адрес>
Коновалов Г.В. является собственником земельного участка с кадастровыми номерами <адрес>
На земельном участке ответчика расположен выгребной колодец (септик) на расстоянии 1 метра от смежной границы с истцом, деревянный забор расположен на земельном участке истца на расстоянии 0,3-0,4 м, ульи с пчелами размещены на расстоянии 2,8 м от смежной границы.
Учитывая эти обстоятельства, просила обязать Коновалова Г.В. устранить препятствия в пользовании принадлежащим ей земельным участком с кадастровым номером N путем демонтажа расположенных на земельном участке ответчика пасеки и выгребной ямы, а также забора, фактически расположенного на земельном участке истца.
В судебном заседании истец и ее представитель поддержали исковые требования по доводам, изложенным в иске.
Истец пояснила, что приобрела земельный участок в 2013 году, границы земельного участка были установлены. Выяснилось, что существует реестровая ошибка, которую истец исправила. Сейчас границы земельного участка проходят по фундаменту, ранее проходили по дому. Ульи стояли на момент приобретения земельного участка. Выгребную яму ответчик стал делать позднее. Она не может пользоваться землей, так как ей мешают пчелы. Выгребная яма без дна глубиной три метра. Не может использовать эту землю для выращивания растений.
В судебном заседании ответчик и его представитель иск не признали.
Ответчик пояснил, что ульи поставил в 1997-1998 годах, с 2016 года постепенно передвигает ульи вглубь своего участка на два метра. Выгребную яму делал в 2012 году. Забор ставили его родители. Половину забора он поставил этим летом, половину прошлой осенью. Забор ставил со смещением на 10 см на свой участок.
Иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела, в суд не явились.
Судом постановлено приведенное выше решение.
В апелляционной жалобе истец Вишневецкая Л.Н. просит решение суда в части отказа в удовлетворении требований о демонтаже пасеки и выгребной ямы отменить, полагая, что судебный акт в этой части принят с нарушением норм материального и процессуального права, основан на неправильно установленных обстоятельствах дела.
С учетом результатов судебной землеустроительной экспертизы, принимая во внимание, что Правила землепользования и застройки Кулицкого с/п Калининского района Тверской области, утвержденные решением Совета депутатов Кулицкого с/п Калининского района Тверской области от 20 декабря 2012года N 57, были приняты уже после установки пасеки и выгребной ямы, суд пришел к выводу о том, что оснований для удовлетворения требований о демонтаже пасеки и выгребной ямы не имеется.
Однако с таким выводом нельзя согласиться, поскольку из объяснений самого ответчика следует, что ульи были установлены в 1997-1998 годах, а с 2016 года постепенно передвигались вглубь участка на 2 м, при этом в 2016 году Правила уже действовали, в связи с чем ответчик обязан был ими руководствоваться.
Кроме того, в соответствии с пунктом 11 Ветеринарных правил содержания медоносных пчёл в целях их воспроизводства, выращивания, реализации и использования для опыления сельскохозяйственных энтомофильных растений и получения продукции пчеловодства, утвержденных приказом Минсельхоза России от 19 мая 2016 года N 194, ульи с пчёлами подлежат размещению на расстоянии не менее 3 метров от границ соседних земельных участков с направлением летков к середине участка пчеловода, или без ограничений по расстояниям, при условии отделения их от соседнего земельного участка глухим забором (или густым кустарником, или строением) высотой не менее двух метров.
Из Методических рекомендаций по техническому проектированию объектов пчеловодства, введенных в действие Министерством сельского хозяйства 6 августа 2010 года, приусадебные участки и участки садоводческих товариществ должны быть огорожены сплошным забором высотой не менее 2 м, по периметру забора высаживаются деревья и кустарники такой же высоты. Размещение ульев на приусадебных участках и в садоводческих товариществах допускается в случае, если на непосредственно примыкающих к ним приусадебных участках и участках садоводческих товариществ не проживают граждане, имеющие заключение об аллергической реакции на ужаление пчел (пункты 3.1, 3.5, 3.6).
Истец представил в материалы дела копии листка нетрудоспособности от 27 июля 2020 года и выписки из истории амбулаторного (стационарного) больного, в которых указан поставленный ей диагноз - аллергическая реакция на укус пчелы, однако суд названным доказательствам никакой оценки не дал.
Кроме того, истец указывал, что согласно Правилам пасека должна располагаться не менее чем в 50 м от жилого дома (расстояние от пасеки до жилого дома истца 18 м) и на окраине жилой зоны, однако данный довод также оставлен судом без внимания.
Суд не установил момент возведения пасеки и выгребной ямы, в связи с чем говорить о действовавшем на тот момент правовом регулировании не представляется возможным.
Суд не согласился с доводами истца о том, что он не может пользоваться землей, так как в этом мешают пчелы, а также использовать землю вблизи выгребной ямы для выращивания растений. По мнению суда, подобные доводы основаны на предположениях и носят вероятностный характер, а потому не могут служить доказательством, подтверждающим нарушение прав истца.
Между тем такое нарушение заключается не в несоответствии расстояния между пасекой, выгребной ямой и смежной границей, а именно в последствиях, которые указанные нарушения повлекли в силу слишком близкого расстояния от границы земельного участка.
Истец отмечал также, что установленная с нарушением минимально допустимых до смежного участка расстояний выгребная яма нарушает права истца тем, что от нее исходит специфический соответствующий запах, а также в невозможности использовать по назначению часть земельного участка в непосредственной близости от выгребной ямы, а именно высаживать культурные растения.
Суд оставил без внимания тот факт, что ранее между смежными участками располагался прогон, однако по заявлению ответчика он был предоставлен последнему в собственность. Оформление прогона в собственность подтверждает факт переноса ульев и возведения спорных объектов в значительно более позднее время.
Ответчик отрицал факт существования между участками установленного истцом забора и самовольного демонтажа им указанного забора, при этом свидетель Ковыльникова Н.А. опровергла указанные доводы, подтвердив, что бывший прогон находится на участке ответчика и что между участками ранее находился забор истца из сетки рабицы. Кроме того, демонтированная сетка видна на фотографиях, представленных по инициативе ответчика.
Показания свидетеля Ковыльниковой Н.А. о том, что через 4 дома от истца имеется еще одна пасека, не соответствуют действительности.
Принимая решение, суд учел также, что в январе 2020 года истец изменил границы своего земельного участка в ЕГРН и фактически приблизил общую границу к земельному участку ответчика, сократив расстояние между выгребной ямой ответчика до своего земельного участка на расстояние 2,77 м (ранее расстояние составляло 3,14 м, сейчас - 0,37 м); от ульев - на расстояние от 2,93 м до 3,31 м (ранее расстояние составляло от 5,95 до 7,04 м, сейчас - 3,02 м до 3,73 м).
Истец действительно проводил кадастровые работы, в результате которых была исправлена реестровая ошибка, однако фактическая граница земельного участка не изменялась, расположение участка истца не изменялось, были лишь внесены сведения в ЕГРН, соответственно, расстояние между фактической границей земельного участка и спорными объектами не изменялось.
В апелляционной жалобе ответчик Коновалов Г.В. просит решение суда в части возложения на него обязанности демонтировать забор отменить, полагая, что суд пришел к ошибочному выводу о том, что часть металлического забора и деревянный забор между земельными участками с кадастровыми номерами N фактически расположены на земельном участке истца.
В соответствии с пунктом 1 статьи 9 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права.
Не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).
При обращении в суд с иском Вишневецкая Л.Н. действовала в нарушение указанных норм права.
Суд совершенно объективно и законно при вынесении решения учел, что в январе 2020 года истец изменил границы принадлежащего ему земельного участка в ЕГРН, фактически приблизив смежную границу к земельному участку ответчика и сократив, тем самым, расстояние между выгребной ямой, ульями и своим земельным участком.
Однако при удовлетворении требования о демонтаже забора суд не принял во внимание установленные в ходе рассмотрения дела обстоятельства, а именно изменение границ и конфигурации принадлежащего истцу земельного участка в 2020 году без согласования с ответчиком смежной границы (межевой план от 10 января 2020 года).
Как следует из письменных объяснений эксперта, при проведении экспертизы для определении местоположения смежной реестровой границы между земельными участками с кадастровыми номерами N учитывались сведения о внесении изменений в местоположение границ земельного участка с кадастровым номером :20 по кадастровым работам в декабре 2019 года, отраженные в межевом плане от 10 января 2020 года.
Граница земельного участка с кадастровым номером :20, отраженная на плане (л.д.171) по точкам 11-17-16-15-14-13-12-11, была изменена в связи с исправлением реестровой ошибки в сведениях о местоположении границ земельного участка с кадастровым номером :N не являлась актуальной на момент производства экспертизы и не учитывалась экспертом при ответе на вопрос N 3.
Схемой N 6 к пояснениям определено расположение забора между земельными участками N относительно не актуальной границы земельного участка с кадастровым номером N
Из данной схемы следует, что установленный ответчиком металлический и деревянный забор расположены четко по границе его участка, что подтверждается актом об установлении границ земельного участка с кадастровым номером 69:10:0100401:159 в натуре и схемой закрепления границ земельного участка от 8 июня 2020 года с установлением межевых знаков.
Кроме того, материалами дела установлено, что истец является собственником земельного участка 11 в д.Лясково с кадастровым номером N на основании договора купли-продажи от 6 марта 2013 года (право зарегистрировано в ЕГРН за N 69-69-10/013/2013-342 от 21 марта 2013 года).
Правопредшественниками истца являлись Баштарова З.С., а до нее -Андреева В.А., получившая земельный участок в порядке наследования после смерти Андреева А.М.
Передаточным актом к договору купли-продажи от 3 августа 2010 года представитель продавца Андреевой В.А. передал покупателю Баштаровой З.С. земельный участок с кадастровым номером N и всю документацию, относящуюся к этому участку, в том числе выписку из ЕГРН по данному участку от 27 августа 2009 года N 02-69\09-2-188844, в которой отражена конфигурация земельного участка, поворотные точки и координаты, сведения о постановке участка на кадастровый учет 10 июля 2009 года.
Договором купли-продажи от 6 марта 2013 года (пункт 5.1) подтверждено, что покупатель Вишневецкая Л.Н. принимает от продавца земельный участок с расположенными на нем объектами недвижимости как он есть на момент подписания договора.
Таким образом, в ходе судебного заседания установлено, что истец получила в собственность земельный участок в тех границах и той конфигурации, которые были переданы продавцу по данной сделке, и эти границы отражены в выписке из ЕГРН от 27 августа 2009 года.
Следовательно, какие-либо претензии по границам земельного участка, установленным без согласования с ответчиком в 2020 году, незаконны.
Фактически истец при исправлении реестровой ошибки образовала новый земельный участок. При этом земельный участок ответчика стал смежным, тогда как при приобретении участка с кадастровым номером N смежными были земли общего пользования.
Указанные обстоятельства при удовлетворении требования истца о демонтаже забора судом во внимание не приняты.
В соответствии со статьей 304 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.
Истец не представил объективных доказательств, что установленный ответчиком забор каким-либо образом нарушает его права, и что истец на законных основаниях перенес границу своего участка более чем на 3 метра ближе к участку ответчика, захватив земли общего пользования - пожарный проезд.
Таким образом, суд неправильно применил нормы материального права, неправильно определилобстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда, изложенные в решении, не соответствуют обстоятельствам дела.
В заседании суда апелляционной инстанции представители сторон Щербаков В.А. и Власова Л.И. доводы апелляционных жалоб своих доверителей поддержали.
Иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционных жалоб, в суд апелляционной инстанции не явились.
С учетом положений статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия признала возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся лиц.
Согласно части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобах.
Изучив материалы дела, выслушав представителей сторон, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Судом первой инстанции установлено, что Вишневецкая Л.Н. является собственником земельного участка с кадастровым номером <адрес>
Коновалову Г.В. принадлежит смежный земельный участок с кадастровым номером <адрес>
Обращаясь в суд с настоящим иском, Вишневецкая Л.Н. настаивает на том, что не может в полной мере пользоваться принадлежащим ей земельным участком, поскольку ответчик Коновалов Г.В. разместил на своем участке выгребной колодец (септик) и ульи с пчелами с нарушением Правил землепользования и застройки Кулицкого сельского поселения, утвержденных решением Совета депутатов Кулицкого сельского поселения Калининского района Тверской области от 20 декабря 2012 года N 66, а также возвел забор, который частично находится на ее земельном участке.
Для проверки доводов Вишневецкой Л.Н. по делу назначена судебная землеустроительная экспертиза, проведение которой поручено эксперту Чубаровой Т.И. в ООО "Северо-Запад".
Согласно заключению эксперта от 13 ноября 2020 года выгребная яма на земельном участке с кадастровым номером N расположена на расстоянии 0,37 м от смежной границы земельных участков с кадастровыми номерами N
Пасека ответчика расположена на расстоянии от 3,02 м до 3,73 м от смежной границы земельных участков с кадастровыми номерами N
Местоположение забора между земельными участками с кадастровыми номерами N не соответствует смежной границе данных участков, сведения о которой содержатся в ЕГРН.
Металлический забор от т. 1 до т. 2 расположен на территории земельного участка с кадастровым номером N на расстоянии от 0 до 0,13 м от смежной границы, сведения о которой содержатся в ЕГРН.
Металлический забор от т. 2 до начала деревянного забора расположен на территории земельного участка с кадастровым номером N на расстоянии от 0 до 0,12 м от смежной границы, сведения о которой содержатся в ЕГРН.
Деревянный забор расположен на территории земельного участка с кадастровым номером N на расстоянии от 0,12 до 0,33 м от смежной границы, сведения о которой содержатся в ЕГРН.
Разрешая возникший между сторонами спор, суд первой инстанции, руководствовался выводами судебного эксперта и обязал ответчика снести установленный им на участке истца забор.
При этом суд отказал Вишневецкой Л.Н. в удовлетворении исковых требований о демонтаже выгребной ямы и пасеки, полагая, что само по себе не соответствие расстояния между спорными объектами и смежной границей требованиям Правил землепользования и застройки Кулицкого сельского поселения, утвержденных решением Совета депутатов Кулицкого сельского поселения Калининского района Тверской области от 20 декабря 2012 года N 66, не свидетельствует о нарушении прав истца и не является основанием для возложения на ответчика обязанности по демонтажу указанных объектов.
Соглашаясь с правильностью выводов суда первой инстанции о том, что часть возведенного ответчиком забора действительно находится на земельном участке истца и подлежит сносу, а размещение выгребной ямы на расстоянии 0,37 м от смежной границы само по себе, при отсутствии доказательств, которые бы с очевидностью свидетельствовали о нарушении прав истца названным объектом, повлечь удовлетворение искового требования о ее демонтаже не может, судебная коллегия, тем не менее, полагает, что при разрешении вопроса о возможности сохранения пасеки судом не учтено следующее.
Частью 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации установлено, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
Таким образом, в случае возникновения конфликтов и противоречий при осуществлении гражданами прав и свобод должен быть установлен соответствующий баланс, который при недостижении соглашения между ними может быть определен судом, с учетом того, что жизнь и здоровье человека имеют первостепенную ценность.
Согласно статье 10 Федерального закона от 30 марта 1999 года N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" граждане обязаны не осуществлять действия, влекущие за собой нарушение прав других граждан на охрану здоровья и благоприятную среду обитания.
В соответствии с пунктом 11 Ветеринарных правил содержания медоносных пчел в целях их воспроизводства, выращивания, реализации и использования для опыления сельскохозяйственных энтомофильных растений и получения продукции пчеловодства, утвержденных приказом Минсельхоза России от 19 мая 2016 года N 194, ульи с пчелами подлежат размещению на расстоянии не менее 3 метров от границ соседних земельных участков с направлением летков к середине участка пчеловода, или без ограничений по расстояниям, при условии отделения их от соседнего земельного участка глухим забором (или густым кустарником, или строением) высотой не менее двух метров.
Методическими рекомендациями по технологическому проектированию объектов пчеловодства РД-АПК 1.10.08.01-10, утвержденными Министерством сельского хозяйства Российской Федерации 6 августа 2010 года, предусмотрено, что приусадебные участки и участки садоводческих товариществ должны быть огорожены сплошным забором высотой не менее 2 метров, по периметру забора высаживаются деревья и кустарники такой же высоты. Размещение пасеки не допускается в непосредственной близости (в радиусе 300 метров) от усадеб граждан, имеющих заключение об аллергической реакции на ужаление пчел (пункты 3.1, 3.5, 3.6).
Как следует из пункта 1.2 данных Методических рекомендаций, в соответствии с Федеральным законом N 184-ФЗ от 27 декабря 2002 года "О техническом регулировании" до принятия соответствующих технических регламентов техническое регулирование в области применения ветеринарно-санитарных мер осуществляется в соответствии с Законом Российской Федерации N 4979-1 от 14 мая 1993 года "О ветеринарии".
Наличие у Вишневецкой Л.Н. аллергической реакции на укус пчел подтверждается представленной ею выпиской из истории болезни от 14 августа 2020 года (т. 2, л.д. 55).
Суду апелляционной инстанции истец представил медицинское заключение врача аллерголога ФГБОУ ВО Тверской МГУ Минздрава России от 6 апреля 2021 года, согласно которому у Вишневецкой Л.Н. имеется инсектая аллергия, сенсибилизация к яду пчелы медоносной.
Заключение врача основано, в том числе, на результатах лабораторных анализов.
Приведенные доказательства отвечают требованиям, предъявляемым к ним статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оснований считать их недостоверными или недостаточными для установления имеющего значение для дела обстоятельства у судебной коллегии не имеется.
Доводы истца и представленные им доказательства в этой части стороной ответчика не опровергнуты.
Принимая во внимание, что у Вишневецкой Л.Н. имеется аллергическая реакция на пчелиный яд, а размещение пасеки на соседнем земельном участке создает угрозу для ее здоровья и препятствует в полной мере и безопасно пользоваться принадлежащим ей домом и земельным участком, требование истца о демонтаже ульев подлежало удовлетворению.
Формальное соблюдение Коноваловым Г.В. ветеринарно-санитарных правил содержания ульев с пчелосемьями, на что указывает последний в апелляционной жалобе, само по себе не является безусловным основанием для отказа в иске при наличии установленной судом угрозы для здоровья истца, создаваемой содержанием ответчиком пасеки.
С учетом изложенного обжалуемое решение в части отказа в удовлетворении искового требования о демонтаже пасеки подлежит отмене с принятием нового решения об удовлетворении иска.
Ошибочность вывода суда и соответствующих доводов апелляционной жалобы ответчика о том, что истец в январе 2020 года изменил границы своего земельного участка, внесенные в ЕГРН, в результате чего расстояние от спорных объектов до смежной границы земельных участков сократилось, к принятию неправильного по существу решения не привела.
Вопреки позиции ответчика, исправление реестровой ошибки в сведениях о границах земельного участка истца на фактическое местоположение смежной границы и, соответственно, на расстояние от нее до спорных объектов, включая забор, не повлияло, что объективно подтверждается заключением судебной землеустроительной экспертизы.
В остальном апелляционные жалобы сторон не содержат ссылок на обстоятельства, не являвшиеся предметом рассмотрения суда первой инстанции и требующие дополнительной проверки, выводов суда не опровергают, и повлечь полную отмену судебного акта не могут.
Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Калининского районного суда Тверской области от 24 декабря 2020 года в части отказа в удовлетворении искового требования Вишневецкой Ларисы Николаевны к Коновалову Геннадию Васильевичу о демонтаже пасеки отменить, постановить в этой части новое решение, которым указанное исковое требование удовлетворить.
Обязать Коновалова Геннадия Васильевича демонтировать пасеку, расположенную на земельном участке с кадастровым номером <адрес>
В остальной части решение Калининского районного суда Тверской области от 24 декабря 2020 года оставить без изменения.
Председательствующий В.В. Цветков
Судьи И.В. Абрамова
О.Ю. Голубева
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
