Определение Судебной коллегии по уголовным делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ СУДА ХАНТЫ-МАНСИЙСКОГО АВТОНОМНОГО ОКРУГА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 29 апреля 2021 года Дело N 22-677/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры в составе:

председательствующего - судьи Бузаева В.В.,

судей Аксентьевой М.А. и Болотова В.А.,

при секретаре Зенченко А.В.,

с участием:

прокурора Шаповаловой М.В.,

защитника - адвоката Стефаненко Д.С.,

и осужденного Косоногова Д.М.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя - помощника прокурора г. Мегиона Верещагиной Т.А. на приговор Мегионского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 19 февраля 2021 года, которым

(ФИО)1, родившийся (дата) в (адрес), гражданин РФ, имеющий высшее образование, разведенный, имеющий двоих малолетних детей, военнообязанный, работающий инженером-технологом (адрес) зарегистрированный в (адрес) ХМАО-Югры по (адрес), проживающий по адресу: ХМАО-Югра (адрес), ранее не судимый,

оправдан по предъявленному обвинению по п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ на основании п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, за непричастностью к совершению преступлений.

Признано за Косоноговым Д.М. право на реабилитацию, предусмотренное главой 18 УПК РФ, в части оправдания по п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1, п. "а" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ.

Осужден по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 7 годам 3 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания Косоногову Д.М. исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

На основании ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачтено в срок наказания время содержания под стражей с 31 октября 2019 года до вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы.

Мера пресечения до вступления приговора в законную силу оставлена прежней - содержание под стражей.

Разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Бузаева В.В., выслушав мнение прокурора Шаповаловой М.В., поддержавшей доводы апелляционного представления, выслушав выступления осужденного Косоногова Д.М. и защитника - адвоката Стефаненко Д.С., не согласившихся с доводами апелляционного представления, судебная коллегия,

установила:

Косоногов Д.М. признан виновным и осуждён за покушение на незаконный сбыт наркотических средств группой лиц по предварительному сговору с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть "Интернет") в крупном размере.

Преступление совершено 30 октября 2019 года в г. Мегионе Ханты-Мансийского автономного округа - Югры при изложенных в приговоре обстоятельствах.

Кроме того он же оправдан по обвинению в совершении незаконного сбыта наркотических средств с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть "Интернет") группой лиц по предварительному сговору: Свидетель N 3, Свидетель N 2, Свидетель N 4, Свидетель N 5, Свидетель N 8, Свидетель N 7, Свидетель N 6, Свидетель N 9, Свидетель N 11, Свидетель N 10, Свидетель N 12, в г. Мегионе Ханты-Мансийского автономного округа - Югры в период времени с 1 декабря 2018 года по 2 октября 20219 года.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Верещагина Т.А. просит приговор изменить и признать Косоногова Д.М. виновным: в совершении преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, по фактам сбыта наркотических средств Свидетель N 11 и Свидетель N 12 и за каждое преступление назначить наказание по 8 лет лишения свободы; в совершении преступления предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч.4 ст. 228.1 УК РФ, по факту покушения на незаконный сбыт наркотических средств массой 2,856 гр. и 19.171 гр. в период с 1 декабря 2018 года по 30 октября 2019 года, и за каждое преступление назначить наказание по 8 лет лишения свободы. В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательно назначить наказание в виде 9 лет 6 месяцев лишения свободы.

По мнению автора представления, выводы суда о недоказанности причастности Косоногова Д.М. к незаконному покушению на сбыт наркотических средств с использованием информационно-телекоммуникационных сетей "Интернет" Свидетель N 11 и Свидетель N 12 являются не обоснованными и противоречат обстоятельствам дела.

Приведя содержание показаний Свидетель N 11 и Свидетель N 12, указывает, что их показания подтверждены в ходе проведения осмотра места происшествия с их участием, согласуются с показаниями Косоногова Д.М., данными в ходе проверки показаний на месте и при дополнительном допросе в качестве обвиняемого, явками с повинной, справками об исследовании биологоческого материала.

Ссылается на то, что, Косоногов Д.М. обвинялся органами следствия в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, по факту покушения на сбыт наркотического средства массой 2,856 гр. в период с 1 декабря 2018 года по 30 октября 2019 года, которое было изъято сотрудниками полиции при производстве обыска по месту его жительства, а также, в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, по факту покушения на незаконный сбыт наркотического средства массой 19,171 гр. с 1 декабря 2018 года по 30 октября 2019 года, которое было изъято сотрудниками полиции при производстве личного досмотра Косоногова Д.М., а также при осмотре места происшествия, организованных им тайников-закладок, что свидетельствует о направленности умысла на совершение Косоноговым Д.М. действий, направленных на последующую реализацию наркотиков и составляющие часть объективной стороны сбыта.

Также, по мнению автора представления, вывод суда о совершении Косоноговым Д.М. одного преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, не обоснован.

Ссылается на то, что судом не мотивированы дополнительные виды наказания, условия досудебного соглашения подсудимым не выполнены и при назначении наказания указанные положения закона применены необоснованно, вследствие чего, Косоногову Д.М. назначено чрезмерно мягкое наказание.

В возражениях осужденный Косоногов Д.М. указывает, что оснований для изменения приговора не имеется и просит апелляционное представление оставить без удовлетворения.

Изучив представленные материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и возражения на него, проверив законность, обоснованность и справедливость приговора, выслушав мнение сторон, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

Так, согласно ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор суда признается законным, обоснованным и справедливым, если он основан на правильном применении уголовного закона и постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Между тем, данные требования закона, судом первой инстанции не выполнены.

Судом первой инстанции при рассмотрении настоящего уголовного дела допущены существенные нарушения требований уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, что, в соответствии с ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ является основанием для отмены приговора суда.

Так, согласно п. 1 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

Исходя из содержания указанных норм закона, соответствующим требованиям уголовно-процессуального законодательства будет считаться, в частности, такой приговор, в котором изложены все предусмотренные законом обстоятельства, в том числе описание преступного деяния с обязательным указанием в полном объеме подлежащих доказыванию и имеющих значение по делу данных о деянии, указанном при описании преступления.

Эти требования закона по настоящему уголовному делу судом первой инстанции не соблюдены, поскольку в описательно-мотивировочной части приговора при описании преступного деяния, квалифицированного судом по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, указаны географические координаты тайников-закладок с наркотическими средствами, обнаруженных и изъятых из незаконного оборота без привязки местности к стационарным объектам, расположенным поблизости.

Тем самым, вопреки положениям п. 1 ст. 307 УПК РФ, в приговоре не указано место совершения преступления, поскольку указаны лишь географические координаты, при этом в протоколах осмотра мест происшествий по каждому изъятому наркотическому средству указаны конкретные места обнаружения тайников с привязкой к местности и указанием географических координат.

Данное обстоятельство препятствует определению точных пределов судебного разбирательства применительно к требованиям ст. 252 УПК РФ и ущемляет гарантированное обвиняемому право знать, в чем он конкретно обвиняется, поскольку отсутствие в приговоре указания места совершения преступления препятствует осуществлению подсудимым своего права на защиту от предъявленного обвинения и препятствует надлежащей юридической квалификации действий подсудимого.

Судебная коллегия приходит к выводу о том, что приведенные обстоятельства свидетельствуют о наличии существенных нарушений в постановленном приговоре.

Таким образом, приведенные нарушения создали неопределенность в обвинении, грубо нарушили гарантированное Конституцией РФ право обвиняемого на судебную защиту, а постановленный приговор не отвечает принципу законности и справедливости в части осуждения Косоногова Д.М. по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, то есть, составлен с нарушениями требований уголовно-процессуального закона.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу об отмене приговора в части осуждения Косоногова Д.М. по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ и передаче уголовного дела в этой части на новое судебное разбирательство в Мегионский городской суд Ханты-Мансийского автономного округа - Югры со стадии судебного разбирательства, в ином составе суда.

Доводы апелляционного представления о том, что выводы суда о непричастности Косоногова Д.М. к сбыту наркотических средств Свидетель N 11 и Свидетель N 12 противоречат установленным обстоятельствам, и совокупность исследованных доказательств позволяет признать его виновным в совершении сбыта наркотических средств указанным лицам, являются несостоятельными по следующим основаниям.

Доказательства, представленные в материалах дела и исследованные в судебном заседании, полно и правильно изложены в приговоре и получили надлежащую оценку. При этом, в соответствии с требованиями ст. 305 УПК РФ, суд изложил в приговоре установленные им обстоятельства уголовного дела, основания оправдания Косоногова Д.М. и доказательства, подтверждающие эти основания, а также мотивы, по которым отверг доказательства, представленные стороной обвинения.

В ходе судебного заседания суд исследовал и подробно привел в приговоре доказательства, представленные стороной обвинения.

В частности, судом первой инстанции были исследованы следующие доказательства, а именно: показания Косоногова Д.М., данные в судебном заседании и в ходе предварительного следствия, оглашенные в судебном заседании; показания свидетелей Свидетель N 11 и Свидетель N 12, данные ими в судебном заседании и в ходе предварительного следствия, также оглашенные в суде; протоколы проверок показаний на месте с участием Косоногова Д.М., в ходе которых он указал места тайников-закладок с наркотическими веществами; протокол осмотра места происшествия с участием свидетеля Свидетель N 12, в ходе которого он указал место приобретения наркотических средств, и другие доказательства, подробно изложенные в приговоре.

Вопреки доводам апелляционного представления, суд обоснованно пришел к выводу о том, что стороной обвинения не представлено доказательств, бесспорно свидетельствующих о причастности Косоногова Д.М. к сбыту наркотических средств Свидетель N 11 и Свидетель N 12, а представленные стороной обвинения доказательства, в том числе показания свидетелей и письменные доказательства, не являются доказательствами виновности его в совершении данных преступлений.

При этом суд, оценив исследованные в судебном заседании доказательства с точки зрения их допустимости, достоверности и относимости, как каждое отдельно, так и в совокупности с точки зрения достаточности для разрешения дела по существу, пришел к выводу о том, что представленные стороной обвинения доказательства не образуют совокупность, свидетельствующую о причастности Косоногова Д.М. к указанным преступлениям, при этом суд, оценивал письменные доказательства, которые отражают производство ряда процессуальных и следственных действий, наряду с показаниями допрошенных в суде лиц, а также показаниями, данными в ходе предварительного следствия.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что какие-либо объективные доказательства, подтверждающие предъявленное Косоногову Д.Н. обвинение в сбыте наркотических средств Свидетель N 11 и Свидетель N 12, в материалах дела отсутствуют и суду не представлены.

Так, суд первой инстанции обоснованно принял во внимание показания свидетелей Свидетель N 11 и Свидетель N 12 и правильно пришел к выводу, что их показания не свидетельствуют о причастности именно подсудимого Косоногова Д.М. к совершению инкриминируемых преступлений, а результаты химико-токсилогических исследований БУ ХМАО-Югры "Психоневрологическая больница имени Святой Преподобномученницы Елизаветы" в отношении Свидетель N 11 и Свидетель N 12 подтверждают лишь факт употребления ими наркотических средств.

Показания данных свидетелей свидетельствуют только о факте приобретения наркотических средств путем отыскания тайников-закладок и их употребления.

Суд обоснованно признал недопустимым доказательством протокол осмотра места происшествия от 19 марта 2020 года с участием свидетеля Свидетель N 12, в ходе которого он указал место приобретения наркотического средства (том 2, л.д. 240-244), поскольку при его проведении участвовали понятыми (ФИО)13 и (ФИО)14, которые согласно протоколу осмотра места происшествия от 14 марта 2020 года с участием свидетеля (ФИО)15, также участвовали понятыми (том 2, л.д. 22-26). Однако, согласно графическим таблицам к протоколу осмотра места происшествия с участием свидетеля Свидетель N 12 очевидно запечатлены одни лица, а с участием (ФИО)15 другие, в том числе женщина.

В список свидетелей (ФИО)13 и (ФИО)14 к обвинительному заключению данные лица не были включены, и в судебном заседании государственный обвинитель не заявлял ходатайство о их вызове для допроса с целью установления участия в указанных процессуальных действиях.

Также, суд первой инстанции правильно указал, что место совершения преступлений не установлено, ссылка на географические координаты, без указания на местность не позволяют суду соотнести показания допрошенных в судебном заседании лиц, поскольку воспроизвести географические координаты они в суде не смогли.

У судебной коллегии нет оснований не соглашаться с данными выводами, поскольку место приобретения наркотических средств свидетелями Свидетель N 11 и Свидетель N 12 в суде не установлено, так как протокол осмотра места происшествия от 19 марта 2020 года с участием свидетеля Свидетель N 12, в ходе которого место приобретения наркотического средства было установлено по координатами, признано недопустимым доказательством, проверка показаний на месте со свидетелем Свидетель N 11 не проводилась (том 2, л.д.198), а в судебном заседании они не воспроизвели координаты места приобретения ими наркотических средств, и суд не имел возможность сопоставить их с координатами, указанными в обвинении Косоногова Д.М. и другими доказательствами.

Содержание вышеуказанных доказательств не позволяет сделать вывод об установлении основного обстоятельства, подлежащего доказыванию в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, поскольку не содержит данных, указывающих на конкретное лицо, каким-либо образом причастное к совершению преступления, то есть не является доказательством виновности Косоногова Д.М. в совершении инкриминируемых ему преступлений.

В соответствии со ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

Согласно ч.ч. 2,3 ст. 14 УПК РФ, обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность; бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту обвиняемого, лежит на стороне обвинения, а все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого, что соответствует положениям ст. 49 Конституции Российской Федерации.

Таким образом, с учетом всех исследованных доказательств, суд первой инстанции пришел к обоснованному и мотивированному выводу о том, что органами предварительного расследования и стороной обвинения в судебном заседании причастность Косоногова Д.М. к сбыту наркотических средств с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть Интернет) группой лиц по предварительному сговору Свидетель N 11 и Свидетель N 12 не доказана, принимая во внимание и положение закона о том, что все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены, в соответствии с положениями ст. 14 УПК РФ толкуются в пользу обвиняемого.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами апелляционного представления, поскольку бесспорных доказательств, позволяющих с достоверностью утверждать, что именно Косоногов Д.М. сбыл наркотические средства Свидетель N 11 и Свидетель N 12, стороной обвинения не представлено.

При этом доводы апелляционного представления являются по существу собственной оценкой его автора исследованных и оцененных судом доказательств. Каких-либо новых данных, опровергающих выводы суда первой инстанции о непричастности Косоногова Д.М. к инкриминированным деяниям, либо ссылок на обстоятельства, не получившие оценку суда и опровергающие его вышеуказанные выводы, оно не содержит. Возможность исследования каких-либо иных доказательств, ввиду их непредставления сторонами судебного разбирательства, судом была исчерпана.

Судебное разбирательство по делу проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, процессуальные права участников процесса были соблюдены в полном объеме.

Права сторон, в том числе государственного обвинителя, на представление доказательств, судом ограничено не было.

Каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение оправдательного приговора, судебная коллегия не усматривает.