Постановление Калининградского областного суда

 
КАЛИНИНГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 03 июня 2021 года Дело N 22-742/2021

Калининградский областной суд в составе:

председательствующего Кирмасовой Н.И.,

с участием прокурора Дзик З.А.,

осужденного Каваляускаса В.С.,

его защитника - адвоката Фирсикова А.С.,

потерпевшего А.,

при секретарях Близнюк Н.Г., Райковой В.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело с апелляционным представлением прокурора Краснознаменского района Калининградской области Косолаповой М.В., апелляционными жалобами осужденного Каваляускаса В.С. и его защитника - адвоката Фирсикова А.С. на приговор Краснознаменского районного суда Калининградской области от 3 марта 2021 года, которым

Каваляускас Виталий Станиславович, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, судимый:

- 24.05.2011 по ч.2 ст.162, ч.5 ст.69 УК РФ к 3 годам 8 месяцам лишения свободы, освобожден 09.09.2014 по отбытии наказания,

осужден по ч.6 ст.264 УК РФ (в редакции Федерального закона от 31.12.2014 N 528-ФЗ) к 5 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, сроком на 3 года,

с осужденного в пользу потерпевшей Б. взыскано 500 000 рублей в счет компенсации морального вреда,

срок отбывания наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу,

в соответствии с п. "б" ч.3.1 ст.72 УК РФ в срок отбывания наказания зачтено время содержания Каваляускаса В.С. под стражей с 03.03.2021 по день вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима,

УСТАНОВИЛ:

Каваляускас В.С. признан виновным в том, что 17 февраля 2019 года в период времени с 23:00 до 23:20 часов, управляя автомобилем в состоянии алкогольного опьянения, нарушил требования п.10.1 Правил дорожного движения РФ, располагая технической возможностью предотвратить ДТП, допустил наезд на придорожное дерево, в результате чего пассажирам автомобиля В и Г были причинены телесные повреждения, от которых они скончались на месте.

В апелляционном представлении прокурор Краснознаменского района Калининградской области Косолапова М.В., ссылаясь на ненадлежащее решение судом вопроса о порядке отбывания основного и дополнительного наказаний, просит приговор изменить, в соответствии с ч.4 ст.47 УК РФ исчислить срок исполнения дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, с момента отбытия наказания в виде лишения свободы.

В апелляционной жалобе осужденный Каваляускас В.С. просит приговор отменить как незаконный и необоснованный и прекратить судебное производство в связи с его невиновностью. В обоснование приводит следующие доводы. Ранее в отношении него был вынесен оправдательный приговор, однако, при тех же обстоятельствах постановлен обвинительный приговор. Суд не учел экспертные заключения, показания свидетелей защиты, состояние его здоровья.

В апелляционной жалобе защитник осужденного - адвокат Фирсиков А.С. просит приговор отменить в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Описание преступления в приговоре идентично фабуле обвинения. Доказательства подтверждают факт ДТП, но не виновность в нем осужденного. Выводы суда в приговоре основаны на предположениях. Отвергая позицию стороны защиты, суд формально привел исследованные доказательства, экспертные заключения, вопреки требованиям ст.88 УПК РФ не дал им должной оценки, принял показания свидетелей обвинения как достоверные, а показания свидетелей защиты отверг, немотивированно сделав вывод об их желании помочь осужденному избежать уголовной ответственности. Суд сослался на нахождение Каваляускаса В.С. в состоянии опьянения в момент ДТП, сделал необоснованный вывод о недостоверности его показаний о неожиданном вмешательстве Г в управление автомобилем, сослался на то, что стороной защиты не представлено иных доказательств поведения Г., что противоречит принципу презумпции невиновности. При вмешательстве потерпевшей Г. в процесс управления автомобилем непосредственно перед наездом автомобиля на дерево, по мнению защиты, все иные обстоятельства, в том числе состояние и навыки водителя, наличие либо отсутствие на месте ДТП следов торможения, правового значения не имеют, поскольку в заключениях NN от 6.11.2019, NN от 25.08.2020 экспертами Д и Ж установлено, что водитель не смог бы предотвратить ДТП. Эксперт Д. в суде подтвердил выводы своего заключения. Удовлетворив ходатайство стороны обвинения о допросе эксперта Д., аналогичное ходатайство стороны защиты по эксперту Ж. суд немотивированно отклонил, не дал должной оценки некомпетентности следователя З относительно терминов "качение, торможение, юз", тому, что сотрудники ГИБДД И и К не придали им значения при составлении протокола осмотра и схемы места ДТП. С учетом изложенного просит приговор отменить и прекратить уголовное преследование Каваляускаса В.С. в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Государственный обвинитель Семыкина Н.С. и потерпевшая Б в возражениях на апелляционные жалобы осужденного и защитника просят оставить жалобы без удовлетворения, приговор - без изменения как законный и обоснованный.

Заслушав выступление прокурора Дзик З.А. об изменении приговора по доводам апелляционного представления, выступления осужденного Каваляускаса В.С. и его защитника - адвоката Фирсикова А.С., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение потерпевшего А о согласии с обжалуемым приговором, изучив материалы уголовного дела, проверив доводы апелляционных представления и жалобы, суд апелляционной инстанции находит приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Вопреки доводам стороны защиты вывод о доказанности вины Каваляускаса В.С. в нарушении Правил дорожного движения, лицом в состоянии опьянения, повлекшем по неосторожности смерть двух лиц, при изложенных в приговоре обстоятельствах судом мотивирован и является правильным, соответствует фактическим обстоятельствам дела, подтверждается достаточной совокупностью исследованных доказательств, изложенных в приговоре и получивших надлежащую оценку суда в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ.

Все обстоятельства, подлежащие доказыванию, судом установлены в приговоре.

В основу обвинительного приговора положены допустимые доказательства, полученные и исследованные в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, которые согласуются между собой, существенных противоречий по тем обстоятельствам, которые относятся к предмету доказывания по делу, не содержат.

В приговоре дана надлежащая оценка доводам сторон обвинения и защиты и представленным доказательствам, должным образом приведены мотивы, по которым суд принял одни доказательства и отверг другие.

Каваляускас В.С. в суде признал, что, управляя автомобилем, совершил наезд на дерево, в результате чего пассажиры В и Г. скончались.

Согласно выводов судебно-медицинских экспертиз N N и N N от 12.03.2019 смерть В наступила в результате сочетанной тупой травмы головы, груди, живота, правой нижней конечности, сопровождавшейся разрушением костей скелета, повреждением головы, легких, сердца, печени, селезенки, сопровождавшейся острой кровопотерей, осложнившейся травматическим и геморрагическим шоком, острой сердечно-сосудистой недостаточностью, смерть Г наступила в результате тупой сочетанной травмы тела, сопровождавшейся повреждениями: открытая тупая черепно-мозговая травма, закрытая тупая травма груди, тупая травма живота, множественные ушибленные раны, кровоподтеки и ссадины на верхних и нижних конечностях, осложнившейся травматическим шоком и кровопотерей.

Доводы стороны защиты о том, что осужденный в момент ДТП был трезв, мог выпить спиртное после ДТП, случайно перепутав напитки, о том, что причиной ДТП послужили не нарушения ПДД со стороны осужденного, а действия пассажира Г., были тщательно проверены судом и обоснованно отвергнуты в приговоре, поскольку они полностью опровергаются совокупностью исследованных доказательств.

Об управлении Каваляускасом В.С. автомобилем в состоянии алкогольного опьянения свидетельствуют показания об этом самого осужденного, данные на стадии предварительного следствия в ходе допросов 25 и 28 марта 2019 года; показания свидетеля Л. о том, что 17 февраля 2019 года примерно до 20 часов осужденный употреблял спиртное, после чего управлял автомобилем в состоянии опьянения, уехал с пассажирами В и Г.; показания свидетеля М о том, что сразу после ДТП осужденный был без сознания, а когда очнулся, от него исходил запах алкоголя, о чем также пояснял свидетель К (инспектор ДПС ГИБДД), а кроме того, свидетели М и К поясняли, что после ДТП Каваляускас В.С. постоянно находился в поле их зрения, никакие напитки не употреблял; показания потерпевшего А., свидетеля Н (фельдшер скорой помощи) о том, что осужденный сообщал им, что управлял автомобилем в состоянии опьянения; акт медицинского освидетельствования Каваляускаса В.С. от 18.02.2019, согласно которому по результатам забора в 01.05 часов 17.02.2019 у осужденного в биосредах обнаружен этиловый алкоголь в концентрации 2,0 г/л.

Совокупность изложенных доказательств полностью опровергает как показания осужденного о том, что он управлял автомобилем, будучи трезвым, выпил спиртное случайно уже после ДТП, так и показания свидетелей О., П (тетя и двоюродный брат осужденного), Р и С (знакомые О.) о том, что Каваляускас В.С. 17.02.2019 спиртное не употреблял, уехал около 22.00 часов, был трезв.

Суд обоснованно отверг приведенные показания осужденного и свидетелей защиты (родственников, знакомых осужденного) по мотивам, с которыми суд апелляционной инстанции согласен.

Суд в приговоре дал должную оценку и изменению свидетелем Т. в суде своих показаний, данных на стадии предварительного расследования, и пришел к правильному выводу о том, что пояснения Т. в суде о том, что 17.02.2019 он не видел, что находившийся в его квартире осужденный употреблял спиртное в компании Л., Г., В, не ставят под сомнение достаточную совокупность приведенных в приговоре допустимых и достоверных доказательств того, что непосредственно перед ДТП Каваляускас В.С. употреблял алкоголь, управлял автомобилем в состоянии алкогольного опьянения.

В соответствии с разъяснениями Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 N 25 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения" суд должным образом установил причинную связь между допущенными Каваляускасом нарушениями требований ПДД РФ и дорожно-транспортным происшествием, повлекшем смерть Г и В., проверил наличие у осужденного технической возможности избежать ДТП.

Согласно протоколу осмотра с фототаблицей и схеме места происшествия в месте ДТП проезжая часть не имела дефектов, асфальт был сухой, следов торможения не обнаружено, до места столкновения с деревом зафиксированы следы юза, после ДТП автомобиль находился поперек проезжей части, на расстоянии 7,4 метра от дерева, тело В. лежало на проезжей части на расстоянии 5,6 метра от автомобиля, тело У находилось на обочине после извлечения с переднего пассажирского сидения автомобиля.

Допрошенный в судебном заседании следователь З. пояснил, что вследствие допущенный им ошибки обнаруженный на месте происшествия след в протоколе осмотра назван следом "юза", хотя фактически являлся следом "качения", не имел признаков следа торможения.

Свидетель Ф. (эксперт криминалистической группы), участвовавший в осмотре, подтвердил, что на обочине имелись следы качения автомобиля, попавшего в ДТП, следов торможения не имелось.

Об отсутствии на месте ДТП следов торможения пояснял и свидетель И (начальник ОГИБДД).

Наличие у Каваляускаса технической возможности избежать ДТП подтверждается заключением автотехнической экспертизы N N от 6 марта 2019 года, согласно которому действия Каваляускаса В.С. в данной ситуации не соответствовали требованиям п.п. 10.1 Правил дорожного движения РФ, при соблюдении которых Каваляускас В.С. имел возможность предотвратить дорожно-транспортное происшествие.

Допрошенный в судебном заседании эксперт Д подтвердил изложенные им в заключении выводы.

Требования ст.ст. 57, 80, 195-207 УПК РФ при проведении экспертизы соблюдены, выводы эксперта надлежащим образом мотивированы, основаны на допустимых доказательствах, заключение является понятным, полным, непротиворечивым, в связи с чем оно обоснованно положено судом в основу обвинительного приговора.

Вопреки доводам стороны защиты суд обоснованно признал доказанным нарушение Каваляускасом В.С. требований п. 10.1 ПДД РФ, в соответствии с которым водитель обязан в любой дорожной ситуации вести транспортное средство с той скоростью, которая позволяет ему обеспечить возможность постоянного контроля за движением с учетом всех дорожных и метеорологических условий, что Каваляускасом В.С. не выполнено.

Заключение эксперта NN и касающиеся его показания эксперта Д., на которые защитник ссылается в жалобе, не опровергают совокупность доказательств обвинения, не ставят под сомнение доказанность вины Каваляускаса в совершении преступления при изложенных в приговоре обстоятельствах, нарушение им указанных в приговоре Правил дорожного движения, при соблюдении которых осужденный имел возможность избежать ДТП.

Суд в приговоре обоснованно сослался на отсутствие следов торможения, зафиксированное в ходе осмотра места происшествия. При этом данное обстоятельство не являлось единственным при решении вопроса о виновности, а обоснованно оценивалось судом в соответствии со ст. 88 УПК РФ с учетом совокупности иных доказательств.

Доводы Каваляускаса В.С. о том, что ДТП произошло по вине пассажира Г., внезапно дернувшей руль, полностью опровергаются показаниями свидетеля Л. о том, что 17.02.2019 Каваляускас В.С., управляя автомобилем после распития спиртного, вилял по дороге, показания свидетеля Х. о том, что 17.02.2019 около 22.30 часов он помогал вытащить автомобиль Каваляускаса В.С., съехавший в канаву, при этом Каваляускас В.С. находился в состоянии опьянения, показаниями свидетеля М., следовавшего на своем автомобиле за автомобилем под управлением осужденного непосредственно перед ДТП, о том, что Каваляускас В.С. двигался со скоростью 70-75 км/ч, вилял, выезжал на полосу встречного движения, в связи с чем встречный автомобиль был вынужден прижаться к своей обочине, в связи с таким поведением водителя М не стал обгонять автомобиль Каваляускаса В.С., проехав поворот, увидел, что тот столкнулся с деревом, а также показаниями потерпевшего А., свидетелей Н., К. о том, что после ДТП Каваляускас В.С. о действиях пассажира Г., приведших к ДТП, не говорил.

Впоследствии в ходе предварительного и судебного следствия, в том числе в ходе следственного эксперимента, Каваляускас В.С., высказывая данную версию, не смог ответить на вопросы и продемонстрировать то, как именно, на какой угол Г. дернула руль.

Причин, по которым Г внезапно дернула руль, осужденным также не названо и объективно не имелось.

Доводы стороны защиты о возможном неадекватном поведении Г. опровергаются показаниями свидетеля Ц о том, что Г. вела себя адекватно, в том числе в состоянии опьянения.

Совокупность изложенных в приговоре доказательств объективно подтверждает, что причиной ДТП послужило нарушение лично Каваляускасом В.С., находившимся в состоянии алкогольного опьянения, требований Правил дорожного движения, и опровергает его доводы о виновности в ДТП погибшей Г., в связи с чем суд сделал правильный вывод о том, что заключение авто-технической экспертизы от 25.08.2020 не влечет оправдание Каваляускаса В.С., поскольку экспертиза была проведена по указанным осужденным обстоятельствам, которые, как правильно установил суд, действительности не соответствуют.

При изложенных обстоятельствах тот факт, что судом не допрашивался эксперт Ж., давший заключение NN от 25.08.2020, о неполноте судебного следствия не свидетельствует.

Учитывая все вышеизложенные обстоятельства, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что объективный и подробный анализ, а также основанная на законе оценка исследованных в судебном заседании доказательств в их совокупности позволили суду правильно установить фактические обстоятельства содеянного и прийти к обоснованному выводу о виновности Каваляускаса В.С., действия которого правильно квалифицированы судом по ч. 6 ст. 264 УК РФ в редакции Федерального закона, действовавшей в момент совершения преступления.

При назначении наказания суд в полной мере учёл характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности осужденного, смягчающие обстоятельства, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи, и с соблюдением требований ст.ст.6, 60 УК РФ назначил справедливое как основное, так и дополнительное наказания, которые смягчению не подлежат.

Наказание в виде лишения свободы назначено судом с применением ч.1 ст.62 УК РФ в пределах, установленных данной нормой.

Вывод суда о невозможности исправления осужденного без реального отбывания лишения свободы в приговоре мотивирован и является правильным.

Оснований для применения положений ст. 64, ч.6 ст.15 УК РФ не имеется, чему суд дал должную оценку в приговоре.

Решение о назначении Каваляускасу В.С. отбывания наказания в исправительной колонии общего режима в приговоре мотивировано, соответствует требованиям закона и изменению не подлежит.

В соответствии с положениями п. "б" ч.3.1 ст.72 УК РФ суд обоснованно произвел зачет срока содержания Каваляускаса В.С. под стражей с момента его взятия под стражу до момента вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Нарушений норм уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену приговора, не допущено.

Вместе с тем, поскольку суд, указав на отбытие наказания со дня вступления приговора суда в законную силу, не учел, что в соответствии с положениями ст. 72 УК РФ (в редакции Федерального закона от 3 июля 2018 года N 186-ФЗ) со дня вступления приговора суда в законную силу исчисляется срок отбытия наказания в виде лишения свободы, а срок отбытия дополнительного наказания в соответствии с положениями ч. 4 ст. 47 УК РФ подлежит исчислению с момента отбытия осужденным наказания в виде лишения свободы, в приговор надлежит внести соответствующие изменения по доводам апелляционного представления.

В остальной части приговор отмене или изменению не подлежит.

Гражданский иск потерпевшей Б. (матери погибшей Г.) рассмотрен судом в соответствии с законом после надлежащего признания потерпевшей гражданским истцом, а осужденного гражданским ответчиком, разъяснения им положений ст.44 УПК РФ, ст.54 УПК РФ, соответственно.

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации морального вреда.

В соответствии с положениями статей 1099 - 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда, размер компенсации определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда, а в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности, - независимо от вины причинителя вреда. При определении размера компенсации должны учитываться требования разумности и справедливости.

Разрешая исковые требования о взыскании с осужденного компенсации морального вреда, суд с учетом конкретных обстоятельств совершенного преступления, степени вины осужденного, его материального положения, характера и степени нравственных страданий потерпевшей в связи с потерей близкого человека, принял обоснованное решение об удовлетворении заявленных исковых требований на сумму 500 000 рублей.