Дата принятия: 13 июля 2021г.
Номер документа: 33-10161/2021
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 13 июля 2021 года Дело N 33-10161/2021
Мотивированное определение составлено 19.07.2021.
УИД 66RS0045-01-2021-000207-82
дело N 2-414/2021 (33-10161/2021)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ г. Екатеринбург 13.07.2021
Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Волковой Я.Ю., судей Редозубовой Т.Л., Сорокиной С.В.
при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Зубаревой М.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Баталовой Татьяны Анатольевны к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в городе Полевском Свердловской области (межрайонному) о назначении страховой пенсии с даты обращения, проведении индексации страховой пенсии по старости, валоризации пенсионного капитала и применении индивидуального пенсионного коэффициента, возложении обязанности по выплате задолженности по пенсии, взыскании компенсации морального вреда и убытков
по апелляционной жалобе истца на решение Полевского городского суда Свердловской области от 16.03.2021.
Заслушав доклад судьи Волковой Я.Ю., объяснения истца Баталовой Т.А., поддержавшей доводы жалобы, судебная коллегия
установила:
Баталова Т.А. обратилась с иском к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в городе Полевском Свердловской области (межрайонному), далее по тексту - УПФР, о назначении страховой пенсии с даты обращения, проведении индексации страховой пенсии по старости, валоризации пенсионного капитала и применении индивидуального пенсионного коэффициента, возложении обязанности по выплате задолженности по пенсии, взыскании компенсации морального вреда и убытков.
В обоснование иска указала, что 24.05.2019, по достижении возраста 54 лет, она обратилась к ответчику с заявлением о назначении пенсии по старости, в чем ей было отказано. 01.10.2019, после достижения возраста 55 лет, она вновь обратилась к ответчику с заявлением о назначении страховой пенсии по старости с даты обращения, страховая пенсия ей назначена только со 02.04.2020. При подсчете страхового стажа ответчик не учел годы ее учебы, годы отпуска по уходу за детьми и все периоды работы. Считала, что надлежащим образом оформленная трудовая книжка подтверждает периоды ее трудовой деятельности, которые УПФР должно было зачесть при назначении страховой пенсии по старости с даты первоначального обращения. Ссылалась на то, что с увеличением пенсии в связи с валоризацией учету подлежит весь общий трудовой стаж по состоянию на 01.01.1991 без каких-либо ограничений, в то время как при определении стажевого коэффициента в процессе оценки ранее возникших пенсионных прав (их конвертации) трудовой стаж, превышающий требуемый для назначения пенсии, учитывается в пределах не свыше 20 лет. Просила обязать ответчика назначить ей страховую пенсию по старости с даты первоначального обращения - с 24.05.2019, обязать ответчика произвести индексацию страховой пенсии по старости, начисляемой истцу, валоризацию пенсионного капитала и применить индивидуальный пенсионный коэффициент, обязать ответчика доначислить и выплатить единовременно невыплаченную пенсию, взыскать компенсацию морального вреда в размере 100000 руб., возместить судебные расходы по оплате юридических услуг в размере 28320 руб.
Решением Полевского городского суда Свердловской области от 16.03.2021 в удовлетворении иска Баталовой Т.А. отказано.
Не согласившись с таким решением, истец принесла на него апелляционную жалобу, просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым удовлетворить требования в полном объеме. Ссылается на незаконность и необоснованность решения. В обоснование жалобы указывает на те же обстоятельства, которые приводились в иске, Ссылается на то, что документом, подтверждающим периоды работы по трудовому договору, является трудовая книжка установленного образца, сведения трудовой книжки не приняты во внимание. Считает, что судом не были учтены все обстоятельства по делу, не приняты во внимание ее доводы, при вынесении решения суд занял позицию ответчика.
В заседании суда апелляционной инстанции истец просила принять в качестве дополнительного доказательства документ о ее работе в период отпуска по уходу за ребенком, пояснив, что этот документ она не представляла ни ответчику, ни суду первой инстанции, т.к. получила его после вынесения решения суда. Поскольку ходатайств об истребовании такого доказательства истец не заявляла, уважительных причин непредставления доказательства в суд первой инстанции нет, пенсионный орган при принятии оспариваемых решений не располагал названным документом (такой документ истцом УПФР не предоставлялся), оценки этому документу не давал, судебная коллегия не приняла указанный документ в качестве дополнительного доказательства (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения, считает решение суда законным и обоснованным.
Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.
Из материалов дела следует, что истец, 23.09.1964 г. рождения, дважды обращалась в пенсионный орган по вопросу назначения пенсии до достижения общего пенсионного возраста и приобретения права на пенсию по общим основаниям (ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 28.12.2013 N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", далее по тексту - Закон N 400-ФЗ), претендуя на назначение пенсии досрочно по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ в связи с наличием 37-летнего стажа работы. Обращения истца 24.05.2019 (даты, с которой истец в иске просит назначить ей пенсию) не было, самое раннее обращение - 24.08.2019 (л.д. 63-70), затем - 01.10.2019 (л.д. 71-78). Ответчик дважды принимал решения об отказе в назначении истцу пенсии по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ, соответственно, 04.09.2019 (л.д. 14-16) и 20.01.2020 (л.д. 17-19). Основаниями принятия таких решений было отсутствие у истца 37-летнего стажа работы для досрочного назначения пенсии, пенсия истцу назначена 02.04.2020 на общих основаниях по достижении возраста 55, 5 лет (ч. 1 ст. 8 Закона N 400-ФЗ).
В архивной справке (л.д. 38) указано, что истец обучалась в Ирбитском профессионально-техническом техникуме N 75 с 01.09.1981 по 16.07.1982.
Период обучения пенсионным органом в стаж по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ не включен.
Из представленных истцом копий свидетельств о рождении детей (л.д. 33-35) следует, что у истца трое детей: <дата> рождения, <дата> рождения, <дата> рождения.
Из подсчета стажа истца (л.д. 14, 15, 17, 18) следует, что периоды возможных отпусков по уходу за детьми включались ответчиком в стаж как периоды работы по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ. Как следует из позиции ответчика, документы о предоставлении истцу отпуска по уходу за ребенком (приказ от 05.05.1997 о предоставлении отпуска по уходу за ребенком до 1, 5 лет с 23.04.1997 по 23.08.1998 - л.д. 80) поступили в УПФР после принятия решения от 20.01.2020, были направлены ГУ УПФР в Талицком районе Свердловской области 27.01.2020 (л.д. 79), а потому при принятии обоих решений период отпуска по уходу за ребенком необоснованно включался в стаж истца по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ.
Пенсионный орган, засчитывая в стаж периоды работы истца, определял ее стаж в решении от 04.09.2019 (л.д. 14-16) в размере 36 лет 07 месяцев 20 дней, в решении от 20.01.2020 - 36 лет 8 месяцев 27 дней. При этом из решений следует, что в состав стажа включался и период отпуска по уходу за ребенком с 23.04.1997 по 23.08.1998 (1 год 4 месяца 1 день).
В стаж, исчисляемый по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ, ответчик не включал работы 20.07.1982, с 04.08.1982 по 29.11.1982 (период работы с 30.11.1982 по 02.12.1982 включен в стаж в составе периода с 30.11.1982 по 23.11.1986 - л.д. 14), ссылаясь на несоответствие дат в записях трудовой книжке и указывая на необходимость дополнительных документов по этим периодам для устранения противоречий.
Имеющимися в деле справками и сведениями о стаже истца (л.д. 20, 39, 40), ответом на запрос пенсионно-социального характера (л.д. 83) подтверждены периоды работы истца 20.07.1982, с 04.08.1982 по 02.12.1982, имеющиеся несоответствия дат в трудовой книжке устранены этими документами.
Продолжительность периодов работы, не учтенных при отказе в назначении пенсии, составила 3 месяца 27 дней (20.07.1982 и с 04.08.1982 по 29.11.1982).
При исчислении истцу размера пенсии после ее назначения УПФР учитывало в составе стажа истца (для определения стажевого коэффициента) спорные периоды работы 20.07.1982, с 04.08.1982 по 29.11.1982 (л.д. 86), что следует из сопоставления периодов работы по данным персонифицированного учета и учтенных пенсионным органом периодов. При этом стаж истца на 01.01.2002, учитываемый для определения стажевого коэффициента, составил 19 лет 4 месяца 15 дней, вследствие чего при расчете пенсионного капитала учитывался стажевый коэффициент 0, 55 (п. 3 ст. 30 Федерального закона от 17.12.2001 N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", далее по тексту - Закон N 173-ФЗ).
Разрешая заявленные истцом требования, суд руководствовался нормами ст. 30 Закона N 173-ФЗ, ст.ст. 8, 11, 12, 13, 15, 36 Закона N 400-ФЗ. Дав оценку представленным доказательствам, суд пришел к выводу о законности и обоснованности решений УПФР от 04.09.2019 и от 20.01.2020 об отсутствии оснований для назначения истцу пенсии в соответствии с ч. 1.2 ст. 8 Федерального закона "О страховых пенсиях" по причине отсутствия у истца 37 лет страхового стажа, необходимого для назначения досрочной страховой пенсии по старости на момент как первого, так и второго обращений истца с заявлением о назначении пенсии. Суд указал, что индивидуальный пенсионный коэффициент пенсионера исчислен ответчиком при назначении истцу пенсии, валоризация проведена, что подтверждается расчетами. Период отпуска по уходу за ребенком для назначения страховой пенсии на льготных основаниях не учитывается, а при назначении пенсии на общих основаниях этот период учтен при расчете.
Судебная коллегия с этими выводами суда соглашается.
Согласно ч. 1 ст. 8 Закона N 400-ФЗ право на страховую пенсию по старости имеют лица, достигшие возраста 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины) (с учетом положений, предусмотренных приложением 6 к настоящему Федеральному закону).
В соответствии с ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ лицам, имеющим страховой стаж не менее 42 и 37 лет (соответственно мужчины и женщины), страховая пенсия по старости может назначаться на 24 месяца ранее достижения возраста, предусмотренного частями 1 и 1.1 настоящей статьи, но не ранее достижения возраста 60 и 55 лет (соответственно мужчины и женщины).
В соответствии с ч. 9 ст. 13 Закона N 400-ФЗ при исчислении страхового стажа лиц, указанных в ч. 1.2 ст. 8 настоящего Федерального закона, в целях определения их права на страховую пенсию по старости в страховой стаж включаются (засчитываются) периоды работы и (или) иной деятельности, предусмотренные ч. 1 ст. 11 настоящего Федерального закона, а также периоды, предусмотренные п. 2 ч. 1 ст. 12 настоящего Федерального закона.
Согласно ч. 1 ст. 11 Закона N 400-ФЗ в страховой стаж включаются периоды работы и (или) иной деятельности, которые выполнялись на территории Российской Федерации лицами, указанными в части 1 статьи 4 настоящего Федерального закона, при условии, что за эти периоды начислялись и уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации.
На основании п. 2 ч. 1 ст. 12 Закона N 400-ФЗ в страховой стаж наравне с периодами работы и (или) иной деятельности, которые предусмотрены статьей 11 настоящего Федерального закона, засчитываются период получения пособия по обязательному социальному страхованию в период временной нетрудоспособности.
Из этих норм следует, что периоды работы и (или) иной деятельности, засчитываемые в страховой стаж для назначения страховой пенсии в соответствии с ч. 1.2 ст.8 Закона N 400-ФЗ прямо установлены законом, включение иных периодов в страховой стаж для назначения пенсии по ч. 1.2 ст. 8 названного Закона не предусмотрено пенсионным законодательством, не включаются в такой стаж ни периоды отпуска по уходу за ребенком, ни периоды обучения. С учетом изложенного, не может быть признано законным требование истца о зачете в стаж периода обучения, ответчик в суде правомерно при подсчете стажа по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ не учитывал отпуск по уходу за ребенком до 1, 5 лет.
На 24.08.2019, с учетом спорного периода работы (3 месяца 27 дней), периода, зачтенного пенсионным органом стажа (36 лет 07 месяцев 20 дней), без учета периода нахождения в отпуске по уходу за ребенком до 1, 5 лет (1 год 4 месяца 1 день) продолжительность стажа истца по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ равна 35 лет 07 месяцев 16 дней, что менее 37 лет, требуемых по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ.
На 01.10.2019, с учетом спорного периода работы (3 месяца 26 дней, т.к. 20.07.1982 включен в стаж - л.д. 17), периода, зачтенного пенсионным органом стажа (36 лет 08 месяцев 27 дней), без учета периода нахождения в отпуске по уходу за ребенком до 1, 5 лет (1 год 4 месяца 1 день) продолжительность стажа истца по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ равна 35 лет 08 месяцев 22 дней, что тоже менее 37 лет.
Таким образом, отказ в назначении досрочной пенсии по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 173-ФЗ правомерен.
Ссылка истца на то, что в период нахождения в отпуске по уходу за ребенком она работала, основанная на новом документе, который ни ответчику, ни суду первой инстанции не представлялся, не может быть принята во внимание, т.к. ответчик, принимавший оспариваемые решения, не мог учитывать содержащиеся в этом документе сведения, истец при рассмотрении дела не указывала, что в период отпуска по уходу за ребенком она работала, на такие доказательства не ссылалась, их суду не представляла, прося зачесть в стаж по ч. 1.2 ст. 8 Закона N 400-ФЗ периоды именно отпуска по уходу за ребенком, период обучения и периоды работы 20.07.1982 и с 04.08.1982 по 02.12.1982, суд рассмотрел дело в пределах заявленных требований (ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Истец не лишена права обратиться с новым документом к ответчику, а при несогласии с решением ответчика вправе оспорить такое решение по новым основаниям, предъявив соответствующие исковые требования в суд.
Расчет размера пенсии истца произведен ответчиком верно (л.д. 85-87), ошибок при определении индивидуального пенсионного коэффициента не имеется, валоризация произведена. Баталовой Т.А. назначена страховая пенсия по старости, размер пенсии составил 19935 руб. 71 коп., в том числе 14249 руб. 46 коп. - страховая часть, 5686 руб. 25 коп.- фиксированная выплата (л.д. 32).
Доводы жалобы истца о том, что суд при вынесении решения учитывал только позицию ответчика, не могут быть признаны состоятельными, суд исследовал и учитывал все имеющиеся в деле доказательства, проанализировал доводы как истца, так и ответчика, принял решение с учетом представленных сторонами доказательств.
Предусмотренных ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены или изменения решения суда по доводам жалобы не имеется.
Руководствуясь п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
решение Полевского городского суда <адрес> от <дата> оставить без изменения, апелляционную жалобу истца - без удовлетворения.
( / / )3 ( / / )6
Судья Т.Л. Редозубова
Судья С.В. Сорокина
...
...
...
...
...
...
...
...
...
...
...
...
...
...
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
