Приговор Тульского областного суда от 20 мая 2021 года №22-953/2021

ТУЛЬСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ПРИГОВОР

от 20 мая 2021 года Дело N 22-953/2021
Тульский областной суд в составе:
председательствующего судьи - Павловского О.Б.,
при секретаре - Селищевой О.С.,
с участием прокурора - Франк М.В.,
осужденного - Максимова А.В.,
потерпевшей - Потерпевший N 1,
защитника адвоката - Горелова В.Е.,
представителя потерпевшего адвоката Сорокина М.Н.,
рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу защитника адвоката Горелова В.Е. и апелляционное представление государственного обвинителя Парфенова Д.А. на приговор Одоевского районного суда Тульской области от 5 марта 2021 года, которым
ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты>,
осужден по ч.3 ст.264 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на два года.
Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения.
Принят отказ гражданских истцов Потерпевший N 1 и ФИО10 от иска, производство по гражданскому иску о компенсации морального и материального вредя прекращено.
По делу принято решение о судьбе вещественных доказательств.
Выслушав осужденного Максимова А.В. и его защитника адвоката Горелова В.Е., просивших апелляционную жалобу удовлетворить, прокурора Франк М.В., просившую судебное решение изменить по доводам апелляционного представления, потерпевшую Потерпевший N 1 и ее представителя адвоката Сорокина М.Н., просивших судебное решение оставить без изменений, суд апелляционной инстанции
установил:
по приговору суда первой инстанции признано доказанным, что Максимов А.В. виновен в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УПК РФ, а именно в том, что он, управляя автомобилем, допустил нарушение Правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека при следующих обстоятельствах.
17 января 2019 года в период времени с 14 часов 00 мин. до 16 часов 50 мин, Максимов А.В., управляя принадлежащим ему автомобилем марки "KIA RIO" государственный регистрационный знак <данные изъяты>, следовал по автомобильной дороге "Тула-Белев", проходящей в Дубинском районе Тульской области, со стороны г. Тулы по направлению в г. Белев Тульской области. В районе 50 км. вышеуказанной автомобильной дороги он обнаружил опасность в виде следовавшего во встречном направлении по его полосе движения автомобиль марки ВАЗ-21150, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, которым управлял водитель ФИО6
Сложившаяся дорожно-транспортная ситуация обязывала водителя Максимова руководствоваться требованиями п.п. 1.3 (применительно к требованиям осевой линии дорожной разметки 1.11), 1.4, 9.1.1, 9.4, 9,9 и 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства РФ от 23 октября 1993 года N 1090 "О Правилах дорожного движения", в редакции постановления правительства РФ N 1478 от 4 декабря 2018 года. (Далее ПДД).
Обнаружив опасность, водитель Максимов не принял, предусмотренных ПДД мер к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства, ставя под угрозу жизнь и здоровье других участников дорожного движения; проявил преступную неосторожность в форме легкомыслия, предвидя возможность наступления общественно-опасных последствий своих действий, но без достаточных тому оснований самонадеянно рассчитывал на предотвращение этих последствий; допустил пересечение управляемым им автомобилем линии горизонтальной дорожной разметки 1.11 с выездом сначала на полосу, предназначенную для встречного движения, а затем на обочину встречного направления, тем самым нарушив пункты 1.3 (применительно к требованиям осевой линии дорожной разметки 1.11), 1.4, 9.1.1, 9.4, 9.9 и 10.1 ПДД.
В это время водитель Чубаров, возвратившись на первоначальную полосу, предназначенную для движения со стороны г. Белев Тульской области в направлении г. Тулы, обнаружив опасность в виде следовавшего во встречном направлении автомобиля "KIA RIO", государственный регистрационный знак Т590ЕС71, вынужден был изменить траекторию движения управляемого им автомобиля вправо, допустив выезд на обочину попутного направления, где произошло столкновение с автомобилем "KIA RIO", государственный регистрационный знак Т590ЕС71, которым управлял Максимов.
В результате дорожно-транспортного происшествия (далее ДТП) Чубанову В.Н. причинены телесные повреждения, повлекшие его смерть, которая наступила на месте происшествия, в результате тупой травмы грудной клетки с разрывом восходящей дуги аорты, разрывом правого ушка сердца, ушибом легких, переломами ребер и другими телесными повреждениями, перечисленными в приговоре.
В апелляционной жалобе адвокат Горелов В.Е. просит приговор отменить и вынести осужденному Максимову А.В. оправдательный приговор, поскольку осужденный действовал в условиях крайней необходимости.
Утверждает, что следователь не предоставил ему и его подзащитному возможности ознакомиться с вещественными доказательствами, а суд устно отказал им в осмотре вещественных доказательств, лишив возможности обращать внимание на обстоятельства, имеющие значение для дела; в обвинении не указано в чем конкретно выразилось нарушение каждого вмененного пункта ПДД, а это является предметом доказывания; суд первой инстанции изменил текст обвинения, исключив их него содержание пунктов ПДД, которые нарушил потерпевший; не указал, состоят ли нарушение ПДД в причинной связи с ДТП, чем нарушил право обвиняемого на защиту; суд признал заключение эксперта NN 4109/7-1, 4110/7-1 допустимыми доказательствами, а экспертные исследования проводились в период, когда следствие по делу было приостановлено и поэтому они являются недопустимыми доказательствами; в ходе судебного следствия при рассмотрении ходатайства о прекращении уголовного дела в отношении Максимова, по основаниям ст.76 УК РФ, в постановлении судья допустил формулировку, согласно которой признал, что Максимов совершил преступление, еще до вынесения итогового решения, чем нарушил принцип презиумпции невиновности; отказываясь признать, что водитель Максимов действовал в условиях крайней необходимости, суд не указал какие сведения в протоколе осмотра совершения административного правонарушения и какие фотографии свидетельствуют об этом.
Обращает внимание, что в резолютивной части приговора не указан вид исправительного учреждения назначенного осужденному; не отменено постановление следователя о приостановлении предварительного следствия и с нарушением закона вынесено постановление о возобновлении предварительного следствия; в деле нет рапортов сотрудников ОУР о результатах исполнения поручения; суд приводит показания потерпевшей, свидетелей, протокол осмотра места происшествия, заключения экспертов N 2880, N 5943, N 5339/540 и не указывает, в какой части эти показания могут подтверждать виновность осужденного.
Считает, что экспертные заключения N 2880, N 5943, N 5339/540, исходя из места столкновения и углу столкновения подтверждают, что осужденный действовал в условиях крайней необходимости; суд не принял во внимание показания допрошенного в суде эксперта Кожевникова, подтвердившего выводы заключения N 539/540, которым верно установил место столкновения транспортных средств, и пришел к выводу о достоверности показаний Максимова, т. к. они соответствуют обстоятельствам ДТП, а выводы о невозможности ответить на вопросы N 1 и N 5 научно обоснованы и мотивированы; эксперты Мещеряков и Фирсов (заключения NN 4109/7-1, 4110/7-1) дали ответы основываясь на гипотетической ситуации развития событий заложенной в вопросе, чем вышли за рамки своих полномочий экспертов - автотехников и их вывод при ответе на вопрос 1 противоречит выводам на тот же вопрос в заключение эксперта N 539/540 и в суде не пояснялась методика исследования; обвинительный приговор основан лишь на гипотетических рассуждениях о том, что водителю "KIA RIO" при возникновении перед ним опасности в виде встречного автомобиля необходимо было только принять меры к снижению скорости (торможению), оставаясь, а пределах своей (правой) стороны проезжей части и считает, что они не учли всех действительно существенных обстоятельств дела и исследование содержит внутренние неустранимые противоречия и необходимо было провести повторную экспертизу; в суде не исследовалась техническая возможность у водителя Максимова избежать столкновения путем применения торможения, не меняя траектории движения, и оставаясь в пределах своей полосы движения.
Сообщает, что предварительное следствие длилось почти два года и следственные органы неоднократно принимали решения об отказе в отношении Максимова в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления; суд не дал оценки обстоятельствам, на которые ссылается защита, а именно, наличие опасности для прямолинейного движения для автомобиля "KIA RIO", внезапность возникновения опасности для водителя Максимова, который не нарушал правил дорожного движения; опасность была реальна и непосредственно угрожала не только водителю Максимову, но и водителю, двигавшегося по встречной полосе, и водитель Максимов должен был принять срочные меры для устранения опасности.
Обращает внимание на последствия лобового столкновения двух автомобилей, двигавшихся навстречу друг другу с суммарной скоростью 170 км/ч, связи с чем приводит мнение специалиста ФИО21 и ФИО22, которые показали, что в данной дорожной ситуации единственный способ избежать лобового столкновения был уход влево; на не установленную судом и следствием техническую возможность избежать столкновения, если бы Максимов совершил маневр ухода от опасно приближавшегося к нему автомобиля влево, а должен был ехать прямолинейно и тормозить; в этих условиях выводы о нарушении водителем Максимовым ПДД не обоснованы; приводит конституционные правоположения, нормы закона и законодательное правило, согласно которого все сомнения толкуются в пользу обвиняемого, и просит приговор отменить, а осужденного Максимова А.В. оправдать.
В апелляционном представлении государственный обвинитель Парфенов Д.А. считает, что состоявшийся приговор является незаконным, т.к. осужденному назначено чрезмерно мягкое наказание.
Сообщает, что в качестве обстоятельства, смягчающее наказание, учтено противоправное поведение потерпевшего, которое явилось поводом для совершения преступления, а согласно заключению экспертов N N4109/1, 4110/7-1 от 10.07.2020 следует, что до момента дорожно-транспортного происшествия водитель ФИО6 полностью освободил полосу движения, предназначенную для встречного движения.
Из резолютивной части приговора не усматривается вид исправительного учреждения, в котором подлежит отбывать наказание Максимову.
Просит приговор изменить, увеличить размер наказания, в резолютивной части приговора уточнить вид исправительного учреждения.
В судебном заседании суд апелляционной инстанции установил другие обстоятельства дела.
Водитель Максимов А.В. в создавшейся дорожно-транспортной ситуации действовал в состоянии крайней необходимости, то есть устранял опасность, непосредственно угрожавшую его личности и правам, при том, что эта опасность не могла быть устранена иными средствами, и при этом не было допущено превышение пределов крайней необходимости.
17 января 2019 года в период с 14 часов 00 мин. до 16 часов 50 мин, Максимов А.В., управляя принадлежащим ему автомобилем марки "KIA RIO" государственный регистрационный знак <данные изъяты>, следовал по автомобильной дороге "Тула-Белев", проходящей в Дубинском районе Тульской области со стороны г. Тулы по направлению в г. Белев Тульской области. В районе 50 км. указанной автодороги, он обнаружил опасность в виде внезапно выехавшего на полосу его движения и прилегающую к ней обочину автомобиля марки ВАЗ-21150, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, которым управлял водитель ФИО6, нарушивший пункты 1.3 (применительно к требованиям осевой линии дорожной разметки 1.11), 1.4, 9.11.9.4, 9.9. и 10.1 ПДД и создавший помеху для движения автомобиля ФИО26.
Водитель Максимов А.В., сознавал, что возникшая дорожно- транспортная ситуация является угрозой для его жизни и здоровья и не имел иной возможности предотвратить тяжкие последствия столкновения автомобилей, кроме поворота налево, поскольку снижение скорости (торможение) или поворот вправо не устранял опасность из-за того, что ВАЗ 21150, которым управлял Чубанов В.Н., направлялся на него по его полосе движения и прилегающей к ней обочине и такому повороту также препятствовал снежный бруствер на обочине. Поэтому, с целью избежать лобового столкновения автомобилей, Максимов А.В., в нарушение пунктов 1.3 (применительно к требованиям осевой линии дорожной разметки 1.11), 1.4, 9.11.9.4, 9.9. и 10.1 ПДД, пересек встречную полосу движения и выехал на прилегающую к ней обочину. Водитель ФИО6 так же изменил траекторию движения своего автомобиля, выехал на эту же обочину, где произвел столкновение с автомобилем Максимова А.В.
В результате ДТП, согласно заключения судебно-медицинских экспертиз, ФИО6 причинены телесные повреждения, повлекшие его смерть, которая наступила на месте происшествия в результате тупой травмы грудной клетки с разрывом восходящей дуги аорты, разрывом правого ушка сердца, ушибом легких, переломами ребер и другими телесными повреждениями, перечисленными в приговоре, а Максимову А.В. причинен средней тяжести вред здоровью, а именно сочетанной травмы тела (перелом левого поперечного отростка 3-го поясничного позвонка, ушиб правого легкого, ушиб передней брюшной стенки, множественные ссадины туловища). Автомобилям причинены механические повреждения.
В судебном заседании подсудимый Максимов вину не признал и пояснил, что в возникшей дорожно-транспортной ситуацией он действовал в состоянии крайней необходимости. 17 января 2019 года, примерно в 14-15 часов, он, управляя своим автомобилем "KIA RIO", двигался по автодороге в Дубенском районе со скоростью 80-90 км/ час. Впереди из-за затяжного поворота переходящего в прямую дорогу на полосу движения, по которой он двигался, выехал автомобиль ВАЗ-21150, при этом траектория движения его была направлена лоб в лоб со смещением в правую сторону. Для того, что бы избежать столкновения, он применил экстренное торможение, вывернул руль своего автомобиля влево, выехал через полосу встречного движения на левую обочину, где и произошло столкновение с автомобилем ВАЗ - 21150.
Утверждал, что в данной дорожной ситуации он действовал в состоянии крайней необходимости, т.к. расстояние между его автомобилем и автомобилем ВАЗ -21150 не позволяло ему остановиться путем экстренного торможения без изменения его движения. Съехать в сторону правой обочины по ходу движения автомобиля он не мог, потому что траектория движения автомобиля ВАЗ 21150 была направлена на него и в сторону правой, то есть его обочины. Кроме этого, на правой по ходу движения обочине имелся снежный бруствер, который не позволил бы ему полностью съехать на обочину, освободив при этом свою полосу движения для автомобиля ВАЗ 2115. Также движение по правой, не расчищенной обочине, с учетом наличия снежно-ледяного бруствера, могла все равно повлечь столкновение с ним, а кроме того, его автомобиль мог потерять управление и выехать на проезжую часть, перекрыв движение для встречного транспорта. Пояснил, что первым на обочине полосы движения ФИО6 оказался он, в связи с чем, если бы автомобиль ВАЗ 21150 не менял траектории своего движения и проехал по его (Максимова) полосе или по любой полосе движения, не съезжая на обочину, то столкновения не произошло бы.
В ходе апелляционного производства проверена версия обвинения о том, что водитель Максимов допустил нарушение ПДД, повлекшее по неосторожности смерть человека, и версия защиты о том, что ПДД водитель Максимов нарушил, действуя в состоянии крайней необходимости. Апелляционным судом так же проверена версия о превышении пределов крайней необходимости.
Соответственно, сведения по делу в ходе апелляционного производства проверялись и оценивались с учетом указанных версий.
В деле имеются следующие доказательства подтверждающие факт ДТП с участием водителя ФИО26.
Протокол осмотра места происшествия, согласно которому на 50 км. автодороги "Тула-Белев" Дубенского района Тульской области располагались автомобили марки "KIA RIO", государственный регистрационный знак <данные изъяты> на левой по ходу обочине ( из г.Тулы в г. Белев) по направлению в сторону г. Белев и автомобиль марки ВАЗ-21150, государственный регистрационный знак <данные изъяты> на проезжей части. На данном участке дороги имеются линии продольной разметки для встречных полос, на левой обочине по ходу осмотра (в направлении г. Белев) имеются обломки пластиковых деталей автомобиля, осколки фар; у заднего правого колеса автомобиля "KIА RIO" имеется боковой след смещения длиной 0,39 м., следов торможения не обнаружено, на переднем левом сидении обнаружен труп человека в сидячем положении; согласно схеме совершения административного правонарушения от 17 января 2019 года, ширина проезжей части составляет 6,1 м., ширина правой по ходу осмотра обочине (в направлении г. Белев) - 3 м, ширина левой по ходу осмотра обочине направлении г. Тулы - 2,8 м. ( т.1 л.д. 169-181); протоколом осмотра автомобиля "KIA RIO" от 17 января 2019 года установлено, что передняя часть автомобиля, а именно передний бампер, передние световые приборы, капот, лобовое стекло, передние крыло, правая передняя дверь, отсек двигателя имеют повреждения (т.1 л.д. 182-183); протоколами осмотра автомобиля "KIA RIO" от 12 августа 2019 года с фототаблицей, согласно которого автомобиль имеет повреждения передней части. Изъято разгерметеризированное переднее колесо и на нем выявлены три сквозных повреждения, а колесный диск имеет повреждения в виде деформации внешней закраины обвода ( т.3 л.д.115-119,123-126); экспертным заключением N 3969 от 11.09.2019 года, согласно которого разгерметизация правого колеса произошла в момент ДТП (т.2 л.д.241-246); заключением эксперта N 1612 от 18 апреля 2019 г., согласно выводам которой рабочая тормозная систем и рулевое управление автомобиля "KIO RIO" находятся в нерабочем состоянии, наступившем в момент ДТП (т.2 л.д. 173-179); осмотром автомобиля ВАЗ-21150 от 17 января 2019 года, согласно которого имеются повреждения всего автомобиля т.1 л.д.184-185); экспертным заключением N 1443 от 3 июля 2019 года, согласно которого рабочая тормозная систем и рулевое управление автомобиля ВАЗ-21150 находятся в нерабочем состоянии возникшем в момент ДТП ( т.2 л.д. 158-163); протоколом дополнительного осмотра места происшествия от 11 июня 2019 года, согласно которого осмотрен 50 км. автодороги " Тула - Белев" вне населенного пункта находящегося в зоне действия дорожных знаком 1.11.2 "Опасный поворот, 3.20 "Обгон запрещен", 3.21 " Конец зоны запрещения обгона" расположенные по направлению движения в г. Белев; 3.21 "Конец зоны запрещения обгона", (расположенного по направлению движения в г. Тула (т.1 л.д.187-169); заключением эксперта N 2880 от 29 июля 2020 года согласно выводам которого столкновение автомобилей "KIA RIO" и ВАЗ 21150 произошло за пределами проезжей части, на правой по ходу движения автомобилей в направлении г. Тулы обочине. ( т.2 л.д.190-191); заключением эксперта N 5943 от 18 декабря 2019 года, согласно выводам которого угол между продольными осями автомобилей "KIA RIO" и автомобиля ВАЗ-21150 в момент их первоначального контакта составлял величину от 135 до 140 градусов. Имеющиеся у данных транспортных средств повреждения были образованы в результате встречного перекрестного блокирующего контакта (т.3 л.д. 8-23); заключением судебно- медицинской экспертизы N 3164-И от 21 октября 2019 года согласно которого смерть Чубанова наступила от сочетанной травмы тела с разрывом аорты, сердца, ушибом легких, переломами ребер и др. телесными повреждениями (т.2 л.д.227-230); заключением посмертной судебно-психиатрической экспертизы, согласно которой ФИО6 на момент ДТП каким-либо психическим заболеванием не страдал (т.3л.д.38-40); заключением эксперта N 1463 от 27.08.2019 года, согласно которому у Максимова А.В. обнаружена сочетанная тупая травма тела (перелом левого поперечного отростка 3-го поясничного позвонка, ушиб правого легкого, ушиб передней стенки и др., являющиеся средней тяжести вредом здоровью (т.2 л.д.217-218).
Так же доказательствами, подтверждающими факт ДТП с участием водителя Максимова, являются показания потерпевшей ФИО9, согласно которым ее муж ФИО6 имел автомобиль ВАЗ - 21150 и 17 января 2020 года муж примерно в 15 часов 20 мин. позвонил по мобильному телефону и сообщил, что выехал из Белева. После 17 часов она начала звонить по мобильному телефону, но муж телефон не брал. Она позвонила сыновьям и в дальнейшем младший сын узнал, что ее муж погиб в ДТП; свидетель ФИО10 показал, что о смерти отца узнал из телефонного разговора со следователем, а свидетель ФИО11 пояснил, что о смерти отца узнал от брата; свидетель Максимов В.А. пояснил, что об обстоятельствах ДТП узнал со слов сына Максимова А.В. Тот рассказал, что на его встречную полосу выехал автомобиль ВАЗ, сын применил экстренное торможение, выехал на полосу встречного движения и съехал на обочину, где и произошло столкновение.
Сотрудники ГИБДД МОВД России по Тульской области пояснили следующее: свидетель ФИО13 показал, что на месте происшествия расположения автомобилей он не помнит, но обе машины находились на полосе движения ВАЗ 21150, при этом автомобиль ВАЗ был на своей полосе движения немного под углом. Со слов ФИО25 он знает, что ранее автомобиль "KIA RIO" на большой скорости обогнал его и впереди движущуюся "Газель", проехав далее через 3-5 мин, он увидел ДТП. ФИО25 пояснял, что он подошел к водителю"KIA RIO", что бы оказать помощь и услышал как тот говорил вслух: " Я же ему показывал, что уйду"; свидетель Журин дал аналогичные показания о том, что по прибытию на место ДТП там находились две машины с сильными механическими повреждениями. Автомобиль ВАЗ-21150 стоял на правой полосе обочины практически перпендикулярно обочине. Со слов водителя Максимовым узнал, что тот ехал по свей полосе, но на встречном направлении выехал водитель ВАЗ; свидетель ФИО14 показал, что водитель Максимов пояснил, что из-за поворота на его встречную полосу выехал автомобиль ВАЗ и для предотвращения ДТП он выехал на встречную полосу на обочину. ВАЗ вернулся на свою полосу, после чего произошло столкновение; свидетель ФИО15 дал аналогичные показания о том, что Максимов пояснял, что на его сторону движения выехал ВАЗ и для предотвращения столкновения он выехал на встречную сторону движения; свидетель ФИО16 пояснил, что на месте ДТП стояли две машины, со слов водитель Максимов знает, что водитель ВАЗ выехал ему на встречную полосу.
Давая оценку приведенной совокупности доказательств, апелляционный суд приходит к следующему.
Все они последовательны, не содержат существенных противоречий и объективно подтверждаются материалами дела. Оснований ставить их под сомнение не имеется. Из этих доказательств вырисовываются обстоятельства ДТП и факт нарушения водителем Максимовым ПДД, что стороной защиты не оспаривалось. Однако установленных обстоятельств недостаточно, чтобы признать Максимова виновным в неосторожном преступлении предусмотренным ч.3 ст.264 УК РФ.
В соответствии с п.5 ч.1 ст. 73 УПК РФ доказыванию подлежат обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния. Поэтому проверке подлежала также и версия защиты о действиях Максимова в состоянии крайней необходимости. Суд первой инстанции этого указания закона в должной мере не учел.
Так вывод суда о том, что по делу не установлено признаков крайней необходимости в действиях Максимова, поскольку все утверждения защиты опровергаются исследованными в судебном заседании письменными доказательствами, признанными судом достоверными, в действительности, никакими достоверными доказательствами не подкреплен.
Решающими в проверке версии осужденного являлись письменные доказательства, а именно экспертные исследования N 539/540 от 28.04.2020 (эксперт ФИО17) ( т.3 л.д.58- 66) и N 4109/1-7, 4110/7-1 от 10 июля 2020 года ( эксперты ФИО18 и ФИО19) (т.3 л.д. 81-86). Однако суд, в нарушении требований ст. 87 УПК РФ, их не проверил путем сопоставления друг с другом, а также с другими доказательствами по делу, не указал какие именно сведения, если они имеются, опровергают версию защиты. В приговор просто перенесены доказательства из обвинительного заключения.
Апелляционный суд, с целью устранения допущенного нарушения закона, проверил версию защиты о действиях Максимова в состоянии крайней необходимости и установил следующее.
Действительно, вышеуказанные экспертные исследования проведены на основании сведений, содержащихся в проверке показаний Максимова на месте происшествия со схемой и фототаблицей. Согласно ним, автомобиль "KIA RIO", на момент обнаружения движущегося по его полосе автомобиля ВАЗ, следовал в сторону Белева по своей полосе движения на расстоянии 4,1м от края проезжей части слева, а автомобиль ВАЗ двигался в сторону Тулы на расстоянии 3,6м. Расстояние между транспортными средствами составляло 90,5 м. Место столкновения автомобиля "KIA RIO" находилось на расстоянии 45,5 м., от автомобиля ВАЗ-48,8 м. При этом Максимов продемонстрировал траекторию движения автомобиля "KIA RIO" до момента столкновения; относительно траектории движения автомобиля ВАЗ от момента, когда он его увидел на своей полосе движения до момента столкновения, указать не смог; указал, что в момент столкновения автомобиля "KIA RIO" располагался на левой обочине по ходу движения из г. Тулы фактически параллельно проезжей части, при этом заднее правое колесо находилось на расстоянии 0,5 м. от края проезжей части, переднее правое колесо - 5,7 м. от края проезжей части. Так же в ходе осмотра установлено, что место ДТП, со стороны движения автомобиля ВАЗ, находится на расстоянии 38 м. до знака "Конец зоны запрещения обгона"и 242 м. до знака "Опасный поворот. Закругление дороги малого радиуса или с ограниченной видимостью направо", 711 м. до трех знаков "Опасный поворот. Закругление дороги малого радиуса действия или с ограниченным видимостью направо", "Обгон запрещен. Скользкая дорога": 745, 5 м. до указателя поворота налево "Дубна 13"; 856,5 м. до километрового столба "50". Данный участок дорого имеет изгиб в левую сторону с затяжным поворотом влево ( т.2 л.д.45-64);
Всем экспертам следователь задал один и тот же вопрос, суть которого, подтверждаются ли показания Максимова объективными данными по делу, а именно:
1. Произошло бы столкновение автомобиля "KIA RIO" под управлением Максимова и ВАЗ -21150 под управлением Чубанова, при условии, что водитель "KIА RIO" Максимов не менял бы первоначального движения, автомобиль "ВАЗ-21150" изменил бы траекторию вправо (по ходу движения) при обстоятельствах, указанных свидетелем Максимовым в ходе проверки его показаний на месте, проведенной 18 февраля 2020 года?
2. Соответствуют ли (с технической точки зрения) показания свидетеля Максимова в части того, что на момент столкновения управляемый им автомобиль "KIА RIА" располагался на левой ( по ходу его первоначального движения) обочине, параллельно краю проезжей части ( на расстоянии ) 0,5 м. и 0,57м. от края проезжей части до осей правого заднего и правого переднего колес) и скорости его движения были близки к 0, действительному механизму столкновения и расположению транспортных средств после дорожно- транспортного происшествия?
3. Могло ли столкновение автомобиля "KIА RIO" и ВАЗ-21150 произойти в месте, указанном свидетелем Максимовым в ходе проверки его показаний на месте, при условии, что на момент столкновения скорость управляемого им автомобиля "KIА RIO" была близка к 0, а автомобиль ВАЗ-21150 двигался без торможения, со скоростью равной 90 км/ч?
4. Где (на проезжей части или на обочине) расположено место столкновения автомобилей "KIА RIO" и ВАЗ-2150?
5. Как относительно границ проезжей части должен был располагаться на момент столкновения автомобиль "ВАЗ-21150", с учетом конечного расположения транспортных средств, и установленного угла между продольными осями автомобилей в момент их первоначального контактирования?
Эксперт, проводивший исследование N 539/540 от 28 апреля 2020 года пришел к следующим выводам.
1. На первый вопрос ответить не представляется возможным.
2. С технической точки зрения показания свидетеля Максимова в части того, что на момент столкновения управляемый им автомобиль "KIА RIO" располагался на левой по ходу его первоначального движения) обочине соответствует заявленным им обстоятельствам ДТП, поскольку не противоречат установленному при решении четвертого вопроса данного заключения месту столкновения транспортных средств.
Определить экспертным путем состоятельность показаний свидетеля Максимова в той части, где он указывает численные значения расположения осей правых колес автомобиля относительно края проезжей части на момент окончания дорожно-транспортного происшествия, не представляется возможным по причинам, изложенным в исследовательской части заключения; установить экспертным путем факт движения или неподвижного состояния автомобиля "KIА RIO" в момент удара при столкновении не представляется возможным.
3. В заданной дорожно-транспортной ситуации при решении четвертого вопроса постановления установлено место столкновения транспортных средств, а именно "столкновения автомобилей "KIА RIO" и ВАЗ 21150 произошло за пределами проезжей части дорого, на правой обочине (по ходу движения в направлении г. Тула)". Определить точные координаты места столкновения транспортных средств с указанием численных значений, привязок к элементам дороги, как относительно ширины, так и относительно протяженности дороги, при скорости движения транспортных средств до момента столкновения, указанных свидетелем Максимовым, экспертным путем не представляется возможным.
4 Столкновение автомобилей "KIА RIO" и ВАЗ-21150 произошло за пределами проезжей части дороги, на правой (по ходу движения в направлении г. Тулы) обочине. Определить точные координаты места столкновения транспортных средств с указанием численных значений, привязок к элементам дороги, как относительно ширины, так и относительно протяженности дороги, экспертным путем не представляется возможным.
По причинам, изложенным в исследовательской части заключения, установить характер и траекторию движения автомобиля "ВАЗ-21150" до и после столкновения, экспертным путем не представляется возможным. / т. 3 л.д.58/
В судебном заседании, давая пояснения о невозможности ответа на первый вопрос эксперт ФИО20 подтвердил свои выводы и одновременно пояснил, что эксперты рассматривают конкретную ситуацию, т.е. то, что произошло на самом деле, а не то, что произошло бы при гипотетических обстоятельствах.
Точно такие же вопросы были предложены на разрешение экспертам проводившим исследование N.N. 4109/7-1, 4110/7 -1 от 10.07.2020 г.
Эксперты пришли к выводу, что вопрос N 1 сводится к тому, располагал ли водитель "KIА RIO" возможностью предотвратить столкновение при условии выполнения правил ПДД РФ. В соответствии с этим они заключили, что водителю автомобиля "KIА RIO", в данной дорожной обстановке, при обстоятельствах, указанных в постановлении, с технической точки зрения было необходимо действовать в соответствии с требованиями пунктов 1.3, 1.4, 9.1.1, 9.4, 9.9. и 10.1 ПДД РФ, что означает, что ему изначально, при каких бы то ни было условиях, следовало двигаться в пределах своей правой стороны проезжей части (как можно ближе к правому краю), не допуская выезда сначала на встречную сторону проезжей части через линию дорожной разметки 1.11 (прерывистая линия расположенная слева), поскольку пересекать ее запрещено во всех случаях и уж тем более выезжать на встречную обочину, движение по которой запрещено. В случае, если какие-либо действия водителя встречного автомобиля ВАЗ-21150 были восприняты водителем "KIА RIO", как создающие опасность для его движения, то ему необходимо было применить только меры к снижению скорости (к торможению), оставаясь в пределах своей (правой) стороны проезжей части, поскольку какие-либо маневры при возникновении опасности, тем более связанные с выездом на полосу встречного движения и встречную обочину через осевую линию дорожной разметки 1.11 Правилами не регламентированы; в указанной дорожной обстановке, поскольку к моменту столкновения автомобиля ВАЗ-21150 успел полностью освободить сторону проезжей части автомобиля "KIА RIO" то, согласно существующим методикам, соблюдение водителем "KIА RIO" требований пунктов 1.3, 1.4, 9.1.1, 9.4, 9.9. и 10.1 ПДД РФ, а именно, отказ от выезда по каким либо причинам на левую встречную полосу дороги исключал бы ДТП (столкновение встречным автомобилем ВАЗ-21150 на встречной для автомобиля "KIА RIO" стороне дороги (обочине) независимо от того, выезжал ли до ДТП автомобиль ВАЗ-21150 на полосу встречного движения, поскольку в любом случае к моменту ДТП он ее полностью покинул.
Отвечая на вопросы NN 2 и 3 эксперты заключили, что с технической точки зрения показания водителя автомобиля "KIА RIO" в той части, что в момент столкновения его автомобиль располагался на левой, по ходу его первоначального движения направления в г. Белев не противоречат исследованиям, проведенным по вопросу N 4 постановления, в ходе которых было установлено, что место столкновения транспортных средств (далее ТС) было расположено на указанной обочине, т. е. вполне могло иметь место в действительности. Высказаться экспертным путем о состоятельности показаний водителя автомобиля "KIА RIO" в той части, располагался ли в момент столкновения его автомобиль "KIА RIO" параллельно к продольной оси дороги на расстоянии, указанном в условиях самого вопроса, либо же под каким-либо углом и на других расстояниях, в данном случае не представляется возможным, поскольку не зафиксировано следов колес "KIА RIO" до столкновения, которые могли бы характеризовать его траекторию движения и расположения на дороге в момент столкновения; по поводу показаний водителя "KIА RIO" относительно скоростей движения ТС следует отметить, что анализ вещественной обстановки на месте ДТП указывает на то, что в момент столкновения кинетическая энергия автомобиля " ВАЗ-21150" была большей, чем у автомобиля "KIА RIO", а значит наиболее вероятно и скорость автомобиля ВАЗ-21150 была выше; высказаться более предметно по поводу состоятельности показаний водителя автомобиля "KIА RIO" относительно числовых значений скорости ТС перед происшествием экспертным путем не представляется возможным, ввиду не зафиксированности в протоколе и схеме следов торможения ТС, а утвержденных и достаточно апробированных методик, позволяющих установить скорость ТС по их деформации в настоящее время не имеется. При этом следует отметить, что определить в данном случае находился ли автомобиль "KIА RIO" в движении в момент столкновения или остановился, так же не представляется возможным, поскольку в обоих случаях повреждения ТС и их конечное положение на дороге могут быть одинаковы.
На вопрос N 4 эксперты ответили, что исходя из анализа вещественной обстановки, зафиксированной в протоколе осмотра места происшествия в связи с ДТП, схем и фототаблиц с учетом повреждений ТС, которые зафиксированы в протоколе осмотра ТС и проиллюстрированы фотографиями, можно говорить о том, что местом столкновения передней торцевой части автомобиля "KIА RIO", с торцевой частью движущегося ему навстречу автомобиля ВАЗ-21150 было расположено на правой по ходу первоначального направления движения автомобиля ВАЗ 21150 в сторону г. Тулы стороне дороги соответственно встречной для "KIА RIO", за пределами проезжей части, на правой по ходу движения в сторону г. Тулы обочине перед пределами проезжей части, перед началом образования основной концентрации осыпи обломков ТС; установить более точные координаты места столкновения ТС, как точки на плоскости с указанием цифровых привязок относительно элементов дороги, действительное расположение автомобилей относительно элементов дороги в момент первичного контакта при столкновении, действительные траектории движения ТС до ДТП не представляется возможным, поскольку в протоколе осмотра ДТП и схеме совершения административного правонарушения не зафиксировано следов колес ТС до столкновения, только при наличии которых в экспертной практике, согласно существующих методик, возможно установить действительное расположение автомобилей на проезжей части в момент столкновения и определить действительные траектории, по которым происходило их сближение до момента ДТП.
Вопрос 5. В экспертной практике действительные траектории движения ТС, а соответственно и их действительное положение относительно элементов дороги в тот или иной момент времени, могут характеризоваться только следами колес на дороге.
Поскольку в протоколе осмотра места происшествия в связи с ДТП и схемой места происшествия совершения административного правонарушения не зафиксировано каких-либо следов колес обоих ТС, оставленных ими до момента столкновения и непосредственно перед ними, то установить действительные траектории движения автомобилей "KIА RIO" и ВАЗ21150 перед столкновением, а, следовательно, и действительное положение ТС относительно элементов дороги в момент ДТП с конкретной привязкой относительно элементов дороги, даже зная угол между продольными осями ТС в момент их контакта и их конечным положением, экспертным путем не представляется возможным. Однако следует отметить, что поскольку вся вещественная обстановка, образовавшаяся в результате ДТП (осыпь, обломки) полностью располагается в пределах правой обочине по ходу первоначального направления движения автомобиля ВАЗ -21150 в сторону г. Тула, то следовательно, по какой бы траектории не двигался ВАЗ-21150 до ДТП, непосредственно к моменту столкновения он полностью находился в пределах своей правой обочины стороны дороги, т.е., даже если водитель автомобиля ВАЗ-21150 по какой-либо причине до ДТП и выезжал на полосу встречного движения, как об этом говорит водитель "KIА RIO", но объективно ни чем не подтверждается, то к моменту столкновения водитель ВАЗ-21150 успел полностью освободить встречную для себя дорогу, тем самым уже не создавая помех встречному ТС, движущемуся в направлении г. Белев.
Проверяя и оценивая эти экспертные исследования, апелляционный суд приходит к следующему.
Эксперты, проводившие исследование NN 4109/7-1, 4110/7-1, первый вопрос следователя по сути заменили на другой, который сформулировали сами для себя, а именно: какие ПДД нарушил водитель Максимов и как в соответствии с указанными Правилами он должен был действовать в сложившейся дорожно-транспортной обстановке. Отвечая на этот вопрос, эксперты признали водителя Максимова нарушителем ПДД. В данном случае было доказано доказанное, поскольку сторона защиты не оспаривала нарушение правил ПДД, поясняя, что Максимов нарушил их в состоянии крайней необходимости. Поэтому ответ экспертов на 1 вопрос исследования, значения для доказывания вины Максимова не имеет. Соответственно, не имеет значение и метод исследования, на который сослались эксперты, но не раскрыли его содержания. Единственное замечании по первому вопросу заслуживает только суждение о том, что водителю Максимову изначально при всех условиях следовало двигаться в пределах своей правой стороны, не допуская выезда на встречную полосу и обочину, поскольку пересечение линий дорожной разметки ПДД запрещено во всех случаях. В связи с этим возникает вопрос - мог ли водитель Максимов знать заранее какие действия предотвратят столкновение автомобилей и какие возможны варианты действий водителя ВАЗ - 21150, выехавшего на встречную полосу движения? Какое значение для дела имеет один из вариантов возможного развития событий, если водитель ВАЗ 21150 освободил встречную полосу движения уже после того, как водитель Максимов совершил маневр в состоянии крайней необходимости?
Приведенное суждение экспертов само по себе является неправовым и неприемлемым, поскольку, вне зависимости от конкретных условий дорожно-транспортной ситуации, ставят обязанность соблюдать ПДД выше конституционных ценностей - права на жизнь человека, защиту законных интересов личности.
Данное замечание основано на правовой позиции Конституционного Суда РФ, высказанной в определении от 16 июля 2015 года N 1782 - О, согласно которой не имеет признаков уголовной ответственности противоправное нарушение ПДД, повлекшее по неосторожности последствия указанные в ст.264 УК РФ, если такие действия были совершены в состоянии крайней необходимости, т.е. для устранения опасности, непосредственно угрожавшей личности и правам данного лица.
Давая пояснения по вопросу N 1, эксперт ФИО17 показал в суде, что такой вопрос является гипотетическим и эксперт не может на него ответить, поскольку в деле нет данных для его обоснования.
В судебном заседании все эксперты в пояснениях высказывали, по существу, единую точку зрения на невозможность экспертным путем ответить на вопрос N 1, поскольку в протоколах осмотра места происшествия и схемах к нему не зафиксированы следы колес автомобилей, а значит невозможно установить траекторию движения автомобилей до столкновения, скорость и характер движения автомобилей.
Таким образом, сведения, содержащиеся в ответе на вопрос N 1 в заключении NN 4109/7-1, 4110/7-1 от 10.07.2020 года, свойством относимости к версии защиты не обладают и соответственно ее не опровергают.
Сведения, содержащиеся в ответах экспертов на все другие вопросы исследования, так же не опровергают версию защиты.
Специалисты ФИО21 и ФИО22, вызванные в суд защитой, по существу высказали схожую позицию и обращали внимание, что материалы ДТП не позволяют судить о траектории движения автомобилей.
Давая оценку показаниям осужденного Максимова, суд принимает во внимание, что они в целом последовательны, не содержат существенных противоречий и подтверждаются материалами дела; доводы осужденного о невиновности, доказательствами, представленными обвинением, не опровергнуты.
Действительно, они исключают возможность установить траекторию движения автомобилей до столкновения и, соответственно, выяснить, когда возник момент опасности для водителя Максимова.
Между тем, на важность выяснения момента возникновения опасности указывается в п.7 Постановления Пленума Верховного суда от 09.12.2008 г. (в редакции от 24.05. 2016 года) "О судебной практике по делам о преступлениях связанных с нарушением правил дорожного движения", согласно которого, при решении вопроса о технической возможности предотвращения ДТП судам следует исходить из того, что момент возникновения опасности для движения определяется в каждом конкретном случае, с учетом дорожной обстановки, предшествующей ДТП. Опасность для движения следует считать возникшей в тот момент, когда водитель имеет объективную возможность ее обнаружить".
Поскольку невозможно установить траекторию движения сближавшихся автомобилей до их столкновения, скорость и характер их движения, значит невозможно проверить доводы, когда реально возник момент опасности для водителя Максимова. Поэтому невозможно, в соответствии с правилами судебного доказывания, установить была ли угроза для водителя Максимова реальной или мнимой, правомерно или неосторожно он действовал в конкретной дорожно-транспортной обстановке.
По делу достоверно установлено только место столкновения автомобилей под углом 135-140 градусов между продольными осями автомобилей "KIA RIO" и автомобиля ВАЗ-21150 в момент их первоначального контакта на обочине, прилегающей к полосе движения в сторону г. Тулы. На основании этого единственно достоверно установленного существенного обстоятельства дела можно строить различные предположения о возможных сценариях ДТП и выводы о виновности или невиновности осужденного Максимова, однако суд не может строить свои выводы на предположениях.
Поэтому, представленные стороной обвинения доказательства влекут неустранимые сомнения в виновности осужденного Максимова в совершении преступления предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ. При этом исчерпаны все возможности для собирания новых доказательств, а версия осужденного о действиях в состоянии крайней необходимости не опровергнута.
В соответствии с ч.4 ст.302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.
Согласно ст.49 Конституции РФ все неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого.
В соответствии с п.17 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 29 ноября 2018 года N 55 " О судебном приговоре", в силу принципа презумпции невиновности обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, все неустранимые сомнения толкуются в пользу подсудимого.
Апелляционный суд признает, что Максимов действовал в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности непосредственно угрожавшей его личности и правам, при том, что эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости.
Так опасность лобового столкновения автомобилей была реальной, что требовало устранения угрозы личности и правам Максимова Его защитные действия были своевременны и, с целью устранения опасности угрожавшей его личности и правам, водитель Максимов правомерно нарушил ПДД, пересек полосу встречного движения и выехал на обочину. У водителя Максимова отсутствовала возможность устранить опасность иными средствами, поскольку выезд на обочину в попутном направлении не предотвращал лобового столкновения автомобилей, т.к. автомобиль ВАЗ -21150 направлялся на него во встречном направлении с его полосы движения и прилегавшей к ней обочине. Кроме того, выезд за обочину был невозможен из-за снежного бруствера. Доказательств того, что такой бруствер отсутствовал стороной обвинения не представлено. Предотвращенный действиями водителя Максимова вред от лобового столкновения автомобилей является не меньшим, чем от столкновения автомобилей под углом 135-140 градусов. Признаки превышения пределов крайней необходимости, указанных в ч.2 ст. 39 УК РФ в действиях Максимова А.В. отсутствуют.
Таким образом, вина Максимова А.В. в совершении преступления предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ не доказана, а потому в соответствии с п.2 ч.1 ст.24 и п.2 ч.1 ст.27 УПК РФ уголовное преследование в отношении него подлежит прекращению, а он оправданию, поскольку в его действиях отсутствует состав преступления.
Апелляционный суд отменяет обвинительный приговор Одоевского районного суда Тульской области от 5 марта 2021 года в отношении Максимова А.В., по основаниям, предусмотренным п.1 ч.1 ст. 398-15 УПК РФ, ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела. Максимов А.В. в соответствии с п.3 ч.2 ст. 302 УПК РФ и по основаниям, предусмотренным п.2 ч.1 ст.24 и п.2 ч.1 ст.27 УПК РФ подлежит оправданию за отсутствием в его действиях состава преступления.
Что касается доводов адвоката Горелова В.Е. о нарушении права обвиняемого на защиту, то суд приходит к следующему.
В п.19 постановления Пленума Верховного суда РФ от 30 июня 2015 года N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном процессе" обращается внимание судов на то, что по смыслу части 2 ст.389.9 УПК РФ отмена оправдательного приговора по мотивам нарушения права обвиняемого на защиту не допускается".
С учетом того, что обвинительный приговор отменяется и выносится оправдательный приговор, суд считает, что нет необходимости проверять доводы защиты о процессуальных нарушениях, а так же фактах нарушения права на защиту обвиняемого, допущенные в ходе досудебного и судебного судопроизводства, поскольку при любом положении дел оправдательный приговор не может быть отменен по указанным основаниям.
Также, в связи с отменной приговора, отсутствует предмет проверки для апелляционного представления прокурора, а потому суд прекращает по нему производство.
Судьба вещественных доказательств подлежит разрешению в соответствии с п.5 ч.3 ст.81 УПК РФ.
Поскольку допущенное судом первой инстанции нарушение устранено, приговор отменен, а имеющаяся в деле совокупность доказательств позволяет вынести новое судебное решении, суд апелляционной инстанции, руководствуясь ст.389-23 УПК РФ, выносит оправдательный приговор.
Апелляционная жалоба защитника адвоката Горелова В.Е. подлежит удовлетворению.
На основании вышеизложенного и руководствуясь ст.ст.389-20, 389-23, 389-28, 389-33 УПК РФ суд
приговорил:
Приговор Одоевского районного суда Тульской области от 5 марта 2021 года в отношении Максимова Алексея Владимировича отменить.
Признать Максимова Алексея Владимировича невиновным и оправдать его по обвинению в совершении преступления предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ и п.2 ч.1 ст.27 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления и производство по делу прекратить.
Избранную в отношении Максимова Алексея Владимировича меру пресечения в виде подписки о невыезде отменить.
Признать за Максимовым Алексеем Владимировичем право на реабилитацию, которая осуществляется в порядке установленным гл.18 УПК РФ.
Вещественные доказательства по уголовному делу автомобили "KIA RIO", государственный регистрационный знак Т590ЕС71 и ВАЗ-21150, государственный регистрационный номер Р657ВХ71, передать владельцам автомобилей или их представителям.
Апелляционный приговор может быть обжаловано в кассационном порядке в соответствии с главой 47.1 УПК РФ.
Кассационная жалоба на указанный приговор может быть подана в судебную коллегию по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в течение шести месяцев со дня вынесения решения, а оправданным и потерпевшим в тот же срок со дня получения копии апелляционного постановления.
Оправданный и представитель потерпевшего вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении материала судом кассационной инстанции.
Председательствующий


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка