Дата принятия: 09 июня 2020г.
Номер документа: 33-10402/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 9 июня 2020 года Дело N 33-10402/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе
председательствующего
Хвещенко Е.Р.
судей
Миргородской И.В.,
Князевой О.Е.
при участии прокурора
при секретаре
Амелькович Е.С.
Кириной Т.Н.
рассмотрела в открытом судебном заседании 9 июня 2020 года апелляционную жалобу Парамонова Евгения Викторовича на решение Колпинского районного суда города Санкт-Петербурга от 04 февраля 2020 года, состоявшееся по гражданскому делу N 2-137/2020 по исковому заявлению Парамонова Евгения Викторовича к ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, ФСИН России, Министерству финансов Российской Федерации в лице УФК по городу Санкт-Петербургу о взыскании компенсации морального вреда,
Заслушав доклад судьи Хвещенко Е.Р., выслушав заключение прокурора, полагавшего оставлению без удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда
УСТАНОВИЛА:
Парамонов Е.В. обратился в Колпинский районный суд <адрес> с исковыми заявлениями к ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу и <адрес>, в котором просил взыскать с ответчика в его пользу компенсацию морального вреда в размере 120 000 руб. 00 коп. за каждый день, а всего 480 000 руб. 00 коп.
Определением Колпинского районного суда <адрес> от <дата> в соответствии с частью 4 статьи 151 ГПК РФ однородные гражданские дела объединены в одно производство для совместного рассмотрения и разрешения.
Свои требования истец мотивировал тем, что Парамонов Е.В. с <дата> по <дата> содержался в Федеральном казенном учреждении "Следственный изолятор N... Управления Федеральной службы исполнения наказания по Санкт-Петербургу и <адрес>". <дата>, <дата>, <дата>, <дата> он был подготовлен к этапированию в Колпинский районный суд <адрес> с целью обеспечения его личного участия в судебных заседаниях. С 06 часов 00 минут каждого дня он находился в сборном отделении в ожидании конвоя, в отделении с ним находилось еще около 12 человек, большая часть из которых курила. На просьбы истца об обеспечении его пребывания в сборном пункте с некурящими лицами, от сотрудников СИЗО положительной реакции не последовало.
Истец указывал, что его содержание в одной камере с курящими лицами в указанные даты вызывало дискомфорт, страдания и эмоциональный стресс. Находясь в одном изолированном, небольшом по площади, помещении совместно с курящими арестантами, он был вынужден дышать дымом, что как следствие, привело к ухудшению его здоровья. В сборном боксе невозможно было находиться, помещение было задымлено табачным дымом, вентиляция отсутствовала. Кроме того, эмоциональный дискомфорт Парамонову Е.В. приносило также то обстоятельство, что вынужденно находясь в изолированном помещении (сборном боксе) с курящими арестантами, он не мог ни выйти, ни покинуть его, ни удалиться из него, что причиняло ему неудобства, вызывало негативные эмоции, раздражение и стресс. В результате указанных действий Парамонов Е.В. понес нравственные и психологические страдания, чем был выражен причиненный ему моральный вред.
Решением Колпинского районного суда <адрес> от <дата> в удовлетворении исковых требований отказано.
В апелляционной жалобе истец Парамонов Е.В. просит решение суда отменить как незаконное и необоснованное, исковые требования удовлетворить в полном объеме.
Истец Парамонов Е.В., представитель ответчиков ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу и <адрес>, Министерства финансов Российской Федерации в лице УФК по городу Санкт-Петербургу, ФСИН России, на рассмотрение дела в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом; ходатайств и заявлений об отложении слушания дела, доказательств уважительности причин неявки в судебную коллегию не представили, при таких обстоятельствах, в соответствии со статьей 167, частью 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.
В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.
Судебная коллегия, проверив материалы дела, выслушав объяснения явившихся участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно жалобы, не находит оснований к отмене обжалуемого решения.
Как установлено судом и из материалов дела усматривается, что в период с <дата> по <дата> содержался в Федеральном казенном учреждении "Следственный изолятор N... Управления Федеральной службы исполнения наказания по Санкт-Петербургу и <адрес>".
Как следует из содержания исковых заявлений, Парамонов Е.В. был подготовлен к этапированию в Колпинский районный суд <адрес> с целью обеспечения его личного участия в судебных заседаниях в следующие даты: <дата>, <дата>, <дата>, <дата>. С 06 часов 00 минут каждого дня Парамонов Е.В. находился в сборном отделении в ожидании конвоя, в данном отделении с ним находилось еще около 12 человек, большая часть из которых курила. В силу того, что Парамонов Е.В. не курит, его содержание совместно с курящими арестантами в боксе сборного отделения приносило ему эмоциональный дискомфорт, моральные и нравственные страдания, вызывало негативные эмоции, раздражение и стресс.
Сторона ответчика отрицала факт того, что Парамонов Е.В. находился в сборном пункте с 06 часов утра каждого дня на протяжении 4-5 часов, а также то, что в сборном пункте не было возможно дышать, однако не отрицала того, что в сборном боксе могли быть лица, которые курили. Кроме того, ответчик не опроверг заявления истца о том, что он не курит табак.
Принимая решение об отказе в удовлетворении исковых требований Парамонова Е.В., суд первой инстанции при правильном применении положений статей 151, 1069, 1099-1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, поскольку факт допущения ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу и <адрес> нарушений правил содержания истца в ходе рассмотрения дела не нашел своего подтверждения. В частности, истцом не представлено убедительных и бесспорных доказательств того, что в период нахождения в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Санкт-Петербургу и Ленинградской ухудшилось здоровье в результате ненадлежащих условий содержания в камере, в том числе доказательств обращений с заявлениями и жалобами в адрес администрации учреждения на условия содержания в боксе сборного отделения.
Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они следуют из анализа всей совокупности представленных сторонами и исследованных судом доказательств, которые суд оценил в соответствии с правилами ст. 67 ГПК РФ, при этом мотивы, по которым суд пришел к данным выводам, подробно изложены в обжалуемом решении.
Оценивая доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия полагает таковые несостоятельными и обращает внимание на следующее.
Конституция Российской Федерации, провозглашая человека, его права и свободы высшей ценностью, а признание, соблюдение и защиту прав и свобод человека и гражданина - обязанностью России как правового и социального государства (статьи 1 и 2; статья 7, часть 1), гарантирует каждому право на охрану здоровья и медицинскую помощь (статья 7, часть 2; статья 41, части 1 и 2). Закрепляя данное право, Конституция Российской Федерации исходит из того, что здоровье человека является высшим неотчуждаемым благом, без которого утрачивают свое значение многие другие блага и ценности, а следовательно, его сохранение и укрепление играют основополагающую роль как в жизни каждого человека, так и в жизни общества и государства. Этим предопределяется характер обязанностей государства, признающего свою ответственность за сохранение и укрепление здоровья людей, и, соответственно, содержание правового регулирования отношений, связанных с реализацией гражданами указанного конституционного права (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от <дата> N 30-П).
Являющаяся в силу статьи 15 Конституции Российской Федерации частью правовой системы России Рамочная конвенция Всемирной организации здравоохранения по борьбе против табака от <дата>, признавая, что многие содержащиеся в сигаретах и других табачных изделиях компоненты и выделяемый ими дым являются фармакологически активными, токсичными, мутагенными и канцерогенными, отражая обеспокоенность по поводу разрушительных последствий для здоровья, связанных с употреблением табака и воздействием табачного дыма, констатируя, что такое воздействие является причиной смерти, болезней и инвалидности, закрепляет необходимость мер, обеспечивающих защиту от табачного дыма на рабочих местах, общественном транспорте, в закрытых общественных местах и, в соответствующих случаях, в других общественных местах (преамбула, статьи 4 и 8).
Основываясь на приведенных предписаниях Конституции Российской Федерации и Рамочной конвенции Всемирной организации здравоохранения по борьбе против табака, Федеральный закон от <дата> N 15-ФЗ "Об охране здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака" к числу основных принципов охраны здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака относит соблюдение прав граждан в этой сфере и устанавливает, что для лиц, находящихся в следственных изоляторах, иных местах принудительного содержания или отбывающих наказание в исправительных учреждениях, обеспечивается защита от воздействия окружающего табачного дыма в порядке, установленном уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти по согласованию с федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере здравоохранения (статья 4 и часть 4 статьи 12), а часть первая статьи 33 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" предусматривает размещение в камерах курящих подозреваемых и обвиняемых по возможности отдельно от некурящих.
Вопросы раздельного содержания осужденных к лишению свободы регулируются не Федеральным законом от <дата> N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", а Уголовно-исполнительным кодексом РФ, которым (в редакции от <дата> во время нахождения истца в СИЗО) раздельное содержание курящих и некурящих осужденных не предусмотрено.
Положения ст. 33 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" не носят императивного характера, а ставят размещение подозреваемых и обвиняемых в камерах курящих отдельно от некурящих в зависимость от имеющихся возможностей.
Доводы истца о ненадлежащих условиях содержания в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Санкт-Петербургу и <адрес>, судом первой инстанции правомерно признаны необоснованными и опровергаются представленными доказательствами.
Основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются статьей 151 ГК РФ.
С учетом вышеприведенных норм и Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <дата> N 10 (ред. от <дата>) "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" обязанность по компенсации морального вреда возникает при совокупности следующих условий: наличие морального вреда; незаконное действие (бездействие) лица, причинившего вред; причинно-следственная связь между незаконным действием (бездействием) лица, причинившего вред, и моральным вредом; вина лица, причинившего вред.
Следовательно, истец при обращении в суд с иском о взыскании компенсации морального вреда должен доказать наличие в совокупности указанных условий.
В соответствии со ст. 1069 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.
Для применения ответственности, предусмотренной ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, лицо, требующее возмещение убытков за счет государства, должно доказать факт противоправных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) названных органов и возникшими убытками, а также размер причиненного вреда.
В соответствии со ст. 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
Пунктом 1 ст. 151 ГК РФ предусмотрено, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <дата> N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.
Таким образом, такой способ защиты права как денежная компенсация морального вреда предусмотрен законом не для всех случаев причинения гражданину физических или нравственных страданий, а только для защиты от таких действий, которые нарушают личные неимущественные права гражданина либо посягают на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага. В иных случаях компенсация морального вреда может иметь место лишь при наличии прямого указания об этом в законе.
Разъяснения об основаниях компенсации морального вреда содержатся в пункте 1 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <дата> N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", согласно которому суду при разрешении спора необходимо выяснять характер взаимоотношений сторон и какими правовыми нормами они регулируются, допускает ли законодательство возможность компенсации морального вреда по данному виду правоотношений. Суду необходимо также выяснить, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим.
В соответствии со ст. 56 ГПК РФ определено, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Таким образом, вопреки доводам апелляционной жалобы, именно истец как лицо, требующее возмещения морального вреда, должен доказать факт его причинения, противоправный характер действий ответчика, размер вреда, а также причинную связь между причинением вреда и действиями ответчика. Отсутствие хотя бы одного из указанных условий, необходимых для применения ответственности, влечет отказ в удовлетворении иска.
Вместе с тем, в нарушение указанных выше норм истцом не представлено каких-либо доказательств своих требований, исходя из которых можно сделать вывод о причинении ему морального вреда, незаконных действий (бездействия) ответчика, наличия причинной связи между действиями и моральным вредом, а также вины ответчика. При этом, вина должностного лица (должностных лиц) не может предполагаться, допускаться, она должна быть установлена и не может подменяться незаконностью действий.
Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <дата> N 10 было разъяснено, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств.
При изложенных обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что требования истца о взыскании компенсации морального вреда своего подтверждения не нашли и удовлетворению не подлежат, указав, что истцом не представлено доказательств признания каких-либо действий (бездействий) работников изолятора незаконными.
Иные доводы апелляционной жалобы истца не могут являться основанием для отмены решения, поскольку не опровергают выводов суда, а повторяют правовую позицию истца, выраженную в суде первой инстанции, тщательно исследованную судом и нашедшую верное отражение и правильную оценку в решении суда, сводятся к переоценке доказательств, имеющихся в материалах дела, оценка которых произведена судом первой инстанции в соответствии с требованиями действующего процессуального законодательства.
Иная точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения судебного постановления нижестоящего суда.
Поскольку нарушений норм материального права, которые бы привели к неправильному разрешению спора по существу, а также нарушений положений процессуального закона, в том числе влекущих безусловную отмену судебных актов в силу ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебной коллегией не установлено, оснований для отмены судебного акта и удовлетворения апелляционной жалобы не усматривается.
На основании изложенного и руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Решение Колпинского районного суда города Санкт-Петербурга от 04 февраля 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Парамонова Евгения Викторовича - без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
