Дата принятия: 03 марта 2021г.
Номер документа: 22-513/2021
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ЗАБАЙКАЛЬСКОГО КРАЕВОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 3 марта 2021 года Дело N 22-513/2021
Судебная коллегия по уголовным делам Забайкальского краевого суда в составе:
председательствующего Нестерова М.В.,
судей: Шемякиной Е.С., Емельяновой И.С.,
с участием прокурора Фоминой О.Г.,
осужденного Сорокина Е.И.,
его защитника - адвоката Шейкиной М.С.,
при секретаре Выскубовой Ю.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании в апелляционном порядке дело по апелляционным жалобам осуждённого Сорокина Е.И. и его защитника - адвоката Шейкиной М.С. на приговор Карымского районного суда Забайкальского края от 8 декабря 2020 года, которым
СОРОКИН ЕВГЕНИЙ ИГОРЕВИЧ, родившийся <Дата> в <адрес>, гражданин РФ, владеющий русским языком, имеющий среднее образование, неженатый, работающий мастером погрузки в ООО "<данные изъяты>", зарегистрированный и проживающий по адресу - <адрес>, судимый:
3 сентября 2008 года Карымским районным судом Читинской области (с учётом изменений внесенных постановлением Оловяннинского районного суда Забайкальского края от 23 декабря 2011 года) по п. "а" ч.2 ст.166, п. "а" ч.2 ст.166, п. "а" ч.2 ст.158, ч.3 ст.162 УК РФ, ч.3 ст.162, п. "а,б,в" ч.2 ст.158, п. "б" ч.4 ст.226, ч.2 ст.222, ч.3 ст.69 УК РФ к восьми годам 10 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Освобождён по отбытию срока наказания 10 июня 2015 года,
осуждён по "з" ч.2 ст.111 УК РФ к пяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Срок наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В срок отбытия наказания зачтено время содержания осуждённого под стражей с 9 мая 2020 года до дня вступления приговора в законную силу из расчёта один день содержания под стражей за один день лишения свободы.
Заслушав доклад судьи Нестерова М.В., выступления осужденного Сорокина Е.И. и в защиту его интересов адвоката Шейкиной М.С., поддержавших доводы апелляционных жалоб, возражения на них прокурора Фоминой О.Г., полагавшей возможным оставить жалобы без удовлетворения, а приговор без изменения, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Сорокин Е.И. признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершённом с применением предмета, используемого в качестве оружия.
Преступление совершено им 9 мая 2020 года в утреннее время на <адрес> в <адрес> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В судебном заседании Сорокин Е.И. вину в совершении преступления признал частично, указал на отсутствие умысла на причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью.
В апелляционной жалобе адвокат Шейкина М.С. выражает несогласие с приговором, просит его изменить, переквалифицировать действия Сорокина Е.И. с п. "з" ч.2 ст.111 УК РФ на ч.1 ст.115 УК РФ либо на ч.1 ст.118 УК РФ и смягчить ему наказание, которое считает чрезмерно суровым. Также просит применить к её подзащитному положения ст.15, 64, 73 УК РФ. Утверждает, что умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшему он не имел, доказательства нанесения им ударов со значительной силой отсутствуют.
В дополнительной апелляционной жалобе от 16 февраля 2021 года она вновь обращает внимание на отсутствие доказательств того, что Сорокин Е.И. намеривался причинить тяжкий вред здоровью ТИА и приводит собственный анализ показаний осуждённого, потерпевшего, письменных материалов дела и заключения специалиста Старновского А.П., по результатам которого приходит к выводу, что причиной тяжкого вреда здоровью ТИА явилось его падение на крыльцо. В подтверждение своих доводов просит учесть, что сообщение из больницы поступило в полицию во втором часу дня, тогда как события произошли около 10 часов утра. Кроме того, считает недопустимыми доказательствами показания свидетелей АНВ и ГСА являющихся сотрудниками полиции, которые не могут допрашиваться по содержанию показаний подозреваемого. Утверждает, что выводы суда об оказании давления на ТИА являются несостоятельными и опровергаются, как показаниями самого ТИА так и супруги Сорокина Е.И. - ПМА Помимо этого несостоятельными являются и выводы о нанесении Сорокиным Е.И. ударов со значительной силой, так как силу удара возможно установить только экспертным путём. Обращает внимание на то, что Сорокин Е.И. не наносил удары потерпевшему в жизненно важные органы, что, по её мнению, подтверждается заключением эксперта NN от 13 августа 2020 года, согласно которому перелом 7 ребра справа с повреждением легкого не мог образоваться от ударов палкой. Также полагает, что выводы специалиста Старновского А.П. согласуются с экспертизой N, не исключающей возникновение тяжкого вреда здоровью потерпевшего как от ударов тупыми твёрдыми предметами, так и при ударах о таковые. Помимо изложенного полагает, что суд неверно изложил показания Сорокина Е.И. и не указал при описании преступного деяния обстоятельства, предшествующие преступлению, которые могли иметь существенное значение для выводов о его виновности. Далее, указывая на чрезмерную суровость назначенного осуждённому наказания, ссылается на наличие у него малолетних детей, явку с повинной, добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, частичное признание вины, положительные характеристики и болезни его родственников, а также на то, что он извинился перед потерпевшим, который претензий к нему не имеет и не настаивает на суровом наказании. Просит переквалифицировать действия Сорокина Е.И. и назначить ему минимально возможное наказание.
В апелляционной жалобе и дополнениях к ней от 18 февраля 2021 года осужденный Сорокин Е.И. также просит приговор изменить, переквалифицировать его действия с п. "з" ч.2 ст.111 УК РФ на ч.1 ст.115 УК РФ либо на ч.1 ст.118 УК РФ, применить положения ст.15, 64, 73 УК РФ и смягчить назначенное ему наказание, являющееся, по его мнению, чрезмерно суровым. Обращает внимание на то, что умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшему ТИА не имел, а хотел лишь "привести его в чувства" путём применения незначительного физического насилия, о котором в настоящее время сожалеет. Полагает, что потерпевший ТИА мог получить травму груди, относящуюся к тяжкому вреду здоровью, в результате падения. Он его сильно не бил и в жизненно важные органы ударов не наносил. Кроме того, указывает на то, что его показания и показания потерпевшего и свидетелей в приговоре изложены неверно, а также на то, что за основу приговора суд необоснованно принял показания сотрудников полиции, заинтересованных в исходе дела, и в связи с этим являющихся недопустимыми доказательствами. Также полагает, что суд безосновательно отверг его версию произошедшего, которая подтверждается как его показаниями, так и показаниями потерпевшего и заключением специалиста Старновского А.П. Просит учесть, что ведёт законопослушный и добропорядочный образ жизни, и его мать является инвалидом и нуждается в его помощи.
В возражениях на апелляционную жалобу адвоката государственный обвинитель Халецкая Ю.Д. указала на несостоятельность изложенных в ней доводов, просила оставить её без удовлетворения, а приговор - без изменения.
Выслушав стороны, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия не находит оснований для отмены либо изменения приговора.
Так, выводы суда о виновности Сорокина Е.И. подтверждаются его собственными показаниями при допросе в качестве подозреваемого, согласно которым утром 9 мая 2020 года он приехал домой к ТИА проживающему по <адрес>, намереваясь выяснить у него причины отсутствия на работе. Последний пояснил, что такой причиной явилось употребление им спиртного. Тогда он взял потерпевшего за плечи, но ТИА оттолкнул его, и он, разозлившись, нанёс ему удар кулаком, а затем подобрал на веранде палку и несколько раз ударил ей ТИА по различным частям тела (л.д. 97-99 том 1).
Такие же показания он давал и при их проверке на месте совершения преступления (л.д.116-124 т.1).
В дальнейшем они были изменены им, и он стал утверждать, что бил потерпевшего не сильно, только по левой части тела и удары в жизненно важные органы не наносил.
Однако суд с учётом первичных показаний потерпевшего и первичных показаний Сорокина Е.И. отверг их и принял за основу первоначальные показания.
Доводы апелляционной жалобы защитника о неверном изложении в приговоре показаний Сорокина Е.И. являются несостоятельными, так как при сравнении протокола допроса подозреваемого от 9 мая 2020 года (л.д.97-99 т.1), в которых изложены показания, принятые за основу приговора, с самим приговором, существенных отличий не усматривается.
Потерпевший ТИА при допросе 9 мая 2020 года показал, что в этот день он не вышел на работу, злоупотребив спиртным, в связи с чем его работодатель Сорокин Е.И. около 10 часов приехал к нему домой. Он встретил его на веранде, где и Сорокин Е.И. сразу же нанёс ему один удар кулаком в область левого глаза, от которого он упал на пол. После этого Сорокин Е.И. принялся пинать его ногами, ударив около четырёх раз, а затем нашёл на веранде палку и ей продолжил его избиение, нанося удары по всему телу. Закончив его избиение, Сорокин Е.И. высказал в его адрес угрозу, в случае его невыхода на работу на следующий день, бросил палку и уехал. Он же сразу вошёл в дом, где рассказал о случившемся жене, которая вызвала скорую помощь (л.д.31-34том 1).
В дальнейшем он изменил свои показания и стал утверждать, что после произошедшего пошёл в туалет, возвращаясь из которого запнулся о шланг и упал правым боком на угол крыльца, почувствовав сильную боль.
Однако суд не счёл возможным принимать эти показания за основу приговора, придя к выводу об их недостоверности и направленности на облегчение участи осуждённого, которого потерпевший знает длительное время.
С данной позицией суда первой инстанции судебная коллегия полностью согласна, так как первоначальные показания ТИА согласуются с показаниями Сорокина Е.И. при допросе в качестве подозреваемого и с его же показаниями при их проверке на месте совершения преступления. При этом как подозреваемый, так и ТИА допрашивались с соблюдением требований уголовно-процессуального закона.
Более того, при допросе Сорокина Е.И. присутствовал адвокат, что исключает применение к нему незаконных методов ведения следствия и давление на него с целью полученных нужных правоохранительным органам показаний. Также ему разъяснялись положения п.2 ч.4 ст.46 УПК РФ, в соответствии с которыми даже при отказе от ранее данных показаний они могут быть использованы в качестве доказательств.
В свою очередь, достоверность первых показаний ТИА подтверждается его пояснениями о том, что к нему в больницу приходил Сорокин Е.И. со своим другом АЕА которых он испугался, полагая, что они будут требовать от него изменения показаний в пользу Сорокина Е.И.
Это указывает на то, что ранее он давал показания изобличающие последнего.
Медсестра СЛВ работающая в больнице, в которой проходил лечение потерпевший, подтвердила его показания относительно визита к нему неизвестных посетителей и пояснила, что потерпевший указал на одного из них, как на лицо, избившее его деревянным бруском.
Вместе с тем, доводы адвоката о несостоятельности выводов суда о давлении на ТИА со стороны осуждённого с целью изменения им своих показаний обсуждению не подлежат, поскольку суд таких выводов не делал, а принимая за основу приговора первые показания потерпевшего, исходил из того, что его последующие показания направлены на облечение участи Сорокина Е.И., с которым он знаком длительное время.
Супруга ТИА - ТГИ на протяжении всего производства по делу давала последовательные показания, полностью соответствующие первоначальным показаниям своего мужа. С её слов, последний пояснил ей, что был избит Сорокиным Е.И. за то, что не вышел к нему на работу. При осмотре мужа она видела на его теле синяки и следы от палки. Однако о том, что он, якобы, упал с крыльца, муж ей никогда не пояснял.
То, что все телесные повреждения были получены потерпевшим в результате его избиения, также следует из его медкарты и из показаний фельдшера ГУЗ "<данные изъяты>" КАИ а помимо их из заявления ТИА о совершённом в отношении его преступлении (л.д.5 т.1) и явки с повинной Сорокина Е.И. (л.д.27 т.1), которые получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.
Кроме того, при даче подозреваемым явки с повинной присутствовал его адвокат и ему разъяснялись положения ст.61 и ст.62 УК РФ (л.д.26 т.1), а потерпевшему ст.306 УК РФ.
Считать данные документы недопустимыми доказательствами оснований не имеется, тем более сотрудники полиции ГСА и АНВ показали, что обращения потерпевшего и подозреваемого в полицию были добровольными, вели они себя адекватно, в состоянии опьянения не находились, а потерпевший ТИА несмотря на его пребывание в хирургическом отделении, был в ясном сознании. Давление на них не оказывалось.
Исключать показания сотрудников полиции из числа доказательств, как того требует сторона защиты, необходимости не имеется, так как они взяты за основу приговора лишь в части пояснений по обстоятельствам проведения следственных действий, что является допустимым.
Вместе с тем, показания других лиц, которые стали известны ГСА и АНВ в ходе работы по делу, в приговоре при изложении их показаний не приводятся.
Таким образом, показания данных свидетелей лишь подтверждают добровольность явки с повинной Сорокина Е.И. и добровольность заявления ТИА о совершённом в отношении его преступлении.
Однако оценка явки Сорокина Е.И. и заявления потерпевшего судом дана в совокупности с другими доказательствами, а именно в совокупности с показаниями свидетелей и заключениями судебно-медицинских экспертиз N и N и комиссионной судебно-медицинской экспертизы N, согласно которым ТИА причинена, в том числе закрытая тупая травма грудной клетки с переломом 7 ребра справа со смещением отломков, повреждением ткани лёгкого, правосторонним пневмогемотораксом, которые являются опасными для жизни и квалифицируются как повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью.
Согласно судебно-медицинской экспертизы N, все телесные повреждения у ТИА за исключением перелома 7 ребра, могли образоваться при обстоятельствах, изложенных им при допросе 3 июня 2020 года (в котором он показал о падении на крыльцо), и, соответственно, не могли образоваться при обстоятельствах, указанных при осмотре места происшествия 10 июня 2020 года, так как у него установлен перелом задне-бокового отрезка 7 ребра справа, образование которого невозможно при указанных им условиях, поскольку он падает и ударяется правой передней поверхностью грудной клетки.
Кроме того, в экспертизе указано, что повреждения могли образоваться именно от ударных травматических воздействий тупого твёрдого предмета, а не в результате какого-либо падения.
Таким образом, доводы защитника о том, что эксперт пришёл к выводу о невозможности образования перелома 7 ребра от удара палкой, не соответствуют заключению N, из которого следует обратное.
Далее обсуждая заключение специалиста N, судебная коллегия считает, что суд первой инстанции правильно указал, что оно не ставит под сомнение проведённые по делу судебно-медицинские экспертизы, поскольку выводы Старновского А.П. основаны на показаниях потерпевшего ТИА о получении им повреждений в результате падения на крыльцо, признанных судом недостоверными. То есть основой для выводов специалиста послужили неверные исходные данные.
В судебном заседании Старновский А.П. подтвердил, что свои выводы основывал на тех обстоятельствах, которые ему были предложены (л.д.108 т.3, лист протокола 43).
Таким образом, судебная коллегия не может согласиться с требованиями апелляционной жалобы адвоката принять за основу судебного решения позицию Старновского А.П.
Более того, вопреки утверждениям защитника, его позиция не согласуется с выводами экспертизы N.
Удары потерпевшему были нанесены именно в жизненно важные органы, а опровергающие это доводы, изложенные в апелляционной жалобе адвоката, не соответствуют действительности.
Судебная коллегия также учитывает, что показания всех свидетелей получены с соблюдением уголовно-процессуального закона, с предупреждением их об ответственности за дачу заведомо ложных показаний и игнорировать их у суда оснований не имелось.
Все показания изложены в приговоре так, как они были даны допрашиваемыми в ходе предварительного или судебного следствия, несмотря на оспаривание этого стороной защиты в настоящее время.
Помимо изложенного, причастность осуждённого к преступлению подтверждается осмотром веранды <адрес>, при котором была изъята деревянная палка-брусок, используемая при избиении потерпевшего.
Таким образом, виновность Сорокина Е.И. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью ТИА нашла своё подтверждение, а доводы апелляционных жалоб о переломе 7 ребра потерпевшего в результате его падения на крыльцо, являются несостоятельными.
То, что сообщение в полицию из больницы поступило около 14 часов <Дата>, тогда как события имели место утром этого дня, версию защиты о падении потерпевшего не подтверждает. Тем более что временной промежуток не является столь значительным, а с учётом обращения Потерпевший N 1 за медицинской помощью, её оказанием ему и последующим сообщением о случившемся в компетентные органы, он мог быть ещё и больше.
Действия осуждённого правильно квалифицированы по п. "з" ч.2 ст.111 УК РФ - как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия.
Наличие квалифицирующего признака, предусмотренного п. "з" ч.2 ст.111 УК РФ сомнений не вызывает, так как вред здоровью причинён в результате применения деревянного бруска.
Оснований для переквалификации действий Сорокина Е.И. на ч.1 ст.118 УК РФ либо на ч.1 ст.115 УК РФ не имеется.
Суд верно указал об умышленном характере его действий и должным образом мотивировал свои выводы.
Доводы жалоб о неосторожности со стороны Сорокина Е.И. являются явно надуманными, так как не может быть никакой неосторожности при использовании для нанесения ударов палки, более того при нанесении их в большом количестве, с достаточной силой и по различным частям тела человека.
Утверждения о том, что суд необоснованно указал о значительном приложении силы осуждённым, не принимаются судебной коллегией, так как у потерпевшего возникли такие телесные повреждения, как черепно-мозговая травма с сотрясением головного мозга, закрытая тупая травма грудной клетки с переломом рёбер, с повреждением плевры и ткани лёгкого, а также кровоподтёки грудной клетки и верхних конечностей.
Они, бесспорно, свидетельствуют о значительной силе нанесения ударов и для вывода об этом проведения каких-либо специальных экспертиз не требуется, так как он является очевидным.
Нарушений уголовно-процессуального закона при рассмотрении дела не допущено.
Его расследование проведено в рамках установленной законом процедуры, с соблюдением прав всех участников уголовного судопроизводства, а судебное рассмотрение - в соответствии с требованиями глав 36-39 УПК РФ.
Судом соблюдён принцип состязательности сторон, созданы условия для исполнения ими их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, а также обеспечено их право на представление доказательств.
Все заявленные в ходе судебного разбирательства ходатайства участников процесса рассмотрены и разрешены.
Доводы осуждённого о нарушении судом принципа состязательности являются необоснованными.
Кроме того, необоснованными судебная коллегия находит и его доводы о том, что суд пренебрёг показаниями потерпевшего в ходе предварительного и судебного следствий, а также показаниями и заключением специалиста Старновского А.П. N.
Как следует из приговора, все показания потерпевшего явились предметом обсуждения и получили оценку, однако не все из них были приняты судом, поскольку суд пришёл к выводу о большей достоверности его следственных показаний, при этом мотивировал свою позицию.
То, что осуждённый и его защитник не согласны с первоначальными показаниями потерпевшего, не свидетельствует об их недостоверности.
Также в приговоре получили оценку показания специалиста Старновского А.П. и его заключение.
Все доказательства, принятые судом за основу приговора, в полной мере отвечают требованиям относимости и допустимости.
Судебная коллегия считает, что описание преступного деяния в приговоре дано полно и необходимости указывать в нём события, предшествующие совершению преступления, не имеется.
Обсуждая вопрос о наказании, судебная коллегия приходит к выводу, что суд при его назначении принял во внимание характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности Сорокина Е.И., влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
В соответствии с п. "г,и,к" ч.1 ст.61 УК РФ суд учёл в качестве обстоятельств, смягчающих его наказание наличие у него малолетних детей, его явку с повинной, добровольное возмещение им ущерба и морального вреда, иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему, а по ч.2 ст.61 УК РФ частичное признание вины, болезненное состояние здоровья родственников, положительные характеристики.
С учётом этого суд назначил ему наказание не в максимальном размере санкции ч.2 ст.111 УК РФ.
Таким образом, все обстоятельства, ссылка на которые имеется в апелляционных жалобах, судом при постановлении приговора учтены.
Вместе с тем, Сорокиным Е.И. совершено тяжкое преступление против личности, у него установлен опасный рецидив преступлений ввиду его судимости от 3 сентября 2008 года, поэтому суд обоснованно признал по п. "а" ч.1 ст.63 УК РФ рецидив преступлений обстоятельством, отягчающим наказание, и пришёл к верному выводу, что цели наказания наиболее полно будут достигнуты только в условиях реального отбывания в местах лишения свободы. То, что его мать в настоящее время болеет и находится на инвалидности, не является безусловным основанием для неназначения ему лишения свободы.
Более того, условное осуждение не может быть Сорокину Е.И. и в силу п. "в" ч.1 ст.73 УК РФ.
Положения ч.2 ст.68 УК РФ судом применены правильно, так как с учётом личности осуждённого и обстоятельств преступления оснований для применения ч.3 ст.68 УК РФ не имелось.
Ч.6 ст.15 УК РФ применена быть не может, так как у Сорокина Е.И. имеется отягчающее обстоятельство.
Кроме того, не подлежит применению и ст.64 УК РФ, поскольку у осуждённого нет никаких исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, его ролью в нём и его поведением во время или после его совершения, а также других обстоятельств, существенно уменьшающих степень его общественной опасности.
Противоправности поведения потерпевшего ТИА в отношении Сорокина Е.И. судебная коллегия не усматривает, поскольку Сорокин Е.И. первым нанёс удар, как только потерпевший открыл дверь.
Мнение потерпевшего о наказании определяющего значения для суда не имеет, поскольку вопросы его назначения в соответствии со ст.29 УПК РФ относятся к исключительной его компетенции.
Таким образом, назначенное Сорокину Е.И. наказание является справедливым и основания для его снижения отсутствуют.
Вид исправительного учреждения в виде колонии строгого режима осуждённому ему определён в соответствии с п. "в" ч.1 ст.58 УК РФ, так как в его действиях имеется опасный рецидив преступлений.
Руководствуясь ст.389.13, ст.389.20, ст.389.28 и ст.389.33 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
приговор Карымского районного суда Забайкальского края от 8 декабря 2020 года в отношении СОРОКИНА ЕВГЕНИЯ ИГОРЕВИЧА оставить без изменения, а его апелляционную жалобу и апелляционную жалобу его защитника - адвоката Шейкиной М.С.- без удовлетворения.
Апелляционное определение в течение шести месяцев со дня его вынесения, а осужденным, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему его копии может быть обжаловано в судебную коллегию по уголовным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции путем подачи кассационной жалобы (представления) через суд, постановивший приговор.
Осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.
В случае пропуска срока обжалования или отказа в его восстановлении кассационная жалоба, представление могут быть поданы непосредственно в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции.
Председательствующий
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
