Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА КАБАРДИНО-БАЛКАРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 8 сентября 2021 года Дело N 22-703/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:

председательствующего Мамишева К.К.,

судей - Хацаевой С.М., Баговой Т.Н.,

при секретаре судебного заседания Козиевой М.Ш.,

с участием прокурора Рассказова И.А.,

оправданного Ш.,

адвокатов Матаева А.А. и Бегретовой С.С. в его защиту,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Рассказова И.А. и дополнение к нему на приговор Нальчикского городского суда КБР от 18 июня 2021 года, по которому

Ш., <данные изъяты> несудимый, проживающий в КБР, <адрес>,

оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, за непричастностью к совершению преступления.

На основании ст. 134 УПК РФ за Ш. признано право на реабилитацию.

Копии материалов уголовного дела постановлено направить руководителю СЧ ГУ МВД России по СКФО для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Хацаевой С.М., выслушав стороны, судебная коллегия,

установила:

органом предварительного следствия Ш. обвиняется в том, что в период времени с 20 июня 2018 года по 06 июля 2018 года, находясь в г. Нальчике КБР, действуя с корыстной целью, совершил умышленные действия, направленные на хищение путем обмана принадлежащих ФИО13 денежных средств в особо крупном размере - в сумме 8 000 000 рублей, которые не смог довести до конца по не зависящим от него обстоятельствам.

В судебном заседании Ш. виновным себя в инкриминируемом ему преступлении не признал.

В апелляционном представлении и дополнении к нему государственный обвинитель Рассказов И.А. просит приговор в отношении Ш. отменить, уголовное дело направить на новое разбирательство в тот же суд в ином составе в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленных судом первой инстанции; существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Указывает, что требования п. 2 ч. 1 ст. 305 и п. 1 ч. 1 ст. 299 УПК РФ судом не выполнены. В описательно-мотивировочной части приговора отсутствуют сведения о письменных доказательствах, исследованных судом по ходатайству обвинения, кроме детализации телефонных соединений абонентского номера N и протокола выемки, признанного судом недопустимым доказательством.

Ссылается на то, что показания свидетелей К.Р., ФИО12, ФИО9, Б., ФИО3, ФИО10 и ФИО15 изложены в усеченной форме, отсутствует та их часть, в которой они уличали подсудимого в совершении преступления;

не отражены показания свидетеля ФИО6, суд ограничился указанием на их аналогичность показаниям свидетеля ФИО2, что не соответствует действительности;

приведенные в приговоре показания потерпевшего, свидетелей (за исключением части показаний ФИО9), а также показания подсудимого, данные в стадии предварительного расследования, в нарушение требований ч. 1 ст. 88 УПК РФ, не оценены с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, что не позволяет сделать вывод, признаются ли они правдивыми или суд отвергает их, с указанием соответствующих мотивов;

совокупность исследованных доказательств, часть из которых приведена в приговоре, а остальная - в протоколе судебного заседания, указывает на их достаточность для принятия решения об обоснованности предъявленного обвинения;

в приговоре необоснованно указано о противоречиях в показаниях ФИО13,

вывод суда о том, что речь подсудимого имеет ярко выраженный дефект, сделан без исследования какой-либо медицинской документации и без учета того, что ФИО13 разговаривал с Ш. только в телефонном режиме;

приводя показания потерпевшего, согласно которым он забыл, у кого узнал телефон ФИО2, суд делает вывод на предположении, не основанном на исследованных доказательствах, что эти обстоятельства вспомнить не составляет никакого труда;

суд необоснованно приходит к выводу о противоречии показаний ФИО13 с детализацией, ставит под сомнение факт телефонного звонка 06 июля 2018 года от ФИО13 - ФИО2, поскольку согласно детализации звонков номера N за указанный день сведения о звонке на номер "настоящего" ФИО2 N отсутствуют, что не соответствует показаниям ФИО13, который никогда не утверждал, что звонил ФИО2 с абонентского номера N, а сам факт звонка кроме потерпевшего подтвердил свидетель;

не соглашаясь с выводами суда в приговоре о том, что телефон с абонентским номером N, на который поступали звонки с просьбой предоставить деньги, в анализируемый период, а именно 20 июня 2018 года, находился не у потерпевшего, а у свидетеля К.Р., автор представления указывает, что август 2018 года выходит за пределы судебного разбирательства, поскольку указанный абонентский номер использовался при совершении преступления в июне и июле 2018 года, а согласно показаниям ФИО13 он пользовался данным номером примерно полгода, после того как его подарили в марте 2018 года. При этом указал лишь примерно время, когда его вернул - сентябрь 2018 года;

вывод суда о том, что исследованная детализация телефонных соединений свидетельствует, что абонентский номер N находился вне места жительства ФИО13 по <адрес>, считает ошибочным со ссылкой на то, что приведенные в указанной информации адреса <адрес> и <адрес>, а также <адрес>, находятся в зоне действия обслуживания базовых станций одного и того же сектора - 9;

в приговоре указано, что согласно предъявленному обвинению, 06 июля 2018, примерно в 12 часов, с номера N был осуществлен звонок на номер N, что не соответствует детализации;

суд, установив необоснованные противоречия в показаниях ФИО13, не дал им правовой оценки. Вместе с тем, по мнению автора представления, показания ФИО13 согласуются с показаниями свидетелей Б., ФИО12, ФИО9, ФИО3, ФИО4, К.Р., ФИО2, ФИО6 и не имеют существенных противоречий.

Далее из представления следует, что в приговоре приводятся противоречия в показаниях ФИО13 и Б., данных в судебном заседании, в части того, что последний одолжил указанную сумму денежных средств через два дня, тогда как ФИО13 пояснил, что деньги были переданы в этот же день, то есть 20 июня 2018 года. Однако из показаний Б., данных в ходе предварительного расследования, следует, что он именно 20 июня 2018 одолжил ФИО13 денежные средства в размере 1 000 000 руб. с условием возврата до 20 июля 2018. Аналогичные показания, содержатся в томе 5 л.д. 154-156. Отказ суда в оглашении приведенных показаний по ходатайству государственного обвинителя в соответствии с ч. 3 ст. 281 УПК РФ не позволил устранить установленные судом противоречия в показаниях ФИО13 и Б.

Делается ссылка в представлении на то, что оставлены без внимания разъяснения, изложенные в п. 41 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 55, согласно которому приговор должен излагаться в ясных и понятых выражениях, недопустимо использование в приговоре слов, неприемлемых в официальных документах.

Приводит, что, анализируя показания ФИО13 и Б., суд указал, что потерпевший не смог дать вразумительного ответа, какая была необходимость брать в долг деньги у Б. При этом содержание такого ответа в приговоре не приведено, аналогичная оценка дана показаниям ФИО13 относительно неоднократных соединений абонентского номера N в анализируемый период с абонентскими номерами, принадлежащими К.М. и водителю К.Р.

Вопреки указанному утверждению суда, на л. 11 протокола судебного заседания на вопрос, почему ФИО13 занимал денежные средства у своего коллеги, последний ответил - попытался максимально собрать денежные средства, то есть постарался помочь насколько это возможно. Кроме того, ФИО13 объяснил поступление звонков от семьи К-х тем, что он обслуживал их по юридическим вопросам, а с водителем К.Р. он часто что-то передавал. Кроме того, именно в связи с большим количеством поступающих звонков он и отдал сим карту с указанным номером обратно.

Указывает, что в обоснование недостоверности показаний ФИО11 о том, что Ш. после первой передачи денег попросил найти людей, разговаривающих на русском языке без акцента, что он и сделал через бывшего коллегу - сотрудника ФГУП ВГТРК "ГТРК Кабардино-Балкария" ФИО4, суд сделал вывод на предположениях. Так, по мнению суда, найти в г. Нальчике мужчину, свободно владеющего русским языком, Ш., как бывшему сотруднику МВД, наверное, не составило бы труда и у него, наверное, есть много знакомых, к которым он мог обратиться. Автор представления полагает при этом, что использование наречия "наверное" влечет не определенность в выводе суда.

Указывает, что обстоятельства просьбы Ш. найти человека без акцента, а в последующем знакомстве последнего с ФИО3, помимо показаний ФИО11, подтверждается показаниями свидетелей ФИО4 и ФИО3

Вывод суда о том, что ФИО3 не опознавал Ш., а в ходе допроса указывал, что Ш. был с бородой и усами, в связи с чем представленное ФИО3 лицо могло быть кем угодно, не соответствует показаниям самою ФИО3, который допрашивался в присутствии Ш. и пояснил об обстоятельствах знакомства именно с ним.

Таким образом, отмечает, что из аналогичных друг другу показаний свидетелей ФИО4, ФИО3 и ФИО11, суд оценивает лишь показания последнего, признавая их недостоверными. Показания ФИО3 о тех же обстоятельствах - знакомство с лицом, которое просило представиться ФИО7 и по телефону потребовать деньги, суд признает, но указывает, что такое лицо не установлено. Такие же показания ФИО4 суд вообще оставляет без оценки и анализа.

Полагает, что подобная противоречивость в оценке одних и тех же показаний свидетелей влечет за собой неопределенность в выводе суда относительно установленных фактических обстоятельств дела.

Относительно выводов суда о том, что в деле отсутствуют какие-либо сведения о том, что Ш. посещал здание Дома радио, автор представления указывает, что показания ФИО10 приведены в приговоре в усеченном виде, а показания ФИО3 - искажены.

Таким образом, полагает, что факт нахождения Ш. в здании Дома Радио, вопреки утверждению суда, подтверждается показаниями ФИО3, ФИО11 и ФИО4 и не противоречит представленным ответам и показаниям свидетеля ФИО10

Из приговора следует, что единственными убедительными, правдоподобными относительно исследуемых обстоятельств дела суд признал показания подсудимого Ш., данные в судебном заседании, суть которых сводится к тому, что преступление он не совершал, а наоборот К.Р. у него требовал деньги.

С учетом указанных показаний подсудимого, а также показаний свидетеля ФИО5, бывшей жены подсудимого, суд признал позицию подсудимого в суде обоснованной, в том числе, что показания на следствии были обусловлены просьбой следователя ФИО15.

Однако, в соответствии с ч. 3 ст. 281 УК РФ в судебном заседании оглашены показания Ш., данные им в стадии предварительного расследования, которые не приведены в приговоре. В связи с отказом подсудимого Ш. от указанных показаний, по ходатайству государственного обвинителя был допрошен следователь ФИО15, чьи показания также не приведены в приговоре, пояснивший, что во время допроса Ш. каких-либо нарушений при его производстве допущено не было. Суд не оценил оглашенные показания Ш. в порядке ст. 88 УПК РФ, в нарушение ст. 87 УПК РФ, они не проверены путем сопоставления с показаниями потерпевшего, свидетелей К.Р., ФИО12, ФИО9, Б., которые по своей сути являются аналогичными, однако судом не установлено, что они даны по чьей либо просьбе, в том числе следователя ФИО15.

Считает, что судом необоснованно признаны недопустимыми доказательствами протокол выемки мобильного телефона "Jihga" от 09 июля 2018 у свидетеля ФИО11 Указывает, что нарушений требований ч. 3.1 ст. 183, ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ ввиду не привлечения специалиста к изъятию телефона не допущено, так как информация, содержащиеся в нем, на месте обнаружения не исследовалась.

В соответствии с разъяснениями п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 55, во взаимосвязи со ст. 240 УПК РФ выводы суда, должны быть основаны на доказательствах, непосредственно исследованных в судебном заседании. Данные требования судом нарушены.

Так, в обосновании решения об оправдании суд указал, что следователем не были истребованы видеозаписи за 20 июня 2018 с камер наружного наблюдения со здания МВД по КБР, Сбербанка, нотариальной конторы. При этом суд делает вывод на предположении, что в случае изъятия указанных видеозаписей достоверно можно было бы установить обстоятельства, вменяемые Ш.

Таким образом, суд оценивает доказательство - видеозапись, которая непосредственно не исследовалась в судебном заседании.

В приговоре декларированы многочисленные противоречия в показаниях ФИО13, ФИО11, К.Р., ФИО2. Однако судом ни одного противоречия между показаниями указанных свидетелей не приведено.

В связи с допущенными судом первой инстанции нарушениями требований уголовно-процессуального закона при оценке доказательств, ограничением государственного обвинителя на их представление, указывает автор представления, что суд пришел к выводам, несоответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, что повлекло незаконное оправдание подсудимого Ш.

В возражении на апелляционное представление защитник - адвокат

Матаев А.А. просит приговор оставить без изменения, а апелляционное представление - без удовлетворения.

Считает приговор законным, оснований для его отмены не имеется.

Указывает, что суд первой инстанции в приговоре дал юридическую оценку исследованным в ходе судебного заседания письменным доказательствам, показаниям потерпевшего ФИО13, допрошенных свидетелей: К.Р., ФИО12, ФИО11, Б., ФИО3, ФИО10, ФИО5

Показания ФИО13, данные в ходе судебного заседания, и оглашенные в судебном заседании показания, данные им в ходе предварительного следствия, по его мнению, полностью противоречат исследованным в судебном заседании материалам дела и являются не логичными.

Приведя показания свидетеля ФИО3, указывает, что они являются недостоверными, не соответствующими обстоятельствам, установленным в ходе рассмотрения уголовного дела, считает, что ФИО3 никогда не видел Ш., что в книге учета посетителей отражено, что с 01 июня 2018 года по 01 сентября 2018 года Ш. <данные изъяты> рождения в здание "Дом Радио", расположенное по адресу: КБР, <адрес>, не посещал.

Указывает, что оперативными сотрудниками и органами предварительного следствия не было истребовано и представлено в качестве доказательств по обвинению Ш. ни одной видеозаписи с камер наружного видеонаблюдения, находившихся на административных зданиях.

Далее, приведя содержание показаний свидетеля Б., указывает, что его показания являются доказательством того, что ФИО13 намеренно оговаривает Ш.

Также автор возражения приводит показания свидетеля К.Р., ссылается на исследованную детализацию телефонных соединений абонентского номера N и делает вывод, что ежедневно на данный номер телефона поступают многократно звонки с номера телефона N, принадлежавшего супруге К.Р., что ФИО13 данным номером никогда не владел и не пользовался, зафиксировано 8 фактов выезда данного абонентского номера за пределы КБР и 2 факта выезда за пределы РФ в указанный период владения данным абонентским номером ФИО13

Далее приводит показания свидетеля ФИО5, подсудимого Ш., свидетелей ФИО15, ФИО10, ФИО11 и указывает, что его показания от 09 августа 2018 года и 20 сентября 2019года были сфальсифицированы следователем.

Считает, что письменные доказательства: протокол выемки сотового телефона "Jinga" F 110 от 09 июля 2018г. (т.1 л.д. 22-24), протокол осмотра предметов от 14 июля 2018г. с фототаблицей (т.1 л.д. 25-30), признание его вещественным доказательством 15 августа 2018 г. (т.1 л.д. 31-32) обосновано судом признаны недопустимыми доказательствами.

Просит приговор оставить без изменения, апелляционное представление - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, возражения на нее, выслушав прокурора, поддержавшего доводы апелляционного представления об отмене приговора и передаче уголовного дела на новое рассмотрение, оправданного Ш., его защитников, полагавших приговор подлежащим оставлению без изменения, апелляционное представление без удовлетворения, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым.

В соответствии с ч.2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями настоящего Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.

В соответствии с положениями ст. 389.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке являются, в том числе, существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

Согласно ст. 305 УПК РФ в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора излагаются: существо предъявленного обвинения; обстоятельства уголовного дела, установленные судом; основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие; мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения.

Постановленный в отношении Ш. оправдательный приговор не отвечает указанным требованиям закона.

Как следует, из описательно-мотивировочной части приговора в отношении Ш., суд, изложив существо предъявленного органом предварительного следствия обвинения в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 30, ч.4 ст. 159 УК РФ, в нарушение п. 2 ч. 1 ст. 305 УПК РФ, не привел в приговоре обстоятельств, фактически установленных в судебном заседании, касающихся как самого события, так и обстоятельств преступления, в совершении которого оправдал подсудимого, указав дословно: