Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Мордовия

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ МОРДОВИЯ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 16 июня 2021 года Дело N 22-848/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Мордовия в составе:

председательствующего судьи Кичаева Ю.В.,

судей Евдокимовой Е.И. и Петелиной Л.Г.,

при секретаре Урясовой Н.Г.,

с участием прокурора Калинкина С.И.,

осужденного Горячева Г.М. и в его интересах адвоката Камаева В.Ф.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осужденного Горячева Г.М. на приговор Рузаевского районного суда Республики Мордовия от 19 марта 2021 года, которым

Горячев Г.М., <данные изъяты>

осужден:

- по п. "а" части 2 ст. 161 УК РФ к 2 годам лишения свободы,

- по ч.1 ст. 286 УК РФ к 10 месяцам лишения свободы с лишением в соответствии с ч.3 ст. 47 УК РФ права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в правоохранительных органах сроком на 2 года,

в соответствии с ч.3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с лишением в силу ч.3 ст. 47 УК РФ права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в правоохранительных органах сроком на 2 года, с отбыванием основного наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Наказание в виде лишения права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в правоохранительных органах сроком на 2 года, постановлено исполнять самостоятельно (ч.2 ст.71 УК РФ).

Мера пресечения Горячеву Г.М. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении изменена на заключение под стражу.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

На основании п. "б" ч.3.1 ст.72 УК РФ время содержания под стражей с 19.03.2021 г. до дня вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Гражданский иск потерпевшего <данные изъяты> дорога удовлетворен частично. С Горячева Г.М. взыскано солидарно с М.А.Ю. (осужден приговором <данные изъяты> от <дата>), в пользу <данные изъяты> <данные изъяты>

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

В отношении Р.В.В. уголовное дело постановлением <данные изъяты> от <дата> прекращено в связи со смертью на основании п.4 ч.1 ст.24 УПК РФ.

Заслушав доклад судьи Евдокимовой Е.И., выступления осужденного Горячева Г.М. и его защитника адвоката Камаева В.Ф. по доводам апелляционных жалоб, мнение прокурора Калинкина С.И. о законности и обоснованности приговора, судебная коллегия

установила:

Горячев Г.М. осужден за совершение грабежа, т.е. открытое хищение чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору.

Он же осужден за превышение должностных полномочий, т.е. совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов организаций, охраняемых законом интересов общества и государства.

Как установлено судом, преступления Горячевым Г.М. совершены в период времени до <дата> в <адрес> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Горячев Г.М. вину не признал.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней Горячев Г.М. приговор считает незаконным, необоснованным, несправедливым. Указывает, что как в ходе предварительного, так и судебного следствия по делу были допущены нарушения требований уголовно-процессуального законодательства, которые повлияли на постановление законного и обоснованного приговора. Обвинение, инкриминируемое ему, не конкретизировано, а описанные обстоятельства не соответствуют и не могут соответствовать фактическим обстоятельствам имевшегося <дата> события. Мотивы и цели его действий, сговор между участниками преступления и распределение ролей не определены, его обязанности, указанные судом, не соответствуют обвинительному заключению.

Обращает внимание, что согласно приговору ему вменено хищение <данные изъяты> В семи обнаруженных 20-литровых и трех 10-литровых канистрах уместятся <данные изъяты> следовательно, необходимо было еще 6 канистр по 20 литров и 1 канистра в 10 литров, что невозможно вместить в багажник одного автомобиля. Таким образом, вмененное ему количество в объеме <данные изъяты> является предположительной недостачей. Обращает внимание, что в приговоре не содержатся выводы: откуда взялся шланг для слива топлива и какова его длина, из какого тепловоза сливалось топливо, не указаны действия участников хищения. Анализируя доказательства по делу, осужденный считает, что ни одно доказательство, исследованное судом и указанное в приговоре, не свидетельствует о его причастности к хищению дизельного топлива, если данный факт и имел место быть. Отмечает, что показания свидетелей в целом носили консультативный характер и не свидетельствовали о доказательствах, которые бы имели значение таковых. Обращает внимание, что разрешение на прослушивание его телефонных переговоров в рамках ОРД было выдано <дата>, а к материалам дела приобщены аудио-файлы прослушивания его разговоров только за <дата>, что свидетельствует о том, что за указанный период он ни с М.А.Ю., ни Р.В.В. по телефону не созванивался и не разговаривал, что исключает какой-либо сговор между ними. Указывает, что М.А.Ю., который изначально вину также не признавал, потом, после заключения с ним досудебного соглашения, боясь репрессивных санкций, стал указывать на него и признавать вину, т.е. оговаривать его. Просит приговор отменить, производство по делу в отношении него прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления либо приговор отменить и материалы дела направить в тот же суд на новое судебное разбирательство.

Государственный обвинитель Ступенькова Т.С. в возражениях на апелляционную жалобу, отмечая законность, обоснованность приговора, мотивированность выводов суда, правильность квалификации действий Горячева Г.М., справедливость назначенного наказания, просит оставить его без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав мнение сторон, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

В силу ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени и способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления; доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Судебная коллегия полагает, что данные требования закона по настоящему уголовному делу должным образом не выполнены.

Несмотря на занятую Горячевым Г.М. и его адвокатом позицию отрицания вины, судом первой инстанции сделан обоснованный вывод о виновности осужденного по факту хищения дизельного топлива, который подтверждается достаточной совокупностью допустимых и достоверных доказательств, собранных на предварительном следствии, исследованных в судебном заседании с участием сторон, и подробно изложенных в приговоре.

Так, из показаний свидетеля М.А.Ю. следует, что <дата> днем Р.В.В. ему сообщил, что вечером будет иметься возможность слить дизельное топливо, сказал, что уже пообщался с Горячевым Г.М., тот дал добро, указав, что сделать это можно с <дата>. Подготовив пустые канистры, шланг для слива, они с тепловоза, стоящего на пути в пункте технического осмотра сервисного локомотивного депо, слили и наполнили канистры дизельным топливом и в момент, когда уже собирались вывозить канистры с содержимым, были обнаружены сотрудником полиции. Р.В.В. по телефону позвонил Горячеву Г.М. и сообщил тому, что попались с похищенным и надо решить эту проблему. Сотрудник полиции, при разговоре с Горячевым Г.М. по телефону, сказал ему, что поздно что-то решить, поскольку он сообщил уже об этом в дежурную часть. Затем Горячев Г.М. сам подъехал к месту происшествия, пытался договориться с полицейским, а потом дал им (М.А.Ю. и Р.В.В.) указание вылить из канистр дизельное топливо и уехать. Он говорил им "не бойтесь, я все решу". От продажи увезенного дизельного топлива ему Р.В.В. передавал деньги <данные изъяты>.

Свидетель И.О.В., пояснив всю последовательность событий обнаружения факта хищения дизельного топлива, проведения по нему следственных мероприятий, кроме того, обстоятельно рассказал, с какой просьбой к нему обратился Горячев Г.М. по телефону, как просил не препятствовать скрыть следы преступления, а затем приехал лично и мешал проводить следственные действия. При этом М.А.Ю. и Р.В.В. тот дал указание вылить из канистр похищенное топливо, а с теми емкостями, которые уже были в автомашине, уехать.

Свидетели Я.А.Б., Е.Д.М., О.Н.В., М.П.В., К.Д.Н., К.С.С., С.М.А., Л.С.Е. подробно рассказали все обстоятельства, связанные с пресечением <дата> слива дизельного топлива из тепловоза, указали, что на месте совершения преступления настигнутыми оказались М.А.Ю. и Р.В.В., которые часть канистр с топливом уже успели погрузить в багажник автомашины, а часть была рядом с тепловозом. Там же был обнаружен шланг, с помощью которого сливалось топливо.

Свидетель Ю.М.С. показал, что <дата> в вечернее время он был приглашен в качестве понятого при осмотре места происшествия на территории локомотивного депо, где стояли два автомобиля, принадлежащие работникам железной дороги, рядом с ними находились канистры, были произведены замеры дизельного топлива с топливных баков тепловоза.

Факт недостачи дизельного топлива в тепловозе в судебном заседании подтвердили свидетели Г.Д.В., С.Е.А., Р.А.Ю., пояснили, что они принимали участие в документальной проверке по установлению недостачи (перерасхода) дизельного топлива тепловоза в локомотивном депо на <адрес> за <дата>

Совокупность и иных доказательств, приведенных в приговоре, свидетельствует о факте хищения дизельного топлива с тепловоза на пути в пункте технического осмотра сервисного локомотивного депо, совершенного <дата>.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, оснований не доверять показаниям свидетелей у судебной коллегии не имеется, поскольку они последовательны, не содержат существенных противоречий, согласуются между собой и подтверждаются письменными доказательствами.

Положенные в основу приговора доказательства получены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства РФ и обоснованно признаны судом допустимыми.

Однако, судебная коллегия приходит к выводу, что судом первой инстанции при правовой оценке действий осужденного по факту хищения дизельного топлива допущено несоответствие выводов, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, существенно нарушен уголовно-процессуальный закон, что повлекло за собой неправильное применение уголовного закона.

По результатам исследования в ходе судебного следствия представленных стороной обвинения доказательств суд пришел к выводу, что грабеж Горячевым Г.М. совершен при следующих обстоятельствах:

до <дата> с целью тайного хищения дизельного топлива он вступил в преступный сговор с помощником машиниста электровоза Р.В.В. (дело в отношении него прекращено в связи со смертью) и машинистом электровоза М.А.Ю. (приговор в отношении него вступил в законную силу). Согласно распределенных ролей, М.А.Ю. с Р.В.В. должны были тайно похищать дизельное топливо из баков тепловозов, вывозить его с территории локомотивного депо, подыскивать покупателей дизельного топлива, продавать его, а денежные средства делить между собой и часть передавать Горячеву Г.М. Осужденный же, в свою очередь, должен был оказывать им содействие в осуществлении хищения дизельного топлива путем способствования их освобождения от возможного задержания сотрудниками полиции при совершении хищения, а также в сокрытии следов преступления. Не позднее <дата> Горячев Г.М. предоставил М.А.Ю. и Р.В.В. информацию о возможности беспрепятственного хищения дизельного топлива до <дата>. на территории пункта технического осмотра локомотивов. М.А.Ю. и Р.В.В. до <дата> этого же дня приискали не менее 7 канистр емкостью 20 л. каждая и 3 - емкостью 10 л., а также резиновый шланг. На своих автомобилях они прибыли к месту хищения и перенесли пустые канистры к тепловозу, который стоял на 3 маневровом пути пункта технического осмотра. Используя резиновый шланг, М.А.Ю. и Р.В.В. перелили из двух топливных баков тепловоза в канистры <данные изъяты>. дизельного топлива. Около <дата>., в момент хищения, они были застигнуты сотрудником полиции. В этот момент Р.В.В. позвонил Горячеву Г.М. и сообщил, что их задержали. Горячев Г.М., исполняя отведенную ему роль, в ходе телефонного разговора потребовал от сотрудника полиции освободить задержанных М.А.Ю. и Р.В.В. и позволить им скрыть следы преступления. Затем он приехал на место происшествия лично и дал указание М.А.Ю. и Р.В.В. вылить дизельное топливо из канистр, потребовал от сотрудника полиции не препятствовать этому.

Суд первой инстанции посчитал установленным, что грабеж Горячевым Г.М. совершен группой лиц по предварительному сговору и квалифицировал его действия по п. "а" ч.2 ст. 161 УК РФ, как грабеж, т.е. открытое хищение чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору.

С данной позицией суда судебная коллегия согласиться не может.

В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

Так, из обстоятельств, как это установлено органом предварительного следствия и судом, следует, что Р.В.В., М.А.Ю. и Горячев Г.М. изначально договорились совершать кражу дизельного топлива, а не грабеж, т.е. первоначально умысел осужденного был направлен на тайное хищение чужого имущества. В дальнейшем действия Р.В.В. и М.А.Ю., уже на месте преступления, переросли в открытое хищение чужого имущества, на совершение которого у Горячева Г.М. умысла не было. К грабежу он присоединился в момент, когда другие участники группы, слив дизельное топливо в канистры, часть поместили в багажник автомашины, а часть канистр оставалась рядом с автомашинами, когда они были настигнуты сотрудником полиции И.О.В. Именно в этот момент Горячев Г.М., подъехав на место преступления и давая указания Р.В.В. и М.А.Ю., чтобы те вылили похищенное и уехали с частью канистр, которые были уже в багажнике автомашины, присоединился к участникам группы на совершение грабежа.

Вывод суда о том, что Горячев Г.М. совершил грабеж по предварительному сговору с М.А.Ю. и Р.В.В., не подтверждается и исследованными доказательствами.

Сам Горячев Г.М. всегда последовательно утверждал, что никакого, тем более предварительного, сговора у него с Р.В.В. и М.А.Ю. на хищение дизельного топлива не было.

Показания М.А.Ю. о том, что Р.В.В. <дата> сказал ему, что "....Горячев Г.М. дал добро..." (на слив дизельного топлива), никоим образом не свидетельствуют о наличии предварительного сговора между ними.

Иных, каких-либо бесспорных доказательств этого в деле не имеется и в приговоре не приведено, никто из допрошенных свидетелей в этой части в судебном заседании никаких показаний не давал.

Выводы суда об обратном следует признать ошибочными, поскольку в этой части они противоречат и п.9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 N 29 (ред. от 23.12.2010) "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое", согласно которому при квалификации действий виновных как совершение хищения чужого имущества группой лиц по предварительному сговору суду следует выяснять, имел ли место такой сговор соучастников до начала действий, непосредственно направленных на хищение чужого имущества, состоялась ли договоренность о распределении ролей в целях осуществления преступного умысла, а также какие конкретно действия совершены каждым исполнителем и другими соучастниками преступления. В приговоре надлежит оценить доказательства в отношении каждого исполнителя совершенного преступления.

Кроме того, согласно правовой позиции Верховного Суда РФ выраженной в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ 27.12.2002 N 29 (ред. от 23.12.2010) "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" при квалификации действий двух и более лиц, похитивших чужое имущество путем кражи, грабежа или разбоя группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, судам следует иметь в виду, что в случаях, когда лицо, не состоявшее в сговоре, в ходе совершения преступления другими лицами приняло участие в его совершении, такое лицо должно нести уголовную ответственность лишь за конкретные действия, совершенные им лично.

При таких обстоятельствах из квалификации действий осужденного по грабежу необходимо исключить квалифицирующий признак "группой лиц по предварительному сговору" и его действия по данному факту переквалифицировать на ч.1 ст. 161 УК РФ.

Вместе с тем, исключая из его действий данный квалифицирующий признак, судебная коллегия, исходя из фактических обстоятельств совершения преступления, считает необходимым признать в действиях Горячева Г.М. отягчающее обстоятельство в соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 63 УК РФ - совершение преступления в составе группы лиц, поскольку, совершая преступление, все участники действовали совместно, то есть группой лиц.

Разрешая довод апелляционной жалобы осужденного Горячева Г.М. в части предположительности размера инкриминируемого ему ущерба, судебная коллегия находит его обоснованным, поскольку выводы суда также не подтверждены фактическими обстоятельствами.

При этом судебная коллегия отмечает следующее.

Так, орган предварительного расследования, а затем суд, пришли к выводу, что на хищение дизельного топлива другие участники преступления взяли с собой не менее 7 канистр емкостью 20 литров каждая и 3 канистра емкостью по 10 литров каждая. Таким образом, установленным считается, что емкостей было на <данные изъяты>

Из исследованной в суде 1 инстанции справки (т.5, л.д.238-239,242), скорректированной свидетелями Г.Д.В. и С.Е.А. в судебном заседании, усматривается, что необоснованный расход дизельного топлива на тепловозе на момент осмотра <дата> составил <данные изъяты> исходя из стоимости на указанный период дизельного топлива за 1 кг. 33 руб. 42 коп., всего на <данные изъяты> что является недостачей по делу.

Указанные свидетели в судебном заседании, подтвердив свои выводы по результатам документальной проверки по факту хищения <дата> дизельного топлива с тепловоза, кроме того, пояснили, что при расчете размера недостачи они учитывали установленные нормы расхода дизельного топлива для тепловозов, проверяли и анализировали документы о техническом состоянии тепловоза (журнал формы ТУ-152) на локомотив на <дата>, в котором отсутствовали какие-либо записи о технических неисправностях локомотива, могущих повлиять на перерасход топлива на прогрев тепловоза.

Не подвергая сомнению достоверность результатов расчета недостачи дизельного топлива специалистами, в то же время, исходя из установленного судом первой инстанции, что канистр было на 170 литров дизельного топлива (7 по 20 л. и 3 по 10 л.), учитывая положения ст. 14 УПК РФ о толковании всех сомнений в пользу виновного лица, судебная коллегия считает необходимым ущерб, причиненный ОАО "РЖД" и инкриминируемый Горячеву Г.М. в рамках настоящего дела, уменьшить до <данные изъяты>

Согласно имеющихся в деле данных о стоимости одного килограмма топлива в <данные изъяты>