Постановление Верховного Суда Удмуртской Республики от 28 мая 2020 года №22-582/2020

 
ВЕРХОВНЫЙ СУД УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
 
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
 
от 28 мая 2020 года Дело N 22-582/2020
Верховный Суд Удмуртской Республики в составе:
председательствующего - судьи Митрофанова С.Г.,
при секретаре - помощнике судьи Хасановой Г.И.,
с участием: прокурора Нургалиевой Н.Ф.,
осужденного САЛ,
защитника - адвоката Горланова С.В.,
рассмотрел в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционным жалобам осужденного САЛ и его защитника - адвоката Горланова С.В. на приговор Кезского районного суда Удмуртской Республики от 17 января 2020 года, которым
САЛ, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, несудимый,
- осужден по ч. 1 ст. 109 УК РФ к исправительным работам сроком на 1 год с удержанием 5 % заработной платы в доход государства.
Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения.
По делу разрешена судьба вещественных доказательств.
Заслушав доклад судьи Митрофанова С.Г., изложившего обстоятельства, содержание приговора, постановленного по делу, доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитника, послужившие основанием для их рассмотрения в судебном заседании суда апелляционной инстанции, возражения государственного обвинителя, выступления осужденного САЛ и его защитника - адвоката Горланова С.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб и просивших приговор суда отменить, а также выступление прокурора Нургалиевой Н.Ф., полагавшей необходимым приговор суда оставить без изменения, суд апелляционной инстанции
установил:
по приговору САЛ признан виновным в причинении смерти по неосторожности.
Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ года в период времени <данные изъяты> САЛ, находясь на территории <данные изъяты> лесничества Удмуртской Республики, расположенного вблизи деревни К., управляя трактором "МТЗ-82", приступил к транспортировке (трелёвке) поваленных деревьев. При этом, проявляя преступную небрежность, пренебрегая правилами безопасности, не предвидя возможности наступления общественно-опасных последствий своих действий в виде наступления смерти КПЕ, хотя при должной внимательности и предусмотрительности должен был и мог их предвидеть в силу своего опыта выполнения лесохозяйственных работ, не убедившись в безопасности маневра, управляя указанным трактором, который является источником повышенной опасности, во время осуществления трелёвки деревьев, не контролируя перемещаемые деревья и отсутствие помех для движения, хотя при должной внимательности и предусмотрительности должен был и мог их контролировать, задел трелируемой пачкой деревьев стоящее на делянке дерево, которое упало на КПЕ
В результате падения дерева КПЕ. согласно заключению судебно-медицинского эксперта получил телесные повреждения характера открытой черепно-мозговой травмы, проявившейся ушибленной раной в теменной области слева с кровоизлиянием в кожно-мышечный лоскут волосистой части головы, линейным переломом по лобно-теменному шву, линейными переломами основной кости, правых височной и теменной костей, лобной кости слева, левых теменной и височной костей, кровоизлияниями в твердую мозговую оболочку, острыми эпидуральными гематомами, ушибом головного мозга в виде субарахноидальных кровоизлияний, кровоизлияниями в вещество теменно-височных и правой лобной областей, осложнившаяся кровоизлияниями в стволовой отдел, причинившей единым комплексом тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. В результате полученной открытой черепно-мозговой травмы КПЕ скончался ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты>.
Указанные действия САЛ судом квалифицированы ч. 1 ст. 109 УК РФ.
В судебном заседании, проведенном судом в общем порядке судебного разбирательства, предусмотренном главам 33-39 УПК РФ, САЛ вину в совершении преступления не признал.
В апелляционных жалобах осужденный САЛ указывает, что приговор суда является незаконным, необоснованным и подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела. В обоснование заявленного требования, где также постановлен вопрос о постановлении нового приговора, приводит следующие доводы:
выводы суда о доказанности его вины основаны на предположениях, в том числе на показаниях потерпевшей, которые не соответствуют тем, что она давала в судебном заседании, они не могут быть приняты достоверными и допустимыми;
показания свидетелей СВЛ, ССЛ, ПЕС, данные ими в ходе предварительного следствия, оглашались в суде не полностью, но почему-то нашли свое полное отражение в приговоре так как они были написаны следователем;
судом необоснованно приняты показания свидетелей СВЛ, ШНП в качестве достоверных доказательств, данные ими в ходе предварительного следствия, хотя они их в суде не подтвердили;
доказательствами подтверждающим его вину почему-то приняты протоколы очных ставок со свидетелями СВЛ, ССЛ, ШНП и КОЗ, хотя их показания в ходе этих следственных действий подтверждают его невиновность;
судом не дано никакой оценки доводам защиты о том, что дерево длиной 5,5 метров никак не могло упасть на человека, стоящего как минимум в 7 метрах от него.
