Дата принятия: 04 сентября 2020г.
Номер документа: 33-10573/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 4 сентября 2020 года Дело N 33-10573/2020
04 сентября 2020 года
г. Екатеринбург
Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:
председательствующего
Панкратовой Н.А.
судей
Мартыновой Я.Н.
Лузянина В.Н.
при помощнике судьи Осиповой Р.Х., рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении суда 04 сентября 2020 года дело по иску Паньшиной Марины Викторовны, Чебакова Якова Алексеевича к Государственному бюджетному учреждению Свердловской области "Невьянская центральная районная больница" о компенсации морального вреда,
по апелляционной жалобе истцов на решение Невьянского городского суда Свердловской области от 06 мая 2020 года.
Заслушав доклад судьи Мартыновой Я.Н., объяснения истца Паньшиной М.В., представителя истца Чесноковой Л.А., поддержавших доводы апелляционной жалобы, заключение прокурора Волковой М.Н., судебная коллегия
установила:
Паньшина М.В., Чебаков Я.А. обратились в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению Свердловской области "Невьянская центральная районная больница" (далее по тексту -ГБУЗ СО "Невьянская ЦРБ") о взыскании компенсации морального вреда в размере 2000000 руб., по 1000000 руб. каждому из истцов, указав в обоснование, что Паньшина М.В. приходится дочерью, а Чебаков Я.А. супругом умершей Чебаковой И.А., которая 21.08.2015, почувствовав себя плохо, обратилась в приемный покой ГБУЗ СО "Невьянская ЦРБ", а по истечении двух часов после проведенного в этот же день оперативного вмешательства, Чебакова И.А. умерла, наступившие последствия истцы связывают с непринятием ответчиком своевременных мер по оказанию медицинской помощи.
Решением Невьянского городского суда Свердловской области от 06.05.2020 в удовлетворении исковых требований отказано.
В апелляционной жалобе истцы просят решение суда отменить как незаконное и необоснованное, настаивая на том, что недостатки в оказании медицинской помощи Чебаковой И.А. состоят в причинно-следственной связи с наступившими неблагоприятными последствиями - смертью Чебаковой И.А., что причинило ее супругу и дочери нравственные страдания.
Ответчиком ГБУЗ СО "Невьянская ЦРБ" принесены письменные возражения на апелляционную жалобу истца, в обоснование которых ответчик указал, что полагает решение суда законным и обоснованным.
В заседание суда апелляционной инстанции истец Чебаков Я.А., представитель ответчика ГБУЗ СО "Невьянская ЦРБ", третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, Решетнева Т.В., СМК "Астромед-МС" не явились. Руководствуясь положениями ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку в материалах дела имеются доказательства заблаговременного извещения участников процесса, о месте и времени рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, в том числе путем размещения информация о времени и месте рассмотрения дела размещена на сайте Свердловского областного суда oblsud.svd.sudrf.ru, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса.
Изучив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на нее в соответствии со ст.ст. 327 и 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении иска о компенсации морального вреда, руководствуясь ст.ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того, что непосредственной причиной перенесенных нравственных страданий истцов, являющихся родственникам умершей Чебаковой И.А., являлось не отсутствие надлежащего качества оказываемой ей медицинской помощи, а ее смерть, причиной которой, как установлено в судебном заседании, явилось именно непосредственно само заболевание, перенесенное Чебаковой И.А., в связи с чем пришел к выводу, что каких-либо оснований для взыскания с указанного ответчика компенсации морального вреда не имеется.
К числу основных прав человека ст. 41 Конституции Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья.
Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.
В силу ст. 4 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" охрана здоровья в Российской Федерации основывается на ряде принципов, одним из которых является соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий.
В числе таких прав - право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи.
Пунктом 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом. Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.
Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции. Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей, как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.
Пунктом 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.
Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст.ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).
Пунктом 2 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.
В соответствии с п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными гл. 59 (ст.ст. 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации установлены общие основания ответственности за причинение вреда. Согласно данной норме закона вред, причиненный личности гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.
В силу ч. 2 статьи 98 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.
Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч. 3 ст. 98 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ).
Из изложенного следует, что в случае причинения гражданину морального вреда (нравственных и физических страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, в числе которых право гражданина на охрану здоровья, право на семейную жизнь, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
По смыслу приведенной нормы процессуального закона и норм материального права, регулирующих основания и порядок компенсации морального вреда, основанием иска о компенсации морального вреда являются указанные истцами фактические обстоятельства, свидетельствующие о нарушении в результате действий (бездействия) ответчика нематериальных благ истцов, вследствие которых они испытывают нравственные и (или) физические страдания и с которыми они как с юридическими фактами связывают свое материально-правовое требование к ответчику - причинителю такого вреда.
Отказывая истцам в удовлетворении иска о компенсации морального вреда, суд не принял во внимание также фактические основания заявленного иска.
Как следует из материалов дела, заявляя требования о компенсации морального вреда, истцы указывали на то, что медицинская помощь их родственнице Чебаковой И.А. была оказана некачественно и несвоевременно. Истцы ссылались на то, что лично каждому из них ответчиком в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи Чебаковой И.А. были причинены нравственные страдания, выразившиеся в переживаниях по поводу состояния здоровья близкого человека. Приведенные выше фактические обстоятельства, указанные истцами в качестве основания иска о компенсации морального вреда, судом оставлены без внимания и соответствующей правовой оценки.
Разрешая заявленные требования, суд исследовал лишь вопрос о наличии либо отсутствии прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и наступившей смертью Чебаковой И.А.
Суд не учел, что в результате некачественного и несвоевременного оказания Чебаковой И.А. медицинской помощи сотрудниками больницы были нарушены личные неимущественные права истцов на семейную жизнь, что повлекло причинение каждому из них нравственных страданий (морального вреда).
Как следует из представленных СМК "Астромед-МС" в материалы дела ответа истцу и отзыва на исковое заявление, страховой компанией проведена целевая экспертиза качества медицинской помощи, оказанной в рамках обязательного медицинского страхования Чебаковой И.А. по медицинским документам, запрошенным из ГБУЗ "Невьянская центральная районная больница". Согласно выводам экспертов, причиной смерти Чебаковой И.А.явились ..., при этом несмотря на ... его осложнений эксперты не исключают связь неблагоприятного исхода с проведенным ..., обращают внимание на недооценку тяжести состояния пациентки, отсутствие предоперационной подготовки, отсутствие анестезиологического сопровождения при выполнении ... при наличии нестабильной гемодинамики, нарушений сознания и других проявлений, обращают внимание на наличие дефектов, связанных с оформлением и ведением медицинской документации.
Указанные выводы экспертов СМК "Астромед-МС" согласуются с выводами и судебных экспертов отдела особо сложных экспертиз государственного бюджетного учреждения здравоохранения Свердловской области "Бюро судебно-медицинской экспертизы"
Несмотря на то, что комиссия экспертов при проведении судебно-медицинской экспертизы (заключение N 23-СО от 19.03.2020) пришла к выводу об отсутствии прямой причинно-следственной связи между характером реанимационных мероприятий, проведенной операцией- ... и наступлением смерти Чебаковой И.А., все же отметила, что ... мог создать условия для усугубления выраженности ... и наступления смерти от имевшегося на момент поступления в стационар заболевания. Кроме того, комиссия экспертов отметила и наличие дефектов оформления первичной медицинской документации, которые хотя и не повлияли на течение имеющегося у пациента заболевания, и не состояли в какой-либо (прямой, иной) связи с наступлением смерти Чебаковой И.А., все же не позволили экспертам в полной мере оценить динамику состояния здоровья застрахованного лица, объем, характер и условия предоставления медицинской помощи умершей.
Ввиду изложенного выводы суда первой инстанции об отсутствии оснований для компенсации морального вреда истцам являются ошибочными.
Учитывая вышеизложенное, судебная коллегия усматривает основания, влекущее удовлетворение апелляционных жалобы и представления и отмену обжалуемого решения суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении иска о компенсации морального вреда в связи с несоответствием выводов суда обстоятельствам дела (п. 3 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) вследствие неправильного применения норм материального права (п. 4 ч. 1, п. 3 ч. 2 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) и нарушением норм процессуального права, повлекшего неправильное разрешение спора по существу (п. 4 ч.1, ч. 3 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
В соответствии с п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
Определяя размер компенсации морального вреда Паньшиной М.В., являющейся дочерью Чебаковой И.А., судебная коллегия принимает во внимание степень родства указанных лиц, их близость, учитывая, что Паньшина М.В. состояла в браке, проживала отдельно от матери, в другом населенном пункте, однако ежедневно общалась с ней лично, привезла в день смерти в больницу, характер и степень вины ответчика в причинении истцу нравственных страданий, требования разумности и справедливости, в связи с чем, полагает возможным присудить компенсацию причиненных нравственных страданий в размере 120000 руб.
При определении размера компенсации морального вреда Чебакова Я.А., являющегося супругом Чебаковой И.А., судебная коллегия принимает во внимание возраст истца на момент смерти супруги, совместное проживание с умершей в браке длительный период, характер и степень вины ответчика в причинении истцу нравственных страданий, требования разумности и справедливости, в связи с чем, полагает возможным присудить компенсацию нравственных страданий в размере 100000 руб.
Таким образом, отменяя решения суда первой инстанции в части требования о компенсации морального вреда, судебная коллегия принимает в указанной части новое решение о частичном удовлетворении иска каждого из истцов.
Кроме этого, как установлено судом и следует из материалов дела, для разрешения вопроса о качестве оказанных истцу медицинских услуг судом по ходатайству истцов была назначена судебно-медицинская экспертиза, которая была поручена ГБУЗ СО "Бюро судебно-медицинской экспертизы". Оплата производства экспертизы была возложена на истцов. Экспертиза N 23-СО по делу была проведена 19.03.2020. Вместе с тем истцами услуги экспертов оплачены не были. 25.03.2020 ГБУЗ СО "Бюро судебно-медицинской экспертизы" подало в суд первой инстанции заявление о возмещении расходов ГБУЗ СО "Бюро судебно-медицинской экспертизы".
В силу ч. 1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации Стороне, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных ч. 2 ст. 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.
Вместе с тем, в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 года N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", абзац второй п. 21 разъяснено правило о том, что положения процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек не подлежат применению при разрешении иска неимущественного характера (например, о компенсации морального вреда).
Учитывая, что истцами Паньшиной М.В. и Чебаковым Я.А. предъявлены требования о компенсации морального вреда, которые являются требованиями неимущественного характера, отсутствуют основания для применения правил пропорциональности при распределении расходов по проведению судебной экспертизы, в связи с чем с ГБУЗ СО "Невьянская ЦРБ" в пользу ГБУЗ СО "Бюро судебно-медицинской экспертизы" подлежат взысканию расходы на оплату судебно-медицинской экспертизы в размере 23510 руб.
С учетом размера удовлетворенных исковых требований истца, ст. 102 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к выводу о том, что сумма государственной пошлины, подлежащая взысканию с ответчика в доход местного бюджета, составляет 600 руб.
Руководствуясь ст. ст. 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Апелляционную жалобу Паньшиной Марины Викторовны, Чебакова Якова Алексеевича удовлетворить.
Решение Невьянского городского суда Свердловской области от 06.05.2020 отменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования истцов о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично.
Взыскать с Государственного бюджетного учреждения Свердловской области "Невьянская центральная районная больница" компенсацию морального вреда в пользу Паньшиной Марины Викторовны в сумме 120000 руб., в пользу Чебакова Якова Алексеевича в сумме 100000 руб.
Взыскать с Государственного бюджетного учреждения Свердловской области "Невьянская центральная районная больница" государственную пошлину в сумме 600 руб. в соответствующий бюджет.
Взыскать с Государственного бюджетного учреждения Свердловской области "Невьянская центральная районная больница" в пользу ГБУЗ СО "Бюро судебно-медицинской экспертизы" расходы на оплату судебно-медицинской экспертизы в размере 23510 руб.
Председательствующий
Панкратова Н.А.
Судьи
Мартынова Я.Н.
Лузянин В.Н.
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
