Дата принятия: 12 августа 2021г.
Номер документа: 22-900/2021
ЛИПЕЦКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 12 августа 2021 года Дело N 22-900/2021
Суд апелляционной инстанции Липецкого областного суда в составе:
председательствующего судьи Коноваловой И.А.,
при помощнике судьи Зотовой Я.А.,
с участием государственного обвинителя Федянина В.А.,
осужденного Иванова Е.В.,
защитника - адвоката Горичева Д.Л.,
потерпевших Потерпевший N 1 и Потерпевший N 2,
представителя потерпевших - адвоката Деревенских А.И.,
рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Трусова А.В., апелляционной жалобе потерпевших Потерпевший N 1, Потерпевший N 2, а также апелляционным жалобам осужденного Иванова Е.В. и его защитника-адвоката Горичева Д.Л. на приговор Елецкого городского суда Липецкой области от 31 мая 2021 года, которым
Иванов Евгений Вячеславович, <данные изъяты><данные изъяты>, уроженец <адрес>, <данные изъяты> зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, <адрес>
осужден по ч.3 ст.264 УК РФ к наказанию в виде 3 лет лишения свободы с дополнительным наказанием в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, сроком 2 года.
На основании ст.73 УК РФ наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным, установив испытательный срок 3 года, и возложить на Иванова Евгения Вячеславовича исполнение обязанностей:
- проходить регистрацию в специализированном государственном органе, осуществляющем контроль за поведением условно осужденного, два раза в месяц,
- не менять места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного.
Гражданские иски Потерпевший N 1 и Потерпевший N 2 удовлетворены полностью, взыскано с Иванова Евгения Вячеславовича:
- в пользу Потерпевший N 1 в счет компенсации морального вреда 1500 000 рублей,
- в пользу Потерпевший N 2 в счет компенсации морального вреда 1500 000 рублей.
До вступления приговора в законную силу мера пресечения оставлена прежней в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.
Решена судьба вещественных доказательств.
Доложив дело, выслушав мнение государственного обвинителя Федянина В.А., потерпевших Потерпевший N 1, Потерпевший N 2 и их представителя - адвоката Деревенских А.И,, поддержавших доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы; объяснения осужденного Иванова Е.В. и его защитника Горичева Д.Л. поддержавших доводы своих апелляционных жалоб и возражавших против удовлетворения апелляционного представления и апелляционной жалобы, суд
УСТАНОВИЛ:
Приговором Елецкого городского суда Липецкой области от 31 мая 2021 года Иванов Е.В. признан виновным в нарушении лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью людей и смерть человека.
Преступление совершено Ивановым Е.В. при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.
В апелляционном представлении государственный обвинитель Трусов А.В. просит приговор суда изменить, исключить ссылку на применение ст.73 УК РФ, назначив Иванову Е.В. наказание в виде лишения свободы на срок 3 года в колонии-поселении.
В обоснование указывает, что суд правильно изложил в приговоре фактические обстоятельства уголовного дела, установил их доказанность и квалифицировал действия Иванова Е.В. по ч.3 ст.264 УК РФ. Вместе с тем считает приговор несправедливым в виду чрезмерной мягкости, что в соответствие с п.1 п.п.4 ст.389.15 УПК РФ является основанием для отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке.
Полагает, что суд при назначении наказания недостаточно глубоко подошел к вопросу оценки характера и степени общественной опасности преступления, наступивших последствий, личности виновного, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного.
Указывает, что Иванов Е.В. нарушил правила дорожного движения, в результате чего произошло столкновение его автомобиля с автомобилем потерпевших и травмирование последних. В результате ДТП здоровью Потерпевший N 1 и беременной Потерпевший N 2 был причинен опасный для жизни тяжкий вред здоровью. Полученные в аварии беременной Потерпевший N 2 травмы и вызванные ими чрезмерные внутриутробные страдания плода потребовали экстренного оперативного родоразрешения, в результате которого родился ФИО10 Однако через непродолжительное время ФИО10 скончался от полученных в момент ДТП травм. Таким образом, нарушение подсудимым правил дорожного движения повлекло смерть человека.
Отмечает, что Иванов Е.В. свою вину не признал, в содеянном не раскаялся, не извинился перед потерпевшей стороной, мер к заглаживанию вреда, причиненного преступлением не предпринял.
По мнению стороны обвинения, смягчающим наказание Иванова Е.В. обстоятельством является лишь наличие несовершеннолетнего ребенка. Полагает, что суд необоснованно признал в качестве таковых оказание помощи потерпевшим непосредственно после совершения преступления, а также то, что он ранее ни к уголовной, ни к административной ответственности не привлекался, положительную характеристику. Полагает, что данные сведения лишь, в общем характеризуют личность Иванова Е.В.
На основании изложенного, учитывая, как было совершено преступление, в чем оно заключалось, поведение Иванова Е.В. непосредственно после совершения преступления и в последующем, избранную им позицию в ходе предварительного и судебного следствия, считает, что цели наказания не будут достигнуты, в том числе социальная справедливость не будет восстановлена, при назначении наказания с применением ст.73 УК РФ.
В апелляционной жалобе потерпевшие Потерпевший N 2, Потерпевший N 1 просят отменить приговор суда, в виду чрезмерной мягкости, вынести новое решение, назначив Иванову Е.В. наказание в виде реального лишения свободы. Указывают, что все смягчающие обстоятельства, установленные судом по делу, носят формальный характер и не отражают подлинного отношения Иванова Е.В. к содеянному. Иванов Е.В. вину не признал, в содеянном не раскаялся, не принес извинений, не принял мер для реального возмещения причиненного вреда. В результате преступных действий Иванова Е.В. они потеряли ребенка. Полагают, что осознать содеянное и исправиться последний может только в условиях реального отбывания наказания в местах лишения свободы.
В апелляционной жалобе осужденный Иванов Е.В. просит приговор суда отменить, как незаконный и необоснованны, его оправдать ввиду невиновности в совершенном преступлении.
Полагает, что уголовное дело под председательством судьи Африканова Д.С. рассмотрено с обвинительным уклоном.
Полагает, что суд в качестве основного доказательства его вины учел заключение Воронежских экспертов о месте столкновения автомобилей. По мнению суда и экспертов, осыпь будто бы образовалась от того, что он ехал после столкновения с автомобилем Нива по крайней правой полосе и осколки все это время сыпались с его автомобиля. Просит обратить внимание, что по показаниям свидетелей обвинения и самого потерпевшего ФИО33, удар в его автомобиль якобы был сильным, а в таком случае осколки бы упали в месте столкновения. В тоже время часть осколков после остановки его автомобиля остались лежать на бампере, а часть осыпались внутрь фары, что не исключил в своих показаниях эксперт Свиридов. Это указывает не о поступательном столкновении, а о касательном взаимодействии автомобилей.
Наличие осыпи в месте ее обнаружения объясняется показаниями свидетеля Кузнецова, которые суд не принял во внимание. Также на это указывает и свидетель Боев, в ходе его допроса следователем в 2019 году он показал, что он (Иванов Е.В.) переносил эту осыпь с другого места к правому краю дороги.
Поясняет, что он при даче показаний в суде не стал говорить о том, что именно он перенес осыпь на правую часть дороги, так как был уверен, что суд сам разберется в этом. Сейчас он хочет подтвердить, что это было именно так и появление этой осыпи стало следствием его действий. В тот момент он передвинул ее машинально, не думая о последствиях ДТП, поскольку хотел быстрее помочь потерпевшим из автомобиля Нива.
Обращает внимание, что механизм столкновения был именно таким, как указал эксперт Попов, а не Воронежские эксперты. Обращает внимание, что правое крыло его автомобиля было деформировано, и на нем был характерный дефект, который имел продолжение на бампере. Данные повреждения видно на фотографиях, имеющихся в материалах дела.
Также выражает несогласие с квалификаций совершенного преступления по ч.3 ст.264 УК РФ, поскольку на момент ДТП в автомобиле находилось два человека, которые получили тяжкие телесные повреждения, а не три человека (ФИО10), который по мнению суда погиб в результате этого ДТП, на тот момент он не был рожден и как физического человека его еще не было.
В апелляционной жалобе адвокат Горичев Д.Л. в защиту интересов осужденного Иванова Е.В. просит квалифицировать исследуемое ДТП, как преступление, предусмотренное ч.1 ст.264 УК РФ, в результате которого причинен тяжкий вред здоровью гражданке Потерпевший N 2; приговор суда отменить, Иванова Е.В. оправдать за отсутствием в его деянии состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.264 УК РФ либо ч.3 ст.264 УК РФ, в случае несогласия о переквалификации; при несогласии с мнением стороны защиты, просит обжалуемый приговор изменить, квалифицировать деяние Иванова Е.В. по ч.1 ст.264 УК РФ; назначить Иванову Е.В. наказание в пределах санкции ч.1 ст.264 УК РФ и освободить его от наказания на основании п."а" ч.1 ст.78 УК РФ, п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с истечением срока давности уголовного преследования, а также снизить размер компенсации морального вреда.
Указывает, что приговор подлежит отмене в связи с неправильным применением уголовного закона и несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.
По мнению стороны защиты, исследуемое преступление повлекло прерывание беременности Потерпевший N 2 и тем самым преждевременное рождение ФИО10, что образует тяжкий вред здоровью для матери, но не последующую смерть последнего, что не свидетельствует о наличии в деянии виновного всех признаков преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ, а именно о наличии наряду с основным объектом преступного посягательства - отношений по охране безопасности дорожного движения, обязательного в данном случае дополнительного объекта преступного посягательства - жизни человека.
Полагает, что экспертиза N 114/05-19 от 15.11.2019, проведена экспертами разных специальностей, следовательно, является комплексной, а не комиссионной. Судом же стороне защиты было отказано в исключении данного заключения, как недопустимого доказательства. По мнению стороны защиты, является очевидным то, что главный врач ФИО11, не является как таковым судебным экспертом, а была привлечена для дачи разъяснений по вопросам, относящимся к ее специальности, так как эксперт ФИО12 не обладает теми специальными знаниями, которыми обладает ФИО11, то есть они обладают разными специальными познаниями.
Ссылаясь на разъяснения ВС РФ, просит суд обратить внимание, что при производстве комплексной экспертизы составляется совместное заключение, однако, в нем обязательно должно быть указано, какие исследования провел каждый эксперт, какие факты лично он установил и к каким пришел выводам. Кроме того, если эксперт обладает достаточными знаниями, необходимыми для комплексного исследования, он вправе дать единое заключение по исследуемым им вопросам. Следовательно, ФИО12 не обладает достаточными знаниями, необходимыми для комплексного исследования, в связи с чем и была привлечена ФИО11 Помимо этого в заключении не приведено, какие исследования провел каждый из экспертов.
Полагает, что при производстве данной экспертизы нарушены требования ст.201 УПК РФ, что позволяет оценить ее как недопустимое доказательство.
Более того, полагает, что недопустимым доказательством является и заключение N 202/20 от 31.03.2020. Поскольку экспертом ФИО21, как при первичной, так и при дополнительной экспертизах были даны исчерпывающие ответы на все поставленные перед ним вопросы, его выводы являются последовательными и логичными. Также эксперт пояснил по каким объективным причинам он не смог ответить на определенные вопросы, поставленные перед ним. Решения об отводе эксперта ФИО21 следователем не принималось, следовательно, у него не было оснований сомневаться в обоснованности заключения и компетентности эксперта. Считает, что постановление о назначении повторной автотехнической экспертизы вынесено по надуманным основаниям, необоснованно, что противоречит требованиям ч.4 ст.7 УПК РФ, в нем не изложены мотивы ее назначения с указанием объективной причины несогласия с результатами предыдущих экспертиз.
По мнению стороны защиты, следователем допущены нарушения действующего законодательства, поскольку при назначении повторной экспертизы перед экспертами не поставлены те же вопросы, которые были предметом исследования ранее проведенных экспертиз.
Вопреки позиции суда, считает, что предупреждение экспертов ООО "Воронежский центр экспертизы" ФИО14, ФИО13 об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения и разъяснение прав, предусмотренных ст.57 УПК РФ, должно происходить в порядке, предусмотренном ч.2 ст.199 УПК РФ. Также считает, что следователем не мотивированно поручение производства повторной экспертизы экспертам экспертного учреждения "Воронежский центр экспертизы", что является нарушением закона. Более того, по мнению стороны защиты, эксперты ФИО14, ФИО13, не были уполномочены проводить данную экспертизу в рамках уголовного судопроизводства, поскольку они осуществляли свою деятельность в коммерческой организации. Просит суд оценить вышеуказанные доказательства с точки зрения их допустимости, как доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ.
Также просит обратить внимание на законность решения суда первой инстанции о возобновлении как такового судебного следствия после судебных прений 17 мая 2021 года. Поясняет, что каких-либо заявлений о необходимости предъявления суду новых доказательств, стороны в этот день не заявляли, равно, как и не сообщали о новых обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела.
Приводя анализ доказательств, указывает, что суд сам за свидетеля ФИО17 (псевдоним) определяет характер восприятия последним данного ДТП. Вместе с тем, критически оценивает показания самого подсудимого, свидетелей Свидетель N 3 и ФИО15 Однако, возникает вопрос, кто же лучше должен был запомнить дорожную обстановку и характер взаимодействия автомобилей в момент столкновения. Суд утверждает, что данные свидетели имеют непосредственный интерес в исходе дела, так как являются близкими лицами. Однако, они оказались свидетелями в силу естественных причин, поскольку следовали вместе в автомобиле. При этом суд безоговорочно признает, как доказательство вины его подзащитного показания ФИО33. Как при таких обстоятельствах, учитывая выводы государственного эксперта ФИО21 можно утверждать, что показания ФИО33 объективны, а не направлены на сокрытие возможно противоправных действий. Полагает, что неточности в показаниях свидетелей Свидетель N 3 и ФИО15 допущены в виду давности событий, а именно более трех с половиной лет.
Отмечает, что суд, как и сторона защиты не усматривает ничего компрометирующего в показаниях свидетеля ФИО17 (псевдоним), в том числе, место его остановки после ДТП. Однако, представляется странным и не логичным, что человек, "на глазах" у которого произошло ДТП и который желает оказать помощь неизвестным для него людям, проезжает мимо на значительном расстоянии, припарковавшись, пешком возвращается к месту аварии и, якобы, оказывает помощь. При этом, двигаясь по правой полосе, он дожидается, когда автомобиль Мерседес освободит полосу движения, чтобы далее проехать вперед на указанное выше значительное расстояние, а не останавливается там же, чтобы помочь пострадавшим. Также свидетель Свидетель N 1, который выбежал на улицу не более 30 секунд после аварии, должен был видеть какой-либо автомобиль под управлением свидетеля ФИО17 (псевдоним), но он об этом ничего не говорит. Полагает, что на самом деле свидетель ФИО5 И.И. (псевдоним) не ехал за автомобилем Нива, о чем свидетельствуют его же показания относительно дорожного покрытия.
В обжалуемом решении суд указывает, что показания свидетеля ФИО18 об отсутствии иных автотранспортных средств кроме столкнувшихся на том участке автодороге и в то время, противоречат признанным судом доказательствам и не объясняют объективно установленные обстоятельства. При этом, суд никоем образом не отражает то, что именно данный свидетель, в отличие свидетеля ФИО17 (псевдоним), смог пояснить под каким углом по отношению друг к другу произошло столкновение автомобилей Нива и Мерседес.
Полагает, что данное экспертами ФИО19, ФИО13 объяснение наличия осыпи на правом крае проезжей части, является не только противоречащим законам физики, но и показаниям свидетеля ФИО20 (псевдоним). Считает, что его показания о "переносе" осыпи никоем образом не связаны с расположением автотранспортных средств в момент столкновения и после ДТП и вопреки позиции суда, не могут быть поставлены под сомнение.
Просит суд апелляционной инстанции дать оценку доказательствам по своему внутреннему убеждению, как того требует закон. Учесть, что сторона обвинения в судебном заседании при явном разногласии показаний свидетеля обвинения Свидетель N 2, относительно обстоятельств появления на правом краю проезжей части улицы Новолипецкая осыпи, не был инициирован вопрос об оглашении таковых, так как позиция, высказанная свидетелем на предварительном следствии, критически шла в разрез с заключением экспертов ФИО19, ФИО13 относительно доводов, по которым они определилиместо столкновения автомобилей. При этом свидетель пояснил, что обстоятельства он помнит лучше, когда его допрашивали на предварительном следствии.
В отличие от свидетеля Свидетель N 2, свидетель ФИО20 (псевдоним) подтвердил свои показания данные на предварительном следствии о "переносе" осыпи. Однако, сторона обвинения и суд этот момент оставили без внимания и дальнейшего исследования. Полагает, что данная позиция удобна стороне обвинения и суду, так как "перенос" осыпи абсолютно не соответствует выводам экспертов ФИО19, ФИО13, на необъективности которых и строится обвинение.
Поясняет, что подсудимый не рассказал о том, что принимал меры к перемещению осыпи на проезжей части, поскольку надеялся на правосудие. Суд утверждает, что доводы о перемещении осыпи голословны, то есть суд игнорирует показания свидетеля ФИО20 (псевдоним) и фактически имеющиеся в наличии показания свидетеля Свидетель N 2 Кроме того, с момента ДТП до момента осмотра места происшествия прошел 1 час 40 минут, то есть этого времени достаточно для того, чтобы осуществить такой "перенос".
Выражает несогласие с выводами экспертов ФИО19, ФИО13, относительно определения места столкновения, считает их надуманными, так как они противоречат не только заключениям эксперта ФИО21, но и материалам дела. Эксперт ФИО21 констатирует, что расположение осыпи около правого края проезжей части не соответствует взаиморасположению автомобилей в момент их столкновения, и вероятно оно было изменено, то есть показания о перемещении осыпи подтверждается выводами эксперта ФИО21
Также выражает несогласие с выводами экспертов ФИО19, ФИО13 в части повреждений правой стороны переднего бампера автомобиля Мерседес. Кроме того, говоря об угле столкновения автомобилей, суд соглашается с мнением экспертов. Полагает, что суд самостоятельно за свидетелей, которые упоминали о повреждениях правого переднего крыла автомобиля Мерседес, определяет якобы ошибочность восприятия ими повреждений именно крыла автомобиля, то есть, что повреждения свидетели воспринимали как повреждения его правого крыла. Считает данное высказывание суда недопустимым и голословным. Кроме самого подсудимого и его близких лиц о повреждениях правого переднего крыла говорили, и свидетели Свидетель N 2, Свидетель N 1 Инспектор ГИБДД ФИО23 в справке о ДТП отразил повреждения именно правого переднего крыла в результате именно данного ДТП.
Обращает внимание, что в протоколе суда не отражено высказанное экспертом ФИО14 мнение, что повреждение правого крыла автомобиля Мерседес в виде "счеса" образовалось в результате мойки супругой подсудимого автомобиля щеткой. Считает данное высказывание недопустимым. Просит учесть, что экспертами визуально автомобили Нива и Мерседес не осматривались, выводы их сделаны исключительно на основании фотографий, которые могут не передавать действительный характер всех без исключения повреждений, в том числе правого крыла автомобиля Мерседес. Полагает, что даже из имеющихся фотографий хорошо видно, что повреждение правого переднего крыла имеет свое характерное продолжение и на правом бампере, что свидетельствует о "скользящем" характера контакта, а возможно имеющиеся "перерывы" объясняются неровной поверхностью левой стороны Нивы, которая находилась в "контакте" с Мерседесом.
Обращает внимание, что при механизме столкновения, который предлагают эксперты ФИО14, ФИО13 правый передний бампер Мерседеса от удара в автомобиль Нива "зашел" бы на правое переднее крыло Мерседеса, однако, даже на имеющихся в материалах дела фотографиях видно, что правый бампер Мерседеса, наоборот, смещен от правого крыла по направлению к передней части Мерседеса, что и свидетельствует о "скользящем", а не о поступательном характере повреждения правой передней части автомобиля Мерседес. Также, по мнению стороны защиты, в данном случае, должны были сработать фронтальные подушки безопасности, но этого не было.
Вопреки позиции суда, отмечает, что эксперт ФИО14 согласился с мнением Иванова Е.В. о том, что часть осколков могла осыпаться в фару.
Полагает, что суд необоснованно поставил под сомнение заключение эксперта ФИО21 N 6801 и производное от этого заключение N 2941. Так, по мнению стороны защиты, суд, оценивая данное заключение, неправильно толкует утверждение эксперта ФИО21 о том, что непосредственно перед столкновение Мерседес находился впереди слева относительно Нивы, что по мнению суда явно противоречит указанию о том, что контактное взаимодействие произошло между боковой левой стороной Нивы и угловой передней правой частью Мерседес, поскольку эксперт ФИО21 описывает указанное расположение автотранспортных средств на проезжей части, то есть ФИО21 описывает процесс сближения автомобилей.
Полагает, что говорить об объективном экспертном заключении нельзя, поскольку эксперт ФИО14 в суде утверждал о механическом повреждении на фронтальной части переднего бампера автомобиля Мерседес вблизи номерного знака, которое таковым не является. При этом суд не соглашается со стороной защиты, что допущенная ошибка свидетельствует о недостоверности заключения экспертов N 202/20.
Полагает, что при определении значения угла столкновения автомобилей эксперты, установили это значение исходя из повреждения на фронтальной части бампера автомобиля Мерседес в районе номерного знака, которое повреждением и не является, так как является отверстием для "заглушки" буксировочного крюка. Кроме того, о том, что зона деформации распространена практически до переднего номерного знака ФИО14 упоминал в суде и при иных обстоятельствах. Однако, суд этому не придал значение.
Сторона защиты считает ошибочным мнение суда о том, что экспертом ФИО24 не рассмотрено финальное расположение Нивы, поскольку финальное расположение Нивы относительно проезжей части никоем образом не может свидетельствовать об угле столкновения автомобилей.
По мнению стороны защиты нельзя утверждать, что после преодоления естественного препятствия в виде высокого бордюра на достаточно высокой скорости и соударения о дерево, Нива заняла именно то положение, в котором находилась перед преодолением этого самого препятствия.
Отмечает, что объективных данных, свидетельствующих о том, что водитель Потерпевший N 1 не маневрировал после столкновения с автомобилем Мерседес, не имеется. А указанное в заключении ФИО19 и ФИО13 значения угла в 30 градусов свидетельствует лишь о значении конечного положения автомобиля Нива по отношению к проезжей части.
По мнению стороны защиты, нельзя ориентируясь на конечное положение левого колеса Нивы, сопоставлять это с иными доказательствами и делать вывод об угле столкновения автомобилей и движения автомобиля Нива после столкновения, чего и не делал эксперт ФИО21
Вопреки позиции суда, указывает, что показаниями допрошенных в судебном заседании подсудимого и свидетелей установлено, что Мерседес выезжал из правой полосы движения с улицы Рабочая, угол не резал и ни при каких обстоятельствах угол столкновения автомобилей в том месте проезжей части, где оно обозначено экспертами, не мог физически составить 50-60 градусов.
Полагает, что представляется затруднительным определить на основании каких материалов дела эксперты пришли к выводу, а суд положил этот вывод в основу приговора о том, что показания Иванова Е.В. относительно обстоятельств ДТП технически несостоятельны, а показания Потерпевший N 1 относительно ДТП технически состоятельны, поскольку эксперты при их допросе в суде так и не смогли пояснить, какие именно протоколы следственных действий с участием как Потерпевший N 1, так и Иванова Е.В. ими были изучены, сославшись на то, что они этого не помнят и все ими указано в заключении, однако в заключении таковые процессуальные документы не указаны, а ссылка идет на некие показания обоих водителей.
Обращает внимание, что потерпевший Потерпевший N 1 в ходе судебного следствия пояснил, что полностью подтверждает обстоятельства, указанные им при проведении проверки его показаний на месте, в том числе, и расположение автомобилей в момент их первоначального контакта. Вместе с тем услышав в судебном заседании, что указанное им расположение автомобилей не согласуется с выводами экспертизы, объяснил это возможной ошибкой восприятия им дорожной ситуации, что является не чем иным как попыткой со стороны потерпевшего "подогнать" свои показания под экспертизу ФИО14, ФИО13
При оценке достоверности заключения экспертов N 202/20 прошу учесть, что вся "объективность" их экспертной деятельности описана самим экспертом ФИО14 при его допросе в суде: "Все в логическую и красивую цепь укладывается".
Полагает, что возможно потерпевшая Потерпевший N 2 в принципе не видела момент аварии, так как не следила за дорожной обстановкой в момент движения, а ее супруг, в первую очередь понимая всю "моральную" ответственность перед ней за последствия ДТП не имеет смелости признаться в содеянном.
Считает, что по уголовному делу не имеется безусловных доказательств, свидетельствующих о вине Иванова Е.В. в совершении исследуемого ДТП.
Относительно компенсации морального вреда, полагает, что потерпевшими не приведено объективных обстоятельств, свидетельствующих о соразмерности заявленных ими требований о компенсации морального вреда в общем размере 3000000 рублей фактически причиненным им физическим и нравственном страданиям. Полагает, что удовлетворенный судом в полном объеме размер исковых требований представляется стороне защиты чрезмерно завышенным. Просит учесть, материальное положение ее подзащитного Иванова Е.В. в ходе судебного следствия исследовано не было. Более того, по мнению стороны защиты, при принятии решении суд должным образом не сослался на закон, на основании которого принято решение по гражданскому иску.
Считает, что в связи со смертью ФИО33 ФИО35, потерпевшим должен был быть признан его близкий родственник, то есть родители. Однако, такового процессуального решения ни в ходе предварительного, ни в ходе судебного следствия сделано не было. ФИО33 признаны потерпевшими в связи с причинением непосредственно им самим физического вреда. Полагает, что данное обстоятельство не учтено судом при решении вопроса о размере компенсации морального вреда, причиненного супругами именно в связи с гибелью их сына ФИО36. Просит суд апелляционной инстанции определить размер компенсации причиненного морального вреда с учетом позиции стороны защиты.
Обращает внимание суда, что вводной части приговора допущена техническая ошибка, где судом ошибочно указаны инициалы Иванова Е.В.
В возражениях на апелляционные жалобы осужденного Иванова Е.В. и его защитника-адвоката Горичева Д.Л. государственный обвинитель Трусов А.В. просит апелляционные жалобы на приговор суда оставить без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и жалоб, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.
Суд первой инстанции тщательно исследовал и оценил представленные по делу доказательства, в том числе полученные в ходе судебного разбирательства, подробно и полно установил фактические обстоятельства дела, проверил и оценил версии стороны защиты по делу и обоснованно пришёл к выводу о виновности Иванова Е.В., в совершении указанного выше преступления, дав его действиям правильную юридическую оценку.
В судебном заседании Иванов Е.В. вину не признал, не оспаривая событие дорожно-транспортного происшествия, отрицал нарушение с его стороны Правил дорожного движения.
Несмотря на непризнание Ивановым Е.В. своей вины, его виновность в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ, подтверждается совокупностью доказательств, мотивированно положенных в основу приговора:
- показаниями потерпевшего Потерпевший N 1 и протоколом проверки его показаний на месте (т.1 л.д.173-174) о том, что около 7 часов 50 минут 25.09.2017 вез жену Потерпевший N 2 в женскую консультацию, ехал по правой полосе <адрес> со скоростью около 50 км/ч. Метрах в 100-150 до перекрестка с <адрес> увидел, что по <адрес> к перекрестку приближался автомобиль "Мерседес". Поскольку он двигался по главной дороге, то на "Мерседес" перестал обращать внимание. Секунд через 5 почувствовал удар слева ближе к заднему колесу, столкновение произошло на правой полосе, чуть за перекрестком. Машину развернуло, вынесло на левую сторону, и она врезалась в дерево. В результате у него и у жены были переломы, ушибы, а родившийся ребенок умер;
- показаниями потерпевшей Потерпевший N 2 о том, что около 8 часов 25.09.2017 с мужем Потерпевший N 1 ехали на машине по правой полосе <адрес> вел машину, она сидела на переднем пассажирском сидении. Когда подъезжали к перекрестку с <адрес>, она увидела, как по <адрес> к перекрестку подъезжал автомобиль "Мерседес". Когда пересекали перекресток с <адрес>, этот автомобиль въехал в заднюю левую часть их автомобиля. От удара их машину занесло, и она врезалась в дерево. Она была на седьмом месяце беременности, после аварии ей сделали операцию, ребенка увезли в Липецк, потом стало известно, что он умер. Сама она лечилась до марта 2018 года;
- показаниями свидетеля ФИО17 (псевдоним), согласно которым 25.09.2017 около 8 часов ехал по <адрес> за автомобилем "Нива", который двигался по правой стороне. В это время слева с <адрес> на правую полосу <адрес> двигался "Мерседес", он не останавливался перед перекрестком, осуществляя поворот влево, в связи с чем эти автомобили столкнулись. Столкновение произошло практически на перекрестке, "Мерседес" передней правой частью столкнулся с задней левой частью "Нивы". Столкновением "Ниву" отбросило влево в дерево, а "Мерседес" проехал вперед в сторону и встал впереди "Нивы";
- показаниями и протоколом допроса свидетеля Свидетель N 1 (т.1 л.д.163-165), согласно которым он проживает в <адрес>, дом расположен недалеко от перекрестка <адрес> и <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ около 8 часов проснулся от двух последовательных хлопков на улице, поняв по звуку, что произошло ДТП. Через 2-3 секунды он подошел к окну и увидел автомобиль "Нива", который как бы "обнял" дерево, стоящее через дорогу напротив его дома, около <адрес>. Рядом с "Нивой" никого не было. Секунд не более чем через 30 он выбежал из дома. В этот момент со стороны перекрестка подъехал автомобиль "Мерседес" и остановился возле "Нивы". У автомобиля "Мерседес" были повреждения в правой части переднего бампера, было замято переднее правое крыло, разбита передняя правая фара, в нем за рулем находился подсудимый. Подсудимый вышел, и они стали помогать выбраться потерпевшим. К месту ДТП подошел мужчина, проживающий на перекресте <адрес> и <адрес>, а потом еще приходили соседи. На переднем пассажирском сиденье автомобиля "Нива" находилась молодая беременная женщина, которой они помогли выйти из салона автомобиля. На водительском сидении у мужчины были зажаты ноги деталями салона. На проезжей части имелись осколки стекла и пластмассы. Примерно через 5-10 минут приехали сотрудники МЧС и Скорой помощи, пострадавших госпитализировали;
- показаниями свидетеля Свидетель N 2 о том, что в начале девятого часа 25.09.2017 ему позвонил ФИО25, сказал, что попал в ДТП и попросил приехать на перекресток улиц Рабочая и Новолипецкая. Автомобиль "Нива" находился на левой обочине, упирался в дерево, "Мерседес" находился рядом на левой полосе у обочины. Жихорев находился в машине скорой помощи. Он сфотографировал автомобили и фотографии потом передал потерпевшему. Впоследствии Жихрев рассказывал, что двигался по <адрес>, а "Мерседес" ехал по перпендикулярной улице и не уступил дорогу;
- содержанием сделанных Свидетель N 2 фотоснимков из файлов с оптического диска с серийным номером "RFD80M8105980" (в ходе судебного следствия снимки изготовлены на бумажном носителе и приобщены к делу), где с разных ракурсов запечатлены автомобили "Нива" и "Мерседес" с повреждениями на них;
- содержанием фотоснимков, представленных подсудимым (вещественные доказательства на бумажном носителе), где запечатлены автомобили "Нива" и "Мерседес" на месте происшествия со стороны перекрестка и повреждения автомобиля "Мерседес" в правой передней части;
- показаниями и протоколом допроса свидетеля Свидетель N 4, согласно которым он является сотрудником полиции и 25.09.2017 в составе следственно-оперативной группы около 9 часов прибыл на пересечение улиц Новолипецкая и Рабочая <адрес>. На левой полосе стоял автомобиль "Мерседес", а на обочине рядом с деревом стоял автомобиль "Нива". "Мерседес" был поврежден в правой передней части - разбита фара, поврежден бампер. На правой полосе <адрес> вдоль бордюра обнаружилась осыпь осколков, они были свежие, каких-либо других осыпей не обнаружилось;
- протоколом осмотра места пересечения улиц Новолипецкая и Рабочая <адрес> где зафиксировано положение автомобиля ВАЗ-21214 К161ТА/48 большей частью за пределами проезжей части в контакте с деревом и автомобиля МЕРСЕДЕС-БЕНЦ Е250 Н281КК48 рядом, а также наличие осыпи осколков стекла на правом краю проезжей части <адрес>,3 х 0,9 метра;
- схемой перекрестка улиц Новолипецкая и Рабочая <адрес> из проекта организации дорожного движения, заверенной Управлением дорог, транспорта и благоустройства администрации городского округа <адрес>, из расстановки дорожных знаков на которой следует, что <адрес> имеет 2 полосы и одностороннее движение, а также является главной дорогой по отношению к <адрес>;
- протоколом осмотра автомобиля ВАЗ-21214 К161ТА/48 с повреждениями в передней и задней левой части;
- заключением экспертов N 202/20 от 25.03.2020 и показаниями экспертов ФИО14, ФИО13, согласно которым: показания подсудимого относительно обстоятельств ДТП 25.09.2017 технически несостоятельны; показания ФИО33 A.M. относительно обстоятельств ДТП 25.09.2017 технически состоятельны; механизм ДТП 25.09.2017 на пересечении <адрес> и <адрес> следующий: автомобиль ВАЗ-21214 "Нива" К161ТА/48 двигался по проезжей части <адрес>, а автомобиль "Мерседес Бенц" Н281КК/48 выезжал на указанную проезжую часть слева со второстепенной дороги <адрес>; в процессе выезда автомобиля "Мерседес" на главную дорогу произошел контакт его правого переднего угла с серединой левой двери автомобиля "Нива" в районе пешеходного перехода на правой полосе движения по ходу перемещения автомобиля ВАЗ-21214 перед началом осыпи осколков, зафиксированной у правой границы проезжей части того же направления движения; вследствие ударного воздействия траектория движения ВАЗ-21214 сместилась влево, и он после пересечения левой полосы движения выехал на левую обочину, где передней частью столкнулся с деревом; автомобиль "Мерседес" после столкновения перемещался вдоль правой границы проезжей части к месту окончательной остановки и по мере перемещения на проезжую часть осыпались осколки разбитой его правой передней фары и поврежденной правой стороны переднего бампера; крупный фрагмент материала прозрачного цвета, видимый на фотоснимках в составе осыпи, по размеру и форме соответствует характеру повреждений стекла правой передней фары автомобиля "Мерседес"; образование указанного подсудимым на фотоснимке повреждения в виде небольшого светлого пятна на вертикальной поверхности арки правого переднего крыла "Мерседеса" при контакте автомобилей было невозможным, так как вмятин на указанной поверхности нет, а само повреждение отделено от остальных повреждений, расположенных далее в правой передней части автомобиля, участком той же плоскости без повреждений, что исключается при скользящем характере контакта и при отсутствии сведений о его прерывании; отсутствие следов контакта с ВАЗ-21214 на правом переднем колесе "Мерседеса" характерно для установленного экспертами механизма столкновения, так как из-за выполнявшегося поворота налево передние колеса "Мерседеса" также были повернуты влево, то есть ближе к положению, параллельному левой боковой поверхности ВАЗ-21214, а при прямолинейном движении, на которое указывает подсудимый, колеса "Мерседеса" находились бы не параллельно траектории движения ВАЗ-21214 и потому при малом угле между траекториями, на которые ссылается сторона защиты, отсутствие каких-либо следов на правом переднем колесе "Мерседеса" маловероятно; прямая ориентация левого переднего колеса ВАЗ-21214 в его финальном положении указывает на то, что перед столкновением изменение траектории движения указанного автомобиля не производилось, а ориентация правого переднего колеса в повернутом положении обусловлена повреждениями от столкновения с деревом;
- заключениями экспертов N 1127/9-17, N 1128/9-17 относительно телесных повреждений Потерпевший N 1 и Потерпевший N 2;
- заключением эксперта N 30доп/9-19, в котором отражена причина наступления смерти ФИО10;
- заключением экспертов N 114/05-19 о том, преждевременная отслойка нормально расположенной плаценты беременной Потерпевший N 2, вызвавшая чрезмерные внутриутробные гипоксически-метаболические страдания плода и потребовавшая выполнения беременной экстренного оперативного родоразрешения, произошла спустя 32 часа после получения ею в результате ДТП тупой сочетанной травмы тела; механическая травма являлась основным (решающим) фактором развития преждевременной отслойки нормально расположенной плаценты (ПОНРП), то есть между телесными повреждениями, полученными Потерпевший N 2 в результате ДТП 25.09.2017 и преждевременной отслойкой плаценты, оперативными преждевременными родами имеется причинно-следственная связь; данная травма квалифицируется как тяжкий вред здоровью человека по критерию прерывания беременности; совокупность повреждений, обнаруженных у ФИО10, - внутриутробной травмы головы (в том числе - структур внутричерепного пространства и головного мозга) в виде субапоневротических кровоизлияний в теменно-затылочных областях головы с обеих сторон, распространенного субарахноидального кровоизлияния (под паутинную оболочку головного мозга), кровоизлияния в желудочковую систему головного мозга, значительной (на участке около 1/3 площади) преждевременной отслойки плаценты, сопровождавшейся внутриматочным кровотечением со сдавлением плодного пузыря излившейся кровью, и вследствие повреждений сосудов плаценты - тяжелым дефицитом маточно-плацентарного кровообращения с ишемическими и метаболическими нарушениями в полностью не оформившихся (незрелых) тканях недоношенного младенца, а также гипоксических/ишемических поражений плода во внутриутробном периоде, развившихся у недоношенного плода/ребенка, послужила непосредственной причиной тяжелых расстройств жизненно важных функций организма ФИО10 (дыхания, сердечнососудистой деятельности), приведших к наступлению смерти; причиной смерти ФИО10 явилась полиорганная (сердечнососудистая, дыхательная) недостаточность, отек легких и головного мозга, развившиеся вследствие тяжелого поражения центральной нервной системы из-за внутриутробно полученной травмы головного мозга и последующей массивной преждевременной отслойки нормально расположенной плаценты с развитием массивного внутрижелудочкового кровоизлияния с тампонадой желудочковой системы головного мозга, распространенного кровоизлияния под паутинную оболочку головного мозга, респираторного дистресс-синдрома (болезни гиалиновых мембран) и тяжелой асфиксии в родах, протекавших на фоне незрелости органов и тканей ребенка из-за недоношенности, значительно снизивших адаптационно-компенсаторные возможности организма ребенка; между телесными повреждениями (травмами), полученными в ДТП матерью Потерпевший N 2, ребенком ФИО10, посттравматически обусловленными тяжелыми осложнениями беременности (а именно значительной преждевременной отслойкой плаценты с развитием внутреннего кровотечения и грубым нарушением маточно-плацентарного кровообращения) и смертью ФИО10 имеется причинно-следственная связь.
Объективность и достоверность экспертных заключений не вызывают сомнений у суда апелляционной инстанции, так как выводы экспертов основаны на всесторонней оценке всех обстоятельств уголовного дела, материалов проведённых исследований; они обоснованы ссылками на конкретные обстоятельства и конкретные результаты исследования, даны в установленном законом порядке лицами, обладающими соответствующими специальными познаниями и опытом экспертной деятельности; заключения соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ. Кроме того, в приговоре даны оценки вышеуказанным экспертным заключениям и показаниям эксперта, суд апелляционный инстанции соглашается с ними и их обоснованием.
Содержание перечисленных доказательств подробно и полно приведено в приговоре. Суд мотивированно признал их относимыми, допустимыми и достоверными, надлежаще оценил наряду с иными исследованными доказательствами и в совокупности взял за основу приговора, с чем соглашается суд апелляционной инстанции. Суд обоснованно критически оценил показания подсудимого Иванова Е.В., свидетелей Свидетель N 3, ФИО15, поскольку они имеют непосредственный интерес в исходе дела, так как являются близкими родственниками, а также показания свидетелей ФИО18, ФИО20, ФИО26 в части указания ими обстоятельств дорожно-транспортного происшествия, с чем также соглашается суд апелляционной инстанции.
Также судом верно и полно установлены фактические обстоятельства дела; надлежаще исследованы все представленные по делу доказательства в их совокупности, устранены имевшиеся в них противоречия; проверены все версии и доводы сторон; убедительно мотивированы, почему он принял за основу приговора одни доказательства и отверг другие, придя к выводу о виновности Иванова Е.В. во вменённом ему в вину преступлении; правильно квалифицировал действия виновного по ч.3 ст.264 УК РФ.
Вышеизложенное опровергает довод стороны защиты об одностороннем подходе к оценке доказательств, обвинительном уклоне при рассмотрении доводов стороны защиты, оставление судом без внимания нарушений в ходе предварительного следствия, приведших в целом к нарушению норм права, предусматривающих порядок оценки доказательств.
Как усматривается из протокола судебного заседания, при рассмотрении дела судом не было допущено нарушений требований уголовно-процессуального судопроизводства, сторонам была предоставлена в равной мере возможность доказывания всех обстоятельств, на которые они ссылались. Все ходатайства стороны защиты судом были своевременно рассмотрены, выводы, изложенные в них надлежаще мотивированы.
Суд первой инстанции правильно установил, что в действиях водителя Иванова Е.В. имеются нарушения требований пункта п.13.9 Правил дорожного движения РФ, что находится в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями - имевшим место дорожно-транспортным происшествием и причинением тяжкого вреда здоровью Потерпевший N 1, Потерпевший N 2 и смерти ФИО10
Не состоятельным признается и довод стороны защиты о том, что в деянии виновного отсутствуют все признаки преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ, по мнению которой в дорожно-транспортном происшествии был причинен лишь тяжкий вред здоровью потерпевшей, но не последующая смерть новорожденного ФИО10 Судом было достоверно установлено, что будучи еще плодом, до рождения внутриутробно ФИО10 в дорожно-транспортном происшествии получил травмы, от которых через непродолжительное время после рождения скончался, то есть нарушение Ивановым Е.В. правил ПДД повлекло смерть человека.
На основании изложенного, довод стороны защиты о том, что действия Иванова Е.В. в отношении потерпевших подпадают под признаки состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.264 УК РФ, основаны на неправильном понимании закона и противоречат требованиям ст.252 УПК РФ.
Довод стороны защиты о том, что судом не принято во внимание заключение эксперта ФИО21, был предметом исследования суда первой инстанции, надлежаще оценен им, и обоснованно признан несостоятельным. Требования ст.17 УПК РФ предусматривают, что никакие доказательства в уголовном деле не имеют заранее установленной силы. Из данного заключения эксперта следует, что оно не содержит должного обоснования некоторых важных выводов и содержит отдельные утверждения, явно противоречащие фактическим обстоятельствам.
Несогласие стороны защиты с выводами суда по оценке доказательств по делу не свидетельствует об их недопустимости либо недостоверности.
Необходимо отметить, что приведенные стороной защиты в суде апелляционной инстанции ссылки на отдельные доказательства по делу не отражают в полной мере их существо и оценены защитой в отрыве от других имеющихся по делу доказательств. Исследованные доказательства необходимо рассматривать и оценивать во всей их совокупности, что и было сделано судом в приговоре.
Из уголовного дела следует, что в судебном заседании проверены все приведенные стороной защиты версии, которые по сути аналогичны изложенным суду апелляционной инстанции. В приговоре дана оценка необходимой и достаточной для принятия решения совокупности доказательств, представленных в дело, не соглашаться с которой у суда апелляционной инстанции не имеется оснований. Каких-либо сведений о нарушении принципов равенства и состязательности сторон, предвзятом отношении председательствующего к той или иной стороне протокол судебного заседания и материалы уголовного дела не содержат.
Оснований для иных выводов у суда апелляционной инстанции не имеется.
Вопреки мнению защиты, требования ст.294 УПК РФ при возобновлении судебного следствия по делу судом не нарушены.
Какие-либо неустранимые судом существенные противоречия в доказательствах, требующие их истолкования в пользу осужденного, которые могли повлиять на выводы суда о доказанности вины осужденного или на квалификацию его действий, вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного, по делу отсутствуют.
Указанные в жалобе доводы, фактически сводятся к переоценке доказательств, а потому не могут быть признаны апелляционной инстанцией основанием для пересмотра приговора, поскольку данная судом первой инстанции в приговоре оценка доказательств является надлежащей, соответствующей требованиям ст.88 УПК РФ, в соответствии со ст.17 УПК РФ отражает внутреннее убеждение суда, основанное на совокупности имеющихся в деле доказательств. Доводы стороны защиты в этой части опровергаются приведенными судом выводами и мотивами, по которым он пришел к убеждению об обоснованности обвинения Иванова Е.В.
Не может согласиться суд апелляционной инстанции и с доводом стороны защиты о неправильном разрешении гражданского иска, поскольку он разрешен с учетом положений ст.ст.151, 1064, 1099-1101 ГК РФ и установленных в суде обстоятельствах. При разрешении гражданского иска о компенсации морального вреда, судом первой инстанции также учтены фактические обстоятельства дела, степень перенесенных потерпевшим моральных и нравственных страданий, принцип разумности и справедливости. Оснований для снижения суммы компенсации морального вреда в размере 1500000 рублей (каждому) не имеется.
Вопреки доводам апелляционного представления, суд первой инстанции к смягчающему наказание обстоятельству по делу в соответствии с ч. 1 ст. 61 УК РФ обоснованно отнес наличие несовершеннолетнего ребенка у Иванова Е.В. и оказание им помощи потерпевшим непосредственно после совершения преступления - помог потерпевшим выйти из салона автомобиля, вызвал машину "скорой помощи", а также принял во внимание не судимость и положительную характеристику подсудимого, с чем суд апелляционной инстанции соглашается.
Что касается доводов апелляционного представления и апелляционной жалобы о несправедливости назначенного наказания, то они заслуживают внимание суда апелляционной инстанции.
Так, согласно требованиям ст. 6 УК РФ, ст. 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления назначается справедливое наказание, которое должно соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам совершения преступления и личности виновного.
В соответствии с ч. 2 ст. 43 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.
По настоящему делу суд эти требования закона выполнил не в полной мере.
Так в приговоре суд указал, что при назначении Иванову Е.В.. наказания по ч. 3 ст. 264 УК РФ, учитываются характер и степень общественной опасности этого преступления.
В соответствии с ч. 1 ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым.
Согласно п. 4 ст. 389.15 УПК РФ одним из оснований отмены или изменения приговора в апелляционном порядке является несправедливость приговора.
Частью 2 статьи 389.18 УПК РФ закреплено положение о том, что несправедливым является приговор, по которому было назначено наказание, не соответствующее тяжести преступления, личности осужденного, либо наказание, которое хотя и не выходит за пределы, предусмотренные соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, но по своему виду или размеру является несправедливым как вследствие чрезмерной мягкости, так и вследствие чрезмерной суровости.
Между тем, преступление, совершенное осужденным Ивановым Е.В., относится законом к преступлениям средней тяжести и в силу обстоятельств его совершения, представляет повышенную общественную опасность.
Приведенные же в приговоре смягчающие обстоятельства, которые по мнению суда, позволили назначить Иванову Е.В. наказание с применением ст. 73 УК РФ, не свидетельствуют о возможности его исправления без реального отбывания наказания.
В то же время, назначая наказание, в виде лишения свободы, с применением положений ст. 73 УК РФ суд первой инстанции в полной мере не учел основополагающий принцип уголовного закона, сформулированный в статье 6 УК РФ, а именно принцип справедливости, на реализацию которого направлены и другие нормы Уголовного кодекса РФ, в том числе и положения ст. 43 УК РФ.
Таким образом, данная судом в приговоре оценка характеру и степени общественной опасности содеянного Ивановым Е.В., не позволяет признать назначенное ему наказание справедливым, соразмерным обстоятельствам совершения преступления.
При таких данных, суд апелляционной инстанции полагает, что назначенное Иванову Е.В. наказание с применением правил ст. 73 УК РФ, является чрезмерно мягким и не отвечает целям наказания - восстановлению социальной справедливости и предупреждению совершения новых преступлений.
Суд апелляционной инстанции считает справедливым исключить их приговора указание суда о применении правил ст. 73 УК РФ.
Принимая решение об исключении из приговора указания на применение положений ст. 73 УК РФ суд апелляционной инстанции учитывает требования ч. 2 ст. 43, ст. 58, ч. 3 ст. 60 УК РФ, степень тяжести и характер совершенного преступления, конкретные обстоятельства дела, смягчающие наказание обстоятельства и считает необходимым направить Иванова Е.В. для отбывания наказания в виде лишения свободы в колонию-поселение.
Кроме того, суд апелляционной инстанции считает необходимым устранить описку, допущенную во вводной части обжалуемого приговора, где ошибочно указаны инициалы подсудимого Иванова Е.В. Указанная описка носит технический характер и на существо законно принятого судом решения не влияет.
Иных нарушений уголовного или уголовно-процессуального закона, влекущих отмену либо изменение приговора суда по иным основаниям, помимо описанного, по делу не установлено, в остальном приговор является законным, обоснованным и справедливым.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.26, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
ПОСТАНОВИЛ:
Приговор Елецкого городского суда Липецкой области от 31 мая 2021 года в отношении Иванова Евгения Вячеславовича изменить, чем частично удовлетворить апелляционное представление государственного обвинителя Трусова А.В. и апелляционную жалобу потерпевших Потерпевший N 1, Потерпевший N 2
Исключить из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора указание суда на применение правил ст. 73 УК РФ.
Назначить Иванову Евгению Вячеславовичу по ч.3 ст.264 УК РФ наказание в виде лишения свободы сроком на 3 года, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами в течение 2 лет, с отбыванием наказания в колонии-поселении.
На основании ст.75.1 УИК РФ осужденному Иванову Е.В. надлежит следовать в колонию-поселение самостоятельно, по предписанию территориального органа уголовно-исполнительной системы. Срок наказания исчислять со дня прибытия осужденного к месту отбывания наказания, при этом, время следования к месту отбывания наказания зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за один день.
Считать правильным во вводной части приговора, что уголовное дело рассмотрено при участии подсудимого Иванова Е.В.
В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного Иванова Е.В., защитника-адвоката Горичева Д.Л. - без удовлетворения.
Апелляционное постановление может быть обжаловано в соответствии с требованиями главы 47.1 УПК РФ путем подачи кассационной жалобы (представления) в Первый кассационный суд общей юрисдикции в течение 6 месяцев, а осужденным в тот же срок со дня получения вступившего в законную силу приговора суда и апелляционного постановления. Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении кассационной жалобы судом кассационной инстанции.
Председательствующий И.А. Коновалова
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
