По жалобе гражданина Исламова Лечи Сераевича на нарушение его конституционных прав пунктами 4 и 5 части первой статьи 17 и статьей 18 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвин...

ОПРЕДЕЛЕНИЕ


КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ


по жалобе гражданина Исламова Лечи Сераевича на нарушение его конституционных прав пунктами

4 и 5 части первой статьи 17 и статьей 18 Федерального закона "О содержании под стражей
подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений"



город Москва 7 декабря 2001 года



Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя М.В.Баглая, судей
Н.С.Бондаря, Н.В.Витрука, Г.А.Гаджиева, Ю.М.Данилова, Л.М.Жарковой, Г.А.Жилина, В.Д.Зорькина,
А.Л.Кононова, Ю.Д.Рудкина, Н.В.Селезнева, А.Я.Сливы, В.Г.Стрекозова, О.И.Тиунова,
О.С.Хохряковой, Б.С.Эбзеева, В.Г.Ярославцева,


заслушав в пленарном заседании заключение судьи Н.В.Селезнева, проводившего на
основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина Л.С.Исламова,


установил:


1. Гражданину Л.С.Исламову, обвиняемому в совершении преступлений, предусмотренных
частями первой и второй статьи 208 УК Российской Федерации (организация незаконного
вооруженного формирования и участие в нем), чеченцу по национальности, в порядке статьи 17 УПК
РСФСР была предоставлена возможность при производстве следственных действий пользоваться

услугами переводчика, однако на свидания обвиняемого с адвокатами переводчик не допускался.
Должностным лицом Генеральной прокуратуры Российской Федерации, куда защитники
Л.С.Исламова - адвокаты Н.В.Качаев, В.Г.Максименко и А.Г.Пипия обжаловали этот отказ, было
разъяснено, что согласно статьям 17 и 18 Федерального закона от 15 июля 1995 года "О содержании

под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" переводчик не входит в
число лиц, имеющих право на свидания с обвиняемым.


В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации Л.С.Исламов оспаривает
конституционность пунктов 4 и 5 части первой статьи 17 и статьи 18 Федерального закона "О
содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений",
регламентирующих предоставление свиданий подозреваемым и обвиняемым с защитником,

родственниками и иными лицами. По мнению заявителя, названные нормы, как лишающие
обвиняемого возможности пользоваться услугами переводчика при свиданиях с адвокатом, нарушают
его конституционные права, гарантированные статьей 48, а также статьями 19 (часть 2), 26 (часть 2),
45 (часть 1) Конституции Российской Федерации.


2. Регламентируя условия и порядок реализации права на помощь адвоката (защитника),
Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР предусматривает, что с момента допуска к участию в деле
защитника обвиняемый, содержащийся под стражей, может иметь с ним свидания без ограничения их

количества и продолжительности. Обязательным требованием, подлежащим безусловному
исполнению, является предоставление возможности лицам, не владеющим языком, на котором
ведется судопроизводство, пользоваться услугами переводчика в установленном законом порядке.

Право пользоваться услугами переводчика полностью распространяется на сферу общения
обвиняемого с его защитником. Иное означало бы нарушение требования статьи 19 УПК РСФСР об
обеспечении подозреваемому и обвиняемому права на защиту.


Ни по буквальному смыслу, ни по целевому назначению оспариваемые положения
Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении
2

преступлений" не дают оснований для отказа в присутствии переводчика при свиданиях

содержащихся под стражей подозреваемых и обвиняемых с защитником. Обвиняемый, не
владеющий языком, на котором ведется судопроизводство, пользуясь помощью переводчика во
время свидания с защитником, оказывающим ему необходимую юридическую помощь, осуществляет
свое право на защиту. Переводчик же в данном случае обеспечивает полноценную реализацию

данного права и не может быть приравнен к "иным лицам", свидания с которыми предоставляются
обвиняемому в соответствии с оспариваемыми положениями.

3. Из правовой позиции, изложенной Конституционным Судом Российской Федерации в

Постановлении от 25 октября 2001 года по делу о проверке конституционности положений,
содержащихся в статьях 47 и 51 УПК РСФСР и пункте 15 части второй статьи 16 Федерального закона
"О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", вытекает,

что выполнение адвокатом, имеющим ордер юридической консультации на ведение уголовного дела,
процессуальных обязанностей защитника не может быть поставлено в зависимость от усмотрения
должностного лица, в производстве которого находится уголовное дело, основанного на не
перечисленных в уголовно-процессуальном законе обстоятельствах, ограничивающих возможности

осуществления полномочий защиты. Истолкование пунктов 4 и 5 части первой статьи 17 и статьи 18
Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении
преступлений" как позволяющих отказывать в допуске переводчика на свидания с защитником
содержащегося под стражей обвиняемого, не владеющего языком судопроизводства, по существу,

противоречит уголовно-процессуальному закону.

Проверка и оценка законности и обоснованности решений, основанных на оспариваемых
положениях, примененных в конкретном деле в истолковании, расходящемся с их конституционно-

правовым смыслом, не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации,
установленную статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального
конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", а относится к

полномочиям органов прокуратуры и судов общей юрисдикции.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктами 2 и 3 части первой статьи 43 и частью
первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской

Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:


1. Признать жалобу гражданина Исламова Лечи Сераевича не подлежащей дальнейшему
рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку для
разрешения поставленного заявителем вопроса не требуется вынесения итогового решения в виде

постановления в связи с тем, что конституционно-правовой смысл положений уголовно-
процессуального закона, регламентирующих условия обеспечения свиданий обвиняемого
(подозреваемого) с защитником, выявлен Конституционным Судом Российской Федерации в
сохраняющем свою силу Постановлении от 25 октября 2001 года по делу о проверке

конституционности положений, содержащихся в статьях 47 и 51 УПК РСФСР и пункте 15 части второй
статьи 16 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в
совершении преступлений".


Вытекающий из указанного Постановления и настоящего Определения конституционно-
правовой смысл предписаний пунктов 4 и 5 части первой статьи 17 и статьи 18 Федерального закона
"О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", не

допускающий воспрепятствование присутствию переводчика при свиданиях обвиняемого
(подозреваемого), содержащегося под стражей, с защитником, является общеобязательным и
исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике.


2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе
окончательно и обжалованию не подлежит.

3. Настоящее Определение подлежит опубликованию в "Российской газете", "Собрании

законодательства Российской Федерации" и "Вестнике Конституционного Суда Российской
Федерации".



Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
3

М.В.Баглай

Судья-секретарь

Конституционного Суда
Российской Федерации
Ю.М.Данилов



№ 276-О