Постановление Пермского краевого суда

 
ПЕРМСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 10 августа 2021 года Дело N 22-5061/2021

Пермский краевой суд в составе председательствующего Крюковой Л.Ф.,

при помощнике судьи Шпаковской Ю.А.,

с участием прокурора Сухаревой Л.А.,

потерпевшей Малых Т.В.,

представителя потерпевшей К1.,

защитника Белоокого А.К.,

осужденного Розина В.В.

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осужденного Розина В.В. на приговор Добрянского районного суда Пермского края от 22 июня 2021 года, по которому

Розин Владимир Валерьевич, родившийся дата в ****, несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 264 УК РФ к 2 годам лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года;

постановлено взыскать с Розина В.В. в пользу потерпевшей М1. 950 000 рублей в счет компенсации морального вреда;

по делу разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Изложив содержание обжалуемого приговора, существо апелляционной жалобы и возражений, заслушав выступления осужденного, защитника, потерпевшей и ее представителя по доводам апелляционной жалобы, возражения прокурора, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Розин В.В. признан виновным в нарушении правил дорожного движения при управлении автомобилем, повлекшем по неосторожности смерть М., совершенном 27 января 2021 года.

В апелляционной жалобе осужденный Розин В.В., не оспаривая выводы суда о доказанности его виновности и квалификации его действий, однако, полагая, что назначенное ему наказание является чрезмерно суровым, поставил вопрос о его смягчении. В обоснование своей позиции он указывает, что:

назначение ему чрезмерно сурового наказания отчасти явилось следствием неверного установления некоторых фактических обстоятельств дела; в частности, судом необоснованно отклонено его утверждение о том, что выезд управляемого им автомобиля на полосу встречного движения был связан с резким внезапным ухудшением состояния здоровья, что, по его мнению, могло бы быть подтверждено видеозаписью, в исследовании которой суд отказал;

указав в приговоре, что он был обязан прекратить движение до улучшения состояния здоровья или оказания ему медицинской помощи, суд допустил нарушение ст. 252 УПК РФ, поскольку обвинение в нарушении пункта 2.7 Правил дорожного движения РФ, запрещающего управление транспортным средством в болезненном состоянии, ему не предъявлялось;

ссылка суда на данные видеорегистратора о движении его автомобиля со скоростью 117 км/час является необоснованной, поскольку техническое состояние видеорегистратора не проверялось, соответственно, не исключается возможность искажения зафиксированной на нем информации, и, кроме того, водители транспортных средств, двигавшихся с ним в одной колонне, пояснили, что скорость их движения не могла быть 117 км/час;

при описании преступного деяния судом не указана скорость движения его автомобиля, поэтому оснований для вывода о нарушении им пункта 10.1 и пункта 3.24 Приложения 1 к Правилам дорожного движения РФ не имелось; необоснованным является и указание суда о нарушении им пункта 1.5 Правил дорожного движения РФ, поскольку этот пункт носит общий (неконкретный) характер, соответственно, указания на нарушение указанных пунктов Правил дорожного движения РФ подлежат исключению из приговора, что, в свою очередь, должно влечь смягчение назначенного ему наказания;

оставлено судом без внимания и то обстоятельство, что другими участниками движения не была соблюдена дистанция до его автомобиля, в результате чего автомобиль, в котором находился потерпевший, столкнулся еще с двумя автомобилями, что усугубило последствия для последнего;

при решении вопроса о наказании суд фактически не учел, что совершенное им преступление относится к категории средней тяжести, является неосторожным, им было заявлено ходатайство о рассмотрении дела в особом порядке, что подлежит признанию смягчающим обстоятельством, он признал вину, раскаялся в содеянном, принес извинения потерпевшей, и она не настаивала на строгом наказании, у него имеется заболевание, ранее он не судим, по месту жительства и работы характеризуется положительно, по делу отсутствуют отягчающие наказание обстоятельства, назначение ему наказания в виде реального лишения свободы лишает его возможности оказывать потерпевшей материальную помощь и препятствует исполнению приговора в части решения о взыскании с него в пользу потерпевшей компенсации морального вреда;

суд не конкретизировал основания для применения к нему положений ч. 1 ст. 62 УК РФ, в то время как таковыми являлись обстоятельства, предусмотренные пп. "и" и "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ, а именно активное способствование раскрытию и расследованию преступления, выразившиеся в добровольной выдаче органам предварительного расследования видеорегистратора с его автомобиля, что позволило правильно установить обстоятельства дорожно-транспортного происшествия, а также добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, и иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшей, соответственно, ссылка суда на применение к нему положений ч. 1 ст. 62 УК РФ является формальной;

с учетом назначения дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, вывод суда о том, что назначение более мягкого наказания невозможно в целях предупреждения совершения новых преступлений, является необоснованным, поэтому подлежит исключению из приговора.

В возражениях государственный обвинитель Щанников О.С. высказывает мнение об отсутствии оснований для удовлетворения апелляционной жалобы осужденного Розина В.Ю., предлагает оставить приговор без изменения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель потерпевшей К1. высказал мнение о наличии оснований для применения к осужденному Розину В.В. положений ст. 73 УК РФ, предусматривающей условное осуждение, и увеличении размера компенсации морального вреда потерпевшей М1. до 2 450 000 рублей, а прокурор Сухарева Л.А. - о наличии оснований для дополнения описательно-мотивировочной части приговора в части описания преступного деяния, признанного судом доказанным, указанием о движении автомобиля под управлением осужденного Розина В.В. со скоростью 117 км/час.

Проверив материалы дела, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Исследовав представленные сторонами доказательства, суд первой инстанции верно установил фактические обстоятельства дела и в обоснование вывода о виновности Розина В.В. в преступлении правильно сослался на его собственные показания, данные в ходе предварительного следствия, в которых он не отрицал, что 27 января 2021 года при управлении автомобилем двигался со скоростью 119 км/час, выехал на полосу встречного движения, допустив столкновение с другим автомобилем, пассажиру которого М. были причинены телесные повреждения, повлекшие его смерть, а также на согласующиеся с ними показания свидетелей С. и К2. - сотрудников правоохранительных органов об обстоятельствах осмотра места дорожно-транспортного происшествия, свидетелей В., М2., Х., Т1., Р., потерпевшей М1. и письменные доказательства, содержание которых изложено в приговоре.

Приведенные доказательства проверены и оценены судом первой инстанции с соблюдением положений ст. 87, 88 УПК РФ и обоснованно признаны относимыми, допустимыми, достоверными и достаточными для вывода о виновности Розина В.В. в преступлении.

Вместе с тем суд в качестве доказательства виновности Розина В.В. сослался на показания сотрудника полиции К2. о том, что со слов Розина В.В. ей известно, что тот отвлекся во время движения.

В соответствии с правовой позицией, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 6 февраля 2004 года N 44-О, положения ст. 56 УПК РФ подлежат применению в системной связи с другими нормами уголовно-процессуального законодательства и не позволяют суду допрашивать дознавателя и следователя о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым, обвиняемым, свидетелем, потерпевшим. Они могут быть допрошены в суде только по обстоятельствам проведения того или иного следственного действия при решении вопроса о допустимости доказательства, а не в целях выяснения показаний допрошенного лица. Поэтому показания этой категории свидетелей относительно сведений, о которых им стало известно из бесед, опросов, допросов не могут быть использованы в качестве доказательств виновности осужденного.

Учитывая изложенное, показания свидетеля К2. в части ее пояснений о причине нарушения Розиным В.В. правил дорожного движения, ставшей ей известной при беседе с ним, подлежат исключению из числа доказательств.

Довод о том, что потеря контроля за движением автомобиля была обусловлена внезапным ухудшением состояния здоровья, выдвигался осужденным и ранее, он тщательно проверен судом первой инстанции и обоснованно отвергнут с приведением в приговоре соответствующих мотивов. При этом правильно указано, что из показаний самого осужденного следует, что до дорожно-транспортного происшествия он сознание не терял, согласно показаниям свидетелей, являвшихся очевидцами дорожно-транспортного происшествия, непосредственно после него Розин В.В. на состояние здоровья не жаловался, медицинских документов, подтверждающих нахождение Розина В.В. в болезненном состоянии во время движения, не имеется. Кроме того, следует отметить, что из показаний свидетелей Х. и Т2., одних из очевидцев произошедшего, следует, что Розин В.В., объясняя причину дорожно-транспортного происшествия, первому сказал, что, наверное, он уснул и поэтому выехал на полосу встречного движения, а второму - что не может понять, что произошло.

Указание суда в подтверждение вывода о недостоверности показаний осужденного о внезапном ухудшении состояния здоровья на его обязанность прекратить движение до улучшения состояния или оказания ему медицинской помощи, вопреки мнению последнего, не является нарушением положений ст. 252 УПК РФ, поскольку из описания преступного деяния, признанного судом доказанным, следует, что виновным в нарушении иных пунктов Правил дорожного движения РФ, кроме тех, которые были указаны в предъявленном ему обвинении, он не признан.

Данных о том, что кем-либо из сторон заявлялось ходатайство об исследовании в судебном заседании видеозаписи, содержание которой якобы могло подтвердить доводы осужденного в этой части, и суд в удовлетворении такого ходатайства отказал, в материалах дела не содержится. Что касается видеозаписи с видеорегистратора, то все данные указанной видеозаписи, имеющие значение для дела, отражены в протоколе ее осмотра, согласно которому, на ней зафиксирована обстановка, окружающая автомобиль осужденного в момент аварии, а не салон автомобиля и находящийся в ней водитель. При таких обстоятельствах доводы осужденного в этой части являются необоснованными.

Ссылка суда на данные видеорегистратора о движении автомобиля под управлением осужденного Розина В.В. в момент, предшествующий столкновению со встречным автомобилем, со скоростью 117 км/час является правильной, поскольку это обстоятельство подтверждается протоколом осмотра указанного видеорегистратора. При этом следует отметить, что отсутствие данных о техническом состоянии осмотренного видеорегистратора не влекло признание указанного доказательства недопустимым, и это доказательство не явилось для суда определяющим, а оценено в совокупности с другими доказательствами и, в частности, с показаниями самого осужденного, данными как в ходе предварительного расследования, так и в судебном заседании при ответах на вопросы государственного обвинителя, о движении его автомобиля в момент, имеющий значение для дела, со скоростью 119 км/час.

Утверждение осужденного о том, что свидетели, находившиеся в автомобилях, двигавшихся с ним в одном направлении, пояснили, что автомобили в их колонне ехали с одинаковой скоростью, и она не могла быть 117 км/час, является необоснованным, поскольку подобных сведений в показаниях допрошенных по делу свидетелей не имеется. В частности, свидетель Т1. - водитель автомобиля марки "Opel Astra" показаний относительно скорости движения его автомобиля не давал; свидетель Т2. - пассажир этого же транспортного средства относительно скорости движения автомобилей пояснил, что ему показалось, что она была допустимой, то есть высказался о скорости предположительно; из показаний же свидетеля Х. следует, что, двигаясь на своем автомобиле в колонне, он после знака, запрещающего движение со скоростью, превышающей 50 км/час, поехал со скоростью 45 км/час, при этом потерял из вида впереди движущиеся автомобили, то есть фактически в момент, предшествующий аварии, рассматриваемой в настоящем деле, его автомобиль двигался с меньшей скоростью, нежели впереди идущие автомобили; показаний иных лиц по данному поводу в материалах дела не содержится.

Отсутствие в описании преступного деяния указания на конкретную скорость, с которой двигался автомобиль под управлением Розина В.В. в момент дорожно-транспортного происшествия, не противоречит требованиям уголовно-процессуального закона, предъявляемым к описанию преступного деяния по делам, связанным с нарушением пункта 10.1 Правил дорожного движения РФ. Юридическое значение в данном случае имеет то, что выбранная Розиным В.В. скорость не обеспечивала возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил дорожного движения, что нашло отражение в описании преступного деяния и является достаточным для вывода о наличии в его действиях состава преступления, за которое он осужден. Факт управления осужденным автомобилем со скоростью, превышающей 50 км/час, подтверждается приведенными в приговоре доказательствами. При таких обстоятельствах основания для исключения из приговора указаний о нарушении осужденным пункта 10.1 Правил дорожного движения РФ и пункта 3.24 Приложения 1 к Правилам дорожного движения РФ отсутствуют.

Не имеется оснований и для исключения из приговора указания о нарушении осужденным пункта 1.5 Правил дорожного движения РФ, поскольку хотя указанный пункт и носит общий характер, но, тем не менее, нарушен осужденным, и это нарушение наряду с другими допущенными им нарушениями находится в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями.

Нарушения правил дорожного движения, допущенные именно осужденным Розиным В.В. при управлении автомобилем, повлекли по неосторожности смерть потерпевшего М., в связи с чем довод осужденного о несоблюдении другими участниками движения дистанции до его автомобиля, усугубившем последствия для потерпевшего М., какого-либо существенного значения для разрешения настоящего дела не имеет.

При таких обстоятельствах следует признать, что действия Розина В.В. правильно квалифицированы по ч. 3 ст. 264 УК РФ.

При решении вопроса о назначении как основного, так и дополнительного наказаний, определении их вида и размера судом соблюдены требования ст. 6, 60, ч. 1 ст. 62 УК РФ, в полной мере учтены характер и степень общественной опасности совершенного Розиным В.В. преступления, в том числе и те обстоятельства, что совершенное им преступление относится к категории преступлений средней тяжести и является неосторожным; смягчающие обстоятельства - признание вины, раскаяние в содеянном, частичное возмещение вреда потерпевшей М1., принесение ей извинений, что расценено судом как иные действия, направленные на заглаживание вреда; принято судом во внимание и отсутствие отягчающих обстоятельств. В этой связи следует отметить, что такое смягчающее обстоятельство, как иные действия, направленные на заглаживание вреда, предусмотрено п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ и при отсутствии отягчающих обстоятельств оно является основанием для применения к виновному лицу положений ч. 1 ст. 62 УК РФ, согласно которой срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление. Розин В.В. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ, наиболее строгое наказание за которое составляет 5 лет лишения свободы, а две трети от него, соответственно, - 3 года 4 месяца лишения свободы. При таких обстоятельствах следует признать, что при назначении осужденному наказания в виде 2 лет лишения свободы положения ч. 1 ст. 62 УК РФ применены к нему в полной мере. Отсутствие в приговоре ссылки на п. "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ, при фактическом учете предусмотренного указанным пунктом смягчающего обстоятельства не свидетельствует о нарушении судом положений уголовного закона и основанием для смягчения наказания не является.

Учтены судом и данные о личности осужденного, который ранее не судим, по месту жительства и бывшей работы характеризуется положительно.

Таким образом, практически все обстоятельства, на которые осужденный ссылается в апелляционной жалобе, судом первой инстанции при назначении ему наказания учтены, а оснований для признания в качестве смягчающих иных обстоятельств не имеется.

Активное способствование раскрытию и расследованию преступления заключается в сообщении виновным лицом органам следствия информации о совершенном преступлении, ранее им не известной. По настоящему делу такого обстоятельства не усматривается. Как следует из материалов дела, Розин В.В., кроме признания вины никакой иной информации, не известной органам следствия, об обстоятельствах совершенного им преступления не сообщал; оснований расценивать выдачу органам предварительного расследования видеорегистратора с его автомобиля в качестве активного способствования раскрытию и расследованию преступления, не имеется, поскольку он в любом случае был бы изъят сотрудниками правоохранительных органов, и, кроме того, обстоятельства преступления в большей части были установлены со слов очевидцев аварии.

Заявление осужденным ходатайства о рассмотрении дела в особом порядке судебного разбирательства, а также наличие у него заболевания, на которое он ссылается в апелляционной жалобе, в силу положений ст. 61 УК РФ не подлежат безусловному признанию обстоятельствами, смягчающими наказание, и суд апелляционной инстанции оснований для признания их смягчающими не усматривает.

Мотивы, по которым суд первой инстанции пришел к выводу о назначении осужденному наказания в виде реального лишения свободы и не усмотрел оснований для применения к нему положений ст. 64, 73 УК РФ в приговоре приведены, причин не согласиться с ними у суда апелляционной инстанции не имеется. Ссылка осужденного на невозможность в силу назначения наказания в виде лишения свободы оказывать материальную помощь потерпевшей и исполнить приговор в части гражданского иска основанием для применения к нему указанных норм закона являться не может.

Указание суда о назначении осужденному наказания, в том числе в целях предупреждения совершения новых преступлений соответствует положениям ч. 2 ст. 43 УК РФ, при этом назначение ему дополнительного наказания не исключает достижения цели наказания и назначением основного наказания в виде лишения свободы.

Вместе с тем, ссылаясь при назначении наказания на то обстоятельство, что Розин В.В. привлекался к административной ответственности, суд первой инстанции не учел следующее.

В соответствии с ч. 1 ст. 4.6 КоАП РФ лицо, которому назначено административное наказание за совершение административного правонарушения, считается подвергнутым данному наказанию со дня вступления в законную силу постановления о назначении административного наказания до истечения одного года со дня окончания исполнения данного постановления.

Как следует из материалов дела, постановление о привлечении Розина В.В. к административной ответственности было вынесено 17 декабря 2020 года и вступило в законную силу 9 февраля 2021 года, то есть после совершения преступления по настоящему делу, имевшего место 27 января 2021 года. Таким образом, на момент совершения преступления Розин В.В. не мог считаться лицом, привлеченным к административной ответственности.

По смыслу уголовного закона факт привлечения к административной ответственности после даты совершения преступления не может быть признан обстоятельством, влияющим на наказание в сторону ухудшения положения осужденного.

В этой связи указание суда на учет при назначении наказания сведений о том, что Розин В.В. привлекался к административной ответственности, противоречит положениям ст. 6, 60 УК РФ, в связи с чем подлежит исключению из приговора, что, в свою очередь, является основанием для смягчения назначенного ему наказания.

В остальной части постановленный в отношении Розина В.В. приговор является законным и обоснованным, основания для его отмены или изменения по другим причинам, кроме указанных выше, отсутствуют.

Что касается заявления представителя потерпевшей об увеличении размера компенсации морального вреда потерпевшей до 2 450 000 рублей, то с учетом требований ч. 1 ст. 389.24 УПК РФ суд апелляционной инстанции может принять решение, ухудшающее положение осужденного по отношению к приговору суда первой инстанции, не иначе как по представлению прокурора и (или) жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей. По указанному делу ни апелляционное представление, ни апелляционная жалоба потерпевшей или ее представителя на приговор в части решения по гражданскому иску не подавались. Таким образом, на основании указанного довода представителя потерпевшей, выдвинутого только в судебном заседании суда апелляционной инстанции, приговор не может быть изменен.

По этим же основаниям, вопреки мнению прокурора Сухаревой Л.А., описательно-мотивировочная часть приговора в части описания преступного деяния, признанного судом доказанным, не может быть дополнена указанием о том, что автомобиль под управлением осужденного Розина В.В. двигался со скоростью 117 км/час.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции