Дата принятия: 11 августа 2020г.
Номер документа: 22-4846/2020
СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 11 августа 2020 года Дело N 22-4846/2020
Судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда в составе:
председательствующего Александровой В.В.,
судей Медведевой Е.И., Хохловой М.С.
при секретаре Марковой Е.В.
с участием:
прокурора отдела прокуратуры Свердловской области Зубрицкой Е.В.,
осужденного Прокопьева В.Н. посредством системы видеоконференц-связи,
защитника - адвоката Фальченко О.Д.
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению старшего помощника Верхнесалдинского городского прокурора Свердловской области Оленева М.И., апелляционным жалобам осужденного ПрокопьеваВ.Н. и его защитника адвоката Казеевой О.В. на приговор Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 08 июня 2020 года, которым
Прокопьев Виталий Николаевич,
родившийся ( / / ), судимый:
- 09 ноября 2000 года Свердловским областным судом с учетом изменений, внесенных постановлением Тавдинского городского суда Свердловской области от 06 июня 2005 года, по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 14 годам лишения свободы. Освобожден по отбытии наказания 04 апреля 2014 года;
- 08 февраля 2018 года мировым судьей судебного участка N 2 Верхнесалдинского судебного района Свердловской области по п. "а" ч. 2 ст. 115 УК РФ к 10 месяцам лишения свободы. Освобожден по отбытии наказания 08 декабря 2018 года,
осужден по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ к 5 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год.
В соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем полного сложений назначенного наказания и наказания, назначенного приговором мирового судьи судебного участка N 2 Верхнесалдинского судебного района Свердловской области от 08 февраля 2018 года, назначено наказание в виде 5 лет 10 месяцев лишения свободы, с ограничением свободы на срок 1 год.
Кроме того, осужден по п. "в" ч. 2 ст. 115 УК РФ к 1 году 2 месяцам лишения свободы.
На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания, назначенного по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ, назначено окончательное наказание в виде 6 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год, с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.
Постановлено срок исчислять со дня вступления приговора в законную силу, зачесть в срок наказания полностью отбытое наказание по приговору мирового судьи судебного участка N 2 Верхнесалдинского судебного района Свердловской области от 08 февраля 2018 года, а также на основании п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания под стражей в период с 04 марта 2019 года по 10 июня 2019 года и с 08 июня 2020 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.
Разрешен вопрос о вещественных доказательствах.
Заслушав доклад судьи Медведевой Е.И., выступления участников процесса, судебная коллегия
установила:
приговором суда Прокопьев В.Н. признан виновным в причинении тяжкого вреда здоровью с применением предмета, используемого в качестве оружия.
Преступление совершено Прокопьевым В.Н. в отношении потерпевшего Б. в период с 12:00 до 18:00 24 сентября 2017 года в ... г.Верхней Салде при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
Кроме того, Прокопьев В.Н. признан виновным в том, что 05 августа 2019 года около ... в г. Верхней Салде при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре, умышленно причинил потерпевшему М. легкий вред здоровью, с применением предмета, используемого в качестве оружия.
В судебном заседании Прокопьев В.Н. вину в совершении преступлений не признал.
В апелляционном представлении старший помощник Верхнесалдинского городского Свердловской области Оленев М.И. просит приговор суда отменить в связи с неправильным применением уголовного закона, вынести по уголовному делу новый приговор. Указывает, что по преступлению, предусмотренному п. "з" ч. 2 ст. 111 УКРФ, суд назначил дополнительное наказание в виде ограничения свободы на срок 1 год, при этом не установил ограничения и не возложил обязанность, предусмотренные ч. 1 ст.53 УК РФ, выполняя требования ч. 5 ст. 69 УК РФ также не выполнил требования ч. 1 ст. 53 УК РФ, тем самым фактически не назначив дополнительное наказание в виде ограничения свободы. При назначении наказания по совокупности приговоров на основании ст. 70 УКРФ суд к наказанию, назначенному по п. "в" ч. 2 ст. 115 УК РФ, частично присоединил назначенное по ч. 5 ст. 69 УК РФ основное наказание в виде лишения свободы и дополнительное наказание, которое назначено не было. Просит назначить дополнительное наказание по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ в виде ограничения свободы на 1 год, установив предусмотренные ч. 1 ст. 53 УК РФ ограничения и обязанность, соответственно указать эти ограничения и обязанность при назначении наказания по ч. 5 ст. 69 УК РФ. На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанию по п. "в" ч. 2 ст. 115 УК РФ частично присоединить неотбытую часть наказания, назначенного по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ, и назначить окончательное наказание в виде 6 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год, с установлением ограничений и возложением обязанности, предусмотренных ч. 1 ст.53 УК РФ.
В апелляционной жалобе защитник - адвокат Казеева О.В. просит приговор суда отменить, как незаконный и необоснованный, вынести в отношении Прокопьева оправдательный приговор по обоим преступлениям. Считает, что вина Прокопьева не доказана, данные им показания безосновательно не приняты судом как правдивые. Обращает внимание, что в квартире, которую Прокопьев покинул после ссоры с потерпевшим, оставались З. (в 2019 году сменила фамилию на З.), две девушки и трое молодых людей. Кто из указанных лиц мог причинить телесное повреждение Б. либо он получил его в результате собственного падения, Прокопьеву неизвестно. В своих показаниях на стадии следствия Б. и З. указывали на то, что Прокопьев ударов им не наносил, Б., падая, сам ударился о велосипед. Сотрудникам полиции и медицинским работникам Б. также сообщал о получении им травмы вследствие собственного падения. Через значительный временной промежуток З. и Б. изменяли свои показания, указав на Прокопьева, как на лицо, причинившее Б. телесное повреждение путем давления на глаз пальцем. Считает, что к показаниям потерпевшего Б. и свидетеля З. необходимо отнестись критически, поскольку оба они находились в сильном алкогольном опьянении и не помнят событий того дня, помимо этого у З. проблемы с памятью. Указывает на неполноту следствия: не проведена экспертиза табурета на наличие на нем крови потерпевшего, следственный эксперимент в целях проверки возможности получения телесного повреждения в результате удара табуретом или падения на велосипед. Кроме того, осталось не выясненным, могло ли удаление глаза быть последствием несвоевременного обращения Б. за медицинской помощью.
По инкриминируемому преступлению в отношении потерпевшего М. - водителя такси - Прокопьев последовательно сообщал, что между ним и потерпевшим никакого конфликта не было, телесных повреждений он тому не наносил, и в руках углошлифовальной машинки, которой он, якобы, нанес удар по лицу М., он не держал. Следствием не исключено, что удар М. нанесен иными лицами, которых в тот день перевозил М..
Считает, что суд к показаниям Прокопьева отнесся поверхностно, формально, с обвинительным уклоном, назначил наказание чрезмерно суровое.
В апелляционной жалобе осужденный Прокопьев В.Н. полагает, что выводы суда не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, не учтены обстоятельства, которые могли существенно повлиять на эти выводы. Считает правильным признать его показания достоверными, поскольку они подтверждаются исследованными доказательствами. Указывает, что, уходя из квартиры Б., он оставил куртку, которую он, вернувшись, потребовал отдать, но Б. в квартиру его не впустил. Поэтому он разбил окно квартиры Б., требуя, чтобы тот вернул ему куртку. В окно ему выбросили куртку, после чего он пошел к И., проживающему в этом же подъезде на 5 этаже, находился у того около часа. Когда уходил от И., был задержан сотрудниками полиции. Кто мог причинить травму потерпевшему, он не знает, в окно квартиры Б. он не проникал, готов возместить ущерб лишь за разбитое окно. Ссылается на показания свидетеля КВ., согласно которым на месте происшествия потерпевший Б. пояснил о получении травмы на лице вследствие падения на велосипед. Однако суд этим показаниям надлежащую оценку не дал, в ходатайстве о вызове в судебное заседание КВ. необоснованно отказал. Ссылается на противоречивые показания самого потерпевшего и свидетеля З. (З.), указывающих на иные причины получения травмы, нахождение их в состоянии сильного алкогольного опьянения, в связи с чем их показания следовало оценить критически. Указывает, со ссылкой на показания свидетеля В., на невозможность проникновения в квартиру через окно. Отмечает, что ни на предварительном следствии, ни в ходе судебного разбирательства не приняты меры к установлению лиц, которые были в тот день в квартире потерпевшего, не проверена причастность этих лиц к преступлению. Не установлен предмет, использованный в качестве оружия, он не был изъят, его технические характеристики не исследовались, экспертиза не проводилась. Таким образом, вывод суда о наличии квалифицирующего признака "с применением предмета, используемого в качестве оружия", основан на предположениях. Считает незаконным отказ суда в назначении биологической экспертизы на предмет выявления следов крови потерпевшего на табурете. Считает, что его невиновность подтверждается выводами комиссионной судебно-медицинской экспертизы N 369. Прямых доказательств его вины не установлено, а на косвенных доказательствах суд не может основывать обвинительный приговор.
По преступлению в отношении потерпевшего М. суд не дал оценку противоречиям в показаниях свидетеля Н., при этом ходатайства о проведении очной ставки между ним и свидетелями Н. и Х. были отклонены. Полагает, что суд немотивированно отверг показания свидетелей А. и П., которые были предупреждены об ответственности за дачу ложных показаний.
Ссылается на положения п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года (в редакции от 06 февраля 2007 года) "О судебном приговоре", ст. ст. 14 и 302 УПК РФ, ст. 49 Конституции РФ и указывает, что суд постановляет обвинительный приговор только на достоверных доказательствах, принимает меры к исследованию всех версий по делу, устраняет противоречия, а возникшие сомнения обязан трактовать в его пользу, просит приговор суда отменить, вынести в отношении него оправдательный приговор.
В возражении на апелляционные жалобы осужденного Прокопьева В.Н. и его защитника Казеевой О.В. потерпевший Б. просит приговор суда оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.
Проверив материалы уголовного дела, проанализировав доводы, изложенные в апелляционном представлении прокурора, апелляционных жалобах осужденного и его защитника, возражениях потерпевшего Б., судебная коллегия приходит к следующему.
Вывод суда о виновности Прокопьева в совершении преступлений, за которые он осужден, соответствует фактическим обстоятельствам дела и основан на исследованных в судебном заседании доказательствах: показаниях потерпевших Б. и М., свидетелей З., В., ПЕ., КЗ., ВО., ПУ., Ш., ЧХ., БА., К., И., Д., ПЛ., Ч., Р., Х. и Н., на протоколах осмотров мест происшествия, протоколах выемки предметов и их осмотра, постановлениях о признании этих предметов вещественными доказательствами, заключениях судебно-медицинских экспертиз в отношении потерпевших и других доказательствах.
Доказательства в приговоре изложены подробно, оценены судом в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в своей совокупности признаны достаточными для разрешения уголовного дела по существу.
Разрешая уголовное дело по преступлению в отношении потерпевшего Б., суд обоснованно признал достоверными его показания, из которых следует, что 24 сентября 2017 года в ходе распития спиртных напитков Прокопьев стал приставать к З., нанес ей удары, поэтому он того выгнал из квартиры. Он и З. уснули, проснулись от удара в стекло, окно разбилось, в комнату влетел камень. Через окно залез в квартиру Прокопьев, стал вновь приставать к З., он заступился за нее, тогда тот схватил табурет и нанес им удар по его лицу. При ударе угол сидения табурета пришелся на правый глаз, он почувствовал боль, началось кровотечение. Прокопьев схватил его за голову и шею, надавил на правый глаз, отчего он испытал сильную боль и потерял сознание. Очнулся, когда в квартире уже были полицейские. Он позвонил матери, она пришла в квартиру, настояла на его обращении за медицинской помощью. По пути в больницу он рассказал матери о том, что травму ему нанес Прокопьев, ударив табуретом. Поскольку думал, что от нанесенного удара табуретом будет только синяк, за причинение которого он не хотел привлекать к ответственности Прокопьева, полицейским и сотрудникам больницы он не сообщил о причинении ему травмы Прокопьевым. Несмотря на проведенные операции и лечение, глаз сохранить врачам не удалось и его удалили.
Указанные обстоятельства подтверждаются показаниями свидетеля З. на предварительном следствии и в ходе судебного заседания при рассмотрении уголовного дела в 2018 -2019 годах (приговор отменен в апелляционном порядке), где она сообщала, что Прокопьев нанес удар по лицу Б., который заступился за нее, когда Прокопьев стал избивать ее. От нанесенного Прокопьевым удара по лицу Б. у последнего пошла кровь. То, что в судебном заседании З. в силу наступивших в настоящее время изменений в состоянии ее здоровья не смогла вспомнить события, происшедшие 24 сентября 2017 года, не ставит под сомнение достоверность ее показаний данных ранее. Ссылка осужденного на то, что З., также как и Б., говорила о падении последнего на велосипед, несостоятельна. З. в своих показаниях сообщала о собственном падении, а не о падении Б..
Оснований для изъятия велосипеда, признанного вещественным доказательством у следствия не имелось. Уголовное дело возбуждено по заявлению потерпевшего Б., в котором он указал, что Прокопьев нанес ему удар табуретом, причинив телесное повреждение. При этом Прокопьев пояснил на следствии и в суде причину, почему сообщал сотрудникам полиции и медицинским работником о получении травмы в результате собственного падения на велосипед. Указанная Б. причина - нежелание привлекать к ответственности Прокопьева - убедительна, согласуется с тем, что до события преступления он и Прокопьев поддерживали приятельские отношения.
Довод осужденного и защитника о том, что Б. и З. находились в состоянии опьянения и не помнят события того дня, их показания противоречивы, несостоятелен. Существенных противоречий в их показаниях не имеется, оба они последовательно указывают, что именно Прокопьев нанес Б. удар по лицу, от которого началось кровотечение.
Делал ли Прокопьев неприличные предложения З., что, по мнению осужденного, подлежит обязательному доказыванию по делу, значения для квалификации действий осужденного в отношении потерпевшего Б. не имеет. Поводом для совершения Прокопьевым преступления послужило возникшее неприязненное отношение к Б., заступившемуся за З. ввиду ее избиения Прокопьевым. То, что З. имела телесные повреждения, указали свидетели - сотрудники полиции, прибывшие на место происшествия, а также В.
Показания потерпевшего Б. и свидетеля З. согласуются с показаниями свидетеля БА., которая, придя в квартиру сына, увидела разбитое окно, камень и стекла, лежащие на полу, сломанную кровать, на которой лежал телевизор, на полу, на сидении и ножках табурета была кровь. У сына была повязка на голове, закрыт глаз. Полицейским сын не сообщил обстоятельства причинения ему травмы, так как не хотел привлекать к ответственности своего приятеля Прокопьева, надеясь на то, что существенного вреда его здоровью не причинено. Однако ей в этот же день сын рассказал о случившемся, сообщил, что травма причинена Прокопьевым, нанесшим ему удар по лицу табуретом. Вопреки мнению осужденного о том, что к показаниям свидетеля БА. следует отнестись критически ввиду наличия у нее неприязни к нему, оснований для такой оценки показаний этого свидетеля у суда не имелось. Сама по себе неприязнь, возникшая у свидетеля к Прокопьеву вследствие причинения ее сыну травмы, приведшей к удалению у того глаза, не свидетельствует об оговоре Прокопьева. Свидетель сообщила лишь сведения, известные ей от сына, и сведений о желании Б. необоснованно привлечь к ответственности Прокопьева, по делу не установлено.
Свидетель В. не был очевидцем нанесения травмы потерпевшему, поскольку ушел из квартиры последнего при возникновении конфликта между Б., З. и Прокопьевым. Вернулся через 20-30 минут за оставленным в квартире телефоном, но Б. в квартиру его не впустил. Выйдя на улицу, он, услышал крики из квартиры, увидел разбитое окно, попытался залезть через окно в квартиру, но кто-то нанес ему удар и он упал. Затем он постучал в дверь соседей Б., попросил вызвать полицию. В квартиру он зашел вместе с полицейскими, видел в квартире следы драки, кровь на полу и на голове Б..
Свидетель К. - соседка Б., подтвердила, что в вышеуказанный день в дверь ее квартиры постучал мужчина, просил вызвать полицию в связи с конфликтом в квартире Б..
Таким образом, довод осужденного о том, что он не мог проникнуть в квартиру через окно ввиду его высоты от земли, поскольку этого не мог сделать и В., несостоятелен. В. не проник в квартиру не по причине невозможности залезть через окно, а из-за получения удара и последующего за ним падения.
Несостоятельно и мнение осужденного о наличии противоречий между показаниями потерпевшего о моменте нанесения Прокопьевым удара табуретом сразу после проникновение в окно и показаниями В., сообщившего, что у Б., открывшего дверь, не было повреждений. Как следует из показаний В., открыв дверь, Б. тут же вытолкал его, при этом он (В.) не обратил внимания на наличие или отсутствие у Б. телесных повреждений. Сведений о том, что Прокопьев причинил травму Б. до прихода В., по делу не имеется.
Из показаний свидетелей ПЕ., КЗ., ВО., ПУ., Ш., ЧХ. - сотрудников полиции и вневедомственной охраны следует, что по прибытии на место происшествия ими обнаружено в квартире Б. разбитое стекло в окне, разбросанные вещи и предметы, кровь на полу. Свидетель КЗ. видела кровь на табурете. На кровати лежала женщина в крови, у мужчины, сидевшего в коридоре, была кровь на лице. В подъезде был задержан Прокопьев, который находился в состоянии алкогольного опьянения, на его одежде имелись бурые пятна, похожие на кровь, от дачи объяснений он отказался, вел себя агрессивно.
Показания свидетеля КВ. оглашены судом на основании п. 5 ч. 2 ст. 281 УПКРФ в связи с невозможностью установить его место нахождения, несмотря на предпринятые меры. Как следует из показаний этого свидетеля - участкового оперуполномоченного полиции - он прибыл на место происшествия уже после отбытия скорой помощи, госпитализировавшей З.. В квартире видел кровь, беспорядок, Б. на его вопросы отвечал невнятно, был в состоянии сильного алкогольного опьянения, говорил, что не знает, кто разбил стекло в окне, телесное повреждение у него образовалось от собственного падения на велосипед. Он обратил внимание на велосипед, но следов крови на нем не было.
Вопреки мнению осужденного показания КВ. не противоречат исследованным доказательствам по делу и не опровергают вывод суда о его виновности в причинении тяжкого вреда здоровью Б.. КВ., также как и вышеуказанные свидетели, видел в квартире хаотично разбросанные вещи и предметы, разбитое окно, стекла и камень на полу, а также кровь на полу и голове Б.. Несообщение потерпевшим КВ., как и медицинским работникам МЕ. и ЗА., которые 24 сентября 2017 года оказывали Б. медицинскую помощь, кто нанес ему телесное повреждение, подтверждает лишь показания потерпевшего о том, что не сообщал он о Прокопьеве с целью непривлечения того к ответственности за причиненное ему телесное повреждение, которое на тот момент считал незначительным, не предполагая наступления последствия в виде удаления глаза.
Оснований для оговора осужденного потерпевшим и вышеуказанными свидетелями не установлено, самим осужденным причин для его оговора не названо.
Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы N 369 от 29 сентября 2017 года у Б. в день его обращения за медицинской помощью обнаружена травма правого глаза и надбровья в виде раны правого надбровья, кровоподтека верхнего века правого глаза, кровоизлияний в переднюю камеру газа и стекловидное тела, раны роговицы, опущения века правого глаза. Эти повреждения могли быть причинены в результате удара тупым твердым предметом, не исключается их причинение 24 сентября 2017 года, но исключается возможность причинения данного комплекса повреждений в результате надавливания пальцем на глазное яблоко. В ходе заживления указанной травмы правого глаза и надбровья возникли последствия, повлекшие полную слепоту правого глаза, что явилось показанием к удалению правого глазного яблока. Между причинением Б. повреждений и проведенной операцией по удалению глазного яблока имеется прямая причинно-следственная связь. Травма правого глаза повлекла значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, квалифицируется как причинение тяжкого вреда здоровью человека.
Экспертиза проведена комиссией судебно-медицинских экспертов, имеющих большой стаж работы по специальности, их выводы надлежащим образом мотивированы и не усматривается оснований не согласиться с ними.
Показания потерпевшего о том, что после нанесения удара табуретом по правому глазу, Прокопьев надавил ему пальцем на этот же глаз, не противоречат выводам экспертизы, как считает осужденный, и не свидетельствует о его невиновности. Экспертами установлен комплекс повреждений, образовавшихся вследствие нанесения удара тупым твердым предметом (каковым и является табурет), повлекший причинение тяжкого вреда здоровью. Последующее за ударом надавливание на глаз пальцем, не сообщение потерпевшим о совершении данного действия изначально, на квалификацию вреда здоровью потерпевшего, как и на квалификацию преступных действий осужденного, не влияет.
Суд, исследовав и оценив доказательства, критически отнесся к показаниям осужденного о непричастности к преступлению, поскольку они опровергаются совокупностью исследованных доказательств. Довод осужденного о необходимости установления всех лиц, которые могли находиться в тот день в квартире Б., о возможной причастности других лиц к преступлению, несостоятелен. Из совокупности доказательств следует, что в тот день в квартире находились Б., З., В., Прокопьев и две девушки, которые ушли задолго до вышеописанных событий.
Обоснованно суд отверг показания свидетеля И., данные в судебном заседании, о том, что Прокопьев во время совершения преступления в отношении Б. был у него в гостях, а положил в основу приговора его показания на предварительном следствии, где он сообщал, что Прокопьев у него не был.
Оснований для назначения экспертизы табурета на предмет выявления следов крови потерпевшего у следствия и суда не имелось. Табурет был изъят и признан вещественным доказательством по делу значительно позднее даты события преступления. Как следует из показаний Б., табурет был ею отмыт, из показаний потерпевшего - принимались меры по его очистке наждачной бумагой, в дальнейшем табурет использовался в быту. При осмотре табурета в судебном заседании установлено отсутствие на нем следов преступления.
Таким образом, совокупность доказательств подтверждает, что именно от действий Прокопьева, нанесшего Б. удар табуретом по лицу, у последнего образовались телесные повреждения в виде травмы правого надбровия и глаза, повлекшие причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью.
По преступлению в отношении потерпевшего М. суд обоснованно признал достоверными его показания, поскольку они подтверждаются совокупностью доказательств.
Из показаний потерпевшего М. следует, что выполняя заказ такси, он перевозил ранее незнакомого Прокопьева и мужчину, находившихся в состоянии алкогольного опьянения. Мужчина вышел по пути следования, а Прокопьев, подав ему 200 рублей, стал просить снизить стоимость поездки. На его отказ, пассажир стал грубить и нанес удар "болгаркой" по его верхней губе и вышел из автомобиля. О случившемся он сразу сообщил диспетчеру такси ДУ., которая вызвала полицию, проследил, в какой дом зашел Прокопьев, о чем сообщил прибывшим сотрудникам полиции.
Свидетель ДУ. подтвердила, что М. позвонил и сообщил о нападении мужчины, просил вызвать полицию, что она и сделала.
Показания потерпевшего и данного свидетеля подтверждаются и иными доказательствами: сообщением Д. в полицию 05 августа 2019 года в 00:45 о причинении водителю такси телесных повреждений; сведениями ГБУЗ СО "Верхнесалдинская ЦГБ" об обращении М. 05 августа в 03:10 за медицинской помощью; заключением судебно-медицинского эксперта N 421-Э в отношении М., согласно которому у него обнаружена ушибленная рана верхней губы, которая подвергнута хирургической обработке с наложением швов и расценивается по признаку кратковременного расстройства здоровья продолжительностью до трех недель как телесное повреждение, причинившее легкий вред здоровью.
Свидетели ПЛ., Ч. и Р. - сотрудники полиции - прибыв к дому, указанному диспетчером такси, увидели М., имеющего кровоточащий порез над верхней губой, сообщившего, в какой дом зашел мужчина, нанесший ему удар по лицу "болгаркой". Данный мужчина - Прокопьев - был обнаружен в одной из квартир дома, находился он в состоянии алкогольного опьянения, отрицал причинение телесного повреждения водителю такси. На вопрос ПЛ. о месте нахождения "болгарки", Прокопьев ответил, что она дома лежит в пакете.
Из показаний свидетелей Х. и Н. следует, что для производства работ Прокопьеву выдавался инструмент "болгарка". Поскольку на работу Прокопьев не вышел, он позвонил ему, тот указал место, где забрать "болгарку". В указанном Прокопьевым месте "болгарка" была передана Н. неизвестным.
Показания свидетелей Н. и Х. не имеют противоречий, согласуются между собой и подтверждаются протоколами изъятия у Х. углошлифовальной машинки (болгарки), ее осмотра, постановлением о приобщении к делу этого предмета в качестве вещественного доказательства.
Непроведение очной ставки между Прокопьевым, Н. и Х., на что указывает осужденный в жалобе, не является нарушением уголовно-процессуального закона. Следователь самостоятельно определяет объем необходимых процессуальных действий.
Показания свидетеля П. о том, что у Прокопьева в руках при поездке в такси он не видел "болгарку" суд обоснованно оценил критически. В силу дружеских отношений свидетель пытается помочь Прокопьеву избежать ответственности за содеянное.
Показания свидетеля А., сообщившего лишь о том, что "болгарка", оставленная "..." находилась у него, не опровергают показания свидетеля Н. и Х., и не подтверждают невиновность Прокопьева в совершении преступления в отношении М..
Таким образом, исследовав всю совокупность представленных доказательств, дав оценку каждому из них, сопоставив их между собой, суд сделал вывод, что Прокопьев нанес М. удар "болгаркой" по лицу, у последнего образовалось телесное повреждение в виде раны верхней губы, повлекшие причинение потерпевшему легкого вреда здоровью.
Судебная коллегия отмечает, что доводы аналогичные изложенным в жалобах, были предметом исследования в суде первой инстанции, фактически сводятся к переоценке выводов суда, основанных на доказательствах, исследованных и получивших надлежащую оценку в приговоре. Оснований для иной оценки доказательств по делу не имеется. Довод о неполноте следствия, что, по мнению защитника и осужденного, исключило установление истинной картины событий преступлений, несостоятелен. По обоим преступлениям собрано достаточно доказательств, позволивших суду сделать вывод об обстоятельствах их совершения, причастности и виновности лица, их совершившего.
Действия Прокопьева в отношении потерпевшего Б. правильно квалифицированы судом по п. "з" ч. 2 ст. 111 УКРФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее, чем на одну треть, с применением предмета, используемого в качестве оружия; в отношении потерпевшего М. - по п. "в" ч. 2 ст. 115 УК РФ, как умышленное причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия.
Наличие квалифицирующего признака обоих преступлений - с применением предмета, используемого в качестве оружия - в приговоре надлежащим образом мотивировано.
Оснований для оправдания осужденного, как и для иной квалификации его преступных действий, не имеется.
Решая вопрос о назначении осужденному наказания за совершенные преступления, суд учел характер и степень их общественной опасности, данные о личности виновного, смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
Обстоятельствами, смягчающими наказание осужденному по обоим преступлениям, суд признал наличие малолетнего ребенка (п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ), на основания ч.2 ст. 61 УК РФ - состояние здоровья.
Иных обстоятельств, кроме указанных в приговоре, которые должны быть признаны смягчающими в силу чч. 1 и 2 ст. 61 УК РФ, судебная коллегия не усматривает. Все сведения о личности осужденного суду были известны и учитывались при назначении наказания.
Обстоятельством, отягчающим наказание осужденному по обоим преступлениям, суд признал в соответствии с п."а" ч. 1 ст. 63 УК РФ рецидив преступлений, правильно установив его вид по преступлению от 24 сентября 2017 года, как опасный (п. "б" ч. 2 ст.18 УК РФ).
При наличии рецидива преступлений суд, назначая срок наказания, применил положения ч. 2 ст. 68 УК РФ.
Исходя из фактических обстоятельств совершенных преступлений, данных о личности Прокопьева, отсутствия обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступлений, суд не усмотрел оснований для применения при назначении наказаний положений ст.64, ч. 3 ст. 68 УКРФ. Не усматривает таких оснований и судебная коллегия. Правовых оснований для применения положений ст.ст.53,1, 73 и ч. 6 ст. 15 УК РФ не имеется.
Судом правильно применены положения ч. 5 ст. 69 УК РФ, окончательное наказание назначено в соответствии с требованиями ст. 70 УКРФ.
Вид исправительного учреждения - исправительная колония строгого режима назначен на основании п. "в" ч. 1 ст. 58 УКРФ.
Зачет в срок наказания периода содержания Прокопьева по стражей, а также отбытого наказания по приговору мирового судьи судебного участка N 2 Верхнесалдинского судебного района Свердловской области от 08 февраля 2018 года произведен в соответствии с положениями п. "а" ч. 3.1 ст. 72 и ч. 5 ст. 69 УК РФ.
Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, в ходе предварительного следствия и судом при рассмотрении дела не допущено.
Вместе с тем, приговор подлежит изменению.
Суд нарушил требования уголовно-процессуального закона, а именно ч. 1 ст. 389.24 УПК РФ, по смыслу которой при повторном рассмотрении уголовного дела после отмены приговора положение осужденного не может быть ухудшено и наказание усилено либо назначено более строгое, чем по первому приговору, если приговор не отменялся по жалобе потерпевшего либо по представлению прокурора за мягкостью назначенного наказания или в связи с необходимостью применения закона о более тяжком преступлении.
Из материалов дела усматривается, что приговор Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 04 марта 2019 года в отношении Прокопьева В.Н., осужденного этим приговором по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ за совершение преступления в отношении Б., был отменен судом апелляционной инстанции 06 июня 2019 года (т. 4 л.д. 242) в связи с нарушениями уголовно-процессуального закона, допущенными судом, а не по основанию мягкости назначенного наказания. Дело было направлено на новое судебное рассмотрение.
Между тем при повторном рассмотрении уголовного дела, обжалуемым приговором осужденному назначено более строгое наказание по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ - кроме основного наказания в виде лишения свободы, назначено и дополнительное наказание в виде ограничения свободы, которое по предыдущему приговору суда не назначалось.
При таких обстоятельствах судебная коллегия считает, что назначение ПрокопьевуВ.Н. более строгого наказания является несправедливым, в связи с чем решение суда о назначении ему дополнительного наказания по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, а также на основании ч. 5 ст. 69 и ст. 70 УК РФ по совокупности преступлений и приговоров подлежит исключению.
Оснований для удовлетворения апелляционного представления, апелляционных жалоб осужденного и его защитника не имеется.
Руководствуясь ст. 389.13, ч. 1 ст. 389.24, п. 9 ч. 1 ст. 389.20, ст. ст. 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
приговор Верхнесалдинского районного суда Свердловской области от 08 июня 2020 года в отношении Прокопьева Виталия Николаевича изменить.
Исключить решение о назначении Прокопьеву В.Н. по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, а также на основании ч. 5 ст. 69 и 70 УК РФ дополнительного наказания в виде ограничения свободы на срок 1 год.
В остальном приговор суда оставить без изменения, апелляционное представление старшего помощника Верхнесалдинского городского прокурора Свердловской области Оленева М.И., апелляционные жалобы осужденного Прокопьева В.Н. и его защитника адвоката Казеевой О.В. оставить без удовлетворения.
Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его провозглашения и может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном главой 47.1 УПКРФ.
Председательствующий
Судьи:
Электронный текст документа
подготовлен и сверен по:
файл-рассылка
