Дата принятия: 22 июля 2020г.
Номер документа: 22-488/2020
ПСКОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 22 июля 2020 года Дело N 22-488/2020
Судебная коллегия по уголовным делам Псковского областного суда в составе:
Председательствующего Колесникова Н.С.
судей
Курчановой Н.И., Петровой Т.И.,
при секретаре Андреевой А.С.,
с участием прокурора Соловьева И.Н.,
осужденного Приммы М.Д. посредством видеоконференцсвязи,
защитника осужденного: адвоката Осейкова Е.Е., представившего удостоверение (****) и ордер N 307/065 от 14 июля 2020 года,
рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Осейкова Е.Е. на приговор Великолукского городского суда Псковской области от 20 мая 2020 года, которым Примма М.Д., <данные изъяты> г.р., уроженец <данные изъяты>, ранее не судимый, осужден по п. "д" ч. 2 ст. 111 УК РФ к 3 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Срок отбывания наказания Примме М.Д. исчислен судом со дня вступления приговора в законную силу.
На основании п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ (в ред. ФЗ от 03.07.2018 г. N 186-ФЗ) время содержание под стражей Приммы М.Д. 20 мая 2020 года до дня вступления настоящего приговора в законную силу зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима с учетом положений, предусмотренных ч. 3.3. ст. 72 УК РФ.
Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении до вступления приговора в законную силу изменена судом на заключение под стражу.
Осужденный Примма М.Д. взят под стражу в зале суда.
Судом постановлено к взысканию с осужденного Приммы М.Д. в пользу потерпевшего Г.С. - 500000 рублей в счет компенсации морального вреда.
Заслушав доклад судьи Колесникова Н.С., выступление осужденного Приммы М.Д., защитника Осейкова Е.Е., поддержавших доводы апелляционной жалобы, прокурора Соловьева И. Н. о законности приговора, судебная коллегия суда апелляционной инстанции
УСТАНОВИЛА:
Примма М.Д. признан судом виновным в том, что он, в период времени с 00 час. 00 мин. до 01 час. 03 мин. 27 марта 2017 года, в <****> из хулиганских побуждений умышленно причинил тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека.
Согласно приговору, в указанное выше время, Примма М.Д., прибыв на личном транспорте к бару "Глав Паб", расположенному по адресу: г<****> где находились посетители бара и его знакомый Н.А., беседовавший с Г.С..
Не зная ранее Германчука С.С., Примма М.Д. сам вступил с потерпевшим в диалог, в ходе которого, используя поведение последнего, как малозначительный повод, при возникшем умысле на причинение тяжкого вреда здоровью человеку, опасного для жизни, из хулиганских побуждений, с целью противоправного самоутверждения, выражая явное неуважение к обществу, демонстрируя пренебрежительное отношение к правилам человеческого общежития, в присутствии Н.А., Г.В., С.Д. и иных посторонних лиц, кулаком руки умышленно нанес последнему один удар в область головы справа, в результате чего причинил Г.С. телесные повреждения: - подкожную гематому в правой височной области, линейный перелом правой теменной кости с переходом на чешуйчатую часть правой височной кости и заканчивающейся в области верхушки пирамиды правой височной кости, кровоизлияние над твердой мозговой оболочкой (эпидуральная гематома) над правой височной долей и правой лобной долей, объемом около 70 см.3; - в коре и подлежащем белом веществе задней части правой лобной доли и правой височной доли головного мозга обширная зона ушиба мозга с участками кровоизлияний размерами от 5-7 мм. до 10-15 мм.; - в коре левой височной доли- участки ушиба мозга с мелкими кровоизлияниями, которые нанесли тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека.
В суде Примма М.Д. свою вину в инкриминируемом преступлении не признал.
Он не оспаривал, что он подъезжал на его машине к бару <****> за Н.А., где увидел, как мужчина (Г.С.) держит за шею Н.А., слегка приподняв его и прижав к углу двери бара. Он вышел из машины выяснить, что происходит. Г.С. сразу переключился на него, толкнул его в грудь. В ответ он (Примма М.Д.) двумя руками толкнул Г.С. в грудь, и тот сел на асфальт ягодицами, находясь спиной к проезжей части, лицом к входной двери бара. После этого он с НефедовымА.Г., Г.В. и С.Д. уехали на его машине от бара. Считает, что Г.С. получил телесные повреждения головы в иное время, в ином месте и не в результате его действий у бара.
В апелляционной жалобе адвокат Осейков Е.Е. в защиту интересов осужденного просит отменить приговор суда, находя его незаконным и необоснованным.
Мотивируя жалобу, адвокат Осейков Е.Е. указывает в ней о том, что в ходе судебного следствия факт получения Г.С. повреждений в области головы от удара кулака, нанесенного Приммой М.Д., не подтвержден какими- либо объективными доказательствами по делу. Показания потерпевшего о нанесении ему у бара "ГлавПаб" 27 марта 2017 г. Приммой М.Д. одного удара кулаком в правый висок, противоречивы и непоследовательны. По мнению защитника, суду следовало критически относиться к показаниям потерпевшего, как и к производным показаниям Г.А., Г.В., А.А., П.В., Н.Д., И.В., А.Р,, которые лично не видели обстоятельств причинения телесных повреждений потерпевшему.
Адвокат полагает, что показания в суде свидетеля А.А., о нанесении Приммой М.Д. у бара "ГлавПаб" удара кулаком в правую часть головы потерпевшего, судом не могли быть приняты во внимание, поскольку этот свидетель был установлен и допрошен только в суде. А.А.- знакомый потерпевшего, который вёл с Г.С. электронную переписку по обстоятельствам рассматриваемого дела, а суд безосновательно отказал стороне защите в истребовании и исследовании данной переписки, содержанием которой могла быть проверена достоверность показаний "ключевого" свидетеля. Выводы в приговоре о характере и механизме причиненного потерпевшему телесного повреждения сделаны судом на недопустимых доказательствах- экспертных заключениях за N 1210 от 24.07.2018 г. и дополнительной СМЭ N 1558 от 20.11.2018 г., поскольку, как считает защитник, экспертом при производстве последней экспертизы по представленной на исследование медицинской документации объективных данных за инерционную черепно-мозговую травму у Г.С. не обнаружено, тогда как при экспертном исследование N 1210 от 24.07.2018 года на основании тех же документов, что предоставлялись при производстве экспертизы N 1558 от 20.11.2018 года, эксперт не смог ответить на вопрос о механизме получения Г.С. травмы головы. Допрос в суде эксперта Л.А. не устранил эти противоречия, а только дал основание для назначения судом по делу повторной СМЭ, порученной ГБУЗ "ПОБ СМЭ". Вместе с тем, как считает адвокат Осейков Е.Е., и заключения экспертов ГБУЗ "ПОБ СМЭ" от 18.12.2019 г. N 117 является недопустимым по делу доказательством, а также связанное с ним экспертное заключение от 05.03.2020 г. N 20. По показаниям допрошенного в суде эксперта Савчука В.О. выводы этих экспертиз основаны на данных снимка КТ головы потерпевшего.
Вместе с тем в содержании этих экспертиз, как и в показаниях эксперта Савчука В.О., не приводятся сведения о методике определения по снимку КТ толщины костей черепа потерпевшего, на основании чего были сделан экспертный вывод о тяжести причиненного телесного повреждения и времени его причинения Г.С..
Более того, сам снимок КТ не содержит сведений о масштабе его съемки, о фамилии, имени и отчестве пациента, что, по мнению защитника, не исключает принадлежность данного снимка иному лицу, а не потерпевшему по делу.
Выводы экспертных заключений, положенных в основу приговора, как считает автор жалобы, носят предположительный и субъективный характер, что недопустимо по делу. Защитник также в жалобе указывает на то, что суд безосновательно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о приобщении к материалам дела заключения специалистов НП "Саморегулируемая организация судебных экспертиз" N 3296 от 18.03.2020 г., тогда как в данном заключении приведены конкретные выводы специалистов о противоречивости, необоснованности экспертного заключения N 117 от 18.12.2019 г., которое не могло использоваться в качестве допустимого доказательства по настоящему делу.
Адвокат Осейков Е.Е. полагает, что поскольку экспертное заключение 05.03.2020г. за N 20 является производным от заключения N 117 от 18.12.2019 г. и также является недопустимыми по делу доказательством.
Считает, что при таких обстоятельствах по делу суду надлежало постановить оправдательный приговор в отношении Приммы М.Д.
Более того, защитник в жалобе указывает на то, что суд без должной мотивации в приговоре установил размер компенсации морального вреда в размере 500000 рублей с взысканием его с Приммы М.Д. в пользу потерпевшего, полагая, что его размер не отвечает требованиям разумности и справедливости и подлежит снижению.
В возражениях государственный обвинитель - первый заместитель прокурора Прокуратуру города Великие Луки Псковской области Прокофьева Н.В. находит приговор суда законным и обоснованным, а доводы апелляционной жалобы несостоятельными и не подлежащими удовлетворению.
Заслушав мнение защитника Осейков Е.Е., осужденного Приммы М.Д., поддержавших доводы апелляционной жалобы, прокурора Соловьева И.Н. о законности приговора, обсудив доводы апелляционной жалобы и мнение сторон, проверив материалы дела, судебная коллегия суда апелляционной инстанции находит приговор суда законным и обоснованным.
Выводы суда первой инстанции о доказанности вины Приммы М.Д. в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью Г.С., из хулиганских побуждений, основаны на объективно исследованных в судебном заседании и изложенных в приговоре допустимых доказательствах.
Судом правильно установлено, что в период времени с 00час. 00 мин. до 01 час. 03 мин. 27 марта 2017 года у бара <****>, Примма М.Д. беспричинно и в присутствии граждан умышленно нанес один удар кулаком руки в правый висок потерпевшего Г.С., причинив последнему черепно-мозговую травму, повлекшую тяжкий вред здоровью, опасный для его жизни.
Так, показаниями в суде потерпевшего Г.С. установлено, что у бара <данные изъяты> 27 марта 2017 года у него был незначительный словесный конфликт с Н.А., который кому-то позвонил, после чего к бару подъехал на машине Примма М.Д., переговорил с Н.А. о нём, а затем Примма М.Д. неожиданно ударил его кулаком в правый висок, от чего он (Г.С.) упал в бессознательном состоянии и очнувшись только в приемном покое больницы, откуда самостоятельно ушел домой, где в последующее время его состояние здоровья ухудшилось, и по обращению к врачам он был госпитализирован 30 марта 2017 г. и прооперирован.
Обстоятельства совершенного Приммой М.Д. преступления объективно подтверждаются не только показаниями потерпевшего Г.С., но и показаниями в суде свидетеля А.А. непосредственно видевшего, как из машины у бара "ГлавПаб" вышел Примма М.Д. с двумя парнями. Примма М.Д. подошел и переговорил с Н.А., который до этого спокойно разговаривал с Г.С., а затем, подойдя к Г.С., осужденный нанёс кулаком один удар в область головы потерпевшего. От удара Г.С. подогнул ноги, осел вниз и упал в бессознательном состоянии на спину лицом вверх, голова была запрокинута назад.
( т. 4 л.д.89-93)
Доводы защиты о сомнительности показаний свидетеля А.А. лишь по причине установления его личности самим потерпевшим через социальные сети, судом правильно признаны несостоятельными, поскольку свидетели Б.Д. и П.Ф. еще в ходе следствия свидетельствовали о присутствии на месте происшествия 27 марта 2017 года посетителя бара по имени Антон, который помогал им заносить с улицы Г.С. в бессознательном состоянии после причинения ему телесных повреждений у бара <данные изъяты>
Действия потерпевшего и государственного обвинителя по установлению личности свидетеля А.А. и обеспечение его явки в суд для производства допроса не противоречат положениям п.п. 4,13,16 ч. 2 ст. 42; ч. 2 ст. 21, ст. 86, ст. 246 УПК РФ.
А.А. был допрошен в суде с предупреждением об ответственности по ст. 307 УК РФ. Стороны без ограничений реализовали в суде их право задать любые вопросы свидетелю по обстоятельствам дела. Защитников и осужденым не представлены какие-либо доказательства, ставящие под сомнение объективность показаний данного свидетеля.
А.А. по объективной причине не был допрошен на следствии, однако он был не единственным очевидцем того, как Примма М.Д. беспричинно ударил в правый висок Г.С. у бара "ГлавПаб" 27 марта 2017 года от которого потерпевший потерял сознание. Об аналогичных обстоятельствах происшедшего на следствии первоначально свидетельствовал и друг Приммы М.Д.- Н.А.
При таких обстоятельствах суд, мотивированно признавая надуманными, дважды отказывал стороне защиты в удовлетворении ходатайств об истребовании скриншотов социальной переписки Г.С. с А.А. до его явки в суд и допроса по делу.
Оснований для признания показаний свидетеля А.А. недопустимым доказательством по делу в материалах дела не содержится и таковых стороной защиты суду первой и апелляционной инстанции не представлено.
Из оглашенных в суде показаний на следствии Н.А. от 25 июля 2018 г. и 15 января 2019 г. также следует, что у него при выходе на улицу был незначительный конфликт с Г.С.. Это заметил подъехавший на машине с друзьями Примма М.Д., который без предупреждения нанес Г.С. один удар кулаком в правую часть лица. От удара Г.С. упал на спину. После случившегося он (Н.А.), Примма, Г.В. и С.Д. уехали на машине под управлением Приммы от бара.
Н.А. подтвердил в суде, что давал такие показания, однако на очной ставке с Приммой М.Д. вспомнил, что последний только толкнул Г.С. в грудь и тот упал, а не ударял потерпевшего кулаком в лицо в область виска.
Суд критически верно оценил показания в суде свидетеля Н.А., как данные в интересах Приммы М.Д., с которым Н.А. поддерживал дружеские отношения и навещал потерпевшего в больнице, зная об операции Г.С., с целью уладить содеянное Приммой М.Д.
Из содержания согласующихся между собой показаний свидетелей Б.Д., А.А., П.Ф., Н.Д., А.Р,, И.В., Г.В., К.М., З.Н., Р.Е., Ф.А., К.Н. следует, что выявленная при операции у Г.С. черепно-мозговая травма, относящаяся к тяжкому вреду здоровью, опасного для его жизни, была причинена потерпевшему 17 марта 2017 года у бара <данные изъяты>", а не в иное время и месте, как на этом безосновательно настаивали в суде осужденный и его защитник.
Показаниях этих свидетелей обоснованно признаны судом согласующимися не только между собой, но и также с исследованным в суде протоколом проверки показаний на месте с участием потерпевшего Г.С., в ходе которого он указал на место совершения в отношении него преступления и рассказал об обстоятельствах совершения преступления Приммой М.Д. 27 марта 2017 года; с протоколом проверки показаний на месте с участием Б.Д., указавшей на аналогичное место совершения Приммой М.Д. преступления в отношении Г.С.; с протоколами (основным и дополнительным) места происшествия, в ходе которых был осмотрен участок местности около входа в бар <****> с заключениями экспертов N 1210 от 24.07. 2018 г., N 1858 от 20.11.2018 г., заключением повторной комиссионной судебно экспертизы N 117 от 18.12.2019 г. о количестве, локализации, механизме и времени причинения телесных повреждений Г.С.; с заключением дополнительной комиссионной судебной экспертизы N 20 от 05.03.2020 г. о тяжести телесных повреждений потерпевшего, с другими материалами уголовного дела, объективно исследованными в суде и полно изложенными в приговоре.
Доводы стороны защиты и осужденного о том, что Г.С. сам получил травму головы при не установленных обстоятельствах после оставления им приемного отделения больницы 27.03.2017 года, и только с цель получения денег от Приммы Д.М. оговорил последнего в инкриминируемом преступлении, судебная коллегия находит несостоятельными и надуманными.
Потерпевший по делу Г.С. в суде дал исчерпывающие и убедительные показания с пояснением того, что при повторном поступлении его в больницу 30 марта 2017 года, в связи с ухудшением самочувствия из-за полученной 27 марта 2017 года черепно-мозговой травмы, он действительно говорил врачу В.А., а также сотруднику полиции, что сам упал и получил травму головы. Говорил так из-за плохого самочувствия, не желая длительных расспросов о фактических обстоятельствах происшедшего с ним. ( т. 6 л.д. 108).
Доводы защиты о противоречивости показаний Г.С. не основаны на фактических материалах дела. При официальных допросах на следствии и в суде Г.С. подробно и последовательно рассказал о совершенных Приммой М.Д. в отношении него действиях. Показания Г.С. в ходе следствия и в суде о дате, времени, месте, обстоятельствах получения травмы головы, о виновном лице, ее причинившем ( о Примме М.Д.) были стабильными и не изменялись.
Оценивая эти показания потерпевшего в суде в совокупности с согласующимся содержанием допрошенных свидетелей стороны обвинения, судебная коллегия находит их объективными и достоверными, не усматривая оснований к сомнению в этом.
Никаких объективных подтверждений оговора потерпевшим Г.С., свидетелем А.А. осужденного Приммы М.Д., суду первой и апелляционной инстанции стороной защиты не представлено.
Не ставят под сомнения объективность показаний Г.С. и показания свидетеля К.Н.(фельдшер "скорой помощи"), на которые ссылается сторона защиты при обосновании доводов ошибочности выводов экспертов о механизме образования телесных повреждений у Г.С., как не от удара кулака Приммы М.Д., а от удара об асфальт при падении потерпевшего.
Судебная коллегия отмечает, что показания К.Н. о сообщении ей работницами бара <данные изъяты>" об ударении Г.С. головой об асфальт при падении, фактически являются производными от показаний свидетелей А.А. и Б.Д.(сотрудниц бара), которые сами не видели момента причинения ЧМТ потерпевшему и не могли сообщать К.Н. об ударе потерпевшего головой об асфальт при падении. Они лишь свидетельствовали об обнаружении Г.С. на асфальте в бессознательном состоянии в момент, когда от него отходил к машине Примма М.Д., который с друзьями покинули место происшествия, оставив в бессознательном состоянии Г.С.
То есть показания К.Н. в этой части не могут быть признаны полностью объективными для подтверждения состоятельности обозначенного выше довода стороны защиты о неосторожном характере причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшему.
Что касается показаний в суде свидетелей Г.В., С.Д., П.О. о том, что осужденный не наносил удара в голову потерпевшему Г.С., а только оттолкнул его от себя, критически верно оценены судом, поскольку эти показания даны в интересах осужденного.
Показания этих свидетелей не только опровергаются устойчивыми показаниями Г.С. и А.А. о нанесении Приммой М.Д. у бара <данные изъяты>" удара кулаком в правую часть головы потерпевшего, но и не согласуются с показаниями осужденного о неосторожном характере причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшему.
Из анализа показаний осужденного Приммы М.Д., свидетелей стороны защиты Г.В., С.Д., Н.А. следует, что от толчка осужденного Г.С. только сел на ягодицы и не находился в бессознательном состоянии при их отъезде на машине от бара "<данные изъяты>".
Этими показаниями свидетелей стороны защиты фактически опровергнут неосторожный характер причинения телесных повреждений в области головы потерпевшего, о котором высказывались в судебных инстанциях осужденный и его защитник.
Показаниями в суде свидетелей А.А., А.А., П.Ф., Б.Д., Н.Д., Р.Е., Ф.А., К.Н., З.Н., а также содержанием исследованной в суде карты вызова скорой помощи ( т. 4 л.д. 5) установлено, что после общения у бара "<данные изъяты>" 27 марта 2017 года Приммы М.Д. с Г.С., последний был обнаружен на асфальте в бессознательном состоянии, из которого он не был выведен при госпитализации " скорой помощью" с места происшествия.
Более того, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы N 117 от 18.12.2019 г., выявленная черепно-мозговая травма у Г.С. образовалась в результате однократного сильного удара в праву височную область тупым предметом с ограниченной следообразующей поверхностью, что не противоречит возможности образования ЧМТ в инкриминируемое осужденному время и обстоятельствах - то есть в результате одного удара кулаком в правую височную область 27.03.2017 года.
Заключением СМЭ N 117 от 18.12.2017 г. установлено, что у Г.С. имелась импрессионная (ударная) травма, образовавшаяся в результате однократного сильного удара тупым предметом, возможно в результате 1 удара кулаком в правую височную область.
Данной экспертизой также сделан вывод о том, что выявленная черепно-мозговая травма у Г.С. не характерна для падения и удара головой о какой-либо предмет. Этой экспертизой фактически опровергнуты выводы заключения специалиста N 019351/7/77001/132019/И-11728 от 05.09.2019 г., представленного стороной защиты, которому суд дал надлежащую оценку в приговоре.
По мнению судебной коллегии, СМЭ N 117 от 18.12.2019 года не содержит в себе противоречий и сомнений, достаточно мотивирована.
В соответствии с выводами СМЭ N 1210 и N 1858, телесные повреждения в виде закрытого линейного перелома височной кости справа с переходом на основание черепа, с подкожной гематомой в височной области справа, с острой эпидуральной гематомой в лобно-височной области справа, с ушибом головного мозга тяжелой степени с формированием очагов геморрагических ушибов в височных долях мозга: справа, слева; в лобных долях мозга: справа; слева; с субарахноидальным кровоизлиянием, больше справа, с генерализованным отеком головного мозга, нанесли тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека. Подкожная гематома в височной области справа могла проявиться вследствие перелома височной кости. Повреждения образовались от однократного действия твердого тупого предмета, возможно кулака. Объективных данных на инерционную черепно-мозговую травму не обнаружено.
Выводы этих экспертиз подтвердил в суде эксперт Лебедев А.П.. который показал, что признаков инерционной травмы у Г.С. нет, линейный перелом височной кости образовался у потерпевшего от удара (импрессионного) воздействия твердого тупого предмета ( т. 4 л.д.112-114)
Как следует из протокола судебного заседания, при исследовании выше указанных экспертных заключений NN 1210 и 1858 у суда возникли сомнения в их обоснованности только по причине наличия в тексте технической ошибки (неверно указана дата событий преступления - вместо 27.03.2017 года указано 23.03.2017 г.), и наличия ссылки при описании материалов, представленных на исследование заключения N 681, признанного по делу недопустимым доказательством ввиду проведения ее за пределами срока следствия (при приостановленном деле).
Для устранения сомнений судом была назначена повторная комиссионная экспертиза N 117 от 18.12.2019 г., по результатам которой эксперт Савчук В.О. (заведующий отделом сложных экспертиз ГБУЗ ПОБ СМЭ), Ищенко К.И. (заместитель начальника бюро по СМЭ), Павлова Е.Б. (врач-рентгенолог ГБУЗ ПОКБ) пришли к тем же выводам, что и эксперт Лебедев А.П.( т. 4 л.д. 118-119)
С устранением судом сомнений в обоснованности заключений эксперта N 1210 от 24.07.2018 г. и N 1858 от 20.11.2018 г., оснований для признания их недостоверными доказательствами не имелось.
Допрошенный в суде эксперт Савчук В.О., полностью подтвердил выводы СМЭ N 20 от 05.03.2020 г. и пояснил, что заключение N 681 влияния на его выводы не оказало, поскольку при производстве экспертизы учитывались фактические данные, зафиксированные в медицинской документации и протоколах следственных действий.
Показания эксперта Савчука В.О. доказывают, что телесные повреждения Г.С. однозначно имеют характер импрессионной (ударной) травмы, о чем свидетельствуют имеющиеся морфологические признаки. Эксперт подтвердил, что травма головы получена Г.С. от удара в правый висок. У потерпевшего имелась индивидуальная особенность - тонкая височная кость. Размер костей определены с использованием специальной копьютерной программы профессиональным врачом-рентгенологом. Период получения травмы согласуется с указанным в обвинении временным периодом - 26-27 марта 2017 года, квалифицируется как тяжкий вред. При этом эксперт подтвердил, что при обстоятельствах, о которых указал Примма М.Д. в суде (при падении, от удара о какой-либо предмет), травма получена быть не могла.
( т. 4 л.д. 118-119; 128-143; 241-242)
Доводы стороны защиты о том, что экспертом не правильно определен по КТ размер костей, что снимок КТ и диск с записью не содержит сведений о личности обследованного пациента, судебная коллегия находит несостоятельными, опровергнутыми показаниями в суде эксперта и фактическими материалам дела: на снимке КТ. На записи CD-диска содержатся сведения (на английском языке) о фамилии пациента - Г.С. 14.02.1983 г.р. с указанием серии исследования за N 65757 и даты и времени его производства- 30 марта 2017 года в 13:19:10.
Наряду с этим, суд обоснованно учел в приговоре и выводы дополнительной комиссионной судебной экспертиза N 20 от 05.03.2020 г., которой подтвержден идентичный механизм образования черепно-мозговой травмы у Г.С., установленный экспертными заключениями N 1210 от 24.07.2018 г., N 1858 от 20.11.2018 г. и СМЭ N 117 от 18.12.2019 г., относящейся к категории тяжкого вреда здоровью.
Суд сделал правильный вывод о том, что оснований для признания недопустимыми доказательствами по делу указанных экспертных заключений по смыслу ст. 75 УПК РФ только по причине упоминания в перечне объектов для исследования заключения N 681, не имеется. С этим выводом суда полностью соглашается суд апелляционной инстанции.
Доводы стороны защиты о сомнительности и недопустимости в качестве доказательств обвинения заключений СМЭ N 1210 от 24.07.2018 г., N 1858 от 20.11.2018г., не основаны на нормах уголовно-процессуального закона и установленных по делу фактических обстоятельств.
Указанные заключения, получены в период предварительного следствия и суда, полностью соответствуют требованиям ст. ст. 204, 207 УПК РФ, проведены экспертами, чья компетенция не вызывает сомнений.
Судебная коллегия, отмечая это, не усматривает оснований для повторного назначения и производства экспертных исследований по ЧМТ Г.С. в учреждениях за пределами Псковской области, о чем повторно заявлялось ходатайство стороной защиты в апелляционной жалобе, которое было достаточно мотивированно и правильно отклонено судом первой инстанции.
Наряду с этим, доводы защиты о необоснованном отказе суда в приобщении к материалам дела комиссионной рецензии N 3296 от 18.03.2020 г. (названной заключением специалистов), которой оспаривается правомерность вводов СМЭ N 117 от 18.12.2019 г., судебная коллегия находит также несостоятельными.
По своей сути, комиссионная рецензия N 3296 от 18 марта 2020 г. не отвечает требованиям, предъявляемым к доказательствам (ст. 74 УПК РФ) и не могла быть приобщена к материалам дела в качестве доказательства.
В соответствии со ст. 80 УПК РФ заключение специалиста - представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами.
Статьей 58 УПК РФ закреплено, что специалистом является лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном УПК РФ, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию.
Из содержания статей 17, 88 УПК РФ следует, что оценивать доказательства вправе только дознаватель, следователь, прокурор и суд.
Содержанием приведенных норм закона закреплено, что специалист не проводит исследование и не формулирует выводы, а лишь высказывает суждение по вопросам, поставленным перед ним сторонами. Специалист не вправе давать оценку каких-либо вывод экспертов, поскольку в их компетенцию это не входит. Специалиста, будучи лицом, не предупрежденным в установленном законом порядке об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Материалы настоящего уголовного дела непосредственно специалисты не исследовали, а делали свои выводы по не заверенным надлежащим образом копиям дела, предоставленным им подсудимым Приммой М.Д., что не удовлетворяет требованиям закона и не отвечает требованиям допустимости доказательства.
В силу изложенных обстоятельств, суд первой инстанции мотивированно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства о приобщении к делу комиссионной рецензии N 3296 в качестве допустимого доказательства по делу.
Соглашаясь с этим выводом суда, судебная коллегия апелляционного суда при повторении стороной защиты данного ходатайства с аналогичной мотивацией также нашла его немотивированным и подлежащим отклонению.
Ходатайство стороны защиты об истребовании сведений об исходящих и водящих звонках и соединениях абонента (****) с указанием базовых станций, их номеров и места расположения в период с 27 марта 2017 г. по 30 марта 2017 г. включительно, удовлетворению не подлежат.
Аналогичное ходатайство заявлялось в суде и мотивированно отклонено.При повторении его в суде апелляционной инстанции новых доводов в его обоснование стороной защиты приведено не было.
Истребуемые в ходатайстве защиты сведения существенного значения для уголовного дела не имеют. Действительное местонахождение Г.С. в момент причинения ему ЧМТ 27 марта 2017 г. у бара <****> объективно установлено совокупностью допустимых по делу доказательств, представленной стороной обвинения.
Все исследованные судом первой инстанции доказательства, на которых основаны выводы суда в приговоре в отношении осужденного Приммы М.Д., являются относимыми, допустимыми, а в своей совокупности - достаточными выводов о его виновности в совершении инкриминируемого ему умышленного преступления.
Суд правильно квалифицировал действия осужденного по п. "д" ч. 2 ст. 111 УК РФ.
Квалифицирующий признак "из хулиганских побуждений" инкриминирован обоснованно и исключению не подлежит.
Из анализа показаний потерпевшего Г.С., свидетеля Н.А., следует, что какого-либо конфликта между ранее незнакомым Г.С. и Приммой М.Д. не имелось. Г.С. предпринимал определенные, незначительные действия по выяснению поведения в баре Н.А., но не с Приммой М.Д.
Исходя из материалов дела, Примма М.Д., прибыл на место происшествия и нанес кулаком опасный удар Г.С. в правый висок головы, причинив тяжкий вред здоровью потерпевшему, не разобравшись и не выяснив ситуации, возникшей между Н.А. и Г.С.
Примма М.Д. с потерпевшим не был знаком и не мог испытывать к нему личной неприязни. Само по себе нахождение потерпевшего возле знакомого Приммы М.Д.-Н.А., кратковременный разговор между Приммой М.Д. с Г.С., не может расцениваться как достаточное объективное основание для возникновения у осужденного по отношению к Г.С. личной неприязни.
Незначительное поведение Г.С. было использовано Приммой М.Д. лишь как повод для демонстрации и грубого нарушения правил человеческого общежития в окружении граждан.
По мнению судебной коллегия, свидетели стороны защиты дали надуманные показания в суде о хватании потерпевшим за горло и одежду у горла Н.А. в интересах Приммы М.Д., который в своих показаниях то пытался убедить суд в своей непричастности к причинению ЧМТ потерпевшему у бара, то объясняя причинение травмы головы потерпевшему случайно при защите друга Н.А., с которым впоследствии пытались уговорить Г.С. мирно уладить содеянное осужденным.
По мнению судебной коллегии, в суде достоверно было установлено, что Примма М.Д. использовал для нанесения удара Г.С. незначительный повод, то есть действовал из хулиганских побуждений.
Мотивы действий Приммы М.Д. согласуются с показаниями свидетеля обвинения Б.Д., которая охарактеризовала его, как конфликтного человека, до происшествия беспричинно ранее нарушавшего общественный порядок в баре "ГлавПаб" с избиением посетителя.
Никаких оснований для сомнений в объективности показаний данного свидетеля о личности Приммы М.Д. в материалах дела не имеется и стороной защиты не представлено. Отрицание Приммой М.Д. данного факта продиктованы его стремлениями избежать либо приуменьшить его уголовную ответственность по настоящему делу.
В этих же целях даны в суде показания Ф.Д., знакомой матери осужденного, о якобы наблюдаемых в больнице на локтях потерпевшего ссадин, которые могли свидетельствовать о его падениях в иное время и не у бара <данные изъяты>", что опровергается исследованными в суде медицинскими документами Г.С., заключениями экспертов, показаниями потерпевшего и свидетелей стороны обвинения.
Доводы стороны защиты о необоснованном взыскании с Приммы М.Д. в пользу Г.С. 500000 рублей в счет компенсации морального вреда, судебная коллегия находит не основанными на законе.
Противоправными действиями Приммы М.Д. Г.С. причинен физический вред, относящийся к категории тяжкого, опасного для жизни.
В соответствии со ст. 44 УПК РФ, ст. 151, ст.ст. 1099,1101 ГК РФ Г.С. имел право на компенсацию морального вреда по настоящему делу, был признан потерпевшим и гражданским истцом по делу, в соответствии с законом подал соответствующий иск, который суд обоснованно полностью удовлетворил, соблюдая принцы разумности и справедливости.
Удовлетворяя исковые требования Г.С. о компенсации морального вреда, суд руководствовался действующими нормами УПК РФ и ГК РФ, учел, что потерпевшему причинен тяжкий вред здоровью, в связи с чем он длительное время был лишен трудоспособности, находился на лечении, и ему были причинены физические и нравственные страдания.
При таких обстоятельствах оснований к снижению размера установленных судом компенсационных выплат потерпевшему с осужденного, судебная коллегия не усматривает и доводы стороны защиты в этой части удовлетворению не подлежат.
При назначении наказания осужденному Примме М.Д. суд в соответствии со ст.ст. 6, 60 УК РФ учел все обстоятельства дела, характер и степень общественной опасности содеянного, данные о его личности, смягчающие обстоятельства по делу и отсутствие отягчающих обстоятельств, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
При этом судом мотивированно признано в качестве смягчающих наказание обстоятельств наличие у него заболеваний и у его родителей.
Обстоятельств отягчающих наказание осужденного, судом обоснованно не установлено.
Наказание осужденному Примме М.Д. назначено судом в виде лишения свободы, исходя из принципов справедливости, соразмерности и индивидуальности, поскольку исправление его было возможно лишь в условиях изоляции от общества, но без назначения дополнительного вида наказания в виде ограничения свободы, что полностью отвечает целям наказания, предусмотренным ст. 43 УК РФ.
При этом суд обоснованно не усмотрел оснований к применению ч. 6 ст. 15, ст.53.1, ст. ст. 64,73 УК РФ.
Исправительный режим отбывания наказания судом назначен осужденному правильно на основании положений п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ.
В ходе предварительного следствия и судебного заседания нарушений уголовно-процессуального закона, которые могли бы повлиять на обоснованность выводов суда о доказанности виновности осужденного, на правильность квалификации его действий, допущено не было.
Приговор постановлен в соответствии с требованиями ст.ст. 303, 304, 307, 309 УПК РФ, в нем приведены доказательства, как представленные стороной обвинения, так и стороной защиты, которым дана надлежащая оценка.
Приговор суда в целом отвечает положения ст. 7 УПК РФ, является законным, обоснованным и достаточно мотивированным.
На основании изложенного и руководствуясь ст.389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор Великолукского городского суда Псковской области от 20 мая 2020 года в отношении Приммы М.Д. оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Осейкова Е.Е. - без удовлетворения.
Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ в Третий кассационный суд общей юрисдикции г.Санкт-Петербурга.
Председательствующий
Судьи
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
