Постановление Верховного Суда Республики Хакасия от 22 мая 2020 года №22-488/2020

 
ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ ХАКАСИЯ
 
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
 
от 22 мая 2020 года Дело N 22-488/2020
Верховный Суд Республики Хакасия в составе:
председательствующего судьи Нуртынова В.Н.
при секретаре Гомоновой И.А.
с участием прокурора Родионова М.В.
адвоката Сабитовой Р.Ш.
осужденного Межова М.А.
рассмотрел уголовное дело по апелляционной жалобе (основной и дополнительных) адвоката Сабитовой Р.Ш. в интересах осужденного Межова М.А. на приговор Абаканского городского суда Республики Хакасия от 10.03.2020, с возражениями потерпевшего ФИО2 на апелляционную жалобу адвоката, которым
Межов М.А., несудимый,
осужден к лишению свободы по ч. 3 ст. 264 УК РФ на срок 3 года с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на срок 2 года 6 месяцев, с возложением обязанности после вступления приговора в законную силу незамедлительно явиться в Управление Федеральной службы исполнения наказания РФ по Республике Хакасия для получения предписания и дальнейшего самостоятельного следования к месту отбытия наказания, с исчислением срока отбытия наказания с момента прибытия в колонию поселение для отбывания наказания.
Гражданские иски потерпевших ФИО1 и ФИО2 удовлетворены частично.
Взыскано с Межова М.А. в пользу ФИО1 ( ) рублей в счет компенсации морального вреда.
Взыскано с Межова М.А. в пользу ФИО2 ( ) рублей в счет компенсации морального вреда.
Приговором определена судьба вещественных доказательствах.
Заслушав доклад судьи Нуртынова В.Н., выслушав осужденного Межова М.А., адвоката Сабитову Р.Ш., поддержавших доводы жалобы, мнение прокурора Родионова М.В. об оставлении приговора без изменения, суд апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛ:
Межов М.А. осужден за нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека.
Преступление совершено 22.12.2018 в период с 18 часов 00 минут до 18 часов 35 минут на проезжей части автодороги " " в границах муниципального образования г. Абакана
В судебном заседании Межов М.А. вину по предъявленному обвинению признал частично, не отрицал факт наезда на потерпевшую ФИО7, в последующем указал, что в его действиях отсутствует состав инкриминируемого деяния, так как Правила дорожного движения Российской Федерации не нарушал, не имел возможности избежать наезда на ФИО7
В апелляционной жалобе (основной и дополнительных) адвокат Сабитова Р.Ш. в интересах осужденного Межова М.А. просит приговор отменить, как незаконный и необоснованный, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушением уголовно-процессуального закона, дело направить на новое судебное разбирательство.
Считает необоснованной ссылку органа предварительного расследования и суда на п. 1.5 ПДД РФ, а именно, что участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда, поскольку в п. 1.5 ПДД РФ указывается, что лицо, создавшее помеху, обязано принять все возможные меры для ее устранения.
Полагает, что судом установлено, но не принято во внимание, что лицом, которое создало помеху, является сама пострадавшая ФИО7, на что указывал Межов М.А. как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, однако суд не дал надлежащей оценка данным показаниям.
28.01.2020 стороной защиты было заявлено ходатайство о признании недопустимыми доказательствами: протокола осмотра места дорожно-транспортного происшествия от 22.12.2018 со схемой к нему; протокола дополнительного осмотра места дорожно-транспортного происшествия от 19.02.2019; протокола осмотра места дорожно-транспортного происшествия от 22.03.2019; протокола следственного эксперимента от 22.03.2019; протокола следственного эксперимента от 22.04.2019; протокола следственного эксперимента от 31.05.2019, а также о возвращении дела прокурору г. Абакана для устранения нарушений, препятствующих рассмотрению уголовного дела судом в порядке ст. 237 УПК РФ.
Считает, что в соответствии с действующей судебной практикой, Определения Конституционного Суда РФ от 25.01.2005 N 42-О, заявленное стороной защиты ходатайство о признании доказательства недопустимым по уголовному делу должно быть рассмотрено и разрешено непосредственно после его заявления.
Согласно п. 4 ст. 235 УПК РФ, при рассмотрении ходатайства об исключении доказательства, заявленного стороной защиты на том основании, что доказательство было получено с нарушением требований настоящего Кодекса, бремя опровержения доводов, представленных стороной защиты, лежит на прокуроре.
При этом прокурор должен привести аргументы, подтверждающие, что при сборе информации по уголовному делу не допускались нарушения законодательства и обвинения стороны защиты беспочвенны.
Если сторона защиты ходатайствует об исключении доказательства как недопустимого (т.е. полученного с нарушением норм УПК РФ), то она не обязана доказывать свое утверждение, но сторона обвинения обязана опровергать доводы стороны защиты и доказывать, что на самом деле нарушений УПК РФ при производстве следственного или иного процессуального действия, в результате которого получено доказательство, допущено не было.
Поскольку ходатайство стороной защиты было заявлено 28.01.2020, постановление оглашено 04.02.2020, то право ее подзащитного было нарушено, доводы стороны защиты не опровергнуты ни государственным обвинителем, ни судом (т. 5 л.д. 155-156), в связи с чем сторона защиты была вынуждена была повторно обратиться к суду с тем же ходатайством для аргументированного обоснования позиции гособвинителя, его своевременного и полного разрешения судом.
При повторном обращении стороны защиты с данным ходатайством 17.02.2020 прокурором не были опровергнуты ни один из многочисленных доводов, представленных стороной защиты, что подтверждается протоколом судебного заседания (т.5 л.д. 175).
Обращает внимание, что в силу презумпции невиновности в соответствии со ст. 45 Конституции РФ, подозреваемый, обвиняемый, осужденный не обязаны доказывать свою невиновность, а не устраненные сомнения в виновности толкуются в их пользу.
Суд в постановлениях ссылается на то, что доводы адвоката в ходатайстве связаны с оценкой исследованных в судебном заседании доказательств, что оценка доказательств может быть дана в итоговом решении по уголовному делу, однако в приговоре от 10.03.2020 суд рассмотрел и разрешилходатайство в части, а часть ходатайств до сих пор не рассмотрено и не разрешено судом.
Ссылается на нарушение следствия, которым судом не дана оценка в приговоре, в том числе на то, что:
- Координаты места происшествия определены при помощи сотового телефона инспектором ФИО29 исходя из его показаний, данных 28.01.2020 (т. 5 л.д. 158), сторона защиты указывала на то, что данный прибор не апробирован, однако в решении суда на стр. 15 указан навигатор в качестве предмета, при помощи которого были определены координаты места ДТП.
- Фотографии с места ДТП сделаны без линейки, поэтому нельзя высказаться о расстояниях, указанных в схеме. По черно-белым фотографиям, имеющимся в материалах дела невозможно установить наличие или отсутствие наледи на дороге, о которых говорили свидетели.
- Местоположение ТС в момент возникновения опасной ситуации не отражено, местонахождение пострадавшей после наезда не отображено совсем, однако это является обязательным исходным данным, для установления перемещения пострадавшей после наезда.
- Протокол осмотра места дорожно-транспортного происшествия от 22.03.2019 (т.1 л.д. 53-55) приходим к выводу, что место наезда сместилось на целых полметра, что недопустимо.
- Из заключения судебно-медицинского эксперта от 24.01.2019 следует, что не предупреждены за дачу заведомо ложных показаний и заключений по ст. 307 УК РФ: судмедэксперт ФИО8 (алкоголь) (т. 1 л.д. 107а оборотная сторона; судмедэксперт ФИО9 (гистология) (т.1 л.д. 107а); фельдшер- лаборант ФИО10 (т.1 л. д. 104); санитары морга ФИО11, ФИО12 (т.1 л. д. 104).
- Не предупрежден по ст. 307 УК РФ специалист ФИО13, принимавший участие в осмотре места происшествия и эксперт ФИО14, участвующий в следственном эксперименте.
- Согласно стр. 37 обвинительного заключения и протокола следственного эксперимента от 22.03.2019 (т.1 л.д.139-141) установлена скорость движения пешехода ФИО7, которая составила "1,4 м/с или км/ч". Имеет место техническая ошибка. Просит суд обратить внимание на это.
- Следственный эксперимент от 22.04.2019 (т.1 л.д. 148.) Осужденный и его защитник фактически были отстранены от следственного действия, автомобили на полосе встречного движения отсутствуют, условия видимости не соответствуют условиям видимости 22.12.2018, эксперт при проведении следственного эксперимента отсутствовал, отсутствовал снежный накат по краям проезжей части, дорожное покрытие имеет выбоины, одежда статиста играющего роль ФИО7, не соответствует в полной мере одежде пострадавшей, не соответствует время года.
- Водитель ФИО15, допрошенный в судебном заседании пояснил, что на проезжей части было "скользсковато". Понятая ФИО16, допрошенная в судебном заседании 13.12.2019 пояснила, что был гололед, однако в протоколе осмотра места происшествия состояние дорожного покрытия отражено как "сухое". Учитывая минусовую температуру на улице в зимнее время года и осадки в виде снега накануне, покрытие не могло быть сухим. Данные противоречия не устранены органом следствия. Необходимо учитывать, что эти сведения являются исходными данными. В процессе торможения в зимний период установившееся замедление может отличаться от усредненного, что подтвердил эксперт отдела технических и экономических экспертиз ЭКЦ МВД РФ по РХ ФИО46 допрошенный в ходе судебного заседания 13.12.2019.
- Несоответствие места наезда в разных следственных экспериментах.
- Предупреждающий знак Пешеходный переход находится на расстоянии 100 м от нерегулируемого пешеходного перехода, что является нарушением ГОСТ 23457-86.
- Скорость движения Межова М.А. достоверно не установлена.
- Следственные эксперименты были проведены на другом автомобиле без проверки соответствия регулировки его фар техническим условиям.
- Постановление о назначении дополнительной судебной автотехнической экспертизы от 04.06.2019 (т. 1 л.д. 224). В пункте 6 следователь ФИО17 указывает эксперту установочные данные с разных следственных экспериментов.
- При назначении судебных автотехнических экспертиз, следователь предоставляет свои повторно полученные измерительные данные.
- Коэффициент реакции 0,6 секунд применен следователем необоснованно.
- В судебных заседаниях свидетели дали противоречивые показания относительно одежды потерпевшей: 09.12.2019 свидетель ФИО15 показал, что пострадавшая была одета в светлую пятнистую куртку с цветами; ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21 утверждают, что потерпевшая была одета в темную одежду.
Полагает, что для устранения данного противоречия необходимо обратиться к протоколу осмотра трупа с фототаблицей, который в материалах уголовного дела отсутствует. Не был сделан запрос в Скорую медицинскую помощь . Исходя из материалов дела, приходит к выводу, что следователем труп не осматривался. Нет данных об одежде пострадавшей, одежда не изучена, повреждения, имеющиеся на одежде, неизвестны, поэтому установить истину по данному вопросу не представляется возможным.
- Исходя из того, что повторный осмотр места происшествия следователем ФИО17 был проведен спустя 3 месяца, полагает, что снег на обочинах оттаял, в связи с чем, следователь получила новые недостоверные исходные данные.
- Разделяет позицию государственного обвинителя в части выяснения вопроса о наличии у ФИО7 при жизни заболеваний, способствующих наступлению смерти.
Считает необходимым назначение комплексной медицинской экспертизы для выяснения данного вопроса, поскольку в судебном заседании разрешить данный вопрос не представляется возможным.
-Устанавливать фактическую скорость движения пешехода необходимо на месте происшествия или рядом с ним, в сходных условиях. Для этого можно воспользоваться услугами самих участников ДТП и свидетелей, которые могут с достаточной точностью воспроизвести скорость движения пешехода, что сделано не было.
- Свидетель ФИО15 в судебном заседании 9.12.2019 дает противоречивые показания в части скорости движения встречного автомобиля. Показания, данные свидетелем на стадии следствия: "Встречный автомобиль двигался со скоростью примерно 80 км/ч" (т. 2 л.д. 59-61). В судебном заседании 09.12.2019 показал, что с какой скоростью ехал встречный автомобиль он определить не может (т. 5 л.д. 116). Полагает, что такие противоречивые показания не могут быть положены в основу приговора.
- Свидетели ФИО19, ФИО22 утверждают, что видели автобус в остановочном кармане сразу после ДТП. Противоречия не устранены.
Обращает внимание, что эксперты ФИО23 и ФИО24 от 13.06.2019 пришли к выводу, что величину остановочного пути автомобиля ФИО25 58,5 м необходимо сравнивать с величиной наступления видимости пешехода в свете фар.
В результате следственного эксперимента от 31.05.2019 с расстановкой автомобилей на встречной полосе движения, момент наступления видимости пешехода в свете фар возник за 55,5 м, суд указывает это, исходя из чего приходит к выводу, что поскольку факт наличия автомобилей на полосе встречного движения нашло свое подтверждение в результате следствия, следовательно, именно эти данные необходимо сравнивать, т.е. видимость пешехода 55,5 м и остановочный путь 58,5 м. Вопреки результатам следственного эксперимента, экспертами-автотехниками при проведении исследования учитывалась величина видимости пешехода 66,6 м.
Суд, вопреки суждениям экспертов автотехников ФИО26 и ФИО23 (т.1 л. д. 230-231) утверждает, что опасность для водителя возникла в момент, обнаружения группы пешеходов, закончивших переход проезжей части.
Считает, что не рассмотрены в приговоре нарушения Пешехода: п. 4.5 ПДД РФ (обязанность выходить на проезжую часть, оценив и убедившись в безопасности перехода; п. 4.6 ПДД РФ (пешеходы не должны задерживаться и останавливаться, а не успевшие должны остановиться на разделительной линии). На пешехода также распространяются пункты 1.3 и 1.5 ПДД РФ, указанные стороной защиты.
Отмечает, что на стр. 1 приговора в числе помощников прокурора г. Абакана не указана Вдовиченко О.В., принимавшая участие в судебном заседании 09.09.2019 (т.5 л.д. 13), а в т. 5 л.д. 156 неверно указано имя свидетеля ФИО29
Указывает, что исходя из противоречивых показаний свидетелей ФИО29и ФИО31 неясно, сколько было конусов на месте ДТП и что они обозначали.
На стр. 9 приговора указано: "Допрошенная свидетель ФИО21 суду показала, что... она указала место, где была сбита ФИО7", однако в ходе допроса 27.11.2019 указала, что "не видела как машина сбила", "когда я этот хлопок услышала, машина уже стояла там, а женщина уже лежала".
На стр. 17 приговора неверно указана видимость пешехода 67 м вместо 66,6 м. Обращает внимание, что на стр. 19 приговора суд указывает допрошенная в судебном заседании следователь ФИО17 показала, что при проведении всех следственных экспериментов ею сопоставлялись погодные условия и время суток, соответствующие 22.12.2018. Протокол следственного эксперимента от 31.05.2019 (т. 1 л.д. 201-206) доказывает, что следственный эксперимент был проведен в статичных условиях, фактически летом, не смотря на то, что ДТП было совершено 22.12.2018 зимой, следовательно на следственном эксперименте 31.05.2019 не была восстановлена картина события 22.12.2018, и это подтверждают материалы дела, а следователь противоречит сама себе.
Отмечает, что на стр. 22 приговора суд указывает, что утверждение стороны защиты о том, что ФИО7 переходила проезжую часть спиной исследованными доказательствами не подтверждается, более того, противоречит физиологическим особенностям человека. Суд не учел тот факт, что первичный контакт с пострадавшей произошел именно сзади, что подтвердил эксперт ФИО28
Анализирует стр. 24 приговора согласно которой суд ссылается на свидетелей, утверждавших, что все вышедшие из автобуса пассажиры переходили дорогу по пешеходному переходу, в т.ч. ФИО7, но поскольку она шла последней, как они могли видеть ее траекторию движения.
Считает голословными и необоснованными показания потерпевших ФИО1 и ФИО2 в части того, что их мать ФИО7 переходила проезжую часть только в установленных для этого местах, поскольку 22.12.2018 их на месте ДТП не было, они не очевидцы, и как их мать переходила дорогу в тот момент они утверждать не могут.
Обращает внимание на стр. 25 в приговоре суд ссылается на то, что с учетом освещения проезжей части ближним светом фар автомобиля осужденного на расстоянии 40 м, нельзя было двигаться со скоростью 80 км/ч, которая приближена к максимально допустимой на этом участке дороги. При этом сам не указал, каким образом могла быть установлена видимость пешехода на следственных экспериментах в 55,5 м, 66,6 м и даже 80,2 м, на результаты которых ссылается обвинение и сам председательствующий.
На стр. 25 в приговоре суд утверждает, что остановочный путь осужденного Межова М.А. составляет 58,5 м, видимость пешехода 55,5 м, следовательно, напрашивается вывод, к которому не пришел суд - у осужденного не было технической возможности избежать наезда.
Указывает на то, что в качестве доказательств судом первой инстанции приняты протокол осмотра места дорожно-транспортного происшествия от 22.12.2018 со схемой к нему, протоколы допросов инспекторов ДПС ГИБДД УМВД России по г. Абакану, следователя СО ОМВД России по г. Абакану, в которых они указывают место наезда. При этом все трое сотрудников полиции прибыли на место происшествия после случившегося. Сотрудники полиции не очевидцы ДТП в момент наезда на пешехода, только осуществляли фиксацию места ДТП, в связи с чем, доводы об обстоятельствах ДТП являются голословными.
Ссылается на то, что неоднократно в решении суда присутствует формулировка "очевидцы ДТП", но исходя из многочисленных допросов всех свидетелей (сотрудники полиции ФИО29, ФИО30, ФИО31, потерпевшие ФИО1, ФИО2, свидетели ФИО20, ФИО19, ФИО32, ФИО33, ФИО34, ФИО21, ФИО57, ФИО22) и осужденного Межова М.А. Однако, никто из них места наезда не видел, сотрудники полиции не указывали, а видели только последствия, в связи с чем, применение судом в отношении этих лиц формулировки "очевидцы" необоснованно.
Обращает внимание, что место наезда установлено инспектором ФИО29, согласно его показаниям - со слов свидетелей, но допрошенные в судебных заседаниях все свидетели пояснили, что места наезда не видели. В связи с чем, приходит к выводу, что показания свидетеля, основанные на догадке, предположении в соответствии с пп. 2 п. 2 ст. 75 УПК РФ, должны быть признаны недопустимым доказательством, тем более что показания свидетеля во время следствия были и изобличены в части присутствия сына осужденного, несмотря на это, у суда вызывают доверие, полученные таким образом письменные доказательства, на которых строится обвинение, исходя из которых, проведены многочисленные следственные действия.
Считает, что судом первой инстанции не устранены противоречия относительно измененного места наезда, имеющего существенное значение для дела, в части местонахождения пострадавшей непосредственно в момент наезда.
Ссылается на ст. 283 УПК РФ согласно которой по ходатайству сторон или по собственной инициативе суд может назначить судебную экспертизу. Однако, для устранения противоречий ни ситуационная экспертиза, которая бы дала ответы на спорные вопросы, ни комплексная экспертиза, ни органом предварительного расследования, ни судом первой инстанции проведена не была.
Ссылается на ч. 4 ст. 196 УПК РФ согласно которой назначение и производство судебной экспертизы обязательно, если необходимо установить психическое или физическое состояние потерпевшего, когда возникает сомнение в его способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. Однако, ни на стадии предварительного расследования, ни судом первой инстанции данный вопрос разрешен не был, кроме того, в материалах дела отсутствуют справки из медицинских учреждений, что потерпевшая на учете у врача-психиатра не состояла.
По ее мнению, указанным обстоятельствам не дана надлежащая оценка, вопросы на разрешение не поставлены.
Отмечает, что эксперт ФИО46 подтверждая выводы, изложенные в заключении эксперта от 08.05.2019, в ходе судебного заседания пояснил, что в сложившейся ситуации, Межов М.А. должен был в тот момент, когда он увидел группу пешеходов, принять меры к торможению, поскольку на пути автомобиля возникла опасность.
Однако, противоположное заключение дают эксперты ФИО23 и ФИО35 в заключении от 13.06.2019, которые пришли к выводу, что в ходе изучения представленных материалов дела не обнаружено сведений о факте наезда автомобиля "LADA " на группу пешеходов, наступление видимости которых в свете фар автомобиля задано как момент возникновения опасности для движения.
Считает, что имеются сведения о том, что пешеход ФИО7 двигалась вне указанной группы пешеходов, с иным темпом, и в момент наступления видимости группы пешеходов находилась вне зоны видимости с рабочего места водителя автомобиля "LADA ". По указанной причине заданный момент возникновения опасности не может быть использован экспертами для решения вопроса о технической возможности предотвращения наезда на пешехода ФИО7, так как он относится к иному объекту - группе пешеходов, которые заканчивали переход дороги в момент наступления видимости в свете фар, и к моменту наезда на пешехода ФИО7 находились вне опасной зоны - вне динамического коридора автомобиля "LADA ".
Обращает внимание на наличие в материалах дела рецензии от 07.12.2019, подготовленной генеральным директором ООО "Независимая экспертиза" ФИО36, исходя из которой следует, что доказательства по рассматриваемому уголовному делу не несут объективности и конкретизированности, и не могут быть применены к допустимым в полном объеме, как доказательства по существу, указал на необходимость проведения дополнительной судебной транспортно-трасологической экспертизы.
Указывает, что 05.03.2020 стороной защиты было заявлено ходатайство о проведении транспортно-трасологической (ситуалогической) экспертизы при наличии к тому оснований в виде противоречащих выводов экспертиз, имеющихся в материалах дела и выводов, к которым пришел независимый эксперт, однако судом указанные обстоятельства не приняты во внимание, в удовлетворении ходатайства необоснованно и немотивированно отказано.
Ссылается на то, что в обвинительном заключении фамилия свидетеля ФИО15 неоднократно указана неверно.
Отмечает, что понятые ФИО16 (т. 5 л.д. 136-140) и ФИО37 (т. 5 л.д. 143) показали, что в осмотре места ДТП и осуществлении замеров не участвовали. Протокол осмотра места происшествия принят судом первой инстанции в качестве допустимого доказательства, обосновывая это тем, что в силу ч. 11 ст. 170 УПК РФ понятые могут принимать участие при производстве осмотра места происшествия по усмотрению следователя.
Но при этом ФИО16 и ФИО37 вписаны в протокол осмотра места происшествия от 22.12.2018 и в ходе судебных заседаний в своих допросах сотрудники полиции ФИО30, ФИО29, ФИО31 неоднократно утверждали, что понятые участвовали при производстве осмотра места происшествия и составлении схемы.
Указывает, что доказательства должны быть собраны и образованы без нарушения закона, должны быть достоверными, то есть истинными, в противном случае речь будет идти о фальсификации доказательств, что в данном случае имеет место быть.
Приводит доводы, что на стр. 13 приговора суд указал в показаниях свидетеля ФИО37 состояние дорожного покрытия "сухое и чистое", но показания свидетеля ФИО38 в части состояния дорожного покрытия не указывает, при том, что она неоднократно указывала на сильный гололед.
При этом показания свидетеля ФИО39 в части: "снежный был, немного скользко было, снег лежал" не учтены, ФИО15 указывал "скользсковато было".
Ссылается на стр. 4 приговора согласно которого, в судебном заседании осужденный Межов М.А. пояснил, что за 100 метров до пешеходного перехода он заметил группу людей, которые уже закончили переходить проезжую часть по нему, в этот момент он увидел предупреждающий знак, обозначающий пешеходный переход.
В ходе судебного следствия, по ходатайству стороны защиты было просмотрено видео следственного эксперимента, от 22.04.2019, где следователем было озвучено местоположение "Предупреждающего дорожного знака" 1.22 на расстоянии 100 м от предполагаемого места наезда (т. 1 л.д. 146-151).
Согласно ПДД РФ, предупреждающий знак 1.22 "Пешеходный переход", вне населенного пункта, должен располагаться на расстоянии 150-300 м до пешеходного перехода, для своевременного предупреждения водителей о приближении к "зебре". Знак не предполагает наличия на ней пешеходов и ничему не обязывает водителя.
Считает, что обозревая фотоснимок, приобщенный к материалам дела свидетелем ФИО19, хорошо видно состояние "облезшего" знака, давно не соответствующего ГОСТу.
При этом продолжает, что указанный дорожный знак установлен надлежащим образом, его видимость ничем не ограничена, он детально просматривается.
Отмечает, что при вынесении приговора о нарушении водителем ПДД председательствующим по делу не учитываются положения ФЗ "О безопасности дорожного движения" от 10.12.1995 и принятые в соответствии с ним ГОСТ, который имеют большую юридическую силу, чем Правила дорожного движения, утвержденные Постановлением Правительства.
Вышеназванный федеральный закон устанавливает необходимость содержания дорог и условий дорожного движения в соответствии с требованиями безопасности. Расположение "Предупреждающего" дорожного знака 1.22 на расстоянии 100 м, нарушает требование безопасности, которое обязывает располагать знак на расстоянии не менее 150-300 м вне населенного пункта.
Обращает внимание, что в протоколе осмотра места ДТП (т. 1 л.д. 36) указано состояние видимости с рабочего места водителя 150 м при ближнем свете фар, следственным экспериментов установлена видимость пешехода ФИО7 55,5 м и 66,6 м, видимость группы пешеходов 80,2 м, но при этом суд указывает на стр. 25 приговора, что "должная внимательность и предусмотрительность выражается в том, что в условиях ограниченной видимости, с учетом освещения проезжей части ближним светом фар автомобиля осужденного на расстоянии 40 м... .". В таком случае возникает вопрос, если суд указывает, что видимость ближнего света фар автомобиля осужденного 40 м, то как могла быть установлена видимость группы пешеходов 80, 2 м и видимость пешехода 66,6 и 55,5 м.
Суд указывает на стр. 25 приговора, что Межову М.А. "нельзя было двигаться со скоростью 80 км/ч.... необходимо... было снизить скорость до безопасной".
Согласно п. 10.3 ПДД РФ вне населенных пунктов разрешается движение легковым автомобилям и грузовым автомобилям с разрешенной максимальной массой не более 3,5 т на автомагистралях со скоростью не более 110 км/ч, на остальных дорогах - не более 90 км/ч.
Ссылается на комментарии к п. 10.1 ПДД где указано: Оптимальной считается скорость, незначительно отличающаяся от скорости других участников движения (транспортного потока). Безопасной же, считается скорость, остановочный путь при которой, будет меньше расстояния видимости при ближнем свете фар автомобиля.
Учитывая, что следователь взял во внимание видимость пешехода 66,6 м, экстренный тормозной путь 58,5 м, что на порядок меньше остановочного пути, то осужденный двигался с безопасной скоростью.
Отмечает, что в п. 10.1 ПДД применительно к выбору скорости, речь идет именно об общей видимости, что следует из определения, данного в словаре: ("Справочник дорожных терминов" под редакцией д.т.н. проф. В.В.Ушакова ЭКЦ ЭКОН М. - 2005). "Допустимая по условиям дальности видимости дороги (общей видимости) скорость - скорость транспортного средства, следуя с которой водитель имеет техническую возможность путем экстренного торможения остановить его в пределах дальности видимости дороги".
Просит учесть, что полоса водителя была свободна, не было необходимости двигаться со слишком малой скоростью - не безопасно, иначе бы создавал помехи движущимся позади автомобилям, мог спровоцировать ДТП, что запрещено пунктом 10.5 ПДД. Принципиально то, что водитель, выбирая скорость движения, не обязан заранее предполагать, что другими участниками дорожного движения будут нарушаться обязательные для них правила, поэтому водитель имеет право выбирать скорость движения, не учитывая возможности таких нарушений.
Считает, что установленная водителем на данном участке разрешенная скорость движения, не превышена и даже ниже определённой в 90 км/ч. Ответственность водителя за нарушение правил дорожного движения, в том числе п.10.1 не может наступать, поскольку на спорном участке федеральной трассы ограничений нет, то разрешенная скорость составляет 90 км/ч.
Осужденный двигался со скоростью около 80 км/ч, притормаживая перед пешеходным переходом, то есть он предпринял все разумные меры безопасности, поскольку речь идет не о проселочной дороге, а о федеральной трассе, где движение с такой скоростью должно быть безопасным, несмотря на погодные условия. В ином случае, в соответствии с федеральным законом, движение должно быть ограничено знаками о скорости.
По мнению апеллянта, учитывая изложенные обстоятельства для вывода о нарушении обвиняемым скоростных ограничений, уже в обвинительном заключении должны содержаться сведения о разрешенной скорости на данном участке автодороги и данные о наличии или отсутствии постоянных или временных знаков, ограничивающих движение или скорость (при отсутствии подобных данных в обвинительном заключении, установление их судом в обвинительном приговоре будет являться нарушением положений ст. 252 УПК РФ.
Данная позиция находит подтверждение судебной практикой (надзорное определение ВС РФ от 11.05.2006 N 31 - Д 06 - 5).
Ссылается на стр. 2 приговора, что водитель не придал должного значения тому, что по пешеходному переходу проезжую часть слева на право по ходу движения его автомобиля переходят пешеходы, не воспринял это как сигнал опасности, не снизил скорость движения, не принял мер к остановке своего автомобиля перед пешеходным переходом, чтобы убедиться в наличии или отсутствии других пешеходов на пешеходном переходе, а самонадеянно продолжил движение в прямом направлении с прежней скоростью, в результате чего вовремя не увидел пешехода ФИО7
Отмечает, что выводы суда противоречат и не соответствуют материалам дела: пешеходы заканчивали переход дороги, они не находились на полосе водителя, их траектории движения не пересекались, а уже прошли по ней, следовательно не являлись предметом опасности, что подтверждают выводы экспертов - автотехников ФИО23 и ФИО41
Выражает не согласие с приговором, что водитель не принял мер к остановке своего автомобиля перед пешеходным переходом, чтобы убедиться в наличии или отсутствии других пешеходов на пешеходном переходе, не соответствуют требованиям ПДД. Группа пешеходов прошла для нее требование "Уступить дорогу" выполнено. Из показаний осужденного: на его полосе ни машин, ни пешеходов не было, встречные машины двигаются.
Считает, что в пунктах 14.1 и 14.2 не указано об обязанности останавливаться перед пешеходным переходом как перед "Стоп линией", прежде чем кому-либо уступать водитель должен его видеть. Несмотря на прямое отсутствие указания снижать скорость, водитель в показаниях пояснял, что притормаживал, то есть, снижал скорость. Этот факт не исследован и не опровергнут обвинением.
По мнению автора жалобы, выводы суда о том, что осужденный не видел ФИО7, что не уменьшает степень вины водителя, поскольку Межов М.А. по результатам следственного эксперимента, произведенного 31.05.2019, заметил всех пешеходов на расстоянии 55,5 м до пешеходного перехода, противоречат п. 10.1 ПДД РФ, в котором говорится: "При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять все возможные меры к снижению скорости, вплоть до остановки.
Согласно пп. 6, 7 постановления Пленума Верховного Суда от 09.12.2008 N 25, опасность для движения следует считать возникшей в тот момент, когда водитель имел объективную возможность ее обнаружить.
Указывает, что приговор не должен основываться на предположениях потерпевших, свидетелей, все сомнительные показания и предположения должны быть исследованы и неопровержимо доказаны. Поставить точку в этом затянувшемся споре могла бы трасологическая (ситуационная) экспертиза, где было бы возможно определить соотношение скоростей водителя и пешехода, а сопоставив с травмами определить наиболее вероятный момент и место столкновения. Проведение независимых экспертиз достоверно показало вину каждого из участников этого ДТП.
Выражает не согласие с назначением сурового наказания. Суд, изучив характеризующие материалы в отношении осужденного, оценил его поведение в ходе судебного разбирательства как адекватное, соответствующее избранному способу защиты. У суда не имелось сомнений в психическом здоровье осужденного, в связи с чем, суд признал Межова М.А. вменяемым по отношению к совершенному преступному деянию.
Определяя вид и меру наказания осужденному, суд учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности осужденного, его возраст и состояние здоровья, а также состояние здоровья близких ему лиц, влияние наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
Не согласна с тем, что осужденный несет общественную опасность, поскольку он впервые, не умышленно, по неосторожности совершил правонарушение, поэтому суд пришел к выводу, что достижение предусмотренных уголовным законом целей наказания по отношении к осужденному, возможно только при назначении ему трех наказаний: в виде лишения свободы на определенный срок, с лишением водительских прав и возмещением морального вреда.
Отмечает, из выводов суда следует, что положительный, содержавший свою семью осужденный, однажды "споткнувшийся" двигаясь в темноте - опасен для общества. Именно поэтому его необходимо изолировать от общества, лишив семью кормильца, а детей - отца, лишь только после этого он исправится, вместо того, чтобы разобраться и в случае установления вины назначить исправление осужденного, без реального отбывания наказания, дать возможность встать на путь исправления, не разрушив семью, зарабатывать, содержать ее, а также возместить вред потерпевшим, так как содеянное, согласно ст. 73 УК РФ, не относится к наказанию, при котором невозможно условное или какое-либо еще не связанное с лишением свободы осуждение.
Обращает внимание, когда в приговоре излагаются противоречивые доказательства или разные показания одного и того же лица без указания на то, какие из них судом отвергаются, а какие положены в основу принятого судебного решения, то в этом случае нарушаются требования уголовно-процессуального закона о непосредственности исследования доказательств, важной составляющей которого является не только рассмотрение доказательств, но еще и их оценка по правилам свободной оценки доказательств в соответствии со ст. 17 УПК РФ.
Отмечает, что исследование письменных доказательств по данному уголовному делу свелось к их оглашению. Согласно протоколу судебного заседания от 30.10.2019, государственный обвинитель только огласил представленные им документы в качестве доказательств стороны обвинения, чем нарушил положения ч. 1 ст. 248 УПК РФ относительно предоставления защитнику реальной возможности участвовать в исследовании доказательств, заявлять ходатайства.
По мнению автора жалобы, нарушены требования УПК РФ относительно непосредственности исследования письменных доказательств, представленных стороной обвинения. Несмотря на то, что данная норма УПК РФ предписывает, что все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию, по данному уголовному делу письменные доказательства непосредственно не исследовались. Созданная видимость их исследования в суде выразилась в том, что в большинстве своем текст содержания документов в суде прокурором не был оглашен.
Автор жалобы отмечает, если протокол следственного осмотра вызывает сомнения в своей точности и достоверности, а разрешить эти сомнения путем допроса участвовавших в производстве следственного действия лиц не предоставляется возможным, потому что ни понятые, ни другие лица к осмотру не привлекались, такой документ должен быть признан недопустимым доказательством, а по делам о дорожно-транспортных происшествиях такие недостатки протокола следственного осмотра влекут сомнение в выводах автотехнической экспертизы (Бюллетень Верховного Суда РФ 2005, N 2).
Ссылается на п. 14 постановления Пленума ВС РФ от 09.12.2008 N 25, где рекомендовано судам при установлении обстоятельств, способствовавших совершению преступлений, предусмотренных по ст. 264 УК РФ (несоответствие состояния дорог, мостов, железнодорожных переездов и т.п. строительным правилам, нормам, стандартам и другим нормативным документам; нарушение требований нормативных правовых актов в области обеспечения безопасности дорожного движения при проведении на дорогах ремонтно-строительных и других работ; неисправность, неправильная установка технических средств организации дорожного движения; использование неисправных транспортных средств, прошедших государственный технический осмотр, и т.д.), путем вынесения частных определений (постановлении) обращать внимание соответствующих организаций и должностных лиц на обстоятельства и факты нарушения закона, требующие принятия необходимых мер для их устранения. В указанных случаях суду следует также решать вопрос о возможности учета таких обстоятельств в качестве смягчающих наказание.
По мнению автора жалобы, в уголовном деле имеются неустранимые противоречия, которые не были устранены судом первой инстанции. Суд первой инстанции не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда. В приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни доказательства и отверг другие.
Ссылается на ст. 389.15 УПК РФ согласно которой, несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции; существенное нарушение уголовно-процессуального закона являются основанием отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке.
В возражениях на апелляционную жалобу потерпевший ФИО2 считает приговор в отношении Межова М.А. законным, обоснованным и справедливым, вынесенным в соответствии с нормами уголовно-процессуального закона, просит отказать в удовлетворении жалобы.
Указывает, что с момента совершения преступления осужденный занял позицию отрицания своей вины, при помощи адвокатов затягивал предварительное расследование, а потом судебный процесс.
С момента совершения преступления - декабрь 2018 года до момента предварительного судебного заседания - сентябрь 2019 игнорировал потерпевшую сторону, ни разу не вышел с ними на связь, не выразил своего сочувствия и раскаяния в содеянном, не предпринял попыток каким-либо образом компенсировать моральный вред потерпевшей стороны.
После предварительного заседания осужденный направил ему письмо, где указал, что в его (Межове М.А.) вине разберется суд, чем выразил свое отношение к содеянному.
Считает, что Межов М.А. никакого раскаяния, сочувствия и человеческих чувств по отношению к погибшей не демонстрировал и не сделал это до настоящего времени, а наоборот, он и члены его семьи были враждебно настроены к потерпевшей стороне, будто он с братом лишил жизни их близкого человека.
Осужденный в ходе всего судебного процесса демонстрировал явное безразличное отношение к содеянному, выдвигал "фантастические версии" произошедшего, которые не подтвердились показаниями свидетелей (за исключением его родственников), а также следственными экспериментами.
Полагает, что осужденный явно преследует цель, как можно дольше затянуть процесс, и по возможности избежать реального наказания.
Обращает внимание на тот факт, что осужденный, убивший человека, до настоящего времени не понес наказания, не лишен водительских прав, его жизнь никак негативно не изменилась, что недопустимо в цивилизованном гражданском обществе.
В суде апелляционной инстанции осужденный Межов М.А., адвокат Сабитова Р.Ш. просили приговор отменить.
Прокурор Родионов М.В. просил приговор оставить без изменения.
Суд апелляционной инстанции, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражения на нее, заслушав выступления стороны защиты и мнение прокурора, находит приговор законным и обоснованным и не усматривает оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.
Согласно ст. 389.9 УПК РФ, суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам законность, обоснованность и справедливость приговора.
В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.
Суд, правильно оценив и тщательно исследовав представленные сторонами доказательства, привел в приговоре их анализ и дал им оценку, в том числе показаниям потерпевших, осужденного, свидетелей, заключениям экспертиз, протоколам следственных действий и с учетом требований ст. 17, 75, 87, 88 УПК РФ, с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности и достаточности для правильного рассмотрения уголовного дела, сделал обоснованные и мотивированные выводы о виновности осужденного в предъявленном обвинении.
Выводы суда о виновности Межова М.А. в инкриминированном ему деянии основаны на совокупности полно, всесторонне и объективно исследованных в судебном заседании доказательств.
Допрошенный в судебном заседании осужденный Межов М.А., не отрицая факта наезда на потерпевшую показал, что он допустил наезд на потерпевшую ФИО7 по ее вине, поскольку она не убедилась в безопасности перехода проезжей части, а также по вине дорожных служб, которые не содержали предупреждающий знак "пешеходный переход", установленный перед местом ДТП в должном состоянии.
Оценив показания осужденного Межова М.А. с точки зрения допустимости и достоверности суд первой инстанции признал их достоверными только в той части, которая не противоречит показаниям потерпевших, свидетелей и экспертов, а также иным исследованным в судебном заседании доказательствам. Показания осужденного о том, что он не нарушал Правила дорожного движения Российской Федерации, суд признал недостоверными, поскольку они опровергнуты показаниями свидетелей, экспертов и письменными доказательствами, исследованными в судебном заседании. Показания осужденного в указанной части суд расценил как реализованное право на защиту.
Суд первой инстанции тщательно исследовал и другие представленные сторонами доказательства и в приговоре дал им правильную оценку с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела, с соблюдением требований ст. 17, 87, 88 УПК РФ.
Из показаний допрошенного в суде первой инстанции свидетеля ФИО29 следует, что 22.12.2018 он совместно с инспектором ФИО30 около 19 часов 00 минут прибыл на место ДТП, где на пешеходном переходе, расположенном в районе Межов М.А. на автомобиле "LADA " допустил наезд на пешехода ФИО7 На месте происшествия находились очевидцы, а также автомобиль скорой помощи, в котором была пострадавшая. Автомобиль осужденного с механическими повреждениями находился в парковочном кармане возле автобусной остановки, а обломки фары лежали на проезжей части. Со слов очевидцев было установлено, что группа пешеходов переходила проезжую часть слева направо по ходу движения автомобиля Межова М.А. Потерпевшая ФИО7 шла последней. Инспектор ФИО30 опрашивал очевидцев, совместно с осужденным Межовым М.А. и его сыном производил соответствующие замеры, которые сообщал ему (ФИО29), а он вносил их в схему ДТП. Со слов Межова М.А. и очевидцев ДТП было установлено место наезда на ФИО7, которое находилось на пешеходном переходе рядом с разделительной линией полос на полосе движения автомобиля Межова М.А., место наезда было обозначено специальным конусом. В результате произведенных замеров, лично им была составлена схема ДТП, где также было отмечено место наезда на пешехода. Внимательно изучив схему ДТП, Межов М.А. ее подписал, каких-либо замечаний у него не было, в том числе и по установленному месту наезда на пешехода. Межов М.А. пояснял, что он, подъезжая к пешеходному переходу, не заметив на нем женщину, совершил на нее наезд. О том, что перед наездом на пешехода его светом фар ослепил встречный автомобиль, Межов М.А. изначально не пояснял. Свидетель настаивал на том, что на месте ДТП дорожные знаки были видны хорошо с большого расстояния, освещение отсутствовало, но видимость была достаточно хорошая, на дорожном покрытии наледь отсутствовала. ФИО29 также указал, что водитель Межов М.А., с учетом темного времени суток, подъезжая к неосвещенному пешеходному переходу, обязан был максимально снизить скорость и быть готовым в любой момент остановить свой автомобиль.
В ходе проверки показаний на месте свидетель ФИО29 на месте происшествия указал место наезда водителем Межовым М.А. на пешехода ФИО7, а именно на участок проезжей части, расположенный на нерегулируемом пешеходном переходе на расстоянии 2,6 м от линии дорожной разметки 1.1, находящейся справа от места наезда и разделяющей полосы движения транспортных средств со стороны в сторону , и на расстоянии 3 м от дорожного знака 5.19.1, установленного в указанном направлении (т. 2 л.д. 91-93).
Из показаний свидетеля ФИО30 - инспектора ДПС ОР ДПС ГИБДД УМВД России по г. Абакану следует, что около 19 часов 00 минут 22.12.2018 он вместе с инспектором ФИО29 по сообщению из дежурной части прибыл на место ДТП на автодорогу " ". Было установлено, что водитель Межов М.А. на пешеходном переходе допустил наезд на пешехода ФИО7 На месте происшествия находились очевидцы, водитель, а также принадлежащий последнему автомобиль "LADA ", на фаре и бампере которого имелись механические повреждения. Когда они приехали на место, то там уже стоял автомобиль скорой помощи, в котором находилась пострадавшая. Он вместе с осужденным и его сыном стал производить на месте ДТП замеры, сообщал их ФИО29, а последний составлял схему. Он же (ФИО29) со слов очевидцев и самого Межова М.А. установил место наезда на пешехода, которое находилось на пешеходном переходе. Каких-либо замечаний по составленной схеме ДТП ни у кого не было, все лица поставили в ней свои подписи. Межов М.А. пояснял, что перед подъездом к пешеходному переходу его ослепил встречный автомобиль и он, заметив пешехода ФИО7 за 1-2 метра перед автомобилем, совершил на нее наезд. Дорожные знаки, установленные на пешеходном переходе, было видно хорошо, погода была ясная. Свидетель также показал, что водитель, приближаясь к пешеходному переходу, обязан снизить скорость, при этом преимущество на пешеходном переходе всегда у пешехода.
В судебном заседании свидетель ФИО31 пояснил, что 22.12.2018 около 19 часов 00 минут он в составе следственной группы выезжал на место ДТП, произошедшее на автодороге " ", где на пешеходном переходе Межов М.А. на автомобиле "LADA " совершил наезд на пешехода ФИО7 На месте происшествия находился Межов М.А., его супруга и дети, а также сотрудники ГИБДД, которыми уже было обозначено место наезда оранжевым конусом. Он осмотрел место ДТП, по результатам чего составил протокол, а сотрудники ГИБДД - схему ДТП, которая была приобщена к нему. Замечаний к схеме ДТП, в том числе к обозначенному месту наезда на пешехода, у Межова М.А. не было, с ней он был согласен. Осужденный пояснял ему, что, подъезжая к пешеходному переходу, он увидел людей, которые заканчивали переходить проезжую часть, решил, что все пешеходы прошли, поэтому продолжил движение, в результате чего допустил наезд на ФИО7
Вопреки доводам жалобы, оснований не доверять показаниям свидетелям ФИО29, ФИО30, ФИО31 у суда не имелось, поскольку они последовательны, полностью согласуются между собой в части обстоятельств, имевших место после дорожно-транспортного происшествия, в том числе составления протокола осмотра места происшествия и схемы ДТП, а также с иными исследованными в судебном заседании доказательствами.
Суд верно отметил, что обстоятельств, свидетельствующих об оговоре указанными свидетелями осужденного, а также об оказании на него свидетелем ФИО29 психологического давления, в том числе в момент составления схемы ДТП, не имелось.
Приходя к выводу о виновности осужденного, суд первой инстанции обоснованно привел показания свидетелей ФИО22, ФИО21, которые дали подробные пояснения относительно места, времени и обстоятельств нарушения ФИО20 правил дорожного движения, повлекших его наезд при управлении автомобилем на потерпевшую ФИО7, в результате которого последняя погибла.
Так, из показаний свидетеля ФИО22 следует, что 22.12.2018 около 19 часов 00 минут он ехал на автобусе по маршруту из г. Абакана домой. Он вышел на автобусной остановке " ", расположенной на автодороге " ". Вместе с ним из автобуса вышло около 10-15 пассажиров. Рядом с автобусной остановкой имеется пешеходный переход, который обозначен знаками и дорожной разметкой "зебра". После того как он вышел из автобуса, то стал переходить проезжую часть по "зебре", при этом все остальные люди, вышедшие из автобуса также переходили дорогу по пешеходному переходу. Ехавшие автомобили из г. Абакана остановились, пропуская их. Когда он перешел дорогу, то сзади услышал громкий удар, а затем звук тормозов автомобиля. Повернувшись, он увидел женщину, лежащую на дороге рядом с разделительной полосой в нескольких метрах от пешеходного перехода. Также он увидел новый автомобиль "LADA" , который стоял после того места, где лежала сбитая женщина. Затем из указанного автомобиля вышел Межов М.А. и, не подходя к пострадавшей, стал высказывать свое недовольство, говорил, что она сама виновата в ДТП, поскольку на ее одежде не было светоотражающих элементов. Свидетель также уточнил, что при подъезде к указанному пешеходному переходу имеется соответствующий предупреждающий знак, который видно хорошо. Видимость в момент ДТП была хорошая.
Допрошенная в судебном заседании свидетель ФИО21 показала, что 22.12.2018 около 18 часов 10 минут она на автобусе ехала домой. На автобусной остановке " ", расположенной на Аскизском тракте неподалеку от ее дома, она вместе с другими пассажирами вышла из автобуса, включила фонарик, чтобы привлечь к себе внимание водителей, и покрутила им в разные стороны, а затем стала переходить проезжую часть по пешеходному переходу. При этом автомобили, ехавшие из г. Абакана, остановились и стали пропускать пешеходов. Вместе с ней по "зебре" стали переходить дорогу пассажиры, вышедшие из автобуса, в том числе ФИО7, которая шла позади нее последней. В тот момент, когда она уже заканчивала переходить проезжую часть, услышала за своей спиной громкий хлопок. Затем люди стали кричать, что сбили женщину. Она увидела, что автомобиль, сбивший ФИО7, остановился рядом с автобусной остановкой в парковочном кармане, а пострадавшая лежала на расстоянии 5 метров от пешеходного перехода. После этого на место происшествия прибыли сотрудники скорой помощи и полицейские, которым она указала место, где была сбита ФИО7 Видимость во время ДТП была хорошая, дорога просматривалась.
Подтверждая показания ФИО21, свидетель ФИО57 показал, что около 18 часов 00 минут 22.12.2018 ему позвонила его мать и попросила приехать за ней в район автобусной остановки " ", где с ее слов на пешеходном переходе была только что сбита женщина. Приехав на место происшествия, он увидел женщину, которая лежала на проезжей части в районе автобусной остановки. Со слов ФИО21 ему стало известно, что она переходила дорогу по пешеходному переходу, а пострадавшая ФИО7 шла позади нее. Пешеходный переход был обозначен соответствующими знаками, а на дороге имелась разметка "зебра", которую было видно. В указанное время видимость на дороге была хорошая.
Из показаний свидетеля ФИО15 следует, что он работает водителем маршрутного автобуса. 22.12.2018 он находился на работе, следовал по маршруту, Около 18 часов 30 минут он остановился на остановке " ", за пешеходным переходом. На остановке вышли около 10-15 пассажиров, в том числе ФИО7, и все стали переходить проезжую часть по пешеходному переходу, который обозначен знаками. Он видел, что двигающиеся из г. Абакана автомобили остановились и стали пропускать пешеходов, а он поехал дальше по маршруту. Отъехав от указанной автобусной остановки, он увидел движущийся ему навстречу автомобиль, скорость которого указать не смог. Возвращаясь назад, он увидел рядом с автобусной остановкой сотрудников полиции и понял, что произошло ДТП. В вечернее время 22.12.2018 видимость была хорошая, дорожные знаки, в том числе предупреждающие, просматривались хорошо.
Согласно досудебным показаниям свидетеля ФИО15, оглашенным в судебном заседании на основании ч. 3 ст. 281 УПК РФ в связи с существенными противоречиями, и подтвержденным свидетелем, скорость автомобиля, движущегося ему навстречу, составляла около 80 км/ч (т. 2 л.д. 59-61).
При проведении проверки показаний на месте, свидетель ФИО15 указал участок местности на проезжей части автодороги " ", где он встретил автомобиль, двигавшийся со стороны в сторону . Указанный участок местности расположен на расстоянии 181 м до дорожного знака 5.19.1 "Пешеходный переход", расположенного в направлении движения автомобиля (т. 2 л.д. 62-63).
Оценив показания указанных свидетелей, суд первой инстанции признал их достоверными, поскольку они полностью согласуются между собой, а также взаимно дополняют друг друга, свидетельствуют о том, что Межов М.А. допустил наезд на пешехода ФИО7 именно на пешеходном переходе, расположенном рядом с автобусной остановкой " ".
Каких-либо оснований оговаривать осужденного, сомневаться в показаниях указанных свидетелей у суда не имелось, поскольку они последовательны и не противоречивы.
Свидетель ФИО16 суду показала, что после 22 часов 00 минут она двигалась по автомобильной дороге " " в сторону г. Абакана со скоростью 20-30 км/ч. На расстоянии более чем за 50 метров она увидела пешеходный переход, на котором, как ей стало известно позднее, сбили пешехода. Ее остановили сотрудники ГИБДД и попросили поучаствовать в осмотре места ДТП в качестве понятой. После этого она, не прочитав составленные сотрудниками полиции документы, подписала их и уехала.
Из показаний свидетеля ФИО37 следует, что в декабре 2018 года в вечернее время он ехал из г. Абакана по автомобильной дороге " ". Его остановили сотрудники ГИБДД и попросили пройти в патрульную машину, где он, прочитав предоставленные сотрудниками полиции документы, подписал их, в том числе и схему ДТП, в которой были отражены замеры, которые в его присутствии не производились. На месте происшествия видимость была достаточной, а дорожное покрытие сухое и чистое.
Согласно показаниям свидетеля ФИО43, он в вечернее время 22.12.2018 довозил своего знакомого ФИО20 и ФИО32 с места ДТП, до их дома. Приехав на место происшествия, он увидел, что автомобиль осужденного стоял в парковочном кармане, а на проезжей части стояли оранжевые конусы, там же находились сотрудники ГИБДД. Со слов ФИО20 ему стало известно, что его отец во время движения на автомобиле не успел затормозить и сбил женщину-пешехода. О том, что осужденного ослепил встречный автомобиль, ФИО20 ему не говорил, видимость на месте происшествия была плохая.
В судебном заседании были допрошены свидетелями ФИО20, ФИО19, ФИО32 - жена и дети осужденного, которые не отрицали факта наезда на потерпевшую, давая при этом свою оценку произошедшего ДТП.
Оценив показания указанных выше свидетелей суд признал их достоверными только в той части, в которой они согласуются с показаниями вышеуказанных свидетелей, в том числе показаниями очевидцев преступления - ФИО21 и ФИО22 Их показания о том, что дорожные знаки и разметка на пешеходном переходе были видны плохо, а также о том, что наезд на ФИО7 был совершен Межовым М.А. за пределами пешеходного перехода, суд находит недостоверными, вызванными желанием помочь осужденному, являющемуся их близким родственником и их заинтересованностью в благоприятном для него исходе дела.
Из показаний потерпевшего ФИО1, данных в ходе судебного заседания следует, что его мать - погибшая ФИО7 проживала в районе С работы домой она возвращалась на маршрутном автобусе, выходила на остановке, расположенной вблизи ее дома и переходила проезжую часть по пешеходному переходу. 22.12.2018 около 18 часов 40 минут ему позвонила бабушка и сообщила, что фельдшер скорой помощи сообщил ей о том, что ФИО7 сбил автомобиль. Потом он поехал в больницу, где от врачей ему стало известно, что ФИО7 скончалась.
Потерпевший ФИО1 также указал, что его мать всегда соблюдала правила дорожного движения, переходила проезжую часть по правилам - осторожно, только на разрешающий сигнал светофора, а при его отсутствии только по пешеходному переходу, убеждаясь в безопасности движения.
Допрошенный в суде потерпевший ФИО2 пояснил, что 22.12.2018 после 18 часов 00 минут ему позвонила бабушка и сказала, что ФИО7 сбил автомобиль. Он позвонил своему брату - ФИО1, который пояснил ему, что находится в больнице, а ФИО7 в реанимации из-за того, что попала в дорожно-транспортное происшествие на пешеходном переходе, расположенном неподалеку от своего дома, по которому всегда переходила дорогу от автобусной остановки. Потерпевший ФИО2 утверждал, что его мать - ФИО7 никогда не нарушала правила дорожного движения, переходила проезжую часть осторожно, несколько раз убеждалась в безопасности движения.
Вопреки доводам жалобы, оценив показания потерпевших, суд признал их достоверными, поскольку они логичны, последовательны и непротиворечивы, полностью согласуются как между собой, так и с другими исследованными в судебном заседании доказательствами.
В обоснование виновности Межова М.А. суд в приговоре сослался на письменные доказательства, исследованные в судебном заседании, в порядке, предусмотренном ст. 285 УПК РФ.
Из карты вызова скорой медицинской помощи следует, что в 18 часов 35 минут 22.12.2018 в ГБУЗ РХ "Абаканская городская станция скорой медицинской помощи" поступил вызов на место происшествия - в связи с ДТП. По приезду сотрудников скорой помощи пострадавшая ФИО7 транспортирована в реанимационное отделение Абаканской межрайонной клинической больницы (т. 2 л.д. 239-240).
При производстве с участием осужденного осмотра места происшествия 22.12.2018 установлено место дорожно-транспортного происшествия, а именно 11 км + 249 м автодороги " ", зафиксировано место наезда автомобиля "LADA " на пешехода ФИО7, расположенное на пешеходном переходе в районе остановки " " на расстоянии 2,6 м от линии дорожной разметки 1.2.1, 1.2.2, находящейся справа. Также установлено, что вышеуказанный автомобиль располагался за местом наезда, в остановочном кармане, следов торможения не обнаружено. Согласно протоколу, осмотр проводился в вечернее время (с 20 часов 17 минут до 21 часа 53 минут), на момент осмотра места происшествия состояние дорожного покрытия сухое.
В ходе следственного действия изъят автомобиль "LADA " , на котором имелись механические повреждения на переднем бампере, левой блок-фаре, капоте, лобовом стекле. Также при осмотре места происшествия на расстоянии 21 м от пешеходного перехода в сторону г. Абакана обнаружен обломок фары, 20 м - часть решетки радиатора автомобиля, 15 м - часть фары, а на расстоянии 1 м от автомобиля в сторону - россыпь лобового стекла. Указанные предметы изъяты. К протоколу осмотра приобщена схема дорожно-транспортного происшествия, на которой зафиксированы место наезда на пешехода, а также произведенные замеры. Место наезда на ФИО7, место обнаружения частей автомобиля Межова М.А. и механические повреждения автомобиля также зафиксированы на фототаблице (т. 1 л.д. 34-46).
Доводы стороны защиты о недопустимости вышеприведенного протокола осмотра места происшествия по причине того, что фактически в нем не принимали участие понятые ФИО37 и ФИО16 суд не принял во внимание, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 170 УПК РФ участие понятых является обязательным в случае производства обыска, личного обыска и опознания. В силу ч. 11 ст. 170 УПК РФ понятые могут принимать участие при производстве осмотра места происшествия по усмотрению следователя. Если в указанных случаях по решению следователя понятые в следственных действиях не участвуют, то применение технических средств фиксации хода и результатов следственного действия является обязательным.
Требования закона в указанной части следователем при производстве осмотра места происшествия 22.12.2018 выполнены в полном объеме, поскольку при проведении указанного следственного действия применялась фотосъемка, о чем свидетельствуют приложенная к протоколу фототаблица.
Утверждение стороны защиты о недопустимости протокола осмотра места происшествия по причине не предупреждения участвующего в следственном действии специалиста об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ суд находит несостоятельным, поскольку до начала осмотра специалисту были разъяснены его права и обязанности, предусмотренные ст. 58 УПК РФ, о чем свидетельствует содержание протокола. В ходе осмотра места происшествия порядок осмотра, определенный главой 24 УПК РФ, не нарушен.
Суд апелляционной инстанции соглашается с упомянутыми выше выводами суда первой инстанции относительно протокола осмотра места происшествия, составленного в соответствии с требованиями уголовно- процессуального закона и считает необоснованными доводы апелляционной жалобы стороны защиты в этой части.
Суд верно указал, что применение при определении места происшествия навигатора для определения координат места происшествия и не отражение указанного обстоятельства в протоколе не влияют на вывод суда о допустимости протокола осмотра места происшествия, поскольку место наезда определено не на основании координат, а путем замеров, что подтверждается схемой ДТП.
Доводы жалобы стороны защиты о том, что в протоколе осмотра места происшествия не отражено место нахождения потерпевшей после совершенного на нее наезда, были известны суду первой инстанции и получили свою оценку в приговоре, с которой согласен суд апелляционной инстанции.
Вопреки доводам жалобы, данный факт не ставит под сомнение обстоятельства, установленные в ходе осмотра. Также было установлено судом, ФИО7 на момент приезда сотрудников полиции находилась уже в автомобиле скорой помощи.
Суд верно отметил, что отражение инспектором ДПС ОР ДПС ГИБДД УМВД России по г. Абакану ФИО29 в схеме ДТП горизонтальной разметки, обозначающей край проезжей части, как "1.2.1" и "1.2.2", предусмотренной Правилами дорожного движения (в ред. от 24.03.2017), не влияет на вывод суда о ее допустимости, поскольку данное обстоятельство не имеет существенного значения для установления обстоятельств совершенного Межовым М.А. преступления.
Из протокола дополнительного осмотра места происшествия от 22.03.2019, с участием свидетеля ФИО31 следует, что осмотрен участок автодороги " ". Он указал, что место наезда автомобиля, на котором двигался Межов М.А., на пешехода ФИО7 находится на расстоянии 2,6 м от линии дорожной разметки "1.2.1", находящейся справа от места наезда и разделяющей полосы движения транспортных средств со стороны в сторону и на расстоянии 3 м до дорожного знака 5.19.1 "Пешеходный переход", установленного в указанном направлении. При этом ширина левой полосы для движения транспортных средств в данном направлении составила 3,2 м, а ширина проезжей части на месте ДТП в целом составляет 14,8 м (т. 1 л.д. 53-55).
Согласно выписке, автомобильная дорога " " является автомобильной дорогой общего пользования Республике Хакасия (т. 2 л.д. 165).
Копией свидетельства о регистрации транспортного средства от 13.03.2018 подтверждается право собственности осужденного Межова М.А. на автомобиль "LADA " (т. 2 л.д. 183). Водительское удостоверение Межову М.А. выдано 24.10.2012 (т. 2 л.д. 183).
Изъятый 22.12.2018 в ходе осмотра места происшествия автомобиль "LADA " , принадлежащий осужденному Межову М.А., осмотрен. Установлено, что на нем имелись механические повреждения, а именно: трещина и деформация переднего бампера слева, разбиты левая блок-фара, лобовое стекло слева снизу с расхождением трещин и решетка радиатора, деформация и вмятины слева на капоте, деформация левого переднего крыла. Фототаблицей зафиксированы обнаруженные повреждения (т. 1 л.д. 112-117).
По заключению судебной автотехнической экспертизы от 24.01.2019, система рулевого управления автомобиля "LADA " и его тормозная система на момент проведения исследования находилась в действующем рабочем состоянии (т. 1 л.д. 131-135).
Из приобщенных по ходатайству стороны защиты технических характеристик автомобиля "Лада ", при включенном ближнем свете фар автомобиля, левая сторона проезжей части освещается на расстоянии 40 м от автомобиля.
Согласно справки от 26.03.2019 о погодных условиях на 22.12.2018 по метеостанции Хакасская, в 19 часов 00 минут метеорологическая видимость не определена, осадки отсутствовали (т. 2 л.д. 241).
По справке Хакасского ЦГМС - филиала ФГБУ "Среднесибирское УГИМС" от 20.11.2019, приобщенной к материалам дела по ходатайству потерпевшего ФИО2, атмосферных явлений, ухудшающих видимость, 22.12.2018 не наблюдалось.
В ходе следственного эксперимента 22.03.2019, проведенного с участием статиста и потерпевшего ФИО1 установлена средняя скорость движения пешехода ФИО7, которая составила 1,4 м/с или 5 км/ч (т. 1 л.д. 139-141).
По результатам следственного эксперимента, проведенного 22.04.2019 в период с 22 часов 45 минут до 00 часов 52 минут 23.04.2019, в том числе с участием осужденного и свидетеля ФИО21, была установлена скорость движения последней, с которой она переходила проезжую часть по нерегулируемому пешеходному переходу, на котором 22.12.2018 Межовым М.А. был совершен наезд на погибшую ФИО7, которая составила 0,85 м/с.
С учетом скорости движения потерпевшей установлено время, за которое она преодолела дистанцию с момента выхода на проезжую часть до места наезда на нее Межовым М.А. - 5,5 с. С учетом данного времени, а также скорости автомобиля осужденного (80 км/ч) установлено расстояние, на котором он находился до места наезда на ФИО7 с момента ее выхода на проезжую часть для ее пересечения - 122 м.
Также установлена видимость дорожного знака 5.19.1 (5.19.2) "Пешеходный переход", расположенного с правой стороны по ходу движения автомобиля "LADA ", которая составляла более 188 м.
В ходе этого же следственного действия, с участием статистов была установлена видимость пешехода на пешеходном переходе до места наезда с рабочего места водителя автомобиля, идентичного автомобилю "LADA ", принадлежащего осужденному, которая составила 67 м. Силуэты пешеходов были видны с расстояния 80,2 м.
В ходе следственного действия также установлено, что расстояние, на котором установлен предупреждающий дорожный знак 1.22 "Пешеходный переход" от места наезда составляет 100 м (т. 1 л.д. 146-151).
Осмотренные в судебном заседании видеозаписи, на которых зафиксирован ход проведения следственного эксперимента, соответствуют протоколу указанного следственного действия.
Факт наличия предупреждающего знака 1.22 "Пешеходный переход" перед пешеходным переходом, на котором Межов М.А. допустил наезд на ФИО7, подтверждается приобщенным по ходатайству свидетеля ФИО19 фотоснимком. При этом суд учитывает, что указанный дорожный знак установлен надлежащим образом, его видимость ничем не ограничена, он детально просматривается.
Согласно справкам Хакасского ЦГМС-филиал ФГБУ "Среднесибирское УГМС" от 15.07.2019 и от 21.04.2019, 22.04.2019 в 22 часа 00 минут и 23.04.2019 в 01 час 00 минут расстояние метеорологической видимости не определено, облачность отсутствует, заход солнца наступил в 20 часов 07 минут (т. 1 л.д. 162, т. 2 л.д. 246).
Вопреки доводам жалобы стороны защиты, следственный эксперимент проводился в условиях, ограничивающих видимость в связи с темным временем суток, что соответствует событиям, происходящим 22.12.2018.
Установленные следственным экспериментом обстоятельства суд принял в качестве доказательств, поскольку каких-либо нарушений требований УПК РФ при проведении данного следственного действия не допущено. При этом суд отметил, что утверждение осужденного о его ослеплении перед совершенным наездом на пешехода встречным автомобилем, не влияет на установление скорости движения свидетеля ФИО45 (0,85 м/с), времени, прошедшего с момента выхода потерпевшей ФИО7 на проезжую часть до наезда на нее (5,5 с) и видимости знака 5.19.1 (5.19.2) "Пешеходный переход" (более 188 м).
С целью установления расстояния видимости пешеходов с рабочего места водителя автомобиля "LADA " 31.05.2019 в период с 22 часов 27 минут до 00 часов 33 минут на месте происшествия следователем произведен следственный эксперимент с учетом утверждения Межова М.А. о том, что перед наездом на ФИО7 ему навстречу двигались автомобили с включенным светом фар. Поэтому в ходе следственного действия во встречном направлении автомобиля "LADA " до и после пешеходного перехода были выставлены автомобили с включенным светом фар. Расстояние видимости пешеходов, закончивших пересечение проезжей части, а также статиста, изображавшего потерпевшую ФИО7, составило 55,5 м, что подтвердил участвующий в следственном действии осужденный. К протоколу следственного действия приобщена соответствующая схема (т. 1 л.д. 201-205, 206).
По справке Хакасского ЦГМС-филиал ФГБУ "Среднесибирское УГМС" от 03.06.2019, заход солнца 31.05.2019 наступил в 21 час 12 минут, а восход солнца 01.06.2019 - в 04 часа 31 минуту (т. 2 л.д. 248).
Вышеприведенные протоколы следственных экспериментов суд признал допустимыми доказательствами, поскольку они были проведены в соответствии с требованиями ст. 181 УПК РФ, с использованием соответствующих методик. Для установления значимых по делу обстоятельств следователем учитывались условия и обстановка, максимально приближенные к тем, в которых произошло рассматриваемое событие.
По заключению автотехнической судебной экспертизы от 08.05.2019, с учетом скорости движения автомобиля Межова М.А. (80 км/ч) и скорости движения пешехода ФИО7 (1,4 м/с), видимости пешеходов водителем на расстоянии 80,2 м, видимости дорожного знака 5.19.1 "Пешеходный переход" с рабочего места водителя - более 188 м, величины остановочного пути автомобиля (около 58,5 м), водитель автомобиля "LADA " располагал технической возможностью предотвратить наезд на пешехода путем применения экстренного торможения с момента возникновения опасной ситуации - появления пешехода в свете фар автомобиля.
Суд первой инстанции правильно указал, что для предотвращения наезда на пешехода водитель указанного автомобиля должен был действовать в соответствии с п. 10.1 ПДД, согласно которому "при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства". Поскольку водитель располагал возможностью предотвратить наезд на пешехода путем применения экстренного торможения с момента возникновения опасной ситуации - появления пешехода в свете фар автомобиля, то действия водителя указанному пункту правил не соответствуют (т. 1 л.д. 187-189).
В судебном заседании эксперт ФИО46, подтверждая выводы, изложенные в заключении эксперта от 08.05.2019, разъяснил методику определения видимости пешехода, указал, что в сложившейся ситуации, Межов М.А. должен был в тот момент, когда он увидел группу пешеходов, принять меры к торможению, поскольку на пути автомобиля возникла опасность. Факт ослепления Межова М.А. за 2-3 метра до наезда на ФИО7 не влияет на выводы, изложенные в заключении экспертизы.
Согласно заключению дополнительной автотехнической экспертизы от 13.06.2019, при заданных исходных данных удаления автомобиля "LADA " от места наезда в момент наступления видимости пешехода ФИО7 в свете фар было достаточно для осуществления остановки транспортного средства до точки наезда на указанного пешехода. Экспертами при проведении исследования учитывалось, что величина видимости пешехода ФИО7 с рабочего места водителя в свете фар автомобиля "LADA " составляла 66,6 м, а остановочный путь автомобиля составил 58,5 м (т. 1 л.д. 229-231).
По справке ГКУ РХ "Хакасавтодор" от 15.01.2019, на км автомобильной дороги " " покрытие проезжей части асфальтобетонное, скоростной режим автотранспорта ограничен 90 км/ч.
Согласно проекту дорожного движения на месте происшествия имеется автобусная остановка, на проезжей части присутствует дорожная разметка, установлены знаки "Пешеходный переход", а также соответствующая разметка "зебра". По ходу движения перед автобусной остановкой и после нее в прямом и попутном направлении имеются остановочные карманы (т. 2 л.д. 235).
По заключению судебно-медицинской экспертизы от 24.01.2019, смерть ФИО7 наступила в результате тупой сочетанной травмы грудной клетки и живота, таза и правой нижней конечности, осложнившаяся шоком сложного генеза. Согласно данным медицинской карты, смерть ФИО7 наступила 22.12.2018 в 22 часа 00 минут.
При исследовании обнаружены телесные повреждения в виде: тупой сочетанной травмы грудной клетки и живота: полные поперечные, разгибательные переломы 7-10 рёбер по лопаточной линии с кровоизлияниями в мягкие ткани, в мягких тканях в поясничной области справа и слева полости в виде "карманов" заполненных жидкой кровью (справа - 150мл., слева - 140мл.), разрывы селезенки по диафрагмальной поверхности (1), и висцеральной поверхности (1); тупой травмы таза: фрагментарно-оскольчатые переломы крестца, фрагментарно-оскольчатые переломы тела и крыла правой подвздошной кости, фрагментарные переломы ветвей и тел правой и левой лонных костей, фрагментарные переломы ветвей и тел левой и правой седалищных костей, с кровоизлияниями в мягких тканях в проекции переломов; расхождение правого и левого крестцово-подвздошных сочленений с разрывом связок и кровоизлияниями в проекции расхождения, кровоизлияния в стенке мочевого пузыря; тупой сочетанной травма правой нижней конечности: циркулярный кровоподтек в нижней трети правой голени, многофрагментарные переломы внутренней и наружной лодыжки костей правой голени с разрывом связок и темно-красными кровоизлияниями; кровоподтеки на передней поверхности правого бедра (1), на передневнутренней поверхности левого бедра во всех третях (1); на передней поверхности левой голени в средней трети (1); кровоизлияние в кожно-мышечном лоскуте головы.
Данные повреждения прижизненные, состоят в прямой причинной связи со смертью, образовались в кратчайшие промежутки времени между собой от ударных и ударно скользящих воздействий твёрдых тупых предметов, в том числе и в условиях автомобильной травмы от действия элементов наружной компоновки автомобиля, квалифицируются как тяжкий вред здоровью.
Незадолго до смерти ФИО7 алкоголь не употребляла, о чем свидетельствуют результаты судебно-химического исследования от 28.12.2018 (т. 1 л.д. 104-108).
Подтверждая в судебном заседании выводы, изложенные в заключении экспертизы, судебно-медицинский эксперт ФИО28 пояснил, что первичное воздействие на тело ФИО7 было в область ее правой нижней конечности и в область таза. Положение погибшей в момент дорожно-транспортного происшествия, исходя из локализации телесных повреждений, обнаруженных на ее трупе, к автомобилю было сзади, несколько правее.
Указание на данное обстоятельство в жалобе не влияет на доказанность вины осужденного в совершении наезда на потерпевшую.
Факт того, что при производстве судебно-медицинской экспертизы трупа ФИО7 не присутствовал следователь, не ставит под сомнение выводы эксперта, а ст. 197 УПК РФ не обязывает следователя присутствовать при производстве судебной экспертизы, а предоставляет ему такое право. Поэтому доводы жалобы в этой части не основаны на законе.
Суд пришел к верному выводу, что все вышеприведенные заключения экспертиз подготовлены компетентными экспертами, их выводы основаны на совокупности проведенных исследований, подтверждены имеющимися в заключениях методиками проведения судебных экспертиз, а потому оснований сомневаться в научности и обоснованности выводов экспертов не имеется. Не имеется оснований для назначения по делу дополнительных исследований, поскольку настоящие экспертные исследования проведены в порядке, установленном действующим уголовно-процессуальным законодательством. Выводы экспертов соответствуют и подтверждают исследованные в судебном заседании доказательства и указывают на то, что осужденный совершил преступление при установленных судом обстоятельствах.
Исходные данные, взятые за основу при проведении автотехнических экспертиз, сомнений не вызывают. Поэтому доводы жалобы стороны защиты в этой части являются необоснованными.
Вопреки доводам жалобы стороны защиты суд первой инстанции дал оценку в приговоре приобщенной к материалам уголовного дела рецензии автором которой является ФИО36 и показаниям допрошенного в судебном заседании в качестве специалиста ФИО36 При этом суд правильно указал, что рецензия доказательственной силой не обладает, ее выводы относятся к исключительной компетенции суда и не входят в полномочия специалиста, а его показания не влияют на решение суда о виновности Межова М.А. в совершении инкриминируемого деяния.
Упомянутые выше данные, содержащие в осмотрах места происшествия, следственных экспериментов, заключения судебных экспертиз, показания свидетелей, позволили суду сделать вывод о том, что местом наезда Межовым М.А. на потерпевшую ФИО7 является нерегулируемый пешеходный переход, Суд апелляционной инстанции соглашается с указанными выводами и находит необоснованными, противоречащими фактическими данными, установленными в судебном заседании, доводы жалобы стороны защиты.
Вопреки доводам жалобы, место наезда на ФИО7 на пешеходном переходе определено сотрудниками ГИБДД с учетом показаний свидетелей, в том числе и показаний самого осужденного. Каких-либо данных, опровергающих выводы суда, в жалобе стороны защиты не приведено и материалы уголовного дела не содержат.
При этом суд правильно указал, что никакой личной заинтересованности сотрудники полиции, составляющие схему ДТП и протокол осмотра места происшествия в исходе дела не имели, поскольку не были лично знакомы ни с осужденным, ни с потерпевшей, не находились между собой в служебной или иной зависимости, а потому у суда не имелось оснований не доверять данным, содержащимся в протоколе осмотра места происшествия и схеме ДТП, согласно которой, место наезда на пешехода установлено на пешеходном переходе.
Доводы жалобы стороны защиты о том, что место наезда располагалось за пешеходным переходом, суд апелляционной инстанции находит необоснованными, поскольку они опровергаются исследованными в суде первой инстанции доказательствами, в частности показаниями свидетелей ФИО21, ФИО22 и ФИО15, утверждавшим, что все вышедшие из автобуса пассажиры переходили дорогу по пешеходному переходу, в том числе и ФИО7 Указанные показания свидетелей согласуются с показаниями потерпевших ФИО1 и ФИО2, согласно которых их мать ФИО7 переходила проезжую часть только в установленных для этого местах.
Суд первой инстанции верно указал в приговоре, факт того, что после наезда потерпевшая ФИО7 находилась на проезжей части дороги на некотором расстоянии от пешеходного перехода, о чем поясняли свидетели ФИО20, ФИО19 и ФИО32, объясняется тем, что на указанное место потерпевшая была отброшена ударом автомобиля, ехавшего со скоростью достаточной для этого. Суд апелляционной инстанции соглашается с данными выводами и находит необоснованными доводы жалобы стороны защиты в этой части.
Исследованными доказательствами суд достоверно установил, что за рулем автомобиля находился водитель именно Межов М.А., а не иное лицо.
Суд установил, что ДТП произошло в период с 18 часов 00 минут до 18 часов 35 минут 22.12.2018. Мотивы своего решения привел в приговоре, с ними согласен суд апелляционной инстанции.
Нельзя согласиться с доводами апелляционной жалобы о том предупреждающий дорожный знак "пешеходный переход" установлен неправильно, был плохо виден (имел "облезший" вид), поскольку суд верно отметил в приговоре, что Межов М.А. вел автомобиль в условиях ограниченной видимости, вызванной темным временем суток, учитывая отсутствие освещения в месте наезда, наличия дорожных знаков, заранее предупреждающих о пешеходном переходе и обозначающих его, соответствующей дорожной разметки, принимая во внимание, что Межов М.А. неоднократно проезжал по данному участку и не мог не знать, что в данном месте располагается пешеходный переход, видел знак пешеходный переход и предупреждающий о нем, поэтому в случае движения автомобиля со скоростью, которая обеспечивала бы безопасное передвижение, Межов М.А. при должной предусмотрительности и внимательности мог и должен был заметить пешехода, переходившую проезжую часть.
Вопреки доводам жалобы стороны защиты, в условиях ограниченной видимости, не было необходимости двигаться со скоростью 80 км/ч, которая приближена к максимально допустимой на данном участке автодороги, напротив с учетом отсутствия освещения, наличия впереди нерегулируемого пешеходного перехода, следовало снизить скорость до безопасной.
Достоверно установлено, что Межов М.А., в нарушение п. 1.3 Правил дорожного движения не принял меры к остановке автомобиля и допустил наезд на потерпевшую ФИО7, переходившую проезжую часть дороги в зоне действия пешеходного перехода.
Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о нарушении Межовым М.А. требований п. 1.3, 1.5, 10.1 и 14.1 Правил дорожного движения РФ, которые в совокупности привели к дорожно-транспортному происшествию и смерти потерпевшей ФИО7
Ссылки стороны защиты в жалобе о том, что Межов М.А. не видел потерпевшую ФИО7 подтверждают выводы суда о том, что он нарушил Правила дорожного движения, предписывающие водителю соблюдать скорость движения и другие обстоятельства с тем, чтобы обеспечить безопасность движения всем его участникам, в том числе и пешеходам.
Суд верно указал, что нарушение Межовым М.А., управляющим источником повышенной опасности, вышеуказанных требований Правил дорожного движения Российской Федерации, состоит в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями - смертью ФИО7
Вопреки доводам жалобы стороны защиты, ходатайство о возвращении уголовного дела в порядке ст. 237 УПК РФ рассмотрено в установленном законом порядке, оснований для возвращения уголовного дела прокурору на основании ст. 237 УПК РФ суд не усмотрел.
То обстоятельство, что следователем не был осмотрен труп ФИО7, не повлияло на выводы суда о виновности Межова М.А. в совершении преступления.
Суд учел, что в силу ст. 38 УПК РФ следователь самостоятельно направляет ход расследования и принимает решения о производстве следственных действий. Поэтому доводы жалобы в этой части являются необоснованными.
В ходе судебного разбирательства достоверно установлено, что на момент вышеуказанного дорожно-транспортного происшествия какие-либо объективные причины, по которым Межов М.А. не мог бы избежать наезда на пешехода, отсутствовали.
Дорожно-транспортное происшествие произошло на прямом участке автодороги, на нерегулируемом пешеходном переходе, где дорожное покрытие не имело выбоин и ям. Дорожная обстановка на дороге, при соблюдении правил дорожного движения, позволяла водителю Межову М.А. снизить скорость и остановиться на проезжей части дороги, тем самым избежать совершение им дорожно-транспортного происшествия.
Оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции относительно оценки исследованных доказательств не имеется, а потому доводы апелляционной жалобы в данной части удовлетворению не подлежат.
Приведенные в апелляционной жалобе стороны защиты доводы о несогласии с оценкой доказательств, данной судом первой инстанции, не могут являться основанием для отмены или изменения приговора.
Суд апелляционной инстанции по материалам уголовного дела проверил доводы апелляционной жалобы о недопустимости положенных в основу приговора доказательств, и не усматривает оснований для удовлетворения жалобы, поскольку нарушений уголовно- процессуального закона при собирании доказательства, указанных в апелляционной жалобе, допущено не было.
Доводы жалобы о нарушении процедуры проведения следственного эксперимента и проведения экспертиз, о которых указывается в апелляционной жалобе, не могут быть признаны обоснованными, поскольку из уголовного дела видно, что установленная законом процедура проведения следственного эксперимента и экспертиз, признанных судом допустимыми доказательствами, соблюдена.
В приговоре дана правильная оценка всем исследованным в судебном заседании доказательствам, на которые обращается внимание в апелляционной жалобе, в том числе и на не согласие в жалобе с указанием на "очевидцев ДТП".
Принцип презумпции невиновности обвиняемого судом не нарушен.
Все заявленные стороной защиты ходатайства, в том числе о назначении экспертиз, о признании недопустимым доказательством протокола осмотра места дорожно-транспортного происшествия, со схемой к нему, протокола дополнительного осмотра места происшествия, протоколов следственного эксперимента от 22.03.2019, 22.04.2019, 31.05.2019, о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, судом первой инстанции разрешены правильно.
Вынесенные по ходатайству стороны защиты судебные решения являются законными, обоснованными и мотивированными. В приговоре суд дал надлежащую оценку другим заявленным стороной защиты в ходе судебного следствия ходатайствам, относящимся к вопросам допустимости доказательств.
Ссылка стороны защиты в жалобе на комментарии к Правилам дорожного движения и на справочник "Дорожных терминов" не может являться основанием для отмены приговора, так как является субъективным мнением их авторов.
Доводы жалобы на неправильное указание в обвинительном заключении фамилии ФИО15, а также имени свидетеля ФИО29 и неуказание во вводной части приговора на государственного обвинителя Вдовиченко О.В., принимавшей участие в судебном заседании 09.09.2019, не повлияло на мнение суда апелляционной инстанции о правильности принятого судом первой инстанции решения о виновности осужденного.
После исследования представленных характеризующих материалов на осужденного, оценив его поведение в ходе судебного разбирательства суд признал Межова М.А. вменяемым по отношению к совершенному им преступному деянию.
Суд первой инстанции правильно квалифицировал действия Межова М.А. по ч. 3 ст. 264 УК РФ - нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека.
При назначении наказания Межову М.А. суд обоснованно суд учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности осужденного, его возраст и состояние здоровья, состояние здоровья близких ему лиц, мнение потерпевших, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
Также судом учтены данные о личности Межова М.А., который не судим (т. 2 л.д. 189), на учетах у врачей нарколога и психиатра не состоит (т. 2 л.д. 190, 191, 193), по месту работы , родственниками, соседями, знакомыми и коллегами по работе характеризуется с положительной стороны (т. 2 л.д. 200-233).
В качестве обстоятельств, смягчающих наказание Межову М.А., суд верно признал - частичное признание вины, выразившееся в том, что последний не отрицал факт наезда на пешехода ФИО7, активное способствование расследованию преступления путем участия в следственных действиях, дачи показаний, состояние его здоровья, а также состояние здоровья его родственников, наличие на иждивении несовершеннолетнего ребенка, оказание иной помощи погибшей непосредственно после совершения преступления (в том числе вызов на место происшествия сотрудников скорой помощи).
Потерпевшая ФИО7 при переходе дороги в темное время суток не имела при себе предметов со световозвращающими элементами, обеспечивающие их видимость водителями транспортных средств, что было признано судом обстоятельством, смягчающим наказание Межову М.А.
Решение суда о непризнании в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, принесенные в судебном заседании Межовым М.А. извинения потерпевшим и в приобщенном к материалам дела письме, в приговоре мотивированно.
Отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание Межову М.А., судом установлено верно.
Суд установил у Межова М.А. наличие смягчающих обстоятельств, предусмотренных пп. "и", "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ и с учетом отсутствия обстоятельств, отягчающих наказание осужденного, верно при назначении наказания применил положения ч. 1 ст. 62 УК РФ.
Вопреки доводам жалобы стороны защиты, с учетом обстоятельств совершенного Межовым М.А. преступления, данных о его личности, суд пришел к правильному выводу, что достижение предусмотренных уголовным законом целей наказания возможно только при назначении Межову М.А. наказания в виде лишения свободы на определенный срок, с назначением ему дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами.
Исключительных обстоятельств, как отдельных, так и в совокупности, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного осужденным преступного деяния, позволяющих применить положения ст. 64 УК РФ при назначении наказания, назначив наказание ниже низшего предела либо более мягкое, чем предусмотрено санкцией, суд верно не усмотрел.
Как правильно указано в приговоре, решение о назначении иного, более мягкого вида наказания, не будет являться средством восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений.
Суд апелляционной инстанции соглашается с судом первой инстанции и находит необоснованными доводы жалобы о назначении чрезмерно сурового наказания.
По делу также не имеется оснований для применения к Межову М.А. положений об условном осуждении, об отсрочке исполнения приговора, для изменения категории совершенного преступления в порядке ч. 6 ст. 15 УК РФ.
При таких обстоятельствах считать назначенное Межову М.А. наказание чрезмерно суровым оснований не имеется. С суждениями адвоката в этой части согласиться нельзя.
С учётом изложенного суд апелляционной инстанции находит назначенное Межову М.А. наказание справедливым и отвечающим целям наказания, предусмотренным ст. 43 УК РФ.
В приговоре верно указано, что Межов М.А. совершил преступление по неосторожности, относящееся к категории средней тяжести, поэтому в силу п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ, наказание в виде лишения свободы он должен отбывать в колонии-поселении.
Исковые требования потерпевших ФИО1 и ФИО2 разрешены в соответствии с законом. При этом, определяя размер денежной компенсации морального вреда, суд учел фактические обстоятельства, при которых причинен вред, характер причиненных страданий, данные о личности гражданских истцов, вину осужденного по отношению к совершенному преступному деянию, в результате которого наступила смерть ФИО7, его материальное положение, состав семьи, исходя из требований разумности и справедливости.
Судебное разбирательство уголовного дела проведено с соблюдением принципов уголовного судопроизводства, в том числе принципа состязательности. Участникам процесса были созданы все необходимые условия для исполнения процессуальных обязанностей и осуществления представленных им прав, стороны были равноправны перед судом.
Вопреки доводам жалобы, судом не нарушена процедура судопроизводства, стороне обвинения и стороне защиты были предоставлены равные возможности представить суду свои доказательства и возражать против доказательств другой стороны.
Нарушений уголовно-процессуального закона, в том числе постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 N 25, на что обращается внимание в апелляционной жалобе, которые могли бы повлиять на законность и обоснованность приговора, судом не допущено.
При указанных обстоятельствах, оснований для удовлетворения апелляционной жалобы суд апелляционной инстанции не находит.
Руководствуясь ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции
ПОСТАНОВИЛ:
Приговор Абаканского городского суда Республики Хакасия от 10 марта 2020 г. в отношении Межова М.А. оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.
Председательствующий
Справка: Межов М.А. проживает по адресу: .


Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка