Постановление Краснодарского краевого суда

 
КРАСНОДАРСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 02 сентября 2021 года Дело N 22-5359/2021

Краснодарский краевой суд в составе:

председательствующего Рубана В.В.

при ведении протокола с/з помощником судьи Шерстневым В.Н.

с участием: прокурора Беспалова А.С.

потерпевшей Б.В.Ф.

адвоката Березуцкого М.И.

осужденного З.А.О.

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Березуцкого М.И. на приговор Тимашевского районного суда Краснодарского края от 19 апреля 2021 года, которым

З.А.О., <Дата ...> года рождения, уроженец c/c <Адрес...> Краснодарского края, имеющий среднее специальное образование, женатый, военнообязанный, зарегистрированный и проживающий по адресу: Краснодарский край <Адрес...>, ранее не судимый

осужден по ч.5 ст.264 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 3 (три) года, с лишением права заниматься определенной деятельностью в виде лишения права управлять транспортными средствами на срок 3 (три) года, с отбыванием наказания в колонии-поселении.

З.А.О. направлен для отбывания наказания в колонию-поселения за счет государства самостоятельно.

Срок отбытия наказания З.А.О. постановлено исчислять со дня прибытия в колонию-поселение.

Приговором частично удовлетворены исковые заявления Б.В.Ф. и И.В.А. к З.А.О. о взыскании компенсации морального вреда и возмещения материального ущерба, причиненных преступлением.

С З.А.О. в пользу Б.В.Ф. взыскана компенсация за причиненный моральный вред в размере 800 000 рублей и причиненный имущественный вред в размере 63 592,31 рублей, а всего взыскано 863 592 (восемьсот шестьдесят три тысячи пятьсот девяносто два) рубля 31 копейка; в пользу И.В.А. взыскана компенсация за причиненный моральный вред в размере 250 000 рублей.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена прежней до вступления приговора в законную силу.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи, изложившего обстоятельства дела, доводы апелляционной жалобы, выслушав адвоката и осужденного, которые поддержали доводы апелляционной жалобы, просили приговор отменить, вынести в отношении З.А.О. оправдательный приговор, мнение потерпевшей, полагавшей, что следователь неправильно определилвиновника ДТП и направил уголовное дело в суд только в отношении З.А.О., прокурора, который просил приговор оставить без изменения, суд

УСТАНОВИЛ:

З.А.О. признан виновным в нарушении лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека и смерть двух лиц.

Преступление совершено 16 августа 2018 года на автодороге "Краснодар-Ейск" в Тимашевском районе Краснодарского края при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденный вину не признал, пояснив, что с его автомобиля сорвало тент, он никому не причинил вреда. Водитель И.В.А. выехал на полосу встречного движения и допустил столкновение со встречными автомобилям, в результате чего, по вине И.В.А. погибло два человека.

В апелляционной жалобе адвокат Березуцкий М.И. считает приговор в отношении З.А.О. незаконным, необоснованным и подлежащим отмене, ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела и несправедливости приговора. В обоснование доводов ссылается на следующие обстоятельства:

-расследование уголовного дела на стадии предварительного следствия и судебное следствие происходило в отсутствие основного вещественного доказательства - автомобиля марки: МАН 19465 г/н с полуприцепом КЕМРF г/н РМЗ090 61, которым управлял И.В.А. Данный факт привел к невозможности проведения на стадии следствия и в суде следственных мероприятий, которые помогли бы установить существенно-значимые обстоятельства и установить истину по делу. Приводит подробные доводы относительно того, что следователь К.А.М. не обеспечил сохранность автомобиля И.В.А., в результате чего вышеуказанный автомобиль с места происшествия исчез, при этом все остальные участвующие в ДТП транспортные средства, а также иные вещественные доказательства, следователем процессуально были изъяты. Адвокат считает, что следователь К.А.М. умышленно процессуально не изъял автомобиль И.В.А., что нашло свое подтверждение в его же показаниях данных им на стадии судебного следствия, где следователь признал факт того, что в ходе осмотра места происшествия от 16.08.2018 г. процессуально не производил изъятие автомобиля марки: МАН 19463 г/н с полуприцепом КЕМРF г/н РМЗ090 61, а также не возвращал данный автомобиль собственнику или его представителю под сохранную расписку с предупреждением об уголовной ответственности по ст. 312 УК РФ. И будучи на месте дорожно-транспортного происшествия, следователь не обеспечил сохранность вышеуказанного автомобиля и прицепа и не отправил на ответственное хранение на специализированную стоянку. Адвокат считает, что в действиях следователя К.А.М. усматриваются признаки преступления, предусмотренного ст. 293 УК РФ.

Согласно показаниям следователя К.А.М. о хищении автомобиля марки: МАН 19463 г/н с полуприцепом КЕМPF г/н РМЗ090 61 было известно еще 16.08.2018 г. в день произошедшего ДТП, однако по неизвестной причине следственным отделом не было принято оперативных мер по розыску данного автомобиля. Кроме того, уголовное дело по факту хищения автомобиля марки МАН 19463 г/н с полуприцепом КЕМРF г/н РМЗ090 61 возбуждено только 11 октября 2019 года, то есть через 1 год с момента, когда произошло вышеуказанное дорожно-транспортное происшествие.

Несмотря на вышеуказанные обстоятельства, следователем Г.О.А. проводившим расследование на стадии предварительного следствия по данному факту не было принято никаких мер реагирования для реализации мер по проведению проверки в отношении К.А.М. В ходе судебного следствия, государственным обвинителем данный факт также был оставлен без внимания. Также указывает о не принятии меры прокурорского реагирования по факту не обеспечения сохранности и утери следователем вещественного доказательства - автомобиля.

Кроме того, полагает, что сторона защиты была введена в заблуждение относительно проведенных следственных действий, таких как осмотр и признание вещественным доказательством автомобиля марки: МАН 19463 г/н с полуприцепом КЕМРF г/н РМЗ090 61, поскольку указанные следственные действия выполнены не были, так как согласно постановлению о возбуждении уголовного дела датированного 11.10.2019 г. вышеуказанный автомобиль был похищен. Соответственно в постановлении об отказе в удовлетворении ходатайства от 25.03.2019 г. следователем Г.О.А. указаны недостоверные сведения.

-считает ошибочными выводы суда о нарушении З.А.О. пп. 1.3, 1.5, 2.3.1, 10.1, 23.2, 7.18 ПДД РФ, и о наличии прямой причинной связи с наступившими последствиями в виде смерти Ч.И.И., А.О.Н. и причинения тяжкого вреда здоровью И.В.А. В обоснование указывает, что заключением эксперта э от 25.12.2018 г. установлена эксплуатация автомобиля КАМАЗ 53215 г/н с прицепом СЗАП 83053 г/н Е07680/23 имеющим внесения изменения в конструкцию в соответствии с п. 7.18 Постановление Правительства РФ от 23.10.1993 N 1090 (ред. от 26.03.2020) "О Правилах дорожного движения", однако следователем не было представлено в качестве исходных данных сведений о том, что в конструкцию транспортного средства были внесены изменения, не было установлено, что в конструкцию прицепа действительно были внесены изменения, не были допрошены специалисты относительно изменения конструкции прицепа, не была назначена техническая экспертиза. А при назначении первой судебной автотехнической экспертизы, следователь руководствовался своими предположениями о том, что в конструкцию прицепа З.А.О. были внесении изменения.

Кроме того, как следует из показаний специалистов Х.В.В., Т.А.А. вопросы, связанные с внесением изменений в конструкцию транспортных средств регулируются Решением Комиссии Таможенного союза от 09.12.2011 N 877 (ред. от 21.06.2019) "О принятии технического регламента Таможенного союза "О безопасности колесных транспортных средств" (вместе с "ТР ТС 018/2011. Технический регламент Таможенного союза. О безопасности колесных транспортных средств"). А специалист Х.В.В. также показал, что увеличение бортов на прицепе СЗАП 83053 г/н Е07680/23, не противоречит вышеуказанному техническому регламенту, и увеличенные борта вышеуказанного прицепа соответствуют техническому регламенту, и в целях проверки безопасности конструкции надлежит делать техническую экспертизу.

Таким образом, в ходе предварительного следствия и судебного следствия, стороной обвинения не представлено доказательств того, что З.А.О. был нарушен п. 7.18 Постановления Правительства РФ от <Дата ...> . Адвокат приводит доводы об отсутствии нарушений п.7.18 вышеназванных правил со стороны З.А.О., ссылаясь на то, что отрыв фрагмента тента с прицепа, является следствием форс-мажорных обстоятельств, плохих погодных условий в виде сильного ветра, что подтверждается справкой о погодных условиях.

Также считает, что выводы суда о том, что З.А.О. нарушен пункт 10.1 ПДД РФ, также не нашли своего подтверждения, поскольку З.А.О. осуществлял движение со скоростью, не превышающей установленного ограничения (70 км/ч). Вывод суда о том, что З.А.О. нарушен пункт 23.2 ПДД РФ тоже не нашел своего подтверждения, так как в ходе ДТП имевшего место 16.08.2018 г. падение груза из прицепа "СЗАП83053" г/н на проезжую часть не происходило, что подтверждается обстоятельствами дела;

-выводы суда первой инстанции, о том, что причиной выезда МАН 19463 г/н с полуприцепом КЕМРF г/н РМЗ090 61 под управлением И.В.А. на полосу встречного движения, где было допущено столкновение с грузовым тягачом седельным под управлением Т.В.А., автомобилем под управлением Ч.И.И., автомобилем под управлением А.О.Н., из-за попавшего на лобовое стекло фрагмента тента, не находит своего подтверждения в виду отсутствия достаточных доказательств. В обоснование ссылается на запись видеорегистратора, которая признана вещественным доказательством и приобщена к уголовному делу, где установлен выезд автомобиля под управлением И.В.А. на полосу встречного движения, при этом тента на лобовом стекле автомобиля И.В.А. в момент столкновения на представленной видеозаписи не видно.

Приводит показания следователя К.А.М., который показал, что фрагмент тента обнаружен и изъят на полосе движения автомобиля КАМАЗ, которым управлял З.А.О., непосредственно перед грузовым автомобилем, которым управлял Т.В.А.

Ссылается на показаниям свидетелей очевидцев ДТП С.К.А. и Т.В.А., которые подтвердили тот факт, что автомобиль под управлением И.В.А. выехал на полосу встречного движения, где допустил столкновение с транспортными средствами, в результате чего погибло два человека.

Будучи допрошенными в суде в качестве свидетелей, ни С.К.А., ни Т.В.А. не подтвердили тот факт, что видели, как оторванный фрагмент тента с прицепа автомобиля под управлением З.А.О. упал на лобовое стекло автомобиля И.В.А. перед столкновением. Т.В.А., водитель автомобиля с которым был первоначальный контакт столкновения автомобиля под управлением водителя И.В.А., а также водитель С.К.А. являются непосредственными очевидцами ДТП, так как двигались за автомобилем КО-440-5 г/н Е019ММТ23 под управлением погибшего Ч.И.И..

Только лишь свидетель П.Н.В. сообщила о том, как видела, что оторванный фрагмент тента попал на лобовое стекло автомобиля И.В.А. Однако к её показаниям свидетеля стоит отнестись критически, так как ее показания лживы и находятся в противоречии между показаниями, данными ей на стадии следствии при допросе в качестве свидетеля (том 1 л.д. 220), при допросе на очной ставке (т. 2 л.д.83-88) и в суде (протокол судебного заседания том 7 л.д. 14-16). Как следует из материалов уголовного дела, её автомобиль был шестым по счету в потоке, где двигались автомобили под управлением З.А.О., Т.В.А., А.О.Н., Ч.И.И., С.К.А., автомобиля из которого происходила съемка на видеорегистратор. То есть она двигалась позади автомобиля, из которого велась видеозапись на регистратор и на котором не видно, чтобы тент попал на лобовое стекло автомобиля И.В.А.

-ссылается на противоречивость показаний специалистов Т.А.А., Х.В.В. и М.Ю.А., которые, по мнению адвоката не могут быть положены в обоснование виновности З.А.О., поскольку Т.А.А. и Х.В.В. как специалисты участие в следственном действии осмотре прицепа не принимали, замеры не делали, следовательно, в этой части к показаниям свидетеля Т.А.А. и Х.В.В. суду стоило отнестись критически, так как они основаны на предположении и в силу п.2 ч.2 ст.75 УПК РФ имеют признаки недопустимого доказательства. Показания указанных специалистов вызывают сомнение и не могут подтверждать факт того, что в прицеп были вынесены изменения. Специалистом М.Ю.А. даны показания, которые не соответствуют сведениям, содержащимся в протоколе осмотра предметов.

Кроме этого осмотр предметов был произведен в отсутствии понятых и учитывая, что вышеуказанный осмотр предметов был нацелен на установление наличия или отсутствия изменения в конструкцию транспортного средства, замер прицепа с участием специалиста М.Ю.А. с применением технического средства - рулетки.

В связи с изложенным протокол осмотра предметов (т. 1 л.д. 199-204) носит признаки недопустимого доказательства, так как получен с нарушением норм уголовно процессуального законодательства. Ввиду отсутствия достоверных сведений о том является ли увеличение бортов в высоту изменением в конструкцию транспортного средства, а также ввиду того, что на стадии следствия данное обстоятельство экспертным путем проверено не было, в ходе судебного следствия, стороной защиты было заявлено ходатайство о назначении судебной технической экспертизы, однако судом в удовлетворении заявленного ходатайства отказано со ссылкой на показания вышеуказанных специалистов;

-адвокат указывает о проведенных по делу экспертизах, по результатам которых были даны заключения экспертов э от 25.12.2018 г., э от 21.08.2020 г., э от 18.02.2020 г., .1 от 13.05.2020 г. При вынесении приговора, суд первой инстанции принял во внимание и положил в основу обвинения заключение эксперта э от 25.12.2018 г. и заключение эксперта э от 21.08.2020 г. При назначении повторной судебной автотехнической экспертизы следователем в качестве исходных данных не были представлены данные о тормозном следе автомобиля марки: МАН 19463 г/н с полуприцепом КЕМРF г/н РМЗ090 61 под управлением И.В.А., обнаруженные на полосе его движения. При этом следы торможения были зафиксированы на месте происшествия и отражены в протоколе осмотра места дорожно-транспортного происшествия и в схеме места ДТП от 16.08.2018 г. Данный след зафиксирован на видеозаписи, которая признана вещественным доказательством по настоящему уголовному делу. В связи с тем, что повторная судебно-автотехническая экспертиза была проведена с неполными исходными данными, адвокат считает, что заключение эксперта э от 21.08.2020 г. не может быть положено в основу обвинения З.А.О.

Выводы суда, изложенные в приговоре, о невозможности установления принадлежности тормозного следа, зафиксированного на схеме к протоколу осмотра места происшествия и в протоколе осмотра места происшествия, так как он находился как до места столкновения, так и за пределами места столкновения, что подтверждается видеозаписью с места ДТП, показаниями свидетелей К.А.М., Г.В.В., П.В.В., фототаблицей к протоколу осмотра места происшествия, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, и опровергаются показаниями свидетеля К.А.М., Г.В.В., П.В.В., протоколом осмотра места происшествия, схемой к протоколу к вышеуказанному протоколу. В протоколе осмотра места происшествия, следователь К.А.М. за своей подписью указал, что тормозной след принадлежал автомобилю МАН, которым управлял И.В.А.;

-приводит выводы, которые сделаны экспертами в заключениях э от 18.02.2020 г. и .1 от 13.05.2020 г., именно:

что при торможении автомобиля под управлением И.В.А. в пределах своей полосы движения водитель И.В.А. располагал возможностью предотвратить столкновение с автомобилями под управлением Т.В.А., Ч.И.И., А.О.Н., двигаясь со скоростью более 82 км/ч, 80 км/ч, 70 км/ч;

самопроизвольное изменение траектории движения автомобиля под правлением И.В.А. вследствие попадания фрагмента тента на ветровое стекло автомобиля исключено;

в действиях водителя И.В.А. с технической точки зрения усматриваются несоответствия требованиям пунктов 10.1 и 10.3 ПДД РФ;

самопроизвольный увод, занос автомобиля под управлением И.В.А. в результате попадания фрагмента тента на кабину автомобиля в данной дорожно-транспортной ситуации невозможен

Однако при вынесении обвинительного приговора заключениям экспертов N от 18.02.2020 г. и N от 13.05.2020 г., судом первой инстанции не было дано никакой оценки, вышеуказанные доказательства стороны защиты не нашли своего отражения в описательно-мотивировочной части приговора, судом не изложено мотивов, по которым он отвергает указанные доказательства. В связи с изложенным, адвокат считает приговор незаконным, поскольку судебное следствие проведено формально, судом не принято мер для установления всех существенно-значимых обстоятельств дела, для установления истины по делу.

Кроме этого, судом первой инстанции нарушен принцип состязательности сторон в части рассмотрения гражданских исков потерпевших, поскольку судом первой инстанции не было представлено возможности для представления возражений на гражданские иски.

На основании вышеизложенного, адвокат просит приговор отменить, вынести в отношении З.А.О. оправдательный приговор.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав стороны, суд апелляционной инстанции находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ст. 297 УПК РФ и постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 г. N 55 "О судебном приговоре" приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и он признается таковым, если постановлен в соответствии с требованиями УПК и основан на правильном применении уголовного закона.

В соответствии с требованиями ч.4 ст.302 УПК РФ обвинительный приговор суда не может быть основан на предположениях и постановляется при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого подтверждена совокупностью исследованных доказательств.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 29 ноября 2016 г. N 55 "О судебном приговоре" разъяснил, что в описательно-мотивировочной части приговора, исходя из положений п. п. 3 и 4 ч. 1 ст. 305, п. 2 ст. 307 УПК РФ, надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом. Если какие-либо из исследованных доказательств суд признает не имеющими отношения к делу, то указание об этом должно содержаться в приговоре. В силу принципа презумпции невиновности обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, а все неустранимые сомнения в доказанности обвинения, в том числе отдельных его составляющих (формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств и т.д.), толкуются в пользу подсудимого.

Однако данные требования закона судом первой инстанции при рассмотрении настоящего уголовного дела не соблюдены.

По приговору суда З.А.О. признан виновным в нарушении лицом, управляющим автомобилем п. 1.3, п. 1.5, п. 2.3.1, п. 10.1, п. 23.2, п. 7.18 Правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, и повлекшее по неосторожности смерть двух лиц.

Как следует из представленных материалов, по настоящему уголовному делу проведено четыре судебные автотехнические экспертизы, по результатам которых были даны заключения экспертов э от 25.12.2018 г. (т. 1 л.д. 229-231), э от 18.02.2020 г. (т. 4 л.д. 7-10), .1 от 13.05.2020 г. (т. 4 л.д. 161-169), э от 21.08.2020 г. (т.5 л.д. 122-132), где действиям водителей З.А.О. и И.В.А. даны соответствующие оценки с технической точки зрения.

Так, согласно заключению эксперта э от 25.12.2018 г. водитель автомобиля "МАН-19463" И.В.А. должен был действовать в соответствии с требованиями п. 10.1 ч. 2 ПДД РФ.

Согласно заключению эксперта э от 18.02.2020 г. при торможении автомобиля "МАН-19463" в пределах своей полосы движения водитель автомобиля "МАН-19463" располагал возможностью предотвратить столкновение с автомобилями "МАН 19.322", "КО-440-52", "Хендай Солярис". Самопроизвольное изменение траектории движения автомобиля "МАН-19463" вследствие попадания полога на ветровое стекло автомобиля исключено. В действиях водителя "МАН-19463" И.В.А. с технической точки зрения усматриваются несоответствия требованиям пунктов 10.1 и 10.3 ПДД РФ.

Согласно заключению эксперта .1 от 13.05.2020 г. водитель автомобиля "МАН-19463" И.В.А. должен был действовать в соответствии с требованиями п. 10.3, п. 10.1 ПДД РФ. Водитель автомобиля "МАН-19463" И.В.А. имел техническую возможность предотвратить столкновение с автомобилями "МАН 19.322", "КО-440-52", "Хендай Солярис". Самопроизвольный увод, занос автомобиля "МАН-19463" в результате попадания полога на кабину автомобиля "МАН-19463" в данной дорожно-транспортной ситуации невозможен. В действиях водителя автомобиля "МАН-19463" И.В.А. усматриваются несоответствия требованиям п.10.3 и п.10.1 абз.1 ПДД РФ.