Постановление Костромского областного суда от 14 сентября 2021 года №22-902/2021

 
КОСТРОМСКОЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
 
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
 
от 14 сентября 2021 года Дело N 22-902/2021
14 сентября 2021 года город Кострома.
Костромской областной суд в составе:
председательствующего судьи А.Н. Андриянова,
при секретаре Н. В. Грачёвой,
с участием: прокурора отдела прокуратуры Костромской области Т. А. Смирновой,
осуждённого М. В. Калекина,
защитника - адвоката А. Н. Руденка,
рассмотрел в открытом апелляционном судебном заседании уголовное дело в отношении
Калекина Михаила Витальевича, родившегося ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, ранее не судимого,
по апелляционной жалобе его защитника - адвоката А. Н. Руденка
на приговор Красносельского районного суда Костромской области от 26 июля 2021 года,
которым он осуждён по п. "з" ч.2 ст. 112 УК РФ к лишению свободы сроком на 2 года.
На основании ст. 73 УК РФ это наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года, в течение которого он обязан раз в месяц являться на регистрацию в уголовно-исполнительную инспекцию и не изменять своего места жительства без её уведомления.
До вступления приговора в законную силу мера пресечения оставлена ему в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.
Удовлетворён иск потерпевшей Ю.А.Т. о взыскании с него компенсации морального вреда, причинённого преступлением - с осуждённого взыскано в её пользу 250 000 рублей. Приговор в этой части не обжалован.
По делу решена судьба вещественных доказательств.
Доложив материалы дела, заслушав осуждённого и защитника, поддержавших доводы апелляционной жалобы, прокурора, возражавшую против её удовлетворения, суд
установил:
М. В. Калекин признан виновным в том, что 04 ноября 2018 года около 09 часов 30 минут в частном доме в д. Кузьмино Красносельского района в состоянии алкогольного опьянения из личной неприязни умышленно выстрелил в пах лежащей на кровати потерпевшей Ю.А.Т. из пневматической винтовки, причинив ей средней тяжести слепое пулевое ранение мягких тканей правой ноги и тазовой области справа, с входной раной и кровоподтёком по внутренней поверхности правого бедра в верхней трети, инородным телом (пулей) в мягких тканях малого таза справа, сопровождавшееся формированием свищевого хода, вызвавшее длительное расстройство её здоровья на срок более 21 дня.
Преступление совершено при обстоятельствах, более подробно изложенных в приговоре.
Вину по предъявленному обвинению М. В. Калекин не признал, настаивая, что выстрел был непреднамеренный.
В апелляционной жалобе его защитник - адвокат А. Н. Руденок с приговором суда не согласен, считает его необоснованным и незаконным, указывая следующее.
На предварительном следствии, а затем и в суде осуждённый Калекин виновным себя в инкриминируемом преступлении не признавал, показав, что выстрел из пневматической винтовки им был произведён в потерпевшую Ю.А.Т. не умышленно, а случайно. Умысла и повода на причинение ей телесных повреждений у него не было, а конфликтная ситуация надумана потерпевшей спустя некоторое время.
Анализируя показания осуждённого, защитник считает, что они подтверждаются объективными обстоятельствами, а также первоначальными пояснениями потерпевшей, которая, обращаясь в травмпункт за медицинской помощью в тот день заявила, что ранение ей причинено при неосторожном обращении с пневматической винтовкой, то есть без какого-либо сомнения оценивала действия Калекина как неосторожные.
Избранная же в дальнейшем позиция потерпевшей, обвинявшей Калекина в её умышленном ранении исключает её первоначальные пояснения. Между тем, как считает защитник, при приведённых протерпевшей обстоятельствах, что на её замечание не вмешиваться в разговор с сожителем Ж., Калекин взял винтовку, подошел к кровати, упёр ствол ей в пах и выстрелил, для неё не должно было быть и малейшего сомнения в умышленном выстреле. Поэтому, не поддаётся никакому другому объяснению такая позиция потерпевшей, как оговор Калекина, основание для которого, по мнению защитника, кроется скорее всего в размере компенсации морального вреда.
К показаниям присутствовавшего при выстреле свидетеля Ж., защитник предлагает относиться критически, поскольку у них с потерпевшей семья, и он заинтересован в исходе дела в её интересах.
Защитник отмечает, что после произошедшего они все мирно расстались, Калекин М.В. предоставил медицинские компоненты для обработки раны и решилвопрос с такси. И, если Т. и Ж. изначально считали бы действия Калекина умышленными, то их отношение к последнему не осталось бы незамеченным присутствовавшему там же владельцу винтовки Б. (умер), но в его объяснении нет подтверждения их показаниям об умышленном выстреле.
Показания осуждённого об обстоятельствах случайного выстрела, и с какого места он был произведён, были стабильны. Указанное Калекиным место его нахождения в момент выстрела, в том числе и при проверке показаний на месте, которые впоследствии оценивались судебно-медицинским экспертом при проведении ситуационной экспертизы, сообщала и сама потерпевшая. Этот факт она подтвердила в судебном заседании.
Но затем, когда свидетель Ж. заявил в суде, что Калекин для произведения выстрела подошел не к торцу кровати, а с левого бока, Т. изменила свои показания, заявив, что было именно так, как показал Ж..
Изменение показаний о месте нахождения Калекина в момент выстрела, на которых она настаивала на протяжении всего следствия, а затем и в суде, является подтверждением недоверия к правдивости её показаний. При описанных потерпевшей подробностях происшествия, невозможно, как считает защитник, ошибиться в описании нахождения Калекина в момент выстрела.
В качестве доказательства умышленных действий Калекина суд ссылается на заключение ситуационной медико-криминалистической экспертизы от 30.04.2021г., согласно которой по версии N 1 и N 2, т.е. потерпевшей Т. и свидетеля Ж. не исключено причинение этого огнестрельного ранения, а по версии Калекина - исключено. Но, как пояснил в суде Калекин по этому поводу, он может утвердительно указать только место, с которого был произведён выстрел, а в каком положении относительно потерпевшей находилась винтовка и сама потерпевшая в момент выстрела, он сказать не может. Первоначальная версия потерпевшей была сходна с версией Калекина и допрошенный в суде судебно-медицинский эксперт Б.Т.В. не исключил возможность причинения пулевого ранения и при других ситуационных обстоятельствах, в том числе и с места, указанного Калекиным.
Калекиным суду предъявлена фотография, на которой запечатлена потерпевшая незадолго до случившегося. Её положение в кровати не совпадает с тем положением, на которое она указывает при проверке показаний на месте. К тому же, подход к кровати в указанное потерпевшей место, как видно с фотографии и со слов Калекина, затруднён, он узок. И подходить с винтовкой возможно только боком.
Данная версия потерпевшей является ещё одним подтверждением оговора Калекина в умышленном выстреле. При возникновении умысла у Калекина была возможность без преодоления препятствий произвести прицельный выстрел в любую часть её тела.
Если бы у Калекина были мотивы и умысел на её пулевое ранение, то его действия сочетались бы с агрессивностью, причем явной не исключающей и словесные высказывания, однако это никем не отмечено, в том числе и потерпевшей.
Защита считает, что судом необоснованно как доказательство вины Калекина признано заключение эксперта N 189 от 13.06.2021г., согласно которому у потерпевшей имелась рана мягких тканей на внутренней поверхности в верхней трети правого бедра с раневым каналом и инородным телом (пулей) в мягких тканях малого таза справа. Указанная рана сопровождалась формированием свищевого хода, повлекла длительное расстройство здоровья на срок более 21 дня и квалифицируется как средней тяжести вред здоровью, а также заключение эксперта N 437 от 24.03.2020г. с аналогичными выводами.
Согласно же заключения судебно-медицинской экспертизы N 433 от 24.04.2019г. (эксперт Кедралиев), при исследовании одних и тех же данных, сделан иной вывод о тяжести вреда здоровью, а именно, что достоверно оценить степень тяжести вреда причиненного здоровью Т. невозможно, поскольку отсутствует медицинская клиника.
В связи с тем, что экспертами одного и того же бюро на основании одних и тех же данных были сделаны разные выводы, Калекиным и защитой было заявлено ходатайство о допросе экспертов в судебном заседании.
Эксперт С. в суде пояснила, что выводы о средней тяжести вреда здоровью Т. она определилана основании того, что телесные повреждения были причинены 04.11.2018г., а при осмотре 29.11.2018г. хирургом имеется запись в медицинской карте - рана зажила, рядом имеется свищ, т.е. потерпевшая нуждалась в лечении свыше 21 дня.
Возможность заживления раны подобного вида менее 21-го дня при надлежащем лечении эксперт не исключила, но свои выводы она обосновала тем, что в медицинских документах нет данных, что Т. нарушала режим лечения.
Но такой довод, по мнению защитника, несостоятелен, поскольку потерпевшая до 29 ноября 2018 года за рекомендованным лечением вообще не обращалась. На приеме 04 ноября 2018 года ей было рекомендовано 06 ноября 2018 года обратиться к хирургу и дальнейшее наблюдение у хирурга и колопроктолога. На консультации у колопроктолога Т. не была, а к хирургу на прием явилась только 29 ноября 2018г.
При таких обстоятельствах вывод о том, что потерпевшая не нарушала режим лечения, несостоятелен. Она, как считает защитник, вообще не лечилась.
О допросе эксперта К. ходатайство осталось без удовлетворения.
Защитой заявлялось ходатайство о назначении и проведении комиссионной повторной судебно-медицинской экспертизы в отношении Т. для определения причиненного вреда здоровью по степени тяжести с учетом медикоментозной клиники, однако суд отказал в удовлетворении данного ходатайства.
Таким образом, выводы эксперта С. о том, что причиненный вред здоровью потерпевшей квалифицируется как средней тяжести, вызывают сомнение по приведенным выше обстоятельствам.
Изложенные в данной жалобе доводы о том, что телесные повреждения потерпевшей осуждённый причинил по неосторожности и доводы, вызывающие сомнение в определении тяжести вреда её здоровью изложены защитой в прениях, но они не опровергнуты в приговоре.
Таким образом, приговор Красносельского районного суда не может быть признан законным и обоснованным ввиду как фактических, так и юридических обстоятельств, в связи с чем подлежит отмене.
На основании всего изложенного защитник просит приговор Красносельского районного суда Костромской области от 26 июля 2021 года в отношении М. В. Калекина отменить и вынести оправдательный приговор.
В возражениях потерпевшая Ю.А.Т. и государственный обвинитель - помощник прокурора Красносельского района А. А. Голубев, анализируя материалы и обстоятельства дела, считают доводы защитника не состоятельными, просят оставить приговор без изменений, а его апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы сторон, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.
Вопреки доводам защитника, уголовное дело рассмотрено судом первой инстанции с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон. Право осуждённого на защиту не нарушено.
Фактические обстоятельства уголовного дела и виновность осуждённого М. В. Калекина в совершённом преступлении подтверждаются исследованными в ходе судебного следствия и подробно изложенными в приговоре доказательствами, которым, в соответствии с требованиями ст. ст. 17, 88 УПК РФ, дана оценка с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности. Эти доказательства являются достаточными для постановления в отношении него обвинительного приговора и правильной квалификации его действий.
По существу, в своей совокупности, приведённые защитником в жалобе доводы о невиновности М. В. Калекина в умышленном выстреле в потерпевшую, направлены на переоценку правильно установленных районным судом обстоятельств уголовного дела. Они не опровергают изложенные в приговоре выводы, и не свидетельствуют о том, что судом при оценке предоставленных доказательств были нарушены требования уголовно-процессуального закона, влекущие его отмену.
Оснований для переоценки фактических обстоятельств уголовного дела, изложенных в приговоре, суд апелляционной инстанции не усматривает.
Материалами дела установлено, и это стороной защиты не оспаривается, что 04 ноября 2018 года около 09 часов 30 минут в частном доме в д. Кузьмино в результате выстрела в паховую область из ненайденной пневматической винтовки, осуждённый Калекин причинил потерпевшей Т. слепое пулевое ранение мягких тканей правой ноги и тазовой области справа, с входной раной и кровоподтёком по внутренней поверхности правого бедра в верхней трети, инородным телом (пулей) в мягких тканях малого таза справа, сопровождавшееся формированием свищевого хода.
Согласно её подробным показаниям на предварительном следствии и в суде, 03 ноября 2018 года она с сожителем А.А.Ж. и Д.В.Б. отдыхали у того на даче. С собой взяли пневматическую винтовку Б.. Пока гуляли в тот день по окрестностям - стреляли из неё по бутылкам. Утром 04 ноября Калекин встал раньше всех, выпивал за столом. В 9:30 проснулась она с Ж., лежали рядом в кровати, разговаривали.
Как она прямо указывает, в этот момент между ним возникла небольшая словесная перепалка, из-за чего не помнят - Ж. что-то сказал Калекину, она что-то сказала Ж., Калекин сделал ей замечание, что не нужно с ним (Ж.) так разговаривать. На ответ, что сами разберутся, Калекин чем-то обиделся, демонстративно зарядил винтовку, что лежала рядом на столе, подошёл к ней, и, уперев ствол дульным срезом ей в пах, молча выстрелил через одеяло, причинив указанное в деле ранение. Пуля не удалена, и доставляет боль.
Аналогично потерпевшей об обстоятельствах ранения показывал свидетель Ж..
Оснований клеветать на Калекина у них не было. Как следует из их показаний и обстоятельств дела их взаимоотношения до этой выходки были дружескими. По этой причине они и оказались тогда в одной компании на даче родителей осуждённого. Поэтому их поведение строилось с учётом всех этих обстоятельств, и Т., сначала выгораживая стрелка, сообщила в травмпункте о случайности выстрела и о саморанении. Так в медицинской карте есть запись с её слов, что ранение её случайно ранил сожитель.
Однако травма оказалась куда более серьёзной, чем они все предполагали. Пулю не удалили, операция сложная и дорогая. Поэтому на следующий же день потерпевшая раскрыла все обстоятельства произошедшего, и их с Ж. пояснения и показания в этом были последовательны, подробны и не противоречивы.
Они были неточны в несущественных деталях, касательно точного местоположения Калекина во время выстрела, поскольку произошедшего никто не ожидал, но в остальном, на протяжении всего прошедшего времени оба, дополняя друг друга однозначно указывали, что Калекин, обидевшись на неё из-за малозначительного повода, зарядил винтовку свинцовой пулей, приведя в боевое состояние, подошёл к лежавшей на кровати Т., и через одеяло в упор выстрелил ей за это в промежность.
О том, что это Калекин выстрелил в Т. следует и из объяснения их товарища Б.Д.В.., на которое указывает защитник. Хотя в нём действительно не раскрываются подробности произошедшего в виду его неосведомлённости, но в объяснении указывается - со слов друзей он узнал, что "Михаил (Калекин) выстрелил из пневматической винтовки Ю. - подруге Ж.. Данная винтовка принадлежит Михаилу Калекину. Что именно произошло в комнате на даче я не видел, так как в это время выходил в туалет"(т.1 л.д.17).
Вопреки доводам защиты, показания потерпевшей и свидетеля Ж. категорически подтверждаются приведёнными в приговоре результатами следственных и судебных экспериментов, судебных медицинских экспертиз и заключением ситуационной медико-криминалистической экспертизы о характере и степени тяжести нанесённого потерпевшей вреда, направлении раневого канала и невозможности причинения этого ранения при описываемом Калекиным случайном выстреле, когда, как он указывает, не собирался в неё стрелять и выстрелил нечаянно - удаляясь от кровати, держал винтовку наперевес на расстоянии от потерпевшей, и просто в этот момент палец сорвался случайно на спусковой крючок, осуществив этот выстрел.
Показания потерпевшей и свидетеля не менялись существенно, вносившиеся в них поправки не изменяли картину произошедшего, поскольку имело значение не точное местонахождение Калекина в момент выстрела, на чём настаивает защита, а его механизм.
Механизм ранения, сообщённый потерпевшей и Ж., всегда и категорично заявлявших об умышленном выстреле в упор, в отличие от версии Калекина, полностью подтвердился при ситуационной медико-криминалистической экспертизе (т.2 л.д. 206-241), проведённой по инициативе суда с исследованием результатов судебного эксперимента; всей медицинской документации, представленной потерпевшей, результатами её обследования на томографе и компьютерным моделированием выстрела.
Результаты исследования, подтверждающие версию потерпевшей, подробно подтвердил при допросе в суде эксперт Т.В.Б..
Оценивая все эти доказательства и доводы апелляционной жалобы в этой части, суд апелляционной инстанции приходит к убеждению, что объяснения осуждённого и попытки оправдать произошедшее результатом неосторожного обращения с оружием, не имеют ничего общего с реальностью и фактическими обстоятельствами дела.
Учитывая его давние, как описывает осуждённый, навыки обращения с оружием, внешние технические характеристики той винтовки, из которой был произведён выстрел, представленной в деле на фотоснимках в руках Калекина накануне происшествия (т. 2 л.д. 130), и наличие предохранительных систем, согласно которым массивная защитная спусковая скоба в совокупности с удобным удержания прикладом и пистолетной рукоятью не допускают произвольного попадания указательного пальца руки на спусковой крючок для его случайного нажатия. Поэтому описанная и продемонстрированная осуждённым неосторожность такого выстрела, не просто сведена к минимуму, а, как представляется, совсем исключена.
Кроме того, преуменьшая свою вину в произошедшем, осуждённый не смог дать логических объяснений тому, зачем он, намеренно зарядив оружие, подошёл к потерпевшей, держа винтовку на боевом взводе, если не собирался в неё стрелять (как указывает потерпевшая, это не было даже актом устрашения - он молча подошёл и выстрелил).
Против достоверности утверждения осуждённого свидетельствует и его последующее поведение - от винтовки он сразу избавился, утопив её в реке, исключив тем самым возможность её реального отыскания и проверки на предмет возможности непроизвольного выстрела. Его оправдание якобы поверьем, что попробовавшее кровь оружие держать в доме нельзя, не выглядит в данной ситуации хоть сколь-нибудь убедительным.
При таких обстоятельствах выводы суда, подробно изложенные в приговоре об умышленном выстреле, совершённом Калекиным в потерпевшую, являются обоснованными, поскольку достоверно подтверждаются представленными суду доказательствами.
Анализируя эти выводы, обстоятельства дела, характер, тяжесть и локализацию причинённой травмы, обстановку на месте происшествия, показания потерпевшей и свидетеля Ж. в совокупности с показаниями самого осуждённого, суд приходит к выводу о том, что это ранение не могло быть причинено при иных обстоятельствах, чем изложены в приговоре.
Оснований не доверять представленным стороной обвинения доказательствам, не имеется. В своей совокупности все они, дополняя друг друга, довольно ясно и чётко раскрывают картину содеянного, и дают суду апелляционной инстанции все основания для вывода о том, что именно Калекин при изложенных в приговоре фактических обстоятельствах уголовного дела произвёл в потерпевшую Т. умышленный выстрел из пневматической винтовки, принадлежавшей Д.В.Б., причинив ей указанное в приговоре ранение.
Никаких оснований полагать, что при всей приведённой качественной совокупности доказательств, потерпевшая и свидетель Ж. солгали, намерено оклеветав своего друга из корысти получить с него денежную компенсацию, не имеется.
Виновное причинение осуждённым вреда здоровью потерпевшей, установлено. Пуля, застрявшая в области её крестца, так и не удалена, доставляя потерпевшей физические и нравственные страдания. По показаниям судмедэксперта Т.В.Б., она прошла в нескольких миллиметрах от жизненно-важных внутренних органов и крупных кровеносных сосудов.
В этой связи, требования потерпевшей о компенсации материального и морального вреда, причинённого ранением, является разумным и законным правом, направленным на устранение негативных последствий противоправного деяния, и не может служить основанием для недоверия её показаниям и показаниям близкого ей Ж..
Поэтому, все тщательно проверенные и оценённые районным судом доводы защиты, приводившиеся и в суде апелляционной инстанции о том, что ранение потерпевшей произошло вследствие неосторожного обращения Калекина с пневматическим оружием, не состоятельны, основаны на субъективной оценке обстоятельств уголовного дела, и попытке представить данную ситуацию именно в таком ключе, а потерпевшую Т. и свидетеля Ж. выставить в негативном свете.
Иные доводы апелляционной жалобы, также не ставят под сомнение законность и обоснованность приговора.
Доводы защиты в пользу сомнительности причинения потерпевшей вреда здоровью, квалифицируемого как средний, опровергаются заключениями исследованных судом судебных медицинских экспертиз, с которыми защита не согласна, оценивая их результаты по своему.
Вопреки этим доводам жалобы, оспариваемые выводы экспертов достаточно ясны, понятны, подробно мотивированы и не вызывают у суда никаких сомнений в своей достоверности.
Как прямо следует из этих заключений (т.1 л.д. 81-84, 180-184),и показаний эксперта Л.О.С., причинённое потерпевшей слепое пулевой ранение повлекло за собой расстройство её здоровья на срок более 21-го дня по длительности лечения, поскольку пуля не была удалена из-за ожидаемой технической сложности операции и возможных осложнений. При движении пули окружающие ткани тела потерпевшей подверглись повреждению, а заживление сопровождалось образованием (гнойного) свищевого хода, отмеченного при её осмотре 29 ноября 2018 года, т.е. на 25-й день после ранения, что явилось его прямым следствием, а не халатным отношением потерпевшей к восстановлению своего здоровья, которую в этом упрекнуть невозможно.
Хирургическое вмешательство ей показано не было, было рекомендовано длительное медикаментозное амбулаторное лечение и медицинские консультации по необходимости, чем она и занималась всё это время.
Наличие не удалённой пули, препятствующей полному излечению потерпевшей, и наличие образовавшегося тогда свищевого хода, отмеченного в медицинской документации при её обращении на повторный приём 29 ноября 2018 года, явилось основанием для квалификации причинённого вреда её здоровью как средней тяжести, поскольку функции её опорно-двигательной системы были нарушены на длительное время, и восстановление здоровья заняло более 21-го дня с момента ранения и ещё продолжает занимать.
Всё приведённое, соответствует пункту 7.1 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утверждённых приказом Минздравсоцразвития РФ от 24.04.2008 N 194н (ред. от 18.01.2012), согласно которому квалифицирующим признаком в отношении средней тяжести вреда здоровью является временное нарушение функций органов и (или) систем организма продолжительностью свыше трех недель, т.е. более 21 дня.
Что касается отсутствия таких выводов в первоначальном заключении эксперта Р.Р.К. N 433 от 24.04.2019 (т.1 л.д.55-58), на которое ссылается защитник, то в данном заключении он не ответил на вопрос о длительности лечения потерпевшей и соответственно о степени тяжести причинённого ей вреда, поскольку оперативное лечение пациентки не проводилось и сроки лечения ему были не ясны, при этом он упустил из виду наличие записи в медицинской документации о свище рядом с раной, отмеченном экспертом С. при повторной судебной медицинской экспертизе.
Поэтому никакой необходимости в допросе эксперта К., оценки его заключения, как более достоверного или проведения по делу новой судебной медицинской комиссионной экспертизы на этом основании, у суда не имелось и доводы жалобы защитника в этой части необоснованны.
Таким образом, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что тяжесть вреда, причинённого Калекиным потерпевшей, установлена судом правильно.
При таких обстоятельствах, суд, установив и подробно оценив все обстоятельства дела, правильно квалифицировал действия М. В. Калекина в отношении Ю.А.Т. по п. "з" ч.2 ст. 112 УК РФ, как умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни человека и не повлекшее последствий, указанных в ст. 111 УК РФ, но вызвавшего длительное расстройство здоровья, совершённое с применением оружия.
Убедительные мотивы этому в приговоре подробно приведены и оснований считать их неправильными, нет.
В соответствии с ч.3 ст. 60 УК РФ, при назначении осужденному наказания суд учёл характер и степень общественной опасности совершённого преступления, сведения о его личности, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние наказания на его исправление и условия жизни его семьи.
Смягчающим наказание обстоятельством суд в порядке ч.2 ст. 61 УК РФ признал и учёл состояние его здоровья.
Отягчающим наказание обстоятельством обоснованно признано и учтено состояние опьянения, вызванное употреблением алкоголя. Учитывая характер, степень общественной опасности и фактические обстоятельства совершённого преступления, сведения о личности виновного, именно оно, по убеждению суда, способствовало его совершению, весомо понизив в тот момент уровень самооценки и контроля своих действий.
Решение об этом суд мотивировал, и оно не противоречит ч. 1.1. ст. 63 УК РФ.
Поскольку наказание ему было назначено в соответствии с требованиями Общей части Уголовного кодекса РФ, оно справедливо и не противоречит установленным ст. 43 УК РФ целям, оснований для изменения приговора в этой части суд апелляционной инстанции также не усматривает.
Поскольку в повседневной жизни М. В. Калекин характеризуется удовлетворительно, и его исправление возможно без реального отбывания назначенного наказания, применение к нему положений ст. 73 УК РФ об условном осуждении, является справедливым и отвечает целям уголовной превенции.
При всём изложенном суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для признания приговора районного суда незаконным и необоснованным, поэтому он подлежит оставлению без изменений, а апелляционная жалоба защитника - без удовлетворения.
На основании изложенного руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд
постановил:
приговор Красносельского районного суда Костромской области от 26 июля 2021 года в отношении Калекина Михаила Витальевича оставить без изменений, а апелляционную жалобу его защитника - адвоката А. Н. Руденка, - без удовлетворения.
Апелляционное постановление вступает в законную силу с момента его провозглашения и может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции через Красносельский районный Костромской области в течение шести месяцев со дня его провозглашения.
В случае кассационного обжалования осуждённый вправе ходатайствовать о своём участи в судебном заседании суда кассационной инстанции.
Председательствующий: А. Н. Андриянов.


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка