Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Хакасия

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ ХАКАСИЯ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 13 мая 2021 года Дело N 22-539/2021

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Хакасия в составе:

председательствующего Чумак Л.А.,

судей Фокина А.В., Апосовой И.В.,

при секретаре Ровных Ж.С.,

с участием:

прокурора Кандрашовой Т.А.,

адвоката Степанова В.В.,

осужденного Карасева В.Г.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Степанова В.В., поданной на приговор Боградского районного суда Республики Хакасия от 24 февраля 2021 г., которым

Карасев В.Г., <данные изъяты>, несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 160 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года, с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 1 год 6 месяцев с возложением определенных обязанностей, указанных в приговоре.

Приговором разрешены вопросы о мере процессуального принуждения, процессуальных издержках, гражданском иске, судьбе вещественных доказательств по делу.

Заслушав доклад председательствующего по обстоятельствам дела, доводам апелляционной жалобы, возражений государственного обвинителя на них, изучив материалы уголовного дела, выслушав стороны, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Карасев В.Г. осужден за присвоение, то есть хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное с использованием своего служебного положения.

Преступление совершено им при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Степанов В.В. выражает несогласие с приговором ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Приводит доводы, что в суде потерпевший ФИО1, свидетели ФИО2, ФИО3 показали, что в период отопительного сезона <данные изъяты> годов директором МУП "<данные изъяты>" был ФИО1. Карасев В.Г. являясь его заместителем, решал, в том числе, вопросы, связанные с бесперебойной работой котельных. Материалами дела также установлено, что вопросами обеспечения углем котельных МУП "<данные изъяты>" занимался именно Карасев В.Г., остальным, в том числе директору ФИО1, не было известно о перебоях с углем. Между тем, судом данные обстоятельства не учтены. Подвергает критике показания потерпевшего ФИО1 о том, что от ФИО4 никакого угля для нужд котельных МУП "<данные изъяты>" не поступало. Обращает внимание, что данные показания ФИО1 основаны на том, что от ФИО4 не поступало никаких документов о поставке угля в бухгалтерию МУП "<данные изъяты>", то есть отсутствие поставки угля от ФИО4 ФИО1 связано только с отсутствием документов. Суд в приговоре сослался на показания свидетелей ФИО5, ФИО6, ФИО7, однако, в суде потерпевшим и Карасевым В.Г. было заявлено, что ни один из допрошенных лиц, мастерами "МУП "<данные изъяты>" не являлись. Обращает внимание на то, что показания свидетелей ФИО5, ФИО6 и ФИО7 слово в слово совпадают друг с другом, то есть были перекопированы. Оспаривает оценку, данную судом показаниям свидетеля ФИО4, при этом отмечает, что показания последнего и Карасева В.Г. соответствуют друг другу, как в ходе предварительного, так и судебного следствия. Не соглашается с выводами суда о том, что показания свидетеля ФИО8 не подтверждают доставку угля ФИО4. Полагает, что показания свидетелей ФИО4, ФИО8 и Карасева В.Г. согласуются между собой, дополняют друг друга, оснований не доверять им не имеется. Утверждает, что в судебном заседании не нашло своего подтверждения то, что Карасев В.Г. похищенными деньгами распорядился по своему усмотрению. Просит приговор отменить, передать дело на новое судебное разбирательство.

В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель ФИО9 просит оставить ее без удовлетворения. Указывает, что вина Карасева В.Г. в инкриминируемом ему преступлении полностью доказана. Оснований подвергать сомнению правильность оценки, данной судом показаниям потерпевшего, свидетелей ФИО2, ФИО10, ФИО11, ФИО7, ФИО5, ФИО6, ФИО8, ФИО12, ФИО13. ФИО14, ФИО3, ФИО15, ФИО16 и ФИО17 не имеется. Довод стороны защиты о том, что приговор основан на предположениях, не соответствует действительности. Показания Карасева В.Г. суд оценил с учетом принципа презумпции невиновности и использовал их в той части, в которой они не опровергаются иными доказательствами по делу. Показаниям свидетеля ФИО4 дана судом правильная оценка. Действия Карасева В.Г. верно квалифицированы по ч. 3 ст. 160 УК РФ, назначенное ему наказание соответствует требованиям уголовного закона.

В заседании суда апелляционной инстанции адвокат Степанов В.В., осужденный Карасев В.Г. доводы апелляционной жалобы поддержали. Прокурор Кандрашова Т.А. просила приговор оставить без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, выслушав выступления сторон, обсудив доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе, возражениях на них, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно материалам уголовного дела привлечение Карасева В.Г. в качестве обвиняемого соответствует положениям гл. 23 УПК РФ, обвинительное заключение отвечает требованиям ст. 220 УПК РФ. Обстоятельств, препятствующих рассмотрению дела в судебном заседании и принятию итогового решения, нарушений норм уголовно-процессуального закона и стеснения прав Карасева В.Г. на стадии досудебного производства по уголовному делу не имеется.

Судом первой инстанции в соответствии со ст. 73 УПК РФ объективно исследованы представленные по делу доказательства, установлены все существенные обстоятельства дела. Вина Карасева В.Г. установлена совокупностью доказательств, полученных при проведении предварительного следствия с соблюдением норм уголовно-процессуального закона, полно, всесторонне и объективно исследованных в судебном заседании, подробно изложенных в приговоре, с анализом и оценкой в соответствии с требованиями ст.ст. 17, 87, 88 УПК РФ.

В суде первой инстанции Карасев В.Г. вину в совершении инкриминируемого преступления не признал, пояснил, что с ДД.ММ.ГГГГ он занимал должность заместителя директора МУП "<данные изъяты>", а директором был ФИО1, однако вопросы с обеспечением предприятия углем решал не директор, а он. Поставщиками угля для предприятия были ФИО16,17 и ФИО15, также поставлялся неснижаемый запас угля. В ДД.ММ.ГГГГ или ДД.ММ.ГГГГ в выходные либо праздничные дни на котельной было мало угля, и чтобы не остановить котельные он обратился к ФИО4 с просьбой поставить в МУП "<данные изъяты>" <данные изъяты> тонн угля, пояснив, что оплатит потом, ФИО4 согласился. О том, что необходимо приобрести уголь у ФИО4 он директора МУП "<данные изъяты>" в известность не ставил. Он, нарисовав схему проезда к котельной <данные изъяты>, отдал её ФИО4, в дальнейшем последний пояснил, что машина с углем пошла. Поставили уголь или нет, он не узнавал, позвонил главному инженеру либо мастеру, те ответили, что уголь есть. ФИО4 сказал ему, что вес поставленного угля примерно <данные изъяты> тонна, подтверждающих документов не представлял. О необходимости оплатить ФИО4 за уголь он говорил ФИО1, однако не сразу после поставки, но ФИО1 ответил, что без документов оплаты не будет, поскольку ФИО4 являлся физическим лицом и не имел необходимых документов на уголь. ДД.ММ.ГГГГ, когда он стал директором МУП "<данные изъяты>", то из полученных в подотчет на расходы, связанные с нуждами предприятия, наличных денежных средств он заплатил ФИО4 за уголь около <данные изъяты> рублей, в том числе за доставку угля из личных средств затратил около <данные изъяты> рублей. Для авансового отчета в бухгалтерию он представил три квитанции от ФИО10, однако фактически никаких работ МУП "<данные изъяты>" ФИО10 не оплачивал, квитанции были подложными, одной из квитанций он отчитался за деньги, потраченные на оплату угля.

Из оглашенных по правилам п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ показаний Карасева В.Г., которые он подтвердил в суде, следует, что им же была предоставлена квитанция от ДД.ММ.ГГГГ на сумму <данные изъяты> рублей при отчете за полученные в бухгалтерии МУП денежные средства (том N).

Несмотря на позицию Карасева В.Г., не признавшего свою вину в инкриминируемом преступлении, его виновность подтверждена его собственными показаниями, данными на предварительном следствии и в суде, которые признаны достоверными лишь в части, согласующейся с другими доказательствами, а именно: его показания в части занимаемой должности, получения им денежных средств предприятия в свой подотчет, а также подтверждения факта предоставления им к авансовому отчету квитанции, выданной ФИО10, по которой работы предприятием фактически не оплачивались. Показания подсудимого Карасева В.Г. об отсутствии в его действиях хищения вверенного ему имущества предприятия суд обоснованно расценил в качестве недостоверных, как реализованный способ защиты Карасева В.Г. от уголовного преследования, поскольку показания Карасева В.Г. в данной части опровергаются показаниями представителя потерпевшего, свидетелей, письменными доказательствами.

Обосновывая виновность Карасева В.Г. в инкриминируемом ему преступлении, а именно, что он, занимая должность директора МУП "<данные изъяты>", являлся должностным лицом, выполняющим управленческие функции, то есть обладал организационно-распорядительными и административно-хозяйственными функциями в муниципальном унитарном предприятии, суд верно сослался на регистрационные документы Муниципальное унитарное предприятие <данные изъяты> (том N), Устав МУП "<данные изъяты>", согласно которому единоличным исполнительным органом предприятия является руководитель - директор предприятия, который действует от имени предприятия без доверенности; совершает в установленном порядке сделки от имени предприятия; директор предприятия при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей должен действовать в интересах предприятия добросовестно и разумно; в качестве участника трудовых отношений (работника) директор предприятия несет полную материальную ответственность за прямой действительный ущерб, причиненный работодателю (том N), распоряжение администрации <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ N (том N), приказ МУП "<данные изъяты>" от ДД.ММ.ГГГГ N (том N), согласно которому Карасев В.Г. принят с ДД.ММ.ГГГГ на работу в МУП "<данные изъяты>" на должность директора, трудовой договор о назначении Карасева В.Г. на должность директора МУП "<данные изъяты>" (том N), должностную инструкцию директора МУП "<данные изъяты>" (том N), распоряжение администрации <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ N, согласно которому Карасев В.Г. ДД.ММ.ГГГГ уволен с занимаемой должности директора МУП "<данные изъяты>" (том N).

Из показаний представителя потерпевшего ФИО1 следует, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Карасев В.Г. был директором МУП "<данные изъяты>", единоличным руководителем предприятия, являлся подотчетным лицом, которому могут быть выданы денежные средства в подотчет. Для списания денежных средств из подотчета составляется авансовый отчет, прикладываются товарные чеки, подтверждающие расходование денежных средств.

Из показаний свидетеля ФИО2 (главного бухгалтера МУП "<данные изъяты>") следует, что в МУП "<данные изъяты>" директор мог получать денежные средства в подотчет. В дальнейшем директор отдавал ей документы, подтверждающие расходование денежных средств, она составляла по ним авансовый отчет, директор его подписывал. Карасев В.Г., являясь директором предприятия, получал различные суммы в подотчет. В подтверждение расходования денежных средств для составления авансового отчета Карасев В.Г. предоставил в бухгалтерию три квитанции об оплате услуг ИП ФИО10, для устранения коммунальной аварии в <данные изъяты>.

Из исследованных в соответствии с ч. 1 ст. 281 УПК РФ показаний свидетеля ФИО10 следует, что он является индивидуальным предпринимателем, в его пользовании находится спецтехника, в том числе <данные изъяты>. Карасев В.Г. просил его сделать ему три квитанции о якобы предоставленных услугах спецтехники для МУП "<данные изъяты>", он пояснил о необходимости оплачивать налоги на полученную прибыль, на это Карасев В.Г. сообщил, что оплатит наличными 5-7% от общей суммы, указанной в квитанциях, на что он согласился. Карасев В.Г. сообщил, что ему необходимы квитанции: за аренду <данные изъяты> на сумму <данные изъяты> рублей от ДД.ММ.ГГГГ; за аренду <данные изъяты> на сумму <данные изъяты> рублей от ДД.ММ.ГГГГ; и от ДД.ММ.ГГГГ за аренду <данные изъяты> на сумму <данные изъяты>. Заполнив собственноручно данные квитанции, он передал их Карасеву В.Г., за что Карасев В.Г. отдал ему наличные денежные средства в счет компенсации на оплату налогов. Фактически виды работ, указанные в квитанциях, ни он, ни его работники не выполняли, документы были составлены фиктивно (том N).

Из протокола осмотра документов следует, что исследованы подшивки документов, содержащие авансовые отчеты материально-ответственного лица директора МУП "<данные изъяты>" Карасева В.Г. за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (том N). Из содержащегося в подшивке документов N авансового отчета N от ДД.ММ.ГГГГ директора МУП "<данные изъяты>" Карасева В.Г. следует, что к отчету приложены квитанции, подтверждающие расходование полученных в подотчет денежных средств. В том числе приложена квитанция N от ДД.ММ.ГГГГ, выданная ИП ФИО10, из которой следует, что от заказчика МУП "<данные изъяты>" за выполненные ДД.ММ.ГГГГ услуги <данные изъяты> оплачены денежные средства в размере <данные изъяты> рублей. Денежные средства оплатил заказчик Карасев В.Г. (том N).

Доводы Карасева В.Г. о том, что, полученные в подотчет денежные средства в сумме <данные изъяты> рублей он не присваивал, а рассчитался ими за уголь, ранее приобретенный для нужд МУП "<данные изъяты>" у ФИО4 тщательно проверены судом и опровергнуты показаниями представителя потерпевшего и свидетелей.

Так, согласно показаниям потерпевшего ФИО1, с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ МУП "<данные изъяты>" оказывало услуги теплоснабжения. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ он занимал должность директора МУП "<данные изъяты>", Карасев В.Г. был его заместителем, подотчетным лицом не являлся. В отопительный сезон <данные изъяты> гг. организационными вопросами по доставке угля занимался Карасев В.Г., однако все договоры подписывал только директор предприятия. Для нужд МУП "<данные изъяты>" поставки угля осуществляли два поставщика: ИП ФИО16,17 - основной поставщик и ИП ФИО15 - резервный. С данными поставщиками были заключены договоры. Кроме того, аварийный запас угля предоставлялся администрацией <данные изъяты>, финансировалось это Правительством <данные изъяты>. Иных поставщиков угля не имелось. Случаев отсутствия угольного топлива для отопления не имелось, котельные не останавливались. Необходимости в разовом приобретении угля у ФИО4 не было. ФИО4 для МУП "<данные изъяты>" уголь не поставлял. Карасев В.Г. не говорил ему, как директору предприятия, о необходимости приобретения угля у ФИО4, не говорил о необходимости оплаты угля, приобретенного у последнего. После проведения правоохранительными органами проверки, Карасев В.Г. просил его подтвердить, что ФИО4 поставлял МУП "<данные изъяты>" машину угля, также в его присутствии Карасев В.Г. договаривался с ФИО4, чтобы тот подтвердил, что поставлял уголь.

Согласно показаниям ФИО2, в период <данные изъяты> гг., когда МУП "<данные изъяты>" занимался отоплением, директором МУП "был ФИО1, его заместителем Карасев В.Г., заместитель директора деньги в подотчет получать не мог. Поставщиками угля для МУП "<данные изъяты>" были ФИО17 и ФИО15, также выделялся аварийный запас угля, перебоев с поставкой угля не было. На предприятии производился учет поставляемого угля. ФИО4 не являлся поставщиком угля для предприятия, документы, подтверждающие приобретение угля у ФИО4, в бухгалтерию не предоставлялись. Карасев В.Г. ей не говорил о приобретении угля у ФИО4.

Из исследованных в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ показаний свидетеля ФИО18 (водителя МУП "<данные изъяты>"), следует, что в период <данные изъяты> гг. котельные МУП "<данные изъяты>" отапливали <данные изъяты>. Поставщиками угля были ИП ФИО15 и ФИО17, последней поставка угля осуществлялась ежедневно. Уголь выгружался на базе территории МУП "<данные изъяты>", откуда им развозился на котельные. Перебоев с поставкой практически никогда не было. ФИО4 в качестве поставщика угля МУП "<данные изъяты>" он никогда не слышал (том N).

Из исследованных в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ показаний свидетеля ФИО13 следует, что в <данные изъяты> гг. он работал сторожем <данные изъяты> МУП "<данные изъяты>". Поставщиками угля для МУП в тот период были ИП ФИО15 и ИП ФИО17, уголь выгружался на территории базы МУП "<данные изъяты>", перебоев с поставками практически никогда не было. ФИО4 поставщиком угля для МУП "<данные изъяты>" не являлся (том N).

Из показаний свидетеля ФИО14, данных в суде и исследованных в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ, подтвержденных свидетелем, следует, что он работал сторожем в МУП "<данные изъяты>". В <данные изъяты> гг. уголь сгружали на территорию предприятия, затем развозили по котельным, уголь на территории был всегда, перебоев с углем не было (том N).

Из показаний свидетеля ФИО3, данных в суде и исследованных по правилам ч. 3 ст. 281 УПК РФ, подтвержденных свидетелем, следует, что с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ он являлся главой <данные изъяты> сельсовета. Карасев В.Г. и ФИО1 в разное время были директорами МУП "<данные изъяты>". На протяжении нескольких лет Правительством <данные изъяты> выделалось определенное количество угля для создания аварийного неснижаемого запаса угля для отопления населения. Данный уголь поставлялся в МУП "<данные изъяты>", в отопительный сезон <данные изъяты> гг. МУП "<данные изъяты>" выделялся аварийный запас угля в количестве <данные изъяты> тонн. Поставщиками угля для МУП "<данные изъяты>" являлись ИП ФИО17 и ИП ФИО15, о поставках угля ИП ФИО4 ему ничего не известно. В период осуществления им полномочий главы сельсовета, случаев отсутствия угля у МУП "<данные изъяты>" не было (том N).

Из показаний свидетелей ФИО16, ФИО15, ФИО17, исследованных по правилам ч. 1 ст. 281 УПК РФ, следует, что каждый из них, будучи зарегистрированным в качестве ИП, поставлял в отопительный период <данные изъяты> гг. уголь в адрес МУП "<данные изъяты>" (том N).

Из распоряжений главы <данные изъяты> сельсовета "О выделении угольного топлива" от ДД.ММ.ГГГГ N, от ДД.ММ.ГГГГ N, от ДД.ММ.ГГГГ N, от ДД.ММ.ГГГГ N, а также актов приема-передачи угольного топлива, следует, что для предупреждения чрезвычайной ситуации, связанной с нарушением теплоснабжения в отопительный период <данные изъяты> гг. МУП "<данные изъяты>" выделялся аварийный запас угольного топлива в количестве: <данные изъяты> тонн, <данные изъяты> тонн, <данные изъяты> тонн, <данные изъяты> тонн, <данные изъяты> тонн (том N).

Таким образом, из показаний представителя потерпевшего ФИО1, свидетелей ФИО2,3,18,13,16,17,15 следует, что у МУП "<данные изъяты>" в период отопительного сезона <данные изъяты> гг. имелся необходимый запас угольного топлива, перебоев с поставками угля не было. Более того для МУП "<данные изъяты>" предоставлялся неснижаемый нормативный запас угольного топлива.

Обосновывая вывод о виновности Карасева В.Г., суд также верно сослался на заключение эксперта, согласно которому, из имеющихся документов МУП "<данные изъяты>" (отчетов кассира с приложением первичных оправдательных документов, кассовых книг, авансовых отчетов с приложением первичных оправдательных документов, карточек счета и т.д.) следует, что общая сумма наличных денежных средств, полученных директором МУП "<данные изъяты>" Карасевым В.Г. в подотчет за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ составила <данные изъяты> копейки, в том числе сумма наличных денежных средств, выданных из кассы предприятия в подотчет Карасева В.Г. за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ составила <данные изъяты> копейка. Общая сумма денежных средств, списанных с подотчета Карасева В.Г. за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ составила <данные изъяты> копеек, в том числе на расчеты с ИП ФИО10 списаны денежные средства на сумму <данные изъяты> рублей по квитанции N от ДД.ММ.ГГГГ. Возврат неиспользованных подотчетных денежных средств в кассу МУП "<данные изъяты>" от имени Карасева В.Г. за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ составил 0 рублей. Общая сумма денежных средств, подлежащая списанию с подотчета Карасева В.Г. по данным авансовых отчетов с приложением первичных оправдательных документов за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, без учета расчетов с ИП ФИО10 на общую сумму <данные изъяты> рублей (по квитанциям N от ДД.ММ.ГГГГ, N от ДД.ММ.ГГГГ, N от ДД.ММ.ГГГГ) - составила <данные изъяты> копеек (том 2 л.д. 77-109), а также на иные доказательства, полно и правильно изложенные в приговоре.

Из показаний свидетеля ФИО8,7,6,5 следует, что ДД.ММ.ГГГГ они принимали участие в ликвидации коммунальной аварии <адрес>, также были привлечены со стороны экскаватор и пневмомолот, работы производились около четырех часов, больше данная техника МУП "<данные изъяты>" не привлекалась.

При этом свидетель ФИО5, ознакомившись с квитанцией от ДД.ММ.ГГГГ N за услуги экскаватора и гидромолота на сумму <данные изъяты> рублей, показал, что в указанный период данной техники в <данные изъяты> не было, для иных работ, кроме устранения порыва ДД.ММ.ГГГГ, данная техника не привлекалась (том N).

Свидетель ФИО8 дополнил, что в отопительный сезон <данные изъяты> годы он работал кочегаром в МУП "<данные изъяты>" на котельной <данные изъяты>, помнит, что в <данные изъяты> днем на территорию котельной приехала большая машина с углем, выгрузила <данные изъяты> тонн угля, водитель спросил, кому отдать документы на уголь, он (ФИО8) сказал отвезти на территорию МУП "<данные изъяты>", пояснив ему, куда ехать. Позже звонил Карасев В.Г., спрашивал про уголь, он (ФИО8) пояснил, что уголь привезли.

Суд пришел к верному выводу об отсутствии оснований сомневаться в правдивости и достоверности показаний представителя потерпевшего и свидетелей, которые положены в основу приговора. Их показания последовательны, логичны, согласуются между собой, с иными доказательствами, исследованными судом, получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, правильность изложения сведений, отраженных в протоколах, удостоверена подписями, Оснований для оговора осужденного, и причин их личной заинтересованности в исходе дела не установлено. Научность и обоснованность выводов эксперта, соблюдение при проведении следственных действий, экспертных исследований требований уголовно-процессуального закона судом проверена, сомнений не вызывает. Оснований для признания показаний свидетелей ФИО5,6,7, данных ими на досудебной стадии производства по делу, в том числе и по доводам, приведенным апеллянтом в жалобе, судебная коллегия не находит.

Из показаний свидетеля ФИО4 следует, что он, как физическое лицо, занимался продажей угля. В <данные изъяты> к нему обратился Карасев В.Г., попросил продать отсев угля. Загрузив автомобиль <данные изъяты> с прицепом отсевом угля, он отправил водителя доставить уголь в <данные изъяты> по схеме, нарисованной Карасевым В.Г. Договоров на поставку угля не заключали. Вес поставленного угля не помнит, около <данные изъяты> тонн, примерно на <данные изъяты> рублей. Водитель отвез уголь на котельную, в товарно-транспортной накладной за уголь никто не расписался, Карасев В.Г. сообщил ему, что уголь доставлен. За поставленный уголь Карасев В.Г. рассчитался с ним только в <данные изъяты>, платежных документов о получении денег от Карасева В.Г. не составлялось. Данных водителя, доставлявшего уголь в <данные изъяты>, у него не имеется, тот работал без официального оформления. В дальнейшем к нему приезжали Карасев В.Г. и ФИО1, он разговаривал с Карасевым В.Г. про уголь, подробности разговора не помнит.

Исследовав показания свидетеля ФИО4, суд обоснованно признал их недостоверными в части поставки угля по обращению Карасева В.Г., убедительно аргументировав свои выводы, ссылаясь при этом исключительно на анализ исследованных в судебном заседании доказательств.

При этом суд верно учел, что каких-либо документов, подтверждающих факт приобретения угольного топлива у ФИО4, не имеется. В период отопительного сезона <данные изъяты> гг. Карасев В.Г. не являлся руководителем МУП "<данные изъяты>", не мог действовать от имени юридического лица без доверенности. Ни в <данные изъяты> гг., ни в более позднее время Карасев В.Г. не ставил в известность директора предприятия ФИО1 о необходимости приобретения угля у ФИО4, о необходимости оплаты угля. Также суд правомерно указал, что став директором предприятия, Карасев В.Г. обязан был, отчитываясь о расходовании денежных средств, представлять авансовые отчеты с приложением, подтверждающим расходование, достоверных, а не фиктивных документов.

Оценивая показания свидетеля ФИО4, суд обоснованно указал, что объективно они ничем не подтверждены. При этом справедливо отметил, что ФИО4 не мог пояснить ни точного веса угольного топлива, якобы проданного им Карасеву Е.В., куда именно был доставлен уголь, данные о лице, которое доставляло уголь.

Кроме того, суд пришел к правильному выводу, что показания свидетеля ФИО8 не подтверждают сведений о поставке угля на котельную МУП "<данные изъяты>" именно ФИО4, поскольку свидетель ФИО8 не мог указать ни марку, ни модель автомобиля, на котором привезли уголь, а также не мог указать собственника этого автомобиля, при том, что из показаний свидетелей - сотрудников МУП "<данные изъяты>" следует, что уголь регулярно завозился на котельные предприятия. Тот факт, что водитель автомобиля, доставившего уголь, спрашивал ФИО8, куда отдать подтверждающие доставку документы, также не свидетельствует о достоверности показаний подсудимого Карасева В.Г. и свидетеля ФИО4, поскольку судом достоверно установлено, что никаких письменных документов о доставке угля ФИО4 в МУП "<данные изъяты>" не поступало.