Дата принятия: 06 августа 2020г.
Номер документа: 33-10517/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 6 августа 2020 года Дело N 33-10517/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:
председательствующего Колесниковой О.Г.,
судей Редозубовой Т.Л., Сорокиной С.В.,
при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Безумовой А.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело
по иску Крицкого А.В. к обществу с ограниченной ответственностью "Главное управление предприятиями "ИнвестСтрой" о взыскании задолженности по заработной плате, пособия по временной нетрудоспособности, компенсации морального вреда,
по апелляционной жалобе истца на решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 18.05.2020.
Заслушав доклад судьи Колесниковой О.Г., объяснения истца, поддержавшего апелляционную жалобу, объяснения представителя ответчика Закирьянова В.В. (доверенность от 21.11.2019 сроком на один год), возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Крицкий А.В. обратился в суд с указанным иском к ООО ГУП "ИнвестСтрой" (далее по тексту Общество), ссылаясь в обоснование требований на следующие обстоятельства.
01.08.2018 истец был принят на работу в Общество в порядке перевода из ООО "Корпорация "Маяк" на должность инженера технических средств охраны участка обслуживания систем автоматики, при этом экземпляр трудового договора истцу выдан не был. При трудоустройстве сторонами была согласована заработная плата в размере 40000 руб. в месяц, однако фактически ежемесячно выплачивалось 34800 руб., из которых 11200 руб. - окладная часть, а остальное - премиальная часть заработной платы. Расчетные листки в период трудовых отношений не выдавались. 20.09.2019 истец уволился из Общества по собственному желанию, при этом расчет при увольнении осуществлен ответчиком не в полном объеме, не выплачена премиальная часть заработной платы за август-сентябрь 2019 г. Кроме того, часть платежей с наименованием "заработная плата" поступала на счет истца не от работодателя, а от сторонних аффилированных организаций - ООО "ГРК "Евразия", ООО "Еврострой-2000", ООО "Корпорация "Маяк". Данное обстоятельство, по мнению истца, свидетельствует о ненадлежащем выполнении работодателем обязанности по оплате труда. Письменная претензия с просьбой выплатить задолженность по заработной плате, выдать экземпляр трудового договора, расчетные листки за весь период работы, а также локальные нормативные акты, регулирующие вопросы оплаты труда, работодателем оставлена без ответа. Обратившись в УФНС по Свердловской области, истец узнал, что Общество предоставляло в налоговый орган недостоверные сведения о его (истца) доходах. Также ответчиком не оплачен период временной нетрудоспособности, наступившей в течение 30 календарных дней после увольнения. Истец указал на причинение ему морального вреда таким неправомерным поведением работодателя.
На основании изложенного и с учетом последующего уточнения иска, Крицкий А.В. просил: взыскать с ответчика невыплаченную заработную плату в размере 302486,89 руб., определенную им как разница между начисленной заработной платой согласно справкам по форме 2-НДФЛ за минусом налога на доходы физических лиц (564820,23 руб.), с одной стороны, и суммой заработной платы, фактически выплаченной работодателем (273592,32 руб.), суммой невыплаченной заработной платы за сентябрь 2019 г. (26100 руб.) и суммой пособия по временной нетрудоспособности (2794,55 руб.), с другой стороны; компенсацию морального вреда в размере 80000 руб. Кроме того истец просил взыскать в возмещение судебных расходов, понесенных им в связи с рассмотрением дела, 16000 руб.
Ответчик иск не признал. Настаивал на отсутствии задолженности по заработной плате перед истцом, поскольку оплата труда производилась в соответствии с условиями трудового договора и нормами локальных нормативных актов работодателя в сфере оплаты труда. Перечисление истцу сумм от ООО "ГРК "Евразия", ООО "Еврострой-2000", ООО "Корпорация "Маяк" осуществлялось в счет начисленной ему за работу в Обществе заработной платы в рамках взаиморасчетов Общества с указанными организациями, закону не противоречит и трудовых прав истца не нарушает. Относительно невыплаты Крицкому А.В. премиальной части заработной платы за август - сентябрь 2019 г. ответчик пояснил, что в соответствии с п. 4.8 Положения об оплате труда Общества выплата ежемесячной премии осуществляется только за полностью отработанный месяц и при отсутствии нарушений трудовой дисциплины. Между тем, в указанный период истец систематически опаздывал на работу, ненадлежащим образом выполнял свои трудовые обязанности, к тому же сентябрь 2019 г. в связи с увольнением был отработан истцом не полностью. Кроме того, на основании приказа работодателя из заработной платы за август 2019 г. произведено удержание в размере 30330,51 руб. в счет возмещения ущерба, причиненного в результате невозврата истцом выданного ему для исполнения служебных обязанностей ноутбука, принадлежащего работодателю. Ответчик также заявил о пропуске истцом без уважительных причин установленного ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса РФ срока на обращение в суд с требованиями о взыскании заработной платы за период с 01.03.2018 по 11.03.2019.
Решением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 18.05.2020 в удовлетворении исковых требований Крицкого А.В. отказано.
В апелляционной жалобе истец просит отменить решение суда, принять по делу новое решение, которым удовлетворить исковые требования. Выражает несогласие с выводом суда о том, что выплата денежных средств за работодателя сторонними организациями не противоречит закону и свидетельствует о надлежащем выполнении ответчиком обязанности по оплате труда, полагая указанный вывод не соответствующим требованиям трудового и налогового законодательства. Считает, что обязательства по выплате заработной платы должны были быть исполнены непосредственно ответчиком как работодателем.
В возражениях на апелляционную жалобу ответчик указывает на законность решения суда, полагая несостоятельными доводы апеллянта.
В заседании суда апелляционной инстанции истец поддержал доводы апелляционной жалобы, дополнительно указал на несогласие с выводом суда о правомерности удержания из его заработной платы за август 2019 г. суммы в возмещение ущерба, поскольку ущерб работодателю не причинял, служебный ноутбук ему не вверялся, он им периодически пользовался по мере необходимости, но каждый раз в конце рабочего дня возвращал в офис, так как своего рабочего места не имел, хранить ноутбук было негде. Последний раз вернул ноутбук примерно за месяц до ухода в отпуск перед увольнением, что можно было подтвердить записями с установленных в офисе видеокамер, которые работодатель суду намеренно не предоставил, при этом никаких объяснений по факту вмененного ему в вину ущерба работодатель от него не истребовал. С размером ущерба истец также не согласен, так как установленные на ноутбуке программы, стоимость которых оценена работодателем в 10000 руб., являлись бесплатными.
Заслушав объяснения сторон, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы истца с учетом дополнений, приведенных истцом в заседании судебной коллегии, и возражений на апелляционную жалобу, проверив законность и обоснованность обжалуемого решения суда в пределах указанных доводов, судебная коллегия приходит к следующему.
Судом установлено, следует из материалов дела, что 01.08.2018 истец был принят на работу в Общество в порядке перевода из ООО "Корпорация "Маяк" на должность инженера технических средств охраны участка обслуживания систем автоматики (трудовая книжка истца, трудовой договор - т. 1 л.д. 24-25, 110-112).
Приказом ответчика N 86 от 20.09.2019 Крицкий А.В. уволен по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ (по инициативе работника) (т. 1 л.д. 117, 118).
Разрешая спор и приходя к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требования истца о взыскании задолженности по заработной плате за период его работы у ответчика, суд первой инстанции руководствовался нормами ст.ст. 129, 135 Трудового кодекса РФ и исходил из того, что заработная плата за период трудовых отношений выплачивалась истцу исходя из условий трудового договора и действующего у ответчика Положения о премировании, доказательств согласования сторонами заработной платы в размере 40000 руб. в месяц, на чем настаивал истец в ходе рассмотрения дела, не представлено. Перечисление денежных средств в счет заработной платы не работодателем, а иными организациями суд счел допустимым, не противоречащим действующему законодательству и не нарушающим трудовые права истца. Проверяя доводы иска о неполной выплате заработной платы за август 2019 г., суд указал, что поскольку факт привлечения истца к материальной ответственности последним не оспаривается, при наличии приказа работодателя об удержании суммы ущерба из заработной платы истца и соблюдении ответчиком положений ст. 241 Трудового кодекса РФ основания для взыскания заработной платы за август 2019 г., удержанной в счет возмещения ущерба, отсутствуют. Доводы истца о необоснованной невыплате ему премиальной части заработной платы за сентябрь 2019 г. суд отклонил, согласившись с позицией ответчика о том, что в соответствии с Положением о премировании Общества у работника не возникает право на премию в случае, если месяц отработан им не полностью. Требование истца о взыскании пособия по временной нетрудоспособности суд счел также не подлежащим удовлетворению, указав, что с заявлением об оплате листка нетрудоспособности Крицкий А.В. к бывшему работодателю не обращался, подлинник листка нетрудоспособности не предоставлял. Не установив факта нарушения трудовых прав истца, суд отказал и во взыскании компенсации морального вреда.
Судебная коллегия соглашается с решением суда в части отказа в удовлетворении иска Крицкого А.В. о взыскании заработной платы за период с начала трудовых отношений по июль 2019 г., а также за сентябрь 2019 г., поскольку выводы суда в данной части соответствуют установленным по делу обстоятельствам и не противоречат положениям закона, регулирующим спорные правоотношения.
В соответствии с ч. 1 ст. 129 Трудового кодекса РФ заработная плата (оплата труда работника) - это вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты).
Согласно ч. 1 ст. 135 Трудового кодекса РФ заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда.
Системы оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов (должностных окладов), доплат и надбавок компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, системы доплат и надбавок стимулирующего характера и системы премирования, устанавливаются коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права (ч. 2 ст. 135 Трудового кодекса РФ).
По условиям заключенного сторонами трудового договора работнику установлен должностной оклад в размере 11163 руб., к которому начисляется и выплачивается районный коэффициент в размере 15% (п. 2.1); работнику могут быть произведены начисления стимулирующего характера, предусмотренные законом, правилами внутреннего трудового распорядка организации, положениями о премировании, приказами и другими локальными нормативными актами предприятия (п. 2.2); заработная плата выдается работникам наличными денежными средствами в кассе организации либо перечисляется в безналичном порядке на счет, открытый работодателем в банке (п. 2.3).
Вопросы оплаты труда работников Общества урегулированы Положением об оплате труда работников ООО "Росстройинвест" (после переименования - ООО "ГУП "ИнвестСтрой") от 01.01.2009 (т. 1 л.д. 130-132) и Положением о премировании работников ООО "Росстройинвест" от 22.09.2009 (т. 1л.д. 133-135).
Согласно п.п. 3.3.1, 3.4, 4.8, 4.10 Положения об оплате труда для оплаты труда всех руководителей, специалистов, служащих и рабочих всех специальностей и подразделений, за исключением указанных в п. 3.2.3 настоящего положения, используется повременно-премиальная система оплаты труда; премирование работников подразделений производится согласно Положению о премировании и компенсационных выплатах по результатам работы подразделения в целом; работникам, проработавшим в Обществе первый и последний месяц менее установленного графиком работы фонда рабочего времени, премирование не производится; выплата заработной платы производится дважды в месяц: авансовые выплаты - в первую неделю месяца, следующего за отчетным, день выплаты - пятница, окончательный расчет - в третью неделю месяца, следующего за отчетным, день выплаты - пятница (т.1 л.д. 130-132).
Как следует из Положения о премировании, текущее премирование осуществляется по итогам работы за месяц в случае достижения работником высоких производственных показателей при одновременном безупречном выполнении трудовых обязанностей, возложенных на него трудовым договором, должностной инструкцией и коллективным договором, а также распоряжениями непосредственного руководителя (п. 2.2); премирование работников предприятия осуществляется при наличии свободных денежных средств, которые могут быть израсходованы на материальное стимулирование без ущерба для основной деятельности предприятия (п. 3.1); размер текущих премий работников предприятия может устанавливаться в размере до 100% и выше от величины ежемесячной тарифной ставки или должностного оклада по представлению руководителя структурного подразделения (п. 3.2); работникам, проработавшим неполное количество рабочих дней в месяце в связи с увольнением, текущие и разовые премии не выплачиваются (п. 4.3) (т.1 л.д. 133-135).
Таким образом, исходя из приведенных выше нормативных положений, а также условий трудового договора и положений локальных актов работодателя, премии носят стимулирующий характер, являются доплатой к должностному окладу, дополнительным материальным вознаграждением работника, не имеют обязательного характера и не являются гарантированной выплатой, предусмотренной системой оплаты труда, выплата премии является правом, а не обязанностью работодателя.
Выпиской по счету истца в ПАО "Сбербанк России" (т. 1 л.д. 32-34), представленной ответчиком таблицей начисления заработной платы (т. 1 л.д. 205, 206), расчетными листками за спорный период (т. 1 л.д. 178-183) подтверждается, что истцу в период с августа 2018 г. по июль 2019 г., а также в сентябре 2019 г. выплачивалась заработная плата в полном соответствии с условиями трудового договора и вышеприведенных локальных нормативных актов работодателя. Как верно указано судом в решении, в силу п. 4.3 Положения о премировании, п. 4.8 Положения об оплате труда правом на получение премиальной части заработной платы за месяц, в котором произошло увольнение (сентябрь 2019 г.), истец не обладает, поскольку данный месяц отработан им не полностью.
Доводы Крицкого А.В. о том, что при трудоустройстве сторонами был определен размер заработной платы в 40000 руб., правильно отклонены судом как несостоятельные, поскольку доказательств согласования сторонами при заключении трудового договора иного, нежели указано в тексте договора, размера оплаты труда, истцом не представлено. Истец подписал трудовой договор, в котором отражены условия о заработке в виде должностного оклада в размере 11163 руб., районного коэффициента в размере 15% и выплачиваемых по решению работодателя премий, никаких возражений не выразил, в период работы ежемесячно получал заработную плату в размере, установленном трудовым договором.
Доводы истца в апелляционной жалобе о том, что часть денежных средств с назначением "заработная плата", перечисленных ему в спорный период, поступили не от работодателя, а от иных организаций - ООО "ГРК "Евразия", ООО "Еврострой-2000", ООО "Корпорация "Маяк", в связи с чем не могут быть учтены в качестве заработной платы, проверялись судом первой инстанции и были правомерно отклонены.
В материалы дела представлены письменные обращения генерального директора Общества в адрес вышеуказанных организаций, содержащие просьбу о перечислении ими истцу в качестве заработной платы денежных средств в счет исполнения обязательств перед ответчиком (т.1 л.д. 210-223). Как пояснял представитель ответчика в ходе рассмотрения дела, это было обусловлено недостаточностью денежных средств у работодателя и необходимостью скорейшего погашения задолженности по заработной плате перед работниками. Выплаченные истцу этими организациями суммы соответствуют суммам, начисленным ответчиком согласно расчетных листков, поименованы как заработная плата, факт получения данных денежных средств истцом не оспаривался, они не были возвращены истцом плательщикам, что подтверждено справками в материалах дела (т.1 л.д. 224-226), признано истцом.
Абзацем 17 статьи 22 Трудового кодекса РФ закреплена обязанность работодателя выплачивать в полном размере причитающуюся работникам заработную плату в сроки, установленные в соответствии с настоящим Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовыми договорами.
Между тем, нормы действующего законодательства не содержат запрета на погашение задолженности работодателем перед работником по заработной плате третьим лицом.
В этой связи оснований для вывода о ненадлежащем выполнении работодателем обязанности по выплате истцу заработной платы в период с августа 2018 г. по июль 2019 г. и в сентябре 2019 г. ввиду того, что часть выплат осуществлялась контрагентами работодателя в порядке исполнения обязательств перед Обществом, а в сентябре 2019 г. не была начислена премия, у суда не имелось. Суммы, перечисленные истцу от ООО "ГРК "Евразия", ООО "Еврострой-2000", ООО "Корпорация "Маяк", обоснованно признаны судом заработной платой, перечисленной указанными лицами за Общество, что свидетельствует о надлежащем исполнении последним возложенной на него абз. 17 ст. 22 Трудового кодекса РФ обязанности. Истец, указывая в суде первой инстанции и в апелляционной жалобе на то, что в результате поступления заработной платы от иных лиц налоговый орган требует от него предоставления декларации о доходах и уплате налога на доходы физических лиц, исчисленного с указанных сумм, никаких доказательств в подтверждение тому не представил. Что касается премии за сентябрь 2019 г., то как уже отмечено выше, суд пришел к правильному выводу об отсутствии у истца права на начисление премии за указанный период, поскольку в связи с увольнением 20.09.2019 данный месяц отработан им не полностью.
Не имелось у суда оснований и для взыскания в пользу истца пособия по временной нетрудоспособности в размере 2794,55 руб., поскольку как установлено судом и истцом не отрицалось, подлинник листка нетрудоспособности, который является основанием для назначения и выплаты работнику пособия по временной нетрудоспособности (ст. 183 Трудового кодекса РФ, ч. 5 ст. 13 Федерального закона от 29.12.2006 N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством") истец работодателю не передавал, соответственно, обязанности по оплате периода нетрудоспособности у ответчика не возникло.
Между тем, не может согласиться судебная коллегия с выводом суда о том, что удержание из заработной платы истца за август 2019 г. суммы в счет возмещения материального ущерба, повлекшее уменьшение размера выплаченной заработной платы за указанный месяц, не свидетельствует о наличии задолженности по заработной плате, поскольку истцом не оспаривался факт привлечения к материальной ответственности, положения ст. 241 Трудового кодекса РФ работодателем соблюдены.
Судебная коллегия полагает такие выводы суда неверными, поскольку они не соответствуют установленным по делу обстоятельствам и противоречат положениям закона, регулирующим спорные правоотношения.
Из представленного ответчиком расчетного листка за август 2019 г. видно, что истцу была начислена заработная плата в общей сумме 61491,33 руб., включая премию в размере 23503 руб. (что опровергает доводы ответчика о том, что на основании служебной записки Ч. от 27.08.2019 премиальная выплата истцу в августе 2019 г. не начислялась ввиду систематических нарушений последним трудовой дисциплины и ненадлежащего исполнения трудовых обязанностей), удержано в счет возмещения ущерба 23846,53 руб. (т.1 л.д. 182).
Из материалов дела следует, что истец в судебных заседаниях возражал против произведенного из его заработной платы за август 2019 г. удержания, отрицал факт причинения ущерба работодателю и был не согласен с размером ущерба.
Вопреки ошибочному суждению суда, необходимость в отдельном оспаривании приказа N 3 от 20.09.2019 о привлечении истца к материальной ответственности, на основании которого, как следует из позиции ответчика, и было произведено удержание из заработной платы истца за август 2019 г., у Крицкого А.В. отсутствовала, поскольку несогласие истца с данным приказом являлось одним из оснований настоящего иска о взыскании задолженности по заработной плате, в рамках которого (учитывая, что именно работодатель должен доказать надлежащее исполнение им обязанности по выплате заработной платы работнику, а соответственно и обоснованность выплаты заработной платы в меньшем, чем начислено, размере) суд должен был проверить обоснованность привлечения истца к материальной ответственности и произведенного удержания из его заработной платы за август 2019 г. Однако суд неправомерно уклонился от установления данных обстоятельств, не применив при разрешении спора нормы материального права, регулирующие вопросы привлечения работника к материальной ответственности.
Между тем, судебная коллегия, оценив в совокупности представленные сторонами в материалы дела доказательства, полагает, что законных оснований для удержания из заработной платы истца материального ущерба в размере 23846,53 руб. у ответчика не имелось ввиду следующего.
В соответствии со ст. 233 Трудового кодекса РФ материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами. При этом каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.
В силу ч.ч. 1, 2 ст. 238 Трудового кодекса РФ работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.
Согласно п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю", к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействия) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.
Оценивая представленные ответчиком в обоснование позиции о наличии оснований для удержаний из заработной платы истца доказательства, судебная коллегия приходит к выводу, что они не подтверждают таких юридически значимых для разрешения спора обстоятельств как наличие прямого действительного ущерба и его размер, а также противоправности поведения истца и причинной связи между таким поведением и заявленным к взысканию ущербом.
Как следует из служебной записки Ч. по факту невозврата истцом служебного ноутбука, приказа о проведении служебной проверки, акта служебной проверки, приказа об истребовании письменных объяснений, акта об отказе предоставить письменные объяснения, приказа об удержании из заработка суммы причиненного ущерба (все перечисленные документы датированы 20.09.2019 - т. 1 л.д. 143-148), истец при увольнении не возвратил работодателю служебный ноутбук, за что привлечен к материальной ответственности в виде удержания из начисленного ему заработка денежной суммы 30330,51 руб. Данная сумма складывается из стоимости ноутбука 20330,51 руб. и стоимости имеющейся во внутренней памяти информации - 10000 руб.
Вместе с тем, из представленных ответчиком документов не следует, что оценка ущерба в целях привлечения работника к материальной ответственности производилась по правилам ч. 1 ст. 246 Трудового кодекса РФ, согласно которой размер ущерба, причиненного работодателю при утрате и порче имущества, определяется по фактическим потерям, исчисляемым исходя из рыночных цен, действующих в данной местности на день причинения ущерба, но не ниже стоимости имущества по данным бухгалтерского учета с учетом степени износа этого имущества. Оценка стоимости утраченного ноутбука исходя из его рыночной цены и износа на день причинения ущерба работодателем не производилась (обратное ответчиком не доказано), сведения о том, какая информация содержалась во внутренней памяти устройства и каким образом определена стоимость этой информации в размере 10000 руб., в материалах дела отсутствуют. С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу о том, что размер причиненного ущерба определен работодателем произвольно, что противоречит действующему законодательству.
Кроме того, суд апелляционной инстанции отмечает, что даже при доказанности размера ущерба, оснований для привлечения истца к материальной ответственности у ответчика в любом случае не имелось, поскольку его вина в причинении указанного ущерба и причинно-следственная связь между его действиями и возникшим ущербом отсутствует, ответчиком не доказаны.
В материалах дела не имеется и ответчиком не представлены доказательства того, что служебный ноутбук, отсутствие которого вменено в вину истцу, вверялся последнему на основании специального письменного договора, на истца возлагалась ответственность за сохранность ноутбука, работодателем были созданы надлежащие условия для обеспечения сохранности вверенного работнику имущества.
То обстоятельство, что истец, действительно, периодически использовал ноутбук в работе, что им не отрицалось, само по себе не свидетельствует о причинении им материального ущерба работодателю, поскольку из пояснений истца в суде первой инстанции, а также в заседании судебной коллегии следует, что служебные ноутбуки находились в свободном пользовании в офисе работодателя, работники брали их по производственной необходимости и затем возвращали без какой-либо письменной фиксации этих действий. Он (истец) также периодически использовал ноутбук, но всегда возвращал его по окончании рабочего дня в офис работодателя по ул. Радищева, 28 в г. Екатеринбурге, поскольку своего рабочего места не имел, трудовые обязанности как инженер по ремонту пожарной сигнализации исполнял на различных объектах недвижимости, уже введенных в эксплуатацию, потому хранить ноутбук ему было негде. Последний раз ноутбук им использовался и был возвращен в офис работодателя примерно за месяц до ухода в отпуск 31.08.2019, что могло быть подтверждено записями с видеокамер, установленных в офисе, но работодатель намеренно не предоставил их суду.
Указанные пояснения истца ответчиком ничем не опровергнуты. Напротив, допрошенный в суде первой инстанции свидетель Ч., являвшийся, как следует из пояснений стороны ответчика, непосредственным руководителем истца, подтвердил, что у истца был разъездной характер работы, его рабочее место находилось не в офисе и ключа от офиса у истца не имелось, передача ноутбука истцу документально не фиксировалась.
При таком положении, поскольку процедура выдачи работникам материальных ценностей (ноутбуков) и их последующего возврата работодателем документально никак не регламентирована, ноутбуки находились в свободном пользовании в офисе работодателя, обратное ответчиком не доказано, истец, не имея ключа от офиса, конкретного рабочего места и сейфа для хранения материальных ценностей, объективно был лишен возможности как обеспечить сохранность ноутбука после того, как возвращал его в офис, так и представить доказательства возврата им ноутбука работодателю до своего ухода в отпуск, на чем истец последовательно настаивал как в суде первой инстанции, так и в заседании судебной коллегии. Приведенные обстоятельства свидетельствуют о наличии оснований для освобождения истца от материальной ответственности в силу ст. 239 Трудового кодекса РФ, согласно которой материальная ответственность работника исключается, в частности, в случае неисполнения работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику. Доказательств отсутствия обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника, обязанность по представлению которых лежит на работодателе в соответствии с разъяснениями в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю", ответчик в нарушение ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ не представил.
О незаконности произведенного ответчиком удержания из заработной платы истца за август 2019 г. свидетельствует и нарушение работодателем установленной ст.ст. 247, 248 Трудового кодекса РФ процедуры привлечения работника к материальной ответственности.
В соответствии со ст. 247 Трудового кодекса РФ до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов.
Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт.
Согласно ч. 1 ст. 248 Трудового кодекса РФ взыскание с виновного работника суммы причиненного ущерба, не превышающей среднего месячного заработка, производится по распоряжению работодателя. Распоряжение может быть сделано не позднее одного месяца со дня окончательного установления работодателем размера причиненного работником ущерба.
Представленные ответчиком доказательства - служебная записка Ч., приказ о проведении служебной проверки, акт служебной проверки, приказ об истребовании письменных объяснений, акт об отказе предоставить письменные объяснения, приказ об удержании из заработка суммы причиненного ущерба - не подтверждают соблюдение работодателем указанных требований закона, поскольку все перечисленные документы датированы 20.09.2019, в то время как согласно расчетному листку за август 2019 г. удержание из заработной платы истца в счет возмещения ущерба произведено на основании документа РС00-000018 от 01.08.2019, т.е. задолго до того, как работодатель исходя из перечисленных выше документов выявил факт причинения ущерба, провел служебную проверку и принял решение о привлечении истца к материальной ответственности. Доказательств того, что предусмотренная ст.ст. 247, 248 Трудового кодекса РФ процедура привлечения к материальной ответственности была соблюдена до момента удержания из заработной платы истца за август 2019 г. ущерба в размере 23846,53 руб., суду не представлено.
Судебная коллегия также полагает необходимым отметить, что при удержании из заработной платы истца суммы в возмещение ущерба ответчиком нарушены требования ч. 1 ст. 138 Трудового кодекса РФ, согласно которой общий размер всех удержаний при каждой выплате заработной платы не может превышать 20 процентов, а в случаях, предусмотренных федеральными законами, - 50 процентов заработной платы, причитающейся работнику.
Как следует из расчетного листка за август 2019 г., истцу была начислена заработная плата в размере 61491,33 руб., соответственно, сумма удержаний (даже при доказанности наличия законных оснований для удержания суммы ущерба) в любом случае не могла превышать 12298,27 руб. (20%), в то время как из заработной платы истца было удержано 23846,53 руб., почти в два раза больше установленного законом ограничения.
Таким образом, поскольку именно причинением истцом материального ущерба работодатель обосновал осуществление удержания из заработной платы истца в августе 2019 г., однако надлежащих и достоверных доказательств обоснованности такого удержания и тем самым выплаты истцу заработной платы в меньшем, чем было начислено, размере ответчик суду не представил, судебная коллегия находит, что решение суда в части отказа в удовлетворении требования истца о взыскании задолженности по заработной плате не может быть признано законным и подлежит отмене ввиду несоответствия выводов суда установленным по делу обстоятельствам и нарушением норм материального права (п.п. 3, 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ), с вынесением в указанной части нового решения о частичном удовлетворении данного требования и взыскании в пользу истца задолженности по заработной плате в размере 23 846,53 руб.
Поскольку факт нарушения трудовых прав истца в связи с незаконным привлечением к материальной ответственности, повлекшим невыплату в полном объеме заработной платы, нашел свое подтверждение, что в силу ст. 237 Трудового кодекса РФ является основанием для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, причиненного таким нарушением, решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 18.05.2020 в части отказа в удовлетворении иска Крицкого А.В. о взыскании компенсации морального вреда также подлежит отмене.
Исходя из установленных обстоятельств дела, длительности нарушения трудовых прав истца, значимости для истца нарушенного права, степени перенесенных им нравственных страданий, степени вины ответчика, суд апелляционной инстанции полагает возможным требование истца о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично и определить размер данной компенсации равным 10 000 руб., считая приведенную сумму соответствующей критериям разумности и справедливости. Оснований для взыскания заявленной в иске компенсации морального вреда в размере 80000 руб. судебная коллегия не находит.
Отмена решения суда первой инстанции в части является основанием для разрешения судом апелляционной инстанции вопроса о распределении судебных расходов (ч. 3 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса РФ).
В соответствии со ст.ст. 88, 94 Гражданского процессуального кодекса РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела. К последним относятся, в том числе, любые расходы, признанные судом необходимыми в связи с рассмотрением дела.
Как разъяснено в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" (далее Постановление N 1 от 21.01.2016), лицо, заявляющее о взыскании судебных издержек, должно доказать факт их несения, а также связь между понесенными указанным лицом издержками и делом, рассматриваемым в суде с его участием. Недоказанность данных обстоятельств является основанием для отказа в возмещении судебных издержек.
Согласно п. 11 Постановления N 1 от 21.01.2016, разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, суд не вправе уменьшать его произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов (часть 3 статьи 111 АПК РФ, часть 4 статьи 1 ГПК РФ, часть 4 статьи 2 КАС РФ).
Вместе с тем в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (статьи 2, 35 ГПК РФ, статьи 3, 45 КАС РФ, статьи 2, 41 АПК РФ) суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер.
Судом установлено, следует из материалов дела, что 01.10.2019 между истцом и ИП Хуснутдиновым А.Р. заключен договор на оказание юридических услуг N АЗ-3492 (т.1 л.д. 47, 48).
По условиям указанного договора Хуснутдинов А.Р. (исполнитель) принял на себя обязательства по оказанию заказчику (Крицкому А.В.) следующих юридических услуг: консультации, подготовка претензии к ООО ГУП "ИнвестСтрой", жалоб в ИФНС, прокуратуру и Государственную инспекцию труда, искового заявления (п. 1.2 договора). Пунктом 3.1 договора предусмотрено, что общая стоимость вышеперечисленных услуг составляет 16 000 руб.
В подтверждение факта оплаты услуг по договору N АЗ-3492 от 01.10.2019 истцом представлены кассовые чеки от 01.10.2019 и от 17.10.2019 на сумму 10 000 руб. и 6000 руб. соответственно (т.1 л.д. 48), достоверность которых ответчиком не оспорена и не опровергнута, а потому данные платежные документы принимаются судебной коллегий в качестве надлежащих доказательств понесенных истцом расходов на оплату юридических услуг.
Из пояснений истца в заседании судебной коллегии следует, что в рамках указанного договора ему оказывались консультации по всем возникающим в ходе рассмотрения настоящего судебного спора вопросам, были подготовлены досудебная претензия работодателю, жалобы в государственные органы, исковое заявление с последующими уточнениями, апелляционная жалоба.
Между тем, как разъяснено в п.п. 3, 4 Постановления N 1 от 21.01.2016 расходы, обусловленные рассмотрением, разрешением и урегулированием спора во внесудебном порядке (обжалование в порядке подчиненности, процедура медиации), не являются судебными издержками и не возмещаются согласно нормам главы 7 ГПК РФ, главы 10 КАС РФ, главы 9 АПК РФ. В случаях, когда законом либо договором предусмотрен претензионный или иной обязательный досудебный порядок урегулирования спора, расходы, вызванные соблюдением такого порядка (например, издержки на направление претензии контрагенту, на подготовку отчета об оценке недвижимости при оспаривании результатов определения кадастровой стоимости объекта недвижимости юридическим лицом, на обжалование в вышестоящий налоговый орган актов налоговых органов ненормативного характера, действий или бездействия их должностных лиц), в том числе расходы по оплате юридических услуг, признаются судебными издержками и подлежат возмещению исходя из того, что у истца отсутствовала возможность реализовать право на обращение в суд без несения таких издержек (статьи 94, 135 ГПК РФ, статьи 106, 129 КАС РФ, статьи 106, 148 АПК РФ).
Поскольку обязательного досудебного порядка урегулирования данной категории споров законом не предусмотрено, у истца имелась реальная возможность реализовать свое право на обращение в суд без предварительного обращения с жалобой в государственную инспекцию труда, ИФНС и прокуратуру, с претензией к ответчику, оснований для отнесения к судебным издержкам расходов истца, связанных с урегулированием спора во внесудебном порядке, в силу вышеприведенных разъяснений высшей судебной инстанции не имеется.
Согласно п. 20 Постановления N 1 от 21.01.2016 при неполном (частичном) удовлетворении имущественных требований, подлежащих оценке, судебные издержки присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику - пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано (статьи 98, 100 ГПК РФ, статьи 111, 112 КАС РФ, статья 110 АПК РФ).
Вместе с тем, положения процессуального законодательства о пропорциональном возмещении (распределении) судебных издержек не подлежат применению при разрешении, в частности, иска неимущественного характера, в том числе имеющего денежную оценку требования, направленного на защиту личных неимущественных прав (например, о компенсации морального вреда) (п. 21 Постановления N 1 от 21.01.2016).
Принимая во внимание характер и сложность рассмотренного спора, длительность его рассмотрения (с 15.01.2020 по 18.05.2020), объем и качество оказанных истцу юридических услуг (консультирование, подготовка процессуальных документов), то обстоятельство, что иск удовлетворен частично, а также требования разумности и справедливости, суд апелляционной инстанции полагает возможным взыскать расходы на оплату юридических услуг частично, в сумме 5000 руб., не усматривая оснований для взыскания судебных расходов в полном объеме.
В соответствии с ч.ч. 1, 2 ст. 98, ст. 103 Гражданского процессуального кодекса РФ, подп. 3, 9 п. 1 ст. 333.19 Налогового кодекса РФ, пропорционально удовлетворенной части исковых требований и с учетом удовлетворения неимущественного требования истца о взыскании компенсации морального вреда, с Общества в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в размере 1365, 40 руб. (включая сумму госпошлины за подачу апелляционной жалобы - 150 руб.), от уплаты которой истец был освобожден в силу закона (ст. 393 Трудового кодекса РФ).
Руководствуясь ст.ст. 328, 330 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 18.05.2020 в части отказа в удовлетворении исковых требований Крицкого А.В. о взыскании задолженности по заработной плате, компенсации морального вреда, а также в части отказа в удовлетворении требования о возмещении судебных расходов отменить, принять в указанной части новое решение, которым данные требования истца удовлетворить частично.
Взыскать с общества с ограниченной ответственностью "Главное управление предприятиями "ИнвестСтрой" в пользу Крицкого Алексея Владимировича заработную плату в размере 23 846 руб. 53 коп., компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб., а также в возмещение судебных расходов 5000 руб.
В остальной части решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 18.05.2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу истца - без удовлетворения.
Взыскать с общества с ограниченной ответственностью "Главное управление предприятиями "ИнвестСтрой" в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 1365 руб. 40 коп.
Председательствующий Колесникова О.Г.
Судьи Редозубова Т.Л.
Сорокина С.В.
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
