Дата принятия: 02 апреля 2019г.
Номер документа: 33-1024/2019
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ТОМСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 2 апреля 2019 года Дело N 33-1024/2019
от 02 апреля 2019 года
Судебная коллегия по гражданским делам Томского областного суда в составе:
председательствующего Фоминой Е.А.,
судей: Вотиной В.И., Нечепуренко Д.В.,
при секретаре Степановой А.В.,
рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Томске апелляционную жалобу истца Шамис Ольги Борисовны на решение Томского районного суда Томской области от 18 декабря 2018 года
по гражданскому делу по иску Шамис Ольги Борисовны к муниципальному бюджетному учреждению "Социально-культурный центр "Мечта" о взыскании компенсации морального вреда,
заслушав доклад судьи Вотиной В.И.,
установила:
Шамис О.Б. обратилась в суд с иском к муниципальному бюджетному учреждению "Социально-культурный центр "Мечта" (далее - МБУ "Социально-культурный центр "Мечта"), в котором просила взыскать компенсацию морального вреда в размере 30000 руб. в связи с дискриминацией и неправомерными действиями работодателя, ограничивающими право на труд, а также судебные расходы за составление искового заявления в размере 3000 руб.
В обоснование требований Шамис О.Б. указала, что трудоустроена у ответчика на основании трудового договора. С начала августа 2018 года подвергается гонениям со стороны работодателя, а именно: систематически не допускается до рабочего места в сельский клуб в с.Курлек путем смены замка в клубе без указания причины и оснований. При этом ее вопросы к руководителю клуба А. о том, с чем связано данное ограничение права на труд, последней оставлены без ответа. Кроме того, у нее (истца) изъят компьютер с художественными наработками и результатами многодневных трудов. Руководитель допускает в отношении истца нецензурную брань, оскорбления и унижающие высказывания. Все действия ответчика, нарушающие ее право на труд, систематические оскорбления и унижения являются причиной моральных переживаний. Помимо нравственных переживаний, являющихся причиной плохого сна, порождающих тревожность, стойкое чувство угнетенности и незащищенности, моральный вред заключается также в приобретенном заболевании: /__/. Конфликты с работодателем произошли 13 и 14 августа 2018 года, после чего 14.08.2018 она (истец) обратилась к врачу.
В судебном заседании истец Шамис О.Б. и ее представители Вялова Т.А., Ребус Д.В. исковые требования поддержали по изложенным в исковом заявлении основаниям. Истец дополнительно пояснила, что заведующая клубом А. не пускает на рабочее место, создает травмирующую обстановку на рабочем месте.
Представитель ответчика МБУ "Социально-культурный центр "Мечта" Заплавнов Д.Г. в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований, указав, что приведенные истцом обстоятельства не свидетельствуют ни о дискриминации, ни об ограничении права истца на труд со стороны работодателя.
Дело рассмотрено в отсутствие представителя третьего лица Администрации Калтайского сельского поселения.
Обжалуемым решением на основании ст.2, 3, ч.1 ст.212, ст.237 Трудового кодекса Российской Федерации, п.10, 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 N2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", п.8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в редакции от 06.02.2007), п.3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.01.2014 N1 "О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних", ст.67, ч.1 ст.96 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в удовлетворении исковых требований отказано.
В апелляционной жалобе истец Шамис О.Б. просит решение суда отменить, принять новое об удовлетворении исковых требований.
В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает на нарушение судом первой инстанции норм процессуального права, выразившееся в неправомерном отказе в исключении из правовых оснований иска положения ст.3 Трудового кодекса Российской Федерации.
Ссылается на нарушение со стороны ответчика требований трудового законодательства, а именно нарушение требований ст.9, 21, 22, 56 Трудового кодекса Российской Федерации.
Кроме того, ссылается на нарушение условий трудового договора в части не обеспечения безопасных условий труда и условий, отвечающих требованиям охраны и гигиены труда, выразившееся в том, что ее рабочее место в клубе с.Курлек в теплом кабинете перенесли в плохо отапливаемое фойе.
Считает, что показания свидетеля А. и представителя ответчика о проведении ремонтных работ в августе 2018 года в клубе, в связи с чем все репетиции проводились в холле клуба, являются необоснованными и голословными.
Указывает, что систематическое неуважительное и оскорбительное обращение с ней заведующего клубом А. подтверждается показаниями свидетелей, исследованными аудиозаписями, и ответчиком не опровергнуто.
Ссылается на то, что она не была обеспечена оборудованием, инструментами, технической документаций и иными средствами, необходимыми для исполнения трудовых обязанностей.
В решении суда, по мнению апеллянта, неправомерно указано на то, что суд не оценивает обстоятельство нахождения аппаратуры у А. как действие, ограничивающее права работника на труд.
Полагает, что А. не имела полномочий и права требовать у нее предоставления объяснительной, при том, что К., ее руководитель, предоставления объяснения от Шамис О.Б. не требовала.
Указывает на то, что работодателем не обеспечены бытовые нужды, связанные с исполнением трудовых обязанностей, а именно: не имелось доступа к микроволновой печи, электрическому чайнику. При этом вывод суда о том, что указанное не является обстоятельствами ущемления прав работника на защищенный труд, а лишь являются условиями, при которых должен осуществляться труд, и не свидетельствует об ограничении права на труд, является неправомерным.
Выводы суда об отсутствии доказательств, свидетельствующих о нарушении трудовых прав Шамис О.Б., основаны на предположениях и не соответствуют обстоятельствам дела.
Ссылается на то, что любое оскорбление достоинства работника, в данном случае употребление А. нецензурной лексики, вопреки выводам суда, расценивается как серьезное должностное нарушение на рабочем месте.
Суд первой инстанции не мотивировал основания, по которым были отвергнуты показания свидетелей, допрошенных по инициативе истца, не приняты во внимание как доказательства аудиоматериалы.
При принятии решения судом не учтено то обстоятельство, что за все время своей работы с 2012 года она (Шамис О.Б.) никогда не привлекалась к дисциплинарной ответственности, но имеет множество поощрений, как со стороны работодателя, так и со стороны общественных, религиозных и иных организаций.
В соответствии с ч. 1 ст. 327, ч. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла возможным рассмотреть поступившую жалобу в отсутствие сторон, извещенных о месте и времени рассмотрения дела.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения по правилам ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменении судебного акта.
Судом установлено и следует из материалов дела, что в соответствии с трудовым договором N 01-1 от 01 февраля 2012 года, приказом N 02-к от 01.02.2012, Шамис О.Б. принята на работу с 01.02.2012 в муниципальное бюджетное учреждение "Социально-культурный центр "Мечта" Дом культуры д. Кандинка на должность художественного руководителя 0,5 ставки, структурное подразделение - филиал N 1 (клуб с. Курлек), художественный руководитель, 0,75 ставки, постоянно, с испытанием на срок с 01.02.2012 по 01.05.2012.
Приказом N 15-к от 29.04.2015 Шамис О.Б. переведена на новое место работы: филиал N 1 (клуб с. Курлек), художественный руководитель, 0,75 ставки, постоянно, по основному месту работы; филиал N 3 (клуб с. Курлек), художественный руководитель, 0,75 ставки, постоянно, по совместительству.
С учетом данных актов сторонами спора заключено дополнительное соглашение N 02 от 29.04.2015 к трудовому договору от 01.02.2012.
Приказом муниципального бюджетного учреждения "Социально-культурный центр "Мечта" от 04.05.2017 N 12-к Шамис О.Б., принятая на 0,5 ставки постоянно на условиях совместительства на должность художественного руководителя филиала N 3 (клуб с. Калтай), уволена по статье 288 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с приемом на работу работника, для которого эта работа будет основной.
Предъявляя требования Шамис О.Б. указала, что с начала августа 2018 года подвергалась дискриминации со стороны работодателя, что выражалось в следующем: систематически не допускается до рабочего места в сельский клуб в с.Курлек путем смены замка в клубе без указания причины и оснований; у нее (истца) изъят компьютер с художественными наработками и результатами многодневных трудов; руководитель клуба А. допускает в отношении истца нецензурную брань, оскорбления и унижающие высказывания. В заявлении об изменении исковых требований от 28.11.2018 указала, что работодатель причиняет ей моральный вред нарушением в отношении нее требований трудового законодательства. А именно: не обеспечивает безопасные условия труда и условия, отвечающие требованиям охраны и гигиены труда; не обеспечивает оборудованием, инструментами, технической документацией и иными средствами, необходимыми для исполнения трудовых обязанностей; не обеспечивает бытовые нужды, связанные с исполнением трудовых обязанностей.
Отказывая Шамис О.Б. в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что материалы дела не содержат доказательств, свидетельствующих о проявлении в отношении истца дискриминации в сфере труда со стороны работодателя, перечень которых приведен в статье 3 Трудового кодекса Российской Федерации, а также наличия действий (бездействия) со стороны работодателя, ограничивающих право истца на труд, нарушающих в отношении нее трудовое законодательство.
Судебная коллегия соглашается с указанными выводами суда, поскольку они соответствуют обстоятельствам дела и материальному закону.
Общеправовой принцип недопустимости злоупотребления правом, как и запрещение дискриминации при осуществлении прав и свобод, включая запрет любых форм ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности (статья 17, часть 3; статья 19 Конституции Российской Федерации), в полной мере распространяются на сферу трудовых отношений
В силу положений ст. 3 Трудового кодекса Российской Федерации никто не может быть ограничен в трудовых правах и свободах или получать какие-либо преимущества независимо от пола, расы, цвета кожи, национальности, языка, происхождения, имущественного, семейного, социального и должностного положения, возраста, места жительства, отношения к религии, политических убеждений, принадлежности или непринадлежности к общественным объединениям, а также от других обстоятельств, не связанных с деловыми качествами работника.
Статьей 1 Конвенции N 111 Международной организации труда "Относительно дискриминации в области труда и занятий" определено, что термин "дискриминация" включает: всякое различие, исключение или предпочтение, основанные на признаках расы, цвета кожи, пола, религии, политических убеждений, национальной принадлежности или социального происхождения и имеющие своим результатом ликвидацию или нарушение равенства возможностей или обращения в области труда и занятий.
Дискриминация представляет собой общеправовой термин, обозначающий применительно к названной статье неоправданное ущемление прав физических лиц по сравнению с другими физическими лицами.
Запрещение дискриминации в сфере труда направлено на обеспечение равных возможностей в осуществлении своих способностей к труду. Исключительно деловые качества работника должны учитываться при заключении трудового договора, при оплате труда, поручении тех или иных производственных заданий.
Из приведенных положений норм Трудового кодекса Российской Федерации и предписаний международного права следует, что для установления факта дискриминации со стороны работодателя в отношении конкретного работника юридически значимыми являются обстоятельства установления какого бы то ни было прямого или косвенного ограничения прав или установления прямых или косвенных преимуществ при осуществлении трудовых (служебных) функций в зависимости от пола, расы, цвета кожи, национальности, языка, происхождения, имущественного, семейного, социального и должностного положения, возраста, места жительства (в том числе наличия или отсутствия регистрации по месту жительства или пребывания), а также других обстоятельств, не связанных с деловыми качествами работника.
Учитывая, что Трудовой кодекс Российской Федерации не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, суд в силу статей 21 (абзац четырнадцатый части первой) и 237 Трудового кодекса Российской Федерации вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав (например, при задержке выплаты заработной платы).
В силу абз. 14 ч. 1 ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами.
В соответствии с абз. 16 ч. 2 ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами.
В соответствии со статьей 237 Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
Так, в ходе рассмотрения дела установлено, что 13.08.2018 Шамис О.Б. по выходу из отпуска не смогла попасть на рабочее место, так как клуб с. Курлек был закрыт.
В подтверждение факта невозможности Шамис О.Б. пройти на рабочее место 13.08.2018 представлен акт, составленный Шамис О.Б. с подписями свидетелей В., Б.
13.08.2018 в адрес директора МБУ СКЦ "Мечта" К. истцом направлена телеграмма о недопуске на рабочее место 13.08.2018 заведующей клуба А. и требованием допустить к работе в клуб села Курлек.
Свидетель К. подтвердила, что 13.08.2018 она (свидетель) увидела Шамис О.Б. на улице возле клуба, которая пояснила, что не может попасть на работу, так как ее не пускают внутрь. На входной двери висел другой замок.
Свидетель А. пояснил, что супруга Шамис О.Б. находилась в отпуске с 16.07.2018 по 13.08.2018. В день выхода из отпуска не смогла попасть на работу, так как на двери клуба сменили замок.
Свидетель Л. пояснил, что со слов Шамис О.Б. ему известно, что в августе 2018 года та не смогла попасть в клуб, так как на входной двери был сменен замок.
Свидетель А. указала, что 12.08.2018 Шамис О.Б. находилась в отпуске, но должна был присутствовать на концерте. Поскольку работали в выходной день 12.08.2018, директор предоставил отгул 13.08.2018, о чем была предупреждена и Шамис О.Б. 13.08.2018 никаких действий о недопуске Шамис О.Б. на рабочее место работодатель не совершал, это был день отгула. На входной двери клуба был заменен замок, ключ от которого планировалось передать Шамис О.Б. 14.08.2018. 13.08.2018 Шамис О.Б. сообщили, что в клубе выходной и она ушла.
Свидетель Л, подтвердила, что 12.08.2018 был отчетный концерт, следующий день - 13.08.2018 директор клуба определилкак выходной.
Проанализировав представленные доказательства, суд первой инстанции верно не усмотрел в действиях работодателя нарушения трудовых прав истца, в том числе и факта дискриминации в отношении нее, поскольку 13.08.2018 не имел место факт недопущения истца к работе, клуб истцу Шамис О.Б. не открыли, поскольку всем работникам был предоставлен отгул за проведение концерта в выходной день 12.08.2018, оплату за данный день истцу работодатель произвел, что Шамис О.Б. не оспаривала.
Представленной истцом аудиозаписью ее разговора с А. подтверждается, что А. сообщила Шамис О.Б., что в клубе никого нет, она (А.) в отгулах, на этот день Шамис О.Б. отпускает.
Судом установлено, что нашел свое подтверждение факт нахождения 14.08.2018 аппаратуры, необходимой для проведения репетиций, у заведующей клуба А.
Данное обстоятельство подтверждено показаниями свидетелей: Н., которая указала, что 14.08.2018 должна была состояться репетиция трио "Незабудка", но в клубе не оказалось аппаратуры; А., Б., которые пояснили, что со слов Шамис О.Б. знают, что 14.08.2018 А. забрала у нее микрофон, микшерный пульт; Л., подтвердившего, что 13 или 14 августа 2018 года он пришел на репетицию, Шамис О.Б. находилась в клубе, ее рабочая комната была закрыта, ноутбука и микшера не было, Шамис О.Б. пояснила, что оборудование забрала заведующая клубом.
Проанализировал показания указанных свидетелей, журналы факультативных занятий клуба с. Курлек Томского района, заявление Шамис О.Б. в прокурору Томского района от 14.08.2018, пояснительную записку Шамис О.Б. директору МБУ СКЦ "Мечта" от 15.08.2018, суд первой инстанции не оценил данное обстоятельство как действия работодателя, ограничивающие право истца на труд, и проявление в отношении Шамис О.Б. дискриминации.
При этом судом указано, что из представленной истцом аудиозаписи следует, что Шамис О.Б. указала, что к ней придут на репетицию в 15 часов трио "Незабудка", доказательств того, что перед началом репетиции аппаратура не была предоставлена истцу, в материалах дела нет.
Кроме того, суд первой инстанции указал, что в журналах факультативных занятий группы вокального пения "Незабудка", факультативных занятий кружка сольного пения квартет "Незабудка" проведение занятия 14.08.2018 не указано.
Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, признает их законными и обоснованными, и оснований для их переоценки не находит.
Проанализировав представленные в материалы дела доказательства суд первой инстанции пришел к верному выводу, что нашли свое подтверждение факты общения истца и заведующей клубом А. на повышенных тонах с использованием нецензурных слов (единично) со стороны последней.
Вместе с тем, суд указал, что данное обстоятельство с учетом предмета и оснований иска также не является основанием для удовлетворения требований.
Судебная коллегия соглашается с данным выводом суда.
Согласно приказу о приеме на работу от 01.08.2018 N19-к А. трудоустроена в МБУ "Социально-культурный центр "Мечта" филиал N1(клуб с. Курлек) в должности заведующей клубом.
Из должностной инструкции художественного руководителя Дома культуры (клуба) муниципального учреждения "Социально-культурный центр "Мечта", утвержденной 01.04.2008, следует, что художественный руководитель Дома культуры (клуба) в своей деятельности подчиняется директору МУ "СКЦ "Мечта", отделу культуры Администрации Томского района (п. 1.3).
Принимая во внимание, что согласно должностной инструкции художественного руководителя Дома культура (должность, которую занимает Шамис О.Б.), заведующий клубом не является непосредственным руководителем художественного руководителя, наличие личностного конфликта между А. и Шамис О.Б., их скандалы между собой, не могут свидетельствовать о допущении дискриминационного отношения к работнику Шамис О.Б., нарушению ее трудовых прав со стороны работодателя. Довод апеллянта об обратном судебная коллегия находит несостоятельным.
Указание истца на то, что работодателем в отношении нее также нарушены требования трудового законодательства и п. 7 трудового договора, в ходе рассмотрения дела своего подтверждения также не нашло.
Согласно п. 7 трудового договора работодатель обязан:
- предоставлять работникам работу, обусловленную трудовым договором;
- возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами;
- обеспечивать безопасность труда и условия, отвечающие требованиям охраны и гигиены труда;
-обеспечивать работников оборудованием, инструментами, технической документацией и иными средствами, необходимыми для исполнения ими трудовых обязанностей;
- обеспечивать бытовые нужды работников, связанные с исполнением трудовых ими обязанностей.
Пунктом 8 трудового договора установлено, что работник имеет право на:
- предоставление ему работы, обусловленной трудовым договором;
- рабочее место, соответствующие условиям, предусмотренным государственными стандартами организации и безопасности труда.
Вместе с тем, каких-либо достоверных и допустимых доказательств того, что к истцу систематически неуважительно обращается руководитель (для Шамис О.Б. таковым является директор МУ "СКЦ "Мечта") не представлено.
Факт обращения к Шамис О.Б. со стороны других работников в форме, унижающей ее честь и достоинство, не свидетельствует о виновном поведении работодателя, о нарушении трудовых прав истца с его (работодателя) стороны.
Выводы суда об отсутствии нарушений со стороны работодателя по обеспечению истцу безопасных условий труда и условий, отвечающих требованиям охраны и гигиены труда, бытовых нужд, связанных с исполнением трудовых обязанностей, также обоснованы, соответствуют установленным обстоятельствам дела и нормам права.
В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37).
В силу ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан:
обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда;
обеспечивать бытовые нужды работников, связанные с исполнением ими трудовых обязанностей.
Свидетели в ходе рассмотрения дела подтвердили факт наличия чайника в помещении клуба, однако им не известен владелец данного имущества.
На балансе учреждения филиала N 1 клуба с. Курлек микроволновая печь и чайник электрический в составе основных средств не числятся, что подтверждается справкой МБУ СКЦ "Мечта" от 29.11.2018 N 27.
Свидетели К., Н., Л,, А., Б., Л. пояснили, что Шамис О.Б. имеет рабочее место: в холле стоит рабочий стол, где есть компьютер и микшерный пульт, в указанном помещении холодно.
Свидетель А. пояснила, что Шамис О.Б. было определено рабочее место в фойе клуба в связи с ремонтными работами в клубе.
Довод апеллянта о том, что показания свидетеля А. о производимом ремонте голословны и ничем не подтверждены, не обоснован. Из аудиозаписи, представленной истцом от 13.08.2018 следует, что Шамис О.Б. в диалоге с А. на требование последней предоставить документы по работе ответила: "Кабинет открыт, как оставлять, у вас ремонт".
Каких-либо достоверных и допустимых доказательств того, что рабочее место истца не соответствовало требованиям, предъявляемым к нему санитарными правилами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, материалы дела не содержат.
Тот факт, что 14.08.2018 истцу диагностировали заболевание: /__/, основанием к удовлетворению требований являться не может, так как доказательств наличия причинно-следственной связи между поставленным диагнозом и обстоятельствами, указанными в иске, в суд истцом не представлено.
Не состоятельным является довод апеллянта о допущенном судом процессуальном нарушении, а именно в неправомерном отказе в исключении из правовых оснований иска ст. 3 Трудового кодекса Российской Федерации.
Из материалов дела следует, что истец при подаче иска, указывая на конкретные случаи, которые по ее мнению свидетельствовали о нарушении трудовых прав и дискриминации со стороны работодателя, просила взыскать компенсацию морального вреда. В судебном заседании 28.11.2018 по ходатайству истца суд приобщил к материалам дела и принял к производству заявление от 28.11.2018 об изменении оснований иска в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в котором Шамис О.Б. указала на дополнительные факты нарушения ее трудовых прав и сослалась на нарушение в отношении нее работодателем трудового законодательства в целом.
Суд первой инстанции, разрешая требования, разрешилвсе заявленные истцом требования, как по основанию допущенной работодателем диксриминации, так и по основанию нарушения работодателем трудового законодательства и условий трудового договора. Данное обстоятельство не может являться основанием для отмены или изменения судебного решения.
Доводы апеллянта о том, что со стороны ответчика имеется нарушение трудового законодательства, условий трудового договора, о том, что она не была обеспечена оборудованием, инструментами, технической документацией и иными средствами, необходимыми для исполнения трудовых обязанностей, о том, что работодателем не обеспечены бытовые нужды, были предметом рассмотрения суда первой инстанции, им дана надлежащая оценка, оснований не соглашаться с которой у судебной коллегии не имеется.
Доводы апелляционной жалобы о том, что суд не мотивировал основания, по которым не принял показания свидетелей, не обоснован, поскольку, показания свидетелей не были отвергнуты судом, были оценены и учтены при принятии решения.
Довод апеллянта о том, что суд при вынесении решения не учел тот факт, что истец не привлекалась к дисциплинарной ответственности, не может быть основанием для отмены решения, поскольку указанное обстоятельство не является юридически значимым при решении вопроса о привлечении к ответственности работодателя за нарушение трудовых прав работника.
В целом доводы апелляционной жалобы относительно несогласия с выводами суда об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных истцом требований, повторяют позицию, занятую стороной истца при рассмотрении дела в суде первой инстанции, которая была предметом исследования и оценки суда первой инстанции, не опровергают выводов суда первой инстанции, в связи с чем отклоняются судебной коллегией как не являющиеся в силу ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основанием к отмене состоявшегося судебного решения.
Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.
Оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется.
Руководствуясь пунктом 1 статьи 328, статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Томского районного суда Томской области от 18 декабря 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу истца Шамис Ольги Борисовны - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи:
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