В апелляционных жалобах защитник - адвокат Горланов С.В. находит приговор суда в отношении САЛ незаконным, необоснованным и подлежащим отмене ввиду неправильного применения уголовного закона, нарушения уголовно-процессуального закона и несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела. В обоснование заявленных требований и оправдания осужденного указывает следующее:
в приговоре не в полной мере приведены показания потерпевшей КВВ, которая после оглашения в части её показаний, данных на предварительном следствии, в полной мере их не подтвердила, на дополнительные вопросы ответила, что не помнит, говорил ли ей ШНП о том, что он видел, как упало дерево на её мужа; её показания о том, что ССЛ сообщал её бабушке об упавшем на погибшего дереве в ходе судебного заседания не подтвердились, поскольку сам ССЛ в суде данное обстоятельство отрицал, а сама бабушка ни в ходе предварительного следствия, ни в ходе судебного заседания не допрашивалась, в связи с чем проверить достоверность данных показаний невозможно; показания свидетеля ССЛ в приговоре приведены не в полной мере и им судом не дана надлежащая оценка, поскольку по ходатайству государственного обвинителя показания указанного свидетеля оглашены в части, в приговоре они приведены в полном объеме, что противоречит требованиям уголовно-процессуального закона, так как остальной части данное доказательство не было исследовано судом; помимо этого, ССЛ свои показания, данные на следствии 10 марта 2019 года и оглашенные в судебном заседании, не подтвердил, что следует из его ответов на дополнительные вопросы, однако судом в приговоре неверно указано, что данные показания свидетель подтвердил; показания свидетеля ПЕС в суде также были оглашены лишь в части даты события, когда и от кого ей об этом стало известно, однако протокол её допроса на следствии приведен в полном объеме, хотя он и не исследовался в таком виде; показания свидетеля ШНП также не нашли полного отражения в приговоре, не указана такая значимая информация и, соответственно, ей не дано никакой оценки, как длина трелируемых хлыстов, которая оставляла не менее 15 метров, а также то, что услышал, что треснуло где-то под хлыстами, точное место не смог указать; показания свидетеля СВЛ в суде оглашены лишь в части, а в приговоре они приведены в полном объеме как они изложены в протоколе допроса, составленном на предварительном следствии, показания указанного свидетеля не нашли своего полного отражения в приговоре, неверно указано, что он "не может сказать, цеплялись ли хлысты за что-либо", наоборот СВЛ пояснил, что не видел, зацеплялись ли хлысты за что-либо при движении трактора, как и то, что на потерпевшего что-то упало, а также пояснил, что думает, что трактор при движении ничего не задел; показания свидетелей ЛДВ, ТМС НДЛ приведены фактически в том виде, как они дали показания в ходе предварительного следствия, неправильно указана длина упавшего дерева, все свидетели указали длину ствола дерева 5 метров, также указано, что им стало известно об упавшем на потерпевшего дереве со слов САЛ, но ТМС таких показаний не давала, пояснила, что об обстоятельствах произошедшего и виновном лице ей стало известно со слов следователя ВСА, САЛ ей лишь пояснил, что он был за рулем, свидетели НДЛ и ЛДВ также не поясняли, что САЛ сообщал им об упавшем на потерпевшего дереве, что видел падение дерева; в приговоре неверно приведены показания эксперта ОПЕ, которая в ходе её допроса не исключила возможность получения травмы приведшей к смерти КПЕ в результате падения из положения стоя, но для однозначного вывода недостаточно данных, собранных в ходе предварительного следствия, таких пояснений эксперт не давала, приведенные показания не соответствуют тем, что она дала на самом деле, также показания эксперта отражены не полностью, как не дано надлежащей оценка её последующим пояснениям, в том числе в совокупности с другими доказательствами, которая пояснила, что причинение травмы погибшему возможно сферическим предметом, имеющим диаметр 10 см, но не указано, что сферический предмет диаметром 2-3 см будет являться предметом с ограниченной соударяющей поверхностью;
положенные судом в основу приговора показания потерпевшей об обстоятельствах гибели её супруга, ставшие, якобы, ей известными со слов ШНП, КОЗ и СВЛ, показания свидетеля СВЛ и ШНП подтвердивших, якобы, падение дерева на погибшего, являются необоснованными, не выдерживают никакой критики, поскольку они противоречат показаниям потерпевшей, данным ею в ходе судебного следствия, показаниям СВЛ в ходе осмотра места происшествия, который указал лишь место нахождения КПЕ и ранее данные показания на следствии не подтвердил, а также показаниям ШНП, который самого падения дерева не видел, слышал лишь треск под хлыстами, длина которых составляла не менее 15 метров, в каком именно месте был треск, указать не смог;
судом необоснованно отклонены доводы защиты об оказании ненадлежащей медицинской помощи потерпевшему лишь на основе заключения эксперта относительно обнаруженной у него травмы, поскольку в компетенцию эксперта разрешение вопроса о правильности действия врачей не входит, что повлекло необоснованный отказ судом в проведении соответствующей экспертизы;
вывод суда о критическом отношении к показаниям свидетелей СВЛ, ССЛ, ШНП и КНП в ходе судебного следствия в части того, что никто из них не видел обстоятельств получения потерпевшим смертельной травмы, является необоснованным, основан не предположении и каких-либо доказательств тому не представлено. При этом суд обосновывает приговор и принимает в качестве доказательств протоколы очных ставок, проведенных с их участием, указывая, что они не противоречат их первоначальным показаниям в качестве свидетелей, в то время как при изучении указанных протоколов очных ставок становится ясно, что они как раз не противоречат их показаниям в ходе судебного следствия. Таким образом, судом дана неверная оценка полученным доказательствам, которые положены в основу приговора;
ссылаясь на обстоятельства, установленные протоколом осмотра места происшествия от 22 декабря 2018 года, протоколом проверки показаний на месте с участием ШНП от 9 августа 2019 года, показаниями свидетелей НДЛ и ТМС, указывает, что судом не дано оценки доводам защиты относительно взаимного расстояния пня, упавшего дерева и КПЕ, поскольку дерево высотой 5,5 метров, в том числе своей крайней верхней точкой, не могло упасть на потерпевшего, стоящего от него на расстоянии 7-10 метров, в проведении следственного эксперимента для установления данного обстоятельства судом стороне защиты необоснованно отказано.
В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель - помощник прокурора района Муханов М.Л. находит доводы апелляционных жалоб несостоятельными. Полагает, что допрос потерпевшей, свидетелей и эксперта в судебном заседании произведен в соответствии с требованиями статей 277, 278 УПК РФ, показания данных лиц, которые существенно противоречили показаниям, данным в ходе предварительного расследования, были в судебном заседании оглашены в соответствии с ч. 3 ст. 281 УПК РФ и законно приведены в обоснование виновности САЛ, при этом в приговоре указано в связи с чем к показаниям СВП, ССЛ, ШНП, КОЗ, данными ими в судебном заседании, суд отнесся критически. Эксперт ОТВ в суде выводы экспертных заключений подтвердила в полном объеме, при этом полагать, что заключения указанного эксперта даны в нарушение положений Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" не имеется. В приговоре суда указано и подтверждается изученными в ходе судебного следствия доказательствами, показаниями свидетелей, что рядом с КПЕ каких-либо иных деревьев, кроме сломленного молодого дерева и пня от данного дерева, не имелось, а поэтому довод стороны защиты о том, что данное дерево из-за его длины не могло упасть на потерпевшего, не обоснован. В связи с чем просит приговор суда оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и его защитника - без удовлетворения.
Выслушав участников процесса, изучив материалы дела, проверив и обсудив доводы апелляционных жалоб, возражения на жалобы, суд находит приговор законным и обоснованным, оснований для его отмены и соответственно для удовлетворения апелляционных жалоб в этой части не находит.
Виновность САЛ в причинении смерти по неосторожности, совершенном по небрежности, правильно установлена судом тщательно исследованными доказательствами, анализ которых полно и правильно приведен в приговоре.
Показаниями потерпевшей КВВ о том, что 22 декабря 2018 года её супруг КПЕ с утра ушел на работу к САЛ, который осуществлял валку леса на делянке возле деревни К.. Ближе к обеду пришел САЛ, который сообщил о том, что на КПЕ упала ветка и его увезли в Игринскую больницу. В больнице при ней врачи спрашивали САЛ, что случилось с КПЕ, на что он отвечал, что упала ветка. После похорон мужа ШНП ей рассказал о том, что на КПЕ упало дерево, которое зацепил САЛ, когда он вез на тракторе деревья, при этом САЛ, управляя трактором, по сторонам не смотрел, зацепил стоящее дерево, которое упало на её мужа. На утоняющие вопросы государственного обвинителя показала, что со слов ШНП ей известно о том, что во время работы в лесу, когда ехал трактор, ШНП услышал крик <данные изъяты> и увидел, как её муж обернулся, постоял и рухнул, рядом находилось упавшее дерево.
Правомерно оглашенными частично её показаниями на предварительном следствии на листе дела <данные изъяты>, из которых следует, что на похоронах её мужа из работников САЛ присутствовал только Ш.Н., который тогда же рассказал ей о том, как её муж получил травму. ШНП сообщил, что когда они работали на делянке, САЛ вывозил поваленные хлысты на своем тракторе. В тот момент, когда САЛ начал движение один их хлыстов зацепил стоявшее на делянке молодое дерево, и оно упало на её супруга, а не какая ни ветка, как ей сообщил САЛ Кроме этого, через несколько дней КОЗ, который подцеплял хлысты к трактору, тоже ей говорил, что дерево, которое упало на её супруга, упало по вине САЛ, который задел его хлыстами, когда двигался на тракторе. Также к ней домой приходил С.С., который говорил, что на её супруга упало дерево, которое зацепил САЛ на своем тракторе. Данные показания потерпевшая подтвердила и на вопросы участников процесса уточнила, что ШНП не рассказывал ей, видел ли он момент падения дерева, а обстоятельства гибели её мужа ССЛ рассказал её бабушке.
Вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного и его защитника, изложенные выше показания потерпевшей КВВ полностью согласуются с протоколом судебного заседания, аудиозаписью протокола судебного заседания и в целом судом правильно изложены в приговоре, за исключением её показаний в суде о том, что ССЛ, якобы, рассказал ей о том, что на КПЕ упало дерево, которое зацепил САЛ, когда он вез на тракторе деревья, при этом САЛ, управляя трактором, по сторонам не смотрел, зацепил стоящее дерево, которое упало на её мужа. Как следует из показаний КВВ, данные обстоятельства ей известны со слов ШНП, а не ССЛ, поэтому её показания в этой части, изложенные в приговоре, подлежат изменению и приведению в соответствие с показаниями, изложенными в протоколе судебного заседания, что не влечет за собой признание незаконным постановленного приговора.
Несостоятельны утверждения апелляционной жалобы защитника и в том, что показания потерпевшей в части сведений, сообщенных ССЛ, не могут быть признаны допустимым доказательством, поскольку ССЛ их отрицает, а источник информации - бабушка потерпевшей в ходе предварительного и судебного следствия не допрашивалась.
В силу требований статей 15, 244 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон и в судебном заседании стороны обвинения и защиты пользуются равными правами на заявление отводов и ходатайств, представление доказательств, участие в их исследовании, выступление в судебных прениях, представление суду письменных формулировок по вопросам, указанным в пунктах 1-6 части первой ст. 299 настоящего Кодекса, на рассмотрение иных вопросов, возникающих в ходе судебного разбирательства.
Как следует из содержания протокола судебного заседания, в ходе судебного следствия сторона обвинения и защиты не оспаривали обстоятельств, изложенных потерпевшей, соответственно они не заявляли каких-либо ходатайств о проверке сообщенных ею сведений, в том числе о необходимости допроса её бабушки.
Также следует отметить, что тщательно исследованными судом доказательствами, анализ которых правильно приведен в приговоре, обстоятельства, установленные приговором, а также изложенные потерпевшей, полностью подтверждаются:
частично показаниями свидетеля СВЛ в судебном заседании, из которых следует, что 22 декабря 2018 года во время лесозаготовительных работ в районе д. К. <адрес>, во время трелевки хлыстов трактором, которым управлял его брат САС, с работником бригады КПЕ произошел несчастный случай, в частности он, услышал треск дерева, обернулся и увидел как КПЕ упал на снег, последний был без сознания, на голове была кровь. Затем КПЕ пришел в сознание и его сразу же увезли в больницу;
правомерно оглашенными частично показаниями свидетеля СВЛ на предварительном следствии от 10 марта 2019 года (<данные изъяты>) о том, что "Трактор проехал метров 7, все оставались на своих местах, после чего я увидел, что хлыст, который тащил А., начинает тереться о молодое дерево (поросль), которое стояло в 3 метрах от меня, я подумал, что Алексей знает, что делает и ничего говорить не стал, в этом момент подсад упал от давления хлыста на КП. Я увидел, как дерево упало на П., после чего Павел постоял 2-3 секунды, после чего упал на валежник. Я крикнул "П.!", после чего трактор остановился, и мы все побежали к П....";
протоколом осмотра места происшествия с участием свидетеля СВЛ от 22 декабря 2018 года (листы дела <данные изъяты>) из которого следует, что объектом осмотра является участок местности, расположенный в <данные изъяты> слева по направлению дороги в д. К. в юго-западном направлении. На данном участке произведена сплошная рубка, посередине участка вдоль всего участка расположен след волочения со следами протектора шин шириной 4 метра. На расстоянии 10 метров в северо-западном направлении от следов волочения расположено пепелище круглой формы диаметром 3 метра. Вокруг пепелища валяется древесный мусор. В ходе осмотра участвующее лицо СВЛ указал на место, где стоял КПЕ На расстоянии 2-х метров от пепелища в северо-восточном направлении лежит дерево диаметром 10 см длиной 5 метров, которое предположительно упало на КПЕ На расстоянии 1 метра от отломившейся части дерева в юго-западном направлении находится пень, предположительно от упавшего дерева, поскольку данный пень имеет наклон в сторону упавшего дерева и верхушка пня обломлена, высота пня 50 см. Возле пня с юго-западной стороны на делянке имеются следы волочения. Кроме того, на пне имеются следы обдира коры со стороны следов волочения.
Утверждения осужденного и его защитника в апелляционных жалобах о том, что вышеуказанные показания СВЛ на предварительном следствии не могут быть признаны допустимым доказательством, суд апелляционной инстанции находит несостоятельными по основаниям, подробно указанным судом первой инстанции в приговоре. В частности судом установлено, что СВЛ был допрошен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с разъяснением ему соответствующих прав и обязанностей, по окончании допросов каких-либо заявлений и ходатайств от него не поступило, протоколы допроса содержат его собственноручную подпись, в том числе указание, что данный протокол прочитан им лично, что подтверждено в судебном заседании пояснениями свидетеля ВСА Дополнительно допрошенные свидетели ССЛ и КОЗ суду пояснили, что подсудимый о каком- либо давлении на него со стороны следователя и неправильном указании его показаний в протоколе, не сообщал. Изложенное говорит о том, что допрос СВЛ проводился в условиях, исключающих какое- либо давление на него и показания им давались добровольно.
Суд апелляционной инстанции признает такой вывод суда правильным. Как видно из дела, показания названного свидетеля при указанных следственных действиях получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, с разъяснением прав, предусмотренных ст. 56 УПК РФ, в том числе права не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (супруги) и других родственников, круг которых определен п. 4 ст. 5 настоящего Кодекса, и в условиях добровольности. Судом также учтено и отсутствие каких-либо сведений, в том числе и процессуальных, о вынужденном характере показаний свидетеля. Вопрос о достоверности показаний названного свидетеля суд правильно обосновал соответствием информации, содержащейся в показаниях свидетелей ВСА, ТМС, ЛДВ, НДЛ
В частности, свидетель ВСА в судебном заседании подтвердил обстоятельства, изложенные СВЛ в ходе допроса последнего в качестве свидетеля, в том числе об обстоятельствах гибели КПЕ, и зафиксированные в протоколе допроса, и показал, что он (ВСА) в ходе расследования уголовного дела по обвинению САЛ осуществлял допрос свидетеля СВЛ, последнему перед допросом он разъяснил его процессуальные права, после чего Селиверстов В.Л. дал показания, уличающие САЛ, показания свидетелем даны добровольно и без какого-либо физического, психического воздействия на него.
Свидетели ТМС, ЛДВ и НДЛ также пояснили о ставших им известными обстоятельствах гибели КПЕ со слов свидетеля СВЛ, который сообщил, что во время лесозаготовительных работ на КПЕ упало дерево, которое было повалено хлыстами при их трелировке САС на тракторе. Как показали свидетели, данные обстоятельства СВЛ подтвердил по прибытию на место и в ходе осмотре места происшествия от 22 декабря 2018 года (листы дела <данные изъяты>), указав место, где стоял КПЕ, дерево, которое упало на погибшего и пень, предположительно от упавшего дерева, что и было зафиксировано в ходе осмотра места происшествия.
Вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного и его защитника, изложенные выше показания свидетелей ВСА, ТМС, ЛДВ и НДЛ судом получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, содержание указанных показаний, в том числе наиболее полно изложенных в приговоре, полностью согласуются с протоколом судебного заседания и аудиозаписью протокола судебного заседания, что свидетельствует о том, что они судом в целом правильно изложены в приговоре и по своему содержанию не повторяют протоколы допросов указанных свидетелей в ходе предварительного расследования, как об этом указано в апелляционных жалобах. Утверждение защиты о том, что в показаниях свидетелей неправильно указана длина упавшего дерева, все свидетели указали длину упавшего дерева 5 метров, а в приговоре при изложении их показаний указано 7 метров, не основано на материалах дела, согласно протоколу судебного заседания свидетель ТМС указала длину упавшего дерева около 7 метров, ЛДФ - 5-7 метров, а НДЛ - около 5 метров.
Вина САЛ в содеянном также находит подтверждение:
частично показаниями свидетелей ШНП, КОЗ и ССЛ в судебном заседании, из которых следует, что в декабре 2018 года во время лесозаготовительных работ в районе д. К. <адрес>, во время трелевки хлыстов трактором, которым управлял САС, с работником бригады КПЕ произошел несчастный случай, который впоследствии скончался в больнице. Из показаний ШНП также следует, что Корепанов П.Е. упал на кострище, в метре от него лежало дерево, падение дерева он не видел, однако полагает, что подсад зацепил трактор, которым управлял САЛ, когда вытаскивал хлысты, поскольку был треск дерева, а в метре от пострадавшего лежал только один подсад - ель метров семи;
протоколом осмотра места происшествия с участием свидетелей ШНП и КОЗ от 20 апреля 2019 года (листы дела <данные изъяты>) из которого следует, что объектом осмотра является участок местности, расположенный в <адрес>. В ходе осмотра свидетели указали на местонахождение трактора в момент его движения, когда на голову КПЕ упало дерево, местонахождение пострадавшего в момент падения дерева и пенек, с которого упало дерево на потерпевшего. В ходе осмотре произведены замеры, установлено, что расстояние от местонахождения КПЕ до пенька составляет 7 метров, от КПЕ до магистрального волока - 5 метров;
оглашенными показаниями свидетеля КОЗ на предварительном следствии от 18 апреля 2019 года (листы дела <данные изъяты>), от 27 июня 2019 года (листы дела <данные изъяты>) из которых следует, что 22 декабря 2018 года он в составе бригады, которую собрал САЛ., занимался заготовкой древесины в лесу возле деревни К.. Около 11 часов он подцепил очередные хлысты к трактору САС и последний начал движение на тракторе, при этом никаких сигналов никому из бригады он не подавал, гудок не включал, сражу начал движение, он даже отбежать не успел. Начал отбегать от трактора в левую сторону по ходу движения, но запнулся и упал, а когда встал, то увидел, что трактор остановился, из него выбежал САЛ и побежал к костру, возле которого лежал на спине КПЕ, а возле КПЕ лежало упавшее молодое дерево. Момент удара он не видел. В ходе осмотра места происшествия он указал на пень, который он действительно видел, ствол пня был наклонен в сторону упавшего дерева, возле пня имелись следы волочения от хлыстов, но точно утверждать не может из-за давности событий. По наклону пня он определил, что это с него упало дерево, но это его предположения;
правомерно оглашенными частично показаниями свидетеля ССЛ на предварительном следствии от 10 марта 2019 года (листы дела <данные изъяты>) о том, что инструктажи перед работой не проводились, сразу приступали к работе. Обстоятельства имело место в декабре 2018 года. Дерево, упавшее на КПЕ, было длиной около 7 метров, находилось на расстоянии около 7 метров от трактора.
После их оглашения ССА, вопреки доводам жалоб адвоката, подтвердил достоверность своих показаний и дополнил, что это была жердь, молодое дерево, что полностью согласуется с протоколом судебного заседания и аудиозаписью протокола судебного заседания.
Фактические обстоятельства, установленные судом, также подтверждаются:
заключением эксперта (судебно-медицинская экспертиза трупа) N 1 от 10 января 2019 года, согласно которому причиной смерти КПЕ явилась открытая черепно-мозговая травма, проявившаяся ушибленной раной в теменной области слева с кровоизлиянием в кожно-мышечный лоскут волосистой части головы, линейный перелом по лобно-теменному шву, линейными переломами основной кости, правых височной и теменной костей, лобной в твердую мозговую оболочку, острыми эпидуральными гематомами, ушибом головного мозга в виде субарахноидальных кровоизлияний, кровоизлияниями в вещество теменно-височных и правой лобной областей, осложнившаяся отёком, набуханием и дислокацией головного мозга, вторичными кровоизлияниями в стволовой отдел. Травма образовалась от ударного воздействия твердого тупого предмета с широкой поверхностью в теменную область слева (листы дела <данные изъяты>);
заключением эксперта N 1/1 от 14 августа 2019 года, согласно которому причиной смерти КПЕ явилась открытая черепно-мозговая травма, проявившаяся ушибленной раной в теменной области слева с кровоизлиянием в кожно-мышечный лоскут волосистой части головы, линейным переломом по лобно-теменному шву, линейными переломами основной кости, правых височных и теменной костей, лобной кости слева, левых теменной и височной костей (по клиническим данным), кровоизлияниями в твердую мозговую оболочку, острыми эпидуральными гематомами (справа-197,5 мл и слева - 83 мл, по клиническим данным и по 2 мл при секционном исследовании), ушибом головного мозга в виде субарахноидальных кровоизлияний, кровоизлияниями в вещество теменно-височных и правой лобной областей, осложнившаяся отёком, набуханием и дислокацией головного мозга, вторичными кровоизлияниями в стволовой отдел. Учитывая локализацию ушибленной раны - в теменной области слева, образовавшейся на месте непосредственного контакта с травмирующим предметом, эксперт полагает, что установленная черепно-мозговая травма могла образоваться в результате соударения падающего дерева с головой КПЕ, при обстоятельствах, указанных свидетелем СВЛ в протоколе допроса от 10 марта 2019 года и ШНП в протоколе проверки показаний на месте от 9 августа 2019 года (<данные изъяты>);
показаниями эксперта ОТВ, которая будучи допрошенной в судебном заседании, подтвердила выводы своих экспертных заключений о причинении потерпевшему повреждений в виде черепно-мозговой травмы, исходя из характера перелома костей черепа, твердым тупым предметом с широкой поверхностью. Показала, что в случае причинения травмы предметом с ограниченной поверхностью рана должна была быть рваной или дырчатой, что в данном случае не наблюдалось (рана была длиной 3 см с ровными краями), соответственно данный вывод ею исключен. Так же указала, что ширина предмета определяется в соотношении с поврежденной поверхностью, что в данном случае при поврежденной поверхности, не являющейся прямой, бревно диаметром 10 см сферической формы будет являться широким предметом, что и было указано в заключении. Кроме того, она участвовала в проверке показаний свидетеля ШНП с выходом на место происшествия и, исходя из описанных им обстоятельств, ею были сопоставлены повреждения потерпевшего. При этом длина дерева ею не учитывалась, а только сам факт падения дерева на голову. Показала, что при падении с высоты собственного роста такие повреждения получить невозможно. Обнаруженные повреждения вероятностно можно было бы получить лишь при определенных обстоятельствах и только при падении головой вниз теменной областью, что противоречит указанным свидетелями С. и Ш. обстоятельствам, в том числе об отсутствии твердых предметов на месте происшествия;
С доводами жалобы адвоката Горланова С.В. о том, что показания эксперта ОТВ в приговоре изложены не верно, они не соответствуют тем, что она дала на самом деле, суд апелляционной инстанции согласиться не может. Положения статей 74, 297 и 307 УПК, определяя отражение в приговоре доказательств, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, не предполагают отражение в приговоре стенографии показаний допрошенных по делу лиц, в приговоре достаточно раскрыть их основное содержание. Как установлено судом апелляционной инстанции на основе изученных материалов уголовного дела, содержание показаний эксперта ОТВ в приговоре раскрыто, они судом изложены правильно и их содержание не противоречит тем, что зафиксированы в протоколе судебного заседания и в аудиозаписи к протоколу судебного заседания. В силу этого, отсутствие в приговоре в показаниях эксперта буквального отражения отдельных обстоятельств, не может рассматриваться как существенное нарушение уголовно-процессуального закона, влекущего отмену или изменение приговора.
Суд апелляционной инстанции также отмечает, что эксперт ОТВ в судебном заседании суда апелляционной инстанции подтвердила достоверность своих заключений с учетом данных, содержащихся в материалах уголовного дела, в том числе с учетом данных, содержащихся в протоколах следственных действий с участием свидетелей СВЛ и ШНП, указав, что повреждения КПЕ причинены твердым тупым предметом с широкой поверхностью, которым может быть упавшее дерево диаметром от 6-7 сантиметров до 10 сантиметров, а в зависимости от соотношения предмета и травмированной части тела (конфигурации черепа) также дерево диаметром менее 6 сантиметров.
Кроме того, судом в приговоре обоснование виновности САЛ в совершении преступления приведены и другие доказательства: показания свидетелей КНА, КСИ, ААВ, СМН, ПЕС, в том числе данные ею в ходе предварительного расследования и частично оглашенные в судебном заседании и протоколы многочисленных следственных действий, из содержания которых следует, что САЛ регулярно занимался заготовкой древесины, именно он собирал бригаду рабочих и заключал договора с гражданами по оказанию услуг по рубке лесных насаждений, в силу чего ответственность за надлежащее исполнение работ и соблюдению необходимых правил безопасности при производстве лесозаготовительных работ возлагалась на САЛ
Оценив и сопоставив представленные доказательства, в том числе друг с другом, с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности с точки зрения достаточности для разрешения дела, суд обоснованно пришел к выводу о доказанности вины САЛ в совершении преступления и квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 109 УК РФ как причинение смерти по неосторожности.
Тщательный анализ и основанная на законе оценка исследованных в судебном заседании доказательств, в их совокупности, позволили суду правильно установить фактические обстоятельства совершенного осужденным преступления.
Вывод суда первой инстанции о виновности САЛ в совершении преступления, за которое он осужден, вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного и его защитника, соответствует фактическим обстоятельствам, установленным судом, подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.
Из материалов судебного следствия следует, что доводы подсудимого о его невиновности были предметом проверки суда первой инстанции, но своего подтверждения не нашли, поскольку они не согласуются с обстоятельствами происшедшего, установленными судом.
В качестве доказательств виновности САЛ судом обоснованно признаны показания не только потерпевшей КВВ, но и свидетелей ШНП, КОЗ, СВЛ и ССЛ, находившихся на месте происшествия в момент причинения вреда потерпевшему КПЕ Допрос потерпевшей и свидетелей в судебном заседании произведен в соответствии с требованиями статей 277 и 278 УПК РФ, показания названных свидетелей в ходе предварительного расследования, поскольку они существенно противоречили их показаниям в суде, были оглашены в соответствии с ч. 3 ст. 281 УПК РФ и обоснованно приведены в обоснование виновности САЛ, при этом в приговоре указано в связи с чем к показаниям СВЛ, ССЛ, ШНП и КОЗ, данными ими в судебном заседании, суд отнесся критически. Эксперт ОТВ в суде выводы экспертных заключений подтвердила в полном объеме, при этом полагать, что заключения указанного эксперта даны в нарушение положений Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" не имеется.
В приговоре суда указано и подтверждается изученными в ходе судебного следствия доказательствами, что рядом с КПЕ каких-либо иных деревьев, кроме упавшего дерева, которое было сломано в результате механического воздействия, и пня от данного дерева, не имелось. Об этом же свидетельствует протокол осмотра места происшествия с участием свидетеля СВЛ от 22 декабря 2018 года. Более того, в ходе осмотра установлено, что на расстоянии 2-х метров от пепелища, что, как установлено судом и не оспаривается сторонами, является местом нахождения КПЕ, в северо-восточном направлении лежит дерево диаметром 10 см. и длиной 5 метров, на расстоянии 1 метра от отломившейся части дерева находится пень, предположительно от упавшего дерева, поскольку данный пень имеет наклон в сторону упавшего дерева и верхушка пня обломлена, на пне имеются следы обдира коры со стороны следов волочения. СВЛ в ходе указанного осмотра непосредственно указал на данное дерево, которое упало на КПЕ, подтвердил свои показания в этой части и в последующем при его допросе в качестве свидетеля. Обстоятельства, изложенные СВЛ и зафиксированные в протоколе осмотра места происшествия также полностью согласуются с показаниями свидетеля ЛДВ, из содержания которых следует, что в ходе осмотра места происшествия СВЛ указал как место около костра, где лежал КПЕ с телесными повреждениями, так и бревно, которое, со слов СВЛ, отлетело в сторону КПЕ, когда САЛ на тракторе вытаскивал хлысты деревьев.
В связи с изложенным доводы стороны защиты о том, что данное дерево из-за его длины не могло упасть на потерпевшего не могут быть признаны заслуживающими внимания, а поэтому судом они обоснованно признаны несостоятельными.
Не может согласиться суд апелляционной инстанции с доводами апелляционных жалоб защиты и в том, что в приговоре и предъявленном обвинении не нашли отражение правила техники безопасности, которые, якобы, нарушил САЛ Как следует из предъявленного ему обвинения и содержания приговора, нарушение правил техники безопасности САЛ не вменялось. Факт нарушения специальных правил, наличие или отсутствие причинной связи между этим нарушением и наступившими последствиями подлежит установлению и доказыванию лишь по преступлениям, уголовная ответственность за которые предусмотрена специальной нормой уголовного закона, в частности статьями 143, 216 и 217 УК РФ. При этом вывод суда о том, что обязанность по соблюдению правил техники безопасности при производстве лесозаготовительных работ возлагалась на САЛ как исполнителя договоров по оказанию услуг гражданам, последний знал правила осуществления заготовительных работ и обязан был их соблюдать, не противоречит установленным судом и изложенным в приговоре фактическим обстоятельствам, а именно тому, что САЛ при осуществлении лесозаготовительных работ - вывозке трактором хлыстов проявил преступную небрежность, пренебрег правилами безопасности, не предвидел возможности наступления общественно-опасных последствий своих действий в виде наступления смерти КПЕ, хотя при должной внимательности и предусмотрительности должен был и мог их предвидеть в силу своего опыта выполнения лесохозяйственных работ, управляя трактором при осуществлении трелёвки деревьев, не убедился в безопасности маневра, не контролировал перемещаемые деревья и отсутствие помех для движения, хотя при должной внимательности и предусмотрительности должен был и мог их контролировать, в результате чего задел трелируемой пачкой деревьев стоящее на делянке дерево, которое упало на КПЕ, причинив последнему телесные повреждения не совместимые с жизнью.
Указанные фактические обстоятельства и исследованные материалы дела свидетельствуют о том, что суд верно квалифицировал действия осужденного САЛ по ч. 1 ст. 109 УК РФ по признаку причинения смерти по неосторожности.
Поскольку преступление совершено в условиях очевидности, судом с достаточной полнотой установлена причинная связь между неосторожными действиями САЛ в виде преступной небрежности и наступившими последствиями в виде причинения смерти КПЕ, доводы адвоката о получении КПЕ смертельной травмы при иных обстоятельствах, в том числе вследствие оказания ненадлежащей медицинской помощи и лечения, суд обоснованно признал несостоятельными. Не может согласиться с указанными доводами адвоката и апелляционная инстанция, поскольку данные утверждения защитника опровергаются все совокупностью исследованных судом доказательств.
Доказательства, на которых основан приговор суда, получены с соблюдением требований уголовно - процессуального закона, согласуются между собой, их достоверность сомнения не вызывает, они собраны с соблюдением требований ст. ст. 74, 86 УПК РФ и в приговоре изложены в соответствии с протоколом судебного заседания и материалами дела.
Все доводы, в том числе изложенные в апелляционных жалобах, тщательно проверялись в судебном заседании и обоснованно признаны несостоятельными, поскольку опровергнуты материалами дела, подробный анализ которых имеется в приговоре.
Оснований для вывода об односторонности предварительного и судебного следствия не имеется. Как видно из материалов дела, суд первой инстанции создал сторонам все необходимые условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.
Сторона защиты активно пользовалась правами, предоставленным законом, в том числе исследуя доказательства и участвуя в разрешении процессуальных вопросов. Основанные на законе мнения и возражения сторон судом принимались во внимание. Заявленные ходатайства и доводы защиты были разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Несогласие с результатами рассмотрения ходатайств не может свидетельствовать о нарушении принципа состязательности сторон и необъективности суда, а также нарушения права на защиту.
Каких-либо обстоятельств, связанных с разрешением ходатайств, которые повлияли на законность и обоснованность постановленного по делу приговора, суд апелляционной инстанции по доводам жалоб не усматривает.
Назначенное САЛ наказание, по мнению суда апелляционной инстанции, полностью соответствует требованиям ст.ст. 6, 60, 43 УК РФ, является соразмерным содеянному и справедливым.
Нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, из материалов дела не усматривается, а поэтому оснований для его отмены по основаниям, указанным в апелляционных жалобах, суд апелляционной инстанции не находит.
В то же время приговор суда в отношении САЛ подлежит изменению по следующим обстоятельствам.
В силу положений ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым, если он соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к его содержанию, процессуальной форме и порядку постановления, а также основан на правильном применении уголовного закона.
В соответствии с положениями ст. 240 УПК РФ выводы суда, изложенные в приговоре, постановленного в общем порядке судебного разбирательства, должны быть основаны на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании. Ссылка в приговоре на показания свидетелей, данные ими в ходе предварительного расследования или ином судебном заседании, допустима только при условии оглашения этих показаний с соблюдением требований, установленных ст. 281 УПК РФ.
Согласно положениям ч. 1 ст. 75 УПК РФ, доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми, они не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.
Данные требования закона судом в полной мере не выполнены.
Как указано выше, показания потерпевшей КВВ, изложенные судом в приговоре, в части того, что ССЛ, якобы, рассказал ей о том, что на КПЕ упало дерево, которое зацепил САЛ, когда он вез на тракторе деревья, при этом САЛ, управляя трактором, по сторонам не смотрел, зацепил стоящее дерево, которое упало на её мужа, не соответствуют её показаниям, которые зафиксированы в протоколе судебного заседания, и из которых следует, что данные обстоятельства потерпевшей известны со слов ШНП, а не ССЛ, поэтому показания КВВ в этой части, изложенные в приговоре, подлежат изменению и приведению в соответствие с её показаниями, изложенными в протоколе судебного заседания. Кроме того, указание суда на листе 5 приговора (лист дела <данные изъяты>) о том, что "после оглашения данных показаний потерпевшая КВВ их полностью подтвердила" после слова "подтвердила" необходимо дополнить уточнением следующего характера "и на вопросы участников процесса уточнила, что ШНП не рассказывал ей, видел ли он момент падения дерева, а обстоятельства гибели её мужа ССЛ рассказал её бабушке".
Заслуживают внимание доводы апелляционных жалоб и в том, что показания свидетелей ПЕС, ССЛ и СВЛ, которые ими даны на предварительном следствии, в судебном заседании были оглашены частично, а в приговоре они приведены в полном объеме, что противоречит требованиям уголовно-процессуального закона. Поэтому показания вышеназванных свидетелей на предварительном следствии, которые не были предметом исследования в суде, подлежат исключению из приговора.
Также подлежит исключению из приговора на листе 14 (<данные изъяты>) из показаний свидетелей ТМС, ЛДВ и НДЛ после слов "...и суду показали," предложение "...и подтвердили оглашенные на основании ч. 3 ст. 281 УПК РФ показания, данные в ходе предварительного расследования (том 3, л.д. 221-223...", поскольку указанный протокол допроса относим лишь к показаниям свидетеля ЛДВ и он был оглашен в суде частично. Соответственно окончание этих показаний после слов "...так как смотрел вперед." надлежит дополнить уточнением следующего характера "Свидетель ЛДВ подтвердил частично оглашенные на основании ч. 3 ст. 281 УПК РФ показания, данные в ходе предварительного расследования (лист дела 223, т. 1) о том, что "Расстояние от места расположения травмирующего бревна до следов шин составляло 5 метров, от пня до шин - около метра, Длина дерева, упавшего на КПЕ - 7 метров.".
В связи с технической опечаткой из приговора на листе 15 (<данные изъяты>) из предложения "Эксперт ОТВ, допрошенная в качестве свидетеля в судебном заседании..." также подлежат исключению слова "...в качестве свидетеля...".
Кроме того, описательно-мотивировочная часть приговора содержит ссылку суда в качестве доказательства виновности САЛ в совершении преступления на показания сотрудников правоохранительных органов ЛДВ, ТМС и НДЛ, допрошенных в качестве свидетелей по обстоятельствам дела, которые, якобы, им стали известны от САЛ в связи с исполнением ими своих служебных обязанностей.
Вместе с тем, по смыслу закона следователь, дознаватель могут быть допрошены в суде только по обстоятельствам проведения того или иного следственного действия при решении вопроса о допустимости доказательства, а не в целях выяснения показаний допрошенного лица. Поэтому показания этой категории свидетелей относительно сведений, о которых им стало известно из бесед либо во время допроса подозреваемого или обвиняемого, не могут быть использованы в качестве доказательств виновности осуждённого.
Изложенное соответствует и правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 6 февраля 2004 года N 44-0, согласно которой положения ст. 56 УПК РФ, определяющей круг лиц, которые могут быть допрошены в качестве свидетелей, не исключают возможность допроса дознавателя, следователя, производивших предварительное расследование по уголовному делу, в качестве свидетелей об обстоятельствах производства отдельных следственных и иных процессуальных действий. Вместе с тем эти положения, подлежащие применению в системной связи с другими нормами уголовно-процессуального законодательства, не дают оснований рассматривать их как позволяющие суду допрашивать дознавателя и следователя о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции полагает, что имеются основания для исключения из приговора, его описательно-мотивировочной части, указания суда в качестве доказательства виновности САЛ в совершении преступления на показания ЛДВ, ТМС и НДЛ, допрошенных в качестве свидетеля, по обстоятельствам дела, которые им стали известны в ходе выполнения следственных действий с САЛ в связи с выполнением ими своих служебных обязанностей.
В связи с признанием указанных доказательств недопустимыми, в настоящем производстве отсутствуют правовые основания для оценки доводов апелляционной жалобы защитника о том, что в приговоре судом неверно изложены показания свидетелей ЛДВ, ТМС и НДЛ о том, что им стало известно об упавшем на потерпевшего дереве со слов САЛ, ТМС таких показаний не давала, пояснила, что об обстоятельствах произошедшего и виновном лице ей стало известно со слов следователя ВСА, САЛ ей лишь пояснил, что он был за рулем. Свидетели НДЛ и ЛДВ также не поясняли, что САЛ сообщал им об упавшем на потерпевшего дереве, что видел падение дерева.
Иных правовых оснований для изменения приговора суд апелляционной инстанции не усматривает.
При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что изменения, подлежащие внесению в приговор, не влияют на его законность и обоснованность, а также на вывод суда о доказанности вины САЛ в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 109 УК РФ, поскольку судебное разбирательство проведено с соблюдением принципов состязательности, всесторонности, полноты и объективности исследования фактических обстоятельств дела, а имеющиеся в деле и приведенные в приговоре доказательства свидетельствуют о правильности выводов суда по фактическим обстоятельствам совершенного осужденным преступления.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд
постановил:
приговор приговор Кезского районного суда Удмуртской Республики от 17 января 2020 года в отношении САЛ изменить.
Показания потерпевшей К.В.В. в суде, изложенные на листе 4 приговора (лист дела <данные изъяты>) о том, что ССЛ, якобы, рассказал ей о том, что на КПЕ упало дерево, которое зацепил САЛ, когда он вез на тракторе деревья, при этом САЛ, управляя трактором, по сторонам не смотрел, зацепил стоящее дерево, которое упало на её мужа, изменить, указав на то, что данные обстоятельства ей известны со слов ШПН, а не ССЛ
Указание суда на листе 5 приговора (лист дела <данные изъяты>) о том, что "после оглашения данных показаний потерпевшая К.В.В. их полностью подтвердила" после слова "подтвердила" дополнить уточнением следующего характера "и на вопросы участников процесса уточнила, что ШПН не рассказывал ей, видел ли он момент падения дерева, а обстоятельства гибели её мужа ССЛ рассказал её бабушке".
Исключить из приговора на листе 5 (лист дела <данные изъяты>) изложенные судом показания свидетеля ПЕС на предварительном следствии (листы дела <данные изъяты>), оглашенные в порядке ч. 3 ст. 181 УПК РФ: начиная с предложения "По существу уголовного дела могу показать следующее." и заканчивая предложением "О том, что в лесничество обращался САЛ с тем, чтобы осуществить лесозаготовку для данных граждан мне ничего не было известно."; начиная со слов "Технология осуществления лесозаготовительных работ..." и заканчивая словами "...и я готова их выдать.".
Исключить из приговора на листе 11 (лист дела <данные изъяты>) изложенные судом показания свидетеля ССЛ на предварительном следствии (листы дела <данные изъяты>), оглашенные в порядке ч. 3 ст. 181 УПК РФ, за исключением следующих слов и предложений: "В декабре 2018 года...", "Инструктажи не проводились, сразу приступали к работе.", "Дерево, упавшее на КПЕ было длиной около 7 метров, находилось на расстоянии около 7 метров от трактора.".
Исключить из приговора на листе 13 (лист дела <данные изъяты>) изложенные судом показания свидетеля СВЛ на предварительном следствии (листы дела <данные изъяты>), оглашенные в порядке ч. 3 ст. 181 УПК РФ, за исключением абзаца, который начинается словами "Трактор проехал метров 7..." и заканчивается словами "...и мы все побежали к П..".
Исключить из приговора на листе 14 (лист дела <данные изъяты>) из показаний свидетелей ТМС, ЛДВ и НДЛ после слов "...суду показали," предложение "...и подтвердили оглашенные на основании ч. 3 ст. 281 УПК РФ показания, данные в ходе предварительного расследования (том л.д. <данные изъяты>)...", а окончание этих показаний после слов "...так как смотрел вперед." дополнить уточнением следующего характера "Свидетель ЛДВ подтвердил частично оглашенные на основании ч. 3 ст. 281 УПК РФ показания, данные в ходе предварительного расследования (лист дела <данные изъяты>) о том, что "Расстояние от места расположения травмирующего бревна до следов шин составляло 5 метров, от пня до шин - около метра, Длина дерева, упавшего на КПЕ - 7 метров.".
Исключить из приговора на листе 15 приговора (лист дела <данные изъяты>) из предложения "Эксперт ОТВ, допрошенная в качестве свидетеля в судебном заседании..." слова "...в качестве свидетеля..."
Исключить из приговора, его описательно-мотивировочной части, указание суда в качестве доказательств виновности САЛ в совершении преступления на показания сотрудников правоохранительных органов ЛДВ, ТМС и НДЛ, допрошенных в качестве свидетелей, по обстоятельствам дела, которые, якобы, им стали известны от САЛ в связи с исполнением ими своих служебных обязанностей.
В остальном этот же приговор суда в отношении САЛ оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и его защитника - без удовлетворения.
Апелляционное постановление может быть обжаловано в суд кассационной инстанции - в судебную коллегию по уголовным делам шестого кассационного суда общей юрисдикции в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.
Председательствующий подпись С.Г. Митрофанов
<данные изъяты> судья Верховного Суда УР С.Г. Митрофанов


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка