Постановление Самарского областного суда от 15 декабря 2020 года №22-7202/2020

 
САМАРСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
 
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
 
от 15 декабря 2020 года Дело N 22-7202/2020
<адрес> 15 декабря 2020 года
Самарский областной суд в составе:
председательствующего судьи Святец Т.И.,
с участием:
прокурора Строганкова И.Ю.,
адвоката Гизятова Р.М.,
оправданного Коровина Я.В.,
при секретаре судебного заседания Фомине А.В.,
рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя- заместителя прокурора <адрес> Денисова С.В. на приговор Нефтегорского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым
Коровин Я.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, с <данные изъяты>, проживающий по адресу: <адрес>, работающий <данные изъяты>, не судимый,-
оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст.171 ч.2 п. "б" УК РФ, за отсутствием состава преступления.
Мера процессуального принуждения в виде обязательства о явке в отношении Коровина Я.В. отменена.
Приговором суда за Коровиным Я.В. признано право на реабилитацию и обращение в суд с требованием о возмещении имущественного и морального вреда, выдано соответствующее извещение.
Приговором суда определена судьба вещественных доказательств.
Заслушав выступление адвоката Гизятова Р.М. и пояснения оправданного Коровина Я.В., полагавших приговор суда правильным, мнение прокурора Строганкова И.Ю., полагавшего приговор суда отменить по доводам апелляционного представления прокурора, суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
Приговором суда Коровин Я.В. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст.171 ч.2 п. "б" УК РФ за отсутствием состава преступления.
В апелляционном представлении государственный обвинитель- заместитель прокурора <адрес> Денисов А.Б. просит приговор отменить в связи с неправильным применением уголовного закона, несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, нарушением норм УПК РФ, и рассмотреть вопрос о возвращении уголовного дела в отношении Коровина Я.В. прокурору <адрес> в соответствии со ст.237 УПК РФ. Считает, что выводы суда о том, что в ходе судебного рассмотрения уголовного дела не установлен факт использования <данные изъяты> печи свыше 500 кг, являются необоснованными. Цитируя статьи уголовно- процессуального кодекса РФ /ст.305 УПК РФ, 389.22, 389.17 УПК РФ, ст.177 УПК РФ, Постановление Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ "О судебном приговоре"/, считает, что суд не дал должной оценки доказательствам стороны обвинения, в частности протоколу осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, проведенному с представителем <данные изъяты> ФИО1, и взял за основу только доводы стороны защиты. Кроме того, ссылается на то, что судом необоснованно было отвергнуто доказательство стороны обвинения- следственный эксперимент, как не отвечающего требованиям ст.181 УПК РФ. Ссылается на то, что данная норма лишь раскрывает понятие и цели такого следственного действия, как следственный эксперимент, однако суд, не делая вывода о недопустимости данного доказательства, указал о теоретической вероятности его выводов, не являясь при этом экспертом в области технологий литейного производства, тогда как при проведении следственного эксперимента участвовал специалист в этой области ФИО2, согласно показаниям которого, возможно осуществить расчет массы расплавленной меди, исходя из ее объема, и наоборот. В ходе следственного эксперимента были воспроизведены действия, обстановка исследуемого события и совершены опытные действия, которые позволили установить большую уверенность в правильности их результатов- в связи с опасностью воспроизведения технологического процесса, связанного с переплавкой меди на том же самом оборудовании, было принято решение о заливании в печь иной жидкости, при перерасчете объема которого установлен и необходимый объем производства- более 500 кг, в ходе проведения следственного эксперимента были произведены необходимые измерения, планы, схемы.
Между тем, судом необоснованно за основу были приняты показания свидетеля ФИО1 в части того, что наряды на выплавку являлись черновиками, а сведения в них не соответствуют вменяемому объему полученной прибыли. Однако, исследование данных нарядов на выплавку показывает только количество переплавленного металла, который указывает на факт его переплавки в объеме, превышающим 500 кг, при том, что данные наряды на выплавку только лишь за период: ДД.ММ.ГГГГ, тогда как судом в приговоре сделан вывод о том, что данные наряды с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.
Судом необоснованно не было удовлетворено ходатайство государственного обвинителя о допросе специалиста с целью просмотра видеоматериалов с камер наблюдения, установленных непосредственно в плавильном цехе и содержащихся на видеорегистраторе. Кроме того, считает, что вывод суда о том, что <данные изъяты> являлось не только изготовителем, но и посредником в переработке давальческого сырья, сделан исключительно по доводам защиты, поскольку данное обстоятельство не оспаривалось стороной обвинения, и не вменялось в вину Коровин Я.В. В материалах дела имеются договоры на переработку давальческого сырья, в которых сторонами являются исключительно <данные изъяты> и контрагенты, а работа должна быть выполнена на производственной площадке <данные изъяты>, расположенной в <адрес>. Однако ни предмет договора, ни их стороны надлежащим образом не оценены судом, также как и акты выполненных работ, согласно которым, работы по переработке давальческого сырья выполнены непосредственно <данные изъяты>, о чем имеются подписи представителя <данные изъяты> и контрагентов. Ненадлежащую оценку суд дал и сведениям ПТП, поскольку в случае если <данные изъяты> эксплуатировал печь с объемом до 500 кг, то Коровину Я.В. не пришлось бы изыскивать возможность получения документов на печь до 500 кг.
Необоснованно судом признана недопустимым доказательством справка об исследовании старшего специалиста- ревизора ФИО3 об установлении объема денежных средств, полученных <данные изъяты> от незаконных действий.
Кроме того, у суда вызвал сомнение факт выполнения всех работ по переработке давальческого сырья непосредственно <данные изъяты> что могло указать на иной объем денежных средств, полученных преступным путем.
При этом судом немотивированно было отказано в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя о назначении судебно- бухгалтерской экспертизы для установления размера ущерба по уголовному делу, чем сторона обвинения была лишена возможности представлять доказательства по делу, кроме того, немотивированно было отказано в ходатайстве о возвращении уголовного дела прокурору.
Суд в приговоре указал на отсутствие у Коровина Я.В. умысла на совершение преступления, поскольку из его показаний следует, что печь изначально планировалась объемом до 500 кг. Однако судом оставлен без внимания тот факт, что именно Коровин Я.В. в <данные изъяты> занимался финансовой деятельностью, то есть ему был известен объем изготавливаемой продукции, который прямо указывает на факт превышения объема переплавляемой меди. На его преступный умысел указывает сам факт незаконной эксплуатации нежилого здания, поскольку оно по проектной документации не является цехом по переплавке металла и цехом электролиза, являлось одним нежилым зданием.
Кроме того, в вводной части приговора Коровин Я.В. указан как <данные изъяты>, однако он является <данные изъяты>
Выслушав участников процесса, проверив представленные материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и возражений на него, суд апелляционной инстанции находит приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.
В силу ст. 297 УПК РФ приговор суда признается законным, обоснованным и справедливым, если он соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к его содержанию, процессуальной форме и порядку постановления, а также основан на правильном применении уголовного закона.
В соответствии с ч. 2 ст. 302 УПК РФ оправдательный приговор постановляется в случаях, если не установлено событие преступления, подсудимый не причастен к совершению преступления, в деянии подсудимого отсутствует состав преступления.
В соответствии с требованиями законодательства, при постановлении оправдательного приговора в его описательно-мотивировочной части указывается существо предъявленного обвинения; излагаются обстоятельства дела, установленные судом; приводятся основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие. Кроме того, в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора должны быть приведены мотивы, по которым суд отверг доказательства, представленные стороной обвинения, а также при наличии заявленного гражданского иска - мотивы принятого по нему решения. Включение в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного, не допускается (часть 2 статьи 305 УПК РФ).
Вместе с тем указанные требования закона судом не выполнены, приговор содержит внутренние противоречия, кроме того, допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора на представление доказательств и повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного акта.
Так, принимая решение об оправдании Коровина Я.В. по преступлению, предусмотренному ст.171 ч.2 п. "б" УК РФ, в описательно-мотивировочной части приговора, перечислив в приговоре доказательства стороны обвинения по данному преступлению, убедительных мотивов, по которым суд отверг эти доказательства, не приведено.
Кроме этого, в резолютивной части приговора, сделав вывод об отсутствии в действиях Коровина Я.В. состава преступления, предусмотренного ст.171 ч.2 п. "б" УК РФ, суд в описательно-мотивировочной части приговора, пришел к выводу о том, что вина подсудимого не доказана.
Указанное противоречие суд апелляционной инстанции находит существенным нарушением уголовно-процессуального закона, неустранимым в суде апелляционной инстанции.
Кроме того, в соответствии со ст.88 УПК РФ, каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности- достаточности для разрешения уголовного дела.
Доказательства признаются недопустимыми, в частности, если были допущены существенные нарушения установленного уголовно-процессуальным законодательством порядка их собирания и закрепления, а также, если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами.
Таким образом, в силу приведенных положений закона и правовой позиции Верховного Суда РФ, суд, признавая то или иное доказательство недопустимым, должен указать, в чем конкретно выразилось нарушение, какие именно нормы процессуального закона были нарушены.
Данное требование закона при постановлении приговора в полной мере не выполнено, поскольку судья не дал оценки доказательствам с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, не указал нормы закона, которые были нарушены следователем при их собирании и/или закреплении.
Так, в описательно- мотивировочной части приговора судья приводит показания подсудимого, свидетелей ФИО3, ФИО4, ФИО12, ФМО15, ФИО19, ФИО7, ФИО10, ФИО16, ФИО20, ФИО1, ФИО5, ФИО8, ФИО9, ФИО14, ФИО13, ФИО17, ФИО11, ФИО6, ФИО18, ФИО22, ФИО23, ФИО30, ФИО25, ФИО26, ФИО27, ФИО29, ФИО28, ФИО21, <данные изъяты> ФИО2, указав при этом, что кроме показаний свидетелей в качестве доказательств вины подсудимого приведены письменные доказательства, при этом дословно цитирует письменные доказательства обвинения, изложенные в обвинительном заключении; а также указал дословно цитируя доказательства стороны защиты.
При этом обращает на себя внимание, что показания свидетелей, изложенные в приговоре, не соответствуют их показаниям в протоколе судебного заседания, более того, показания свидетелей, в частности свидетелей ФИО7, ФИО12- были противоречивы, в связи с чем, оглашались их показания в ходе предварительного и судебного заседаний, равно как оглашались показания свидетелей ФИО13, ФИО17, ФИО11, ФИО1, данные ими ранее неоднократно в ходе предварительного и судебного разбирательства, при этом анализ показаний свидетелей в приговоре не приведен, имеющиеся противоречия в показаниях устранены не были.
Кроме того, не соглашаясь с доказательствами стороны обвинения, судья приводит не предусмотренные уголовно- процессуальным законом формулировки: так судом "отклоняются" показания свидетеля ФИО20, показания свидетеля ФИО24 "не могут быть оценены как уличающие подсудимого"; кроме того, признавая осмотр от ДД.ММ.ГГГГ, произведенным с нарушением уголовно- процессуального закона, судья указал на отсутствие применения каких- либо технических средств, кроме фотоаппарата, высказал сомнение о самой возможности проведения замеров печи, указал на отсутствие представителя организации; цитируя нормы уголовно- процессуального кодекса, подверг сомнению проведение следственного эксперимента, высказал предположения о возможности получения по итогам его проведения объективных результатов, критически оценил показания свидетелей ФИО25 и ФИО26, высказал противоречивые суждения о сведениях, содержащихся в ПТП, а также о показаниях свидетелей, работающих в плавильном цехе <данные изъяты> без указания фамилий, критически оценил изъятый в <данные изъяты> журнал нарядов на выплавку анодов, подверг сомнению справку об исследовании специалиста ФИО3, поскольку была получена до возбуждения уголовного дела, при этом суд не давал оценки результатов проведенных первоначальных проверочных действий в порядке ст.ст.144- 145 УПК РФ.
Суд апелляционной инстанции полагает указанные решения председательствующего судьи немотивированными, принятыми без учета приведенных государственным обвинителем доводов, показаний свидетелей, в том числе, ФИО3, ФИО25, ФИО29, ФИО1, <данные изъяты> ФИО2, согласующихся с письменными доказательствами по делу, из которых в том числе, следует, что ДД.ММ.ГГГГ сотрудниками правоохранительных органов было проведено пять осмотров производственно- складской базы <данные изъяты> в том числе с участием ФИО1, тем самым из приговора не следует, какой из осмотров от ДД.ММ.ГГГГ суд подверг сомнению.
Кроме того, из протокола судебного заседания усматривается, что государственным обвинителем было заявлено ходатайство о назначении судебно- бухгалтерской экспертизы финансовых документов, полученных как в ходе предварительного расследования, так и в ходе судебного следствия, заявлено ходатайство о необходимости вызова специалиста в области компьютерных и информационных технологий для восстановления работоспособности видеорегистратора и просмотра видеоматериалов с камер наблюдения, установленных непосредственно в плавильном цехе, обосновав важностью для разрешения дела данных вопросов.
Между тем, судом в удовлетворении заявленных ходатайств было отказано, при этом какие- либо основания и мотивы в обоснование отказа приведены не были /т.14 л.д.45,48/.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что немотивированные отказы в удовлетворении заявленных прокурором ходатайств, повлекло необоснованное ограничение права прокурора на представление доказательств.
Кроме того, государственным обвинителем было заявлено ходатайство о возращении уголовного дела прокурору в соответствии с ч.1 ст.237 УПК РФ, ввиду необходимости установления конкретного извлеченного дохода, связанного с осуществлением предпринимательской деятельности без лицензии, и поскольку в ходе судебного разбирательства установлены новые обстоятельства, в том числе предоставлением стороной защиты дополнительных документов.
В соответствии с ч. 2 ст. 256 УПК РФ определения или постановления о возвращении уголовного дела прокурору в соответствии со ст.237 УПК РФ выносятся в совещательной комнате и излагаются в виде отдельного процессуального документа, подписываемого судьей.
Суд, в нарушение требований ст.256 ч.2 УПК РФ, рассмотрел ходатайство на месте, без удаления в совещательную комнату, постановилотказать в удовлетворении заявленного ходатайства, по мотиву отсутствия оснований, при этом не выяснил у подсудимого Коровина Я.В. его мнение по заявленному прокурором ходатайству /т.14 л.д.49/, чем существенно нарушил уголовно-процессуальный закон.
Кроме того, согласно ст. 291 УПК РФ по окончании исследования представленных сторонами доказательств председательствующий опрашивает стороны, желают ли они дополнить судебное следствие. В случае заявления ходатайства о дополнении судебного следствия суд обсуждает его и принимает соответствующее решение. После разрешения ходатайств и выполнения связанных с этим необходимых судебных действий председательствующий объявляет судебное следствие оконченным.
Указанные требования закона судом выполнены не были.
Как видно из протокола судебного заседания, разрешив ходатайство прокурора об отказе в удовлетворении ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору, суд вновь выслушал мнение адвоката Гизятова Р.М. по заявленному ходатайству, после чего объявил об окончании судебного следствия, не выяснив, имеются ли у сторон дополнения к судебному следствию.
Исходя из вышеизложенного, суд апелляционной инстанции не может признать постановленный приговор законным и обоснованным, приходит к убеждению о необходимости его отмены.
Согласно ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.
Кроме того, на основании ч. 3 ст. 389.22 УПК РФ обвинительный приговор или иные решения суда первой инстанции подлежат отмене с возвращением уголовного дела прокурору, если при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке будут выявлены обстоятельства, указанные в п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.
В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, в случае, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований уголовно-процессуального закона, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.
При этом по смыслу закона обвинительное заключение исключает возможность постановления приговора, если в ходе предварительного расследования допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.
В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении, наряду с другими данными, обязательно должны быть указаны существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела.
В соответствии со ст. 73 УПК РФ, при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию, в частности, событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления); виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы; характер и размер вреда, причиненного преступлением.
В нарушение указанных требований закона, изложенное в обвинительном заключении и в постановлении о привлечении Коровина Я.В. в качестве обвиняемого, описание инкриминируемого ему преступления не содержит всех необходимых и имеющих значение сведений, при этом не соответствует установленным в ходе расследования фактическим обстоятельствам дела, что в совокупности не позволяет правильно применить уголовный закон.
Наиболее существенным признаком для квалификации рассматриваемого деяния в качестве уголовно наказуемого является особо крупный ущерб, который указанное деяние причинило гражданам, организациям или государству, либо если незаконная предпринимательская деятельность сопряжена с извлечением дохода в особо крупном размере.
В данном случае под доходом следует понимать выручку от реализации товаров (работ, услуг) за период осуществления незаконной предпринимательской деятельности без вычета произведенных лицом расходов, связанных с осуществлением незаконной предпринимательской деятельности (п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве").
Между тем, как следует из содержания обвинительного заключения, следователь, описывая обстоятельства инкриминируемого Коровину Я.В. преступления, не конкретизировал время его совершения, а также вид деятельности <данные изъяты> правовое положение Коровина Я.В., противоречиво указав, что умысел у Коровина Я.В., направленный на осуществление незаконной предпринимательской деятельности по эксплуатации взрывопожарного объекта 111 класса опасности, не имея соответствующей лицензии, с целью извлечения дохода в особо крупном размере, как <данные изъяты> возник в неустановленное следствием время, но не позднее ДД.ММ.ГГГГ, при этом <данные изъяты> было зарегистрировано ДД.ММ.ГГГГ, которое Коровин Я.В. как единственный учредитель и лицо, имеющее право без доверенности действовать от имени юридического лица, учредил ДД.ММ.ГГГГ, основным видом деятельности которого являлось производство меди; при этом в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Коровин Я.В. от имени <данные изъяты> осуществлял предпринимательскую деятельность, направленную на систематическое получение прибыли от расплава медесодержащего сырья, переработки лома и отходов меди в медные аноды и катоды и дальнейшей их реализации.
Таким образом, при описании преступного деяния органом предварительного расследования не указаны существенные для данного обвинения обстоятельства, в том числе позволяющие правильно установить размер дохода за период осуществления незаконной предпринимательской деятельности, в соответствии с действующим в период совершения преступления законодательством.
С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что постановленный в отношении Коровина Я.В. приговор подлежит отмене, а уголовное дело, в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.
Суд апелляционной инстанции считает необходимым избрать в отношении Коровина Я.В. меру процессуального принуждения в виде обязательства о явке.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст.389.13-389.20, 389.22, 389.24, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
ПОСТАНОВИЛ:
Приговор Нефтегорского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Коровина Я.В. отменить; уголовное дело вернуть прокурору <адрес> по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.
Апелляционное представление государственного обвинителя- заместителя прокурора <адрес> Денисова А.Б. удовлетворить.
Избрать в отношении Коровина Я.В. меру процессуального принуждения в виде обязательства о явке.
Апелляционное постановление может быть обжаловано в Шестой кассационный суд общей юрисдикции в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.
Председательствующий Т.И.Святец


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка