Определение Красноярского краевого суда

КРАСНОЯРСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 9 сентября 2021 года Дело N 22-6811/2021

Суд апелляционной инстанции в составе:

председательствующего - судьи Красноярского краевого суда Злобина И.А.,

при секретаре судебного заседания Браун Н.В.,

с участием:

прокурора уголовно-судебного управления прокуратуры Красноярского края Кружкова В.А.,

осужденного Быкова А.А.,

его защитника - адвоката Шалдаковой Е.Ф.,

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению заместителя прокурора города Ачинска Красноярского края Мигаль Д.С. и по апелляционной жалобе с дополнениями осужденного Быкова А.А., поданными на приговор Ачинского городского суда Красноярского края от 23.06.2021, на основании которого

Быков А.А., родившийся <дата> в <адрес>, гражданин Российской Федерации, имеющий среднее специальное образование, в браке не состоящий, детей не имеющий, нетрудоустроенный, состоящий на регистрационном учете в <адрес> судимый:

23.01.2018 Ачинским городским судом Красноярского края по ч. 1 ст. 158; п. "в" ч. 2 ст. 158; ч. 2 ст. 69 УК РФ к 2 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима;

29.12.2018 мировым судьей судебного участка N 3 в городе Ачинске Красноярского края по ч. 1 ст. 158, ч. 5 ст. 69 УК РФ, (частичное сложение с наказанием по приговору Ачинского городского суда Красноярского края от 23.01.2018, с учетом апелляционного постановления Ачинского городского суда Красноярского края от 29.07.2019), к 2 годам 3 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима; освобожден 25.02.2020 по отбытии срока наказания;

01.04.2021 Ачинским городским судом Красноярского края по ч. 2 ст. 162, ч. 1 ст. 139, ч. 3 ст. 69 УК РФ (с учетом изменений, внесенных апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Красноярского краевого суда от 29.07.2021) к 5 годам 5 месяцам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима,

осужден по ч. 2 ст. 321 УК РФ к лишению свободы на срок 1 год 10 месяцев с отбыванием его в исправительной колонии строгого режима.

Выслушав осужденного Быкова А.А., его защитника - адвоката Шалдакову Е.Ф., а также прокурора Кружкова В.А., суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Быков А.А. осужден за применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, и за угрозу применения насилия, совершенные в отношении сотрудника места содержания под стражей в связи с осуществлением им служебной деятельности и его близких, при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Быков А.А. пояснил, что виновным себя признает полностью, от дачи показаний отказался, пользуясь правом, предоставленным ст. 51 Конституции Российской Федерации, пояснив при этом, что его действия были спровоцированы сотрудником ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю БЕВ

В апелляционном представлении заместитель прокурора города Ачинска Красноярского края Мигаль Д.С. указывает на несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенное нарушение уголовно-процессуального закона и неправильное применение уголовного закона, что повлекло назначение осужденному несправедливого, чрезмерно сурового наказания;

полагает, что факт реальности высказанной Быковым угрозы в адрес потерпевшего и его близких родственников, исследованными судом доказательствами не подтвержден, так как в условиях содержания под стражей у осужденного отсутствовала реальная возможность осуществления этой угрозы, поскольку он до помещения в СИЗО-3 не был знаком с БЕВ и его родственниками, сведениями о них не располагал, а доводы о наличии у Быкова находящихся на свободе знакомых, которых тот мог попросить оказать воздействие на потерпевшего и на его семью, не нашли своего подтверждения. При этом посторонних предметов, указывающих на реальность осуществления данной угрозы, Быков не имел. Достаточных оснований считать реальными высказанные угрозы у БЕВ не имелось, вследствие чего действия Быкова излишне квалифицированы как угроза применения насилия, совершенная в отношении сотрудника места содержания под стражей в связи с осуществлением им служебной деятельности и его близких, что повлекло назначение чрезмерно сурового наказания;

приводя содержание положений ч.ч. 3 и 5 ст. 69 УК РФ, п. 52 Постановления Пленума ВС РФ от 22.12.2015 N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания", а также п. 35 утратившего силу Постановления Пленума ВС РФ от 29.04.1996 N 1 "О судебном приговоре", считает, что Быкову подлежало назначению окончательное наказание с применением правил ч. 5 ст. 69 УК РФ;

просит приговор изменить: исключить из описательно-мотивировочной части приговора при квалификации действий Быкова указание на квалифицирующий признак угрозы применения насилия, и квалифицировать их по ч. 2 ст. 321 УК РФ, как применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, совершенное в отношении сотрудника места содержания под стражей в связи с осуществлением им служебной деятельности; дополнить описательно-мотивировочную и резолютивную части приговора назначением Быкову А.А. окончательного наказания с применением положений ч. 5 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, в виде 7 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В апелляционной жалобе осужденный Быков А.А. указывает, что с приговором не согласен, так как судом была дана ненадлежащая оценка доказательствам, в том числе, и его показаниям, которые он не менял, утверждая, что поводом для совершения им преступления послужили действия БЕВ, который удерживал его в локтевом захвате за шею, от чего он испытал физическую боль и задыхался;

тем самым полагает, что поводом для преступления послужило противоправное поведение потерпевшего, что судом должно быть учтено в качестве смягчающего наказание обстоятельства;

считает, что судом в качестве смягчающего обстоятельства необоснованно не был учтен его молодой возраст;

указывая на полное признание вины, считает, что назначенное ему наказание является слишком суровым;

просит изменить приговор, признать смягчающими наказание обстоятельствами его молодой возраст и противоправное поведение потерпевшего, явившегося поводом для совершения преступления, смягчить наказание.

Дополняя доводы жалобы Быков А.А. указал, что по видеозаписям с камер отчетливо видно, что поводом для совершения преступления послужило противоправное поведение потерпевшего, действовавшего с нарушением должностной инструкции;

утверждает, что наручники были надеты на него в коридоре карцерного отделения, а не, как говорит потерпевший, в коридоре медчасти;

считает ложью показания БЕВ о том, что тот вел Быкова в медчасть, держа его руку за спиной, так как делать это было незачем по причине нахождения Быкова в наручниках;

указывает на уничтожение доказательств администрацией СИЗО-3 - видеозаписей с камер наблюдения;

утверждает, что в приговоре изложено, что в судебном заседании были изучены видеозаписи, не в действительности их никто не смотрел;

просит провести проверку и обязать орган прокуратуры провести служебную проверку по факту изучения видеозаписей, которые являются основным доказательством.

В последующих дополнениях жалобы осужденный Быков А.А. просит приговор отменить, как постановленный с нарушением уголовных норм и существенного нарушения уголовно-процессуального закона, так как никаких документов о том, что имеет право подать возражения на представление государственного обвинителя, он не получал;

полагает, что приговор вынесен незаконно, так как на момент его вынесения предыдущий приговор от 01.04.2021 не вступил в законную силу, в связи с чем данный приговор подлежит отмене, а если судом апелляционной инстанции будет принято решение о назначении окончательного наказания в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ, то будет нарушено его право на обжалование итогового решения в суде апелляционной инстанции.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалоб осужденного с дополнениями к ним, выслушав участников судебного разбирательства, суд апелляционной инстанции приходит к следующему выводу.

Так, изложенные в приговоре фактические обстоятельства совершенного Быковым преступления подтверждаются всей совокупностью доказательств, содержание и подробная оценка которых приведены в приговоре.

Из оглашенных показаний самого осужденного следует, что 21.01.2021 он нанес себе порезы. Сотрудники СИЗО заставляли его пройти в медчасть для освидетельствования. Ответил им, что не желает идти. Тогда сотрудники применили к нему физическую силу - загиб руки за спину, а также надели наручники. Его вывели из камеры и стали сопровождать в медчасть. На лестнице БЕВ держал его за шею рукой, в локтевом захвате. Быков просил его отпустить, так как было трудно дышать. При этом он высказывал нецензурную брань в адрес сотрудников, а в коридоре медицинской части нанес БЕВ удар правой ногой в область левой ягодицы.

Тем самым, фактические действия по применению Быковым насилия в отношении БЕВ, как таковые, подтверждаются им и не оспариваются.

Из показаний потерпевшего БЕВ следует, что 21.01.2021 Быков нанес себе повреждения, и его необходимо было сопроводить в медчасть, но тот отказался выходить из камеры. В целях пресечения неповиновения и противодействия законным требованиям по команде ТАЕ инспектором КЕА к Быкову была применена физическая сила - загиб правой руки за спину с удержанием, а ЛРС и ТАЕ было осуществлено удержание за одежду. Около камеры N Быков продолжал оказывать сопротивление, в связи с чем к нему была применена физическая сила - загиб левой руки за спину с удержанием. В таком положении он был сопровожден до коридора медчасти, где продолжал ругаться нецензурной бранью, бился головой об стену, в связи с чем были применены наручники. Когда БЕВ хотел спуститься по лестнице к режимному корпусу, повернулся к Быкову спиной и почувствовал, что тот нанес ему удар по левой ягодице, от которого почувствовал физическую боль. После этого Быков продолжил высказываться грубой нецензурной бранью и крикнул, что он сожжет его самого, его жену и его родителей. Высказанные угрозы расправы воспринял реально, опасаясь за свою жизнь и жизнь родственников. К совершению преступления Быкова А.А. никто не провоцировал.

Свои показаний БЕВ подтвердил при их проверке на месте совершения Быковым преступления.

Свидетелями КЕА, ТАЕ и ЛРС даны показания в целом аналогичные по содержанию показаниям потерпевшего.

Из показаний свидетеля РНК следует, что 21.01.2021 он находился на рабочем месте, когда в помещение медчасти прошли сотрудники ЛРС, ТАЕ, КЕА и БЕВ, которые сопровождали Быкова. От фельдшера ШМГ ему известно, что в коридоре медчасти та видела, как Быков бился головой об стену, в связи с чем БЕВ применил в отношении него наручники, заведя руки за спину и застегнув наручники на запястьях. После того, как БЕВ прошел к лестнице и повернулся спиной к Быкову, тот нанес ему удар стопой правой ноги по левой ягодице, а также сказал БЕВ, что сожжет его, а также его близких родственников.

Свидетель ШМГ дала аналогичные РНК показания.

Из показаний свидетеля ММП следует, что при сопровождении Быкова в коридоре медицинской части тот нанес удар ногой в область ягодицы БЕВ, о чем он доложил заместителю начальника СИЗО ДАЛ, который данные показания также подтвердил.

Помимо указанных показаний потерпевшего и свидетелей, ставить под сомнение которые, и полагать наличие оговора ими Быкова никаких оснований не имеется, виновность осужденного в данном преступлении объективно подтверждается:

- заявлением БЕВ, в котором он просит привлечь к уголовной ответственности Быкова А.А., применившего в отношении него насилие;

- приказом ФКУ СИЗО N 3 ГУФСИН России по Красноярскому краю от 19.01.2021 N 20-дсп, согласно которому БЕВ заступил на дежурство в период с 21 часа 00 минут 20.01.2021 до 09 часов 00 минут 21.01.2021;

- выпиской из приказа ФКУ СИЗО N 3 ГУФСИН России по Красноярскому краю от 21.11.2011 N 151-лс о назначении на должность БЕВ, согласно которому тот проходит службу в должности <данные изъяты>

- всеми иными письменными доказательствами, в том числе протоколами осмотров, содержание которых с достаточной полнотой приведено в описательно-мотивировочной части приговора.

Все исследованные судом доказательства, в том числе о месте применения в отношении Быкова спецсредства - наручников, полностью согласуются друг с другом, и в совокупности являются достаточными для признания Быкова А.А. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 321 УК РФ, то есть в применении насилия, не опасного для жизни и здоровья, совершенном в отношении сотрудника места содержания под стражей в связи с осуществлением им служебной деятельности.

Вместе с тем, согласно ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

Данные требования закона судом первой инстанции по настоящему уголовному делу в полной мере не соблюдены.

В соответствии с п. 1 ст. 389.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке является несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, а согласно п. 1 ст. 389.16 УПК РФ приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании.

Так, суд апелляционной инстанции, соглашаясь с доводами апелляционного представления, полагает необходимым исключить из приговора осуждение Быкова по квалифицирующему признаку преступления угрозы применения насилия в отношении сотрудника места содержания под стражей и его близких, как не нашедшего своего подтверждения в исследованных судом доказательствах.

Исходя из анализа исследованных доказательств, апелляционная инстанция приходит к выводу о том, что с учетом характера угроз, высказанных Быковым, личности виновного и окружающей обстановки, у потерпевшего БЕВ действительно не имелось каких-либо реальных оснований опасаться реализации высказанного осужденным намерения, поскольку такая угроза должна быть реальной, то есть у потерпевшего должны иметься основания опасаться ее фактического осуществления.

При этом одних слов потерпевшего о том, что угрозы Быкова он воспринял реально, при установленных фактических обстоятельствах происшедшего явно недостаточно для признания в действиях осужденного наличия такого квалифицирующего признака.

Реальность опасаться осуществления высказанной Быковым угрозы как непосредственно, так и в будущем, отсутствовала, поскольку, по смыслу закона, для наличия реальности такой угрозы недостаточно одного субъективного её восприятия потерпевшим, а необходимы конкретные фактические основания опасаться её осуществления.

Однако последнее обстоятельство не было исследовано органами предварительного следствия и соответственно, как таковое, не вменялось Быкову А.А. в вину.

Вместе с тем, анализируя исследованные доказательства и давая правовую оценку содеянному Быковым А.А., суд первой инстанции указал в описательно-мотивировочной части приговора на то, что высказанную угрозу БЕВ воспринял реально с учетом сложившихся обстоятельств, характера Быкова А.А., его поведения во время совершения инкриминируемого деяния, а также предыдущего поведения за время нахождения в следственном изоляторе, вследствие чего у БЕВ, по мнению суда, имелись реальные основания опасаться осуществления данной угрозы со стороны Быкова А.А., чем суд, в нарушение ст. 252 УПК РФ, фактически вышел за пределы предъявленного Быкову А.А. обвинения.

Вследствие изложенного, квалифицирующий признак преступления - угроза применения насилия в отношении сотрудника места содержания под стражей и его близких подлежит исключению из приговора, со смягчением назначенного Быкову за данное преступление наказания.

Вместе с тем, доводы апелляционного представления о необходимости применения положений ч. 5 ст. 69 УК РФ, в соответствии с которыми Быкову надлежит назначить окончательное наказание, не могут быть удовлетворены по следующим основаниям.

Так, в силу ч. 1 ст. 389.24 УПК РФ, обвинительный приговор, определение, постановление суда первой инстанции могут быть изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей.

Указав на необходимость применения положений ч. 5 ст. 69 УК РФ, и сославшись на содержание положений ч. 3 ст. 69 УК РФ, п. 52 Постановления Пленума ВС РФ от 22.12.2015 N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания" и п. 35 утратившего силу Постановления Пленума ВС РФ от 29.04.1996 N 1 "О судебном приговоре", автор апелляционного представления не указал в нём на конкретный приговор, наказание по которому подлежит сложению с наказанием, назначенным по данному приговору по ч. 2 ст. 321 УК РФ, что в силу положений ч. 1 ст. 389.24 УПК РФ лишает суд апелляционной инстанции как такового процессуального повода для удовлетворения представления в данной части.

При этом суд апелляционной инстанции считает необходимым отметить, что, при наличии предусмотренных законом оснований, положения ч. 5 ст. 69 УК РФ могут быть применены в порядке исполнения приговора в соответствии с главой 47 УПК РФ.

Суд апелляционной инстанции исходит из того обстоятельства, что все исследованные судом первой инстанции доказательства являются допустимыми, относимыми и достоверными, поскольку никаких сведений об обратном, вопреки доводам осужденного, в том числе о месте, в котором на него были надеты наручники, что также подтвердили вышеуказанные работники медчасти, не установлено, а все исследованные судом первой инстанции доказательства, получены в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

При этом отсутствие, как таковых, видеозаписей с камер наблюдения СИЗО-3, на что указано в жалобе осужденного, выводов суда первой инстанции также никоим образом не опровергают, о незаконности или необоснованности принятого судебного решения не свидетельствуют, а доводы осужденного об умышленном уничтожении данного доказательства сотрудниками следственного изолятора являются надуманными, опровергаются исследованными судом доказательствами, и в частности, содержащейся в томе N 2 на л.д. 128 справкой, согласно которой срок хранения видеоархива составляет 30 суток, и которые на момент запроса истекли.