Постановление Пермского краевого суда

ПЕРМСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 13 августа 2021 года Дело N 22-5495/2021

Пермский краевой суд в составе председательствующего Малыгина К.В.

при секретаре судебного заседания Пермяковой Т.В.,

с участием прокурора Губановой С.В.,

защитника - адвоката Хамбиева А.А.,

обвиняемого Д.,

рассмотрел в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи материалы дела по апелляционной жалобе адвоката Хамбиева А.А. на постановление Куединского районного суда Пермского края от 2 августа 2021 года, которым

Д., родившемуся дата в ****, продлен срок содержания под стражей на 3 месяца, то есть до 30 сентября 2021 года.

Изложив содержание судебного решения, существо апелляционной жалобы и возражений на нее, заслушав выступление обвиняемого Д., защитника - адвоката Хамбиева А.А., поддержавших доводы жалобы, мнение прокурора Губановой С.В. об оставлении постановления без изменения, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Д. обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 105, ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 105, ч. 1 ст. 222, ч. 3 ст. 327 УК РФ.

22 июля 2020 года Д. был задержан в порядке ст. 91 УПК РФ.

24 июля 2020 года Беловским городским судом Кемеровской области Д. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, срок которой неоднократно продлевался.

30 июня 2021 года уголовное дело в отношении Д. поступило в Куединский районный суд Пермского края с обвинительным заключением.

Постановлением Куединского районного суда Пермского края от 12 июля 2021 года уголовное дело в отношении Д. возвращено прокурору Пермского края в порядке ст. 237 УПК РФ. Этим же постановлением срок содержания под стражей Д. продлен до 12 месяцев, то есть до 4 августа 2021 года.

В связи с апелляционным обжалованием данного постановления и недостаточностью установленного срока содержания под стражей, суд вынес оспариваемое решение.

В апелляционной жалобе защитник - адвокат Хамбиев А.А. просит отменить постановление в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона. Полагает, что данное постановление было вынесено незаконным составом суда, поскольку после принятия решения от 12 июля 2021 года, суд первой инстанции, в том числе судья Ермакова О.В., была не вправе решать вопросы о мере пресечения. В этой связи оспаривает законность постановления от 2 августа 2021 года об отказе в отводе председательствующего. Ссылаясь на правовую позицию Верховного Суда РФ, указывает, что повторное участие судьи в рассмотрении уголовного дела является недопустимым вне зависимости от того, было или не было отменено вышестоящим судом ранее принятое с участием этого судьи решение. Этим доводам защиты не была дана оценка, они не были отражены в постановлении об отказе в удовлетворении ходатайства об отводе судьи. Обращает внимание на то, что 27 июля 2021 года материалы уголовного дела были направлены в суд апелляционной инстанции для рассмотрения апелляционных представления и жалобы, поданных на постановление Куединского районного суда Пермского края от 12 июля 2021 года, при этом, в нарушение требований уголовно-процессуального законодательства, не дожидаясь рассмотрения судом апелляционной инстанции ранее вынесенного решения, судом назначено новое судебное заседание по обстоятельствам, которые уже были предметом рассмотрения, по не находящемуся в производстве суда уголовному делу. Отмечает, что суд, незаконно назначив судебное заседание за пределами предварительного слушания, нарушил принцип состязательности сторон и взял на себя функции обвинения. Полагает, что суд еще до удаления в совещательную комнату принял решение о продлении Д. срока содержания под стражей. Указывает, что в соответствии с требованиями ст. 255 УПК РФ правила продления срока содержания под стражей распространяются на подсудимых на стадии судебного разбирательства, при этом Д. суду не предавался и в настоящее время является обвиняемым, в связи с чем полагает, что довод суда о том, что уголовное дело в отношении обвиняемого находится на стадии судебного производства, не основан на законе. Обращает внимание на то, что в соответствии с постановлением от 12 июля 2021 года, обвинительное заключение составлено с нарушением требований ч. 6 ст. 220 УПК РФ, что явилось единственным основанием для возвращения дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, при этом в обжалуемом постановлении от 2 августа 2021 года в качестве доказательства, обосновывающего необходимость продлении меры пресечения, приведено обвинительное заключение. Отмечает, что в резолютивной части постановления не отражен процессуальный статус лица, в отношении которого продлена мера пресечения, а также какая именно мера пресечения подлежит продлению. Считает, что судом нарушены принципы законности, состязательности, а также право на защиту, право давать показания на родном языке и пользоваться услугами переводчика. Полагает, что судом необоснованно было отказано Д. в обеспечении его переводчиком, поскольку он родился в Республике ***, является ингушом по национальности, владеет родным для него как разговорным, так и письменным ингушским языком. Полагает, что обучение Д. в общеобразовательной школе на русском языке, проживание на территории РФ не свидетельствуют о том, что он достаточно владеет русским языком, и не может служить основанием лишить его конституционного права на пользование родным языком. Д. плохо понимает, а в отдельных случаях не понимает юридические термины, которыми излагается позиция следствия, их смысл и содержание, не может читать рукописные тексты в процессуальных документах. В обязанности защитника входит оказание юридической помощи подзащитному, в том числе разъяснение правовых норм, юридических терминов, а не их перевод на родной язык подзащитного. Указывает, что судом не приведено доказательств возможности Д. скрыться от следствия, за исключением того, что он длительный период времени находился в розыске. В течение последних 20 лет Д. проживал в г. Белово практически безвыездно, о его местонахождении было известно правоохранительным органам с 2000 года, о чем имеются сведения в уголовном деле, не совершил ни одного уголовно наказуемого деяния, занимался общественно полезным трудом, создал семью, воспитывал четверых несовершеннолетних детей. В постановлении суда не приведены конкретные доказательства, свидетельствующие о невозможности избрания Д. иной, более мягкой меры пресечения.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката Хамбиева А.А. прокурор Куединского района Пермского края Мерзляков В.А. считает постановление законным и обоснованным, просит его оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката - без удовлетворения.

Проверив представленные материалы, заслушав участников судебного заседания, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

В соответствии со ст.ст. 97-99, 108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения и при наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемый, подозреваемый скроется от дознания, предварительного следствия, может продолжать заниматься преступной деятельностью, может угрожать свидетелям, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.

В силу ч. 2 ст. 109 и ч. 1 ст. 110 УПК РФ срок содержания под стражей обвиняемому продлевается, если не изменились основания для применения данной меры пресечения.

Согласно ст. 255 УПК РФ в ходе судебного разбирательства суд вправе избрать, изменить или отменить меру пресечения в отношении подсудимого. Если заключение под стражу избрано подсудимому в качестве меры пресечения, то срок содержания его под стражей со дня поступления уголовного дела в суд и до вынесения приговора не может превышать 6 месяцев, за исключением уголовных дел о тяжких и особо тяжких преступлениях, по которым продление срока содержания под стражей свыше 6 месяцев допускается каждый раз не более чем на 3 месяца.

Указанные требования уголовно-процессуального закона судом были соблюдены.

Вывод суда о том, что основания для применения к Д. меры пресечения в виде заключения под стражу не изменились и сохраняют свою актуальность по настоящее время соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Так, хотя Д. не судим, имеет четырех несовершеннолетних детей и до заключения под стражу имел постоянное место жительства, вместе с тем, он обвиняется в совершении четырех преступлений, в том числе двух, относящихся к категории особо тяжких против жизни человека, за которые предусмотрено наказание исключительно в виде лишения свободы на длительный срок, постоянного легального источника дохода не имеет, на протяжении длительного времени находился в розыске, проживая в другом регионе по паспорту, содержащему сведения о личности другого человека.

Проанализировав данные обстоятельства в совокупности, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о невозможности применения к Д. иной, чем заключение под стражу, меры пресечения, поскольку, находясь на свободе, он может продолжить заниматься преступной деятельностью и скрыться.

Обстоятельства, изложенные в апелляционной жалобе защитника, указанных выше выводов не опровергают, поскольку не снижают вероятность совершения Д. действий, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, до такой степени, при которой к нему возможно было бы применить более мягкую меру пресечения.

Сведений о наличии у Д. заболеваний, препятствующих содержанию под стражей, в материалах дела не содержится.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, судом не было допущено существенных нарушений процессуальных требований, влекущих отмену настоящего постановления.

Какие-либо обстоятельства, препятствовавшие участию судьи, в производстве по настоящему делу и в рассмотрении вопроса о продлении срока содержания Д. под стражей, отсутствовали.

Уголовно-процессуальный закон не содержит запрета на неоднократное рассмотрение судьей вопроса о применении меры пресечения и продлении ее срока в отношении одного лица, поскольку данный вопрос не касается существа уголовного дела.

Не препятствовало разрешению этого вопроса и принятие судьей решения о возвращении настоящего уголовного дела прокурору, так как ранее установленный срок содержания под стражей Д. оказался недостаточным для проверки законности вынесенного постановления в апелляционном порядке с учетом его обжалования сторонами.

При этом, поскольку постановление о возвращении уголовного дела прокурору не вступило в законную силу и на момент судебного заседания материалы дела фактически находились в производстве суда, вопрос о продлении срока содержания под стражей был рассмотрен судом первой инстанции в порядке ст. 255 УПК РФ.

Таким образом, постановление судьи об отказе в удовлетворении заявления об отводе является законным.

Доводы апелляционной жалобы о нарушении права Д. пользоваться помощью переводчика суд апелляционной инстанции считает необоснованными. Как следует из материалов дела и подтверждено Д. в суде первой и апелляционной инстанций, он владеет русским языком, в том числе письменным, является гражданином Российской Федерации, обучался в общеобразовательной школе на русском языке, длительное время проживает на территории России. Согласно протоколу судебного заседания суда первой инстанции Д. просил о приглашении переводчика лишь для разъяснения ему значения юридических терминов, что к компетенции переводчика не относится. Заявлений о желании давать объяснения на родном языке, а равно о непонимании хода судебного разбирательства, обвиняемый не делал. При таких обстоятельствах, участие переводчика в судебном заседании не являлось обязательным.

Вопрос о законности обвинительного заключения, поставленный в апелляционной жалобе, разрешению при вынесении решения о продлении срока содержания под стражей не подлежит.

В то же время имеются основания для изменения данного постановления.

Как верно отмечено в апелляционной жалобе, суд, вопреки требованиям ст.ст. 109, 255 УПК РФ, в резолютивной части постановления указал о продлении меры пресечения, а не срока содержания под стражей, как предусмотрено законом.

Кроме того, указывая о продлении данного срока на 3 месяца, то есть до 30 сентября 2021 года, суд не учел, что постановлением от 12 июля 2021 года этот срок был продлен до 4 августа 2021 года. Таким образом, до 30 сентября 2021 года срок содержания под стражей обвиняемого Д. следовало продлить на 1 месяц 26 суток, а всего до 3 месяцев, исчисляя срок со дня поступления уголовного дела в суд (ч. 2 ст. 255 УПК РФ).

Данные нарушения могут быть устранены путем внесения в резолютивную часть постановления соответствующих изменений.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Куединского районного суда Пермского края от 2 августа 2021 года в отношении Д. изменить, в резолютивной части постановления указать о продлении срока содержания под стражей обвиняемому Д. на 1 месяц 26 суток, всего до 3 месяцев, то есть до 30 сентября 2021 года.

В остальном это же постановление оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Хамбиева А.А. - без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции (г. Челябинск) в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.

Обвиняемый вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий подпись


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка