Дата принятия: 10 сентября 2020г.
Номер документа: 33-10286/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ РОСТОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 10 сентября 2020 года Дело N 33-10286/2020
Судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда
в составе председательствующего Татуриной С.В.,
судей: Корниенко Г.Ф., Голубовой А.Ю.,
при секретаре Иванкович В.В.,
с участием прокурора Ляпиной О.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-291/2020 по иску Фуриной Татьяны Петровны к АО "Донской Антрацит" о взыскании единовременной компенсации в счет возмещения морального вреда по апелляционной жалобе АО "Донской Антрацит" на решение Гуковского городского суда Ростовской области от 03 июня 2020 года.
Заслушав доклад судьи Корниенко Г.Ф., судебная коллегия
установила:
Фурина Т.П. обратилась в суд с иском к АО "Донской антрацит" о взыскании единовременной компенсации в счет возмещения морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 220 926,81 руб., расходов на оплату услуг представителя в размере 20 000 руб.
В обоснование требований указала, что с 11.11.2008 г. работала у ответчика в должности помощника начальника участка подземного. При поступлении на работу и в период с 11.11.2008г. до 24.06.2019г. регулярно проходила медицинские осмотры, которыми не было выявлено ограничений для работы в подземных условиях. В период работы у ответчика 13.09.2019г. ГБУ РО "Лечебно-реабилитационный центр N 2" ей впервые установлен заключительный диагноз профессионального заболевания - ИНФОРМАЦИЯ ОБЕЗЛИЧЕНА. По результатам расследования причин возникновения профессионального заболевания составлен акт NНОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН о случае профессионального заболевания от 30.10.2019г., которым установлена причинно-следственная связь заболевания с работой в условиях воздействия вредного производственного фактора. Вины истца не установлено.
ДАТА ОБЕЗЛИЧЕНА. заключением МСЭ ей впервые установлено ИНФОРМАЦИЯ ОБЕЗЛИЧЕНА% утраты профессиональной трудоспособности вследствие профессионального заболевания.
Ссылаясь на положения ст.ст. 151, 1100, 1101 ГК РФ, ст.237 ТК РФ, п.5.4 Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности на 2019-2021г.г., истец считает, что в связи с установлением ей стойкой утраты профессиональной трудоспособности она имеет право на единовременную компенсацию морального вреда, выплата которой предусмотрена п.9.3 Коллективного договора на 2015-2017г.г., (действие продлено до 31.12.2020г.), исходя из расчета не менее 20% среднего заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности (с учетом суммы единовременного пособия, выплачиваемого из ФСС).
Решением Гуковского городского суда Ростовской области от 03 июня 2020 года исковые требования Фуриной Т.П. удовлетворены. Суд взыскал с АО "Донской Антрацит" в пользу Фуриной Т.П. единовременную компенсацию в счет возмещения морального вреда, причиненного повреждением здоровья вследствие профессионального заболевания, в размере 220 926, 81 руб., расходы на оплату услуг представителя 20 000 руб.
Суд взыскал с АО "Донской Антрацит" государственную пошлину в доход местного бюджета в сумме 300 руб.
В апелляционной жалобе АО "Донской Антрацит" ставит вопрос об отмене решения суда, полагая, что размер компенсации морального вреда должен определяться с учетом степени его вины пропорционально периоду работы у ответчика (45,45%) в сумме 100 1,32 руб.
Ответчик указывает на то, что утрата профессиональной трудоспособности истцу установлена в период действия п.9.3 Коллективного договора по вопросам труда и социальных гарантий в редакции Дополнительного соглашения от 25.04.2018г., методика расчета которого подлежала применению при определении размера компенсации морального вреда в связи с приобретенным профзаболеванием с учетом длительности периода работы у ответчика. Однако суд исключил долевую ответственность всех работодателей истца, у которых Фурина Т.П. выполняла трудовую функцию в аналогичных условиях. Избранный истцом способ определения взыскиваемой суммы не обоснован и соглашением сторон не предусмотрен, не соответствует требованиям разумности и справедливости.
По мнению апеллянта, судом нарушены нормы процессуального права, поскольку не дана правовая оценка выводам п.19 акта NНОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН о случае профессионального заболевания от 30.10.2019г., из которого следует, что причиной образования профессионального заболевания у истца послужило длительное воздействие на организм вредных производственных факторов не только на производстве у ответчика, но и в период работы на перечисленных в акте предприятиях, что также подтверждено санитарно-гигиенической характеристикой труда, не установлены обстоятельства, опровергающие доводы ответчика о преувеличении истцом пережитых страданий в связи с незначительными нарушениями функций организма.
Неприменение судом к спорным правоотношениям п.9.3 Коллективного договора в редакции Дополнительного соглашения от 25.04.2018г. необоснованно и не соответствует обстоятельствам, установленным по делу.
Заявитель жалобы полагает, что взысканный размер расходов на оплату услуг представителя в сумме 20 000 руб. не отвечает критериям разумности справедливости, сложности дела, является чрезмерно завышенным и должен быть снижен до 15 000 руб.
Представителем истца поданы возражения на апелляционную жалобу, в которых он просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Дело рассмотрено в порядке ст. 167 ГПК РФ в отсутствие истца Фуриной Т.П. и представителя ответчика АО "Донской Антрацит", извещенных о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы надлежащим образом, о чем имеются в материалах дела уведомления (л.д. 188, 189).
Рассмотрев материалы дела, доводы апелляционной жалобы, возражений, заслушав представителя истца, заключение прокурора отдела прокуратуры Ростовской области о законности и обоснованности решения суда, судебная коллегия не находит оснований, предусмотренных положениями статьи 330 ГПК РФ, для отмены решения суда первой инстанции.
В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Согласно ст.3 Федерального закона от 24.07.1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", п.п.4, 5 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утв. Постановлением Правительства Российской Федерации от 15.12.2000г. N 967, под хроническим профессиональным заболеванием понимается заболевание, являющееся результатом длительного воздействия на работника вредного производственного фактора (факторов), повлекшее временную или стойкую утрату профессиональной трудоспособности.
Профессиональное заболевание, возникшее у работника, подлежащего обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, является страховым случаем, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию. Пунктом 3 ст.8 указанного Закона предусмотрено, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.
Надлежащим ответчиком по требованиям о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием является работодатель (страхователь) или лицо, ответственное за причинение вреда (п.7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний"). При этом, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.
Судом первой инстанции установлено и материалами дела подтверждается, что Фурина Т.П. с 19.01.1995г. работала на предприятиях угольной промышленности Ростовской области, в ОАО "Донской антрацит" работала с 01.12.2005г. по 25.09.2008г. машинист подъемных машин, с 11.11.2008г. по 12.01.2015г. - помощник начальника участка ОАО "Донской антрацит", с 12.01.2019г. - по настоящее время помощник начальника участка АО "Донской антрацит", что подтверждается записями в трудовой книжке истца (л.д. 10).
Общий трудовой стаж работы истца составляет 23 года 5 месяцев, в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов истец проработала 22 года. Стаж её работы в должности помощника начальника участка подземного 10 лет 10 месяцев (акт NНОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 30.10.2019г., л.д. 21-22).
В период работы в АО "Донской антрацит" в должности помощника начальника участка подземного у Фуриной Т.П. диагностировано профессиональное заболевание "ИНФОРМАЦИЯ ОБЕЗЛИЧЕНА", что подтверждается копией Акта N НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 30.10.2019 г. о случае профессионального заболевания (л.д.21-22); копией медицинского заключения ГБУ Ростовской области "Лечебно-реабилитационный центр N 2" N НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 13.09.2019г. о наличии профессионального заболевания (л.д. 19).
В связи с полученным во время работы у ответчика профессиональным заболеванием от 30.10.2019г. Фуриной Т.П. заключением Бюро МСЭ N 19 - филиала ФГКУ "ГБ МСЭ по Ростовской области" впервые установлено ИНФОРМАЦИЯ ОБЕЗЛИЧЕНА% утраты профессиональной трудоспособности на срок с 20.11.2019г. до 01.12.2020г., с датой очередного переосвидетельствования 18.11.2020г. (л.д. 23).
Из акта о случае профессионального заболевания N НОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 30.10.2019г. следует, что профессиональное заболевание у истца возникло в связи с ее работой на предприятии ответчика, указан стаж работы и условия работы истца в АО "Донской антрацит". Согласно акту о случае профессионального заболевания причиной профессионального заболевания послужило длительное воздействие на организм человека вредных производственных факторов: углепородная пыль, полидисперсная, умеренно фиброгенного действия содержанием кремния менее 10%, в том числе в должности помощника начальника участка подземного кратность превышения ПДК в 5,7 раза. Актом подтверждена причинно-следственная связь выявленного у истца профессионального заболевания с вредными условиями труда, длительностью их воздействия по месту ее работы у ответчика. Как следует из п.14 акта ранее у работника не имелось профзаболевания. Работа истца во вредных условиях в период работы в АО "Донской антрацит". подтверждена также санитарно-гигиенической характеристикой условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания, утвержденной главным государственным санитарным врачом по г.Каменск-Шахтинский, Донецк, Зверево, Гуково Красный Сулин, Красносулинского и Каменскому районам от 24.07.2019г. (л.д. 13-14).
Таким образом, доказано, что Фурина Т.П. испытывала воздействие вредных факторов при исполнении трудовых обязанностей в период работы у ответчика и что профзаболевание впервые установлено ей в период работы именно в АО "Донской антрацит".
В соответствии с Федеральным законом от 24.07.1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" приказом Государственного учреждения Ростовского регионального отделения Фонда социального страхования (филиал N 26) от 16.12.2019г. NНОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН Фуриной Т.П. назначена единовременная страховая выплата в сумме 30 153,69 руб. (л.д.35).
Согласно справке-расчету АО "Донской антрацит" среднемесячный заработок Фуриной Т.П. составил 41 846,75 руб. (л.д. 34).
Судом установлено, что компенсация морального вреда в связи с профессиональным заболеванием истцу работодателем не выплачена.
Разрешая спор по существу, суд первой инстанции исходил из установленных по делу обстоятельств, руководствовался положениями ст. ст. 5, 22, 212, 237 ТК Российской Федерации, ст. ст. 150, 151 ГК РФ, п. 3 ст. 8 Федерального закона от 24.07.1998г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", п.9.3 Коллективного договора по вопросам труда и социальных гарантий на 2015-2017г.г., действие которого продлено до 31.12.2020г., и пришел к выводу о том, что в данном случае на работодателе лежит обязанность по выплате денежной компенсации морального вреда, причиненного работнику вследствие причинения вреда его здоровью в связи с исполнением им трудовых обязанностей. При этом суд вправе как согласиться с размером компенсации, исчисленной в порядке, определяемом сторонами трудовых отношений, так и прийти к выводу об определении размера компенсации, отличной от условий, предусмотренных в коллективном (трудовом) договоре.
Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции не усмотрел оснований для долевого распределения ответственности за причинение истцу морального вреда между всеми работодателями, у которых осуществляла трудовую деятельность Фурина Т.П., отклонив доводы ответчика о необходимости применения формулы определения степени вины работодателя в причинении вреда здоровью пропорционально отработанному на данном предприятии периоду, приведенной в п.9.3 Коллективного договора (в ред. дополнительного соглашения от 25.04.2018г.), поскольку доказательств вины иных организаций в возникновении у истца профессионального заболевания не представлено, а перед принятием на работу в АО "Донской Антрацит" Фурина Т.П. прошла медицинское освидетельствование, в ходе которого отклонений в состоянии её здоровья не установлено.
Судебная коллегия полагает, что выводы суда первой инстанции являются обоснованными, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и представленным в материалы дела доказательствам.
Трудовое законодательство предусматривает в качестве основной обязанности работодателя обеспечить безопасность труда и условия, отвечающие требованиям охраны и гигиены труда, то есть создавать такие условия труда, при которых исключалось бы причинение вреда жизни и здоровью работника. Обязанность по обеспечению безопасных условий труда и охраны труда возлагается на работодателя (ст.212 ТК РФ).
В случае, если работнику был причинен вред жизни или здоровью, работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены ТК РФ, федеральными законами и иными правовыми актами (ст.22 ТК РФ).
В силу ч.2 ст.5 ТК РФ в коллективных договорах, соглашениях, а также в локальных нормативных правовых актах и трудовых договорах возможно закрепление дополнительных по сравнению с действующим законодательством гарантий работникам и случаев их предоставления.
Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба (ст. 237 ТК Российской Федерации).
Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу истца, суд первой инстанции исходил из того, что при исполнении трудовых обязанностей в период работы у ответчика в условиях вредных производственных факторов Фурина Т.П. утратила ИНФОРМАЦИЯ ОБЕЗЛИЧЕНА % профессиональной трудоспособности вследствие профессионального заболевания, факт причинения морального вреда вследствие вреда здоровью истца в результате профессионального заболевания подтвержден материалами дела, в том числе, актом о случае профессионального заболевания NНОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 30.10.2019г., согласно которому непосредственной причиной профессионального заболевания истца явилось длительное воздействие на организм человека вредных производственных факторов или веществ, в том числе, на предприятии ответчика (л.д. 21-22).
Присужденный истцу судом размер компенсации морального вреда в сумме 220 926,81 руб. учитывает степень её физических, нравственных страданий, конкретный размер утраченной ею профессиональной трудоспособности, т.е. индивидуальные особенности пострадавшего, и соответствует требованиям ст. ст. 151, 1101 ГК РФ, не нарушает положения ст. 237 ТК РФ и принцип разумности и справедливости.
Судебная коллегия не находит оснований для снижения взысканной судом суммы по доводам апелляционной жалобы.
Доводы апелляционной жалобы о том, что судом не была учтена степень вины ответчика в причинении вреда здоровью истца, подлежат отклонению, поскольку критерии для определения конкретного размера компенсации морального вреда ответчиком не указаны. Доказательств того, что степень вины работодателя в причинении вреда здоровью истца при выполнении ею трудовых обязанностей пропорциональна продолжительности его работы на каждом конкретном предприятии, в том числе в АО "Донской антрацит", ответчиком не представлено.
Суд первой инстанции правомерно отклонил довод ответчика о необходимости определения размера компенсации, подлежащей выплате истцу, исходя из определения долевой ответственности всех работодателей в профессиональном заболевании, поскольку для уменьшения размера единовременной компенсации, подлежащей выплате работнику ответчиком в связи с причинением вреда здоровью профессиональным заболеванием пропорционально степени его вины необходимо установление степени вины всех организаций - работодателей истца. Суд первой инстанции правильно отметил, что указание в акте на работу истца во вредных условиях труда и в иных организациях не свидетельствует о наличии вины указанных организаций в возникновении профессионального заболевания.
Кроме того, определение степени вины только одного работодателя в причинении вреда здоровью истца при выполнении им трудовых обязанностей пропорционально отработанному им на данном предприятии периоду, на основании формулы, установленной Дополнительным соглашением от 25.04.2018г., не учитывает индивидуальные особенности пострадавшей, состояние её здоровья при поступлении на работу к данному работодателю.
Из акта о случае профессионального заболевания NНОМЕР ОБЕЗЛИЧЕН от 30.10.2019г., следует, что профессиональное заболевание у истца возникло, в том числе, в связи с ее работой на предприятии ответчика. При принятии на работу к ответчику Фурина Т.П. была здорова, ранее профессиональное заболевание "хроническая обструктивная болезнь легких первой-второй стадии, эфизема легких, дыхательная недостаточность первой-второй степени", ей не устанавливалось и было установлено впервые только в период работы у ответчика (п.14 акта).
При этом судебная коллегия отмечает, что профессиональное заболевание у истца диагностировано 13.09.2019г., после 14 летней работы у ответчика в условиях длительного воздействия на организм человека вредных производственных факторов, которые могли вызвать профзаболевание, где при работе в должности машиниста подъемных машин подземного кратность превышения ПДК составляла 5,7, в то время, как указанный показатель (кратность превышения ПДК) при работе в должности машиниста подъёмных машин подземного как у ответчика, так и в АО "Гукоуголь" составлял 1,7- 2.
Кроме того, в силу абзаца второго пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24.07.1998г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаях на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.
Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в соответствии со статьей 237 названного Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся и в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в ред. от 06.02.2007 г.).
Из содержания данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника.
Суд первой инстанции, применив нормы материального права об основаниях и принципах определения компенсации морального вреда, с учетом обстоятельств причинения вреда истцу, отсутствия её вины, наличия вины ответчика в причинении истцу вреда вследствие необеспечения безопасных условий труда, характера и степени причиненных физических и нравственных страданий, индивидуальных особенностей потерпевшего, в том числе - степень утраты её трудоспособности, определилконкретный размер компенсации морального вреда.
Иные доводы апелляционной жалобы о незаконности решения суда в части удовлетворения требований о взыскании компенсации морального вреда, подлежат отклонению, как основанные на неправильном толковании норм материального и процессуального права, направлены на переоценку доказательств, сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции, не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены при рассмотрении дела, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции.
Судебной коллегией отклоняются как необоснованные доводы жалобы о несогласии с размером взысканных судом расходов на оплату услуг представителя ввиду непродолжительности и несложности рассмотренного спора, объема работы представителя.
Как разъяснено в п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016г. N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах (часть 1 статьи 100 ГПК РФ, статья 112 КАС РФ, часть 2 статьи 110 АПК РФ).
Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства (п. 13 Постановления).
В подтверждение понесенных расходов на оплату услуг представителя истец Фурина Т.П. представила оригинал квитанции к приходному кассовому ордеру N 945 от 27.12.2019г., согласно которой были оплачены услуги РОКА им. Д.П. Баранова, ф-л "Северный Кавказ" в размере 20 000 руб. (л.д.64).
В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции интересы истца представлял адвокат Еремеев С.С. по ордеру N 35937 от 04.03.202020г. на представление интересов Фуриной Т.П. в Гуковском городском суде, выданному РОКА им. Д.П. Баранова, ф-л "Северный Кавказ" (л.д.123).
Кроме того, истцом в подтверждение обоснованности и разумности оплаты услуг представителя в указанном размере представлена копия выписки из протокола N 5 заседания Совета АП РО от 25.04.2019г. "О результатах обобщения гонорарной практики, сложившейся на территории Ростовской области в 2018г.". (л.д. 65-66).
Оценив фактические обстоятельства дела, с учетом требований разумности и справедливости, а также с учетом продолжительности рассмотрения и сложности дела, соотношения судебных расходов с объемом защищаемого права, принимая во внимание объем произведенной представителем работы по представлению интересов Фуриной Т.П., подтверждающих расходы на оплату услуг представителя, суд счел возможным взыскать с ответчика в пользу истца расходы по оплате услуг представителя в размере 20 000 руб.
Судебная коллегия полагает, что размер взысканной суммы расходов на оплату услуг представителя, присужденный судом ко взысканию с АО "Донской Антрацит" в пользу Фуриной Т.П., отвечает принципу разумности, установленному ст. 100 ГПК РФ, и соответствует объему выполненной представителем работы. При этом все заслуживающие внимание обстоятельства при решении вопроса об определении размера подлежащих взысканию судебных расходов судом первой инстанции учтены, оснований для иной оценки указанных обстоятельств и снижения размера расходов на оплату услуг представителя по доводам апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает.
При вынесении решения судом не допущено нарушений норм материального и процессуального права, все значимые для дела обстоятельства были установлены судом правильно и им дана надлежащая правовая оценка.
Решение суда законно и обоснованно, оснований к отмене или изменению решения суда, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ по доводам, изложенным в апелляционной жалобе, не имеется.
Руководствуясь ст.ст. 328-330 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Гуковского городского суда Ростовской области от 03 июня 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу АО "Донской Антрацит" - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи:
Мотивированное апелляционное определение изготовлено - 16 сентября 2020г.
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
