Постановление Кемеровского областного суда от 03 июля 2020 года №22-5517/2019, 22-237/2020

 
КЕМЕРОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
 
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
 
от 03 июля 2020 года Дело N 22-237/2020
Судья Кемеровского областного суда Отрубенникова Г.А.,
при секретаре Киселевой Л.В.
с участием прокурора Гребеневой Ю.Р.
представителя обвиняемой ФИО38
защитника - адвокатов Воронкиной А.А.
представителя потерпевшей Потерпевший N 1 - адвоката Константинова Е.Н.
рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы законного представителя ФИО3- ФИО10: на постановления Ижморского районного суда от 26.09.2019 года, которым отказано в удовлетворении ходатайства ФИО10 об исключении схемы к протоколу осмотра места ДТП ненадлежащим доказательством и исключения из перечня доказательств: от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в удовлетворении ходатайства ФИО10 о признании ненадлежащим доказательством по делу- заключения автотехнической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, исключении его из перечня доказательств; от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в удовлетворении ходатайства ФИО10 о признании ненадлежащим доказательством по делу заключения автотехнической экспертизы N, N от ДД.ММ.ГГГГ; от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в удовлетворении ходатайства ФИО10 о признании ненадлежащим доказательством по делу- заключения дополнительной автотехнической экспертизы N, 3211/3-1 от ДД.ММ.ГГГГ и исключении его из перечня доказательств; от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в удовлетворении ходатайства о назначении судебной фототехнической экспертизы и о приобщении фотографий с места ДТП законному представителю обвиняемой - ФИО10; от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в проведении повторной автотехнической экспертизы; апелляционную жалобу адвоката Воронкиной А.А. в защиту интересов ФИО3, апелляционную жалобу и дополнения к ней представителя ФИО3- ФИО10 на постановление Ижморского районного суда Кемеровской области от 31.10.2019 года, которым прекращено уголовное дело по обвинению
ФИО3, <данные изъяты> которой посмертно предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ
в связи с ее смертью, по основаниям п. 4 ч. 1 ст. 264 УК РФ.
Выслушав выступление представителя ФИО3- ФИО10, защитника адвоката Воронкиной А.А., поддержавшей доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора Гребеневой Ю.Р. и представителя потерпевшей ФИО39 - адвоката Константинова Е.Н., полагавших необходимым постановление оставить без изменения, суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
ФИО3 совершила нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух лиц, совершенное ДД.ММ.ГГГГ на <адрес>".
В апелляционной жалобе адвокат Воронкина А.А. просит постановление отменить, вынести по делу новый судебный акт.
Указывает о том, что при вынесении постановления судом в нарушение принципа равенства сторон отдан приоритет стороне обвинения, и доказательствам, которые были этой стороной предоставлены, а доказательства стороны защиты не приняты, чем нарушен принцип состязательности сторон, при этом не указал при наличии противоречивых доказательств выводы, на основании которых он принял одни и отверг -другие доказательства.
Суд необоснованно отказал в проведении повторной экспертизы, так как методики в заключениях экспертиз применены неправильно при этом, в совещательную комнату не удалялся.
Считает, что судом необоснованно признаны недопустимыми доказательствами, представленные стороной защиты: заключение фототехнической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, заключение специалиста N от ДД.ММ.ГГГГ, заключение специалиста N от ДД.ММ.ГГГГ, тогда как сторона защиты вправе была предоставить их органам следствия и суду в качестве доказательства. Помимо этого, необоснованно было отказано в допросе специалистов, подготовивших данные заключения. Выводы представленных заключений специалистов прямо противоречат доказательствам стороны обвинения.
В апелляционной жалобе на постановление Ижморского районного суда от 31.10.2019 года законный представитель ФИО3- ФИО10 просит его отменить, как не соответствующее фактическим обстоятельствам уголовного дела, вынесенное при рассмотрении уголовного дела с существенным нарушением уголовно- процессуального закона.
Просит признать недопустимыми доказательствами: протокол осмотра места происшествия; заключение судебной автотехнической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ; заключение дополнительной автотехнической экспертизы N, N от ДД.ММ.ГГГГ; заключение дополнительной автотехнической экспертизы N, N от ДД.ММ.ГГГГ.
Кроме того, при рассмотрении уголовного дела судом был нарушен принцип равноправия и состязательности сторон, а также не удовлетворено ходатайство о допросе специалистов ФИО40 ФИО28, ФИО27, тогда как данные лица готовы были дать показания по видеоконференц- связи.
Необоснованно не удовлетворены ходатайства о приобщении к материалам уголовного дела фотографий, сделанных сотрудниками Ижморского РОВД ФИО41 и ФИО71 на месте ДТП, которые были скопированы следователем ДД.ММ.ГГГГ на внешний носитель, при этом заключением фототехнической экспертизы было установлено, что все фотографии, предоставленные эксперту, сделаны той же самой аппаратурой, что и фотографии из фототаблицы к протоколу осмотра места происшествия.
Необоснованно не удовлетворены ходатайства о проведении повторной автотехнической экспертизы, решение об отказе было вынесено в протокольной форме, без удаления суда в совещательную комнату; о повторном допросе свидетелей ФИО1, ФИО21, ФИО71, ФИО18, ФИО19, ФИО47, поскольку допросы данных свидетелей производились до ознакомления с материалами дела, их повторный допрос с предоставлением им фотографий, имел бы существенное значение для расследования уголовного дела. Судебная автотехническая экспертиза N была проведена ДД.ММ.ГГГГ, дополнительная автотехническая экспертиза N, N была проведена ДД.ММ.ГГГГ, уголовное дело в отношении дочери возбуждено ДД.ММ.ГГГГ, что противоречит требованиям ч. 1 ст. 144 УПК РФ.
При этом, судом незаконно признано недопустимыми доказательствами: заключение фототехнической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, заключение специалиста N от ДД.ММ.ГГГГ, заключение специалиста N от ДД.ММ.ГГГГ, так как законом предусмотрено право стороны защиты предоставлять данные доказательства.
Председательствующим было нарушено его право на защиту, принцип состязательности сторон, поскольку во время допроса эксперта <данные изъяты> ФИО11 он пытался выяснить какие методики были применены экспертом при определении места столкновения транспортных средств, однако председательствующий отклонила его вопросы к эксперту.
Перед допросом экспертов суд не оглашал данное им заключение, чем нарушены ч.2 ст. 282 УПК РФ, а также в нарушение требований закона допрос экспертов был по видеоконференц- связи, в связи с чем он не имел возможности предоставить экспертам свои схемы, друге материалы.
Также необоснованно отказано в проведении фототехнической экспертизы для устранения недостатков схемы ДТП, определения фактического местоположения осыпи осколков и задней части автомобиля <данные изъяты>, чем было нарушено требование ч. 2 ст. 159 УК РФ.
Обращает внимание на то, что судом необоснованно не принята во внимание его версия механизма ДТП, согласно которой перед столкновением автомобиль <данные изъяты> вследствие аквапланирования занесло и выбросило на встречную полосу движения, его дочь, увидев аварийную ситуацию, предприняла экстренное торможение, вследствие чего ее автомобиль занесло. Перемещавшийся слева направо со встречной на свою полосу движения автомобиль <данные изъяты> допустил столкновение с движущимся в заносе автомобилем <данные изъяты>, однако данная версия механизма ДТП экспертами ФИО11 и ФИО23, не исследовалась. При этом, ни одно из доказательств, представленных в суде, кроме показаний потерпевшей ФИО48, являющейся заинтересованной стороной в исходе дела, не опровергает эту версию. Свидетель ФИО21, работающий в ДПС ГИБДД, при допросе в зале суда пояснил, что расположение осколков и фрагментов автомобилей после ДТП соответствует данной версии.
Кроме того, при рассмотрении уголовного дела был нарушен порядок рассмотрения заявления о преступлении и передачи сообщения о преступлении по подследственности, так как отсутствовал повод к возбуждению уголовного дела, указанный следователем в соответствующем постановлении. Рапорт о принятом сообщении, рапорт о ДТП содержат сведения о дорожно- транспортном происшествии, в котором погибли 2 человека и 2 травмировано, то есть о наличии признаков преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ. В рапорте нет указаний руководителя территориального органа о порядке разрешения, исполнителе и сроках проведения проверки. Протокол осмотра места происшествия, выполненный ФИО12, указывает, что проверку сообщения о преступлении осуществлял ст. дознаватель ОД Ижморского РОВД ФИО52 Проверка сообщения о преступлении проводилась ФИО12 без обязательного письменного указания руководителя территориального органа в соответствии с п. 81 Административного регламента. Рапорт о принятом сообщении, за исключением регистрационного номера КУСП Ижморского ОМД не содержит каких- либо письменных указаний руководителя территориального органа о порядке его разрешения, исполнителе и сроках проведения проверки. Отсутствует постановление дознавателя ФИО14 о передаче сообщения о преступлении по подследственности в соответствии с требованиями п. 3 ч. 1 ст. 145 УПК РФ. Отсутствует поручение Руководителя Следственного отдела производства проверки сообщения о преступлении и предварительного следствия старшему следователя Ижморского РОВД ФИО68
Вместе с тем, судом не дана оценка противоречий в показаниях свидетелей ФИО19, ФИО53, ФИО18, ФИО1, ФИО21 о расположении осыпи и осколков на проезжей части.
Кроме того, считает, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о приобщении к материалам уголовного дела имеющихся у ФИО10 41 фотографии с места ДТП на бумажном и электронном носителях.
Вместе с тем, необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о проведении повторной автотехнической экспертизы, что противоречит требованиям ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ. Так судебная автотехническая экспертиза N была проведена ДД.ММ.ГГГГ, дополнительная автотехническая экспертиза N, N была проведена ДД.ММ.ГГГГ, уголовное дело в отношении ФИО3 возбуждено ДД.ММ.ГГГГ.
В апелляционной жалобе на постановление от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в удовлетворении ходатайства ФИО10 о признании схемы к протоколу осмотра места ДТП ненадлежащим доказательством исключения из перечня доказательств, законный представитель ФИО3- ФИО10 указывает о том, что рапорт о принятом сообщении, рапорт о ДТП содержат сведения о дорожно- транспортном происшествии, в котором погибли 2 человека и 2 травмировано, то есть о наличии признаков преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ.
В рапорте нет указаний руководителя территориального органа о порядке разрешения, исполнителе и сроках проведения проверки. Протокол осмотра места происшествия, выполненный ФИО12, указывает, что проверку сообщения о преступлении осуществлял ст. дознаватель ОД Ижморского РОВД ФИО57 Проверка сообщения о преступлении проводилась ФИО12 без обязательного письменного указания руководителя территориального органа в соответствии с п. 81 Административного регламента, не соответствует подследственности дознавателя.
Обращает внимание на то, что не соответствует действительности довод о том, что не представлены доказательства наличия повреждений переднего колеса автомобиля <данные изъяты>, поскольку имеется фототаблица к протоколу осмотра места происшествия, на которой видно повреждение колеса, данные фотографии приобщены к материалам дела, повреждение колеса могло явиться причиной выезда на встречную полосу движения автомобилем <данные изъяты>.
Кроме того, обозначено знаком <данные изъяты> на схеме к протоколу осмотра места происшествия предположительное место столкновения не могло быть обнаружено дознавателем, дознаватель момент столкновения не видел, участники ДТП в осмотре места происшествия не участвовали, в связи с этим, внесение в протокол осмотра дознавателем догадок, является нарушением требований ст. 166, 180 УПК РФ.
Помимо этого, на схеме ДТП, задняя часть <данные изъяты> и осыпь осколков не имеют привязки к дорожному полотну, не указаны расстояния от задней части и осыпи осколков до границ дороги. Отсутствие этих данных не позволяет судить о том, где располагалась задняя часть <данные изъяты> и осыпь осколков, что не могли пояснить дознаватель ФИО1 и эксперт ФИО11.
В апелляционной жалобе на постановление от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в удовлетворении ходатайства ФИО10 о признании ненадлежащим доказательством по делу- заключения автотехнической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, исключении его из перечня доказательств, законный представитель ФИО3- ФИО10 просит постановление отменить, исключить из числа доказательств по уголовному делу заключение судебной автотехнической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ.
Указывает о том, что ФИО10, ФИО15 не получали уведомление о праве ознакомления с постановлением о назначении экспертизы, возможности ознакомиться у него не имелось. При этом, необоснованно следователем указано в постановлении о назначении экспертизы, что в ходе проверки было установлено, что ФИО34 не справилась... выехала.... допустила столкновение...., причинив своими действиями ...смерть..... а также вред здоровью, что указывает на то, что проверка производилась в отношении конкретного лица-ФИО3
Кроме того, ст. 144 УПК РФ обязывает суд удовлетворить ходатайство о проведении повторной или дополнительной экспертизы, если она была проведена до возбуждения уголовного дела.
В апелляционной жалобе на постановление от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в удовлетворении ходатайства ФИО10 о признании ненадлежащим доказательством по делу- заключения автотехнической экспертизы N, N от ДД.ММ.ГГГГ, исключении его из перечня доказательств, законный представитель ФИО3- ФИО10 просит постановление отменить, исключить из числа доказательств по уголовному делу заключение судебной автотехнической экспертизы N, N от ДД.ММ.ГГГГ.
Обращает внимание на то, что при назначении экспертизы у следователя было подозрение и убежденность в виновности ФИО3, поскольку следователь не указал, что производится проверка по факту ДТП.
Считает, что при отказе в проведении повторной или дополнительной экспертизы судом нарушены требования ч. 1.2 ст. 144, ст. 207 УПК РФ, чем нарушено право на защиту при производстве судебных экспертиз.
Помимо этого, в заключении эксперта указано два признака, на основании которых он делает вывод о месте столкновения, однако председательствующий в судебном заседании необоснованно и незаконно отклонял все задаваемые им вопросы эксперту ФИО11 относительно метода исследования. При этом, эксперт показал, что по каждому отдельному признаку определить место столкновения невозможно, однако необоснованно позволяет сделать заключение о месте столкновения транспортных средств.
Указывает о том, что экспертом при проведении исследования использовался ненадлежащий объект - протокол осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается сравнением данного протокола осмотра с имеющимися в уголовном деле фотографиями, заключением фототехнической экспертизы N N от ДД.ММ.ГГГГ.
Кроме того, в заключении эксперта необоснованно указано, что задняя часть автомобиля <данные изъяты> расположена на встречной для водителя <данные изъяты> полосе, поскольку опровергается фотографиями с места ДТП и масштабной схемой ДТП, составленной фотограмметрическим методом по фотографиям с места ДТП.
В апелляционной жалобе на постановление от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в удовлетворении ходатайства ФИО10 о признании ненадлежащим доказательством по делу- заключения автотехнической экспертизы N, N от ДД.ММ.ГГГГ, исключении его из перечня доказательств, законный представитель ФИО3- ФИО10 просит постановление отменить, исключить из числа доказательств по уголовному делу заключение судебной автотехнической экспертизы N, N от ДД.ММ.ГГГГ.
Так, в экспертизе, выполненной ФИО23, на показаниях ФИО61 эксперт делает вывод о том, что автомобиль <данные изъяты> располагается параллельно границам проезжей части, при этом, схема ДТП, фотографии, ни другие материалы экспертом не изучались, о чем сообщил эксперт при его допросе. Эксперт указал, что при исследовании использовался протокол проверки показаний ФИО62 в части расположения автомобиля <данные изъяты> и заключение экспертизы N, N от ДД.ММ.ГГГГ.
Данное постановление противоречит требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, поскольку не указано о необходимости в проведении дополнительной автотехнической экспертизы.
В апелляционной жалобе на постановление от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в удовлетворении ходатайства о назначении судебной фототехнической экспертизы и приобщении фотографий с места ДТП, о проведении повторной автотехнической экспертизы законному представителю подсудимой -ФИО10
Указывает о том, что не обоснован довод суда о том, что фототехническая экспертиза не может устранить противоречия между схемой ДТП и фотографиями, установить расстояние между объектами по их изображениям на фотографиях. В постановлении суда не перечислены иные доказательства, не указано какое точное расстояние от края дороги до осыпи осколков и задней части <данные изъяты>, а также не устранены противоречия в показаниях свидетелей ФИО19, ФИО64, ФИО18, ФИО21, ФИО67, согласно которым задняя часть автомобиля <данные изъяты> находилась либо на середине проезжей части, либо на полосе движения в сторону <адрес>, противоречит фотографиям с места ДТП, где видно, что фрагмент находился на полосе движения в сторону <адрес> полностью. В связи с этим у суда не имелось оснований для отказа в удовлетворении ходатайства о производстве фототехнической экспертизы.
В возражении на апелляционную жалобу адвоката Воронкиной А.А. государственный обвинитель по делу ФИО16 просит постановление оставить без изменения, жалобу- без удовлетворения.
В возражениях на апелляционные жалобы законного представителя ФИО3- ФИО10 государственный обвинитель по делу ФИО16 просит постановление оставить без изменения, жалобы- без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, и возражения, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.
Выводы суда о виновности ФИО3 в совершении указанного в приговоре преступления основаны на анализе и оценке совокупности доказательств, исследованных в ходе судебного заседания, которые полно и подробно изложены в приговоре суда.
В приговоре приведены убедительные мотивы, по которым суд пришел к выводу, что виновность осужденного подтверждается представленными доказательствами.
Так виновность осужденной ФИО3 в совершении преступления подтверждается:
- показаниями потерпевшей Потерпевший N 1, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ утра она с мужем - ФИО24 на автомобиле "<данные изъяты>" выехали из <адрес> в <адрес> со скоростью 80-90 км/ч, был небольшой дождь. Навстречу им ехала машина темного цвета, в какой - то момент встречный автомобиль резко начало заносить и разворачивать на дороге, заносило на их сторону правой передней частью, ФИО69 предпринял попытку уйти от столкновения, начал тормозить, но это было так мгновенно, произошел удар, удар пришелся на сторону мужа, в левый передний угол, встречная машина врезалась в них правой передней пассажирской стороной;
- показаниями свидетеля ФИО17, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ, исполняя обязанности инспектора госнадзора, произвел замеры дороги на наличие колейности прибором - рейкой, она была в пределах ГОСТа на полосе движения в сторону <адрес> из <адрес>. По его мнению ДТП произошло на стороне движения автомобиля "<данные изъяты>", поскольку на его полосе движения находилась большая часть обломков автомобилей, а также разлившиеся жидкости в виде масла, тосола, тормозной жидкости;
- показаниями свидетеля ФИО18, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ он прибыл на ДТП около <адрес>, на обочине дороги с левой стороны по ходу движения в <адрес> находился горящий моторный отсек, в кювете находился автомобиль "<данные изъяты>", на проезжей части находился разорванный автомобиль, в котором находился труп молодого человека, в "скорой" находилась девушка, ей оказывали медицинскую помощь. В автомобиле "<данные изъяты>" находились женщина на переднем пассажирском сиденье, дверь была открыта, и водитель, у которого дверь была зажата. Большая часть фрагментов россыпи деталей автомобиля "<данные изъяты>" находилась, если ехать в сторону <адрес>, то по левой стороне;
- показаниями свидетеля ФИО19, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ на трассе <адрес> произошло ДТП. Автомобиль "<данные изъяты>" находился передней часть в сторону <адрес> от обочины около 6-10 метров, в нем находились водитель и женщина- пассажир. "<данные изъяты>" была вся разорвана, на левой стороне движения по направлению из <адрес> находился горящий отсек от автомобиля. Основная масса осколков была на левой стороне движения в сторону <адрес>, все остатки автомобиля "<данные изъяты>" находились на левой стороне до разделительной полосы, а правая сторона движения в сторону <адрес> была свободна. По ней ходили машины;
- показаниями свидетеля ФИО20, согласно которым в ДД.ММ.ГГГГ он в составе группы прибыл на место ДТП на трассе <адрес> недалеко от <адрес>. На месте ДТП у автомобиля "<данные изъяты>" была повреждена передняя часть со стороны водителя, "<данные изъяты>" была разорвана на несколько частей. Передняя её часть была на обочине дороги с левой стороны и горела, середина лежала также на левой стороне дороги, задняя часть автомобиля находилась на середине дороги. Было много осколков по всей дороги, но основная масса осколков была с левой стороны по направлению движения в <адрес>, по правой - двигались автомобили. Погибший парень находился на пассажирском сиденье. Водитель и пассажир автомобиля "<данные изъяты>" были в сознании, у водителя была заблокирована дверь от удара;
- показаниями свидетеля ФИО70, согласно которым в ДД.ММ.ГГГГ он в составе группы выехал на место ДТП. По полосе движения из <адрес> в сторону <адрес> находился автомобиль "<данные изъяты>", передняя ее часть стояла на обочине и горела. В "<данные изъяты>", которая была разорвана, находился парень на пассажирском сиденье, рядом с машиной лежала девушка. В автомобиле, который стоял в кювете, находились женщина на пассажирском сиденье справа и водитель. Являясь старшим в группе, он начал сбор первоначального материала, осмотр места происшествия. Он общался с водителем автомобиля "<данные изъяты>", который пояснил, что вторая машина в них влетела. Начиная с момента прибытия и окончания осмотра места происшествия, место расположение фрагментов деталей кузова не менялись, им и сотрудниками ДПС все было сфотографировано. Основная масса осколков находилась на левой полосе движения, если ехать из <адрес>. На схеме он ошибочно указал, что задняя часть автомобиля "<данные изъяты>" находится на разделительной полосе. Фактически она была расположена на полосе движения автомобиля "<данные изъяты>". Предположительное место столкновения, которое указано крестиком на схеме ДТП, указано в части наибольшей концентрации осыпи осколков, разлитых жидкостей;
- показаниями свидетеля ФИО21, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ он с инспектором ФИО71 и дежурным дознавателем ФИО72 выдвинулись на место столкновения автомобилей "<данные изъяты>" и "<данные изъяты>". Водитель "<данные изъяты>" об обстоятельствах произошедшего ему пояснил, что "<данные изъяты>" вылетела ему на встречу, и он не успел среагировать, произошло столкновение. Автомобиль "<данные изъяты>" находился в нескольких метрах от обочины с левой стороны движения в сторону <адрес>. Передняя часть автомобиля "<данные изъяты>" находилась с левой стороны около обочины по направлению в сторону Томска и горела, вторая часть находилась на середине проезжей части, третья чуть левее по направлению в <адрес>- на встречной полосе. Мелкие фрагменты россыпи находились на правее, а крупные на левой стороне движения по направлению в сторону <адрес>;
- показаниями свидетеля ФИО68 согласно которым все переданные ему с места ДТП фотографии он предоставлял законному представителю подсудимой ФИО34 путем копирования на цифровой носитель. При назначении экспертизы у него имелось конкретное расположение автомобиля перед столкновением относительно границ проезжей части. После сбора первоначального материала: протокола осмотра места происшествия, схемы, фототаблицы, рапорта об обстоятельствах данного ДТП, была четкая, очевидная картина, что виновником ДТП является ФИО34. ФИО1 при допросе пояснял, что место столкновения им указано на крестиком на схеме к протоколу осмотра ДТП, которое может меняться вправо и влево относительно продольной линии. Экспертам предоставлялись материалы уголовного дела, а также фотографии на СД-диске;
- показаниями свидетеля ФИО71, согласно которым он на месте ДТП производил фотографирование не телефон, находящийся у него в личном пользовании, далее эти фотографии он скопировал на рабочий компьютер для размещения в базе ГИБДД. Водитель автомобиля "<данные изъяты>" был во вменяемом состоянии, разговаривал. До их приезда все было на местах, следов постороннего воздействия не наблюдалось;
- показаниями эксперта ФИО23, который подтвердил выводы проведенной судебной автотехнической экспертизы и установлено, что угол между продольными осями транспортных средств в момент столкновения составлял 80-90 градусов, он нарисовал масштабную схему и вставил ее в заключение. Он исходил из тех данных, которые были ему предоставлены, в том числе в постановлении следователя;
- показаниями эксперта ФИО11, который подтвердил выводы проведенной судебной автотехнической экспертизы и установлено, что угол столкновения, исходя их установленных признаков, не совпадает с углом расположения транспортных средств, то есть продольные оси автомобилей располагаются под углом 80-90 градусов, а угол столкновения, угол между направлением движения транспортных средств, он был близким к встречному, то есть близким к 180 градусам, этот признак может объективно свидетельствовать о том, что автомобиль "<данные изъяты>" в процессе контактирования находился в процессе заноса, то есть перемещался правой боковой частью навстречу передней части автомобиля "<данные изъяты>". В ходе проведения исследования им было установлено, что место столкновения определено схемой ДТП, оно не противоречит методическим рекомендациям, исходя из которых определяется данное место, по совокупности проведенных исследований: повреждений, расположения в момент столкновения, данных зафиксированных схемой ДТП, протоколом осмотра места ДТП, данных зафиксированных на фотографиях с места ДТП, место столкновения зафиксировано на встречной полосе автомобиля "<данные изъяты>", при проведении экспертизы использован метод взаимообразующего объекта двух участков;
- письменными материалами: рапортом о дорожно-транспортном происшествии, согласно которому ДД.ММ.ГГГГ на 115 км. + 640 м. а/д <адрес>, ФИО3, управляя автомобилем "<данные изъяты>" государственный рег. знак N, нарушила правила расположения транспортного средства на проезжей части, в результате чего, совершила столкновение с автомобилем марки "<данные изъяты>" государственный рег. знак N, принадлежащим и под управлением ФИО24; протоколом осмотра места происшествия, согласно которому место столкновения расположено на полосе движения, предназначенной для движения в сторону <адрес>, т.е. на полосе движения автомобиля марки "<данные изъяты>"; актом обследования дорожных условий в месте ДТП; протоколом осмотра автомобиля "<данные изъяты>" регистрационный знак N; протоколом осмотра автомобиля "<данные изъяты>", регистрационный знак N; заключением судебной автотехнической экспертизы N N от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной экспертом ФИО25. из которой следует, что водитель автомобиля "<данные изъяты>" должен руководствоваться требованиями п.10.1, 10.3 ПДД, а водитель автомобиля "<данные изъяты>" - п.9.1, 10.1 ПДД; заключением автотехнической экспертизы, проведенной экспертом ФИО11N, N от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой место столкновения указанное в схеме ДТП не противоречит объективным данным, по которым в экспертной практике определяется место столкновения. В данном случае происходило контактирование ТС передней левой частью автомобиля "<данные изъяты>" и передней правой боковой частью автомобиля "<данные изъяты>" под углом около 80-90 градусов; заключением эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ о причинении телесных тяжкого вреда здоровью Потерпевший N 1; заключениями судебно-медицинской экспертизы трупа ФИО26 N от ДД.ММ.ГГГГ о наличии у него телесных повреждений, повлекших его смерть; N от ДД.ММ.ГГГГ трупа ФИО24, согласно которым смерть наступила, возможно от воздействия выступающих частей салона движущегося транспортного средства в момент ДТП, находится в причинной связи с наступлением смерти, относится к вреду здоровья опасного для жизни человека, создающего непосредственную угрозу для жизни и по этому признаку квалифицируется как тяжкий вред здоровью; заключением дополнительной автотехнической судебной экспертизы проведенной экспертом ФИО23 N; N, согласно которой автомобиль "<данные изъяты>" располагался параллельно границам проезжей части, автомобиль "<данные изъяты>" располагался под углом 80-90 градусов к границам проезжей части.
Все доказательства по делу полно и объективно исследованы в судебном заседании, их анализ подробно изложен в постановлении. Все изложенные в постановлении доказательства суд, в соответствии с требованиями ст. 87,88 УПК РФ, проверил, сопоставив их между собой, и каждому из них дал оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности.
На основании совокупности собранных по делу доказательств, судом верно установлены фактические обстоятельства преступного деяния, место время и способ его совершения, форма вины, его последствия, о которых суд указал в постановлении, мотивировав свои выводы.
Все доводы стороны защиты в судебном заседании первой инстанции, которые нашли отражение и в их апелляционных жалобах, были тщательно проверены судом, суд достаточно мотивировал свои выводы о том, почему он принимает одни доказательства и отвергает другие. Выводы суда сомнений не вызывают. Доводам стороны защиты суд в постановлении дал надлежащую оценку. Суд апелляционной инстанции полностью согласен с выводами суда, поскольку они основаны на исследованных доказательствах, которые получены в установленном законом порядке. В материалах дела не имеется и в суд первой и апелляционной инстанции не представлено доказательств, свидетельствующих об искусственном создании органом уголовного преследования доказательств обвинения.
В связи с этим суд апелляционной инстанции считает необоснованными доводы о недопустимости доказательств протокола осмотра места происшествия и схемы к нему, заключения судебной автотехнической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, заключения дополнительной автотехнической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, заключения дополнительной автотехнической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ.
Так, вопреки доводам жалобы ФИО10, дознаватель ФИО1 в соответствии с ч.1 ст. 144, п.1 ч.2 ст. 157 УПК РФ был вправе по поступившему сообщению производить неотложные следственные действия, то есть предусмотренные УПК РФ действия, направленные на собирание доказательств, после чего данное сообщение было передано по подследственности и было в производстве следователя органа внутренних дел, как это предусмотрено п.3 ч.2 ст. 151 УПК РФ.
Протокол осмотра места происшествия составлен без нарушений требований ст. 180 УПК РФ, а ссылка ФИО34 на пункт 280 Приказа МВД России от 23.08.2017 года N 664 в данном случае не состоятельна, поскольку в нем предусмотрены требования к схеме места совершения административного правонарушения, а не преступления. Кроме того, доводы со ссылкой на Административный регламент МВД России, в части обязательного письменного указания руководителя дознавателю для проверки сообщения, не являются основанием для признания незаконности протокола осмотра, так как порядок уголовного судопроизводства устанавливает уголовно-процессуальный Кодекс РФ, основанный на Конституции РФ, данный порядок обязателен для органов предварительного следствия и дознания. Данный порядок дознавателем был соблюден.
В соответствии с требованием ч.3 ст. 180 УПК РФ в протоколах осмотра должно быть указано и полученные результаты. Указание на схеме к протоколу осмотра места происшествия места столкновения автомобилей, а также не отражение в протоколе поврежденного колеса, отсутствие привязки задней части "<данные изъяты>" к дорожному полотну, не может поставить под сомнение законность проведенного следственного действия. Указание места столкновения автомашин дорожно-транспортного происшествия носит предположительный характер, о чем и подтвердил в судебном заседании допрошенный в качестве свидетеля дознаватель ФИО1. При этом никакие доказательства не имеют заранее установленной силы, оценка доказательств дается в совокупности с иными доказательствами (ч.2 ст. 17, ч.1 ст. 83 УПК РФ). В связи с этим суд обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства ФИО10 о признании схемы к протоколу осмотра места происшествия не допустимым доказательством.
Суд обоснованно признал непротиворечивыми показания допрошенных свидетелей, при этом и показания свидетеля ФИО18 и показания свидетеля ФИО21 в имеющих значение для правильного разрешения дела обстоятельствах их показания не имеют существенных противоречий с показаниями других свидетелей. Об обстоятельствах поясняли так, так как они воспринимали и помнили обстановку на момент приезда на место ДТП, оба указывали о том, что моторный отсек автомобиля <данные изъяты> находился на обочине дороги с левой стороны, если смотреть по направлению в <адрес>, чуть поодаль находилась разорванная машина при этом большая часть фрагментов россыпи деталей находилась на левой полосе движения, а мелкие: поворотники, фары - были по всей дороги раскиданы (ФИО18). ФИО21 пояснил, что вторая часть автомобиля <данные изъяты> находилась посреди проезжей части дороги, вторая - на встречной полосе, левее от первой, если смотреть по направлению в сторону <адрес>.
Доводам стороны защиты, поддержанным и в апелляционной защите о недопустимости заключения эксперта, суд дал надлежащую оценку.
Оснований сомневаться в обоснованности выводов экспертов, у суда первой инстанции не имелось, поскольку они соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, являются полными, научно обоснованным, выполнены экспертами, имеющим достаточный стаж работы, с указанием используемой литературы, предусматривающей применение методик, проведенных исследований и их результатов. В частности, в заключениях эксперта подробно описаны исследования, которые проведены, и отражены их результаты, выводы эксперта надлежаще оформлены, получены ответы на поставленные вопросы, которые обоснованы и ясны.
Вопреки утверждению защиты ознакомление ФИО10 и других участников процесса с постановлениями следователя о назначении судебных экспертиз уже после их проведения, не относится к существенному нарушению уголовно-процессуального закона, поскольку не лишало данных лиц ходатайствовать о проведении по делу дополнительных экспертиз, в том числе для получения ответов на ранее не поставленные перед экспертом вопросы.
Доводы ФИО10 о нарушении требований ч.1.2 ст. 144 УПК РФ - необоснованном отказе в проведении дополнительной или повторной экспертизы, являются не состоятельными, так как в ходе предварительного расследования - ДД.ММ.ГГГГ была назначена дополнительная судебная автотехническая экспертиза ( N), часть вопросов, которые просил включить ФИО10 при назначении экспертизы (N), были поставлены перед экспертами и получено заключение дополнительной автотехнической экспертизы (N). Законом не предусмотрено удаление суда для вынесения постановления об отказе в назначении экспертизы, обязательно суд удаляется в случае назначения экспертизы ( ст. 256 УПК РФ).
Кроме того, судом апелляционной инстанции также была назначена дополнительная судебная автотехническая, фототехническая экспертиза по тем вопросам, которые ставил перед экспертами представитель обвиняемой ФИО10, по которым дано заключение.
При этом, вопреки доводам стороны защиты, экспертом ФИО11 был дан ответ по использованию им конкретных методик, указанных в используемой литературе (N), а указание на расположение задней части автомобиля части "<данные изъяты>" на встречной для этого автомобиля полосе движения, как указал при допросе эксперт ФИО11, не влияет на выводы проведенной им экспертизы, с чем обоснованно согласился суд первой инстанции.
Доводы о несогласии с отказом в приобщении фотографий с места происшествия и с отказом в проведении фототехнической экспертизы судом апелляционной инстанции были признаны обоснованными, фотографии приобщены, назначена по уголовному делу дополнительная судебная автотехническая, фототехническая экспертиза.
Судом первой инстанции, вопреки доводам жалоб, дело рассмотрено с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон, при этом нарушений уголовного и уголовно-процессуального законодательства допущено не было.
Сторона защиты использовала свои права, предоставленные им законом, активно пользовалась своим правом заявлять ходатайства, предоставлять свои доказательства. Как следует из материалов уголовного дела, по ходатайству стороны защиты допрашивались свидетели, эксперты, исследовались письменные материалы дела, истребованы доказательства, в том числе СД-диск с фотографиями с места ДТП.
Представитель обвиняемой - ФИО10 и защитник активно заявляли ходатайства, которые были разрешены судом в установленном законом порядке, а сам факт того, что им было отказано в удовлетворении ряда ходатайств, в том числе в повторном вызове ранее допрошенных свидетелей, не может свидетельствовать о том, что им кто-либо препятствовал эффективно оспаривать доказательства в суде и тем более, что был якобы нарушен принцип состязательности и равенства сторон.
Доводы о необходимости повторного вызова свидетелей, так как их допрос был до изучения материалов дела, не является состоятельным, так как у ФИО10 фотографии с места ДТП имелись еще до начала расследования - с ДД.ММ.ГГГГ ( N), он был ознакомлен с материалами уголовного дела в полном объеме по окончании расследования, после чего свидетели допрашивались в судебном заседании, где он принимал участие в исследовании показаний свидетелей.
Не может свидетельствовать о нарушении принципа состязательности сторон то, что суд отклонил вопрос, заданный ФИО34 эксперту ФИО11, поскольку эксперт уже ответил на его вопрос о том, какие применялись им методики при проведенном исследовании.
Кроме того, в судебном заседании суда первой инстанции по ходатайству стороны защиты были исследованы заключения специалистов от ДД.ММ.ГГГГ N N ( N 2), N (N), фототехнической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ N.
Суд обоснованно не признал допустимыми доказательствами данные заключения.
Так, в соответствии с ч. 1 ст. 58 УПК РФ специалистом является лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном УПК РФ, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию.
При определении полномочий специалиста по разъяснению сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию, необходимо учитывать правовую позицию, сформулированную в п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года N 28 "О судебной экспертизе по уголовным делам", согласно которой специалист не проводит исследование и не формулирует выводы, а лишь высказывает суждение по вопросам, поставленным перед ним сторонами, поэтому в случае необходимости проведения исследования должна быть проведена судебная экспертиза.
Как следует из заключений специалистов, на разрешение специалистов были поставлены вопросы: о соответствии объяснения дознавателя ФИО82, инспектора ФИО21, свидетеля ФИО79 в части направления движения транспортных средств до столкновения, объективно- техническим данным и другие (по заключению от ДД.ММ.ГГГГ N), о реконструкции механизма ДТП (по заключению N), о совпадении расположения осыпи осколков и задней части автомобиля <данные изъяты>, изображенное на схеме ДТП с изображением на фотографиях и другие (по фототехнической экспертизе), на которые специалисты ФИО27, ФИО28, ФИО40 дали ответы.
Вместе с тем, по смыслу закона, ответы на указанные вопросы не могут быть установлены на основании заключения специалиста, который не правомочен проводить исследование и формулировать выводы; разъяснения специалиста не могут заменить заключения эксперта, тогда как все специалисты, которые отвечали на поставленные вопросы ФИО10, проводили исследования, что отражено в их заключениях.
С учетом изложенного, специалисты при подготовке своих заключений вышли за пределы предоставленных им уголовно-процессуальным законом полномочий, поскольку ответили на вопросы, являющиеся предметом экспертных исследований.
В связи с этим, суд верно отказал в вызове на допрос в качестве специалистов ФИО27, ФИО28, ФИО40, поскольку в соответствии со ст. 58 УПК РФ оценка заключения экспертов не входит в компетенцию специалиста, а заключения специалистов к этому времени были исследованы судом в полном объеме. Кроме того, специалистами даны заключения по материалам, подлинность которых не проверялась. Эксперты, проводивший экспертное исследование по настоящему уголовному делу, основывали свои выводы на непосредственном восприятии материалов всего уголовного дела, тогда как специалисты были ограничены лишь предоставленным защитой документальным материалом.
Существенных нарушений процессуальных норм при допросе экспертов судом допущено не было. Их допрос по видеоконференц-связи не является нарушением прав участников процесса, в том числе права на защиту, также на эффективность его участия, так как свою позицию экспертам ФИО10 имел возможность изложить посредством видеоконференц- связи, стороной защиты активно использовалось право задавать вопросы экспертам ФИО11 и ФИО23. Кроме того, заключения экспертов, вопреки доводам жалобы, были оглашены ранее в судебном заседании (N), с данными заключениями стороны были ознакомлены и при ознакомлении с материалами уголовного дела по окончании предварительного расследования, поэтому нарушений требований ст. 282 УПК РФ не усматривается.
Заключением дополнительной судебной автотехнической, фототехнической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что проекция правого заднего колеса может быть расположена в 2-х метрах от правого края проезжей части по направлению движения этого автомобиля - <данные изъяты>, расстояние от левой части, задней разрушенной части автомобиля <данные изъяты> до границы проезжей части направления движения <данные изъяты> составило 1,1 м; на схеме ДТП отсутствует привязка осыпи осколков к границам проезжей части, не описана её длина и ширина, поэтому невозможно сравнить схему с фотоизображениями; скорость, зафиксированная на спидометре после ДТП, не может отражать фактическую скорость транспортного средства в момент столкновения; установить точную дислокацию места столкновения транспортных средств лишь по осыпи не представляется возможным, при этом место столкновения, зафиксированное схемой не противоречит вещной обстановке зафиксированной фотоизображениями и может быть расположено на полосе движения автомобиля <данные изъяты>; осыпь осколков не является эллипсом; не представляется возможным определить диагностическое повреждение шины колеса автомобиля <данные изъяты>; определить фактическую скорость движения транспортных средств не представляется возможным; не получен ответ на вопрос: соответствует ли конечное расположение автомобиля <данные изъяты> при том, что перед столкновением этот автомобиль движется под углом к разделительной полосе, перемещаясь слева направо со встречной для него полосы;
Суд апелляционной инстанции признает его достоверным, поскольку оно соответствуют требованиям ст. 204 УПК РФ, является научно обоснованным, выполнены экспертами, имеющим достаточный стаж работы, с указанием используемой литературы, предусматривающей применение методик, проведенных исследований и их результатов. Выводы эксперта надлежаще оформлены, ответы на поставленные вопросы. Вопреки доводам стороны защиты, обоснованы и ясны.
Отсутствие представителя обвиняемой- ФИО10 при производстве экспертизы не свидетельствует о незаконности данного заключения, не нарушает прав ФИО10 на защиту, поскольку в соответствии со ст. 24 ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности" N 73-ФЗ при составлении экспертом заключения, а также на стадии совещания экспертов, присутствие участников процесса не допускается. Эксперты обосновали, что исследования, анализ проводится ими одновременно с составлением письменного заключения, в связи с чем присутствие сторон не допускается. Суд апелляционной инстанции полагает, что приведенные экспертами доводы являются верными, основанными на требованиях закона.
Указанная во вводной части заключения дата начала экспертизы, как ДД.ММ.ГГГГ является явной технической ошибкой, не указание в заключении экспертов сведений о первичной и предшествующих экспертизах, не может являться основанием к признанию его незаконным, так как указанные обстоятельства не влияют на выводы экспертов.
Законом не предусмотрены обязательные этапы проведения экспертизы, поэтому доводы о том, что экспертами пропущены начальный и основной этапы экспертизы, не основаны на законе.
Вопреки доводам стороны защиты, эксперты для решения поставленных перед ними вопросов имели конкретную экспертную специальность, которую получили, пройдя специальную подготовку.
Из заключения следует, что экспертиза проведена экспертами имеющими большой стаж экспертной работы, экспертом ФИО23, имеющим высшее профессиональное образование по специальности "Организация и безопасность дорожного движения" и квалификацию государственного судебного эксперта по специальности 7.3 - "Исследование видеоизображений, условий, средств, материалов и следов видеозаписей", 13.1 - "Исследование обстоятельств дорожно-транспортных происшествий", 13.3. "Исследование следов на транспортных средствах и месте ДТП (транспортно-диагностическая диагностика)", а также экспертом ФИО11, имеющим высшее техническое образование, высшее юридическое образование и квалификацию судебного эксперта по специальностям 13.1 - "Исследование обстоятельств дорожно-транспортных происшествий", 13.3. "Исследование следов на транспортных средствах и месте ДТП (транспортно-диагностическая диагностика)". Перед дачей заключения эксперты дал подписку об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 Уголовного кодекса РФ.
При этом фототехнические экспертизы отвечают на вопросы исследования изображений, условий, следов, материалов, средств съемки, обработки и печати, восстановление и улучшение качества изображений.
Эксперт ФИО23, имея помимо специальностей 13.1 и 13.3, специальность 7.3, имел право на исследование фотографий, так как исследуя обстоятельства дорожно- транспортного происшествия ( 13.1) он вправе определять размеры и расстояния по фотоснимкам, использовать специализированные компьютерные программные средства определения размеров и расстояний по фотоснимкам, поскольку предметом исследования по указанным специальностям является получение фактических сведений о событии ДТП путем исследования видеограмм и фотографий, фиксирующих обстановку места происшествия, полученные в ходе производства следственных действий: протоколов осмотра места происшествия, планах, схемах, материальной обстановке места происшествия и пр.
Экспертом были исследованы все предоставленные фотографии, поэтому указание на использование ненадлежащего объекта, является необоснованным. В заключении указан список используемой литературы, предусматривающей методы исследования.
Проведение дополнительной экспертизы теми же экспертами соответствует требованию ч.1 ст. 207 УПК РФ, оснований полагать о заинтересованности экспертов не имеется.
Таким образом, оснований для признания данного заключения недостоверным доказательством, не имеется.
Данное заключение согласуется с совокупностью исследованных судом первой инстанции доказательств, в результате чего судом верно установлено место столкновения автомобилей на встречной для автомобиля <данные изъяты> полосе движения.
При этом, вопреки доводам жалобы, суд проверял версию представителя обвиняемой ФИО3 - ФИО10, и обоснованно отверг её, как не нашедшую своего подтверждения, поскольку доводы носят предположительный характер, объективного подтверждения не нашли.
Факт нарушения ч.1 ст. 10.1 ПДД и п.9.1 ПДД РФ ФИО3, который повлек последствия в виде смерти ФИО15, ФИО24 и причинения тяжкого вреда здоровью Потерпевший N 1, доказан совокупностью исследованных судом доказательств, в том числе показаниями потерпевшей Потерпевший N 1, свидетелей ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО14, ФИО21, ФИО68, ФИО71, у которых оснований для оговора ФИО3 не было, показаниями экспертов ФИО11 и ФИО23, заключениями проведенных экспертиз и другими доказательствами.
Таким образом, вопреки доводам апелляционных жалоб, правовая оценка действий ФИО3 является правильной по ч.5 ст. 264 УК РФ как нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух лиц, а доводы жалобы направлены на переоценку фактических обстоятельств, которые судом первой инстанции правильно установлены и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Оснований для иной оценки у судебной коллегии не имеется.
При этом, установив виновность ФИО3 в совершении преступления предусмотренного ч. 5 ст. 264 УК РФ, суд первой инстанции обоснованно при отсутствии каких-либо оснований для ее реабилитации, прекратил уголовное дело в соответствие со ст. 24 ч. 1 п. 4 УПК РФ, в связи с ее смертью.
Доводы жалоб на промежуточные постановления, которые самостоятельному обжалованию не подлежат, сводятся к обжалованию окончательного постановления, в связи с чем суд апелляционной инстанции выносит решение относительно окончательного постановления суда, которое является законным и обоснованным.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
ПОСТАНОВИЛ:
постановление Ижморского районного суда Кемеровской области от 31.10.2019 года, которым прекращено уголовное дело по обвинению ФИО3 в совершении преступления, предусмотренного ч.5 ст. 264 УК РФ, в связи с ее смертью, по основаниям п. 4 ч. 1 ст. 24 УК РФ оставить без изменения, апелляционные жалобы адвоката Воронкиной А.А. в защиту интересов ФИО3, апелляционные жалобы и дополнения к ним представителя обвиняемой ФИО3- ФИО10- без удовлетворения.
Председательствующий Г.А. Отрубенникова


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка