Определение Судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ МОСКОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 7 сентября 2021 года Дело N 22-5773/2021

Судья: Измайлов Р.Г. дело <данные изъяты>

50RS0<данные изъяты>-63

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

<данные изъяты> <данные изъяты>

<данные изъяты>

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе:

председательствующего: Бондаренко Т.В.

судей: Яковлева В.Н. и Матошкина С.В.

с участием прокурора апелляционного отдела прокуратуры <данные изъяты> Григорян В.Э.

адвоката Довганя М.Г.

осужденного Комосова В.Ю. посредством видеоконференцсвязи

при помощнике судьи Магомедове М.М.

рассмотрела в судебном заседании <данные изъяты> апелляционную жалобу адвоката Довганя М.Г. на приговор Наро-Фоминского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты>, которым -

Комосов В. Ю., <данные изъяты> года рождения, уроженец <данные изъяты>, имеющий высшее образование, женатый, работающего не официально, зарегистрированный и проживающий в городе Наро-<данные изъяты>, не судимый,

осужден:

по ч.3 ст.228 УК РФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Яковлева В.Н., выслушав обсужденного Комосова В.Ю., адвоката Довганя М.Г., по доводам жалобы, мнение прокурора отдела прокуратуры <данные изъяты> Григорян В.Э. полагавшей приговор необходимым оставить без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором суда Комосов В.Ю. признан виновным в незаконном и хранении без цели сбыта наркотического средства в особо крупном размере.

Указанное преступление было совершено <данные изъяты> в городе Наро-<данные изъяты> при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.

В судебном заседании осужденный Комиссов В.Ю. свою вину в преступлении не признал.

В апелляционной жалобе адвокат Довгань М.Г. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным, не обоснованным подлежащим отмене, в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильным применением уголовного закона и несправедливостью приговора.

Выводы суда, содержащиеся в приговоре, относительно доказанности вины Комосова В.Ю. в незаконном хранении без цели сбыта наркотического средства в особо крупном размере содержат существенные противоречия с письменными доказательствами, которые суд приводит в качестве доказательства виновности Комосова В.Ю. Суд необоснованно сослался на телефонные соединения именно Комосова В.Ю. Не опровергаемый Комосовым В.Ю. факт принадлежности ему телефонного аппарата не исключает того, что телефоном мог пользоваться иногда и Свидетель N 10 и вести по нему переговоры, как поясняет в своих показаниях Комосов В.Ю. По мнению защиты, стенограммы телефонных переговоров не могут являться доказательством вины Комисова В.Ю., поскольку его голос не идентифицирован экспертным заключением. В своих показаниях, Комосов В.Ю. указывал, что после его первоначального досмотра в отсутствии понятых сотрудники полиции вынули из автомобиля, на котором он ехал, коробки с наркотиками положили ему в карманы. Его показания подтвердила свидетель Ногачева Л.С. при допросе в суде, что находясь поблизости от места, где тот был задержан, видела, как ему в карман клали предмет похожий на коробку. Согласно заключению по исследованию цифровых видеозаписей следует, что после остановки автомобиля сотрудник полиции Свидетель N 1 находясь в автомобиле, держал в руках какой-то предмет, который мог быть одной из коробок с наркотическим средством, позднее изъятым у Комосова В.Ю. Однако суд первой инстанции отверг эти доказательства необоснованно, посчитав их несостоятельными и не убедительными. К показаниям свидетеля Ногачевой Л.С. суд, по мнению защиты, отнесся предвзято, необоснованно критически. Их противоречия показаниям свидетелей обвинения, считает не повод им не доверять. Суд доверяет показаниям свидетеля Суслина Е.Ю., что при выходе их автомобиля <данные изъяты> в руках он держал смартфон, а не коробку с наркотиками. Составленный протокол личного досмотра Комосова В.Ю. содержит искаженные сведения в части отражения времени и продолжительности проведения личного досмотра, а также в части присутствия при досмотре понятых. В связи с чем, данный протокол личного досмотра Комосова В.Ю., как составленный с нарушением требований УПК РФ является недопустимым и не имеющим юридической силы не мог быть положен в основу обвинения. Допрошенный посредством видеоконференцсвязи свидетель Свидетель N 11, осужденный за хранение наркотических средств и находящийся в местах лишения свободы пояснил, что Комосов В.Ю. передал ему наркотики в <данные изъяты>, где они встретились <данные изъяты>, за которые его и осудили. Показания Свидетель N 11 свидетеля заинтересованного, поскольку он задержан и осужден на основании содействия правоохранительным органам Комосова В.Ю., который выдал его полиции. Поэтому защита расценивает показания Свидетель N 11 как месть Комосову В.Ю.

Суд необоснованно признал не заслуживающими показания Комосова В.Ю. о том, что изъятые у него наркотические средства принадлежали Свидетель N 10

Приговор основан на недопустимом доказательстве - заключении эксперта <данные изъяты> от <данные изъяты>. Считает, что указанное заключение не соответствует требованиям закона, предъявляемого к содержанию экспертных заключений. При поручении производства экспертизы, перед ее производством, руководителем экспертного учреждения не были эксперту разъяснены его права и обязанности, а также он не был предупрежден об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ за дачу ложного заключения. Эксперт не отразил в заключении результаты исследования представленных объектов 1-4 методом хромато-масс-спектрометрии, не обосновывает, представленное на исследование вещество является производным Т-метилэфедрона. Назначенное Комосову В.Ю. наказание является несправедливым, чрезмерно суровым. Судом при назначении наказания были учтены обстоятельства, смягчающие наказание, а именно: наличие у него на иждивении малолетнего ребенка, частичное признание вины, активное способствование раскрытию и расследованию преступления на начальном этапе предварительного расследования, выразившееся в изобличении и задержании лица причастного к незаконному обороту наркотиков, положительно характеризующие его данные по месту жительства и работы, состояние его здоровья, и здоровья близких родственников, страдающих хроническими заболеваниями и нуждающиеся в помощи. Наказание суд назначил в пределах санкции ч.2 ст.228 УК РФ, с учетом положений ч.1 ст.62 УК РФ в виде лишения свободы, без применения ст.73 УК РФ. Настаивая на невиновности Комосова В.Ю., тем не менее, считает, что признав его виновным, несправедливо не усмотрел оснований для применения положений ст.64 УК РФ. Считает, что оказание правоохранительным органам содействия изобличению лица, причастного к незаконному обороту наркотических средств Свидетель N 11, могло быть признано судом исключительным обстоятельством и применения ст.64 УК РФ. Просит приговор отменить и вынести по делу оправдательный приговор, признав Комосова В.Ю. невиновным.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы адвоката, выслушав участников процесса, судебная коллегия находит приговор суда в отношении Комосова В.Ю. законным, обоснованным и справедливым, подлежащим оставлению без изменения.

Выводы суда о виновности Комосова В.Ю. в совершении преступления, за которое он осужден, вопреки доводам жалобы соотвтствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, и подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, изложенных в приговоре, а именно:

показаниями, данными в судебном заседании свидетелями Свидетель N 3, Свидетель N 4, Жилиным А.А., Свидетель N 2, Свидетель N 1, являющихся сотрудниками УМВД России по Наро-Фоминскому городскому округу МО, из которых следует, что <данные изъяты>;

показаниями свидетелей Свидетель N 8 и Свидетель N 9, из которых следует, что <данные изъяты>;

показаниями свидетеля Свидетель N 7, являющейся дознавателем ОД УМВД РФ по Наро-Фоминскому г.о., из которых следует, что <данные изъяты>;

показаниями свидетеля Свидетель N 6, являющего экспертом отдела ЭКО УМВД, из которых следует, что <данные изъяты>;

показаниями свидетеля, осужденного Свидетель N 11, из которых следует, что <данные изъяты>;

оглашенными в соответствии с п. 1 с.1 ст.276 УПК РФ показаниями Комосова В.Ю., данными им при допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого на начальной стадии предварительного расследования в присутствии адвоката, из которых следует, что <данные изъяты>.

Кроме того вина осужденного Комосова В.Ю. подтверждается и исследованными в судебном заседании письменными доказательствами по делу:

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>;

Судебная коллегия считает, что приведенные в приговоре доказательства судом первой инстанции обоснованно признаны допустимыми, непосредственно относящимися к предмету настоящего судебного разбирательства, не противоречивыми, взаимно дополняющими друг друга и в своей совокупности достаточными для верной юридической оценки действий подсудимого, квалификации его действий, установления всех значимых обстоятельств, входящих в соответствии со ст. 73 УПК РФ в предмет доказывания по настоящему уголовному делу, и признан достаточной для вывода суда о виновности Комосова В., в совершении инкриминируемого ему преступления.

Вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката суд первой инстанции тщательно проверил все показания осужденного и свидетелей, данные ими в суде, так и в ходе предварительного расследования, и оценил их в совокупности с другими доказательствами по делу.

Доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе адвоката о недоказанности вины осужденного Комосова В.Ю. в совершении инкриминируемого ему преступления о том, что доказательств, достаточно свидетельствующих о его виновности, не представлено, является несостоятельным. Поскольку судом проверялись доводы осужденного и его адвоката о недоказанности его вины в совершении, преступления, предусмотренного ч.3 ст.228 УК РФ, суд правильно признал необоснованными и несоответствующими фактическим обстоятельствам дела, опровергающимися исследованными в судебном заседании доказательствами, приведя в приговоре мотивы принятого решения. Не согласиться с которыми, оснований у судебной коллегии не имеется. Ввиду чего суд обоснованно отнесся критически к доводам и представленным защитой доказательствам, как не порождающих оснований сомневаться в виновности Комосова В.Ю. в совершении инкриминируемого ему преступления.

Материалами уголовного дела подтверждено, что задержание Комосова В.Ю. явилось следствием проведения оперативно-розыскных мероприятий, проводимых в рамках дела оперативного учета, что подтверждается имеющимся в уголовном деле рассекреченными и представленными следователю и в суд в соответствии с положениями действующего законодательства материалами.

Так, до задержания Комосова В.Ю. сотрудниками органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, с санкции суда в установленном ФЗ "Об Оперативно-розыскной деятельности" порядке проводилось оперативно-розыскное мероприятие - прослушивание телефонных переговоров Комосова В.Ю. Принадлежность Комосову В.Ю. телефонного номера, по которому велись прослушиваемые переговоры, подтверждается сведениями БСТМ ГУ МВД России по <данные изъяты>. Фактом изъятия у Комосова В.Ю. мобильного телефона с установленной в нем СИМ-картой с указанным абонентским номером оператора сотовой связи, не оспорены подсудимым.

Содержаниям телефонных переговоров, подробно изложенных как в стенограмме, представленной органом, осуществляющим ОРД, так и полученной процессуальным путем при проведении соответствующего следственного действия, путем прослушивания содержания компакт-диска, признанного вещественным доказательством по уголовному делу, результаты которого не расходятся с материалами стенограммы судом первой инстанции обоснованная и правильная оценка. Указанные данные, позволили суду придти к выводу об осведомленности Комосова В.Ю. о преступном характере осуществляемых им действий и их умышленном и целенаправленном характере, совершенного им преступления. Несмотря на принятые Комосовым В.Ю. мер конспирации при ведении телефонных переговоров, их реальное содержание, очевидно и свидетельствует о том, что <данные изъяты> и <данные изъяты> Комосов В.Ю. активно приискивал наркотическое средство - ?-пирролидиновалерофенон для приобретения. На <данные изъяты> он имел на руках 200 грамм наркотика, что соответствует массе наркотического средства, изъятого у него при задержании.

В телефонном разговоре, состоявшемся в <данные изъяты> минут <данные изъяты>, то есть незадолго до задержания, Комосов В.Ю. проявляя беспокойство, выразил намерение срочно перевезти имеющийся у него наркотик в другое место. Для чего в 10 часов 27 минут связавшись с Свидетель N 10, потребовал у него автомобиль. Уже в <данные изъяты> Комосов В.Ю. уведомил неизвестного, что вскоре прибудет, а около <данные изъяты>, согласно видеозаписи был задержан сотрудниками полиции. Содержание телефонных переговоров Комосова В.Ю. полностью соответствует объективному характеру его действий, что подтверждает верное истолкование судом фактического содержания разговоров, полученных в соответствии с требованиями Федерального закона от <данные изъяты> N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности", ведомственными нормативно-правовыми актами, обоснованно положены в основу обвинительного приговора.

Утверждение Комосова В.Ю. о том, что указанные переговоры мог вести не он, а Свидетель N 10, которому он несколько раз передавал телефон, обосновано отвергает судом и отнесся к ним критически, с учетом общего количества телефонных переговоров, указания в их содержании персональных данных, позволяющих идентифицировать Комосова В.Ю.

Вопреки доводам защиты, суд обоснованно не усмотрел оснований для признания недопустимым доказательством протокола личного досмотра Комосова В.Ю. от <данные изъяты>, в ходе которого у него были изъяты из карманов верхней одежды наркотические средства в двух бумажных коробках, а также для признания недостоверными показаний свидетелей обвинения из числа должностных лиц УМВД России по Наро-Фоминскому городскому округу и граждан, привлеченных в качестве понятых при проведении личного досмотра Комосова В.Ю.

Так, материалами уголовного дела подтверждается, что свидетели Свидетель N 3, Свидетель N 4, Жилин, Суслин и Свидетель N 2 при реализации оперативной информации в отношении Комосова В.Ю. действовали в целях пресечения преступной деятельности последнего, о которой им стало известно в связи с проведением оперативно-розыскных мероприятий. Порядок и очередность действий указанных лиц при задержании Комосов В.Ю., установленная на основании их показаний в сопоставлении с содержанием видеозаписи камер видеонаблюдения ТЦ "<данные изъяты>", не противоречат фактическим обстоятельства дела. Указанные свидетели, на протяжении предварительного следствия и в суде давали ясные и последовательные показания, изобличающие Комосова В.Ю., в целом соответствующие как друг другу, видеозаписи так и другим материалам дела. Отдельные противоречия не имели существенного значения, объясняются особенностями индивидуального восприятия произошедшего, стрессовыми условиями, сложившимися в ходе развития оперативной ситуации, судом устранены путем оглашения ранее данных свидетелями показаний, их сопоставления между собой и с другими доказательствами, собранными по уголовному делу.

Объективных данных, подтверждающих наличие у сотрудников ОУР личной заинтересованности в обвинении Комосова В.Ю. искусственного создания доказательств его виновности, защитой суду не представлено, а судом не добыто. Соответствующие показания Комосова В.Ю. в данной части несостоятельны и не подтверждены какими-либо достоверными сведениями по делу.

Привлечение в качестве понятого Свидетель N 8, являющегося знакомым оперуполномоченного Свидетель N 1 само по себе не является процессуальным нарушением, поскольку знакомство данных лиц не подразумевало наличие у Свидетель N 8 личной заинтересованности в деле, препятствующих участию в проводимых следственных и иных процессуальных действиях. Свидетель N 8 действовал в качестве понятого совместно с Свидетель N 9, результаты проведенных с участием данных лиц действий удостоверены ими обоими, Комосовым В.Ю. каких-либо замечаний по существу составленного и подписанного им протокола личного досмотра, заявлено не было.

Вопреки утверждениям защиты, содержание представленной суду видеозаписи камер видеонаблюдения торгового центра не позволяет сделать выводов относительно противоправности действий сотрудников полиции, подбросивших наркотические средства в карманы подсудимого. Данные обстоятельства видеозаписями не зафиксированы. Свидетелем Свидетель N 1, отрицался факт того, что он обнаружил в салоне автомашины Комосова В.Ю. коробки с наркотическими средствами, а в это время держал в руках свой мобильный телефон. Представленное защитой заключение специалиста-видеотехника судом обоснованно были отклонены, и не приняты как доказательства о ложности показаний Свидетель N 1 Судебная коллегия считает, что суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о достоверности и правдивости показаний Свидетель N 1 соответствующим имевшим место обстоятельствам дела, выводы судом, о чем подробно мотивированы.

К показаниям свидетеля Ногачевой Л.С. суд относится критически, признав их противоречиями показаниям свидетелей Суслина, Жилина, Свидетель N 2. Свидетель N 4 и Свидетель N 3, признанных судом достоверными. Показания НогачевойЛ.С. о том, что с Комисовым В.Ю. она не знакома, отвергнуты судом, как неправдивые, что Ногачева Л.С. пытается исказить фактические обстоятельства произошедшего, желая помочь знакомому Комосову В.Ю. избежать ответственности за содеянное.

Таким образом, причины и обстоятельства задержания Комосова В.Ю., факт изъятия у него у него двух картонных коробок с двумя полимерными пакетами в каждой из которых, находилось вещество в виде порошка, полностью подвержено собранными по уголовному делу доказательствами, которые и не вызывает у судебной коллегии каких-либо сомнений.

Вопреки доводам защиты, судебная коллегия считает, что у суда не имелись основания сомневаться и в правильности определения вида и размера преступного посягательства, установленных на стадии предварительного следствия при проведении судебных химических исследований, отраженных в справках об исследовании и заключении <данные изъяты> судебной химической экспертизы.

Исследования и экспертизы были проведены в уполномоченных и аккредитованных государственных экспертных учреждениях, с соблюдением как законодательства, регулирующего экспертную деятельность, так и уголовно-процессуального законодательства РФ.

Доводы защиты о недопустимости заключения эксперта <данные изъяты>, в виду его необоснованности, судом первой инстанции отвергнуты, как несостоятельные.

Вопреки доводам жалобы, факт разъяснения эксперту его прав и обязанностей и предупреждения его об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения до начала экспертизы подтвержден соответствующей распиской и не вызывает у суда сомнений. В связи с чем, доводы жалобы кассационная инстанция находит несостоятельными и необоснованными.

Заключение экспертизы является полной, ясной, конкретно разрешены, поставленные перед ней следователем вопросы, указан вид и размер наркотического средства, содержащегося в представленном на экспертизу веществе, масса содержащей его смеси. Вид наркотического средства установлен достоверно, с описанием примененной методики, ввиду того, что установленный вид наркотического средства не является новым и широко распространен в судебной практике, факт его отнесения к производным наркотического средства, внесенного в Список 1 указанного в обвинении Перечня, очевиден и сомнений у судебной коллегии не вызыввет.