Определение Судебной коллегии по уголовным делам Брянского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ БРЯНСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 27 мая 2021 года Дело N 22-880/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Брянского областного суда в составе:

председательствующего Сидоренко А.Н.,

судей Зеничева В.В., Россолова А.В.,

при секретаре Акулиной И.В.,

с участием:

государственного обвинителя - старшего прокурора отдела прокуратуры Брянской области Лачинова Э.М.,

оправданного Ш.С.И.,

защитников - адвокатов Волчека Д.А., Борщова П.Д.,

потерпевших Я.Е.И., Я.Т.И., П.М.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционному представлению государственного обвинителя Лачинова Э.М. и апелляционным жалобам потерпевших Я.Е.И., Я.Т.И., П.М.В., представителей - адвокатов Журавлева С.И. и Завалько А.В. в интересах потерпевшей Я.Т.И. на приговор Клинцовского городского суда Брянской области с участием присяжных заседателей от 30 марта 2021 года, которым

Ш.С.И.,

<данные изъяты>

оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. п. "а", "в" ч.3 ст.286, ч. 4 ст. 111 УК РФ, на основании п.п.1, 4 ч.2 ст.302 УПК РФ, в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта, за отсутствием события преступления, с признанием права на реабилитацию.

В удовлетворении гражданских исков потерпевших Я.Е.И., Я.Т.И. и П.М.В. о взыскании материального ущерба, причиненного преступлением, и компенсации морального вреда отказано.

Разрешены вопросы о судьбе вещественных доказательств и арестованного имущества.

Заслушав доклад судьи Россолова А.В., выступление прокурора, поддержавшего доводы апелляционного представления; выступления потерпевших, поддержавших доводы апелляционных жалоб; мнение оправданного и его защитников об оставлении приговора без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

На основании вердикта коллегии присяжных заседателей Ш.С.И. приговором суда оправдан за отсутствием события преступления по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. п. "а", "в" ч.3 ст.286, ч. 4 ст. 111 УК РФ, - в превышении должностных полномочий, то есть совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов гражданина и охраняемых законом интересов общества и государства, с применением насилия, с причинением тяжких последствий и умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего.

В апелляционном представлении и дополнении к нему государственный обвинитель Лачинов Э.М. просит отменить данный оправдательный приговор в связи с допущенными в ходе судебного разбирательства существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, которые повлияли на содержание данных присяжными заседателями ответов, и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

Как указывает государственный обвинитель, в ходе судебного следствия и прений сторон подсудимым Ш.С.И., его защитниками, а также потерпевшими систематически, целенаправленно нарушались требования ст.ст.252, 335, 336 УПК РФ.

Приводя выдержки из протокола судебного заседания, государственный обвинитель указывает на то, что:

- в ходе допроса подсудимый Ш.С.И. заявлял о якобы фальсификации материалов уголовного дела, ставил под сомнение достоверность сведений, сообщенных свидетелями на предварительном следствии; намеренно вызывал у присяжных заседателей предубеждение о роли государственных обвинителей в уголовном процессе, указывая на их предвзятость и необъективность;

- в ходе допроса подсудимого защитником-адвокатом Волчеком Д.А. ставились вопросы не только не относящиеся к предмету доказывания, но и ставящие под сомнение достоверность показаний свидетелей, при этом указанные вопросы председательствующим судьей не сняты, в связи с чем показания подсудимого Ш.С.И. в этой части даны с нарушением требований закона; аналогичные нарушения допущены в последующем и самим Ш.С.И. при допросе свидетелей стороны обвинения;

- подсудимый Ш.С.И. доводил до присяжных заседателей сведения, характеризующие свидетелей по уголовному делу, что могло вызвать у них предубеждение и сомнение в достоверности их показаний; намеренно сообщал сведения, относящиеся к процедуре расследования уголовного дела, осознанно оказывал давление на присяжных, указывая на ограничение его в праве сообщать им информацию по делу; формулировал свои вопросы свидетелям таким образом, чтобы оказать эмоциональное давление на присяжных заседателей, а во время допроса высказывал сомнения в правдивости показаний;

- потерпевшей Я.Т.И. неоднократно ставились вопросы перед участниками процесса, не относящиеся к предмету доказывания, но способные повлиять на представление присяжных о событии преступления, и, как следствие, на содержание ответов коллегии присяжных заседателей;

- потерпевшая Я.Т.И., задавая вопросы, фактически пыталась донести до присяжных заседателей мнение о фальсификации материалов уголовного дела, необъективности предварительного расследования, недостоверности показаний свидетелей; комментировала показания подсудимого, допускала выкрики с места, вступала в пререкания с председательствующим, оказывая своим поведением давление на коллегию присяжных заседателей, пытаясь вызвать у последних мнение о предвзятости суда в исходе дела;

- в своем допросе Я.Т.И. сообщала сведения, не относящиеся к предмету доказывания, не подтвержденные доказательствами, что могло вызвать у коллегии присяжных заседателей сомнение в объективности расследования по уголовному делу;

- потерпевшей П.М.В. в присутствии присяжных задавались вопросы участникам судопроизводства, по своей сути ставящие под сомнение достоверность их показаний; в своих выступлениях в прениях сторон она необоснованно указывала на ложность показаний свидетелей по обстоятельствам, которые не выяснились в судебном заседании;

- защитником Борщовым П.Д. доводились до сведения присяжных сведения о личности потерпевшего, не относящиеся к фактическим обстоятельствам дела, но способные вызвать предубеждение у присяжных относительно события преступления; задавались вопросы участникам судопроизводства, ставящие под сомнение достоверность их показаний; доводились сведения, касающиеся процедуры расследования;

- защитник Борщов П.Д. во время исследования доказательств в присутствии присяжных высказывал сомнения относительно представляемых доказательств, пытаясь их опорочить;

- в прениях защитник Борщов П.Д. в присутствии присяжных заседателей анализировал и давал оценку положениям уголовно-процессуального закона, касающимся процедуры рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей;

- защитник Волчек Д.А., выступая в прениях, касался вопроса назначения и отбывания наказания осужденными; указывал на обстоятельства, не относящиеся к предмету доказывания; искажал показания свидетелей в целях вызвать убеждение у присяжных в их недостоверности.

По мнению государственного обвинителя, председательствующий судья в недостаточной степени и не по каждому факту реагировал на многочисленные умышленные нарушения закона, что не создало необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, а также позволило стороне защиты и потерпевшим довести до сведения присяжных заседателей недопустимую информацию и вызвать сомнения относительно законности и достоверности доказательств по делу.

Также государственный обвинитель указывает, что в нарушение требований уголовно-процессуального закона сторона обвинения в лице государственных обвинителей была ограничена в праве на представление доказательств.

Считает, что в судебном заседании стороне обвинения необоснованно отказано в допросе специалиста - врача-травматолога В.А.В., который в ходе предварительного расследования по уголовному делу был допрошен в качестве специалиста, и после изучения заключения судебно-медицинской экспертизы трупа С.Р.В., а также протоколов следственных экспериментов с участием свидетелей обвинения и подсудимого, в рамках своей профессиональной компетенции высказал мнение о возможности (невозможности) получения погибшим травм, описанных в заключении судебно-медицинского эксперта, способами, подробно продемонстрированными с участием статистов свидетелями и подсудимым.

С учетом существенных отличий в демонстрации нанесения ударов С.Р.В. свидетелями обвинения и подсудимым, касающихся взаимного расположения, направления и угла нанесения удара, показания специалиста В.А.В. могли существенно повлиять на оценку присяжными заседателями достоверности показаний подсудимого и на содержание их ответов при вынесении вердикта.

Кроме этого, стороной обвинения в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ было заявлено ходатайство об оглашении показаний свидетеля Я.А.А. (<данные изъяты>), который в судебном заседании пояснил, что телесные повреждения потерпевшему С.Р.В. наносил не один сотрудник <данные изъяты>, что существенно противоречит его показаниям, данным в ходе предварительного следствия, из которых следует, что ему неизвестно, один человек избивал С.Р.В. или несколько, поскольку не поворачивался к потерпевшему и не видел в полной мере происходившего.

Государственный обвинитель отмечает, что аналогичные противоречия в части количества нанесенных потерпевшему ударов и причастных к этому лиц имели место при допросе свидетеля Л.Р.А., в связи с чем стороной обвинения в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ также было заявлено ходатайство о частичном оглашении показаний свидетеля (<данные изъяты>), которое необоснованно отклонено судом.

Вместе с тем, в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ, несмотря на возражение стороны обвинения, председательствующим удовлетворено ходатайство стороны защиты об оглашении материалов проведенной УФСИН России по Брянской области по факту смерти С.Р.В. служебной проверки (<данные изъяты>) в той части, что действия сотрудников <данные изъяты> Д.В.А. и З.С.В., являющихся свидетелями обвинения, явно выходили за пределы их полномочий. Полагает, что заключение служебной проверки не может свидетельствовать о совершении тем или иным лицом деяний, которые подпадают под признаки состава преступления, и, исходя из формулировок, которые были использованы в данном документе, не представляется возможным определить, в отношении каких осужденных были превышены должностные полномочия сотрудниками <данные изъяты>. Считает, что оглашение стороной защиты указанных выводов служебной проверки, не относящихся к предмету доказывания по настоящему делу, имело целью скомпрометировать показания ключевых свидетелей стороны обвинения и не являлось необходимым.

В то же время, судом необоснованно отказано стороне обвинения в допросе должностных лиц УФСИН России по Брянской области Я.А.И. и К.В.В., проводивших указанную служебную проверку, чьи показания имели существенное значение для дела, поскольку Ш.С.И. вменялось в вину в том числе совершение должностного преступления.

По мнению государственного обвинителя, такая непоследовательная позиция суда повлияла на право стороны обвинения в представлении доказательств в необходимом объеме, что существенно повлияло на мнение присяжных заседателей об обстоятельствах инкриминируемого Ш.С.И. преступления.

В апелляционных жалобах потерпевшие Я.Е.И., Я.Т.И. и П.М.В., а также представители потерпевшей Я.Т.И. - адвокаты Журавлев С.И. и Завалько А.В., ссылаясь на нарушение судом прав потерпевших на представление доказательств, просят отменить приговор суда, направить уголовное дело на новое рассмотрение со стадии подготовки к судебному заседанию.

Указывают, что судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства представителя потерпевшей о назначении по делу медико-криминалистической ситуационной экспертизы, в котором потерпевшая сторона просила поставить вопрос могли (или не могли) образоваться повреждения, обнаруженные на теле С.Р.В., при обстоятельствах происшествия, указанных Ш.С.И. в ходе его допроса в качестве обвиняемого. Поясняют, что данное ходатайство было связано с тем, что согласно показаниям обвиняемого, неоднократные удары С.Р.В. наносились сотрудниками колонии Д.В.А. и З.С.В., при этом Д.В.А., Б.Д.Н., З.С.В. утверждали, что удары наносились Ш.С.И. Ранее, на стадии следствия, специалист В.А.В., который в судебном заседании не допрашивался, пришел к выводу, что наиболее вероятно травмы были нанесены так, как указывал на следственном эксперименте Д.В.А., но эксперт М.Ю.А. к таким выводам не приходил.

Считают, что отказ суда в назначении медико-криминалистической ситуационной экспертизы, не позволил полно и всесторонне рассмотреть данное уголовное дело, представить доказательства, которые бы позволили объективным образом проверить достоверность показаний подсудимого Ш.С.И.

В судебном заседании не были исследованы видеоархивы, изъятые из <данные изъяты> при наличии технической возможности для их просмотра, в том числе и с выездом и проведением судебного заседания по месту нахождения стационарного комплекса.

Указывают, что систематическое ограничение судом потерпевших в реализации своих прав выразилось также в необоснованном и немотивированном удалении потерпевшей Я.Т.И. из зала судебного заседания ДД.ММ.ГГГГ.

Обращают внимание, что оправданным и его адвокатами на присяжных заседателей оказывалось незаконное и целенаправленное воздействие, которое не могло не повлиять на формирование их мнения, беспристрастность, а также не могло не отразиться на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы при вынесении вердикта, в связи с чем последний не может быть признан законным, объективным и справедливым.

Считают, что неправильная формулировка председательствующим первого вопроса вопросного листа о событии преступления по версии обвинения стала основанием для вынесения вердикта и приговора с нарушением уголовно-процессуального закона.

В возражениях на апелляционное представление оправданный Ш.С.И. и защитник - адвокат Волчек Д.А., находя приговор законным и обоснованным, постановленным на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании всех предоставленных сторонами доказательств в их совокупности, просят оставить его без изменения, а представление - без удовлетворения.

В возражениях на апелляционные жалобы потерпевших и представителей потерпевшей защитник - адвокат Борщов П.Д. просит оставить приговор без изменения, а жалобы без удовлетворения.

Обращает внимание, что потерпевших не устроили результаты предварительного следствия по данному уголовному делу, поскольку они считают, что к смерти близкого им человека причастны другие лица, проходившие по делу в качестве свидетелей.

Защитник не соглашается с доводами апелляционных жалоб о наличии процессуальных нарушений со стороны защиты, к работе которой на протяжении всего судебного разбирательства у потерпевших претензий не возникало, и расценивает эти доводы как способ достижения потерпевшими приемлемого для них результата.

В возражениях на апелляционное представление защитник - адвокат Борщов П.Д., находя изложенные государственным обвинителем доводы об имевших место нарушениях надуманными, просит оставить приговор без изменения, а апелляционное представление - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, доводы апелляционного представления, апелляционных жалоб и возражений, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ч.1 ст.389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Указанные нарушения допущены в ходе судебного разбирательства данного уголовного дела.

В соответствии с ч.7 ст.335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследуются только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

В соответствии с положениями ст. 334 УПК РФ в ходе судебного разбирательства уголовного дела присяжные заседатели разрешают в том числе указанные в п. п. 1, 2 ч. 1 ст. 299 УПК РФ вопросы о доказанности того, имело ли место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый, и доказано ли, что это деяние совершил подсудимый.

По данному уголовному делу к таким обстоятельствам относилось указанное в обвинении событие причинения С.Р.В. закрытой тупой травмы груди и живота путем нанесения не менее одного удара ногой в переднюю левую часть туловища в помещении комнаты для размещения прибывших осужденных в исправительной колонии, повлекшей в дальнейшем смерть потерпевшего, и причастность к совершению данного деяния обвиняемого Ш.С.И.

Вместе с тем, в нарушение данных норм уголовно-процессуального закона, в ходе судебного следствия при допросах свидетелей и подсудимого в присутствии присяжных заседателей сторонами выяснялись и обстоятельства возможного применения насилия не только к С.Р.В., но и к другим прибывшим вместе с ним в исправительное учреждение осужденным, как обвиняемым Ш.С.И., так и другими сотрудниками исправительной колонии, являющимися свидетелями по данному уголовному делу, в том числе при передвижении осужденных от "автозака" до комнаты для размещения прибывших осужденных.

Выяснение данных обстоятельств не относилось к предъявленному обвинению и соответственно к компетенции присяжных заседателей и могло вызвать у присяжных заседателей предубеждение к свидетелям и к их показаниям по уголовному делу.

Согласно протоколу судебного заседания, председательствующий в ходе судебного разбирательства многократно и правомерно делал замечания участникам процесса со стороны защиты и потерпевшим со стороны обвинения, когда ими допускались высказывания, противоречащие требованиям ст. 335 УПК РФ, регулирующей особенности судебного следствия с участием присяжных заседателей.

Вместе с тем, как обоснованно указано в апелляционном представлении со ссылками на протокол судебного заседания, в ходе судебного разбирательства председательствующий не всегда своевременно реагировал на вопросы и ответы, высказывания и выступления участников процесса по обстоятельствам, которые не исследуются в присутствии присяжных заседателей, а само по себе значительное количество допущенных нарушений могло сформировать у них предвзятое мнение о свидетелях обвинения, государственных обвинителях либо иным образом повлиять на вердикт при ответе на поставленные вопросы.

Например, в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ подсудимый Ш.С.И. заявил, что преступление, в котором его обвиняют, совершил не он, а его коллега, что такая ситуация сложилась в связи с многолетней практикой приема осужденных в колонию. Несмотря на замечания и разъяснения председательствующего, подсудимый продолжил, заявив, что материалы дела оформлены таким образом, чтобы всю вину взвалить на него, что "...цель работы представителей прокуратуры в судебном заседании не объективность расследования, а рассмотрение дела только лишь со стороны обвинения".

В ходе судебного разбирательства предпринимались и другие попытки скомпрометировать показания свидетелей и позицию государственных обвинителей.

Вопрос подсудимого Ш.С.И. в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетелю Б.Д.Н..: "За такие показания Вам кто-либо обещал руководящую должность или офицерское звание?"

Вопрос подсудимого Ш.С.И. в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ свидетелю Д.В.А..: "Вы являетесь с З. между собой кумовьями?"